Скаут, который дает Ларку все эти характеристики, выглядит лет на пятьдесят пять, но все еще подтянут: видно, что не потерял былую хватку, словно все еще немного надеется снова выйти на бейсбольное поле. Ему нравится находить хороших игроков среди вчерашних школьников, и эту слабость он ни перед кем не скрывает.

– Боюсь, что парень бракованный, – замечает кто-то.

– Что у него в анкетных данных? – спрашивает кто-то еще.

Какой-то юноша тихо сидит за единственным в комнате рабочим местом, оборудованным компьютером. Он нажимает несколько клавиш, ищет результаты Ларка по обязательному для всех претендентов в Главную бейсбольную лигу психологическому тесту.

– Все плохо, – говорит юноша после небольшой заминки. – Стремление к победе: один из десяти. Лидерские качества: один из десяти. Добросовестность: один из десяти.

Юноша продолжает читать вслух «досье» на Ларка, по всем пунктам результаты неутешительные.

– Твою мать! – говорит Бугги в сердцах. – У него хоть где-нибудь два из десяти есть?

Бугги самый старший из всех. Как рассказывал сам Бугги, когда он в 1972 работал в службе скаутов клуба «Хьюстон Астрос», ему довелось возглавлять проведение первого психологического теста с питчером Диком Русвеном, который, кстати, прошел отбор по результатам тестирования.

– Брак, – в очередной раз говорит кто-то из скаутов. Никто не возражает.

У скаутов есть несколько кодовых фраз, которыми они описывают то, от чего следует держаться подальше. «Болван» – явно не положительное качество для бейсболиста, но бывают и не очень безнадежные случаи. «Размазня» – уже немного приговор игроку, означает, что парень «не в форме» и «нытик»; тем не менее этот приговор может подлежать обжалованию. Но «брак» – это смертный приговор и обжалованию не подлежит. «Брак» означает, что «у парня проблемы, которые нам решать не по карману». «Брак» звучит как сигнал, что у парня могут быть проблемы с законом, алкоголем или серьезные личностные расстройства. Каждый раз, когда игрока называют «бракованным», юноша-помощник, который присутствует на совещании, достает из картонной коробки магнит с фотографией Фила Мило – бывшего сотрудника клуба «Эйс». Мило проработал ассистентом Билли Бина совсем немного, но при этом успел оскорбить или обидеть почти каждого в клубе. Когда я спросил Пола, как один человек умудрился стать олицетворением целого букета личностных расстройств, тот ответил: «Могу рассказать. В мой первый рабочий день в клубе ко мне подошел Мило, чтобы познакомиться. Первое, чем он меня поприветствовал, было: “Скажу тебе честно. Я не очень рад, что тебя взяли к нам на работу”. Вот таким был Мило».

В первые несколько дней, когда шли собрания по вопросам набора игроков, маленькие фотографии Фила Мило незримо летали вокруг как конфетти. Появление же реальной фотографии Фила Мило как итог обсуждения очередного кандидата говорило о многом. Причем не только о том, чего люди из бейсбольного бизнеса старались избегать при выборе кандидатов, но и о том, как мало они знали о внутреннем мире парней, на покупку которых собирались выбросить кучу денег.

Питчер-старшеклассник.

– В какой колледж он собирается? – нехотя спрашивает Билли.

– Он не собирается в колледж, – говорит скаут, который лучше остальных знает парня. – Он из верующей семьи. Ему дали бесплатный билет в Калифорнийский университет в Ирвине. Тренер его проинструктировал и познакомил с парочкой игроков, а потом парня завели на вечеринку, где все бухали. Парень оскорбился и уехал, заявив, что «в университете ему делать нечего».

– А, ну точно! Похоже, ему просто доктор прописал профессиональный бейсбол, да? – ухмыляется Билли.

– Этого в команду к Мило, – подытоживает Эрик.

Питчер-правша, студент.

– Этот – настоящий задира, – дает характеристику парню Мэтт Кеог. – Он пошлет вас в задницу и еще скажет что-нибудь, чтобы сильнее поддеть. Ну и, ясное дело, доведет вас до белого каления. У него уже была пара удалений с поля.

– А с наркотиками у него проблем нет? – интересуется Эрик.

– Нет, тут все чисто, – отвечает Мэтти. И вдруг, подумав, добавляет: – Поговаривают что-то про травку…

Скаут постарше усмехается:

– Про укропчик?

– Ну, доказательств нет, – возражает Мэтт.

– Нет дыма без огня, – вставляет свое мнение кто-то из собравшихся.

Эрик настораживается:

– А это не тот парнишка, который дурью подторговывал в школе?

– Что же это за проклятье! – оскорбленно восклицает Мэтти. – Это три года назад было!

По комнате проносится гул неодобрения.

– К Мило в команду, – вместе с жеваным табаком выплевывает фразу Эрик.

Аутфилдер с мощным ударом[17].

– Я не уверен, что парень подпишет контракт, если мы его выберем. Он сказал, что собирается на юридический факультет в колледж.

– Юрфак?

– Думаю, что его девушка прессует.

– Похоже, подкаблучник.

– Этого тоже к Мило.

Еще один питчер-правша и тоже студент.

– У парня не сдано ни одного экзамена, – говорит один скаут.

– В смысле у него отметки плохие? – спрашивает другой.

– Нет, их вообще у него нет, – отвечает первый.

Кто-то присоединяется к диалогу:

– Как можно не сдать ни одного экзамена, если ты студент Университета штата Калифорния в Чико?

– У него нет желания учиться, – почти с гордостью говорит первый скаут. – Парень был создан для того, чтобы играть в бейсбол.

– Я что-то не сильно восхищаюсь парнем, который не стремится учиться дальше, – говорит Билли. – Это точно не повод для гордости.

– Его – тоже к Мило.

Билли не особо участвует в отбраковке, Пол вообще молчит. Все эти собрания, по их мнению, предназначены для того, чтобы минимизировать риски. Нет смысла в том, чтобы рисковать, делая ставку на неподходящих для бейсбола игроков, у которых нелады с собой или с законом. Билли неожиданно встревает в обсуждение, которое ведут скауты: «А как к нам попал в прошлом году тот конченый парень, которого посадили за ограбление банка?» Никто не реагирует на вопрос – все слишком поглощены выуживанием бракованных вариантов, потому даже на миг никого не посещает мысль о том, насколько заданный вопрос к месту.

Большую часть времени на собраниях первых дней скауты отсеивают «брак», кипа из 680 магнитных полосок постепенно тает. Кроме чрезмерной любовной привязанности к подружке либо криминального прошлого было еще две причины, по которым клуб «Окленд Атлетикс» переводил игрока в группу «брак», чтобы дальше не тратить на него время. Первой причиной был возраст: за редким исключением начальник службы скаутов сразу отбраковывал всех школьников и тем самым озадачивал более молодых скаутов, которые недоумевали, зачем они столько времени потратили на этих мальчишек. Вторую причину для приличия называли «запросами».

– А какие у него запросы? – спрашивает Эрик Кубота о подающем питчере, который учится в колледже.

Скаут, который лучше других знает парня, с усмешкой говорит:

– Отец парнишки заявил, цитирую: «4,2 миллиона долларов были бы неплохим стартом для моего сына».

– Тоже присоединяем к спутникам Мило, – повторяет Эрик. И еще до того, как магнитная табличка навсегда исчезнет в мусорном ведре, собравшиеся забывают имя, которое только что обсуждалось.

К концу третьего дня имена игроков распределяли на две группы: на многообещающих игроков – кандидатуры, которые не вызывают дискуссий, – и все остальные. «Остальных», в количестве примерно четырехсот человек, скауты разбивали по другим группам. Питчеры-правши числом в 120 игроков составили свой список по убыванию от самого сильного до самого слабого. Такой же список составляли для 37 кетчеров, каждому из них определив свой ранг от 1-го до 37-го. То же самое проделали с 94 игроками внешнего поля. Перед этой процедурой скауты наконец переключали внимание с выбраковки на процесс отбора. Билли предупредил, что в этом сезоне им не очень нужны питчеры, которых в команде предостаточно с прошлых наборов. Им нужны хорошие атакующие игроки. На белой магнитной доске (главной доске), висевшей рядом с Билли, нашлось бы место для 60 табличек. Пока там было только одно имя: «СВИШЕР».

Ник Свишер – центральный принимающий из Университета Огайо. По поводу кандидатуры Свишера за последние полгода у Билли не осталось никаких сомнений. И сейчас он был уверен, что Свишер не встретит у скаутов возражения. Кандидатура Свишера была тем редким исключением, когда внутреннее чутье скаутов совпадало с анализом из компьютера Пола. С одной стороны, у Свишера был свежий заряд спортивной энергии, который так ценился у скаутов, с другой – хорошая статистика, которая, как решили между собой Билли и Пол, значила больше, чем все остальное: она показывала, что Свишер хорошо отбивает мяч, умеет с силой держать удар и большая часть «прогулок»[18] в игре приходится на его долю.

Странно было только то, что Билли воочию никогда не видел Свишера в игре. Он как-то хотел слетать на другой конец страны посмотреть, но в службе скаутов его остановили: в Главной бейсбольной лиге могли поползти слухи о том, что Билли Бин интересуется Ником Свишером. Тогда им заинтересовались бы и другие, и вместе со спросом на игрока выросла бы его цена. Все это свело бы к нулю шансы «Эйс» забрать Ника Свишера в порядке своей очереди (а они шестнадцатые среди команд Главной лиги) в первом раунде набора. Операция «технический перерыв» – так назвали скауты план, по которому Билли нужно было исчезнуть с «горизонта» Свишера.

Операция имела глубокие последствия. Билли начал говорить о Свишере как жених, которому давно не терпится увидеть свою возлюбленную. Свишер очень смахивал на невесту, которую не показывают жениху.

– Свишер – заметный парень, да? – спрашивает теперь на собрании Билли у скаутов и надеется, что ему расскажут побольше о том, как Свишер выглядит, каков он, как говорится, живьем.

– Не то слово, – отвечает пожилой скаут. – Как выйдет из автобуса – рот не закрывается ни на секунду.

– У него интересная биография, – говорит Билли. – Его отец играл в высшей лиге. Это очень многое значит. Очень парню поможет. У таких ребят все складывается хорошо (отцом Свишера был Стив Свишер, игравший кетчером в клубах «Кабз», «Кардиналс» и «Падрес»).

– Не заметить его трудно, – соглашается старый скаут.

– Операция «технический перерыв» сработала? – спрашивает Билли.

– Слабо сказано, – отвечает тот же скаут. – Парень из «Уайт Сокс» звонил мне вчера, сказал, что знает, что ты, Билли, даже не видел, как Свишер играет.

Билли довольно смеется:

– За этой дверью о Свишере всем молчок.

Разговор о Нике Свишере прекращается, и в то же мгновение дальнейшее обсуждение перерастает в словесную перепалку – кулаки, конечно, в ход не пускают: в интересах собравшихся как-то ладить друг с другом. Разговор ведется на таких тонах, как будто в какой-то крупной компании обсуждают вопрос о сокращении продуктовой линии или выделении части бюджета отдела маркетинга в пользу отдела научных исследований и разработок. Здесь, в комнате, наметилось точно такое же противостояние двух сторон, разделенных бездонной пропастью непонимания. Билли – по одну сторону, а по другую, как хоревты, скауты, воспевающие хвалу бессмертным темам бейсбола. Билли же именно эти темы меньше всего интересуют – на них деньги не заработать.

Одного за другим Билли «развенчивает» приглянувшихся скаутам игроков, перечисляя недостатки каждой из предложенных ими кандидатур. Поначалу один из пожилых скаутов вступает с ним в спор:

– Да парень настоящий спортсмен, Билли!

– Он не умеет отбивать мяч, – отвечает Билли.

– Не так уж плохо он и отбивает, – не соглашается с ним пожилой скаут.

– И что же будет, если он не сможет определить, что на подходе быстрый мяч? – продолжает противостояние Билли.

– У него в наличии все данные, – не унимается старый скаут.

Старые скауты созданы не для споров, они созданы для согласия. Они являются частью сплоченного круга старых бейсбольных ретроградов. Скаут смотрит по сторонам, ища у товарищей поддержки.

– Нет, ну скажи, отбивать он умеет? – спрашивает Билли.

– Умеет отбивать, – отвечает скаут не очень уверенно.

Пол смотрит статистику игрока по его играм в колледже. В ней подозрительно мало нестандартных попаданий на базы[19] и прогулок.

– Меня только одно интересует, – продолжает Билли, – если он такой хороший бьющий, почему он не очень хорошо мяч отбивает?

– Ну, ему надо поработать над замахом. Технику удара нужно полностью переучивать. Но отбивать он может.

– Не очень-то в профессиональном бейсболе переучивают, – замечает Билли.

Когда потрепанные жизнью скауты, сами не сумевшие стать звездами бейсбола, смотрели на очередного подающего надежды мальчишку, об игровых качествах которого ничего не могли знать, и утверждали, что они как пророки сейчас определят, ждет ли его звездная карьера в профессиональном бейсболе, – в такие моменты Билли всегда устранялся от разговора, считая, что все это самообман. Он на собственном горьком опыте познал, к чему приводят нереализованные надежды скаутов, сам прочувствовал «цену» их пророчеств. Скауты твердили на все лады: «У этого парня отличное телосложение, у этого парня лучшее телосложение среди всех спортсменов набора». И каждый раз Билли парировал: «Мы тут не джинсы продаем», отправляя имя очередного захваленного игрока, нежно любимого скаутами, в свой личный опальный список, из которого еще никто не возвращался.

Один за другим имена игроков, которых высоко ценили скауты, исчезали с белой доски. Наконец доска совсем опустела. Каких таких семерых игроков, если не тех, в которых скауты души не чаяли, собирался набрать в новом сезоне клуб «Окленд Атлетикс»? Вопрос постепенно сам собой разрешится, когда Билли Бин, очистив доску от очередного магнита, прикрепит к ней новое имя:

Умудренные опытом скауты откидываются на спинки своих стульев, держа в руках плевательницы для табака. Пол склоняется над своим ноутбуком и бесшумно выуживает статистику. Эрик Кубота, глава службы скаутов, держит в руках список всех непрофессиональных игроков страны, расположенных в порядке убывания их популярности. Ему приходится перевернуть множество страниц, просмотрев сотни и сотни имен, прежде чем он находит фамилию Тихен.

– Расскажи нам про Тихена, – говорит Билли.

– Марк Тихен, – начинает Эрик, – играет на третьей базе за «Сейнт Мэриз». Колледж, недалеко от города Морага, в штате Калифорния. Тихен, – еще раз произносит фамилию игрока Эрик. – Рост 1,90. Два из десяти. Принимает подачи и слева, и справа. Хорошая техника отбивания мячей. Не очень хорошо идет сила удара. Наш парень. Умеет принимать подачи.

– Почему мы его еще не обсуждали? – спрашивает пожилой скаут.

– Потому что Тихен не очень заметный на поле. Он угловой и не очень много отбивает пробежек домой.

– Силу удара можно развить, – замечает Билли. – Хорошие бьющие нарабатывают силу удара с опытом. А бьющие с сильным ударом хорошими бьющими никогда не становятся.

– Ты планируешь поставить его на третьей базе или шорт-стопом[20]? – строгим тоном, словно судья, допрашивающий свидетеля, обращается к Билли другой пожилой скаут.

– Давайте на время не будем думать, на какой позиции ставить этого игрока, а просто зададим себе вопрос: кто в этих пухлых списках лучший бьющий?

Пол поднимает глаза от экрана ноутбука:

– Тихен: процент попаданий на базу.493[21], процент сильных ударов.624[22]. Тридцать прогулок и только семнадцать страйк-аутов по результатам 194 выходов на биту.

Сложно сказать, какие выводы удается сделать скаутам из только что озвученной статистики. Скауты других клубов не преминули бы сказать: «Да плевать на то, что за цифири там у вашего парня! Это всего лишь результаты игр между командами колледжей. Чтобы понять, что из него выйдет, нужно на него посмотреть и представить, каким игроком он станет».

Секунд тридцать все глядят на табличку с именем Тихена. Наконец Эрик нарушает молчание:

– Если вы хотите поговорить о таких игроках, как Джейсон Джамби, то этот парень мог бы стать вторым Джейсоном.

Джейсон Джамби был прирожденным бьющим, который развил силу удара только после того, как «Окленд Эйс» взяли его в команду. Несмотря на возражения скаутов, которые говорили, что Джамби не умеет ни бегать, ни подавать, ни принимать подачу, ни бить по мячу, ни силой держать удар, Джейсон Джамби стал обладателем премии Американской лиги в категории «Самый ценный игрок».

Опять воцаряется тишина. На глазах скаутов их многолетний опыт работы превращается в ничто.

– Не хочется никому малину портить, – наконец нарушает тишину один из скаутов, – но я ни разу не слышал имя Тихен за все сезоны, вместе взятые. Тихен ваш – не чета даже тому парню под номером пятьдесят пять, который нам всем был по душе.

Скауты присваивают каждому игроку номер. Именно оперирование номерами вместо имен является небольшой уловкой, благодаря которой работа скаутов становится похожей на точную науку. Игрок под номером 55 – это игрок, которому скауты предсказывают не слишком выдающееся место в Главной бейсбольной лиге.

– А тебе кто больше нравится? – спрашивает Билли.

Пожилой скаут откидывается в кресле и складывает руки у себя на груди.

– Как насчет Перри? – начинает он. – Когда ему удается правильный размах битой, удар впечатляет. Конечно, там есть над чем поработать: техника немного хромает.

– Технику не исправишь, – говорит Билли. – Тут уж что есть, то есть.

– Это всего лишь мое личное мнение, – отвечает пожилой скаут и снова складывает руки на груди.

После того как магнит с фамилией Тихен занимает свое почетное второе место на Главной доске, Билли Бин берет фломастер и пишет на магните еще одну фамилию:

Четыре скаута сидят прямо напротив Бина и при виде этого имени начинают кто смеяться, кто хмуриться.

– Браун?

– Б-р-а-у-н?

– Билли шутит.

– Давайте обсудим кандидатуру Джереми Брауна, – наконец говорит Билли.

Переход от кандидатуры Марка Тихена, кем бы там этот Марк Тихен ни был, к кандидатуре Джереми Брауна уже переходит все границы допустимого и скаутам кажется просто смешным. Непонятно, как Джереми Браун сумел попасть в списки игроков, составленные скаутами. Его имя плетется где-то в самом хвосте. Скауты считают его распоследним из тех второсортных игроков, которые в лучшем случае обитают на самом дне низшей лиги профессионального бейсбола. Браун – кетчер-старшекурсник в Университете Алабамы. Только трое старых скаутов видели его, и никто из них даже близко не отнес его к категории игроков уровня Главной лиги. Каждый отправил этого парня в самый хвост своего списка, отдав лидирующие позиции примерно тысяче других игроков.

– У Джереми Брауна ужасное телосложение для кетчера, – говорит самый громогласный из собравшихся скаутов.

– Ну, тогда его ужасное телосложение побило все рекорды согласно показателям игр его университета, – отвечает ему Питтер.

– Он единственный игрок в истории Юго-Восточной конференции, который сумел набрать команде триста хитов и двести прогулок, – поднимает Пол глаза от экрана компьютера.

Но интересно не то, что сказано, а то, про что Пол умалчивает. Никто в Главной бейсбольной лиге не интересуется, как часто непрофессиональные игроки-студенты зарабатывают своей команде прогулки, и именно этот показатель больше всего привлекает внимание Пола. Пол никому не объясняет, почему показатель заработанных игроком прогулок так важен, молчит про то, кто из непрофессиональных отбивающих выбился в Главную лигу, а кому это не удалось и почему. Пол держит при себе, что знает о разной степени важности игровых качеств для игроков разных позиций, знает, что важность скорости бега, способности принимать подачу на поле, даже наличие свежего заряда энергии слишком переоценены в кругах скаутов. Что лучший знак будущего успеха – способность держать под контролем зону страйка[23]. Что количество прогулок, которые сумел завоевать бьющий, лучше всего остального указывает на способность игрока контролировать эту зону. Пол держит при себе, что знает: если игрок, еще играя в колледже, имеет хороший глазомер, то это качество и в профессиональном бейсболе никуда от него не уйдет. Пол держит при себе, что знает, что умение себя вести на площадке дома является врожденным – профессиональный бейсбол научить этому не сможет ни одного игрока-любителя, который научился размахивать битой. Пол не распространяется и обо всех других интересных подробностях, которые открыл ему анализ статистических данных: всепоглощающей важности процента попаданий на базу и показателя количества подач, в среднем брошенных бьющему за время одного «подхода», так как именно эти два показателя лучше всего отражают степень причастности бьющего к общему успеху команды. Пол также никому не объясняет разную степень значимости выводов, сделанных на большом и малом объемах данных. Пол помалкивает обо всем этом, потому что об этом попросил его Билли. Билли сказал Полю зарубить себе на носу, что объяснять теорию вероятности бывшим бейсболистам бесполезно: это лишь окончательно собьет их с толку.

– Этот парень носит семейные трусы, – замечает еще один пожилой скаут.

За последние два дня этот скаут впервые раскрыл рот. Благодаря тому, что он редко высказывает свое мнение, все собравшиеся слушают его слова с особым вниманием, посчитав, что уж если такой неразговорчивый человек не смог сдержаться и заговорил, то тому должна быть очень веская причина.

– И что с того? – спрашивает Билли.

– Он такой размякший по виду, – сотрясает комнату обладатель громогласного голоса. – Рыхлый.

– Прямо как Бейб Рут[24]? – замечает с сарказмом Билли. Все, кто сидит за столом, разражаются хохотом. Однако смех скаутов, которые сидят по одну сторону с Билли, более радостный, чем смех пожилой половины, сидящей напротив.

– Мне сложно сказать точно, – зычно продолжает громогласный скаут. – Но по большей части такой расслабленный, размякший вид говорит о малой силе.

– Ну, расслабленным быть хорошо: не нужно тратить много усилий, чтобы сохранять хладнокровие, – замечает Билли.

– Ага, – не унимается тот же скаут. – Только здесь вся сила ушла в такие объемы, что, когда парень двигается по полю, ляжки друг за друга задевают.

– Мне повторить еще раз, что мы тут не джинсами торгуем? – в очередной раз парирует надоевшую тему Билли.

– Слава богу, – продолжает скаут, – будь на нем во время бега джинсы, от трения они бы загорелись.

Стиснув желтую магнитную пластину с именем Джереми Брауна в руке, Билли медленно, но верно продвигается к Главной доске с именами «топ 60» игроков. Скауты с досадой ерзают на местах и недовольно сплевывают табак. Любимый журнал скаутов Baseball America только что целый выпуск посвятил набору новых непрофессиональных игроков в команды Главной лиги в 2002 году. В том числе журнал опубликовал список двадцати пяти лучших непрофессиональных кетчеров в стране. Имени Джереми Брауна в этом списке не было. Журнал лишь вскользь упомянул о том, что Джереми Брауну повезет, если его заберет хоть какая-нибудь команда.

И вот Билли Бин открывает перед Джереми Брауном двери в профессиональный бейсбол, собираясь забрать его уже в первых пяти турах распределения.

– Билли, неужели Брауну и впрямь место в нашей команде? – пытается надавить на эмоции пожилой скаут. – О нем вспомнили в прошлом году, только когда пошел девятнадцатый тур распределения, а в этом году он может считать, что ему повезет, если о нем вообще вспомнят к этому моменту.

Команда «Ред Сокс» выбрала его год назад, но Браун тогда отказался от копеечного контракта, который ему предложили, и остался оканчивать Университет Алабамы. Становилось ясно, что парень принял мудрое решение.

Один из скаутов, вернувшись из поездки в Университет Алабамы, куда Билли отправил его специально посмотреть на Джереми Брауна, пришел к Билли и сказал, что не советует брать того в команду. В Северной Америке сотни полторы непрофессиональных игроков, которых тот скаут согласился бы взять охотнее, чем этого толстого кетчера, который с каждым годом только и делает, что прибавляет килограммы. Браун ничего не умеет, кроме как отбивать мяч.

– За пределами площадки «дома» он не может нормально двигаться, – вставляет скаут свою реплику. – Он все мячи посылает как из рогатки.

Мячи, которые кетчеры посылают таким образом, часто, подлетая ко второй базе, смещаются чуть в сторону первой базы.

Билли делает шаг в сторону Главной доски, прикрепляет имя Брауна сверху второй колонки, в семнадцатую пустую ячейку, и говорит:

– Ну давайте, попробуйте потеснить его с этого места, ребятки.

Джереми Браун теперь идет вторым в списке тех, кого «Окленд» собирается забрать к себе в конце первого тура распределения игроков или в начале второго. Если бы бейсбольным скаутам не мешал табак за нижней губой, они бы, наверное, тяжело вздохнули. Но вместо этого они разжимают рты и сплевывают табачную рыжую кашицу в плевательницы. Теперь им ясно, как далеко зашел Билли и как далеко он еще собирается зайти со своим так называемым рациональным и объективным видением вещей.

– Да ладно тебе, Билли, – пробует уговаривать Билли громогласный скаут.

– Найти кетчера, который умеет бить? Да таких кетчеров вообще нет, – говорит Билли, – а этот парень бить как раз умеет.

Эрик смотрит на сидящих напротив него скаутов и говорит:

– Этот парень лучший, и вроде об этом говорят его прошлые показатели.

Скауты убеждены, что никакие показатели не имеют значения. В их понимании прошлые показатели не очень помогают понять нереализованный потенциал парней, которые еще не стали теми, кем могут стать.

– Вы сами все играли с парнями, у которых было плохое телосложение, но они хорошо играли в бейсбол, – говорит Эрик.

– Еще бы! – восклицает Билли. – Я вон с Питом играл.

Все, даже Питер, смеются.

– И еще… что касается Брауна, – добавляет Билли чуть погодя. – Этот парень живот надорвет, чтобы заработать команде прогулки.

– Он лидирует в стране по заработанным прогулкам! – восклицает Пол. – Только подумать!

– Пусть прогулки зарабатывает, бегать он вряд ли сможет, – замечает один из скаутов.

– Добиться таких результатов, если ты такой толстый, это противоестественно, – признает свою неправоту скаут с громогласным голосом.

– Хотите, я вам кое-что скажу? – говорит Пол, глядя на сайт Университета Алабамы. – В последние два года – 390 выходов на биту, 98 прогулок, 38 страйк-аутов. Эти результаты лучше, чем у профессионалов из низшей лиги. А еще он сорвал 21 куш.

Кушем называют пробежки домой. Кроме кушей в бейсболе есть еще колокольчики, бомбы, крупные полеты. Парни из бейсбола вообще любят для выражения одобрения подбирать разнообразные словечки.

– Я, наверное, просто чего-то не понимаю или не вижу, – говорит громогласный скаут.

– Точно, не видишь, – отвечает Билли. – Видимость обманчива. Мы часто замечаем только то, что ищем или о чем думаем, и в упор не замечаем то, что нам незнакомо или неприятно.

Слова Билли уже не имели отношения к Джереми Брауну. Они относились к тому, как вообще следовало искать бейсболистов для команды Главной бейсбольной лиги. В представлении скаутов, игрока нужно искать следующим образом: ехать куда-то за тридевять земель, останавливаться по дороге в сотне паршивеньких отелей, и только небу известно, сколько раз питаться в дешевых закусочных. И все это – для того, чтобы в течение четырех месяцев заехать на две сотни бейсбольных матчей в средних школах и колледжах, зная при этом, что просмотр 199 из 200 этих матчей будут абсолютно бесполезной тратой времени. Большая часть профессиональной ценности скаута состояла в принадлежности к особому братству «разведчиков» игроков, зарабатывающих этим себе на жизнь. Оставшаяся незначительная часть профессиональной ценности вас как скаута приобреталась именно за счет той самой единственной стоящей игры. На эту игру скаут приезжал, как на все остальные 199, занимал место на алюминиевой скамейке стадиона в четвертом ряду, сразу за кетчером, и вдруг видел что-нибудь особенное, чего еще никто до него не видел – во всяком случае никто, кто бы понимал истинный смысл происходящего. Было достаточно увидеть этого парня-игрока только один раз и понять о нем все. «Одного раза достаточно для того, чтобы понять, что у игрока есть все данные, – говорит Эрик. – Все скауты уверены в этом. Я только что нашел мальчишку, который сделает меня знаменитым!»

У Билли же было свое мнение, где искать будущего игрока для Главной лиги. В компьютере Пола. Билли даже тешил себя надеждой, что возьмет и уволит всех скаутов и будет просто набирать парней по ноутбуку Пола. В интернете имелась любая статистика по любому непрофессиональному студенту-игроку в стране. Пол все эти цифры знал. И пусть у него в ноутбуке не было специального звоночка, который начинал бы звенеть каждый раз, когда процент попадания на базу у какого-нибудь студента переваливал за отметку.450, в нем не было особой надобности. По мнению Пола, у непрофессиональных игроков из колледжей было одно большое преимущество: их статистика была значимой. Количество игр, в которых участвовали игроки колледжей, было значительно больше, чем у школьников, и играли студенты в условиях серьезной конкуренции. Объем выборки релевантной статистики по игрокам колледжей был больше, потому погрешность была ниже и статистика лучше отражала реальное положение дел. Прогнозы, основанные на прошлых показателях по игрокам-студентам, были достаточно точными. Статистика вооружала средствами для поиска истины в дебрях предрассудков скаутов, которые предвзято относились к тому, что видели. Например, скауты несправедливо недооценивали невысоких питчеров-правшей, не любили худых парней, которые занимают базы, ну а толстых кетчеров и вовсе терпеть не могли.