Ева взглянула на Адама, и глаза их встретились. Она отчаянно думала о том, как ей ответить на этот простой вопрос, и понимала, что не может скрыть своего легкого замешательства. Адам смотрел на нее, и выражение его лица было очень серьезным – ни тени улыбки, он вовсе не шутил. От нее определенно ждали честного ответа. Ева перевела дыхание и сказала:
      – Мне дан отпуск на месяц.
      – Ну и что?
      – Я поеду… домой.
      – Зачем? Что там тебя ждет, кроме работы?
      Ева недоуменно уставилась на него, и Адам продолжил:
      – Ты же сама сказала мне в первый же день нашего знакомства, что не любишь свою работу. Она больше не привлекает тебя. Я вижу, как ты увлечена живописью и рисованием. Ты мне не показываешь свои работы, но я замечаю, что ты каждый день подолгу рисуешь. Тот первый эскизный портрет Шебы, который я видел, очень хорош. Тебе нужно обязательно совершенствоваться, потому что ты талантлива. И этим можно вполне заниматься здесь.
      От этих слов у Евы перехватило дыхание и ком встал в горле. Адам – первый человек, который считает ее одаренной! Он видит в ней то, что другим было недосуг разглядеть за всем ее богатством и внешним благополучием. А Адам знает только обычную девушку по имени Ева Саттон.
      – Что же ты предлагаешь? – спросила она.
      – Я считаю, что ты вполне можешь поселиться здесь, в Брайтоне. Можешь продолжать жить в дедушкином доме и заниматься живописью. Работа у тебя есть, возможно, у Элис ты задержишься дольше, чем она говорила. Нет, так появится еще что-нибудь. И помни – мы друзья, а друзья всегда помогают друг другу.
      Еву охватили такие противоречивые чувства – смущение, радость, надежда, страх, – что у нее даже голова закружилась. Никто никогда не говорил ей таких слов, никто так искренне и бескорыстно не старался ей помочь. Но странная вещь – помимо всего, Ева еще почувствовала, что ожидает от Адама признания в любви. Эта мысль промелькнула у нее в голове, но ей удалось ее отогнать. Слава Богу, что этого не произошло, потому что она не знала бы, как реагировать на такое заявление.
      Но главное – Еве не хотелось расставаться с Адамом. И со всеми остальными. Она непроизвольно улыбнулась ему.
      – А! Значит, ты согласна? – воскликнул он.
      Ей некуда было деться от этого пытливого взгляда. Придется ответить честно.
      – Да, но только отчасти, – произнесла Ева. Нужно отстоять свою независимость, особенно сейчас. Адам к ней явно неравнодушен. Остается только надеяться, что она никак себя не выдала.
      – Я останусь в дедушкином доме при одном условии, Адам, – сказала Ева. – Буду платить ренту. На это у меня есть средства.
      – Может, средства у тебя и есть, горожанка, но я не привык менять решений. Помнишь, мы заключили с тобой договор? Ты платишь за удобства и кормишь меня изредка горячим ужином. – Адам смотрел на нее, весело усмехаясь. – Конечно, я не в претензии, но ты свою часть соглашения выполняешь только частично.
      – Ой, да! Извини… – растерялась Ева и, решившись, сказала: – Давай через пару дней, ладно? Я продумаю меню, куплю продукты.
      – Как скажешь.
      – Ну, тогда еще одна деталь…
      Адам удивленно поднял брови, а Ева судорожно думала, как бы вежливо сказать ему, чтобы он вел себя посдержанней, когда они наедине? Она не хотела давать ему повод думать, что она слишком доступна, раз так легко соглашается жить в одном из принадлежащих ему домов…
      – Понимаешь… – начала она, но поняла, что не в состоянии красиво сформулировать свою мысль, и поэтому решила сказать напрямик: – Я хочу быть уверенной в том, что ты понимаешь некоторые тонкости ситуации. То, что ты являешься хозяином дома, еще не дает повода думать, будто я…
      Адам потянулся к ней и забрал из ее рук нож и вилку. А потом, прежде чем Ева поняла, что происходит, повалил ее навзничь. Теперь она лежала рядом с ним, и он держал ее за обе руки.
      – Я все понял, – сказал он смеясь. – Ты хочешь предупредить меня на всякий случай.
      Глаза его сверкали, как два горящих угля. Ева почувствовала, как заливается краской.
      – Считай, что я принял все твои условия и не перейду за рамки дозволенного. Обещаю, что буду вести себя прилично – съем свой ужин и с удовольствием пообщаюсь с тобой. И буду тебя охранять. Если кто обидит, только скажи. Я чувствую себя ответственным за тебя.
      Ева хотела что-то сказать, но он перебил ее:
      – Давай теперь скрепим наш новый договор!
      Он наклонился и поцеловал ее в губы. Удивительное чувство охватило Еву. Она буквально таяла от чудесных ощущений и даже не пыталась вырываться из его объятий. Когда он оторвался от ее губ, голова у нее еще кружилась. Она пыталась втолковать себе, что это от того, что у нее наконец появился друг и защитник, но кого она хочет обмануть? Ее тело в такой томительной неге, какой она никогда еще не знала. И голос разума здесь совсем ни при чем.
      Но тут Ева вдруг вспомнила, что так и не рассказала Адаму правду о себе. Так не поступают с друзьями. И несмотря на то что при одной мысли об этом она слегка струсила, решила все-таки начать этот неприятный для нее разговор.
      – Послушай, помнишь, я сказала тебе, что ты не знаешь меня достаточно хорошо? Так вот…
      – Думаю, – пробормотал Адам, слегка прикасаясь губами к уголку ее рта, – что у нас с тобой впереди еще куча времени для обсуждения этой проблемы.
      И он стал снова целовать ее. Адам просто не мог оторваться от ее губ. Он собирался только немного поддразнить Еву легким нежным поцелуем, словно скрепляющим их договор, а кроме того, хотел дать понять ей, что обещанные «рамки дозволенного» включают также небольшой флирт.
      Но стоило ему только коснуться полуоткрытого рта Евы, как он почувствовал такое наслаждение, какого никогда раньше не знал.
      Он перевел дыхание, а Ева снова попыталась что-то сказать.
      – Послушай, если тебе нравится то, что я делаю, мы еще можем в этом попрактиковаться в течение следующих трех недель. Как ты на это смотришь? По-моему, у нас неплохо получается. И все в рамках дозволенного, а? – говорил Адам, продолжая целовать Еву в щеки, подбородок, шею.
      Ева вся отдалась во власть необычных ощущений, испытывая упоительное наслаждение от прикосновения губ Адама к ее шее. Вот он снова целует ее подбородок… Она ждет, когда наконец они с ним снова сольются в поцелуе, но Адам не спешит – едва касается ее рта, водит по нему губами, словно ласкает… Она обнимает его за шею и гладит по волосам… Он сжимает ее в объятиях все крепче, и Еву охватывает невиданное возбуждение, она трепещет, все ее тело горит…
      Но вдруг над самым ухом Евы раздался громкий лай Шебы. Собака старалась просунуть морду между их лицами и скулила.
      Адам стал отталкивать Шебу, пытаясь в то же время не дать ей задеть ляпами Еву. Шеба решила, что с ней играют, и стала лаять еще громче, а когда Адам слегка наподдал ей коленом, расшалившаяся колли прыгнула ему на спину. Он прикрикнул на собаку, но это не помогло – та лаяла и носилась вокруг, изо всех сил мешая парочке.
      Ева рассмеялась – ситуация была действительно комичной. Адам поглядел на нее, он все еще никак не мог прийти в себя, мечтая об одном – целоваться с Евой, что он и попытался снова сделать. Но Шеба схватила его за ворот и стала легонько оттаскивать прочь. Адам отмахнулся и тоже наконец расплылся в улыбке, а когда неугомонная собака ткнулась мокрым носом ему в лицо, он расхохотался.
      Шеба восприняла их смех как призыв к игре и бросилась к ним снова. Она наступила прямо на голову Еве, та откатилась в сторону и тут же почувствовала на щеке что-то мокрое – соус!
      – Адам! Наш ленч! Убери Шебу скорее!
      – Шеба! Место!
      Собака послушно уселась в сторонке, не сводя глаз с хозяина. Задыхаясь, Адам сел и посмотрел туда, где осталась Ева. Так и есть – она лежит на их завтраке, все перевернуто, смято, бокалы опрокинулись, но остались целы. Он едва сдержал смех, боясь, что это опять взбудоражит собаку.
      Адам встал и подозвал к себе Шебу. Потом он приказал ей сторожить лошадей, а сам вернулся к Еве и помог разобрать продукты. К счастью, ничего непоправимого с ленчем не произошло, только кое-какие фрукты помялись.
      Они с Евой поглядели друг на друга и опять засмеялись, только тихонько. Адам потянулся было к ней губами, хотел поцеловать, но Ева заметила, как сзади к ним подкрадывается Шеба, и остановила его жестом.
 
      На следующий день Адам и Ева снова поехали кататься верхом, а когда вернулись к дедушкиному дому, то застали там на пороге Сэйди, которая уже собиралась уходить. Ева пошла поговорить с ней, а Адам отправился с лошадьми в конюшню.
      – Привет! Ну, как покатались? – спросила Сэйди.
      – Прекрасно! – ответила Ева. – Здесь столько великолепных мест.
      Она действительно хорошо провела время с Адамом. Но сегодня он даже не прикоснулся к ней, и Ева была несколько разочарована, хотя и убеждала себя, что так оно и лучше.
      – За последние два дня Адам показал мне множество разных ферм, фруктовые сады, озеро и болото. Мы были с ним и на семейном кладбище.
      – Конечно, мальчику хочется показать тебе всю долину. Земля – это его слабость.
      – Ему есть чем гордиться, – заметила Ева. – Достойное наследие.
      Они с Сэйди пошли в кухню.
      – Хочешь холодного чаю? – спросила Ева и достала из холодильника кувшин. – Ты что-то хотела мне сказать?
      Ева налила себе стакан чая и присела к столу. Ей было немного неловко, потому что Сэйди буквально не отрывала от нее любопытного взгляда.
      – Ну да! Конечно. Надо же, и забыла, зачем пришла сюда. Тебе кое-кто звонил. Представился твоим дядей. Он сперва позвонил сюда, не застал дома и попробовал найти тебя у Адама.
      – Дядя Роб?
      – Точно. Так его зовут. – Сэйди вынула из кармана передника листок бумаги и прочла: – Роб Саттон. Просил передать тебе, что идея с фондом сработает и все получится.
      – Прекрасная новость! – обрадовалась Ева. Она на днях звонила дяде и просила его прикинуть, смогут ли они организовать что-то вроде фонда, и если да, то начать готовить бумаги.
      – Он просил меня перезвонить ему? – поинтересовалась Ева.
      – Нет, сказал, что сам заедет через пару дней. Слушай, извини за любопытство, а что это за фонд? О чем речь?
      Ева прошла в гостиную, Сэйди за ней. Девушка уселась в кресло и рассказала, что, как она слышала, ее подруги испытывают трудности при получении ссуды, когда хотят открыть собственное дело.
      – Я подумала, что можно создать фонд для предпринимателей, и попросила дядю узнать, как это сделать. Ну, в общем, всякие детали.
      «Всякие детали» – это куча мероприятий, кипы бумаг. Ева прекрасно знала, что за этим стоит, но не хотела признаваться в своей осведомленности в вопросах бизнеса. Пусть фонд будет анонимным и не имеет к ней никакого отношения.
      – Вот это да! – поразилась Сэйди. – Эмери лопнет от злости! Мы ему еще покажем!
      Ева рассмеялась:
      – Надеюсь. Хватит с него. И так всем тут заправляет!
      Тут ей пришла в голову одна важная идея.
      – Сэйди, мы завтра днем обедаем с Элис, Конни и Кларел. Придешь к нам? Можно будет обсудить все подробности. Ты же тут всех знаешь, поможешь нам лучше сориентироваться. Мы раньше всерьез это не обговаривали, в основном мечтали.
      – Конечно! Хочу скорее задать Эмери жару. Приду и даже принаряжусь.
      – Ох, хорошо, что ты сказала о нарядах! Я совсем забыла, что мне надо прикупить себе кое-какую одежду. Все стираю одно и то же, надоело.
      Сэйди всплеснула руками.
      – Стираешь? А я-то собиралась тебя проинструктировать, как обращаться со стиральной машиной. Она тут капризничает, надо знать кое-какие хитрости. Ну, стало быть, вы с ней уже познакомились?
      – Да, было дело! Значит, я не виновата, что натекла лужа мыльной воды? Слава Богу. Покажи-ка мне, как ею пользоваться.
      Только они собрались спуститься вниз, как появился Адам.
      – Ой, Адам! – воскликнула Сэйди и снова полезла в карман фартука. – У меня для тебя тоже послание. Звонил Лэнгли, у него там что-то случилось. Он ждет твоего звонка.
      Адам вздохнул.
      – Ну все, пропал вечер! – сказал он. – Можно мне позвонить отсюда?
      Разговор с Лэнгли у него получился короткий: договорились о встрече, Адаму нужно было срочно ехать на ферму. Ева немного расстроилась, но утешила себя тем, что это к лучшему. Слишком уж быстро развиваются их с Адамом отношения. Необходимо сделать передышку и все обдумать. Она вспомнила, как он смотрел на нее сегодня. То, что читалось в его взгляде, так будоражило ее, так дразнило, что она сама едва не бросилась ему на шею.
      Адам сдержанно попрощался. Если бы не Сэйди…
 
      На следующее утро Ева пришла в магазин Элис с папкой своих рисунков и акварельным портретом Шебы.
      – О, да это чудесно! – похвалила ее Элис. – Я так и знала, что у тебя есть талант. Покажи, что там еще?
      – Да не так уж и много. Рисунки, а портрет Шебы маслом я еще не закончила.
      Элис стала внимательно рассматривать все работы, а Ева не сводила с нее глаз, переминаясь с ноги на ногу от волнения. Она и сама видела, что у нее стало получаться неплохо, но что скажет подруга? Элис разложила перед собой те рисунки, на которых были изображены дети.
      – Знаешь что? Пейзажи у тебя хорошие, но лучше всего получаются портреты.
      – Но я никогда не училась писать портреты.
      Элис улыбнулась:
      – Ну и что? Тебе и не надо учиться. Вот посмотри – наша Мелисса с удочкой. Ты сделала набросок, всего несколько линий, но я узнаю, кто это. И то же самое с другими.
      Элис достала набросок Шебы и поставила его рядом с акварельным портретом.
      – Видишь, что я имею в виду? Если есть талант, то и учиться нет необходимости. Ты сама все видишь и делаешь так, как надо.
      – Этот портрет – мой подарок Адаму. Ты научишь меня, как сделать рамку?
      – Конечно. Это совсем нетрудно, дело практики. Она взяла картину и направилась в заднюю комнату.
      – Хочу показать, как закатать ее в пластик. А ты дома потренируешься на всяких листочках. А потом, когда я вернусь из школы, мы сделаем рамочку.
      Они занялись делом, как вдруг Элис попросила:
      – Разреши мне выставить несколько твоих рисунков? Я их тогда сейчас тоже закатаю в пластик.
      Ева удивленно посмотрела на нее:
      – Конечно… Но для чего? Это же просто наброски.
      – Родители детей, которых ты тут изобразила, посмотрят и потом закажут тебе портреты, – объяснила Элис.
      У Евы даже дыхание перехватило от этих слов.
      – Ты правда считаешь, что у меня получается? – спросила она.
      Элис рассмеялась и обняла ее.
      – Еще бы! Ладно, пошли. – Она взяла на руки дочку. – Девочки ждут нас. Ох, я им сейчас расскажу про твои успехи!
      За столом в «Уикманс», кафе, где они собрались пообедать, Элис предложила тост:
      – За нашу новую художницу-портретистку! Девушка смутилась, а Сэйди, Конни и Кларел радостно присоединились к тосту.
      – Не рановато ли раздавать титулы? – усмехнулась Ева.
      – Это все ложная скромность, – заметила Конни. – Если Элис говорит, что ты талантлива, значит, так и есть.
      Все выпили и принялись за еду. Ева обвела взглядом кафе – народу очень много. Здесь и строители, и служащие, и продавцы. Уплетают пиццу, жуют гамбургеры, поглощают салаты и пьют пиво. В зале шумно и душновато, помещения явно не хватает для всех желающих.
      Сэйди проследила за взглядом Евы и сказала:
      – Город растет, видишь? Раньше так многолюдно не было.
      – Давайте перейдем ближе к делу, – предложила Конни и повернулась к Еве: – Что это там за фонд, о котором говорит Сэйди? Что, будут давать деньги на развитие собственного бизнеса?
      Ева рассмеялась.
      – Ну не то чтобы давать, но можно осуществлять финансовую поддержку тем предпринимателям, которые хотят открыть свое дело, – объяснила она и рассказала то, что уже говорила Сэйди, добавив, что надеется таким образом помочь женам друзей Адама, многие из которых стали ее подругами. – Я попросила Сэйди присоединиться к нам, чтобы мы вместе смогли собрать нужную информацию – чем многие женщины в городе хотели бы всерьез заняться. Давайте все припомним, что люди говорили нам по этому поводу.
      Вскоре они вместе назвали шестерых женщин, которые желали бы открыть свое дело. Конни сказала, что у нее в Милуоки, где она работает, есть несколько подруг, у которых имеются хорошие идеи, и что она при случае с ними свяжется.
      – Только нам нужно учесть одну важную вещь, – добавила Конни. – Я по собственному опыту знаю, что свой бизнес – дело нелегкое. Всех начинающих надо предупредить об этом, рассказать, что и как.
      – У них обязательно должны быть бухгалтер и юрист, иначе проблем не оберешься, – вмешалась Кларел. – А кроме того, необходимо составить бизнес-план. Без всего этого можно запросто прогореть.
      – Один из моих клиентов – очень хороший юрист, – сообщила Конни. – Это Мэрилин Грант. Она с прошлого года не работает, родила ребенка. Может, согласится помочь на первых порах.
      – А я могу проинструктировать людей насчет бизнес-плана и маркетинга, – предложила Ева. – Мне все это хорошо знакомо.
      По мере того как обсуждение продолжалось, возникало все больше дельных мыслей, и затея, похоже, начала уже воплощаться в жизнь. Перед тем как разойтись, решили, что Сэйди еще поговорит с женщинами, потенциальными предпринимателями, и в следующий раз все соберутся у Элис в магазине. Конни с Кларел ушли.
      – Ой, и мне нужно срочно убегать! – воскликнула Элис, взглянув на часы.
      – Подожди минутку. – Сэйди схватила ее за руку. – Хочу спросить твоего совета. Адаму скоро стукнет тридцать пять. Как ты думаешь, сможем ли мы устроить ему вечеринку-сюрприз?
      – Просто должны! – воскликнула Элис. – Ведь они с Фиском мне такой сюрприз организовали на мое тридцатилетие! Тогда мы втроем все обговорим, ладно? – Она подмигнула заговорщически Еве, поцеловала дочку и ушла.
      Ева слегка смутилась от того, что ее включили в круг близких Адаму людей, но и обрадовалась тоже – никто не считает ее чужой.
      Сэйди пошла проводить Еву до магазина и взялась везти коляску с Карен.
      – Хочу спросить тебя кое о чем, – сказала она Еве. – Этот фонд будет помогать только женщинам?
      – Нет, полагаю, не только. А что?
      – Я вот думала, как бы помочь Фиску, он же занимается садово-парковым искусством.
      – Правда? А я считала, что он строитель.
      – Ему пришлось пойти в строители, когда его семья лишилась фермы несколько лет назад. Но парень любит землю почти так же, как Адам. А ведь Адам тебе показал все достопримечательности долины. Ты видела питомник по разведению деревьев?
      – Деревьев? Ах да… Точно. Он показал мне участок на холме у ручья. Это там?
      – Вот-вот. Адам дал этот участок в пользование Фиску, чтобы тот мог выращивать на нем свои кусты и саженцы. Он же не мог купить или даже арендовать землю, пока Элис откладывала деньги на свой магазин. Он тут уже пять лет занимается парковым дизайном в свободное время и хотел бы организовать фирму. Город строится, все хотят возле дома навести красоту, у него было бы полно клиентов. Уже есть. Но ты же видела, что он делает. Тебе понравилось?
      – Я видела? Где?
      – Как? Возле дома Адама – раз, у клиники – два. Так как Адам не берет денег за аренду земли, то Фиск устроил ему райский уголок и там и там вместо платы. По всему городу можно увидеть его произведения искусства, так сказать.
      – Элис мне никогда не говорила об этом.
      Адам тоже ни разу не упомянул об увлечении Фиска. Правда, он не любил распространяться о своей благотворительности по отношению к друзьям.
      – Сэйди, а ты можешь передать Фиску, чтобы он позвонил мне в магазин? Раз он уже занимается частным бизнесом, то сможет представить свой бизнес-план фонду. Мне так хочется помочь всем этим людям, они просто замечательные.
      – Хорошо. Пусть Элис нам поможет устроить Адаму день рождения, а мы потом ее тоже удивим.
      – А где будет проходить вечеринка?
      – Обычно мы собирались в старом доме Рамсея. Но Адам теперь проводит в нем большую часть времени, поэтому что там можно спрятать от него?
      Ева покраснела, а Сэйди потрепала ее по руке:
      – Я не хотела тебя смущать. Ладно, я постараюсь придумать, у кого можно все это организовать.
      – Но все не так, как ты думаешь, Сэйди! – попыталась объяснить Ева. – Адам и я – просто друзья.
      – Да? Он тебе не нравится?
      – Нравится. Но… – И Ева запнулась, не зная, что сказать.
      Сэйди не сводила с нее глаз, пока та открывала дверь магазина.
      – Ты можешь поступать как знаешь, – сказала она, – но я бы на твоем месте больше доверяла своим чувствам.

      Ева испуганно взглянула на часы – она забыла завести таймер, когда поставила пирог в духовку, а как теперь узнать, сколько прошло времени? И зачем она только пригласила Адама на ужин? А ведь меню показалось ей совсем не сложным: куриное филе с грибами и соусом из эстрагона, суфле из спаржи, салат и любимый пирог Адама. Но на практике все оказалось гораздо сложнее. Она же только учится готовить!
      Она стала смешивать тертый сыр и взбитые белки с отваром спаржи, поставила массу на конфорку и заглянула в духовку, чтобы проверить, как там пирог. Корочка сверху стала почему-то коричневатой, а не золотистой, как говорила ей Сэйди. Она еще предупредила, что в этом весь секрет – начинка должна пропечься, а корочка не должна получиться слишком жесткой. Ладно, может, эта клубника и ревень, что она положила внутрь, как-нибудь да пропекутся?
      Ева поставила пирог обратно в верхнюю духовку, перечитала еще раз рецепт, который ей по телефону продиктовала Тилли, и занялась приготовлением суфле. Она усмехнулась, вспомнив, как удивилась ее служанка, узнав, что Ева собирается приготовить целый обед сама.
      «Так, смесь для суфле готова, – сказала себе Ева. – Теперь надо поставить ее в духовку. Адам придет через час, а мне еще жарить куриное филе и делать салат. О, совсем забыла про соус!»
      Ничего не удавалось сразу, а хотелось сделать все побыстрее, чтобы успеть убрать на кухне и принять душ до прихода Адама. Не хватало еще, чтобы он застал ее в таком виде: волосы всклокочены, передник перепачкан, вся потная от усердия.
      Едва только Ева вернулась в кухню, переодевшись и причесавшись, как послышались шаги Адама на пороге. Вот он вошел и… вместо приветствия она услышала свист. Он застыл в дверях и изумленно таращил на нее глаза. Присвистнув от восхищения, Адам расплылся в улыбке и сказал:
      – Ты понимаешь, я впервые увидел тебя не в брюках, хотя и подозревал, что ты будешь великолепна в платье. Вот это да! Ожидания оправдались.
      Он поставил какой-то пакет на кухонный стол и подошел к Еве. Не дав ей опомниться, обнял и поцеловал в губы.
      При одном только виде Адама Ева вся затрепетала, а от поцелуя у нее вообще голова закружилась. Ничего не поделаешь, ей так нравится целоваться с ним, что она не в силах ему отказать. Ева решила, что ничего предосудительного в их флирте нет. Может быть, все девушки так себя ведут с парнями? У Евы не было такого опыта. Но ей до умопомрачения приятно. Ничего подобного она никогда прежде не ощущала… Адам отпустил ее и теперь смотрел в глаза.
      – Вот это да! Мои ожидания тоже оправдались, – передразнила его Ева улыбаясь.
      – А за насмешку ты заплатишь!
      И Адам припал к ее губам жадным поцелуем. Ева обняла его за шею и прижалась к нему всем телом. Но тут за дверью раздался лай – Шеба. Она стала скрестись и скулить, потом опять залаяла. Адам повернулся к двери, не выпуская Еву из объятий. Заметив через стекло двери, что на нее обратили внимание, Шеба заскулила еще громче.
      – Мне, пожалуй, придется запирать ее дома, – проворчал Адам.
      Ева спокойно пошла и открыла дверь.
      – Нельзя быть таким жестоким, – сказала она с укоризной.
      Адам же с досадой выругался про себя. Но с другой стороны, в присутствии собаки он не позволит себе зайти слишком далеко с Евой. Поэтому он сказал:
      – Да, ты права.
      Потом Адам достал из принесенного пакета бутылку вина и стал искать в ящике штопор.
      – Вкусно пахнет, – заметил он, улыбнувшись Еве. Она в этот момент надела фартук и предупредила:
      – Никуда не заглядывай. Пусть это будет для тебя сюрпризом.
      Адам поставил на стол два бокала и налил в них холодное белое вино. Повернувшись к Еве, он не без разочарования заметил, что она завернулась в длинный глухой фартук Сэйди. Он протянул ей бокал: