Курсо поморщился.
      - Можете не сомневаться, лейтенант, в середине дня он вернется! Я вам советую поторопиться с чудом. Итак! Вы готовы передать майору Вивару мое предложение?
      - Да, сэр. - Шарп не двинулся с места. - Полагаю, вы готовы передать мисс Паркер под нашу защиту?
      - Если она того захочет, я выдам ее вам, когда вы вернетесь с ответом Вивара. Не забывайте, лейтенант, мы не стреляем в вас до тех пор, пока вы не стреляете в нас!
      С плохо скрываемым нетерпением французский полковник проводил Шарпа до дверей.
      - Жду вашего ответа через полчаса. В противном случае я считаю, что вы отвергли наше благородное предложение. Au revoir, лейтенант!
      Как только Шарп покинул комнату, полковник удалился в нишу возле окна и снова вытащил часы. Он рассеянно смотрел на позолоченные стрелки, пока не услышал на площади шаги Шарпа. Курсо следил за уходящим лейтенантом и негромко повторял:
      - Ну, давай, рыбка, заглатывай!
      - У него хватит глупости заглотить эту наживку, - откликнулся граф де Моуроморто, услышавший слова полковника. - Так же как и у моего брата.
      - Хотите сказать, что они люди чести? - неожиданно зло ответил полковник. Почувствовав, что его слова прозвучали слишком резко, он улыбнулся: - По-моему, нам следует выпить еще кофе, господа. Чтобы успокоить нервы.
      * * *
      Блас Вивар удивился предложению Курсо гораздо меньше, чем ожидал Шарп.
      - В этом нет ничего необычного. - Он пожал плечами. - Не могу сказать, что я обрадован, но идея неплохая. - Пользуясь перемирием, испанец вышел на площадь и осмотрел фасад дворца. - Сумеем мы его взять, как вы считаете?
      - Сумеем, - ответил Шарп. - Потеряем при этом человек пятьдесят, плюс раза в два больше раненых. И это будут лучшие люди. Не посылать же против закрепившихся ублюдков нетренированных волонтеров.
      Вивар кивнул.
      - Значит, полковник д'Эклан ушел на юг?
      - Так утверждает Курсо.
      Вивар повернулся в сторону горожан, собравшихся на выходящих к площади улицах. Хор голосов подтвердил, что ночью французская кавалерия оставила город и ушла на юг. Вивар спросил, сколько их было, и ему ответили, что сотни, сотни и еще сотни всадников проехали через город.
      Майор посмотрел на дворец. Красота здания его не волновала, он пытался оценить толщину и прочность стен.
      - Этот флаг должен быть спущен, - Вивар показал на пробитый пулями триколор над центральным входом. - Кроме того, им придется закрыть все ставни. Могут оставить по одному наблюдателю у окон по краям здания, и это все.
      - Удастся нам забаррикадировать двери снаружи? - спросил Шарп.
      - Почему бы и нет? - Майор посмотрел на часы. - И почему бы мне лично не передать им наши условия? Если я не появлюсь через пятнадцать минут, начинайте штурм.
      Шарпу хотелось самому поприветствовать Луизу и вывести ее из французского штаба.
      - Может, все-таки следует пойти мне?
      - Я думаю, со мной ничего не случится, - ответил испанец. - Хочу осмотреть дворец. Дело не в том, что я вам не доверяю, лейтенант, просто я весу ответственность за все.
      Шарп знал, что будь он на месте Вивара, он бы обязательно сам провел осмотр. Встречу с Луизой придется отложить.
      Вивар не сразу отправился во дворец. Вместо этого он хлопнул в ладони и исполнил неуклюжий, радостный танец.
      - Мы это сделали, мой друг! Мы это сделали!
      Они победили.
      За победой последовала работа. На площади сложили в кучу трофейные французские карабины и мушкеты. Пленников поместили в городскую тюрьму под охраной зеленых курток. Принесли брошенные стрелками в вязовой роще шинели и ранцы. Трупы оттащили к городскому рву и выставили надлежащую охрану.
      Шарп переходил от одного поста к другому, проверяя несение службы волонтерами Вивара. Несколько вырвавшихся из города французов появились на южной окраине города, но их отогнали ружейной стрельбой. Дорога на юг была разбита копытами и щедро унавожена, что доказывало отсутствие полковника д'Эклана. Шарп приказал стрелкам почистить ружья и наточить штыки.
      Победа была завоевана, теперь предстояло сорвать ее плоды.
      В квартирах, где стояли на постое французы, было много формы, в конюшнях томились лошади. В каждом доме, где квартировали захватчики, хватало еды: лежали сумки с пропеченным хлебом, мешки с мукой, копченая колбаса, ветчина, соленое сало, сушеная рыба, бурдюки с вином и круги сыра. Почти все растащили горожане, касадорцам Вивара удалось собрать лишь дюжину корзин с провизией.
      Шарп искал более солидные запасы - то, что накапливалось в течение последних недель для маршала Сульта. В двух церквах хранились сено, мука и вино, однако их количество явно не соответствовало запросам армейского корпуса. В третьей церкви лейтенант обнаружил признаки более солидной подготовки: через засыпанный овсом пол тянулись следы выволакиваемых мешков. Настоятель на ломаном английском объяснил, что со вчерашнего вечера французы начали перетаскивать мешки во дворец Раксой.
      - Дворец Раксой? На площади?
      - Si, senor.
      Шарп тихо выругался. Французы перетащили запасы в одно место. Штурм города остановил этот процесс слишком поздно. Большая часть драгоценного продовольствия находилась в мешках, которые видел Шарп во дворце. Из них защитники строили брустверы у окон.
      Шарп был вне себя. Для штурма города существовало лишь три причины. Хоругвь - безумие и предрассудок. Освобождение Луизы - личная причуда Шарпа, не имеющая отношения к ходу военных действий. И только третья причина уничтожение запасов армии Сульта, могла послужить достаточным оправданием предпринятых рискованных шагов. Именно она большей частью и не осуществилась. Тем не менее, требовалось лишить Сульта всего, что французы не успели затащить во дворец. Тюки сена были отданы лошадям Вивара, муку раздали горожанам. Вино Шарп приказал вылить на землю.
      - Вылить вино? - Харпер не мог поверить своим ушам.
      - А ты хочешь, чтобы люди перепились перед штурмом города?
      - Все равно это грех, сэр. Непростительный грех.
      - Вылить все до капли! - В подтверждение приказа Шарп проткнул палашом несколько бурдюков. Красная жидкость хлынула на мощеный пол церкви. - Если кто напьется, - повысил голос лейтенант, - пусть пеняет на себя!
      - Слушаюсь, сэр! - Харпер дождался, пока Шарп уйдет, и подозвал Гэтейкера. - Найди трактирщика, приведи его сюда и выясни, сколько он даст за вино! Быстро!
      Со взводом стрелков Шарп продолжал обыскивать город, надеясь найти еще какие-нибудь запасы зерна или сена. Вместо этого они обнаружили склад французских пехотных ранцев из бычьей кожи, значительно превосходящих по качеству английские, а также три дюжины пар кавалерийских сапог, оказавшихся, к великому разочарованию Шарпа, малыми по размеру. Стрелки также нашли несколько ящиков с патронами. Французские пули, несколько меньшие по размеру, чем английские, годились для винтовок Бейкера, но низкокачественным французским порохом стрелки старались пользоваться в последнюю очередь. Они нашли также шинели, чулки, рубашки и перчатки. Ни сена, ни зерна больше не попадалось.
      Горожане тоже искали чем поживиться. Разодевшись в награбленное, они превратили зимний день в настоящий карнавал. Казалось, весь город населяла веселая толпа полураздетых вражеских солдат. Даже женщины красовались во французских шинелях и киверах.
      К полудню конвой мулов оттащил захваченные трофеи вместе со ранцами стрелков в безопасное место к востоку от города. Вивар не хотел, чтобы люди были обременены личными вещами в момент штурма города. Поэтому трофеи и прочие принадлежности вывезли в горы.
      Отправив караван мулов, Шарп разрешил стрелкам отдых, а сам, преодолевая немыслимую усталость, побрел разыскивать Вивара. Он прошел через пустынную площадь. Дюжина касадорцев вели наблюдение за прикрытыми ставнями окон дворца. Несколько горожан сооружали перед дворцом примитивную баррикаду из старой мебели и пустых винных бочек.
      На фасаде дворца оставалось лишь одно не закрытое ставнями окно, в котором не было видно наблюдателя. Флаг с парадного подъезда убрали, двойные двери забаррикадировали снаружи досками и бревнами. Французы оказались замурованы внутри огромного здания.
      Касадорцы Вивара сдерживали толпу, пробивавшуюся на площадь из узеньких улочек. Горожане выкрикивали угрозы и насмешки в адрес запертого во дворце неприятеля. Поприветствовав восторженными криками Шарпа, они продолжили оскорбления. Отчаянно визжали волынки. Дети плясали, неистово били колокола.
      Устало улыбнувшись торжествующим горожанам, Шарп поднялся по ступенькам западного входа. На половине пути он замер, пораженный красотой собора. С величайшим искусством вырезанные из камня колонны и арки, статуи и балюстрады, орнаментальные щиты и надписи прославляли похороненного внутри Сантьяго.
      Собор почему-то напомнил лейтенанту честолюбивого Вивара. Испанец дрался за то, во что верил, в то время как Шарп дрался как пират, из проклятой, упрямой гордости.
      - Вижу ли я восхищение в глазах солдата? - прозвучал нежный насмешливый голос с верхних ступеней.
      Шарп мгновенно забыл о соборе и его славе.
      - Мисс Паркер?
      Он чувствовал, что глупо улыбается, но ничего не мог с собой поделать. Не только пиратская гордость вела его в бой, но и воспоминания о девушке в голубой юбке и рыжей накидке.
      Шарп резко обернулся к безмолвному дворцу, удерживаемому французами.
      - Здесь опасно!
      - Мой дорогой лейтенант, я провела в логове людоедов целый день! Неужели вы считаете, что после вашей блестящей победы я нахожусь в большей опасности?
      Шарп улыбнулся комплименту и, поднявшись наверх, вернул его:
      - Этой победе, мисс Паркер, в огромной степени мы обязаны вам. Лейтенант поклонился. - Мои почтеннейшие поздравления. Той ночью я был не прав.
      Польщенная похвалой, Луиза рассмеялась.
      - Полковник д'Эклан уверен, что вы попадетесь в его засаду в ущелье Улла, к востоку от Падрона. Я видела его сегодня в три часа утра. - Она подошла к центру верхней площадки, доминирующей над всей площадью. - С этого места, лейтенант, он произнес речь перед своими людьми. Они заполнили всю площадь! Бесконечные ряды сверкающих в свете факелов касок. А как они прославляли своего полковника! Никогда не думала, что придется увидеть подобное! Они воздали ему хвалу, а потом отправились к великой победе.
      Шарп вдруг подумал, как близко сегодня они находились от поражения. Лишняя тысяча человек под безжалостным и эффективным командованием д'Эклана без труда опрокинула бы атаку Вивара. Между тем обманутый Луизой егерь умчался на юг.
      - Как вам удалось его убедить?
      - При помощи обильных слез. В конце концов он выведал у меня роковую правду. - Луиза иронизировала над собственной смекалкой. - А затем предоставил мне выбор. Я могла остаться в городе либо ехать к своей тете в Коруну. Полагаю, если бы я пожелала остаться, он заподозрил бы меня во лжи. Я сказала, что хочу воссоединиться с семьей, и полковник ускакал. Сегодня днем я должна была выезжать в Коруну. - Девушка исполнила радостный пируэт. - Представляете, от какой участи вы меня избавили?
      - Не страшно было оставаться?
      - Ну, конечно, а вам разве не страшно было сюда идти?
      Шарп улыбнулся.
      - Мне платят за мой страх.
      - И за то, что вас боятся - тоже. Вы устали, лейтенант. - Луиза присела на ящик и убрала со лба случайную прядь. - Эти ящики, - добавила она, - были полны награбленным из собора добром. На прошлой неделе французы их забрали, но кое-что дону Вивару удалось спасти.
      - Он, наверное, очень доволен.
      - Не очень, - грустно ответила Луиза. - Французы осквернили собор. Они разграбили сокровища и сорвали почти все картины и полотна. Дон Блас несчастен. Но хоругвь в целости и сохранности, так что чудо должно свершиться.
      - Хорошо, - произнес Шарп, вытащил палаш и вытер о колено запекшуюся кровь. Если вовремя не вытирать кровь, сталь может проржаветь.
      - Дон Блас там, в соборе. Готовит верхний алтарь для своей чепухи. Последнее слово Луиза произнесла с улыбкой. - Уверена, вы хотите, чтобы он поскорее все закончил.
      - Именно так.
      - Ничего не выйдет, - покачала головой Луиза. - Священники настаивают, чтобы чепуха была исполнена надлежащим образом и с должными церемониями. Это чудо, лейтенант, весть о котором должна облететь всю Испанию. Мы ожидаем прибытия монахов и святых отцов. - Девушка радостно рассмеялась. - Как в средние века, правда?
      - В самом деле.
      - Хотите увидеть дона Бласа? - с неожиданным энтузиазмом спросила Луиза. - Пойдемте, вам следует обязательно посмотреть Врата Славы замечательная резьба по камню! Впечатляет куда более, чем двери в доме встречи методистов.
      Несколько секунд Шарп молчал. Он не хотел видеть Врата Славы, как бы красиво они ни выглядели. Он не хотел делить общество Луизы с испанцем, готовящим собор к вечернему представлению. Ему хотелось просто посидеть рядом с девушкой, радуясь общей победе.
      - Я убеждена, - сказала Луиза, - что это самые счастливые дни в моей жизни. Как я вам завидую!
      - Завидуете мне?
      - В вашей жизни меньше ограничений, лейтенант. Хорошо, когда правил больше не существует. Хочешь солгать? Лги! Хочешь разнести город в клочья? Вперед! Хочешь разжечь огонь? Чиркни кремнем! Может, мне стоило стать одним из ваших стрелков?
      - Не возражаю, - рассмеялся Шарп.
      - Но вместо всего этого, - Луиза сложила руки в притворной молитве, - я должна добираться до Лиссабона и плыть в Англию.
      - Должны? - пробурчал Шарп.
      Луиза помолчала. Над площадью тянулось облако дыма из горящего дома, потом его унес порыв ветра.
      - А разве вы не собираетесь сделать то же самое?
      Снова проснулась надежда.
      - Все зависит от того, стоит ли еще гарнизон в Лиссабоне. Уверен, что он там.
      - После всех наших поражений это маловероятно.
      Луиза обернулась и посмотрела на кучку мальчишек, которым удалось проскользнуть на площадь мимо касадорцев Вивара. Самый первый волок трехцветный французский флаг. Вначале флаг подожгли, потом потащили по земле ко дворцу. Расшевелить французов не удалось.
      - А мне ничего не остается, кроме как вернуться домой, - произнесла Луиза, глядя на резвящихся мальчишек. - В Англии я снова начну вышивать и часами рисовать акварели. На некоторое время я стану знаменитостью. Даже настоятель пожелает выслушать мою историю. Мистер Баффорд возобновит свои ухаживания и заверит меня, что никогда больше, пока он живет и дышит, я не подвергнусь таким ужасным опасностям. Я буду играть на клавесине и неделями мучиться: какие ленточки покупать к халату на будущий год - голубые или розовые? Я буду подавать беднякам и пить чай с почтенными матронами. И все это будет так безрадостно, лейтенант Шарп!
      Шарп растерялся от иронии, не до конца понимая ее смысл.
      - Значит, вы решили выйти за мистера Баффорда? - спросил он, содрогаясь от страха перед утвердительным ответом.
      - Я не получила достаточного наследства, чтобы привлечь внимание более интересных людей, - ответила Луиза с наигранной жалостью к себе. Она смахнула упавший на юбку пепел. - Выйти за мистера Баффорда было бы умно. Жить в прекрасном доме!.. Я распоряжусь, чтобы вдоль южной стены высадили розы. Время от времени я буду читать в газетах сообщения о далеких сражениях и вспомню, как ужасно пахнет пороховой дым и как печально выглядит солдат, вытирающий кровь со своего палаша.
      Последние слова показались Шарпу очень интимными, и он повеселел.
      - Видите ли, лейтенант, - поспешно произнесла Луиза, не дав ему возможности что-либо сказать, - в жизни любого человека наступает момент, когда приходится делать выбор. Вы согласны?
      В душе Шарпа трепетала надежда. Воздушная, неуловимая и необъяснимая надежда.
      - Да, - ответил он.
      Шарп не представлял в деталях, каким образом девушка может остаться при армии, как будет с деньгами - угрозой всех романтических браков, но если жены других офицеров имели дома в Лиссабоне, почему там не может жить Луиза?
      - Я не уверена, что мне нужны розы и вышивка. - Луиза вдруг стала нервной и возбужденной, как попавшая под огонь норовистая лошадь. - Я люблю Испанию! Здесь интересно, и мне это нравится. В Англии так скучно!
      - Очень. - Шарп боялся пошевелиться, чтобы не спугнуть расположение Луизы.
      - По-вашему, это не правильно, искать приключений? - Не дожидаясь ответа Шарпа, Луиза задала ему новый вопрос: - Как вы считаете, британская армия останется воевать в Португалии?
      - Конечно!
      - А я думаю, нет. - Луиза наблюдала за тем, как мальчишки топтали обгоревшие остатки флага. - Сэр Мур погиб, - продолжала она, - а его армия разбита.
      Шарп упрямо верил в то, что британцы будут драться до последнего.
      - По последним слухам, гарнизон еще там. Его можно укрепить! В прошлом году мы выиграли в Португалии два сражения! Почему бы нам не повторить успех?
      Луиза покачала головой.
      - Я считаю, что мы потерпели в Испании поражение и должны предоставить эту страну ее собственной судьбе. Британия побеждала в Европе в течение ста лет, теперь ситуация меняется.
      Шарп наконец понял, что стремления Луизы и его надежды не вполне совпадают. Девушка нервничала не потому, что ей сделали предложение, а потому, что она не знала, как тактично его отклонить. Он посмотрел ей в глаза. Луиза смолкла, потом, голосом едва слышным из-за колокольного перезвона, промолвила:
      - Дон Блас просил меня остаться в Испании, лейтенант.
      - О! - Шарп прикрыл глаза, словно его слепило солнце. Он не знал, что сказать. Нет более дурацкой ситуации, когда тебе отказывают.
      - Я могу следовать его советам в отношении веры, - сказала Луиза, - я могу стать частью этой страны. Я не хочу убегать из Испании. Я не хочу возвращаться в Англию и думать о том, сколько интересных вещей происходит здесь. И я не могу... - Она растерянно замолчала.
      Ей и не надо было заканчивать. Она не могла связать свою судьбу со стареющим лейтенантом, нищим, в изодранном мундире, которому только и светит, что сгнить в деревенском бараке.
      - Да, - безнадежно произнес Шарп.
      - Я дорожу этим моментом.
      - Ваша семья... - начал Шарп.
      - Они меня возненавидят! - Луиза наигранно рассмеялась. - Я пытаюсь убедить себя, что это не единственная причина, по которой я принимаю предложение дона Бласа.
      Шарп заставил себя посмотреть на девушку.
      - Вы поженитесь?
      Она строго взглянула ему в глаза.
      - Да, мистер Шарп, я выйду замуж за дона Бласа. - В ее голосе послышалось облегчение, самое трудное было сказано. - Это неожиданное решение, но я должна проявить смелость и воспользоваться моментом.
      - Да. - Ничего другого Шарп произнести не мог.
      Луиза молча смотрела на него. В глазах ее стояли слезы.
      - Простите... - начала она.
      - Не надо. - Шарп поднялся. - Я ни на что не надеялся. Совершенно.
      - Мне приятно это слышать, - официальным тоном ответила Луиза. Она посторонилась, когда Шарп шагнул к лестнице, и нахмурилась, когда он стал спускаться по ступенькам. - Вы не хотите увидеть дона Бласа?
      - Нет.
      Теперь ему было все равно. Шарп сунул палаш в ножны и зашагал прочь. Он понял, что дрался зря. Стимул продолжать сражение исчез, его чаяния можно было уподобить сгоревшему флагу посреди пустой площади. Все оказалось напрасно.
      Глава 16
      Надежда лейтенанта Ричарда Шарпа добиться расположения Луизы Паркер в некотором роде напоминала план Вивара по захвату города. Девушка происходила из уважаемой семьи, которая, хотя и оказывалась временами на грани благопристойной бедности, была значительно выше позорного положения Шарпа крестьянина по рождению, офицера по случаю и бедняка по профессии.
      Чего, спрашивал себя Шарп, он ожидал от девушки? Мог ли он в самом деле представить Луизу топающей за действующей армией или живущей в нищей лачуге возле казармы и тратящей ничтожный лейтенантский заработок на мясные отходы и вчерашний хлеб? Могла ли она отказаться от шелковых платьев ради шерстяной робы? Или он ожидал, что девушка поедет за ним в Западную Индию, где желтая лихорадка выкашивает целые полки? Он убеждал себя, что все его надежды были столь же глупы, как и нереальны, но легче от этого не становилось. Он убеждал себя, что даже обида в его случае выглядит по-детски, но обида все равно жгла.
      Шарп свернул с солнечной площади на вонючую улочку, где тут же увидел под аркой винную лавку. Денег у лейтенанта не было, но его вид и грозные удары кулаком по стойке убедили хозяина, что следует немедленно наполнить из бочки вместительную флягу. Шарп прихватил флягу, оловянную кружку и уединился в нише в дальнем конце таверны. Сидящие у огня посетители увидели его лицо и отвернулись, зато проститутка, заручившись кивком хозяина, скользнула на скамью рядом с ним. В первую секунду Шарп хотел ее прогнать, потом махнул хозяину, чтобы тот подал вторую кружку.
      Трактирщик вытер кружку передником и поставил ее на стол. Над нишей был протянут шнур, на котором висела подогнутая штора. Хозяин прикоснулся к шторе и вопросительно посмотрел на Шарпа.
      - Да, - хрипло произнес лейтенант. - Si.
      Штора упала, оставив Шарпа и девушку в полутьме. Проститутка захихикала, обвила его шею руками и зашептала что-то ласковое по-испански. Шарп закрыл ее рот поцелуем.
      Штора отлетела в сторону, и девушка испуганно завизжала. В проеме ниши стоял Блас Вивар.
      - Совсем не трудно проследить путь иностранца по испанским улицам. Вы хотели от меня спрятаться, лейтенант?
      Шарп обнял девку и притянул ее к себе. Она положила голову на его плечо. Лейтенант опустил руку на ее грудь.
      - Я занят, сэр.
      Вивар невозмутимо уселся напротив и катнул Шарпу по столу сигару.
      - Думаю, полковник д'Эклан уже понял, что мисс Паркер его обманула?
      - Не сомневаюсь, - равнодушно ответил Шарп.
      - Он вернется. Скоро ему встретятся первые беглецы из города, и он осознает весь масштаб своей ошибки.
      - Да. - Шарп потянул за шнурки корсета. Девушка слабо сопротивлялась, но он расстегнул платье.
      Голос Вивара был исполнен терпения.
      - Значит, нам следует ожидать атаки?
      - Скорее всего. - Шарп просунул руку под корсет, провоцируя Бласа Вивара на возмущение.
      - Готовы ли мы к обороне? - Вивар говорил негромко и вразумительно. На проститутку он не обращал ни малейшего внимания.
      Шарп ответил не сразу. Он налил свободной рукой полную кружку вина, выпил и налил еще.
      - Почему, ради Христа, вы не покончите с вашей чепухой, Вивар? Мы застряли в этом дерьмовом городишке, где нас всех могут перерезать как цыплят. И все ради того, чтобы вы провернули свой трюк в соборе. Так делайте, что вам нужно, и сматываемся ко всем чертям!
      Вивар кивнул, словно в словах лейтенанта заключался большой смысл.
      - Теперь смотрите. Я выслал пикеты на юг и на север. Чтобы их отозвать, уйдет часа два, может быть, больше. К тому же надо разыскать всех, кто пошел на сотрудничество с французами. Их уже выявляют, но поиск может затянуться еще на час. Вы уничтожили припасы?
      - Никаких припасов здесь нет. Чертовы лягушатники забрали все во дворец еще вчера.
      Вивар нахмурился.
      - Этого я и боялся. Когда я осматривал дворец, я видел в подвале огромные кучи зерна и сена. Жаль.
      - Так что творите свое чудо - и уходим.
      Вивар пожал плечами.
      - Я жду кое-кого из церковных деятелей, кроме того, я отправил людей разрушить ближайшие мосты через Уллу. Восстановить их будет возможно только поздно вечером. Так что я не вижу особых причин для спешки. В соборе все будет готово к заходу солнца, и мы конечно же постараемся уйти сегодня. Тем не менее стоит подумать об обороне города. Разве я не прав?
      Шарп развернул девушку лицом к себе и впился в ее губы. Он понимал, что ведет себя по-хамски, но ревность и обида испепеляли его.
      Вивар вздохнул.
      - Если полковник д'Эклан не сумеет взять город до наступления темноты, он будет дожидаться утра. А мы спокойно снимемся и уйдем. Поэтому я считаю, что лучше дождаться, пока стемнеет. Вы согласны?
      - По-моему, вы просто хотите развернуть хоругвь в темноте. Чудеса всегда лучше получаются, когда ничего не видно, не так ли? При свете надуть труднее.
      Вивар улыбнулся.
      - Я знаю, что волшебное знамя для вас ничего не значит, лейтенант. Но я отношусь к нему по-другому. Я хочу, чтобы развернутое знамя увидели как можно больше людей. Новость должна распространиться по всей Испании. Даже на далеком юге людям следует знать, что Сантьяго повернулся в своей могиле и меч снова занесен над врагами родины.
      Несмотря на весь свой скептицизм, Шарп вздрогнул. Вивар сделал вид, что ничего не заметил.
      - По моим подсчетам, полковник д'Эклан будет здесь через два часа. Он подойдет с юга, но атаковать решит скорее всего с запада, пользуясь тем, что за его спиной солнце. Вы готовы организовать оборону?
      - Похоже, вам снова понадобились чертовы англичане. - Ревность Шарпа вспыхнула с новой силой. - Вы же утверждали, что мы бежим со всех ног. Что мы бросим Лиссабон. Что ваша драгоценная Испания победит французов и без нас. Вот и делайте все без меня, черт бы вас взял!
      Неподвижность Вивара не сулила ничего хорошего. Проститутка съежилась, ожидая драки. Но Вивар лишь протянул руку и забрал флягу с вином. Голос его был тих и спокоен.
      - Вы как-то говорили мне, лейтенант, что в британской армии офицеры, выдвинутые из солдат, редко достигают успеха. Помните? И губит их пьянство. - Он выдержал паузу, но Шарп молчал. - Я уверен, вы могли бы стать выдающимся военным, лейтенант. Вы понимаете сражение. Вы успокаиваетесь, когда остальные начинают паниковать. Ваши люди вам верят. Вы молодец. Но не до конца. У вас так много жалости к себе, что рано или поздно вы сопьетесь или, - Вивар наконец удостоил взглядом перепуганную девушку, - погибнете от сифилиса.
      Шарп смотрел на испанца так, словно собирался выхватить палаш и рубануть по столу.
      Вивар встал, перевернул флягу и вылил остатки вина на пол. Затем швырнул ее на стол.
      - Ублюдок, - процедил Шарп.
      - Вы что, приравниваете меня к себе? - Вивар снова выдержал паузу, давая Шарпу возможность ответить, но лейтенант молчал. Испанец пожал плечами. - Вы терзаетесь из-за того, лейтенант, что не принадлежите к офицерскому сословию по рождению. Но приходило ли вам в голову, что те, кому повезло, иногда вам завидуют? По-вашему, нас не пугают грубияны и хамы из трущоб и притонов? Мы действительно часто завидуем таким людям, как вы.
      - Снисходительный ублюдок!
      Вивар проигнорировал оскорбление.
      - Когда умерли мои дети и жена, лейтенант, я посчитал, что дальше мне жить незачем. И начал пить. Сейчас я благодарю Бога, что нашелся человек, который дал мне совет. - Вивар поднял со стола шапку с кисточкой. - Мне жаль, если я дал повод себя ненавидеть, лейтенант. Моей вины в этом нет. По сути дела, вы сами дали мне понять, что я никогда не встану у вас на пути. Вивар впервые коснулся темы Луизы. - Теперь я вас прошу об одном: помогите закончить это дело. К западу от города есть холм, который следует занять. Я передаю вам в подчинение сотню касадорцев под командованием Давила. Я усилил посты на западе и на юге. И спасибо за все, что вы сделали. Если бы вы не взяли первую баррикаду, сейчас бы нас гнали по полю и кололи пиками в спину. - Вивар выбрался из-за стола. - Сообщите, когда займете оборону. Я проинспектирую.
      Не дожидаясь ответа, Вивар вышел из лавки.
      Шарп поднял все еще полную кружку. Он преследовал стрелков за пьянство, теперь ему самому страшно захотелось напиться. И все-таки он швырнул кружку в угол и поднялся. Девушка поняла, что заработать не удалось, и захныкала.
      - Будьте вы все прокляты! - прорычал Шарп и оторвал с шаровар две оставшиеся серебряные пуговицы. Вместе с пуговицами оторвался изрядный кусок ткани. - Будьте вы все прокляты! - повторил он, швырнул пуговицы девушке, схватил оружие и вышел.
      Трактирщик сочувственно посмотрел на затягивающую корсет проститутку.
      - Англичанин, да? Бешеный. Они все бешеные. Еретики. Бешеные. - Он осенил себя крестом, оберегаясь от языческого зла. - Как все солдаты. Просто бешеный.
      * * *
      Вместе с сержантом Харпером Шарп шел на запад от города, заставляя себя не думать о Луизе и своем недостойном поведении в таверне. Вместо этого он пытался прикинуть, с какой стороны французы станут атаковать Сантьяго-де-Компостела.
      Драгуны ускакали на Падрон. Дорога из этого городишки шла с юго-запада. Значит, наиболее вероятна атака с южного или западного направлений. Д'Эклан мог бросить вызов Вивару и напасть с севера, однако при этом он терял внезапность. С востока город окружали горы, здесь легче всего держать оборону. С юга земля была изрыта оврагами и перегорожена бесчисленными заборами, и только с запада, откуда и ожидал нападения Вивар, простиралась удобная и манящая, как английское поле, равнина. На юге равнина граничила с холмом, который приказал занять Вивар и где ожидали сейчас дальнейших указаний стрелки.
      Понимая военное значение холма, французы уже срубили большую часть деревьев и выстроили из стволов примитивные редуты. Дальше на запад простиралась непросматриваемая территория, где могли незамеченными сосредоточиться драгуны.
      Шарп посмотрел в сторону города.
      - Нам придется удерживать позиции, пока не стемнеет.
      Харпер инстинктивно глянул на солнце.
      - Светло будет еще часов шесть, - мрачно заметил он. - И темнеть будет медленно, сэр. Ни одного проклятого облачка.
      - Если бы Бог был за нас, - припомнил старую полковую шутку Шарп, - он бы сделал ружье с сиськами.
      Чувствуя, что плохое настроение лейтенанта проходит, Харпер с готовностью улыбнулся.
      - Это правда про мисс Луизу, сэр? - Вопрос был задан без всякого стеснения, из чего Шарп заключил, что никто из стрелков не заметил его привязанности к девушке.
      - Правда, - ответил лейтенант, всем видом стараясь показать, что тема его совершенно не интересует. - Придется ей теперь стать католичкой.
      - Одно другому не мешает. Кстати, - Харпер пристально смотрел вдаль, я всегда считал, что солдату не следует жениться.