Выступления маленького дружного коллектива, который он возглавлял, воодушевляли рабочих, и это благотворно сказывалось на производительности труда.
      Благородный труд Андрея Андреевича можно приравнять к труду учителя и воспитателя молодежи. Пусть не многие из его воспитанников станут профессиональными актерами, но все они с большой любовью будут вспоминать этот кружок и его художественного руководителя,
      ПИСЬМО ВОСЬМОЙ
      С Новым годом!
      Зашел в фабричный комитет. Застал Захваткину и Каштанову.
      Теперь Захваткина-уже не Тася, а Татьяна Романовна, председатель фабричного комитета прядильной фабрики; Каштанова-не Маруся, а Мария Семеновна, председатель поселкового Совета депутатов трудящихся.
      Завидев меня, они смущенно прекратили беседу. Татьяна Романовна сказала:
      - О новом годе толковали: что принесет...
      - Фабрике? - спросил я.
      - Нет, в личном плане! - застенчиво улыбнулась Каштанова. - За работой не видим, как время бежит. А как праздник подходит, ну, тут и начнешь думать и располагать, не пора ли перейти на более спокойную работу!
      - Перейдете-заскучаете небось! - заметил я.
      - Да, это верно, - вздохнула Каштанова. - Нам уже общественность в кровь перешла. Не можем одной своей заботой жить!
      Вошел бухгалтер фабкома и передал Татьяне Романовне на подпись какой-то список. Я поинтересовался, что это такое. Оказывается, распределение мест на курорты в Цхалтубо, Ессентуки, Пятигорск, Теберду, Евпаторию, Сочи, Саки, Кисловодск, Одессу.
      - Много людей отправляем на юг, - сказала Захваткина. - Кроме того, у нас есть свои санатории и дома отдыха не хуже южных: Плес на Волге, Сушнево, Оболсуново. Ездила и я в этом году с мужем в Сочи. За все годы войны отдохнула и наплясалась как следует!
      Тридцать первого декабря погода резко изменилась, оттепель сменилась крепким морозцем; небо очистилось от туч, открылись звезды, выглянул молодой месяц. Лакинский поселок преобразился: дома, дороги, кирпичные строения вдоль шоссе, деревья, палисадники, сараи, фонарные столбы-все залито молочно-голубым светом. В центре этого спокойного великолепия ярко освещены фабрика и клуб. Празднично светят огни в многоэтажных корпусах и в самых маленьких, одноквартирных домиках. В большом зале клуба стоит елка. Десять комсомолок убирают ее. Заведующий клубом и художник-декоратор прохаживаются вокруг, оглядывают елку со всех сторон, наклоняя голову то вправо, то влево.
      Фойе и вестибюль богато декорированы. Живописно выглядят киоски, расписанные по мотивам русских сказок.
      Духовой оркестр, хоровой и драматический кружки закончили уже свои новогодние репетиции. Костюмированный бал-маскарад с премиями за лучший .костюм начнется, в одиннадцать часов.
      В двенадцать часов ждут артистов из Москвы. Владимирские артисты гримируются к спектаклю.
      Девять с половиной часов вечера. Залы клуба наполняются народом. Самый приятный миг-предвкушение предстоящих удовольствий. Бодро звучат голоса, сияют лица. Смех и шепот женщин. Гремит музыка. Вспыхивают огни на елке. Сколько ярких и забавных игрушек висит на ветвях! На сцене огромное красочное панно. В центре его весело ухмыляется Дед-Мороз. Участники новогоднего карнавала шумным, пестрым, нарядным хороводом пляшут вокруг елки. Рядом с традиционным медведем отплясывает русская боярышня в кокошнике из ярко-желтых колосьев. На шее у нее монисто из пшеничных бубликов. К сарафану приколоты крендели, конфеты. Ее костюм вызывает общее одобрение: ведь только что отменены продовольственные карточки. Мелькают нарядные костюмы стран народной демократии, путается в ногах какой-то шутник, напяливший на себя цилиндр заокеанского капиталиста.
      Все слилось в единый пестрый поток. Всем хочется узнать, кому принадлежит тот или иной костюм. Терпение, терпение! С трудом протискиваюсь в танцевальный зал. Настя Кирова и Нина Прокофьева появляются в темных платьях с открытой шеей. Весело поблескивают ожерелья. Зоя Карамова в вечернем, малинового шелка платье. Длинные локоны ниспадают до плеч. Она окружена подружками в бархатных ярко-желтых и оранжевых платьях.
      К одной из девушек стремительно подскакивает почтальон летучей почты. Записка. Она читает затаив дьисание. Члены комитета комсомола Мария Павлова и Надя Падалица появляются то тут, то там. Они чувствуют ответственность за этот вечер. Близко принимают к сердцу каждое недоразумение, каждый недосмотр. Нужно, чтобы молодежь как следует повеселилась.
      Многих молодых ткачих, ленточниц и банкаброшниц нельзя узнать. Так преобразились они в своих праздничных нарядах.
      В одном из залов собрались старые работницы. Они предпочитают хороводы с песнями.
      Зоя Карамова подошла ко мне и пригласила танцевать. Она считала себя хозяйкой этого большого бала, а меня-гостем. Но, право же, она кое в чем ошибалась! Я чувствовал себя на этом шумном новогоднем вечере не гостем. Мне казалось, что я веселюсь у себя дома, в кругу близких и родных.
      Юность, как ты изменилась за эти четверть века! Как ты окрепла, возмужала! Как я рад, что ты стала жить лучше, выглядеть наряднее, счастливее!
      Село Ундол
      1947-1948
      ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ
      ПИСЬМО ПЕРВОЕ
      Еще десять лет спустя. - Новый ткацкий корпус. - Новое на фабрике. Материальный уровень жизни лакинцев. - Разнообразие вкусов.
      Еще десятилетие прошло-и я снова на Лакинке. Из Москвы в Лакинский поселок теперь ездят не только паровым поездом, но и автобусом, и маршрутными такси, а к Седьмому ноября в Лакинку пойдут электропоезда. Новая железнодорожная платформа строится недалеко от фабрики, она так и будет называться "Лакинская", от нее в рабочий поселок прокладывают шоссе. Лакинцам уже не придется шагать от станции Ундол около трех километров.
      Помнится, перед войной лакинцы собрались в поселковом Совете, чтобы помечтать вслух, как они себе представляют свою фабрику и свой рабочий поселок в конце пятилетки. Гордынский сказал: "Шоссе Москва-Горький я бы превратил в аллею, дома, которые выходят на шоссе, надо защитить от пыли... поселок соединить с Владимиром автобусным сообщением". И вот уже из Лакинского поселка автобус ходит не только в областной центр Владимир, но и в районный центр-Собинку; шоссе превращено в аллею. В мае зашумят листвой лакинские бульвары. Они не только по обеим сторонам шоссе, но и возле Дома культуры, и вдоль новцх улиц, и хотя еще только конец апреля и все голо, но уже можно себе представить, как все зазеленеет через несколько дней.
      В палисадниках, которые теперь устроены возле каждого дома, разгребают прошлогоднюю листву, возделывают клумбы, подрезают кусты сирени и черемухи, мастерят садовые скамейки.
      Лакинка не только озеленилась, она благоустраивается. Новые многоэтажные дома с балконами, с центральным отоплением, которого здесь не было десять лет назад, выстроились и строятся на взгорье. Прокладываются канализация и водопровод. Особый размах жилищное строительство приняло после постановления ЦК КПСС и Совета Министров 1958 года.
      "Обстроились. Теперь надо наводить красоту!" - эти слова лакинцев, приведенные мной в последнем письме 1948 года, тоже претворяются в жизнь.
      В том году все украшение Лакинки составляли две гипсовые чаши на стадионе, а теперь в сквере возле Дома культуры установлены скульптуры-пионерки .с голубем, молодой матери с ребенком, молодого человека с хартией мира. По качеству материала и его обработке эти изваяния отличаются от тех грубых чаш, хотя и они еще не являются совершенством. Но они выражают то, о чем думают теперь лакинцы.
      Я припоминаю плакаты 1923 года. Их называли далекими от жизни, потому что в жизни еще не было того, что было на плакатах. Там были нарисованы краснощекие молодые женщины, которые вели за руку розовощеких, чисто одетых детей по улице новых домов с надписями: "Школа", "Детский сад", "Ясли". "Этого еще нет, но это все будет!" - говорили мы тогда тем, кто фыркал или тяжело вздыхал при виде этих плакатов. И вот уже такие плакаты стали явью, и их больше не выпускают, а печатают новые, в которых снова дается не копия жизни, а выражается тенденциястремления и чаяния миллионов людей.
      Главная жизненная тенденция современности, главное стремление народа нашего-желание жить в мире с другими народами.
      И это главный мотив новых плакатов, новых скульптур. Но лакинцы уже поговаривают о том, что пора украсить Лакинку скульптурами более совершенными по форме, отражающими современную жизнь более полно и многосторонне.
      В сквере напротив фабричных ворот воздвигнут памятник Лакину. Памятник по стилю и по духу напоминает зодчество первых лет революции, но материал опять-таки не гипс с известкой, а гранит. На пьедестале скульптурный барельеф с изображением рабочего-большевика, погибшего в 1905 году. Памятник хорошо виден из окон прядильной фабрики, выстроенной в 1927 году. А рядом уже шумит та самая новая ткацкая, о которой лакинцы мечтали до войны.
      Но вот что огорчает лакинцев. Архитектура новой ткацкой фабрики уступает прядильной, построенной тридцать лет назад. Прядильная была первенцем нашего социалистического строительства.
      Это-поэтическое произведение двадцатых годов. Архитектор Рерберг, тот, чье имя высечено на здании Московского центрального телеграфа, в своем проекте выразил мысли и чувства рабочих, которые хотели, чтобы первая новая советская фабрика стала прообразом зданий социалистической индустрии, выглядела как рабочий дворец и крепость социализма. Такого поэтического замысла нет в новом корпусе 1957 года. Об эстетической стороне нового здания в архитектурной мастерской, видимо, не думали.
      Думали только о том, чтобы построить рационально, дешево. Само по себе это намерение можно только одобрить, ибо оно возникло как протест против безвкусной роскоши, аляповатого смешения стилей в архитектуре сороковых годов. Строить экономно, просто, рационально-лозунг нашего времени. Но это вовсе не значит строить некрасиво, бездушно, бездарно.
      Известно, что крайности сходятся. Колонны и завитушки - обратная сторона плоской серятины. Строгость и легкость линийэто не роскошь. В архитектуре двадцатых годов была мысль, была поэзия. Конечно, я имею в виду лучшие произведения архитектуры двадцатых годов, а не рабское подражание модному тогда на Западе конструктивизму. Так же как "Броненосец "Потемкин"
      и "Чапаев" в кино, архитектурные произведения Рерберга были ярким выражением духа времени. Когда была выстроена здесь эта первая советская прядильная фабрика, Председатель Высшего Совета Народного Хозяйства Валериан Куйбышев на открытии ее сказал, что она-символ того, как будет выглядеть вся наша промышленность, когда рабочий класс ее перестроит. Между тем задачу архитектурного искусства фабричных зданий некоторые архитекторы в наши дни, видимо, поняли так, что если не надо безвкусного украшательства, то и искусства не надо. Фабрика 1957 года похожа на гараж. Сначала я даже не понял, что это и есть то, о чем мечтали лакинцы. Очень неказист внешний вид нового ткацкого корпуса. Не спасают его ни розовая краска, ни стеклянная крыша.
      Рядом стоящие три фабрики-староткацкая, выстроенная в 1890 году, прядильная, выстроенная в 1927 году, и новоткацкая, выстроенная в 1957 году, - представляют собой три архитектурных произведения, и по ним можно судить, о тех, кто их строил, об их требованиях к архитектуре промышленного предприятия.
      Купец Бажанов клал толстые кирпичные стены, чтобы его фабрика стояла долго, внешний вид мало его занимал. А ВСНХ во главе с Куйбышевым, проектируя первую новую советскую фабрику в селе Ундол, думали и о прочности здания, и о внешнем виде его, и об условиях работы. Огромные окна, обилие света и воздуха, высота помещения, широкие проходы между машинами-все это как бы окрыляет работниц, благоприятно сказывается на их самочувствии и на работоспособности.
      Но если отрешиться от размышлений, касающихся внешнего вида новой фабрики, и присмотреться к новому оборудованию, вникнуть в производственные вопросы, то вас многое порадует.
      В письмах 1948 года я приводил слова плаката:
      "В 1950 году текстильная промышленность должна дать стране четыре с половиной миллиарда метров хлопчатобумажных тканей".
      Теперь плакаты говорят, что в 1965 году будет выпущено восемь миллиардов метров.
      И вы видите, каким образом будет достигнута эта цифра. Видите иное оборудование, иную культуру труда, даже наглядная агитация в цехах теперь иная: больше уделяется внимания вопросам мастерства и технологии производства. Наука как бы сопутствует молодым работницам, пришедшим сюда из школы ФЗУ, и как бы говорит: "Там вы меня заучивали, а здесь надо Меня повторять, как спортсмен повторяет гимнастические упражнения, как певица упражняет свой голос, чтобы отработать, отшлифовать технику своего искусства".
      Рядом с производственной пропагандой соседствует пропаганда экономическая. Этого раньше не было.
      Вот некоторые тексты:
      Экономьте пряжу
      Один початокутка стоит 85 копеек. Из 10 початков можно выработать 3 метра ткани.
      А есть и наставления, зарифмованные местными поэтами. Они выглядят так:
      На полупало-наполовину пропало.
      У товарища работать учись. Трудовые приемы внедрять не ленись.
      Первосортную ткань сдала-прибыль себе и фабрике дала.
      В 1947 году фабрика имени Лакина по выпуску продукции только мечтала достигнуть довоенного уровня. Теперь этот уровень значительно превзойден.
      Тогда надо было доучить рабочих до той квалификации, которая была у среднего рабочего до войны, теперь задача повышения производительности труда облегчается высокой квалификацией фабричных кадров.
      Тогда фабричное оборудование подносилось, и рабочие знали, что до конца пятилетки им новых машин не дадут. Теперь вы видите в цехах новые машины и агрегаты отечественного производства, а старые оснащены рационализаторскими приспособлениями.
      На прядильных машинах поставлены мычкоуловители, снижающие обрывность пряжи и загрязнение машин. Автосъем позволяет работницам в несколько раз быстрее производить съем початков.
      Если раньше съемщица снимала каждый початок в отдельности, то теперь она одним движением руки снимает весь ряд.
      Монорельс ускоряет работу внутрифабричного транспорта* В приготовительном отделе хорошо себя зарекомендовала новая шлихтовальная машина. Особенно видоизменился сновально-мотальный цех. Новые машины марки "С-140" преобразили его.
      Но и это уже пройденный этап. Лакинцы мечтают о том, как будет выглядеть фабричное оборудование в конце семилетки. Говорят, что мы отстали в ткацком оборудовании. В Чехословакии, в Швейцарии, например, уже работают бесчелночные, бесшумные широкие ткацкие станки. Это не значит, конечно, что отстала наша изобретательская мысль. Во Владимире уже создан стенд такого станка. Над ним работает помощник мастера, изобретатель Винокуров. Заводы текстильного машиностроения и научно-исследовательский институт не справляются с возросшими потребностями наших текстильных фабрик.
      В текстильной промышленности до сих пор используются платтовские станки, которые были изобретены при зарождении текстильных фабрик. Но 1960 год будет годом модернизации оборудования всей нашей промышленности, а стало быть, и текстильной. И это занимает сейчас лакинцев. Их воодушевляет решение ЦК КПСС о текстильной промышленности. Лакинцы видят в этом решении свои мысли, получившие силу государственного акта. Их радует, что наш Центральный Комитет так быстро "реагирует на самые животрепещущие вопросы текстильного дела и облегчает претворение в жизнь самых смелых планов.
      По выпуску хлопчатобумажных тканей на душу населения наша страна в 1965 году опередит Англию, Францию, Японию.
      Первая опытная партия отечественных бесчелночных ткацких станков будет выпущена в 1960 году.
      После учредительного съезда Всесоюзного общества изобретателей лакинцы создали у себя первичную организацию этого общества.
      На стенде вывешены темы для творческой работы рационализаторов и изобретателей р 1959 году.
      "Смотреть вперед и не цепляться за старое!" - любимая поговорка лакинцев. Встречая друг друга, здесь вместо "Как поживаете?" говорят: "Что у вас нового?" Хорошо поживать-значит обновлять жизнь.
      Я приехал в Лакинский поселок накануне Первого мая-праздника весеннего обновления. Вот вывесили плакат, что в предмайском соревновании фабрика имени Лакина, как обычно, заняла первое место во Владимирской области. Это означает, что люди не только могут гордиться своими достижениями, но каждый, кто хорошо потрудился, получит премию и сможет реализовать ее, как ему заблагорассудится.
      На Лакинке теперь больше магазинов, в них неизмеримо больше товаров широкого потребления по сравнению с 1947 годом.
      Помню, как в 1947 году люди радовались отмене карточек, "Одна теперь дума в голове, - говорила старая ткачиха, - вдоволь наесться". И надо было видеть, с каким удовольствием люди покупали белый хлеб. Теперь все это стало далекой былью. В продуктовых магазинах не только белый хлеб, но и сахар, и крупы, и масло, и сельди, и молочные продукты. Теперь лакинцев занимает вопрос:
      как наладить хранение скоропортящихся продуктов? Не хватает холодильных устройств, а старый способ хранения продуктов в летнее время-погреб со льдом-забыт,
      Если спросить лакинцев: "Что у вас нового?" - они, конечно, покажут вам Дом ветеранов, которого здесь не было, и новые здания детских садов, которых теперь стало в три раза больше, чем десять лет назад.
      Вот, кажется, уже всех детей пристроили, все просьбы удовлетворены, а год проходит-и опять сыплются заявления. В Лакинском поселке возросла детская рождаемость, как и число бракосочетаний (только в феврале 1959 года на Лакинке отпраздновали двадцать шесть свадеб), уменьшилась диспропорция между мужской и женской молодежью. Теперь уже вы видите танцующих молодых людей и девушек, а не одних девушек. Еще не так давно юноши уезжали из Лакинского поселка, так как среди текстильных профессий мало мужских специальностей. Теперь, в связи с открытием новой^ ткацкой фабрики, потребовалось много ремонтировщиков и наладчиков станков, их готовят в школе ФЗУ вместе с прядильщицами и ткачихами. Значительно расширились вечерний филиал текстильного техникума и вечерняя средняя школа рабочей молодежи.
      В день Первого мая, когда по-праздничному принарядились дома и люди, радостно было видеть танцующую Лакинку на площади перед Домом культуры.
      Каждая девушка была одета по-своему, фасоны платьев самые разнообразные. Видно, что в этом деле девушки старались не то чтобы перещеголять друг дружку, а как-то подчеркнуть свой вкус.
      Среди них выделялась высокая, стройная девушка в светло-кофейном платье с газырями. И у меня невольно возникло сопоставление этой танцующей толпы, похожей на огромный вышитый ковер, с танцевальной площадкой 1948 года. Я тогда писал, что девушки были в платьях из самых разнообразных тканей, но я не писал о разнообразии фасонов. Тогда вкусы были более однообразны, девушки во всем хотели походить Друг на дружку. И вот новая черта времени-разнообразие запросов, вкусов, представлений о красоте. На ступенях Дома культуры, глядя на танцующую молодежь, я вспоминал себя, как я в молодости шагал в колонне по Красной площади и старые люди, глядя на нас, смахивали слезу.
      Помню, меня это удивляло. Теперь я понял, что это было не старческое умиление, а более сложное чувство. В нем бала гордость делами своими. Все это ведь само не сделалось, оно начато ими, выстрадано ими.
      Так и мы теперь глядим и наглядеться не можем, и слезы выступают у нас от радости при виде этой праздничной рабочей молодежи, давно перешагнувшей ту нашу плакатную мечту о достойной жизни, за которую мы шли на гражданскую войну. А потом был культурный фронт. Мы были бойцами и этого фронта, и вот наши завоевания!
      ПИСЬМО ВТОРОЕ
      Бригада коммунистического труда. - Рассказы членов бригады. Современные конфликты. - Люба Шошина.
      Еще в 1938 году комсомолки фабрики имени Лакина в честь двадцатилетия комсомола перешли с хороших комплектов на самый худший по оборудованию 21-й -комплект и доказали, что нет и не может быть плохих станков, если их обслуживают хорошие работники,
      Уже тогда у некоторых коммунистов и комсомольцев рождалось желание пойти дальше и доказать, что нет и не может быть плохих работниц, если умело работать с ними. Но это оказалось более трудным делом, чем исправление разлаженных станков.
      Всматриваясь в новое движение бригад коммунистического труда, вы видите, что оно не свалилось с неба, а явилось закономерным продолжением того, что уже пытались делать на фабрике до и после войны. Потребовалось ^время, чтобы это движение созрело.
      Теперь передовые рабочие фабрики имени Лакина взялись доказать, что каждый может стать хорошим производственником и хорошим человеком, если будет находиться в хорошем коллективе.
      Как они с этой задачей справляются? Нет ли у них перегибов, которые имели место в первых наших коммунах, когда люди, не сумев перевоспитать нерадивых, работали за них?
      Хороший человек всегда готов помочь отставшему товарищу, если тот искренне желает подравняться. Но нельзя отдавать свой ТРУД нерадивому работнику, думающему только о развлечениях.
      Спекулируя на чувстве коллективизма, такой молодой человек или девушка нередко про себя думают, что они одни умные, а их товарищи простаки. Простак, по их мнению, трудится за двоих, а умный процветает за его счет, беря от жизни только дань радостей и удовольствий.
      Но как проникнуть в самую суть производственных и человеческих отношений? У меня складывалось впечатление, что члены бригады стесняются, когда посторонний человек пытается проникнуть в подробности их жизни. Я нахожу этому оправдание. Ведь в каждом новом деле много недоразумений, неясностей, непреодолимых трудностей, нерешенных вопросов. Не всякий творческий человек будет вам показывать свои черновики. Иной скорее предпочтет показать готовый результат. Не всякая домохозяйка любит, чтобы вы входили к ней в комнату, когда она ее убирает. Все это я смутно чувствовал перед "вторжением" в жизнь коммунистической бригады и ясно отдавал себе отчет, что с ходу здесь мало чего добьешься.
      Первый раз я увидел Любу Шокину в президиуме слета бригад, борющихся за право называться бригадами коммунистического труда. Невысокая, стройная девушка с тонко "очерченным лицом, твердым взглядом и ямочкой на подбородке. Доклад о семилетнем плане фабрики сделал главный инженер Аркадий Иванович Колпашников. Он сказал:
      - В строй вступило поколение, получившее семилетнее и десятилетнее образование, но оно продолжает учиться.
      И тут он назвал Любу Шокину, которая без отрыва от производства учится в Лакинском вечернем техникуме.
      - Тяга к знаниям, - продолжал Аркадий Иванович, - для нее не обязанность, а потребность непрерывно расширять свой кругозор. Вот почему такие люди не механически выполняют заученные движения и приемы, а вдумываются в процесс своего труда, рационализируют его, одухотворяют. Работать по-коммунистически - значит работать в силу своих способностей, а жить по-коммунисти-.
      чески-значит очистить свое сознание от всего дурного!
      Я с интересом ждал выступления Шокиной, но оно было слишком сдержанным и общим: "помогаем друг другу", "взаимная выручка - все за одного, один за всех" и т. д.
      Не очень далеко продвинулся я и в той беседе^ которая вскоре состоялась у меня с активом этой бригады. Вместе с Любой Шокиной пришли еще три девушки-Теплухина Рая, Ялтаева Зоя, Смоленцева Маруся. Пришла помощник мастера Анна Ивановна Титова, она же партгрупорг. Пришла планошница Чернова - профорг.
      Вот что рассказала о себе Люба:
      - Я родилась в тридцать пятом году, окончила семь классов Лакинской средней школы и поступила в школу ФЗУ, где получи^ ла специальность, прядильщицы. Сначала у нас была комсомольско-молодежная бригада, потом мы включились в соревнование за право называться бригадой коммунистического труда. Мы взяли обязательства, и в этом году нам присвоили это звание. У нас в работе взаимопомощь. Если у одной завал, другие помогают.
      Кроме того, мы добиваемся, чтобы все члены бригады хорошо учились и хорошо вели себя в быту. Два года тому, назад я поступила в Лакинский вечерний текстильный техникум. В прошлом году стала кандидатом партии. В свободное время я вышиваю, читаю книги, такие как "Война и мир" Л. Толстого, "К новому берегу"
      В. Лациса...
      Выступила Анна Ивановна Титова, смуглая пожилая женщина с требовательно-добрым взглядом золотисто-карих глаз.
      Она родилась в селе Ставрово. Четыре года была в няньках.
      В 1927 году определилась на новую прядильную фабрику запасной прядильщицей,, окончила рабфак и курсы помощников мастеров. В 1930 году вступила в партию. В 1957 году ее вызвали в партийный комитет и попросили помочь отсталому участку. Она согласилась, вывела этот отсталый комплект в передовые. В связи с пятидесятилетием профсоюза текстильщиков Анну Ивановну Титову наградили орденом Трудового Красного Знамени и значком "Почетный текстильщик". Когда Анна Ивановна услышала по радио о бригадах коммунистического труда, она предложила организовать такую бригаду. Общественность ее поддержала. Подсчитали, какая на семилетку намечена производительность труда, оборудование и свои возможности-сколько можно дать сверх плана. План этот, кроме того, решили выполнить гораздо раньше.
      - Когда мы брали эти обязательства, - продолжала Анна Ивановна, - мы сказали: "Кто не желает работать по-коммунистически, того можно заменить желающим. Но если кто хочет научиться хорошо работать, мы того заменять не будем, а будем ему помогать". Никто не ушел из бригады. А недавно произошел такой случай: Роза Пуртова в рабочий день решила ехать в Москву и заявила: "Отпустят меня или не отпустят-я все равно уеду!"
      Девушки забили тревогу: ведь Роза своим прогулом может подорвать честь бригады, - и Роза не прогуляла...
      Руководить коммунистической .бригадой гораздо труднее, чем бригадой высокой производительности, - заключила она, - потому что кроме производственных обязательств мы взяли обязательство хорошо учиться и хорошо вести себя. Малейшее нарушение этих обязательств может лишить нас этого высокого звания.
      Выступила Рая Теплухина.
      Глядя на нее, я вспоминал: где я ее видел? Да это ж та самая, что выделялась среди танцующих в день Первого мая на площади перед Домом культуры в своем оригинальном платье с газырями.
      Она родилась в 1934 году, с четырнадцати лет работала курьером. Когда ей исполнилось шестнадцать лет, поступила в школу ФЗУ и приобрела специальность съемщицы. А сейчас работает прядильщицей.
      Я спросил Раю, как она проводит время после работы, чем увлекается. Рая ответила - спортом!
      Как она к этому пристрастилась? А вот как. Когда еще училась в ФЗУ, п"ришла на каток в валенках, с привязанными к ним коньками. На катке был инструктор. Он записал девчат в секцию и начал учить.
      - Четыре года занималась хоккеем. Сейчас увлекаюсь баскетболом. Организовала у себя в бригаде баскетбольную команду.
      Сейчас ходим на тренировки! - говорит Рая. - А еще люблю читать книги. Нравится мне книга "Два капитана". Недавно у нас была читательская конференция по книге "Битва в пути".
      Выступила Маруся Смоленцева.
      Она из Кировской области. Отца убили на войне. Матери трудно стало содержать детей. Маруся, окончив восемь классов, решила идти работать. Узнав, что есть набор в школу ФЗУ на фабрику имени Лакина, поехала сюда. Училась в комплекте Анны Ивановны Титовой. Когда был выпуск, ее оставили на этом комплекте.
      - Занимаюсь в баскетбольной секции. Хожу в политкружок.
      Очень люблю читать книги. Сейчас стала их приобретать. Хочу иметь у себя библиотечку. За последнее время прочла "Племя сильных", "Сельская учительница" и другие книги.
      После Маруси говорила Зоя Ялтаева.
      Она из Марийской АССР. Родители-колхозники. Отец погиб в войну. Мать вышла за другого. Зоя жила у бабушки. В 1957 году приехала сюда, в школу ФЗУ. Окончив ее, стала работать прядильщицей и одновременно учиться в средней школе рабочей молодежи. Сейчас учится в десятом классе. В свободное время читает книги. Прочла "Анну Каренину" и "Войну и мир".
      Последним выступил мастер смены Сергей Кузьмин, тот самый, о котором я упоминал в первой части моих писем. Теперь он отец семейства. В годы войны был офицером, под Киевом попал в окружение. Партизанил. Внешне он мало изменился, и характер его показался мне все таким же, как я описал его тогда. Главное в этом характере - какая-то неподдельная внутренняя жизнерадостность и отзывчивость на все хорошее. Про таких говорят: "Хороший человек, ярый на работу". Он сказал:
      - В бригаде Шокиной крепкая спаянность и хорошая организация труда. И на собрания смены эта бригада всегда приходит первая, то есть у всех членов бригады чувствуется общественная жилка. Все учатся - кто в средней вечерней школе, кто в техникуме, кто повышает свое политическое образование в политкружке* Но самое главное у них - взаимопомощь в работе.
      Вот и все те сведения, которые я получил. Разумеется, я не мог этим удовлетвориться. Я чувствовал необходимость глубже заглянуть в жизнь бригады, расшифровать общие фразы, узнать, что кроется за ними, Взаимопомощь!Какое .хорошее слово! Но как эта взаимопомощь достигается? Члены бригады отличаются друг от друга не только квалификацией и способностями, но и складом характера и взглядами на жизнь, - жизненная философия присуща каждому человеку, даже если он и не подозревает, что то, как он живет, как относится к другим людям, как добывает себе средства к жизни и как бы хотел добывать их, в чем видит он радость жизни и ее смысл, и есть жизненная философия.
      Если бы я ограничился описанием встречи так, как она происходила, если бы даже прибавил к сведениям, которые мне сооб-"
      щили о себе ее участники, еще некоторые сведения об их наружности, голосе, манере говорить, жесте, выражении лиц, вряд ли все же можно было это назвать правдивым изображением.