Они возвращались торопливо. Ещё хмельные от победы — и какой! Так долго ждали, так долго готовились, и вот наконец, достигли! Вырвали прямо из зубов безносой, выхватили один-единственный оставленный фортуной шанс и использовали его по полной. И теперь они возвращались домой. Ещё разгорячённые от круговерти боя, ещё подрагивающие от затапливающей сознание хмельной радости — с отчётливо примешивающейся к ней горечью свежих потерь.
      Впрочем, начать следует по порядку. И если не с начала, то с подходящего места уж точно… ага!
      Женька с хрустом впилась зубами в яблоко. Большое, сочное и румяное, оно оказалось куда лучше своих собратьев из родного мира. Да и гербицидами-пестицидами напичкано не было — когда садовник из королевского парка терпеливо показал прогуливавшейся принцессе неприметные прутики, воткнутые тут и там, та развеселилась просто до неприличия. Ага, вот эти волшебные палочки зачарованы в Высокой Башне против яблочной плодожорки — а вон те, для разнообразия, от капустницы? Оборжаться…
      Смеха ради Женька даже выловила где-то на улице жирную мохнатую гусеницу и притащила в пределы дворцовой ограды. Как и предсказал скромно улыбнувшийся служащий, та недолго извивалась в муках — издохла быстро и, что характерно, качественно.
      Сегодняшний полдень оказался ясным и солнечным. Прямо тебе, блин, бабье лето — с той лишь разницей, что в этом мире таковых приходилось на осень целых два и назывались они соответственно, детским и эльфийским летом. Впрочем, не жарко и не холодно, за углом тренирующийся на должность зам королевского кондитера бесплатно раздаёт ребятне свои творения — и не приведи боги, у кого-то живот заболит! Кирасиры с палашами наголо вон они, вроде как и безучастно разъезжают в сторонке. Враз нерадивому голову с плеч смахнут.
      Впрочем, взятое у него наугад воздушное печенье с напоминающим варёную сгущёнку кремом оказалось превыше всяких похвал — и Женька с удовольствием заела им сжёванное яблоко.
      — Лепота-то какая! — она с удовольствием потянулась, ничуть не скрывая ни от кого своё настроение.
      И тем не менее, причина для чуть подпорченного самочувствия всё же имелась. Если бы кто-то сегодня проследил перемещения этой бесшабашной леди Джейн, то с удивлением обнаружил бы, что маршрут той увивается вокруг королевской Башни Магов. Право, словно кот вокруг обнаруженной в погребе кринки сметаны… ещё одно умственное усилие, и можно было бы сообразить, что хромоникелевой стали сломанный меч оказался не по зубам лучшим королевским кузнецам и оружейникам. Уж температурой плавления, так точно.
      А стало быть, кому ж ещё тут и отдуваться-то, как не волшебникам? Но похоже, что и у тех дела шли не ахти как. Над видной за деревьями макушкой их башни иногда загорались какие-то подозрительные и потусторонние огни, периодически поднимались жёлтые и наверняка вонючие дымы (птицы шарахались от тех подальше), а вот вернуть бешеной леди её оружие что-то никто не спешил… Женька проводила чуть прищуренным взглядом засеменившего туда же и принца Тима в изящном сером с муаром камзоле. Демонстративно она сплюнула в сторонку, отвернулась с затвердевшими скулами.
      И с мгновенно занывшим от вспыхнувшего желания теплом ниже поясницы… чтоб тебе кисло стало, смазливый парнишечка!
      Именно здесь, на углу королевского парка и улицы Кондитеров, её и нашла Принцесса. Та чуть похудела и, на взгляд Женьки, это ей очень шло. Равно как и интересная бледность — по причине висевшей на перевязи руки. Своим плечом, видите ли, эта зеленоглазая дурында в ночной переделке поймала шальной арбалетный болт. И самое обидное, что скорее всего от своих: потому-то собственная защита и не спасла. Кость в щепу размолотило. Целители, понятное дело, подсуетились — но требовали подержать на перевязи, пока магия прихватится и смешается с естественными жизненными соками августейшего организма…
      Конечно, Женька, прежде весьма скептически относившаяся к королевской семейке, своё относительно той мнение всё же переменила. Оба старших принца с передовой не вылезали, старательно латая трещавшую по швам оборону. Морковная Сью прилетала в свою угловую башенку только для того чтобы отдохнуть. Едва обернувшись из чайки вновь в девицу, она в полуобмороке падала на руки целителей. И лишь потом со связными приходили донесения: там-то и там-то некая беда с орками и приключилась. Словно корова языком слизнула сотню крутых бойцов. А что к чему, бог весть — но уж больно магией смердит.
      Паразит Тимка хоть и непригоден пока прямо на передовую, но учил свою магию так, что дым из ушей валил — а потом начинял волшебным огнём заряды для баллист и целые вязанки стрел. Армейские за то готовы были его на руках носить и в задницу целовать, ведь такое даже Сью не умела.
      Да и младшая Принцесса в альковной спаленке не отлёживалась. Предпочитала выслеживать орочьих шаманов и безжалостно тех истреблять, потому количество тех хоть и медленно, но всё же убывало. А армия без прикрытия магии то так, одна видимость и есть. Во дворце поговаривали, что и бывшая королева-маменька пару раз отметилась в тылу у вражин — но Императрисса ей потом устроила знатную выволочку с боже-ж-мой и нашлёпыванием по ай-яй-яй…
      Женька проводила краем глаза неспешно удалявшегося по улице принца, отчаянно надеясь, что Принцесса ничего не заметит. Угу, щас!
      — Не будь дурой. Хочется — возьми, — хладнокровно ляпнула пришедшая, и на правах раненой реквизировала у Женьки яблоко.
      К чему отнести её слова — к яблоку или принцу — сама Женька благоразумно уточнять не стала. И тут же едва не поперхнулась, приметив закаменевшее лицо Принцессы.
      — Давай отойдём, — заметила та и неловко дёрнула за рукав.
      Стоило только оглянуться, как оказалась заметна вытекавшая из боковой улицы колонна пленных. Угрюмые и израненные, орки пошатывались, некоторых товарищи даже откровенно тащили на плечах. Но шагали они с таким гордым и непокорённым видом, такой огонь ненависти горел в их взглядах, что Женька, с хмурой недоверчивостью вглядывавшаяся в эти лица, против воли приняла вызов.
      — Не трамвай, объедет, — с дерзко задранным носом заметила она.
      Тут же в этом носу самым предательским образом засвербело. До нестерпимости, до навернувшихся на глаза слёз. И когда покорно огибавшая обеих принцесс колонна уже залила всею длиной улицу, Женьке в её сторону всё же чихнулось. Да так звонко, что аж в ухе зазвенело.
      По нестройной колонне прокатилось сначала удивлённое «ахх», а потом, словно эхо, вернулось сдавленным хохотом. Здоровенные орочьи мужики сначала нестройно, а потом уже неприкрыто заржали.
      — Ах, так? — ничуть не ощущая в себе злости — скорее удивление — процедила Женька, и её рука требовательно взметнулась вверх.
      Она ещё сама не знала, что хотела и задумала под этим полднем. Ясное дело, не казнить на месте за непочтительность. Но выспорить ситуацию, доказать первенство и главенство своего янад этой немытой толпой мужланов…
      — Остановить колонну! — угрюмо процедила она в сторону вскинувшихся в угодливой стойке конвоиров.
      Впрочем, это распоряжение оказывалось почти излишним — пошатывающиеся от смеха орки и без того сбили шаг и почти замерли. Женька ещё несколько мгновений угрюмо разглядывала этот сброд, утирая нос настоятельно рекомендованным маменькой и придворным церемонимейстером платочком, и только тогда в голове сложилась мысль.
      — Слушай, подруга — у нас в королевстве сейчас с провиантом не густо. Но ведь, и у орочьего воинства тоже? — обратилась она к дышащей в плечо Принцессе.
      Надо отдать должное, та сообразила быстро. А ведь, и верно, пусть этот и другие отряды пленных кормят сами орки! Вернее, если их отпустить, пленными они уже не будут — а вот жрать станут куда как поболе. В несколько мгновений Принцесса сформулировала слова, нашептала. И уже набежавшему от хвоста колонны командиру конвоиров Женька без запинки выдала чётко сформулированный приказ.
      — И пусть передадут по всему королевству — пленных орков, кроме шаманов, отпускать в расположение их крупных отрядов. Без оружия и знамён, с позором, — процедила она напоследок.
      Если у прихрамывавшего офицера на усталом лице вырисовалось лишь лёгкое недоумение по поводу августейших прихотей, то из толпы пленных донеслись словечки и выражения куда покрепче. И пресловутое "шоб ты издохла" среди них прозвучало бы чуть не признанием в любви.
      — Заткнитесь, уроды — и радуйтесь, что не погибли от моей женской руки. То-то была б вам радость! — отрезала Женька со вспыхнувшими щеками — уж грязная орочья фантазия живо обрисовала в словах всё, что эти скоты при случае с нею сделали бы.
      Очень кстати чихнулось опять, так что за клочком батиста Женька словно за щитом переждала и преодолела своё смущение. Ну никак эти не смирятся, что какая-то девица способна резать их как баранов. Ну такие же мужские шовинисты, прости господи, как и родные гоблины из числа людей! Знаем, проходили такое многократно — киндер-кюхен-кирхен. И даже прилежное битьё по мордам и прочим якобы достоинствам мужского организма частенько не помогает. Наверное, на природу нашло временное помрачение ума или же она крепко была не в духе, когда творила всех этих мужчинок…
      Офицер пролаял какую-то команду, конвоиры засуетились. Пинками и тычками копий они развернули колонну в обратную сторону. И с тем же нестройным топаньем по брусчатке орочьи недобитки продефилировали в обратную сторону, провожаемые не помахиваниями платочков, а ещё одним презрительным Женькиным чихом.
      — Слушай, подруга — я уже готова отдаться Тиму со всем пылом души и тела, лишь бы он помог мне смотаться в родной мир и притащить сюда пару танков, — негромко призналась Женька, когда колонна втянулась в покатую улочку и скрылась за домами.
      После ответных слов Принцессы она посмотрела на ту с новым восхищением. Ну, что первую часть идеи подруги та одобряет, можно и не пересказывать — Принцесса откровенно пыталась помирить эту парочку, да и вообще, никого кроме мерзавца Тимки в её постели видеть не желала. А касаемо танков…
      — Вовка уже предлагал подобное — парочку боевых вертолётов, — процедила через чуть побледневшую губку Принцесса, и Женька вся обратилась в слух.
      Ибо тут пошли дела совсем уж интересные. И как обычно, всё испортил пресловутый и даже дома поднадоевший принцип Равновесия. Оказалось, что если люди привлекут для решения своих проблем технику и оружие иного мира, то и орки будут иметь полное право притащить на поле боя парочку боевых демонов или даже Чёрные Кляксы. Что оно за диво последние, Женька не знала. Но судя по перекосившемуся на миг личику Принцессы, знакомства с подобной пакостью лучше бы избегать и далее.
      — Да кто его, то Равновесие, соблюдает? — осторожно поинтересовалась она. — А если потихоньку, чтоб никто не знал и свидетелей не оставалось?
      Вот тут-то и обнаружилась одна маленькая, но существенная разница между Принцессой и Воином. Ибо первая на миг взглянула в ответ так презрительно-высокомерно, что смутившаяся Женька тут же пошла на попятную и признала свои намерения волюнтаристскими — и даже идеологически невыдержанным троцкизмом.
      — Всерьёз считаешь, что совесть то просто выдумки? А честь всего лишь слово в толковом словаре? — Принцесса словно стала выше ростом и как-то недобро нависла над опешившей от такого напора Женькой.
      Впрочем, заслужила. Ну да, подлое сословие со вполне присущей тому низостью поведения — уж слишком разбавилась замешавшаяся некогда кровушка графьёв Суворовых. А тут Принцесса — породистая по самое не могу, прямо-таки клейма негде ставить. Та слушала сначала недоверчиво, потом рассмеялась.
      — Да глупости то всё, насчёт сословий — среди наших маркизов и баронов тоже всяких мерзавцев хватает. А клеймо… — она безо всякого смущения отвернула кружевной воротничок и позволила нескромно туда проникшему взгляду Женьки рассмотреть на нежной шее хороший такой засос. Оказалось, маменька сплоховала со своими ежемесячными женскими недоразумениями — вот Принцесса потихоньку и урвала себе кусочек ночного счастья.
      А вот с Равновесием дела выяснились куда как строже. Что Королева, что Императрисса — обе нет-нет но ощущали незримое присутствие и вроде как наблюдение неких сил. Уж положение обязывает. Может, бессмертные или их посланцы присматривают. А возможно, и другие расы следят за соблюдением условий войны меж людьми и орками. Прецеденты в прошлом, когда едва не доходило до совсем уж крайностей вроде ядрёных бомб или заклинаний массового поражения, имелись, не без того.
      Мало того, обе проказницы уже пытались переломить ситуацию своими силами — и при воспоминании о том фиаско щёки алели до сих пор. Великолепный двуручник, который Женька придумала в замке своего неведомого Я, в реальном мире покориться брату мало того, что не пожелал, так ещё и исчез прилюдно и с нехилым грохотом. А вполне шварцнеггеровского вида ротационный шестиствольный пулемёт, стрелявший бронебойными искрами магии, и вовсе сразу после перехода изошёл облачком мутного и вонючего дыма…
      — Так что ты удумала, ма шер? Давай, рожай — ситуация у нас куда там вашему губернаторскому.
      Женька сначала переминалась с ноги на ногу, не желая раньше времени тревожить не до конца оформившуюся ещё мысль. Кстати говоря, ноги заодно притащили свою обладательницу обратно под сень королевского парка. И вот тут, угостившись и согревшись чашкой горячего ароматного чая с подноса раззолочёного лакея, идея наконец робко проклюнулась наружу.
      — Помнится, ещё в нашем мире ты что-то там упоминала о драконах? И вроде как о вполне обыденных существах?
      С притихшего над головами клёна неслышно слетел жёлтый лист. Пару раз качнувшись на невидимых воздушных качелях, он тем не менее послушно улёгся на Женькину ладонь. Большой, разлапистый и печально-прохладный, отчего-то сегодня он казался грустным и ничуть не радовал взгляд. И даже душу не грел своим видом. А ведь вполне канадский, пятипалый листик-то. Только сейчас она подняла глаза на принцессу, умостившуюся на скамье рядом и что-то уж сильно притихшую.
      — Да помню, помню, — с досадой и неохотой ответила та. — Разоткровенничалась не подумавши. Ну, драконы это уж на самый распоследний случай — мало их, и войну ими не выиграешь.
      — Вовку мне сюда, и мгновенно, — процедила замершая Женька как-то так, что Принцесса даже не сочла нужным скрывать своё удивление.
      Пара непонятных прочим жестов — и по притихшему под нежным сиянием полдня парку пронеслась неслышная, но всё же не оставшаяся без последствий буря. Количество гвардейцев и тихарей в окрестных кустах немедленно удвоилось, а откуда-то по Адмиральской набережной уже звенели и громыхали подковы. Вот звук бешено мчавшегося коня приблизился, и Женька безошибочно признала в нём стальную обувку Вовкиного жеребца — только в брательникову головушку могла прийти бредовая поначалу идея подковать коня чуть разными подковами — так, чтобы при галопе звон их складывался в начальные такты королевского марша.
      Впрочем, идея показалась интересной. Королевские маги почесали в затылках, кузнецы в несколько ином месте. Подумали-попыхтели, и что вы думаете — сделали! Мало того, этот коник своей скоростью теперь почти не отставал от мчавшейся полным ходом пежошки…
      — Привет, сестра, — с только что перемахнувшего живую изгородь и ещё разгорячённого коня спрыгнул Маршал.
      Да уж, герой — гроза орков и смазливых девиц! Женька поневоле залюбовалась им. Происшествие на турнире немного излечило брата от излишней уверенности и бесшабашности, а возвращение на фронт изгнало из глаз лениво-сытый блеск. И теперь на посыпанную розовым гравием дорожку спрыгнул смертельно опасный зверь. Хищник, хотя и вполне разумный…
      — Братец, тут, оказывается, можно несколькими драконами разжиться, — осторожно начала Женька.
      Но оказалось, что Вовка об этом секрете Полишинеля уже вполне и давно осведомлён. Мало того, уже проработан план удара по Орде, когда та соберётся в одну кучу. Вернее, не по самой орочьей ораве — уж слишком она велика — но по ставке их вождей или как тут оно называется… Женька слушала и улыбалась с видом поймавшей восхитительно нежного мышонка кошки. Счастливо жмурилась и кивала, словно при ней несли полную и безоговорочную ахинею.
      — Нет, ну никакой широты мысли в этих мужчинах, — пожаловалась она между делом Принцессе, когда Вовкины объяснения, круто замешанные на раздражении по поводу зряшного вызова, закончились.
      На Женьку уставились две пары блестящих от возбуждения глаз, и несколько секунд она позволила себе понежиться в этом потоке осторожного восхищения.
      — Братец, ну-ка вспомни — когда в сорок первом Гитлер на нас наехал, чем сразу ответил наш Йося, который Джугашвили?
      Вовка с пришедшей ему на помощь Принцессой принялся было перечислять мобилизацию, организацию партизанского движения и прочие дела, однако Женька со всё той же сладкой улыбочкой качала головой — всё это уже было сделано и здесь. А потом она небрежным жестом остановила этот и без того усыхающий поток идей.
      И наконец выдала.
      Да такое, что братец едва не сел в задумчивости мимо резной скамьи, чем немало позабавил обеих девиц. В последний миг спохватившись, Маршал с самым покаянным и скорбным видом схватился голову и прилюдно сообщил, что он не просто идиот — а полный, круглый и безоговорочный идиот. И что с этого момента леди Джейн назначается его первым и самым что ни на есть наиглавнейшим советником.
      — Видишь ли, Принцесса, с островка на Балтике тогда взлетел полк стратегических бомбардировщиков — и шарахнул по Берлину. По столице вторгшегося государства! Да так, что эхо по всему миру разнеслось.
      Глаза Принцессы в изумлении расширились.
      — Так ты, Джейн, предлагаешь…
      — Я даже настаиваю, чтоб эскадрилья или сколько тут у вас в зоопарке драконов — чтоб они все чохом налетели в мир орков и сравняли с землёй их собственную столицу! — мерно и торжественно объявила Женька.
      Далее она добавила — если понадобится, повторить ещё несколько раз. Чтоб захватчикам до урчания в животах вдруг захотелось домой. Защищать свои дома и своих орочьих детёнышей и самок, а не безобразничать в человеческих землях. Чтоб каждый их шаг здесь означал на родине ещё один выжженный до скального основания город или промышленный комплекс.
      — Воевать, так по-военному! — с жаром припечатала Женька полузабытой ленинской фразой.
      — Это грубо, мерзко, цинично… но, это может сработать, — Принцессу откровенно тошнило от столь смелой идеи. Но даже она признала, что принципа Равновесия это не нарушит, а вот по орочьим мозгам ударит весьма сильно.