Глава 10

«Случайная» встреча

Для того чтобы испробовать совет, данный «Трусихой из Саутуорка», Аннабел попросила помощи у своих коварных, сующих нос в чужие дела и имеющих превосходные связи подруг.

Задача: организовать «случайную» встречу.

Способ: узнать, когда и где можно случайно встретить Найтли. Все знали, что он очень рано утром шел от своего дома в здание издательства и очень поздно вечером возвращался обратно.

Однако, благодаря махинациям Софи и Джулианы, Пишущие Девицы узнали, что Найтли собрался навестить лорда Марсдена, возможно, для того, чтобы обсудить парламентское расследование методов прессы. Маркиз, что было очень удобно, жил рядом с Софи, между ее домом, который благодаря своей массивности можно было назвать замком, и Гайд-парком.

Солнце сияло. Пели птицы.

Да, они сунули нос в сегодняшнее расписание Найтли. Но исключительно с благородной целью: помочь истинной любви. Аннабел, вне себя от радости, шагала по улицам Мейфэра в компании Софи. Вернее, не шагала, а едва плелась. Разумеется, чтобы лучше насладиться теплом и свежим воздухом.

– Мы пришли в парк, – констатировала Аннабел. И все же они не встретили добычу, за которой охотились. Похоже, все пошло наперекосяк.

Аннабел представляла Найтли, выходившего из дома Марсденов. Они столкнутся на тротуаре и посмеются над странным капризом судьбы. Потом Найтли предложит прогуляться по аллеям парка, тем более что день выдался прекрасный. Аннабел возьмет его под руку, и они станут бродить по парку. В какой-то момент Софи незаметно исчезнет, оставив их наедине. А небо вдруг затянут грозовые облака, и они попытаются найти убежище в заброшенной беседке. Найтли обнимет ее и скажет нечто убийственно-романтичное? Вроде…

– Подумать только, как это я забыла захватить зонтик?! Хотя ужасно боюсь веснушек, – заметила Софи.

– С каких это пор тебя волнуют веснушки? – недоуменно спросила Аннабел.

– Думаю, нам стоит вернуться в дом за зонтиком, а уж потом гулять по парку, – настаивала Софи. Но Аннабел не хотела и минуты провести в четырех стенах, где они уж точно не увидят Найтли!

– Так на тебе шляпка, – заметила Аннабел.

– Боюсь, этого недостаточно, и я стану изгоем общества, если веснушки все же появятся, – парировала Софи.

– Ты же герцогиня!

И дело не только в этом. Ее очень высоко ценили. И для того, чтобы стать изгоем, веснушек было явно недостаточно.

– О, Аннабел! – хихикнула Софи.

– Поняла! Это всего лишь предлог, чтобы еще раз пройти мимо дома Марсдена, верно? Какая я глупая! Просто безнадежно рассеянная, – оправдывалась Аннабел, поняв наконец намерения Софи. Слишком она увлеклась воображаемой сценой.

– Ах, юная любовь! – весело пропела Софи.

Они продолжали идти. Аннабел начала тревожиться. Как получилось, что выглядевшее таким простым на бумаге мероприятие оказалось так сложно осуществить? Но по крайней мере прогулка с подругой по красивым, вымощенным брусчаткой улицам Мейфэра гораздо предпочтительнее ее обычного распорядка дня, состоявшего из починки изношенных рубашек, помощи детям по математике или сочинения очередной колонки, в которой приходилось решать чужие проблемы.

Но тут Софи вывела ее из задумчивости, воскликнув:

– Мистер Найтли! Какое совпадение!

Первая мысль Аннабел была о том, что план удался. Вторая: «ей не полагается здесь быть».

Поскольку на руке Найтли повисла незнакомка.

Аннабел резко остановилась. «Трусиха из Саутуорка» не упоминала о возможности встретить мужчину ее мечты в обществе другой женщины. Более того, спутница Найтли была настоящей красавицей – грациозной, элегантной леди, в присутствии которой Аннабел чувствовала себя пожилой провинциальной тетушкой, даже в новом дневном платье.

– Могу я представить вам леди Лидию Марсден? – спросил Найтли, и само совершенство рядом с ним слегка наклонило голову.

– А это мои пресловутые Пишущие Девицы. Герцогиня Брэндон и мисс Аннабел Свифт.

По лицу леди Лидии прошла тень узнавания, слегка исказившая идеальные черты.

– Мой брат увлечен вами, Дорогая Аннабел. Вам понравились присланные им розы? – спросила она к величайшему удивлению Аннабел. Она украдкой глянула на Найтли и заметила, что тот заинтригован.

Сердце девушки забилось сильнее, от чего-то, весьма близкого к торжеству, ибо Найтли был явно поражен, узнав, что она привлекает других джентльменов: недаром маркиз послал ей розы!

Аннабел почувствовала мгновенную симпатию к леди Лидии.

– О, они были прекрасны! – воскликнула она. – Хотя я поражена тем, что вашего брата заинтересовала моя колонка. У него, должно быть, и без меня много других забот.

– Ему нравится знать обо всех крупных и мелких событиях. Он как терьер, вынюхивающий крысу, – бросила леди Лидия. – Сама я последнее время почти не читаю газет. И терпеть не могу колонки светских сплетен.

Найтли улыбнулся Аннабел. Та ответила ему улыбкой, зная, что их посетила одинаковая мысль: «какое счастье, что здесь нет Джулианы»!

Понимающая улыбка… такая мелочь! Она, страдающая от неразделенной любви, сейчас смеялась над общей шуткой во время встречи, устроенной ей самой.

Волна удовольствия ударила в голову Аннабел, как от улыбки Найтли, так и от солнца, согревавшего кожу. Но больше всего потому, что судьба не имела с этой встречей ничего общего.

– Чудесный день для прогулки, не так ли? – вмешалась Софи.

– Совершенно верно, – согласилась леди Лидия. – Мы как раз возвращались с прогулки в Гайд-парке.

Надежды Аннабел стали испаряться.

– У меня дела в издательстве, но прежде я решил проводить домой леди Лидию, – добавил Найтли.

Вежливо пожелав им доброго дня, Софи и Аннабел молча зашагали дальше, пока не отошли на безопасное расстояние.

– Возможно, он просто выведывает сплетни для Джулианы, – предположила Софи. – Она словно гончая, преследующая лису, особенно когда речь идет о пропущенном сезоне леди Лидии.

– Ах да, пропущенный второй сезон. Что об этом говорят? – спросила Аннабел. Ее радость значительно померкла при виде удалявшейся пары.

– Есть только три причины, по которым женщина может пропустить сезон, – объяснила Софи. – Смерть в семье, чего, как мы знаем, не было, болезнь или ребенок.

– Что это означает?

– Возможно ничего. Но все умирают от желания узнать правду. В обществе обожают сплетничать.

– Как, по-твоему, Найтли за ней ухаживает? – спросила Аннабел, молясь, чтобы ответ был отрицательным.

– Похоже, что так. Джентльмены обычно не сопровождают барышень на выданье на прогулках в парке, если не надеются на большее, – кивнула Софи. Она сжалилась над Аннабел и не добавила, что это вдвойне верно для человека, подобного Найтли, который ничего не делал без выгоды для себя, газеты или своих владений.

– Ты знаешь, что это означает, Аннабел. Похоже, у тебя появилась соперница, поэтому необходим более хитроумный план.

Глава 11

Каждый повеса нуждается в сопернике

Издательство «Лондон уикли»

Поздний вечер

Это безумие. Это опасно. Предложение «Беспечной из Кэмден-таун» казалось умным и легко осуществимым, пока излагалось на бумаге. Оставить что-нибудь в издательстве. Вернуться за этим попозже. Оказаться наедине с Найтли. И ждать романтической сцены.

Просто, не так ли?

Аннабел казалось необходимым попробовать нечто более смелое, особенно после того, как оказалось, что ее соперница – сама Лидия Марсден. И дело не только в прогулке по парку. Джулиана узнала, что сам лорд Марсден поощряет ухаживания Найтли за своей сестрой. За первой прогулкой в парк последуют и другие, пока парочка не прошествует к алтарю.

И если ей не удастся завоевать его сердце…

Однако в этот момент Аннабел уже жалела о том, что затеяла все это, и особенно о том, что так неосмотрительно приняла совет «Беспечной». Но отступать было слишком поздно, поскольку она уже вошла в здание издательства.

В конце еженедельного совещания Аннабел «забыла» в комнате свою шаль. Лучшую шаль, что служило дополнительным веским предлогом ее забрать. Отправляясь в экспедицию, она надела недавно купленное дневное платье, скроенное так, чтобы подчеркнуть достоинства фигуры, светло-голубое, в тон глазам. Единственное утешение… по крайней мере выглядит она хорошо, хотя план явно неудачен.

Да и Бланш будет гадать, куда подевалась золовка… особенно когда поймет, что дети не выучили уроков и свечи не зажжены.

И как она станет объясняться? Она не продумала досконально каждый аспект этой дикой схемы, ибо в таком случае Старая Аннабел припомнила бы миллион деталей, которые могли привести к неудаче, и еще миллион других причин, по которым следовало оставаться дома и в безопасности.

Однако Новая Аннабел взяла верх.

И если кто-то спросил бы, почему она не подождала неделю, до следующего совещания, у нее был довольно неубедительный ответ, что закат куда романтичнее дневного света. Да и роман, вероятнее всего, завяжется в уединении, а не под взглядами собравшихся авторов.

Кроме того, ей нужно писать колонку. Следовательно, необходима тема. Поэтому Аннабел проскользнула в здание в конце дня.

Слава Богу, Найтли все еще был на месте, но не один.

Она задержалась в тени, за дверью его кабинета, раздумывая, что делать, но наконец удовлетворилась подслушиванием. Иначе Джулиана просто убьет ее!

– Что вы узнали? – спросил Найтли. Судя по тону, его одолевало нетерпение. Словно Земля, по его мнению, вертелась недостаточно быстро!

– Оказалось, что Бринсли, под видом доктора, действовал несколько месяцев и получил доступ в спальни многих порядочных женщин, – сообщил собеседник.

Аннабел узнала голос Оуэнса. Если Найтли захочет назначить преемника, им станет Оуэнс: молодой, дерзкий, неразборчивый в средствах и очень обаятельный.

Очевидно, они говорили о скандале в «Лондон таймс». Бринсли – тот репортер, которого арестовали и бросили в Ньюгейт.

– Ад и проклятие! – выругался Найтли. – Представляю, что ему известно…

– Совершенно верно, – согласился Оуэнс.

Аннабел осмелилась заглянуть за угол, в кабинет Найтли, поскольку дверь была приоткрыта. Оказалось, что Найтли расхаживал по комнате, заложив руки за спину и нахмурившись.

Она потихоньку вздохнула.

В этом человеке так и горели энтузиазм, энергия и сила, которые восхищали ее и влекли к нему. Она отметила залихватски падавший на лоб локон, который Найтли безжалостно откинул назад. Как ей хотелось запустить пальцы в его волосы…

Его губы сжимались в твердую линию. Она думала только о том, чтобы смягчить их поцелуем…

– Я хочу потолковать с Бринсли, – деловито объявил Найтли. – Нам следует представить это преступлением бессовестного репортера и подчеркнуть, что подобное явление единично и не характерно для всех работников прессы.

– Понятно, сэр, – ответил Дэймиен.

Аннабел тоже поняла, что скоро в газете появятся многочисленные статьи на эти темы, а потом по городу пойдут слухи. Это всего лишь вопрос времени, прежде чем лондонцы поверят газете и поразятся, насколько «Лондон уикли» настроен на биение сердца города.

Разговор закончился, и Оуэнс, выходя из кабинета, налетел на Аннабел. Та испуганно охнула. Только этого не хватало!

– Мисс Свифт! Что вы здесь делаете? – осведомился Оуэнс, с любопытством взирая на нее.

– Моя шаль, – пробормотала она, заметив, что Найтли смотрит на них в открытую дверь. – Я забыла здесь свою лучшую шаль.

– Вы скорее всего оставили ее в комнате авторов. Пойдемте, я провожу вас, – предложил Оуэнс и, взяв ее под руку, повел по коридору.

– Что вы… – шепотом начала Аннабел.

– Чудесная сегодня погода, – перебил ее Оуэнс.

Какое отношение имела его фраза к происходящему? Разве он не сообразил, что должен удалиться, оставив ее наедине с Найтли?

Оуэнс последовал за ней в комнату авторов и закрыл дверь, надежно отделив их от остального мира.

– Что вы делаете? – прошипела она, потянувшись к дверной ручке.

Но Оуэнс загородил дорогу. Аннабел впервые заметила, что он довольно высок и широкоплеч. Судя по тем авантюрам, в которые Оуэнс бросался очертя голову, он еще и силен.

Их взгляды скрестились. Темно-карие глаза. Длинные ресницы. Почему она не замечала всего этого до сих пор?

Голова Аннабел закружилась. Этого она не планировала. Что, спрашивается, происходит?

– Это одна из ваших интриг? – с улыбкой спросил Оуэнс.

Сбежать и не ответить? Невозможно…

Он прислонился к двери. Господи, спаси ее от людей, которые умеют так небрежно прислоняться к двери.

– О чем вы? – спросила она с невинным видом. Ей не хотелось отвечать на вопрос. И она не совсем понимала, что задумал Оуэнс.

– О, бросьте, Аннабел, мы не так тупы, как он, – усмехнулся Оуэнс.

– И что? – спросила она с легким раздражением. – Если все так, вы стоите на пути моей… истории. Моей газетной колонки.

Ей хотелось сказать «истинной любви». Однако вместо этого она впервые в жизни пробормотала три слова:

– Как вы смеете?

– Хороший трюк, Аннабел, – рассмеялся Оуэнс, – оставить шаль, чтобы потом за ней вернуться. Классический. Но как вы напишете об этом, без того, чтобы он все понял? Не настолько он глуп.

Хороший вопрос. Тот, на который у нее не было ответа. Особенно еще и потому, что Оуэнс прав. Она не может написать об этом, не выдав себя.

И снова Аннабел поняла, что не просчитала всего. Во всем виновата вынужденная спешка. И тот печальный факт, что если бы она хорошенько все обдумала, никогда не решилась бы на такое.

– Я что-нибудь придумаю, – ответила она. Комната неожиданно показалась ей слишком тесной. И душной.

Оуэнс продолжал всматриваться в нее темными, бархатисто-карими глазами.

Ответ его был совершенно неожиданным.

– Я вас одобряю, – откровенно заявил он.

– Простите… – потрясенно пролепетала Аннабел. Оуэнс нарушал все ее планы, пока стоял, загораживая дверь высоким, сильным телом и удерживая ее в этой комнате. Они вдвоем и никого больше.

– Послушайте, Аннабел, вот вам бесплатный совет. Мужчины живут соперничеством. Погоней. Состязанием. Испытаниями. И ради своей колонки вам необходимо пробудить в нем подозрения. Если он поймет, что Болваном прозвали именно его, это слишком легко. Но если он вообразит, что Болван – это я…

Оуэнс замолчал.

Аннабел смотрела на него, пытаясь осознать сказанное.

Если удастся вселить в Найтли сомнения, значит, у нее появится возможность писать свободно, без опасения выдать себя. И она сумеет написать занимательную колонку, что еще увеличит продажи. А если что и способно привлечь Найтли, так это увеличение продаж.

В некоторых письмах предлагалось поощрять соперника и соперничество, но она посчитала это невозможным. Кто будет играть роль этого соперника?!

Оуэнс, вот кто. Оуэнс, который, как она заметила, молод и красив.

– Понимаю, – кивнула Аннабел. – Но почему вы хотите мне помочь?

– Чем скорее он женится и поймет, что жизнь может проходить не только в кабинете издателя, тем скорее я получу повышение, – пояснил Оуэнс, словно факт был очевиден. – Не у него одного в этом издательстве есть амбиции.

– Но как это сработает? – спросила она.

– Уже работает, – заверил он. – Можете написать об этом, и пусть гадает, кого вы ловите: его или меня. Это сделает вас намного интереснее.

– Хотите сказать, что я серая, незаметная мышка? – обиделась Аннабел.

– Теперь уже нет, – ухмыльнулся Оуэнс. – Теперь уже нет.

– Не пойму, как к этому отнестись, – нахмурилась Аннабел.

– Я всего лишь хочу помочь. И сделайте что-нибудь с волосами, – посоветовал он.

– О чем вы? – рассердилась она, но рука невольно потянулась к тугому, нашпигованному шпильками и перетянутому лентами узлу.

– Позвольте мне, – тихо предложил Оуэнс и ловко вынул пару шпилек, освободив волнистые пряди, мягко обрамившие щеки. Аннабел наблюдала за ним и заметила в его лице нечто вроде восхищения.

– Гораздо лучше, – пробормотал он. Ее губы приоткрылись, но с них не сорвалось ни звука. Происходило нечто… гораздо большее, чем избавление от шпилек. Аннабел, к которой вернулась застенчивость, поспешно отступила.

И тут же наткнулась на стул.

И стала падать, а Оуэнс поспешно ее поймал.

Найтли выбрал именно этот момент, чтобы открыть дверь, и обнаружил Аннабел в объятиях другого мужчины. Волосы девушки были растрепаны, губы приоткрыты.

Для Найтли это означало только одно: между ней и Оуэнсом что-то происходит.

– Что-то случилось? – поинтересовался Найтли.

– Я забыла шаль, – выпалила Аннабел, что, в сущности, ничего не объясняло.

Оуэнс разжал объятия и отступил.

– Я помог мисс Свифт, – вкрадчиво вторил он.

И при этом почти не солгал. Но коварно позволил словам повиснуть в воздухе, дав Найтли возможность делать всяческие предположения. Аннабел наблюдала, как Найтли буквально впитывает открывшуюся его взору сцену. Отметила его прищуренные глаза и сжатые челюсти. Неужели Оуэнс прав? Неужели для осуществления ее планов необходим соперник?

– Я как раз уходил, чтобы заняться тем делом, которое мы обсуждали, – объяснил Оуэнс, нежно касаясь локтя Аннабел, прежде чем покинуть комнату и оставить девушку наедине с Найтли.

Найтли прислонился к двери.

Аннабел сдержала вздох.

Она обожала, когда он прислонялся к двери…

– Должно быть, очень дорогая шаль, – заметил Найтли.

– Моя лучшая, – пояснила она, закутываясь в голубой кашемир, хотя ей было ничуть не холодно. Скорее, наоборот.

– Вам она потребовалась для какого-то особенного события? – вежливо спросил он. Слишком вежливо. Словно подозревал, что она по самое горло увязла в очередной интриге.

Но Аннабел сказала себе, что ее воображение чересчур разыгралось.

– Для похода в церковь, конечно, – пояснила она, но не остановилась, как следовало бы. Сдали нервы. – Служба завтра, а до следующего совещания еще неделя, и я не могла оставить шаль здесь. Нужно накинуть лучшую шаль, прежде чем идти в церковь. Она единственная, которая подходит к моему голубому платью, а его нужно непременно надеть на службу. А вы ходите в церковь?

– Нет, – бросил Найтли. – Нет, если принять в расчет «это».

Под «этим» он, вероятно, подразумевал газету.

– Вот как, – ответила Аннабел. Она не знала, стоит ли принимать в расчет «Лондон уикли». И не знала, что ответить.

Ей стало так жарко, что она немного спустила шаль с плеч. Пожалуй, стоило бы открыть окно.

От улыбки Найтли у нее сильно забилось сердце. Словно только они двое знали какую-то шутку.

– Я рад, что вы нашли шаль. Особенно учитывая, что на дворе июнь, – усмехнулся он.

– Вы же знаете, погода в Англии очень… переменчива, – выдавила Аннабел.

– Шаль чуть похуже не подошла бы, – упорствовал Найтли, явно насмехаясь над ней. Все шло не так, как полагается. Хотя казалось бы, ее желание исполнилось: она осталась наедине с Найтли. Иначе сидела бы дома и наблюдала, как брат читает газету, а Бланш – назидательную литературу – вслух, на благо семьи. Такова была ничем не примечательная жизнь Старой Аннабел.

А сейчас она искренне развлекалась, подыгрывая Найтли.

– Почему вы думаете, что у меня есть еще одна шаль, чуть похуже?

Она старалась говорить естественно, и кажется, ей это удалось.

– Ваша семья владеет предприятием по импорту тканей. Если вам чего-то и недостает, то никак не шалей, – ответил Найтли. Аннабел от удивления приоткрыла рот.

Всего несколько дней назад она не была уверена, что он знает, как ее зовут. А ему, оказывается, известно про семейный бизнес Свифтов?!

Должно быть, ее челюсть отвисла сама собой.

– Откуда вы знаете?

– Мисс Свифт, моя обязанность знать все, – отрезал Найтли и, оттолкнувшись от косяка, выпрямился и добавил: – Пойдемте, я провожу вас домой.

– О, не хотелось бы навязываться…

Слова, глупые слова отказа от заветного приглашения слетели с языка, прежде чем она успела сдержаться. Потому что знала: ему с ней совсем не по пути. Ее дом слишком далеко.