28 сентября

Погода по-прежнему благоприятствовала, переменная облачность и отсутствие дождей делали дороги хотя и пыльными, но сухими и проходимыми.

В 9.30 Гот по телефону просил штаб армии не торопиться использовать 36-ю моторизованную пехотную дивизию из XXIII армейского корпуса, а для поддержки XLI армейского корпуса предложил из 14 и 36-й моторизованных пехотных дивизий создать резерв для северного крыла армии и при этом иметь всю 14-ю моторизованную пехотную дивизию в резерве. Для этого Гот дополнительно предложил двинуть 14-ю моторизованную пехотную дивизию на соединение с 1-й танковой дивизией. После этого разговора он, удовлетворенный, вылетел в 129-ю пехотную дивизию. Однако, несмотря даже на его письменные возражения, штабом армии все же было принято решение ввести 36-ю моторизованную пехотную дивизию в состав XLI армейского корпуса, а 14-ю моторизованную пехотную дивизию оставить в прежнем районе.

Пропускной способности, да и качества дорог не хватало для ускорения переброски войск и тылов, поэтому параллельно автомагистрали Маецкая – Пречистая – Бор в кратчайшие сроки была специально проложена железнодорожная линия, по которой началась переброска частей VI армейского корпуса в составе 6, 26 и 110-й пехотных дивизий, что больше не препятствовало установленному порядку перевозок и движения танковой группы. В состав V армейского корпуса введены 5, 35, 106 и 129-я пехотные дивизии. 161-я пехотная переведена в армейский резерв.

Одновременно в Велише проводилось последнее совещание с участием представителей 8-го авиакорпуса по поддержке наступления, на котором отдельно оговаривалось, что до 29 сентября эта встреча между представителями армии и танковой группы с корпусом последняя. Здесь же до командования авиакорпуса впервые доведено, что начало наступления назначено на 2 октября. Начало маршей танковых дивизий было назначено на 29 сентября, а 7-й танковой дивизии уже сегодня.

Во время проведения совещания с 14.00 снова начались налеты советской авиации. Тылы танковой группы в Рипшеве два раза из пяти налетов подверглись атаке семи низколетящих самолетов бомбами и бортовым стрелковым оружием. Также бомбы были сброшены и в других местах расположения группы. Был незначительно поврежден самолет командира VIII авиакорпуса. В 7-й танковой дивизии трое погибших из 3-го танкового полка. Но в этот раз налет не был таким уж неожиданным и огнем зенитной артиллерии VI армейского корпуса два советских самолета все же были сбиты над Пречистой.

После этого и вообще в связи с активизацией советской авиации у командования 9-й армии возникли опасения, что при проведении бомбардировок одновременно может отслеживаться и наличие немецких частей даже в Витебске.

Во второй половине дня командир 6-й танковой дивизии генерал Ландграф поставил задачи 11-му и 25-му танковым полкам и отдельно командиру 11-го полка майору Леве, которому предстояло первому начинать атаку. В журнале боевых действий 6-й танковой дивизии записано, что Ландграф акцентировал: «Ответственность за дальнейший успех наступления войск группы армий “Центр” лежит на передовых дивизиях 3-й танковой группы. Переправы через Днепр определены первоначальной целью, а затем только вперед, так как основная задача все же скорейший разгром “группы армий Тимошенко”, в связи с чем частям и подразделениям указано на нежелательность втягивания в частные затяжные бои»[3].

Несмотря на активизацию советской авиации, переброска частей 9-й армии, предназначенных для участия в наступлении, не прерывалась. Во второй половине дня из состава LVI армейского корпуса даже были выделены специальные части для помощи во всеобщем развертывании. Так, 1-й танковой дивизии в два этапа была предоставлена техника для транспортировки ее танков. Аналогичным порядком уже прибыла гусеничная техника 6-й танковой дивизии. 36-я моторизованная пехотная дивизия пока еще оставалась в Невеле.

К концу дня противостоящие 3-й танковой группе части Красной армии заметно активизировались, с их стороны велись постоянный артиллерийский огонь и огонь из стрелкового оружия. Особенно стали заметны огневая активность и передвижение советских частей на правом крыле группы.

По данным немецкой разведки, оказалось, что в центре фронта V армейского корпуса силы Красной армии серьезно преобладали, это также стало чувствоваться и по плотности ведущегося огня. На фронте же VI армейского корпуса, наоборот, огонь велся на достаточно низком уровне и положение советских частей было без изменений.

К концу дня командные пункты 3-й танковой группы, XLI и LVI армейских корпусов еще не сменили своего местонахождения, а командный пункт V армейского корпуса передислоцировался в Дяблово и VI армейского корпуса – в Дубовицу.

В Москве же новую активизацию немцев по-прежнему ожидали только в начале зимы, поэтому Конев, получив это сообщение из Ставки, решил создавать прочную оборону, что впоследствии и дало возможность немцам окружить советские Западный, Брянский и Резервный фронты. Получая такие указания, в штабе Западного фронта даже и не думали, что операция «Тайфун» разделялась на две части: сначала прорвать фронт и окружить советские войска перед Москвой, а затем, как и раньше, оставшиеся армии разбить в танковых сражениях. И после этого Москва должна была попасть в руки победителя. Первый этап планировалось завершить к середине октября, а уже к началу ноября захватить Москву. Видимо, поэтому 2, 3 и 4-я танковые группы Рождество рассчитывали праздновать уже на Волге.

29 сентября

Утро никаких существенных изменений не сулило. Погода не изменилась, но заметно потеплело. В 3-й танковой группе со вчерашнего вечера и всю ночь производились скрытая перегруппировка частей и постановка им задач. 6-му армейскому корпусу предписано продвигаться на Еткино с целью дальнейшего обхода города Белый с севера.

Командир 129-й пехотной дивизии генерал-майор Риттау своему 427-му пехотному полку определил атаковать тремя волнами подряд, и в ночь I и II батальоны полка в очередной раз изготовились к наступлению. Севернее дивизии наступал 18-й стрелковый полк из 6-й танковой дивизии, временно приданный 1-й танковой дивизии для атаки.

Полк занял позицию в лесу северо-западнее Ершово, имея задачу ворваться в расположение советских частей, захватить высоты вокруг Жидкого, а затем северо-восточнее Долгого, переправившись через реку в Осоменье, перерезать дорогу Конное – Любашино. К северу от полосы наступления полка между Шелепами и Ершовом направление обеспечивалось только мотострелковым батальоном 1-й танковой дивизии. Предполагалось, что в случае угрозы левому краю прорыв полка за Шелепы благодаря своей эшелонированной структуре не будет опасным. Захват 1-й танковой дивизией фланговой высоты 220 в 1 км к западу-юго-западу от Жидкого обещано поддержать артиллерией. Было ясно, что успех этой атаки важен не только для самого полка, но и вообще для 1-й и 7-й танковых дивизий. Уже с утра штаб 427-го пехотного полка передвинулся в овраг южнее Ректы, чтобы быть ближе к наступлению.

К 11.00 командиры 1-й и 6-й танковых дивизий собрались в Семцове и Демидове, после чего все-таки решили еще раз обсудить с VIII авиакорпусом пожелания 3-й танковой группы о воздушной поддержке, для чего специально прибыли в Велиш. В этот раз были поданы конкретные заявки танковых частей на поддержку их частей с воздуха во время наступления.

По поручению командующего армией Гот в 12.30 сообщил по телефону командиру LVI армейского корпуса, что за 1,5 часа до начала его наступления восточнее места его сосредоточения запланировано местное наступление V армейского корпуса. Таким образом, корпус, начав наступление 430-м пехотным полком из 129-й пехотной дивизии, через 30 минут после начала наступления V армейского корпуса обеспечит прикрытие его фланга от контрудара, который должен состоятся по всем законам классической военной науки. В случае же возникновения угрозы левому крылу V армейского корпуса, где расположена 35-я пехотная дивизия, LVI армейский корпус, соответственно, выступит раньше.

Гот оценивал Красную армию по-другому, чем командиры его дивизий. Он не верил в сильные резервы в глубине русской обороны и поэтому рекомендовал командиру 430-го пехотного полка начать атаку одновременно с танками, однако все же советовал быть осторожным, потому что в тылу 3-й танковой группы никаких резервов больше не было.

В середине дня оберст-лейтенант Поллекс из оперативного отдела штаба танковой группы поставил командование 9-й армии в известность о готовности 3-й танковой группы на Вяземском направлении и о наличии топлива до 1000 тонн, хотя для часовой готовности будет достаточно и 500 тонн. Таким образом, на 1 октября все дивизии танковой группы имели до 5–7 заправок. Продовольствие также было в достатке.

Складывающаяся обстановка обнадеживала до такой степени, что квартирмейстер 9-й армии рекомендовал обеспечение войск зимней одеждой (за исключением свитеров) отложить до завершения операции, потому что на данный момент это не актуально и может разрушительно сказаться на реализации поставленных задач, так как потребует временных затрат и откладывания наступления.

В 14.00 частям 3-й танковой группы, изготовившимся для наступления, был отдан письменный приказ, в котором говорится, что первой начинает наступление 36-я моторизованная пехотная дивизия XLI армейского корпуса.

Вернувшийся в 17.30 из штаба армии Гот сообщил сотрудникам своего штаба, что по его предложению время наступления было установлено в 6.00, но был расстроен, потому что хотя и временно, но не сможет участвовать авиация, так как VIII авиакорпус обещает быть готовым только к 7.00. О своей готовности он должен сообщить за 6 часов до начала наступления.

День заканчивался и ничего не сулило неприятностей, как вдруг к 22.30 неожиданно выяснилось, что 14-я моторизованная пехотная дивизия не готова к наступательной операции на северном крыле, а по всему фронту V армейского корпуса русская артиллерия снова открыла оживленный и плотный артиллерийский огонь, а к полуночи в центре позиций корпуса снова активизировалась советская пехота. Усилился артиллерийский огонь и по позициям 26-й пехотной дивизии.

Перед 6-й же пехотной дивизией активность советской пехоты была по-прежнему низкая, но велся постоянный беспокоящий огонь полевой артиллерии и из стрелкового оружия. В течение дня, и особенно с наступлением темноты, на всем фронте против XLI армейского корпуса немецкими наблюдателями отмечалось оживление русской пехоты и авиации.

К исходу дня вся гусеничная техника 36-й моторизованной пехотной дивизии полностью сосредоточилась в Велише, и все улицы оказались ею запружены.

«6-я танковая дивизия сосредоточилась южнее Рипшево.

7-я танковая дивизия с приданными частями в районе Пречистой.

1-я танковая дивизия пока еще остается в местах прежней дислокации.

Командные пункты других частей пока свое местонахождение не изменили.

Развертывание продолжается»[4].

30 сентября

И в этот день погода также не подвела. Хоть было и облачно, но по-прежнему было тепло, дороги сухие, проходимость хорошая. За ночь 5-я и 35-я пехотные дивизии окончательно приняли полосы для наступления и находятся в ожидании приказа.

В 10.30 в 3-ю танковую группу прибыли генерал-фельдмаршал Кессельринг с командиром VIII авиакорпуса. Гот подтвердил цель и порядок действий своей группы и возложил на VIII авиакорпус вопросы поддержки, потому что без этого у полевых частей возникнут проблемы, которые обязательно повлекут за собой потерю времени и излишние жертвы. Он подчеркнул особую важность защиты северного фланга, а также обороны Кокошь и переправы через реку Вопь. Ему была обещана поддержка 2-го воздушного флота и VIII авиакорпуса. Правда, при этом первый воздушный налет был запланирован на 15 минут позже начала наступления, что связывалось с густыми утренними туманами, которые с рассветом рассеивались. Наступление сдвигалось на 15 минут. Много это или мало, никто не мог сказать, никто не знал, как поведут себя советские войска. И было принято решение начать с артиллерийской подготовки в тумане и с 6.15 ждать самолеты для атаки, несмотря на туман. При этом Кессельринг напомнил, что «воздушные атаки планируются, в основном, по дорогам, чтобы не допустить контрударов по центру фронта, и что определены цели авиаударов по аэродрому в Белом»[5]. Свою позицию он обосновывал тем, что 8-й авиакорпус перебросил не все свои войска с Северного фронта и поэтому наступающие части должны полагаться, в основном, только на собственные атаки при сопровождении только самолетов Ю-87 «Stuka». В свою очередь, Гот настаивал, что «позиции его частей на Днепре хорошие и при поддержке авиации все должно сложиться удачно»[6].

В результате победила позиция Кесселеринга. Свободной техники у него не было.

После совещания, уже в 11.15, в телефонном разговоре со штабом группы армий «Центр» Гот заявил, что он ожидает начала наступления хоть и с волнением, но вполне уверенно, так как никогда раньше танковая группа подобного не начинала, имея столько танков на узком участке. Обеспокоенность вызывала лишь возможность угрозы контрудара с севера в тыл сразу, как только танковая группа двинется на восток, а ему в качестве тылового прикрытия были выделены только 26-я и 110-я пехотные дивизии. Командование объяснило это тем, что в этом месте Днепр поворачивает на юг и является прекрасной естественной преградой.

Обстановка благоприятствовала тому, чтобы XXIII армейский корпус произвел силовую демонстрацию, и штаб 9-й армии выразил свое согласие с такими намерениями Гота. Но, несмотря на то, что корпус ничего не мог предложить из артиллерии в дополнение к имеющимся минометам, 161-й пехотной дивизии была поставлена задача, при поддержке танков все же попытаться войти в город Белый. Для этого, для ее поддержки особым приказом был задействован пехотный полк «Великая Германия».

В 12.00 поступило сообщение квартирмейстера танковой группы, который уведомил, что в полку реактивных установок «Nebelwerfer»[7] имеется запас снарядов только на 15–16 залпов. В остальном снабжение частей и подразделений осуществлялось, как и планировалось, однако с мест пошли пожелания о качественном улучшении продовольственного обеспечения.

В 13.35 командующий группой армий «Центр» лично подтвердил Готу по телефону, что артиллерия учебной бригады XLI армейского корпуса готова для нанесения первого удара, а очередным телефонным звонком в 17.00 приказал, чтобы «14-я моторизованная пехотная дивизия уже сегодня была готова к маршу в район Ильино, а какую-то часть войск вообще освободить от участия в наступлении для борьбы с партизанами, что вызвало тревогу ввиду неопределенности сроков с пополнением»[8].

В 21.30 Гот попросил у командующего армией дополнительно два легких артиллерийских дивизиона из 14-й моторизованной пехотной дивизии для обеспечения первого удара XLI армейским корпусом, на что согласие было дано. Но, несмотря на то что в V и VI корпусах было слабое артиллерийское обеспечение, на северном крыле V армейского корпуса задачи по захвату советских позиций были определены.

Как будто предчувствуя надвигающуюся беду, в течение всего дня советская авиация была достаточно активна и даже более, чем в предыдущие дни, а во второй половине дня низколетящими советскими самолетами были неожиданно атакованы штаб 6-й танковой дивизии в Воросове и расположение 76-го артиллерийского полка, который потерял одного убитым и четырех человек ранеными.

В течение дня советская артиллерия подвергла сильному артиллерийскому налету части XXVII корпуса, изготовившиеся к наступлению, а к исходу дня в штаб группы армий поступило неожиданное сообщение от воздушной разведки VIII авиакорпуса, которая зафиксировала «передвижение большого количества русской артиллерии в 45 км западнее Вязьмы»[9]. И в довершение всего: «Разведкой и наблюдением в течение дня также подтверждено, что за частями 3-й танковой группы с русской стороны ведутся постоянный визуальный контроль и разведка»[10].

В том, что наступление перестало быть тайной, сомнений ни у кого больше быть не могло.

Вермахт прыгнул

1

Вадино – поселок в Сафоновском районе Смоленской области.

2

Село Батурино Холм-Жирковского района на севере Смоленской обл., в 12 км к югу от границы с Тверской областью.

3

Paul Wolfgang. Brennpunkte. Hеntges-Verlag: Krefeld, 1977. S. 138–151.

4

Журнал боевых действий 3-й танковой группы 9-й армии ГА «Центр». 29.09.1941 (National Archives Microcopy № Т-313, USA, Washington).

5

Журнал боевых действий 3-й танковой группы 9-й армии ГА «Центр». 29.09.1941 (National Archives Microcopy № Т-313, USA, Washington).

6

Там же.

7

«Nebelwerfer» – немецкий буксируемый реактивный миномёт. За характерный звук, издаваемый снарядами, получил у советских солдат прозвище «ишак». Изначально ориентировался на применение химического оружия, однако в основном использовался для стрельбы осколочно-фугасными, реже зажигательными минами. По штатам военной техники вермахта проходил под названием «реактивная пушка». Имел шесть 150-мм стволов и стрелял 39-килограммовыми снарядами на расстояние 6,8 км. Низкая дальность компенсировалась мощью снарядов и применением войскового прикрытия.

8

Журнал боевых действий 3-й танковой группы 9-й армии ГА «Центр». 30.09.1941 (National Archives Microcopy № Т-313, USA, Washington).

9

Army Group Center/Artillery Staff Offleer. War Journal with appendlces 30.09.1941 (Heeresgruppe Mitte/Stoart. Kriegstagebuch mit Anlagen).

10

Журнал боевых действий 3-й танковой группы 9-й армии ГА «Центр». 30.09.1941 (National Archives Microcopy № Т-313, USA, Washington).

11

Paul Wolfgang. Brennpunkte. Hеntges-Verlag: Krefeld, 1977. S. 138–151.