Современная электронная библиотека ModernLib.Net

Войны минотавров (№1) - Ночь Крови

ModernLib.Net / Фэнтези / Кнаак Ричард / Ночь Крови - Чтение (стр. 5)
Автор: Кнаак Ричард
Жанр: Фэнтези
Серия: Войны минотавров

 

 


Построившись для атаки, воины не спеша загоняли одинокого противника в угол. Кайрил прыгнул вперёд, но противники не стали нападать, вместо этого они хладнокровно замкнули круг.

Согласно секретному указу Хотака были отобраны лучшие бойцы, чтобы молодой офицер проявил доблесть и смерть его была благородной. Ведь чем больше врагов вышло на бой с гладиатором, тем больше чести для него, каков бы ни был результат.

Арена затихла, предвкушая редкую схватку.

Кайрил сделал удивительно быстрое движение влево и, взмахнув кинжалом, очутился рядом с одним из бронированных противников. Тот тяжело всхлипнул, кровь хлынула из его горла, а офицер был уже вне досягаемости.

Толпа на мгновение замерла, а затем взорвалась ликующим рёвом, приветствуя первую смерть.

Не успел первый противник упасть, а Кайрил уже был около второго, взмахнул мечом, и не успевший блокировать его удар воин лишился четырёх пальцев на руке. Офицер немедленно развернулся к остальным, успевшим опомниться и кинуться в атаку.

Двое щитников заходили справа, Кайрил метнулся от них, на ходу парируя удар булавы и не спуская глаз с трёх оставшихся. Они не успели обдумать план нападения, когда Кайрил метнулся обратно к щитникам.

Те инстинктивно постарались прикрыться, но Кайрил ловким ударом ноги поддел край щита и ударил им в лицо противника. Те на мгновение потеряли ориентацию, а офицер уже сумел проскользнуть к ним за спины, походя врезав обоим эфесом по головам. Конечно, это не могло повредить им, но сила удара заставила одного из воинов рухнуть на колени.

Арена ликовала, оценив хитрость Кайрила. Бесспорно, сегодня это было лучшее представление.

Кайрил выпадом отшвырнул второго щитника в сторону, затем не спеша засунул свой меч за пояс стоящему на коленях оглушённому воину, вырвал у него из рук секиру и запустил в приближающуюся троицу. Секира с треском врубилась в щит, осыпав щепками ближайшую трибуну. Затем офицер вновь вытащил меч и пустился гигантскими прыжками подальше от вновь пытающихся окружить его противников.

Трибуны взорвались аплодисментами. Хотак гордо кивнул и погладил руку Неферы. Сидящий рядом Оркиус блаженно улыбался.

Не подпуская врагов близко, Кайрил добрался до дальнего конца Арены. Пятёрка противников по-прежнему осторожно окружала его. Бойцы казались довольными — им не пришлось убивать жертву, как мясникам, она оказала достойное сопротивление.

Внезапно в песке за спиной разжалованного офицера открылся потайной люк, и из него рванулся высокий столб яркого пламени.

С каждым поколением смотрители Арены старались насытить своё детище всевозможными сюрпризами и неожиданностями. По проходам в глубине Арены рабочие могли неожиданно выпустить хищных зверей или новых бойцов, а также включить много хитрых западнёй. Столб огня был одной из последних штучек — его рецепт включал в себя нефть и масло, смешанные в особых пропорциях. Специальные меха поддерживали жар и направляли пламя.

Закричав, Кайрил споткнулся и покатился по песку — мех на спине дымился. Двое самых смелых противников кинулись прикончить его, но тот был уже наготове, встретив первого подбежавшего быстрым, как молния, ударом.

Затем Кайрил вскочил на ноги и ударил снова.

Меч глубоко пронзил бедро гладиатора, тот рухнул на камни, заревев от жуткой боли. Артерия была перебита, так что мучиться ему оставалось недолго. Кайрил взялся за секиру убитого, огненный столб уже затих, но офицер знал, что это только начало, в дальнейшем он должен соблюдать предельную осторожность.

Четверо оставшихся противников внезапно начали пятиться и вдруг дружно отбежали к центру Арены. Кайрил удивлённо поднял бровь, осматриваясь в ожидании следующего сюрприза.

Большая пластина в основании Арены упала вниз, открыв широченный лаз, откуда на подъёмной платформе, покачиваясь, медленно возникала неповоротливая туша. Монстр был так огромен, что многие в первых рядах подались назад, хотя были надёжно защищены высоким барьером.

Чудовище оглушительно взревело… обоими ртами. Мантикоры, с их дикими, почти человеческими лицами и зачатками крыльев, были весьма редки на Кринне, и эта тварь с двумя головами чем-то напоминала мантикору. Каждую из толстых, плоских морд-близнецов обрамляла мерзкая чёрная грива, туловище монстра было столь же мускулистым, как у льва, но размером с добрую лошадь, увенчанный шипом суставчатый хвост выгибался назад, словно в муках пытаясь получить свободу.

Охотники-храбрецы, путём ужасных жертв захватившие первое из этих чудовищ, называли его «чемош», в честь Бога смерти, или «Пожиратель Чемоша», но надсмотрщики Арены любили объявлять монстра просто — «Смерть-двойняшка». Впрочем, как ни назови эту тварь, в сражении она несла гибель всему живому.

Ониксовые глаза монстра злобно сверкали в ярком свете — чемош сначала заинтересовался толпами на трибунах, но потом одна пара его глаз обнаружила рядом бойцов. Тварь снова заревела и забилась в железных оковах, сдерживающих её. Хоть головы чемоша и были скованы, но лапы — свободны, и футовые когти жадно потянулись к гладиаторам.

Четвёрка бойцов теперь начала отжимать офицера прямо в объятия монстра, вынуждая его выбирать, какой смертью умереть.

Толпа затаила дыхание, не веря собственному счастью.

Кайрил отступил почти к самой платформе со зверем, грозные когти чемоша щёлкали у самого уха, головы жадно тянулись к офицеру. Два воина размахивали секирами, стараясь использовать их длину, чтобы подтолкнуть Кайрила к смерти, один с булавой заходил слева.

Запах крови, пролитой на Арене, уже сводил чемоша с ума, пасть одной головы начала грызть цепи, вторая не сводила глаз с близкой жертвы. Кайрил на миг отвлёкся на секиры, сделав маленький шажок назад, и острые когти твари немедленно полоснули его по спине, оставив четыре длинные кровоточащие царапины.

Минотавры на трибунах затаили дыхание, ожидая скорой развязки, но Кайрил устоял на ногах, резкими выпадами отогнав противников. Свежая кровь на лапе ввела чудовище в полное неистовство, чемош рвал и крушил платформу. Одна из цепей лопнула, за ней вторая и третья…

Ошеломлённый крик возник в толпе. Дуэлянты замерли, раскрыв рты,наблюдая этот сюрприз из сюрпризов. Чемош освободился полностью и, подобно мантикоре, расправил небольшие крылья. Кожистые придатки не позволяли ему летать, но благодаря им он мог планировать и совершать огромные прыжки.

Тварь рванулась к Кайрилу, но оказавшиеся неподалёку бойцы предоставили ей неожиданную свободу выбора. Туша рухнула на воина с булавой, щит оказался бесполезной защитой против тяжёлого животного. Одна голова метнулась вперёд, перекусив шею минотавра, вторая, удовлетворённо зафыркав, оглядела добытое мясо.

Минотавры растерянно замерли, понимая, что сейчас от них ничего не зависит и любой может оказаться следующим, Никто не побежал, зная, что до спасительных ворот далеко, а повернуться к чемошу спиной — значит привлечь лишнее внимание к собственной персоне.

Вторая голова чемоша протяжно взревела, словно призывая на помощь первую. Та оторвалась от кровавого пиршества и раскрыла обагрённые челюсти, вторя первой криком.

Багровые ноздри повернулись к Кайрилу — чемош почуял новую кровь.

От первого броска офицер отмахнулся подобранной секирой, мазнув тварь под самую челюсть. Чемош отскочил и грузно пошёл боком, но рана была хоть и болезненна, однако не слишком серьёзна.

Бронированные воины начали медленно отступать, желая избежать внимания чудовища любой ценой. Кайрил продолжал отчаянно сражаться, быстро уходил от атак твари, делая мгновенные взмахи секирой. В очередной раз познакомившись с остротой лезвия, чемош будто смутился и затоптался на месте. Тогда Кайрил сам рванулся вперёд, рубанув по той морде, которая была больше заляпана кровью. Головы взревели — удар едва не лишил их глаз.

Внезапно чемош уловил слабое движение сбоку — это раненный Кайрилом в ногу и истекающий кровью минотавр стремился отползти подальше от места схватки, но вместо этого он лишь обозначил себя как лёгкую и бесправную жертву.

Огромный монстр рванулся прочь от офицера. Кайрил на какой-то миг замер в нерешительности, а затем кинулся следом. Остальные воины, видя, какая смерть ожидает их друга, тоже решили вступить в бой, но они находились слишком далеко, а опозоренному офицеру всё равно терять было нечего.

Он отбросил тяжёлую секиру и прыгнул на спину чемоша, головы взметнулись, пробуя избавиться от неожиданного наездника. Раненый гладиатор получил передышку.

Уворачиваясь от оскаленных голов и вертясь на спине чудовища, как угорь, Кайрил старался достать меч, но постоянно клацающие в опасной близости острые зубы мешали это сделать.

Его недавние противники замерли рядом, не зная, что предпринять.

Зрители бесновались — тысячи минотавров повскакивали на ноги, беспрерывно крича и потрясая кулаками. В императорской ложе Хотак нетерпеливо ёрзал по самому краю трона — в отличие от толпы, он сдерживал эмоции, но глаза его яростно сверкали.

Чтобы избавиться от офицера, чемош растопырил крылья и пустил в дело хвост, со свистом рассекая воздух. Впрочем, крылья не столько помогали, сколько мешали. Если бы не они, монстр просто перекатился бы на спину и раздавил храброго минотавра.

Тяжеловооружённые гладиаторы, наконец, приняли решение. Двое из них начали подкрадываться к чемощу с разных сторон. Они не собирались помогать Кайрилу, но участь убитого собрата потрясла их. Третий гладиатор подбежал к раненому и потащил его к воротам, подальше от разъярённой твари.

Чемош видел угрозу, и, когда один из воинов сделал лишний шаг, огромная лапа метнулась и отбросила его вместе с секирой, размазав по стене Арены. Крик умирающего был заглушён воем толпы.

Воспользовавшись краткой передышкой, Кайрил выхватил меч и всадил клинок в основание черепа одной из голов жуткого монстра. Чемош взревел так, что казалось, лопнут камни. Он сделал высоченный прыжок, корчась от боли, и сбросил офицера, как пушинку.

Кайрил упал неловко, но нашёл в себе силы откатиться подальше в сторону. Шатаясь, он поднялся, и в этот момент случайный удар острого хвоста пришёлся ему в живот. Крика никто не услышал, но в императорской ложе хорошо понимали, какие тут могут быть последствия.

Истекающий кровью офицер упал возле мечущегося чемоша, который спазматически тряс и крутил головами, стараясь избавиться от клинка. Однако металл ушёл слишком глубоко, а шеи чудовища были не такими длинными, чтобы одна голова могла помочь другой — ухватить эфес зубами и вытащить меч.

Из раненой головы вовсю хлестала кровь, её глаза потухли, движения становились все медленней и медленней. Вторая голова обернулась к обидчику, справедливо видя в нём источник непереносимых мук.

Кайрил, чудом избежавший лап чемоша, внезапно наткнулся в пыли на брошенную секиру. Пальцы, скользкие от крови и пота, схватили оружие. Офицер выставил оружие вперёд наподобие копья, уперев древко в трещину плиты.

Чемош прыгнул прямо на него, обрушившись сверху всей массой. Смертельно раненный минотавр уже не мог нанести ни единого удара, но монстр сам вбил себе в грудь огромное лезвие, а заодно и древко. Кайрил увидел прямо перед лицом незащищённое горло твари и, не думая, вонзил в него до основания рога.

«Смерть-двойняшка» закончила свою боевую карьеру.

Мёртвая тишина повисла над Великой Ареной — такого сражения не мог припомнить никто из присутствующих.

Хотак вскочил и перегнулся через перила ложи, чтобы получше разглядеть исход битвы. Стража Арены выскочила из дверей и кинулась на место сражения. Они приблизились к мёртвому хищнику и несколько раз потыкали в него копьями, потом старший нашёл взглядом императора и кивнул.

Арена вздохнула как единое существо и взорвалась:

— Кайрил! Кайрил! Кайрил!

Несколько лекарей с носилками выбежали на Арену, чтобы помочь победителю.

Поздно. Кайрил был мёртв.

Толпа, не останавливаясь, выкликала имя храбреца. Тело молодого офицера принесли и положили перед императором. Хотак важно поднял руку. И услужливый камердинер немедленно вложил в неё пучок гривастой травы. Подняв руку ещё выше, чтобы все могли рассмотреть, что он делает, Хотак торжественно кинул траву на грудь мёртвого героя.

Взревели рога — честь Кайрила была восстановлена, и его неудачи отныне не будут лежать чёрным пятном на императоре.

Теперь уже легионеры подняли носилки и понесли их вдоль заграждения Арены, совершая почётный круг. На тело сыпались бессчётные разноцветные ленты и сотни пучков гривастой травы. Все спешили отдать дань уважения новому герою. Завершив круг, легионеры вынесли тело через главные ворота. Командующий Оркиус лично отдал распоряжения относительно похорон.

— Неожиданный, но весьма впечатляющий конец для Кайрила, — прокомментировал Хотак, когда тот вернулся в ложу. — Мы сделаем его идеалом и объектом подражания для каждого в империи…

— Да, мой лорд, — поклонился Оркиус.

— Кроме того, — добавила Нефера, — он теперь становится главой предков своего клана, будет заботиться о друзьях и любимых. Его награда превышает любую, доступную в смертной жизни…

— Как скажете, миледи, — вновь поклонился Оркиус. — Я ещё не разделяю веру Предшественников, но…

— Разделишь со временем, — нетерпеливо сказал Хотак. — Итак, подведём итог — он был опозорен, но теперь очищен. Благородно сражался и щадил жизни своих противников на Арене. А значит, жил и умер достойно. Настоящий символ чести минотавра. Все.

Император откинулся назад, ожидая следующего боя.

6

Мечты и кошмары

Точно так же, как и в столице империи Нетхосаке, вести о новом императоре облетели все государство.

От скалистого Котаса и пышного Силееса до плодородного Эмира и лесистого Брока появились новые силы. Император Хотак велел учредить новое звание — капитан-ректор. Капитан-ректоры имели всю полноту гражданской и военной власти, набирались из проверенных легионеров и знали, кому обязаны этим.

…В портовом городе Страсгард, что на Мито, командир сил самообороны зашёл в кабинет капитан-ректора. Три золотых кольца, звеневшие на ухе и символизировавшие звание, отчаянно заголосили, когда толстый минотавр неуклюже опустился на одно колено, его губы подрагивали.

Развалившись за столом бывшего старейшины, капитан-ректор Хааб окинул вошедшего скучающим взглядом. Тонкий и худой, он родился в столице и отчаянно ненавидел колонии.

— Что там такое, командир Рин? — спросил капитан, барабаня хрупкими пальцами по столу.

— Моряки с судов арестованных владельцев нашли себе сторонников, — пророкотал тот, — Они идут через Страсгард, требуя, чтобы мы освободили их хозяев, поддержали отделение от империи и объявили суверенитет колонии.

Тремя днями ранее легионеры Хотака при поддержке флота взяли под контроль городской порт. Мито был не только третьим по величине островом, но и располагал третьими по производительности верфями в империи. Стоило выпустить его из рук — и волна мятежей могла захлестнуть остальные колонии.

— Я же всенародно объявлял, что император запретил все публичные выступления, — проговорил Хааб с нажимом.

— Да у нас тут почти восстание! Пока они только орут и потрясают оружием… Мои дру… солдаты… они почти все сбежали… Такого никогда не было, капитан-ректор… Что же у нас теперь происходит в империи?!

— Теперь империя будет действовать по-другому, Рин. — Хааб наклонился вперёд. — Все будут подчиняться единому приказу. Как раз последний указ императора и издан, чтобы предотвратить подобное.

Низко опустив голову, командир пробормотал:

— Если бы владельцев выпустили… или перевели под домашний арест… может, тогда…

Он запинался и не мог продолжать. Понятно, что, если бы все поклялись в верности новому императору, все успокоилось бы само собой. Ах, как Рин любил покой! Неожиданная смена власти и вся эта круговерть сильно расстраивали его.

Хааб что есть сил врезал по столешнице. Командир Рин понял, что шутки кончились, и мех на его шее встал дыбом.

— Твоё желание сохранить стабильность на Мито очень похвально! Император недвусмысленно дал понять, что нуждается в этой колонии, ему необходим каждый корабль и каждый моряк для обеспечения новых завоеваний. А они скоро будут! Поэтому я не могу допустить, чтобы крупнейший порт, Страсгард, мешал этому. И вот…

Прервав его, без стука вбежал посыльный и передал капитан-ректору маленький свиток. Хааб быстро пробежал его взглядом.

— Прямо в точку! — Он отбросил сообщение и весьма довольный плюхнулся в кресло. — Наши заботы окончены, командир Рин.

— В смысле?

— Только что прибыло подкрепление с Брока и Даса. Пока мы с тобой разговариваем, они высаживаются южнее Страсгарда.

Рин ощутил, как внутри у него всё сжалось:

— А… с какой целью они прибыли к нам, капитан-ректор?

Хааб широко улыбнулся;

— Для того, чтобы принести закон в наши дома, командир.

Рин похолодел — он прекрасно понял, что имел в виду Хааб. Командир опустил голову ещё ниже, стараясь не думать о друзьях, которые были среди тех, кто сейчас на улицах выражает недовольство…

Прибывшие силы быстро усмирили протестующих. Суровые легионеры не стеснялись убивать любого, кто оказывал даже видимость сопротивления. Теперь по улицам тянулись вереницы тех, кто был объявлен врагом государства и бунтарём, даже если эти «те» никогда не проявляли никакой любви к Чоту.

Их заковывали в цепи и грузили на корабли, чтобы отправить туда, где, как выразился Хааб, «они смогут принести пользу империи единственно возможным образом».

Хотя попытка восстания на Мито оказалась единичным случаем, переворот ощутимо встряхнул государство. Суда, загруженные солёной козлятиной, пшеницей из Эмира или плодами хлебного дерева с Тенгиза, оказались обложенными новым налогом «на изменение империи». Весь поток продовольствия, будь то рыба или мясо, зерно или вино, распределялся согласно прямым приказам императора; часть налогов теперь уходила в личную казну Хотака. Несколько патриархов из числа Домов, поддержавших нового императора, попробовали возмущаться и даже создать нечто вроде сопротивления, но это продолжалось только до тех пор, пока первый из них не проснулся утром закованным в цепи.

Уверенный в себе Хотак сделал и следующий шаг. Теперь все минотавры, способные держать оружие, обязательно обучались бою и обязаны были служить в армии — причём служить не так, как это было раньше, когда на солдатские вольности смотрели сквозь пальцы: флот и легионы, на много десятилетий оставленные без внимания, теперь реорганизовывались и пополнялись.

Хотак, без сомнения, мечтал о единой нации воинов, объединённых единой идеей. Со всех концов империи потянулись вереницы рекрутов, многие далёкие уголки остались без крепких рабочих рук. В крупных поселениях на Митасе отряды Стражи прочесали трущобы и злачные места, дубинками и копьями превращая в солдат недавних пьяниц и грабителей. Тогда же были сожжены все игорные заведения, признанные ещё одной чертой грязного наследия Чота.

Спустя всего два месяца после подписания указа о всеобщей воинской повинности легионы увеличились вдвое. Сила минотавров росла — и рассчитана она была на весь Кринн.

Леди Нефера скользила по пустынному каменному коридору Храма. По обе стороны от неё в мраморных альковах возвышались двадцати футовые статуи — странные создания, изваянные в похожих на саваны одеждах, мрачно поглядывали на жрицу сверху, словно удивлённые неожиданным вторжением. На их головах были установлены овальные светильники из бронзы, и только они освещали окружающее пространство. Высоко под потолком было вырезано несколько узких бойниц, но они скорее служили для вентиляции, нежели для освещения. В неясном колебании теней исполины казались ожившими призраками, настоящими предшественниками ныне живущих, именно теми, в честь кого назвала Нефера свою религию.

Прислужники в белых одеждах с красными рукавами согнулись в почтительном поклоне, встречая её, две женщины с туго стянутыми на затылке гривами встали за её спиной. Стоящие в карауле Защитники, одетые в полную броню — чёрную с золотом, крепче сжимали шипастые булавы, когда она проходила мимо.

Вокруг леди Неферы словно крутился лёгкий водоворот теней и ветра, задувая могильным холодом другого мира. И статуи, и минотавры ощущали это, и если первые, казалось, вот-вот оживут, то вторые лишь испуганно таращились в пол, боясь привлечь к себе тёмное внимание прищуренных глаз.

Когда жрица приблизилась к своим покоям, две мускулистые послушницы вскинули секиры в салюте. Одетые так же как и Защитники, они не носили шлемов и подчинялись только Нефере, и никому более. Старшая из них упала на одно колено и направила рога в пол, обнажив беззащитную шею под мотнувшимся конским хвостом.

— Повелительница, твой сын ожидает в покоях.

Нефера вспыхнула, но постаралась скрыть своё недовольство, пока входила внутрь. Её сын, даже спустя столько дней, не мог забыть разочарования, постигшего его во время коронации.

Как всегда одетый в серое, Арднор сидел за её изящным столом и отхлёбывал вино прямо из горлышка бутылки. В руке он вертел полу раскрученный свиток, который — Нефера с яростью поняла это — лежал раньше в запертом ящике. Тёмные глаза жрицы расширились, плечи напряглись.

— А ну встань! — рявкнула она. — Что ты себе позволяешь, явившись ко мне в таком виде?

Леди Нефера вырвала пергамент у сына. Верховную жрицу очень мало беспокоило то, что сын пьян, и гораздо больше то, что именно он уже успел найти в её бумагах.

— Хотел… поинтересоваться, а что делает старый Наймон в одном из этих списков? — прогрохотал Арднор. — Чем он провинился?!

До матери докатилась волна крепкого винного запаха.

— Ничем пока… но в его характере задавать слишком много вопросов… Он будет… пока под наблюдением.

Дёрнув ушами, огромный минотавр попытался пьяно рассмеяться, но в итоге закашлялся и только хрипел, ударяя себя по груди. Нефера подождала, пока он отдышится, и помогла сесть ровно.

— Арднор! Прекрати накачиваться вином и займись, наконец, делом! К чему твои вопросы? Ты знаешь, что будет, если тебя в таком состоянии увидит отец?

— Ты прекрасно… знаешь, что отец в твои покои… что ноги его здесь не будет. — Арднор поднялся и откинул бутылку на кресло. Рубиновая струя начала впитываться в драгоценную обивку. — Отец… стыдится этого места и… стыдится нас!

Леди Нефера отвесила ему звонкую пощёчину, минуту мать и сын сверлили друг друга яростными взглядами, потом Арднор отвёл глаза.

— Никогда больше не произноси этого.

Сын угрюмо кивнул. Нефера посмотрела на него внимательней и увидела, что тот сильно похудел за последнее время, а вся его одежда испещрена старыми винными пятнами.

— Прости меня за эти слова. — Арднор глубоко вдохнул, а затем выдохнул. Нефера постаралась не обращать внимания на новую волну винных паров, обрушившуюся на неё. — Они были опрометчивы и необоснованны…

— И кроме того — очень опасны. Я только что из дворца.

Все следы опьянения вмиг слетели с Арднора, он напряжённо наклонился к матери и внимательно поглядел ей в глаза:

— Ты говорила с ним?! Он сказал, зачем так опозорил меня?

— Я действительно беседовала с твоим отцом, и он очень разумно объяснил мне, почему вынужден был так поступить. Ему необходимо укрепить свою власть, а на это нужно время. Как только мы все обретём некую стабильность, ты, сын мой, будешь немедленно провозглашён наследником. Просто надо немного подождать, вот и все.

— Ждать… Как долго? Пару дней? Неделю?

Она рассердилась уже по-настоящему:

— Я же сказала — недолго! А пока ты должен смириться с этим, Арднор! Попробуй доверять своему отцу…

— Я доверяю только тебе, мама, но если ты веришь ему, значит, буду верить и я.

В груди Арднора все ещё кипел огонь бунтарства, но леди Нефера увидела, что жажда крови начала покидать его. Однако она понимала, что сможет вздохнуть спокойно только тогда, когда Хотак объявит старшего сына наследником.

— Уже поздно, сын мой, — мягко сказала жрица.

Та же самая рука, что недавно влепила пощёчину, теперь нежно провела ладонью по его лицу.

— Да, конечно, у меня есть ещё много дел… — Арднор понял намёк и поклонился. — Желаю тебе доброй ночи, мама… и спасибо за все.

— Я делаю то, что пойдёт на пользу твоему отцу, Арднор.

Он с усилием кивнул:

— Не сомневаюсь.

Когда огромный минотавр повернулся, чтобы уйти, Нефера вспомнила ещё одну вещь, о которой они недавно говорили с Хотаком. Она сжала зубы, понимая, что новость вызовет вспышку сыновнего гнева, и произнесла:

— Арднор, я хочу, чтобы ты отозвал Защитников из патрулей.

Вспышки не последовало.

— Он хотел этого?

— И он, и я.

Вены на шее Арднора вздулись, как канаты, но он смолчал, лишь рука на широком засове напряглась, так что дверь застонала. Наконец он кивнул и, не поворачивая головы, тихо вышел, пройдя мимо подобравшихся стражей, которые немедленно и почтительно затворили дверь за его спиной.

Леди Нефера хлопнула в ладоши,

— Двух провожатых мне, да пошевеливайтесь.

Не прошло и минуты, как вбежали две молоденькие жрицы и упали перед ней на колени, коснувшись лбом пола и протянув худые руки вперёд.

— Приготовьте комнату медитаций и вызовите всех свободных Защитников для охраны. Когда я войду туда, никто не должен мешать. Что бы им ни казалось, что бы они ни слышали, войти и выйти имею право только я. Поняли? — вопросила верховная жрица.

— Да, повелительница, — выдохнули юные жрицы в унисон.

Как только они убежали, Нефера повернулась и, пройдя мимо стола, заваленного «жизненными» списками, которые Арднор привёл в полный хаос, вошла в тёмный коридор, ведущий в её личные покои.

Она прошла несколько шагов в полной темноте, затем прошептала одно слово, и рядом вспыхнул огонёк свечи. Лишь небольшая гордость в глазах выдала радость верховной жрицы при виде своих столь впечатляющих успехов — её сила быстро росла, и если всё пойдёт, как задумано, сегодня падёт ещё один барьер.

Ещё со времён, когда Храм служил местом поклонения Саргоннасу, эти покои принадлежали верховному жрецу. Пол здесь был искусно выложен пятиугольными полированными светло-серыми плитками тончайшей работы. Тех денег, что были заплачены мастерам, хватило бы, чтобы платить жалованье командующему легионом в течение года. В соседней комнате прямо в пол была вделана огромная ванна из роскошного мрамора, восьми футов в ширину и в два раза большей длины. По особой системе труб в неё подавалась по желанию хозяйки горячая или холодная вода из гигантских цистерн в подвале.

Нефера с сожалением глянула на ванну, но прошла мимо, направившись к туалетному столику, вырезанному, так же как и кровать рядом, из драгоценного кедра, привезённого с Саргонатха. Она протянула руку и взяла странную одежду, в которой никто её никогда не видел за стенами Храма.

Абсолютно чёрная мантия с глубоким капюшоном, в котором поблёскивали серебряные нити, превратила Неферу в подобие мертвеца, окончательно же завершала сравнение глухая шёлковая вуаль, скрывшая черты лица.

Как только гардероб был завершён, она обратилась к знаку яростного кондора, висевшему над изголовьем кровати, — казалось, глаза птицы не спускают с неё горящего взгляда. Мастер вырезал символ из огненного мрамора, покрыв лаком, устойчивым к повреждениям и поскабливаниям, постоянно устраиваемым слугами жрицы, которая полагала, что в итоге, конечно, придётся заменить весь кусок стены, но пока пусть он остаётся, этот последний знак забытого Бога…

«Повелительница…»

Нефера глянула за кровать и увидела мерцающую тень, отделившуюся от других. С каждым движением язычка свечи серо-зелёная фигура Такира появлялась и исчезала из поля зрения. Плащ мёртвого моряка развевался на призрачном ветру, и Нефера, как всегда, ощутила слабый запах моря и гниения.

— Мне нужно создать заклинание, поэтому необходима твоя помощь.

«Да, повелительница».

Леди Нефера ещё раз поправила ворот мантии и решительно вышла из комнаты. Дойдя до стола, она аккуратно собрала разбросанные свитки и пергаменты.

— Что там насчёт Итонуса? Что-нибудь заметили?

«Повелительница не ошибается…»

Жрица схватила перо и решительно добавила имя на свободное место, торжествующе рассмеявшись:

— Император будет очень удивлён. Он всё ещё не верит мне, но теперь-то…

Призрак безмолвствовал.

Удовлетворённая Нефера отложила перо и смахнула свитки в ящик стола. Затем кивнула своим мыслям и двинулась в комнату медитаций…

Двое замерших навытяжку Защитников хлопнули правыми кулаками о нагрудники, браво распахнув дверь перед верховной жрицей. Нефера одобрительно кивнула, вошла внутрь и остановилась на пороге, ожидая, когда створки позади неё захлопнутся.

Когда-то место тайных ритуалов, высокая сводчатая палата одиноко возвышалась среди руин, пока десять лет назад Нефера не завладела правами на это здание. После ухода старых Богов почти все храмы и капища стояли забытые и заброшенные, если не считать нескольких маленьких приютов Саргоннаса и его врага Кири-Джолита, разбросанных по империи.

Принципы Предшественников впервые явились жрице в вещем сне, когда леди одиноко спала в пустой постели, пока её муж бился с кем-то где-то далеко, завоёвывая славу для своего презренного хозяина. Она так и не придумала никакого названия для той силы, что вошла в неё и теперь не оставляла. Возможно, это даже дело рук Единого Истинного Бога, хотя, говорят, его тоже нет. Во сне с ней заговорили голоса, и теперь она слышит их все лучше и лучше.

Сначала Нефера, одетая точно так же, как сейчас, вдруг обнаружила себя стоящей посреди белого небытия на узкой дорожке, выложенной из крошечных костей. Дорожка извивалась впереди и уходила в бесконечность, а по ней брело бессчётное число расплывчатых серых фигур — недавно умершие ковыляли из земель живых. Больше заинтересованная, чем испуганная, Нефера двинулась вслед за ними, и мёртвые не обратили на неё никакого внимания, когда она пробовала коснуться их, её пальцы проходили насквозь. Умершие не издавали ни единого звука, просто шли навстречу судьбе.


  • Страницы:
    1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12, 13, 14, 15, 16, 17, 18, 19