"Зачем ты купила этот купальник?" - хочется спросить у каждой второй лежащей на пляже. Они все из них вылезают. То есть на всякий случай все в купальниках. Ясно теперь, что ТиВи - это обман: они показывали уже в начале мая голые груди в заставках о погоде во Франции. Никто не показывает просто так свои груди. И эта группа молодых немцев напрасно сидит - они даже не ложатся, чтобы удобней и дальше видеть, - никто ничего показывать не собирается. Вот одна легла на живот и, лежа на нем и на грудях же, стаскивает свой купальник до копчика и не собирается поворачиваться. Местные парни - они в плавках и очень загорелые - ждут не демонстрации грудей, а разносчика прохладительных напитков. И не для того, чтобы купить у него "кольдь дриньксь"! - прохладительные напитки по-английски с француз-ским акцентом, - а незаметный кусочек гашиша. Покурив, они увидят не только груди. Мужчины используют фотоаппараты как бинокли. Сразу три направлены на одну - но у нее такая рожа, что никакие груди не спасут.
      За шесть дней, проведенных на публичном - бесплатном - пляже города Ниццы, была увидена единственная девушка в единственных трусах. Не натягивающая купальник, идя плавать, не натягивающая его, идя под душ, а гордо покачивающая своими девятнадцатилетними млечными железами.
      Там были, правда, женщины-кубики, рассуждающие, видимо, так: "Если Дина Верни лежит в саду Тюильри* посреди Парижа, почему не могу я?" - забыв, что Дине тогда было 20 лет. Они же в бальзаковском возрасте. Имелось в виду их материальное положение или нет, должны ли они были финансировать возлюбленных? Мне неизвестно - любовь русских к литературе иногда необъяснима. Так эти бальзаков-ские женщины очень свободно демонстрировали груди, даже когда предмет демонстрации не торчал дынями в небо, а стекал под мышки киселем. Но они были как бы поющими революционную песню о том, что им уже нечего терять.
      Мужчины, "аккомпанируемые" фотоаппаратами, больше всех не любили булыжники пляжа Ниццы. Из-за них-то они и не могли легко так, вроде между прочим, прогуливаться по пляжу и время от времени прищелкивать аппаратом. Они вынуждены были стоять наверху, на променаде, и оттуда щелкать аппаратами. Фотографии у них не получились, как и у меня, - солнце светило прямо в объектив, и, даже когда не совсем, фото получились темными и ничего не различить.
      Спешу сообщить, что я не показывала свои груди. Но это потому, что уже с детства я не хотела быть как все. Я купила себе купальник, обнажающий нижний бюст - только ягодицы в нем были обнажены. Я показывала их, лежа все время на животе, дабы наблюдать. Таким образом, я могу закончить мою зарисовку с возгласом, что, как и все французы, я была на море!
      Камнями избиты груди,
      Сгорела ж...а дотла:
      На Ницценском пляже, люди,
      Я отпуск свой провела!
      1990 г., Париж
      ЛЮБОВНАЯ АФЕРА С ФБР
      (фикция - реальность)
      Со второго на третье октября 84-го года, жаркой лос-анджелесской ночью, Светлана Огородникова разделяла супружеское ложе с Николаем Огородниковым. Радостным шепотом она рассказывала су-пругу о своих успехах в вербовке агента ФБР Ричарда Миллера. Вдруг послышался скрежет. Может, мыши? Дом старый... Или то иссохшиеся пальмы шелестят своими панковыми головами? Но - безветрие. На всякий случай Николай схватил пистолет и в трусах (он всегда спал в трусах) выбежал в гостиную, к дверям квартиры (в клетках голливудских зданий прихожих не было). "Ху? - прокричал Николай Огородников с ломовым акцентом. - Стрелять буду!" За дверью взмолились: "Ой, не надо! Свои, свои! ФБР!" Успокоившись, Николай распахнул дверь, как объятье.
      Двадцать вооруженных до зубов янки ворвались в апартаменты и накинули на Николая и Светлану пуленепробиваемые жилеты. Тут же послышалось жужжание сверхсовременной модели вертолета. На нем семейство Огородниковых было отправлено в тюрьму для особо опасных государственных преступников. По земле их сопровождало восемь бронированных машин.
      В операции участвовало пятьдесят сверхобученных десантников и вышеупомянутый вертолет последней конструкции. Так закончилось одно из крупнейших и наиболее смелых по размаху и тонкости ведения дел шпионское расследование двадцатого века!
      Николай Огородников - урожденный Исаак Кац. Во время финской войны отец Изи Каца сообщил кому-то по секрету, что "мы здесь умираем от ран, а наши на Украине умирают от голода!" Это были последние его слова. Что он говорил на допросе в КГБ - одному богу известно. Изя, уже будучи Николаем, так относился к этому событию: "Ну и правильно сделали. А что он подрывал обороноспособность Красной Армии?!" Истинный патриот, Николай.
      В первые годы Второй мировой Изя не столько учился, сколько воровал и беспризорничал. Как-то к матери его приехала подруга - фронтовая санитарка - и предложила Изе поехать с ней на фронт. Он тут же согласился. Ехал он, скрываясь под лавками и на багажных полках. Так что, прибыв на место, он был такой вшивый, что с головы вшей горстями собирал. Беспризорников в те годы часто брали в воинские части, где они становились "сыновьями полка" и оказывали немаловажные услуги - были прекрасными разведчиками. Таким "сыном полка" стал и Изя Кац. Во фронтовых газетах писали о его подвигах. Но никакого Исаака и в помине не было. Был Коля. В самом начале храбрых деяний Изи его вызвали в спецотдел: "Какой же ты Кац? Все жиды пристроились в тылах, торгуют и наживаются... Ты - Коля! Огородников!" Может, так его назвали за то, что он какими-то огородными путями вывел из окружения 6-ю армию. За что и получил медаль. А может, умная санитарка представила Изю с самого начала Колей...
      По окончании войны, увенчанный наградами, Коля был направлен в лучшее, Суворовское, училище. К тому времени у него было четыре класса образования. Но не тут-то было. С необузданной энергией, жаждой приключений и отсутствием дисциплины, Коля быстро дал деру из Суворовского и примкнул к шайке воров.
      В общей сложности - пятнадцать лет по тюрьмам и лагерям с кратковременными выходами на волю. В своей среде Коля пользовался уважением. Он был вором в законе и во время "сучьей войны" неизменно придерживался кодекса честных и справедливых воров. После очередного разгрома воровского мира Николай сам, видимо, "ссучился" и встал на путь исправления.
      Приехав к матери в Киев, он устроился работать таксистом. В Туле, славящейся своими самоварами (так что со своим туда ехать не надо, что Коля и сделал), он познакомился со Светланой, на двадцать лет моложе его. Женился.
      К тому времени Коля стал загребать хорошие деньжищи. Все цыганье, а заодно и милиция пили в доме Огородниковых. Из Москвы к Коле наведывались следователи. Посоветоваться, как с опытным человеком. Не раз помог он раскрыть преступление...
      Однажды Колиным пассажиром в такси оказался... американец из Вашингтона. Он сообщил ему (на каком, интересно, языке?!) сногсшибательные вещи. А именно: таксисты в Америке имеют собственные такси, безработные ездят за пособием на машинах, джинсы стоят десять долларов и вообще... очень много колбасы! Коля даже в затылке не поскреб - в мгновение ока защитник Родины, вор, осведомитель-консультант, тем не менее горячий патриот, превратился в лютого антисоветчика. Светлана подумала, что Николай свихнулся.
      Человек действий, Николай не ограничился одной руганью советской власти. В один прекрасный день он взял билет и махнул в Москву. У ворот американ-ского посольства он воочию убедился, что "свободы" в СССР нет. Доказательством тому служили милиционер на посту и куча мальчиков в штатском, провожающих каждого цепким взглядом. Пятнадцать лет тюрем подсказали Коле, что это за люди. Вернувшись в гостиницу, Коля позвонил в посольство США. Он сообщил, что ему необходимо связаться с послом, и попросил, чтобы за ним прислали машину, так как идет слежка. Машина должна была остановиться за несколько кварталов от гостиницы.
      Знаками он остановил автомобиль с иностранным номером и жестами приказал шоферу открыть багажник. В него и нырнул. Попав в посольство, Коля заявил, что желает переехать со всей семьей - к тому времени уже был сын - в США. Свое желание Коля объяснил давнишним несогласием с советской властью. Что подтверждал отборной руганью, заставляя посла (?!) всячески изощряться в манипулировании руками, взывая не говорить вслух. "Мне даже не предложили кофе, - возмущался позднее Николай, - и отправили к выходу!" У ворот знакомые уже мальчики поджидали его. Обвинение простое и ясное - "шпионаж в пользу США".
      Год провел Коля в особой следственной тюрьме. Но дело о шпионаже не клеилось. Наконец к Светлане пришел "доверенный" человек. Светлана быстро все поняла и "подписалась" - 1000 рублей (в начале 70-х годов!), и дело будет закрыто за "отсутствием состава преступления". Через три дня Николай Огородников был на свободе. Выехала семья из СССР по израиль-ской визе. В конце концов, Коля был Изей.
      Уже в Италии Светлана почувствовала, что червь сомнения закрался в Колину душу. "Все сволочи, задушат за копейку, ментов больше, чем в Союзе!" негодовал Николай. А по прибытии в Америку Коля стал махровым антиштатником, а заодно и антисемитом. Мысленно потрясая кулаком в адрес проклятого пассажира американца из Вашингтона!
      На Колину просьбу "вернуться" в Советском консульстве ему сказали, что возвращение на Родину надо заслужить. Так открывается новая страница в Колиной биографии - шпионаж в пользу СССР под кодовым названием "Культурный обмен".
      Несмотря на более важное значение Лос-Анджелеса по сравнению с Сан-Франциско, в нем, надо сказать, ничего, в общем-то, не было - ни консульства, ни каких-либо советских представительств. Если не считать задрипанного книжного магазина в пуэрториканском районе, после посещения которого даже местные жители дрейфили. А ведь должен же кто-то "заботиться" о советских артистах, кинодеятелях, инженерах, приезжающих с визитами. Каждый раз посылать кого-то из Сан-Франциско слишком накладно. Почему же не воспользоваться слезливыми эмигрантами, которые сами из кожи вон лезут, чтобы помочь соотечественникам?!
      Светлана обивала пороги консульства, задаривала подарками его прожорливых работников и входила в доверие. Наконец над ними сжалились, и Огородниковы оказались в "должности" представителей кинопроката.
      В 9:45 утра в воскресенье на Сансет-бульваре у кинотеатра "Ориэнтал" толпа эмигрантов. Заспанные и припухшие лица после субботних загулов в ресторане "Миша", водки и отплясываний под "Ах, Одесса - жемчужина у моря!" Коля Огородников организовывает бывших советских евреев у кассы - дают "Москва слезам не верит". Светлана раздает брошюры, оповещающие о приезде советских артистов. На стенде журналы "Родина", "Спутник"... Из Сан-Франциско Огородниковым присылали советские фильмы для бесплатного ознакомления общественности с передовыми достижениями советской кинокультуры. И вот каждое воскресенье у кинотеатра, арендованного Огородниковыми, общественность Лос-Анджелеса, ностальгирующая по киевам и москвам, соленым огурцам и магомаевым, держала наготове по четыре доллара. Пенсионерам, правда, со скидкой.
      Кассовую выручку Светлана отвозила надежному человеку в Сан-Франциско и, передав "под столом", получала новый шедевр советского кино. С точки зрения доперестроичного советского права шло обычное уголовное преступление - от 10 до 15 лет с конфискацией имущества и лишением избирательных прав. Вот где нужны на все готовые "ради идеи" люди - деньги-то были неподотчетные!
      Акции Огородниковых стали расти. Так, однажды ночью им позвонили из консульства - приехавший по обмену опытом советский инженер был пойман в супермаркете за кражу открыток. Несмотря на поздний час Светлана бросилась выручать товарища. В полиции она заплатила за перепуганного дядю 15 долларов выкупа. Уминая "Кентаки фрайд-чикен" за Светланины деньги, инженер не оправдывался - кто бы удержался не стянуть что-нибудь и покрупнее в супермаркете, приехав в "земной рай" только на месяц?!
      Огородниковы не скупились. Приезжающие из Советского Союза на гастроли "знаменитости" приглашались в рестораны, специализирующиеся на морской пище, на прогулки вдоль океана. У них дома стол ломился от яств: Коля работал грузчиком на мясокомбинате и использовал там один из своих талантов - воровал. К этому времени и Советский Союз стал "расплачиваться" с Огородниковыми. Так, их сын ежегодно проводил лето... в "Артеке"! И сама Светлана частенько стала наведываться в Москву - о чем и не мечтал ни один выехавший по израиль-ской визе "предатель"! Причем платила только за проезд. Номер в гостинице оплачивался кем-то. (Министерством культуры?! Ведь она была представителем проката!)
      Не обходилось и без скандалов. Придя как-то в валютный бар, Светлана была встречена вышибалой на дверях: "Куда прешь?! Твою м...!" "Я американка!" возмутилась миссис Огородникова. "Пошла ты... С твоей рожей только в Америку!" Светлана заехала по роже вышибале. Подскочившие дружинники хорошенько разукрасили миссис Огородникову, а заодно украли все доллары. И все же положению этой девушки из Тулы можно было позавидовать!
      В СССР она была американкой по приглашению - уж там-то ее все ждали: приезжала она с десятью чемоданами, полными подарков! В Америке - свой человек в Советском посольстве. А в глазах эмиграции - кагэбэшница! Последнее Светлане больше всего льстило!
      Начитавшись, а вероятнее насмотревшись шпионских детективов, джеймс-бондовских серий, Огородниковы очень хотели сами заделаться в шпионы. Не на таком, конечно, шик-уровне, как агент 007, но... Увитый лаврами славы, вернувшийся в СССР Коля стал бы таможенником: то есть обыскивал бы и воровал, а Светлана... Кто знает, возможно, ее послали бы на следующее задание. В Японию, например. Мечты, мечты... Подходящего случая проявить себя на деле не было!
      К этому времени на сцене событий появляется агент ФБР Ричард Миллер*. Бедный толстяк был переведен из Вашингтона в Лос-Анджелес отслужить по-следний год перед пенсией. В его обязанности входило курирование эмиграции третьей волны. Встреча со Светланой была неизбежна! У нее же, помимо желания стать шпионкой, появилась мечта о романтиче-ском увлечении. Поэтому, когда Миллер преподнес Светлане цветы, как его учили на ускоренных курсах контрразведки ФБР, она сразу отдалась ему! Миллер не находил себе места от счастья. Это надо же!! В по-следний год службы судьба подбросила ему симпатичную - чего нельзя отнять у миссис Огородниковой, хоть и одевалась она в "Зодисе"*, - давалу! Которая прямо заявила ему - видимо, во время минета! - что является МАЙОРОМ КГБ! Светлана уверяла Миллера, что Советский Союз не пожалеет денег и он даже сможет получить награду... Огородниковы ликовали - наконец-то запахло жареным!
      Окрыленные Миллер и Светлана упивались своим счастьем и развлекались. Порой в кругу Светланиных друзей, где Миллер представлялся адвокатом**. Миллер же раздумывал об игре в двойные ворота. Сказочные перспективы являлись ему. Но сердце разрывалось - получить ли деньги с Советского Союза или же запродать Светлану и тем самым получить повышение по службе? Вот в чем вопрос!
      Помимо "влюбленных", упивающихся своим счастьем, еще один человек буквально визжал от радости. Это был начальник Миллера, агент контрразведки ФБР Джон Хант. Он считал себя незаурядным в шпионских делах человеком, а его гноили в Лос-Анджелесе. Да еще прислали Миллера, уж конечно, чтобы тот настрочил донос о бездеятельности. Но Хант потирал руки - Вашингтон попал в ловушку! Их человек (Миллер) в интимных отношениях с женщиной, близкой к Советскому консульству. Продажный агент? Сообщение Миллера о том, что тот в шаге от раскрытия крупного дела и вербовки агента КГБ на уровне майора, Ханту было выгодно пропустить мимо ушей. Уж кто такая Светлана Огородникова, он прекрасно знал!***
      В 82-м году Джон Хант был частым гостем квартиры в западном Голливуде. В то время, разумеется, когда Николай Огородников работал на мясокомбинате. На суде Хант руками и ногами отбрыкивался от этих показаний Светланы Огородниковой. Он заявил, что "пытался завербовать миссис Огородникову как информатора ФБР, но перестал заниматься ей в конце 82-го года после решения, что лояльность миссис Огородниковой не могла быть установлена". (Февраль 1986, "Джеральд Трибюн"). Бедная Светлана долгое время не могла очухаться от этой травмы и ушла в запой. Ну а Хант, видимо, понял, что от этого "тульского самовара", кроме семейных неприятностей, толку не будет. В то же время, если бы Светлана действительно оказалась шпионкой, что толку с этого было бы Ханту? Все лавры достались бы чужаку из Вашингтона, и Ханту опять утерли бы нос. Поэтому Джон Хант и решил играть в шпионаж и одним ударом убить двух зайцев. Руками Миллера Светлана делалась шпионкой, в то время как ее руками Миллер продажным агентом!
      Когда Миллер попросил какие-нибудь маловажные документы для передачи (ведь он вербовал май-ора КГБ), то их ему в ФБР охотно дали. Единственное, чего ему не дали, - это письменное подтверждение того, что он служит как двойник.
      Между тем "дело" чуть не лопнуло. Ведь Светлана "вербовала" по собственной инициативе, не будучи уполномоченной! И вот когда парочка приехала в Сан-Франциско на важнейшую и финальную операцию и Светлана отправилась в консулат... ее чуть не послали! Она заявила, что привезла агента ФБР, а ей ответили чуть ли не в стиле вышибалы валютного бара в Москве. Она возмутилась: "Я привезла вам агента! Он сидит в "кофи-шопе" и ест гамбургер за мои деньги, а вам лень пошевелиться! Я буду жаловаться в Москву!" Не очень заинтересованно ее попросили принести какое-то доказательство. Когда же она вернулась из "кофи-шопа" с удостоверением офицера ФБР и его подлацканным значком... все испугались! Денег ей не дали, разумеется, и с Миллером лично никто не встретился. Ей, Светлане, предложили привезти Миллера в Европу. Для получения 10 тысяч долларов и указаний!
      Счастливые, они вернулись в Лос-Анджелес. Гуляли в обнимочку по Вествуду, подбирая подходящую одежду для поездки в Европу. Затем... Впрочем, читатель знает, что произошло 2 октября 84-го года и чем закончилась эта комеди.... пардон - одно из крупнейших и наиболее смелых по размаху и тонкости ведения шпионское раскрытие XX века.
      "Встать! Суд идет!" Светлане Огородниковой дали 18 лет! Николаю Огородникову - 8. Ричард Миллер получил пожизненное, причем дважды! Плюс штраф в размере нескольких сотен тысяч долларов. Мистер же Джон Хант уволился, то есть ушел на пенсию, через два месяца после ареста вышеупомянутых.
      Процесс этот был на редкость медиатизирован. Что и подтверждает его специфичность-показательность. Дабы эмигранты сидели на своей новой Родине и не рыпались - сколько их было "дружески" опрошено! - а урожденные американцы не зарились на возможности "культурного обмена".
      Во французской передаче об интернациональном шпионаже в период перестройки вскользь было упомянуто имя Ричарда Миллера, которому якобы была обещана свобода в 89-м году. О супругах Огородниковых - ни слова. Известно, правда, что Светлана "зарезервировала" себе права на эту историю, вероятно для Голливуда. Может быть, новая дирекция ГБ сможет сказать свое слово.
      Но читатель, по всей вероятности, сам уже понял...
      1986 г., Париж
      P.S. Зимой 94-го года автору стало известно о наших "великих шпионах" следующее: Николай Огородников был освобожден из тюрьмы в 92-м году. Американские власти пытались депортировать его из страны, но так как к тому времени СССР уже не существовал, а местом депортации для Огородникова был бы Киев, что явно не нравилось Николаю, он категорически отказывался быть высланным, на что, оказывается, имел право по американским законам. Таким образом, он был опять арестован и отправлен в тюрьму особо строгого режима, где и провел три года, чуть ли не в одиночке/карцере.
      Светлана тем временем стала замначальника тюремной швейной фабрики. Помимо этого миссис Огородникова сумела обольстить отбывающего в той же тюрьме наказание нью-йоркского "короля белого порошка" - кокаина, - миллионера, и сочетаться с ним религиозным браком. Освобождение Огородниковой - в апреле 95-го года. Выйдет она из тюрьмы миллионершей, но не разведенной с Николаем, который, будучи уже на свободе, обещает замочить и жену, и ее избранника, дабы вновь сесть в тюрьму, где ему привычней.
      1995 г.
      ОГНИ БОЛЬШИХ ГОРОДОВ
      Летом в Питере в 23:30 я вижу из моего окна, как блестят в стеклах здания напротив лучи заходящего солнца! Звоню в Москву.
      - Ребята, я с вами разговариваю, а на улице светло! Солнышко еще поблескивает!
      - Белые ночи... А у нас, как всегда, темнотища во дворе, ни одной лампочки... Ленка сейчас вернулась, чуть в открытый люк не провалилась...
      В Москве всегда хочется орать: "Свет! Почему нет света на улицах?!" неизвестно к кому обращаясь... Думала, что это теперь, в постперестроечный период, исчезло освещение. Потемнело, конечно, но вообще-то даже детские воспоминания, особенно зимние картинки, мрачные. И когда веселые - все равно темные. Лампочки тусклые, или их совсем нет. А если нет снега, то и вовсе темнота грязная. Город гравюрой видится, углем на оберточной, коричнево-грязной бумаге. Никак не живописью, не красками.
      Что дает ощущение безопасности, благополучия, богатства в столичных городах Европы, Америки - это свет. Освещенные улицы. Потоки света со всех сторон.
      В семнадцать лет я впервые попала в Рим, и этот город остался навсегда в памяти не только из-за первых, новых впечатлений, но из-за его ночной яркости. Город, вступающий в вечер. Рим, зажигающий огни. Почему-то они помнятся желтоватыми. Весь Рим вечерний приобретает в памяти эту желтовато-дрожащую окраску, световую зыбь. Пьяцца Навона, сияющая во всех туристических справочниках, конечно, и в действительности сияла, даже факелами иллюзионисты зарабатывали на приезжих. Но и просто улицы Рима, они все несли свет. Свет витрин, свет реклам, свет уличных указателей, подъездов, отелей, кафе, кафе, кафе...
      Лос-Анджелес - город на колесах, город озамоченных резиденций. Здесь и свет другой. Холодней, пусть даже и ярче. Холодней, потому что не для людей для машин. Людей нет на улицах. Улиц почти нет. В некоторых районах действительно нет тротуаров. Только дорога и подъезды к домикам, в которых и живут, будто прячутся. Сразу невзлюбила Лос-Анджелес. Люди где? Орать хотелось. Весь этот безумный свет - для кого? Сверкающий район Сенчури-Сити Города Века, днем и ночью пожирающий "тонны" электроэнергии, никогда не выключающий свет на десятках этажей зданий-офисов... Когда проезжаешь этот район со стороны бульвара Санта-Моника, то он, как злой сияющий остров, переливается всеми цветами радуги и иногда кажется, что вот-вот взорвется... Безупречные дороги и светящиеся на них полосы-разделения, светящиеся боковые указатели края дорог... Когда подлетаешь к городу вечером, что-то невероятное можно наблюдать из иллюминатора. Будто фантастический муравейник, где каждый муравьишка несет на спине фонарик, город движется огнями, пылает в свете, и кажется, что сейчас вы приземлитесь, выйдете из самолета и устремитесь в живой, светящийся город с толпами людей... Но обычно устремляются в паркинг, за машиной.
      Электричество как гарантия благонадежности. Уличное освещение как страховка. Проживя в Париже десять лет, глазам своим уже не верю, как и обманчивым ощущениям человеческого тепла. Не человеческое тепло и свет, а деловое. Бизнесу электричество обходится дешевле, чем частному лицу. Пусть светится ваш бизнес всю ночь! Таким образом городу дешевле встанет освещение улиц! Пусть сияет стенд-реклама! Одним фонарем меньше мэрии обойдется! Интересно наблюдать праздничную иллюминацию. Улица только наполовину в светящихся гирляндах. Это потому, что часть украшений оплачивает районная мэрия, а вторую часть должны бы оплатить жители... Ну, если район не очень богат, то и не оплачивают. И без украшений обойдемся, думают в 13-м районе китайцы.
      В Китай-городе Сингапура хорошо - полумрак. Мерцают чуть подсвеченные буддийские храмы. Центр города производит впечатление смеси Лос-Анджелеса дороги, Нью-Йорка - металл, стекло небоскребов и Парижа - шикарные витрины. А китай-ский город особенный, непохожий. Старые лавочки, старые китайцы. На женщину смотрят как на необходимое зло. Сидят в открытых кофейнях; свет из них выливается на улочки, где продают всякую местную всячину. Свет идет из забегаловок, местных обжорок. Боже, чего там только не варится в котлах! И действительно яркое освещение только усугубляет экзотику яств. Возвращаешься в центр города, будто в другую страну - все пылает, сверкает, мигает, блестит и переливается... на показ, на впечатление, на реакцию, а не для жизни.
      На знаменитых Елисейских Полях Парижа остались считанные жители. Знаменитые Поля не для жизни... Для открыток, для песен, для туристических гидов, для того, чтобы шикануть в рассказе о путешествии, и - для бизнеса, для рекламы, для магазинов...
      Во всегда темном Питере вспоминаю свою бабушку. Как она вечно выбивала что-то из жэка. Например, лампочки для лестничной площадки. А не добившись, сама ввинчивала. Жэков нет, бабушка умерла, никто ничего не ввинчивает, а идет, чертыхаясь, в темноте. Приезжая из России в Париж, хочется, на второй день уже хочется, что-нибудь разрушить, внести элемент беспорядка в упорядоченную цивилизацию. Уж так она сладко-приторна! При возвращении в Питер, в Москву - невероятное желание хоть чуточку упорядочить, хоть чуть-чуть цивилизации. Ввинти лампочку! - хочется крикнуть.
      Французы, проездом в Москве, за два часа умудрились попасть в больницу. Воспетый в сотнях песен тополиный пух одного из них буквально ослепил. Повели мы его в темных очках по темной Москве в глазную клинику, где у него из глаза было удалено восемнадцать пушинок! Они такие вредные, обладают специальными коготками, дабы цепляться и размножаться. После операции ему объясняли, как пользоваться лекарством: возьмите спичку, обмотайте ее кончик ватой... Я переводила и засмеялась - боже мой, да существуют же кoтoн типc, готовые палочки, с двух концов туго обмотанные ватой. Вот и вся разница. Россия - это возьмите спичку, кусочек ваты, обмотайте... А западная цивилизация - это котон тип - все готово. И поэтому вам в глаз забиваются пушинки - вы лично не готовы... Впрочем, представьте себе лично готовых москвичей, ввинчивающих лампочки по всему городу, над подъездами, включающих фонари... Легче представить людей, марширующих с факелами по черному городу в направлении к...
      Подсветки Моссовета гаснут в полночь, и только на крыше прожектор всю ночь горит, под флагом... В знаменитой, вечной песне о московских окнах воспеваются все-таки окна жилищ. То есть человеческий свет, служащий людям для жизни их, а не свет, исходящий от рекламы шоколадки "Дав". Шоколадка, конечно, тоже жизненно важная вещь... То ли москвичи стали раньше спать ложиться, то ли экономят на электроэнергии, но только в редких окнах свет не тот, что прежде. Не такой он, как в мои семнадцать, когда во время прогулок по ночной Москве действительно казалось, что "они, как люди, смотрят на меня...". А может, тогда мне было семнадцать и хотелось видеть все в таком добро-негасимом свете? А сейчас волей-неволей нашептываешь, наговариваешь, кричишь в уме, неизвестно к кому обращаясь: "Cвет! Почему у тебя нет света на улицах?!" Правда, здесь другая цивилизация. Севернее, мрачнее, здесь раньше темнеет. И Азия, Азия! Вот ведь даже в ресторанах люди любят, чтобы был яркий свет, чтобы себя показать, чтобы видеть других - восточное что-то. А на улице... наплевать. Восточная цивилизация по сравнению с западной мистичней, темнее, в смысле таинственней, фатальней - что будет, то будет, что есть, то и есть. Не смиренчески, как в христианстве, а возвышенно как-то. Перед судьбой, кармой. Ах, как это ужасно быть и тем и другим: хотеть света на улицах и идти в потемках по своей лестнице!
      P.S. Что-то я рассентиментальничалась! Азия, Восток... Какая к черту карма - под носом у Моссовета, на улице Станиславского ни один фонарь не светит! Как ментами все улицы и переулки запруживать перед демонстрацией, так на это хватает фатализма, а фонари включить?! Дайте хоть разглядеть, кто кого "грабит и насилует"!!!
      1994 г., Москва
      ГОЛЛИВУД
      Ax, как сложно попасть в Голливуд!!! Как непросто быть в него взятым? Ах, ах, ах... А кому он нужен, этот вечный "кип смайлинг"? Потому что Голливуд в первую очередь именно с этой улыбкой-улыбищей ассоциируется. С улыбкой деланной. Как надпись из гигантских букв на голливудских холмах - это зубы расплывшегося в улыбке людоеда-Голливуда! Но разве не нравились мне эти прекрасные женщины, сделанные Голливудом, - Грета Гарбо и Марлен Дитрих, Рита Хэйворт... Но вот именно - сделанные! Надо полностью отречься от себя, своего Я и отдаться этим голливудским "Челюстям"! Сегодняшний пример - Жан-Клод Ван Дамм, бельгиец, от которого и следа не осталось. Узнают ли его родственники, вообще, способен ли он говорить еще по-французски или только по... хотела написать по-английски. Нет, по-голливуд-ски! Потому что и язык, запас слов, словарь у Голливуда свой.
      Как же мне хотелось за эти парамаунтовские белоснежные ворота, рядом с которыми я и жила в конце семидесятых... И как нравилась мне Фэй Данауэй в "Бонни и Клайд"... Да мне, собственно, и "Войны звезд" (необычный, как раз голливудский, перевод!) нравились. А разве "Апокалипсис сегодня" не потрясал?! После вертолетов Копполы (под Вагнера) все последующие не идут ни в какие сравнения! И как глупо сравнивать Голливуд с кино европейским, авторским? Спилберг - разве не автор?!!!
      Голливуд, как Ватикан в Риме, - государство в государстве. Это как ВПК у нас. Со своей системой отношений. Первый человек в этой цепочке, по которой лезут в Голливуд, - агент. Без агента вы вообще не человек. В Калифорнии, во-первых, спрашивают ваш знак зодиака, а потом имя вашего агента. Потому что все хотят в Голливуд и у всех есть агент! У меня складывалось впечатление, что в Лос-Анджелесе не рождаются - туда приезжают, чтобы попасть в Голливуд. Каждая вторая официантка, конечно же, актриса, каждый третий работник бензоколонки - актер. У всех наготове их фотографии с именем/названием агента/агентства. Фотографии, на которых они выглядят так, как сказал им агент. Потому что агент все знает - что вам надо отрастить или обрезать, что приклеить, а что нарастить. У нас тут тоже "Голливуд" - все, кто хотя бы мизинцем касается местного шоу-биз, считают своим долгом вас переодеть-перекрасить - переделать!