Маг разразился сатанинским хохотом и хлопнул в ладоши. Руки летучего скелета схватили Мино за горло. Холод пронзил все его тело. Сознание парня угасло, но почти сразу же в нем вспыхнул смертельный ужас. Несчастный в отчаянии дернулся назад, но демон уже овладел своей жертвой. Топор выпал из ослабевшей руки. Невидимые клещи вонзились в мозг Мино. Он почувствовал, будто чье-то осклизлое рыло погрузилось в его разум и начало высасывать мысли. Он завыл как зверь, когда эта дрянь добралась до самых сокровенных уголков его души. Тошнотворная судорога сдавила желудок, и стены с бешеной скоростью закружились вокруг. Мино провалился куда-то в бездну…

– Мало разума, много гонора, – разочарованно вздохнул Тагеро. – Все-таки какая наглость, что такие вот вечные мальчишки ходят по свету и портят взрослым людям вкус жизни!

– Ты, Каад, а если ты ошибаешься?

– Тогда все пропало, – спокойно ответил змей. – Тагеро прикажет сделать из моей шкуры сто пар ночных туфель, а твой череп станет украшением его коллекции…

– Перестань! Тоже мне, нашел время для шуток! – Ириан перепрыгнула через кусты и обежала по дуге небольшую группу деревьев.

– Никогда в жизни я не был столь серьезен, как сейчас! – Каад мчался вперед, грациозно огибая любые препятствия. – Я уверен, что именно так он и поступит. Я его подслушивал, когда он об этом думал!

Оба демона мчались во тьме рогиррского леса. Зеленые и красные глаза то и дело вспыхивали за кустами и пнями. Иногда раздавался треск сухих веток под ногами Красноглазой и шелест раздвигаемых ветвей. Эти звуки сопровождались непрерывным шорохом сухих листьев, отбрасываемых в стороны зигзагообразными движениями тела Клада. Упыриха и змей не заботились об осторожности.

– Я чувствую себя так, словно сама лезу в ловушку, – мысленно передала Ириан. – Если эти ядовитые летучие мыши вернутся, Редрена уже ничто не спасет…

– Я говорил королю, чтобы он спрятался в окованном серебром сундуке, – отозвался Каад, – но он заявил, что ни в какой гроб не полезет… Ничего не поделаешь. Не буду же я лежать без движения, завязав хвост узлом, когда Тагеро может давать все что захочет. Нужно действовать!

– Я должна была остаться и оберегать Редрена…

– Не увиливай! – Мысль змея дрожала от гнева. – Ты нужна мне здесь и сейчас. Никто иной. Я не должен был ошибиться! – заверил он. – Впрочем, тебя вовсе не интересует король. Я знаю, что тебе приходится сражаться с собственной семейной тайной. Старое зло требует новой платы. Поэтому ты должна забыть о Мино, его найдут…

Мысли, пришедшие теперь к Красноглазой, не имели словесного облика. Это были лишь боль и слезы…

– Ириан, что с тобой?! – забеспокоился Каад.

– Не знаю… – Мысль дрогнула, словно сдавленный шепот.

Они все еще мчались сквозь черный лес.

– Хватит! – приказал Тагеро.

Летун послушно отступил и завис возле стены. Маг начертал в воздухе тайный знак, и невидимая сила подняла вверх останки зарубленной упырихи и выбросила их за дверь. Тагеро отряхнул руки и присел возле Мино.

– Как себя чувствуешь, отважный рыцарь? – он несколько раз ударил лежащего по лицу. Мино с трудом открыл глаза.

– Плохо тебе, да? Не можешь ни шевелиться, ни думать, и тебе холодно… – ответил сам себе чародей. – Честно говоря, я предпочел бы сидеть тут, пить мед и смотреть, как ты подыхаешь от старости. Но – что поделаешь! Всех удовольствий не получить сразу. Я не могу лишить тебя ни воспоминаний, ни молодости, иначе уважаемая невеста сразу сообразит, что ее трахает кто-то чужой… – Он радостно захихикал. – Я все время объясняю Ксину, что эта его шлюха Ханти чересчур любила подобные утехи, чтобы ей хотелось заметить разницу… Но теперь потребуется тонкая работа, а наш дорогой судья Молино, – он посмотрел на висящий в воздухе скелет, – на такое не способен. Естественно, это не его вина, – продолжал Тагеро, снимая с Мино доспехи. – Слишком хорошо его сожгли, так что, сам понимаешь… Если бы останков было больше, он мот бы стать сожжением. Эти умеют не только терзать душу. Ну что ж… а, с другой стороны, они не столь, скажем так, удобны, как летуны. Жаль. Хотя – нет. Кажется, я несправедлив! В конце концов, наш дорогой судья прекрасно проявил себя во дворце верховного жреца. Ах да, ты же об этом ничего не знаешь! Ничего не поделаешь… – Маг отбросил железо в угол и раздвинул одежду на груди Мино, – Ого… Ничего себе! Впрочем, и хорошо. Эта рана закроет след от пробитого сердца, ведь тебя придется убить. На полностью живых сила Онно действовать не хочет. Такова уж ее природа. Не волнуйся, у меня тут есть такой маленький стилет с пустым внутри лезвием. Кровь вытечет, и все. Твоя собственная будет тебе теперь не нужна. Новую, свеженькую, ты высосешь из Редрена, не так ли? А до этого тебе должно ее очень не хватать… Сытый вампир – плохой вампир. Ну вот! А как там зубы? – Он пальцами раздвинул губы Мино. – Прекрасно! Молодые, здоровые. Они отлично будут превращаться! От беззубых стариков никакого толку. Из дыры в десне даже самый лучший маг клыка не сделает. О! Вижу, ты меня уже понимаешь. Живучая из тебя бестия! Только не пытайся дергаться. У тебя на это никогда не будет хватать сил. И не беспокойся, ты быстро обо всем забудешь! Вот так. Теперь нужен Осколок, который устранит ощущение Присутствия…

До Мино дошло, что Тагеро встал, на мгновение отошел в сторону, а когда вернулся, положил ему на грудь нечто пульсирующее покалывающим теплом. Он услышал шепот заклинаний и увидел над собой блеск стали.

– Прощай, рыцарь!

Протяжно скрипнули дверные петли.

– Каад? – В голосе Тагеро прозвучали удивление и гнев. Страха не было. Он положил стилет и, забрав Осколок, повернулся к змею.

– Не думал, что ты на это отважишься, – заметил чародей. – На что ты рассчитываешь? Третий раз тебе сбежать не удастся!

– Я и не собираюсь этого делать, – сообщил змей. – Я хочу свести с тобой счеты!

– Глупец! Ты уже забыл, что ничего не можешь мне сделать? Что ты скорее сдохнешь, чем сумеешь сломать заклятие, которое я наложил на тебя, когда переносил душу.

– Да, это правда, – ответил Каад, – но тут со мной кое-кто, над кем у тебя нет никакой власти…

В хижину вошла Ириан. Мино с нечеловеческим усилием приподнял голову, но, не сумел ни удержать ее, ни произнести хоть слово.

Тагеро рассмеялся,

– Привет, дочка! Котолак шлет тебе привет. Но ведь ты же оставила Редрена одного! – громко воскликнул он. – Отлично! Вы даже сами не знаете, насколько облегчили мне задачу

Маг хлопнул в ладоши, и летун тотчас же превратился в пыльное облачко и полетел в сторону отверстия дымохода.

– Его вы уже не догоните!

В это мгновение Каад, выстрелил всем телом вверх, словно пружина. Его голова помчалась подобно снаряду и в долю секунды оказалась под крышей, рядом с улетающим демоном. Челюсти змея широко раскрылись, и шипящая струя выброшенного из легких воздуха унесла с собой капли прозрачной жидкости, обильно стекавшей с белых клыков. Оплеванный ядом летун взорвался ярким пламенем. Каад упал на пол, а огненный сгусток, словно шаровая молния, начал метаться по хижине, отскакивая от стен, сбрасывая с полок посуды и пугая летучих мышей. Это продолжалось столь же недолго, как и атака змея. Вскоре демон сгорел дотла и исчез. Судья Молино завершил свое посмертное существование.

Прежде чем Тагеро успел прийти в себя, Каад молниеносно подполз к Мино и накрыл его собственным телом. Дальнейшие события понеслись с бешеной скоростью. Ириан двинулась в сторону Тагеро. Чародей произнес заклинание, и воздух вокруг упырихи превратился в многогранный кристалл. Красноглазая с легкостью выбралась из магической ловушки. Чары не подействовали. Когти поднялись для удара.

– АРАД!!! – Тагеро выбросил вверх руки.

Чародейская стихия разорвала печь изнутри. Наружу вырвался огненный гейзер. Кирпичи, железо, камни, угли, дым, сажа – все закружилось по хижине, которая мгновенно запылала. Крыша занялась словно факел. Там, где была печь, открылась раскалённая пропасть. Тагеро, не колеблясь, прыгнул в нее. Красноглазую остановила мысль Каада:

– Помоги вытащить отсюда Мино!

Упыриха оглянулась. Змей, выполняя роль живого щита, толкал беспомощного парня в сторону двери. Балки, поддерживавшие крышу, уже перегорали. Две из них вместе с охапкой горящей соломы обрушились на Ириан. Она разбросала их когтями и добралась до Каада. Пожар свирепствовал со сверхъестественной яростью. Начали трещать стены. Когда все трое перебрались через порог, хижина рухнула и превратилась в пылающий костер. Однако мгновение спустя заклинание утратило силу. Пламя провалилось под землю, а головешки тотчас же остыли и покрылись холодным пеплом. Лишь тлеющие волосы Красноглазой свидетельствовали о том, что это был не сон.

– Откуда вы здесь взялись? – прошептал Мино.

– А ты? – Ириан, уже в человеческом облике, гасила свою шевелюру.

– Он меня заманил… хотел, чтобы я убил короля… – с трудом говорил Мино. – Пытался превратить меня в вампира…

– Каждый может ошибаться, – Каад беспомощно покачал головой. – Во всяком случае, я был прав, что привел тебя сюда.

– Правда… – вздохнула Ириан. – Но мы должны идти за ним! – она оживилась и подбежала к остаткам хижины.

– Это не так просто, – заметил змей.

Он мог этого и не говорить, поскольку Красноглазая как раз пыталась отвалить первую с краю балку.

– Тут же все замерзло! – изумленно воскликнула она. – Везде полно льда…

– Природное равновесие должно сохраняться, – спокойно ответил Каад. – Сперва был огонь и жар, а теперь вода и холод. Каждое заклинание всегда ведет к соответствующим обратным последствиям. В случае изначальных стихий наступает простая замена противоположностей.

– Ты в этом разбираешься? – спросила Ириан.

– Не настолько, чтобы делать это самому.

– Так что теперь? Он же от нас сбежит!

– Не сбежит. Он в таком же самом положении. Придется подождать, пока все это оттает.

– До утра.

– Или дольше.

– А потом все… сначала? – подал голос Мино.

– Не думаю, – поразмыслив, ответил Каад. – Тагеро не демон и не божество зла. Он порой совершает ошибки, у него нет чутья Присутствия, иногда его можно застать врасплох. К тому же, будучи человеком, он должен есть и спать. Использование, заклинаний отбирает силы, а неожиданный вызов огня, без предварительной подготовки, – это кое-что. Теперь Ксин, может быть, получит свой шанс.

– Но что это за место? – Ириан подняла голову. – Здесь так странно…

– Если не ошибаюсь, под нами источник силы Онно…

Мино от удивления даже сумел сесть. Каад инстинктивно подпер ему спину.

– Огненный Камень! – воскликнула Красноглазая.

– Так я думаю, – согласился змей.

– Здесь… – Ириан замолчала и глубоко задумалась.

Ее неожиданно охватила странная внезапная тоска…

– В конце концов, вы не ответили на мой вопрос, – напомнил Мино.

Красноглазая никак не реагировала. Каад повернул к нему голову.

– Когда я отправлялся на разведку, я чуял, что где-то тут найду его, – начал рассказывать змей. – Так оно и произошло. Мы встретились здесь перед самой битвой. Я сказал, что хочу к нему присоединиться, ибо меня убедило его могущество.

– И он тебе поверил? – прошептал Мино.

– Нет, но решил никак этого не показывать. Он не знал, что за эти двадцать лет я научился слушать мысли. У него не было времени мною заниматься, он тогда готовил тот туман… Когда я заметил, что он делает, то едва не поверил, что он и в самом деле непобедим!

– И ты ему не помешал? – Мино говорил все еще с трудом.

– Я не могу и никогда не мог сделать что-либо против него. Он тоже.

– Он не может… тебя уничтожить? – удивился Мино.

– Чарами – нет, только магическим оружием, так же как и обычного демона, или наслав других чудовищ. Кроме того, бывают моменты, когда он не владеет своим новым телом. Он ведет себя словно безумец, страдающий раздвоением личности. Именно поэтому он не смог причинить вреда Ириан.

– А что было дальше?

– Я сбежал, оторвался от посланных в погоню чудовищ и предупредил Редрена о тумане. Король приказал всей армии отступать.

– Успели?

– Не все. Мы ошиблись относительно направления движения тумана. Большинство гонцов были посланы на левый фланг и в центр. Тем временем духи пришли справа… – Каад на мгновение замолчали – Погибли около десять тысяч человек… Войско разбежалось. Многие из наших остались на Круглых Холмах.

– Бойня… – Мино не знал, что сказать.

– О большей я не слышал, – согласился змей. – Король тоже должен был погибнуть. Тагеро наслал на него ядовитых летучих мышей. Они прилетели днем, вместе с туманом, и были обработаны подобным же образом, как и та муха в монастыре. Это старинный фокус, для которого не нужно использовать силу Окно. Старая магия нашего мира… – Он задумался. – Пришлось позвать на помощь Ириан.

Красноглазая несколько оживилась и посмотрела на Мино.

– Я услышала его мысли, – вполголоса сказала она, – когда утром нас атаковали карийцы, я знала, что ты сумел прорваться, а потом пошла сквозь туман. Он ничего мне не сделал. Духи почуяли, что моя кровь – яд. Я вернулась как раз вовремя, поскольку Каад слишком большой и тяжелый, чтобы сражаться с летучими мышами. Он с трудом отгонял их от Редрена.

– Я искал тебя на побоище, – признался Мино.

– Я думала, ты догадаешься… – Она тоскливо посмотрела на руины хижины.

– Я не мог думать!

Она рассеянно улыбнулась. Мино этого не заметил.

– Откуда ты знаешь, что это здесь? – обратилась Ириан к Кааду.

– Что? – Змей прикрыл глаза.

– Онно…

– Из той ямы под печью Тагеро получил силу, необходимую для того, чтобы навязывать свою волю духам умерших. Не представляю, что еще могло бы там быть, – ответил Каад.

– Он тогда… спускался вниз? – спросил Мино. Его голос звучал все слабее.

– Нет, все время был в хижине. В какой-то момент даже подумал, что ему нельзя туда идти… Значит, это что-то такое, что ему не нравится! Он сбежал туда от Ириан, поскольку не имел иного выхода. Поэтому мне кажется, что нам незачем его опасаться.

– А если ты ошибаешься?

– Два часа назад Ириан задала мне тот же вопрос, – раздраженно ответил Каад. – Отвечу тебе то же, что и ей: тогда мы погибнем! Я ни в чем до конца не уверен. Лучше постарайся заснуть!

Красноглазая встала и сменила облик.

– Пойду пройдусь.

– Только не уходи далеко, – попросил змей. – Большинство чудовищ сейчас снова в Сахене, но кто знает, не успел ли Тагеро позвать кого-нибудь сюда?

– Хорошо, – согласилась она и скрылась в лесу. Она чувствовала, что свершается ее предназначение. Ей хотелось остаться одной…

Мино лег на спину и закрыл глаза. Он заснул, прежде чем успел об этом подумать. Его разбудил сухой треск. Был ясный день. Ириан и Каад разбирали смерзшиеся головешки на пожарище. Оба уже явно потеряли терпение. Красноглазая тащила когтями одну из балок, а змеи приподнимал ее собственной спиной. Вскоре раздался хруст ломающегося льда. Мино быстро встал. Рана на груди заболела столь сильно, что он даже зашипел. После трех шагов у него закружилась голова. Неожиданная волна слабости охватила все тело. Ошеломленный, он рухнул на землю. Над собой он увидел голову Каада и Ириан. Он даже не заметил, когда они появились. Последних мгновений он просто не помнил.

«Потерял сознание…» – удивленно подумал он.

– Мино, что с тобой? – В голосе Ириан звучал страх.

– Не знаю, – прошептал он. – Я проснулся, хотел встать…

– Рана все еще кровоточит, – заметил змей. – А должна уже затянуться!

– В самом деле… – Красноглазая раздвинула рубашку. – Мино, что он с тобой сделал?

– Это был летун.

– Летун?! – забеспокоился Каад. – Что же ты раньше не сказал?!

– Я думал, вы сами догадаетесь…

Оба демона переглянулись.

– Я был уверен, что Тагеро лишь наложил на тебя чары, лишающие силы, – махнул хвостом Каад.

– И что теперь? – Мино оперся об одно из колец Каада и сел.

– Летуны ранят душу, – сказала Ириан. – Из-за этого из нее уходит жизнь. Такие раны никогда не заживают…

– Это правда, – подтвердил змей.

Мино побледнел.

– Значит, я умру? – с усилием спросил он, пытаясь сохранить спокойствие.

– Твоему телу уже не хватает жизненных сил даже для того, чтобы заживить рану на груди. – Каад опустил голову. – Если смерть не наступит от потери крови, то в течение ближайших недель придет глубокая старость…

Красноглазая молчала. Мино избегал ее взгляда.

«Я солдат, – подумал он, – солдат… Смерть – обычное дело…»

– Прежде чем я сдохну, я хочу увидеть его труп, – процедил он сквозь сжатые зубы. – Помогите мне встать!

– Только осторожно, без резких движений, – предупредил Каад. – И как?.. – спросил он чуть позже.

Мино уверенно стоял, слегка расставив ноги.

– Когда не двигаюсь, не чувствую слабости, – вполголоса сказал он.

– Идем! – толкнула змея Ириан. – Нужно сделать проход…

Они оставили Мино и принялись за дело, яростно разрывая, ломая и круша дерево и лед, преграждавшие путь в подземелье. Мино медленно шел к ним. Когда он добрался до пепелища, Красноглазой удалось пробить когтями небольшое отверстие. Каад тотчас же просунул туда голову и уперся, словно огромный живой лом. Вскоре груда обуглившихся балок, скрепленных черным от копоти льдом, с грохотом треснула, поднялась вверх и с треском отлетела в сторону.

– Готово! – Змей распрямил шею и стряхнул с головы грязь и сажу.

Все трое склонились над дырой в земле. Это был выход наклонной шахты, из которой исходил сильный, но не раздражавший глаза свет. Солнечные лучи не в силах были его затмить. Гладкие овальные стены покрывала блестящая стекловидная масса. Ириан вошла туда первой, за ней Каад и Мино. Парень опирался на выгнутую вверх спину змея. Они осторожно преодолели несколько десятков шагов. Тагера мог быть впереди.

Сначала они заметили темное пятно на фоне мерцающего в глубине коридора сияния. Чародей отбрасывал тень длиной в десять с лишним шагов. Многократно отраженный от стен шахты свет смазывал очертания. Тагеро заметил их значительно позже. Ириан, Мино и Каад шли в сторону источника света, и потому тень оставалась позади них. Они появились перед магом словно привидения.

– Стоять!!! Не приближаться! – крикнул Тагеро.

– Идите смело, – неожиданно проговорил он голосом Ксина.

– Отойдите, иначе я похороню здесь себя и вас! – Чародей явно был напуган, – Я прикажу потолку рухнуть!

Угроза подействовала. Красноглазая, поколебавшись, остановилась. Змей выдвинул вперед голову и тоже замер. Наступила напряженная тишина.

– Он лжет, – заявил Ксин, на мгновение захватывая власть над своим телом.

Они бросились вперед.

– Эй! – Мино судорожно вцепился в змея. – С ума сошли? – тяжело прохрипел он. – Он не уйдет…

– Верно! – Красноглазая остановилась.

– Извини. – Каад помог Мино удержаться на ногах.

Они снова медленно пошли дальше. Коридор все время опускался. Искрящийся, дрожащий свет, казалось, находился все на том же расстоянии. Через триста шагов Мино снова стало плохо. Змей заботливо обернул его хвостом и понес, столь осторожно, как только мог. Шли минуты. Кровь текла у Мино по животу – медленно, но непрерывно. Жгучая боль пронизывала грудь. Страх, неуловимый, неопределенный, подавлял любые мысли. Мино искал слова, которые помогли бы ему принять приближающуюся смерть, воплотить ее, назвать, лишить таинственности и страха. Однако все, за что он пытался уцепиться, было слишком маленьким, хрупким, ненадежным. Разум его извивался перед лицом неизбежного, словно червяк под сапогом. Его вдруг охватила уверенность, что существует формула, которая обеспечит ему бессмертие. Лишь бы найти ее! Убедить самого себя, а потом вместе с ней спокойно уйти в ничто. Но все было тщетно. Когда накатывала волна страха, все слова растворялись в ней словно соль в воде, исчезали, теряли смысл. После них оставалась пустота, заполненная жалкими ошметками истин. Единственное, на что он еще был способен, – не скулить, не выть, не рыдать. Хотя, в сущности, и это не имело никакого значения. Насколько легче умереть в бою, от одного удара стали, обрывающего жизнь прежде, чем это успеет понять разум…

– Пришли! – сообщила Ириан.

– Можешь стоять? – спросил Каад.

– Да, – ответил Мино, и змей поднял его и осторожно поставил на ноги.

Шахта здесь расширилась, переходя в камеру, которую наполовину заполняла огромная, похожая на лед глыба, светившаяся подобно раскаленному добела железу. Жар этот, однако, не обжигая и вообще не был горячим. Глыба вырастала из пола и стены, так что то что они видели, могло быть лишь небольшой ее частью, словно вершина айсберга.

– Огненный Камень… – послышалась мысль Красноглазой.

Тагеро стоял, вжавшись в угол между камнем и стеной камеры. Упыриха направилась к нему.

– Давай договоримся по-хорошему, – предложил чародей.

– Незачем с ним разговаривать, – заявил Ксин.

– Помнишь, тогда, во дворце, – обратился Тагеро к Ириан. – Ты хотела пойти по моим следам. Я сказал тебе тогда, что стоит лишь захотеть. Ты хотела…

– Он проверял, удастся ли ему привлечь тебя на свою сторону, – перебил его Ксин. – Я помешал ему, передав тебе свои мысли.

– Просьбу о помощи? – переспросила Красноглазая.

– Да…

Тут Ксин и Тагеро начали говорить одновременно, из-за чего стоящее перед ними существо издавало лишь нечленораздельное бормотание. Наконец верх одержал Тагеро:

– Посмотри, сколь многого я сумел достичь, имея в распоряжении свою магию и знания Ксина о природе демонов. Если бы мне помогла еще и ты, весь мир лежал бы у наших ног.

– Как я могу помочь тебе, отец? – спросила Ириан.

– Убей его.

– Ты не можешь убить только меня. Мы погибнем оба, ибо он живет благодаря мне.

Красноглазая беспомощно посмотрела на своих спутников.

– Он говорит правду, – подтвердил Каад. – Я все время слушаю его мысли.

– В борьбе с королевой-матерью погиб котолак, но в Ксине оставалось еще кое-что, и это нечто выжило только благодаря мне.

– Вопреки твоей воле, – ответил Ксин. – Убей его, Ири, я ничего не почувствую. Убей его как злобную тварь.

– Отец, Я не смогу, – прошептала она.

– Давай договоримся, – повторил Тагеро. – Если сейчас мы прикончим Редрена, ты без труда станешь властительницей Суминора…

– А потом произойдут события, которые все изменят, – отозвался Каад. – Зло никогда не может достичь цели, оно лишь бесконечная цепь причин и следствий. Одна из черт добра – способность перерезать эту цепь, и иногда это требует поступать вопреки логике и рассудку.

– В этой войне я выиграл все сражения, – сказал Тагеро.

– Но войны тебе не выиграть, – заявил змей, – так гибнет твоя логика.

– Я не случайно убедил его прийти сюда, – сказал Ксин. – Моя жизнь совершила круг… Думаю, такова была ее цель. Я прошел этот мир, чтобы познать очищение. Постепенно действительность грубо сдирала с меня все то, что меня с ней связывало. Даже ты, Тагеро, был частью этого процесса…

– Он снова бредит, – заявил чародей. – Иногда с ним такое бывает…

– Ты слишком привязался к действительности, – ответил Каад, – это типично для тех, кто считает себя умнее философов, А это лишь текущая река событий.

– Пора кончать! – прошептал Мино.

Ириан приобрела облик упырихи.

– Скажите Ханти, что я ее любил, – проговорил Ксин.

– Не-е-ет!!! – В руке Тагеро сверкнул серебряный стилет.

Когти Красноглазой мгновенно сжались на запястье чародея. В движениях упырихи чувствовались уверенность и спокойствие. Рванув на себя руку с нацеленным оружием, она вывернула ее и сломала, словно сухую палку. Тагеро пронзительно взвыл, и лезвие звякнуло об пол. Вторая лапа ухватила мага за горло, придушив вырывавшийся изо рта вопль. Ириан отпустила размозженную руку и раздвинутыми когтями закрыла выпученные в непередаваемом ужасе глаза несостоявшегося властелина мира. Сжав голову, она резко дернула ее назад. Хрустнули шейные позвонки, и с резким треском разорвались соединявшие их связки. Шея была сломана, но Красноглазой этого показалось мало: она свернула шею Тагеро и дёрнула еще сильнее. Кожа и мышцы лопнули с чавкающим хрустом. Из разорванных артерий ударили струи крови. Быстрым движением челюстей упыриха перегрызла несколько оставшихся жил, и голова чародея покатилась по стеклянистому полу. Оттолкнув содрогающееся тело, она вновь приобрела человеческий облик и утерла тыльной стороной ладони кровь с лица.

– Как тварь! – напомнил Мино.

– Знаю… – Красноглазая наклонилась и, подняв стилет, с размаху вонзила его в оторванную голову. Потом встала.

– Все кончено, – спокойно подытожил змей.

Ириан молча подошла к Огненному Камню и, поколебавшись, положила на него обе руки, а потом оперлась лбом. Постояв так некоторое время, она повернулась и огляделась вокруг.

Взгляд ее упал на выроненный умирающим чародеем белый камешек, светившийся так же, как и Огненный Камень. Ириан взяла Осколок и, найдя место, от которого он был отбит, приложила его туда. Он тотчас же прирос к Камню.

В это мгновение обезглавленное тело Ксина начало испаряться: исчезали кожа и мышцы, показались белые кости. Все чары, использованные для его создания, теряли силу. Человеческая, звериная и демоническая природы начали отделяться друг от друга. В грудной клетке что-то зашевелилось. Из дыры между ключицами появились острые уши и короткая мордочка. Мгновением позже из скелета выбрался черный котенок. Мяукнув, он подошел к онемевшей Ириан, потерся о ее ноги, после чего, задрав хвост не спеша направился в сторону шахты и вскоре исчез в белом сиянии. Возле Огненного Камня остались лишь белые кости и черный череп, пробитый серебряным острием.

Все трое не смели даже вздохнуть. На их глазах свершился акт белой магии. Они долго молчали, не в силах пошевелиться.

– В этом Камне живут существа, которых Вы и называете эльфами, – неожиданно сказала Красноглазая. – Ксин стремился к тому, чтобы стать одним из них, но

слишком многое связывало его с этим миром. Это и решило вопрос о его последнем Превращении. Последним его желанием было вернуться к Ханти…

– А каково твое желание? – спросил Каад.

– Наверняка не война бок о бок с королем, это я поняла вчера вечером, – ответила она. – Для настоящих созданий Онно понятия войны не существует. Природа Онно не знает войны, даже борьбы за существование. Наш мир, когда они в нем оказались, показался им внушающим ужас и непонятным. Так было вначале. Потом они обнаружили, что тем не менее могут здесь жить и даже размножаться, используя и преобразуя мертвые тела, то есть то, что вышло из бесконечно продолжающейся здесь игры. Самым страшным их врагом оказалась человеческая ненависть. Если труп, который должен был дать начало эльфу, был ею поражен, он превращался в чудовище. Столь же опасной стала позднее злая воля, вооруженная чарами и заклинаниями…

Ириан подошла к Кааду.

– Ты и я, – сказала она, касаясь его головы, – очень странные создания. В нас сплелось столь много противоречий, что мы зависли меж двух миров. Не знаю, как тебя, но меня это мучило всегда. В глубине души я чувствовала, что когти и клыки упырихи – вовсе не то, что я на самом деле должна иметь. Я лишь не знала, как это изменить. Теперь знаю… – она замолчала и медленно сняла кольчугу, а затем остальную одежду. Полностью обнаженная, она подошла к Мино. – Я должна была дать ответ на твое предложение… – она посмотрела ему в глаза.

– Это уже не имеет значения… – прохрипел Мино.

– Ты ошибаешься, мой же ответ – нет. – Она грустно улыбнулась. – Любовь, которую я к тебе испытываю, – часть твоего мира и твоей природы. Это прекрасная составляющая человеческого бытия, но я ее потеряю, когда освобожусь. А освободиться я должна, ради тебя… Чтобы ты мог жить. Смотри! – Она быстро отступила на три шага и, подняв вверх правую руку, превратила пальцы на ней в когти. – Я не думала, что это так просто! – Решительным движением она вонзила когти, в собственное сердце.

– Ирити!!! – Мино отчаянно рванулся вперед и, если бы его не придержал Каад, рухнул бы на пол.

Красноглазая упала на колени, сжалась в комок и вырвала когти из собственного тела. Ее сотрясла сильная судорога. Задрожали руки и спина. Она сжалась еще сильнее и застыла.

– Ири! – Лицо Мино приобрело пепельный цвет. По вискам потек пот.

– Спокойно! – Мысль Каада полна была безграничного удивления. – Я чувствую, она…

– Не бойтесь! – мягко и, звонко прозвучал голос Ириан.

– Ири… – прошептал Мино.

Она подняла голову и встала. Между грудей не осталось даже следа раны. Глаза утратили красный цвет. Теперь из них исходило зеленовато-голубое сияние. Свет Огненного Камня, проникая сквозь тело девушки, делая его мелочно-прозрачным. Материальная сущность куда-то исчезла, осталась лишь форма.

– Это произошло бы и с Ксином, если бы не звериная часть его натуры и Тагеро, – сказала она. – Подойди ко мне, – обратилась она к Мино.

Шатаясь как пьяный, парень сделал несколько шагов.

– Я все помню… – Ириан положила ладони на его грудь.

Могучий горячий поток окатил сердце и мозг. Слабость и боль исчезли. Вернулась сила и ясность мыслей. Угасшие было чувства ожили словно огонь, в который подбросили дров. И самым сильным из них была любовь.

– Ириан! – страстно воскликнул он и хотел было заключить ее в объятия.

– Нет! – остановила она его, предостерегающе подняв руку. Он застыл как вкопанный. Вытянутые руки упали.

– Ириан…

– Это лишь имя, – ответила она. – Я должна уйти.

– Останься!

– А зачем?

Ошеломленный, он не знал, что сказать.

– Я исполнила последнее желание существа, которым была вплоть до этого мгновения. Не знаю, почему это было для него столь важно, но я это сделала. Чего ты еще хочешь?