Глядя на то, как лунный свет заливает листву перед хижиной, Сильвана положила руки себе на грудь и принялась тереть ее, но собственные прикосновения не могли успокоить боль ее желания.

Она думала: «Я захвачена, я околдована. Может быть, в лесу и впрямь существуют духи…»

Она соскользнула с кровати.

Карлос лежал и спал, спокойно дыша, когда Сильвана подползла к нему, согнувшись, глядя на его освещенное слабым светом лицо. Она лелеяла это мгновение, не зная, что даст ей следующее.

Указательным пальцем Сильвана коснулась его щеки. Во сне Карлос повернулся и теплыми губами дотронулся до него. Почувствовав влагу на своем пальце, Сильвана едва не закричала и не потеряла сознание от восторга.

Он принялся ритмично сосать ее палец. Его язык коснулся кончика ее пальца, затем губы нежно втянули его в рот. Он все сильней и сильней сосал его, пока весь целиком палец не оказался у него во рту. Его губы окружили его, с ритмичной силой втягивая внутрь. Это было похоже на то, как настойчиво сосет только что родившийся теленок на ферме ее отца в Тоскане, вспоминала Сильвана, словно в тумане. Она почувствовала легкий укус его зубов. Его шершавый язык обвел палец и ослабел. Медленно он стал выталкивать палец из его рта.

— Пожалуйста, не кончай…

С мягким рычащим звуком Сильвана опустилась перед ним на колени и взяла в свои руки его лицо, едва различая форму его головы, и еще ощущая запах тела, смешивавшийся с запахом земли, на которой он лежал.

Ища губами его губы, Сильвана слышала его дыхание и стук в его обнаженной груди. Их пот смешался, бьющиеся сердца почти касались друг друга. Он медленно поцеловал ее губы, затем подбородок. Он провел дрожащим языком вдоль ее шеи.

Трясущимися руками Сильвана разорвала свою рубашку, затем ощутила прикосновение его языка к ее груди.

Наконец она почувствовала, как облегчение начало наполнять ее.

Карлос переключил все свое внимание на ее грудь, он водил губами по контуру мягкой плоти. Сильвана задыхаясь, почувствовала, как его зубы мягко касаются его груди, затем язык снова начал ласкать ее.

Внезапно он прекратил. Тело ее жаждало продолжения.

— Пожалуйста, не кончай. Пожалуйста! Пожалуйста… Он мягко прошептал:

— Отвяжи руки, чтобы нормально любил тебя.

— Нет, я не могу.

— Ты говоришь, что дашь мне свой нож, когда уйдешь, почему бы не развязать одну руку сейчас?

— Я не должна.

Влажный конец его языка лизнул грудь, медленно обогнул ее, начав заново ласкать твердый кончик. От удовольствия она содрогнулась.

Карлос остановился.

Сильвана ждала, зная, что он просто дразнит ее, чувствуя, как возрастает желание у нее внутри.

Но Карлос не двигался. Он не дразнил. Он имел это в виду.

Сильвана подумала: «Я и впрямь обещала ему нож. Нет у него причин убегать. И он должен знать, как опасны джунгли ночью».

Сильвана соскользнула с молодого длинного тела. Она подползла к дереву справа и развязала веревку. Зная, чем рискует, но полная желания, Сильвана предоставила пленнику свободу.

Быстрый, словно кошка, Карлос разрывал веревку, которая привязывала его левую руку к другому дереву.

Чувствуя себя скверно, Сильвана прислушивалась к звукам его освобождения. Она была глупа. Она это знала. Внезапно она подумала, что, если он собирается ее убить, ей было бы все равно. В темноте ощутила она невидимую руку на своей голове, затем пальцы, которые нежно поглаживали ее шею. Она почувствовала кончик языка в раковине уха, а затем его влажную трепещущую плоть внутри. Сильвана застонала от удовольствия; закрыв глаза, она ощутила его руку на обнаженной груди. Они оба упали на землю, его рука продолжала постепенно двигаться вниз вдоль ее тела.

Она почувствовала теплый наплыв счастья, наполняющий ее тело до самых кончиков пальцев.

Карлос был профессионалом.

Грохот выстрела «М-16» наделал много шума; сначала резкий сухой треск с вылетом пули, вслед мощный глухой удар.

Пэтти едва не свалилась с наблюдательного поста на своем дереве, стреляя по обнаженному мужчине в сапогах, который убегал под прикрытие джунглей.

Он увернулся, но продолжал бежать. Она промахнулась. Пэтти соскользнула с дерева по стволу. С ружьем в руке она бросилась к дереву, к которому был привязан Карлос. В бледном утреннем тумане она смогла разглядеть нагую фигуру, лежащую вниз лицом. Он убил ее!

— Что это было?

— Что случилось?

Кэри и Анни, обе с ружьями в руках, бежали к месту, за ними Сюзи, которая подхватила мачете.

Нагая и ошеломленная, все еще наполовину во сне, постепенно приходя в себя от боли укусов по всему телу, Сильвана села.

— Что сделал с тобой этот подонок? — задыхаясь, проговорила Кэри. Затем, сообразив, застыла замертво и закричала: — Ты ненормальная идиотка! — Она подняла ружье, чтобы выстрелить. Тем временем Анни выскочила вперед и вцепилась в ее плечо. За вторым выстрелом последовала какофония криков и визгов со стороны джунглей. Сюзи отрезала:

— Не трать время на нее. Пойдем скорей туда и убьем ублюдка, прежде чем он сумеет кого-либо привести в лагерь.

Анни наставила ружье на Сильвану.

— Оставайся здесь. Сторожи лагерь. Охраняй плот. Убивай на месте и наповал. Если он вернется, убей его. Если не убьешь, обещаю, что убью тебя. — Она обратилась к остальным: — Он не пойдет к висячему мосту, поскольку знает, что не сможет перейти по нему. Поэтому, Сюзи, бери мое ружье и отправляйся сквозь джунгли к Вильям Пенн, вглубь на юг, насколько сможешь, чтобы он не сумел проскочить мимо тебя к деревне Катанга. Остальные выстроятся в ряд веером. Будем идти в пределах видимости и пробиваться к Вильям Пенн, чтобы сбить его на тропу. Затем, если повезет, Сюзи сможет двигаться по тропе и взять его.

— Что, если он пересечет Вильям Пенн и выйдет в джунглях за его пределами? — спросила Пэтти.

— Без одежды и оружия он долго не продержится, — сурово сказала Кэри. Сюзи сказала:

— Почему бы его просто не отпустить, докончить быстро плот и убраться к дьяволу отсюда? Анни покачала головой:

— Он может прислать сюда вертолет раньше, чем мы закончим строить плот. Где бы он ни был, нам его надо найти, поскольку он знает, где наш лагерь и знает о наших планах. Если он не приведет солдат Раки, он, возможно, предупредит жителей деревни о том, что мы почти завершили сооружение плота. Нам не нужны боевые каноэ, ожидающие нас за рифами.

Сюзи сказала:

— Бога ради, кончим разговоры и — за ним. — Она побежала.

Был ясный день, когда три оставшиеся женщины растянулись в цепочку. Тихо и медленно они шли сквозь деревья, не забывая смотреть наверх, на случай, если Карлос взобрался на дерево, чтобы укрыться или прыгнуть на Пэтти, чтобы отобрать у нее ружье.

Когда женщины исчезли в кустах, Сильвана поняла, как они разгневаны и обозлены. Она разделяла их мнение. Ее обманули. Ею просто грубо воспользовались.

Она была предана собственным изголодавшимся телом. Она чувствовала себя глубоко униженной, ей было стыдно. Сильвана была готова схватить нож и вонзить его в собственное тело в боли, в ярости и в презрении к самой себе.

В сумерках тропического леса поисковая партия замедлила свой ход, когда приблизилась к Уильям Пени и пограничной черте запретной зоны табу.

Мимо синей вспышкой пролетела райская птица. Крэк! Это был звук ружья, откуда-то впереди.

Осторожно они побежали в том направлении, применяя бег вприпрыжку, который в джунглях стал их второй натурой. Это могла быть Сюзи с «АК-47», они точно не знали, как оно звучит, но могло быть и другое ружье… или кто-то мог отобрать у Сюзи ее ружье.

Они достигли узкой тропы, которую окрестили Уильям Пэнн, но никого не увидели.

Одновременно все три головы дернулись вправо, когда услышали царапающие звуки, и увидели нагую фигуру Карлоса, бегущую навстречу.

Он резко остановился, когда увидел женщин, затем бросился с тропы в джунгли за пределы Уильям Пенн. Все произошло так быстро, что никто не успел выстрелить, прежде чем он исчез.

Женщины побежали по тропе к тому месту, где исчез Карлос. Когда они добежали, то увидели, как по тропинке к ним бежит Сюзи, очевидно, совсем запыхавшаяся, настолько, что была не в силах говорить. Правой рукой она указала ружьем на место, где растворился Карлос.

Пэтти первая добежала до него. Она обернулась, чтобы убедиться, что остальные следуют за ней, затем все они вновь исчезли в джунглях и выстроились в ряд для поиска. Мрачно двигаясь вперед, каждая из четырех женщин осознавала, что они уходят все дальше и дальше от безопасности. Тем не менее они почти настигли Карлоса и были уже где-то совсем рядом, поэтому не обращали внимания на эти слабые намеки, возникавшие в их сознании, как и не замечали травы, которая царапала их во время бега. Они пробивались вперед, намереваясь выследить Карлоса, но он исчез.

Пэтти посмотрела на часы. Она подала знак Анни, а та, в свою очередь, остальным. Четыре женщины собрались вместе.

Пэтти сказала:

— Уже девять, мы здесь три часа. Думаю, что мы его потеряли.

Анни сказала:

— По крайней мере, нам приблизительно известно, где он. Он знает, что мы его ищем, поэтому может спрятаться. Сюзи предложила:

— Если сейчас мы вернемся в лагерь, мы бы могли работать весь день и всю ночь. Нам удалось бы закончить строительство плота и уйти уже завтра.

Пэтти кивнула:

— Если мы его упустили, нам следует как можно быстрее уйти, пока он не привел кого-нибудь в лагерь. Сюзи сказала:

— Справа есть ручей, пойдем напьемся. Один только раз, Анни.

Анни, похоже, сомневалась:

— Мы все хотим пить, и все проголодались, но вспомни, когда в последний раз у нас было расстройство.

Внезапно Сюзи бросилась на землю и опустила голову в полном изнеможении.

— Послушай, мне необходим один глоток. Как насчет водоносных лоз? — Она огляделась по сторонам, но не увидела ни одной.

Кэри с нежностью сказала:

— Ты не умрешь, если сейчас не напьешься, но ведь ты не захочешь болеть на плоту. Пожалуйста, Сюзи, не пей. Сюзи взглянула, совсем истощенная.

— Тогда можно мы просто опустим ноги в тот ручей?

— А пиявки? — напомнила ей Кэри.

— Ладно, не будем приближаться к ручью, — вздохнула Сюзи и провела языком по небу, собирая слюну.

В течение пятиминутной передышки никто из уставших женщин не говорил, пока Пэтти не встала и не потянулась.

— Чем скорее придем, тем скорее напьемся. Пошли. — Она повернулась, и они двинулись вперед. Анни сказала:

— Нет, дальше и левее.

Пэтти, полуобернувшись, сказала:

— Мы так шли. Сюзи сказала:

— Нет, Анни, это было справа от тебя.

— Кто-нибудь захватил компас? — спросила Кэри. — Где тот, что ты носишь на шее, Сюзи?

— Я его на ночь снимаю.

Верхний ярус тропического леса, достигавший в высоту шестидесяти футов, был обласкан солнцем и подпитан дождем. Второй ярус, состоящий из куполообразных деревьев высотой до тридцати футов, образовывал плотный зонт, позволявший просачиваться вниз лишь отдельным солнечным лучам; самые низкие деревья, которые редко вырастали выше десяти футов, соревновались друг с другом за несколько лучиков солнца, которые пробивались сквозь навес. На уровне земли в земном сумраке джунглей было невозможно определить положение солнца.

К одиннадцати часам, когда женщины снова остановились, чтобы передохнуть, они уже понятия не имели, где находятся.

— К четырем часам, независимо от того, где мы, остановимся на ночь у ручья, — решила Анни. — Пэтти и Кэри пойдут ловить рыбу, Сюзи и я будем собирать сучья для кроватей.

— Может быть, стоит идти вдоль ручья, пока он не сольется с рекой, — предложила Кэри. — Вода должна следовать наклону земли или бежать параллельно. По крайней мере, нам не придется снова идти в гору.

— Но мы и не шли в гору, — сказала Сюзи.

— О, не начинайте сначала, — устало сказала Пэтти. — Кэри права. По крайней мере, если пойдем вдоль ручья, будем двигаться быстрее. Боюсь, что мы в час проходили всего только милю, и, как сказала Сюзи, мы, возможно, ходили кругами. Мы не пересекали тропу или след зверей, и мы не можем залезть на дерево, чтобы узнать, где мы, потому что мешают более низкие деревья; мы даже не можем дотянуться до самых низких веток этих высоких деревьев.

— Было бы легче, если попробовать на закате. Тогда узнаем, что лучше, — сказала Кэри.

— Но едва ты снова спустишься, как через пять минут снова потеряешь ориентацию, — возразила Сюзи. Кэри сказала:

— Я за то, чтобы мы шли вдоль ручья. Ручьи всегда текут вниз, как мне известно. Если повезет, может искупаться в воде.

— А пиявки? — сказала Анни.

— К черту пиявки. Так или иначе, они не причиняют боль, — сказала Кэри. — Избавимся от них, когда вернемся в лагерь. Ручьи ведут к рекам, реки впадают в море.

— Иногда реки приводят к болотам, — предупредила Пэтти.

Анни сказала:

— Следовать вдоль ручья разумнее, чем просто бродить. Итак, пошли. Отныне будем отдыхать каждый час. У всех у нас ножи. Выдержим здесь, пока хватит сил, если не удариться в панику.

— У меня на панику сил не хватает, — сказала Сюзи, поднимаясь на ноги. Анни сказала:

— Будем надеяться, что Карлос в таком же переплете. К двум часам казалось, что они шли вдоль долины, где множество мелких ручейков прорезало полоски леса. Нескончаемые деревья разъединялись тонкими ниточками ручейков, сверкающих, прозрачных и ярких, переливающихся, как бриллианты. В одном месте, сквозь бледно-зеленый сумрак, они разглядели небольшой водопад, рядом с которым почти невидимая тропинка шла наверх. В более крупных ручьях они видели маленьких ярких рыбешек, а под водой, рядом с камешками, пресноводных креветок. По крайней мере, от голода они не умрут.

К этому времени женщин охватил страх. Звуки джунглей были так похожи на те, что были им знакомы. Великолепные птицы, летавшие над ними, словно высмеивали их.

— Я хочу опять остановиться, — сказала Пэтти, доставая из кармана зажигалку Джонатана. — Я думаю, нам всем стоит обсудить, что бы предпринял Джонатан в подобной переделке. — Она нервно провела по зажигалке руками.

Анни ощутила в своем кармане вес швейцарского ножа.

Кэри сказала:

— Ты ведь осознаешь, что делаешь? Как фетиш используешь вещи Джонатана.

— Я думала, фетиш, это кожаные хлысты и черные подвязки, — сказала Сюзи.

— Нет, это любой предмет, к которому особенно привязываешься, — сказала Кэри. — Или предан. Компас Сюзи, зажигалка Пэтти, нож Анни — либо используешь его как амулет на счастье или касаешься его, потому что он соединяет тебя с Джонатаном.

Сюзи кивнула:

— А что в этом плохого? Между прочим, это меня успокаивает. Для меня тот компас больше, чем просто подарок на память. Я только жалею, что сейчас его нет со мной.

— Только не начинай думать, что он обладает волшебной силой, — сказала Кэри.

— Но это так, — сказала Сюзи. — Для меня.

К трем часам берега реки, вдоль которой они шли, углубились в каменистое ущелье.

Когда они остановились, чтобы передохнуть, Анни сказала:

— Я не хочу никого тешить ложными надеждами, но никому это не начинает напоминать что-то знакомое? Кэри сказала:

— Я думала о том же. Ты, правда, думаешь, что это Олгени?

— Ты имеешь в виду нашу реку? Думаешь, что мы могли бы быть выше висячего моста? — спросила Сюзи. — Но если это наша река, тогда, как мы оказались на другом берегу, не пересекая воду?

Кэри сказала:

— Я помню, Джонатан говорил, что эти реки иногда текут под землей какое-то время. Если это так, мы ее просто могли перейти.

— Или могли ходить вокруг истока, — сказала Анни. Кэри вздохнула.

— Кто знает, мы могли пропутешествовать мили или могли кругами ходить по одному и тому же месту. Но это и впрямь похоже на нашу реку! Ребята, вставай!

С новым подъемом, усталые женщины снова пошли вперед, пока Анни, шедшая впереди, резко не подняла голову и не подала знак правой рукой.

Тотчас все они остановились. Никто не двигался и не говорил. Они подошли к ней.

Анни прошептала:

— Я слышала лай. Прислушайтесь.

— Похоже, тут не одна, а больше, — прошептала Кэри. — Кажется, несколько собак. Анни кивнула.

— Это значит — деревня.

— Это значит, что река не наша, — сказала Сюзи.

— Тише! Я слышу кое-что еще. — Кэри напрягла слух, затем лицо ее приняло усталое выражение. — Звучит как стук далеких барабанов.

— Прибой! — воскликнула Сюзи. — Море! И снова все они двинулись вперед, все еще настороже, но теперь определенно полные надежд.

То, что слышала Кэри, действительно оказалось боем барабанов. По мере того, как их маленькая группа приближалась к источнику звука, они уже различали пение и возбужденные крики детей.

— Ну и шум они развели, — прошептала Сюзи Анни. Анни кивнула:

— Должно быть, чей-то день рождения. Больше ни слова, пока не проясним ситуацию. Кэри предупредила:.

— Запомните, если выбежит собака и начнет лаять или хватать за ноги, стойте совершенно спокойно, не двигаясь.

Во главе с Анни женщины все ближе и ближе подходили к деревне. Вскоре Анни увидела перед собой просвет. Пели мужчины, их вытянутые спины были вымазаны свиным жиром. Когда они плясали, ракушки их бус, стукаясь друг о друга, издавали характерный звук. Лица мужчин были разрисованы белой, желтой и цвета охры краской, желтые и алые перья их искусно сделанных головных уборов качались по мере того, как они передвигались по кругу. Являя собой разноголосый качающийся хор, они встряхивали головами и стучали ногами под аккомпанемент флейт и глухой стук барабанов, сделанных из пустых канистр.

Окружив певцов, подальше от них, в кругу, сидели на корточках мужчины. Они жевали куски мяса, которое им подносили со стороны прохода. Обнаженные женщины болтали, собравшись возле железной ванны, окунали чашки из скорлупы кокоса и бежали к своим соплеменникам, угощая их пальмовым пивом.

Все замолчали, когда большой мужчина средних лет появился на краю поляны. На нем был головной убор из белых перьев, говоривший о том, что это шаман, голова его была выбрита, лицо разрисовано белыми горизонтальными полосками, а с шеи спускался кожаный шнур, на котором висели два фальшивых зуба. Он что-то нес.

Сквозь мерцающий туман перьев головных уборов, под бой одного барабана, шаман прошел к грубому алтарю, который располагался на левой стороне поляны. Музыка резко прекратилась. Он склонился перед алтарем.

Шаман сделал шаг вперед и осторожно возложил на алтарь свою ношу. Он отступил назад и склонился благоговейно.

— О, Боже мой! — воскликнула Сюзи. — Татуировка со змеей! Это же рука Карлоса!