Глава 19

На стремнину!

Две недели шла уборочная страда. За это время Марина убедилась, с каким азартом и увлечением работали ребята в поле, как рвались они к большому, серьезному делу, и в тот день, когда все хлеба были убраны, сама заговорила с Костей:

– И хитер ты, Костюша! Тишком, шажком, а в работу влез, в самую сердцевину вгрызся. Тактик!.. Кем же мне считать вас теперь – членами бригады или так, с боку припеку?

У мальчика заколотилось сердце:

– Зачем «с боку»? Вы нас по артельному уставу зачислите, как положено. Ведь вам люди нужны…

– А ты уж и про это разведал? – покачала головой Марина. – Ну, что ж с тобой поделаешь! Приводи дружков вечером в правление, потолкуем.

– Есть привести! – гаркнул Костя и помчался сообщить новость приятелям.

Лица ребят расплылись в улыбке. Нет, только подумать: сама Марина Балашова согласна принять их в свою бригаду! Значит, их ребячьи руки чего-нибудь да стоят!

– Мы теперь годик-другой поучимся у Марины – и такие ли урожаи будем снимать! Глядишь, золотые звездочки получим, – затараторил Прахов.

– Хватил!.. «Годик-другой»… Звездочки знаешь когда загорятся? – возразил Вася Новоселов. – Пока все секреты про землю не узнаем…

Даже Паша Кивачев оживился в этот раз и спросил, поедут ли они в Москву.

– Обязательно! – заверил Алеша. – Кто богатые хлеба выращивает, всех в Москву приглашают. Там, говорят, на каждой улице по кино, и в каждом – новая картина. Вот уж я посмотрю!

– А я за кино не гонюсь… – тихо и серьезно сказал Паша. – Мне бы на заводе побывать, посмотреть, как машины делают.

Костя не мешал приятелям разговаривать, а только слегка усмехался, но настроение у него тоже было расчудесное.

Вот только жалко, что Варя Балашова не пошла с ними в бригаду!.. А как было бы хорошо работать вместе! Он, скажем, косит спелую пшеницу косой или жуткой, а Варя следом вяжет снопы. Навязала сотню, две, тысячу, а Костя все размахивает косой, идет вперед и вперед, и люди кругом любуются их работой…

Приятели вошли в деревню. Встретив деда Новоселова, они без всякого сговора так оглушительно поздоровались с ним, что старик даже приостановился:

– Что это вы сияете, как пятачки начищенные? Клад нашли? Или на рыбалке повезло?

– Дороже клада, дедушка. Мы теперь… – начал было Алеша.

Но Костя дернул его за рукав:

– Во-первых, не болтать прежде срока, а во-вторых… – Он оглядел запыленные лица ребят: – всем вымыться, переодеться. В самое что ни на есть лучшее. Не куда-нибудь зовут – в правление колхоза!

Дольше других Костя задержался взглядом на Паше Кивачеве и строго-настрого приказал ему сейчас же отправиться в парикмахерскую и остричься «под полубокс» или «под польку».

– И пусть одеколоном «Весна» побрызгается, – добавил Алеша.

Ребята разошлись по домам…

Колька был немало удивлен, застав Костю в избе перед зеркалом. Брат только что застегнул тугой воротничок белой рубашки и сейчас усердно зачесывал на косой пробор мокрые волосы.

– В клуб кино привезли? Да?.. Какая картина? Всех пускают?

Но Костя был всецело поглощен своими волосами. Он зачесывал их то на правую сторону, то на левую, отводил назад и придерживал ладонью, но волосы, как жесткая трава-белоус, вновь и вновь поднимались вверх и топорщились во все стороны. Особенно же неукротим был лихой чуб.

– Чисто петух соседский, – иронически оценил Колька вид брата. – Его так и зовут: Хорохор!

– Сам ты хорохор! – беззлобно ответил Костя. – Это у меня сорт волос такой неполегаемый…

Наконец с волосами кое-как удалось справиться, и Костя отправился в правление колхоза.

Немало интересных мест есть в колхозе Высокове, где так любят в предвечерний час собираться ребята. Но, пожалуй, нет места притягательнее, чем правление, особенно же в такие дни, когда только что закончен сев или скошены луга, или обмолочен последний сноп пшеницы.

В ожидании собрания колхозники сидят на бревнах перед правлением, мирно беседуют о недавних горячих днях, а ребята гадают и спорят, кого из их отцов и матерен в этот раз назовут лучшим пахарем или сеяльщиком, косцом или скирдовальщиком, чья бригада получит переходящее Красное знамя…

Костя сразу отыскал поджидавших его приятелей. Они стояли на высоком крыльце правления, окруженные тесным кольцом школьников, и слушали разглагольствования Алеши Прахова.

Костя окинул приятелей оценивающим взглядом и остался доволен их видом. Только пришлось ткнуть Алеше в живот пальцем и заставить его затянуть ремень на последнюю дырочку.

– Опять турусы на колесах разводил?

– Да нет, Ручей… – замялся Алеша, – тут вроде ответы на вопросы… А ты чего так поздно? Марина уже давно здесь.

Костя с приятелями вошли в правление. За столом сидели Марина и Сергей.

Заметив ребят, Марина кивнула им и подозвала к столу:

– Сережа, полюбуйся! Как на парад разоделись. А за усердие на уборке их бы поощрить не мешало.

– За этим дело не станет, – согласился Сергей. – Сам видел – работали лихо…

– У меня к тебе разговор есть. Сам знаешь, работы моей бригаде прибывает, а с людьми туго… Вот и прошу пополнения, – сказала Марина и сразу заметила, как четыре ребячьих головы кивнули в лад ее словам.

– Из каких же резервов? – удивился Сергей.

– Да вот они, резервы! – Марина с улыбкой кивнула на замерших ребят и поправила Косте кепку, которую тот от волнения сдвинул к левому уху. – Стоят как солдаты в строю.

– Этим резервам еще в школу с книжками бегать да за партой сидеть! – Сергей мельком оглядел ребят. – Запас второй очереди, так сказать…

– Это само собой, – согласилась Марина. – Зимой пусть учатся, а летом, в каникулы, ко мне в поле…

– Почему только в каникулы? – насторожился Костя. – Мы вам все время помогать будем.

– Это уж ты через край хватил! – остановил его Сергей. – И бригада, и школа… Слишком много берешь на себя! Зарвешься. Ты же не двужильный?

– Кому интересно – тот осилит, – возразил Костя и смело поглядел Сергею в глаза. – А ты мало на себя берешь? И председатель, и студент…

Сергей усмехнулся. Ему была по душе горячность брата, его жадная тяга к труду и учению, но в то же время что-то беспокоило Сергея.

– А Федор Семенович знает о твоей затее? – спросил он.

Костя замялся. Что греха таить, он за эти дни так и не осмелился поговорить с учителем… То было некогда, то мешали ребята, то казалось, что учителю не до него.

– Ты что же, прячешься от учителя? – нахмурился Сергей. – Все тишком да тайком хочешь обделать? Семь классов одолел, так ни со мной, ни с учителем уже и поговорить не о чем?

– Сережа, так я… – подался вперед Костя.

– Самостоятельной державой живешь! Сам себе голова! – перебил его Сергей и с досадой посмотрел на Марину: – И ты хороша! Знала, что ребята задумали, и молчала.

Костя поежился. Почему Сергей думает, что он зарвется, отстанет от школы? Сил у него хватит, только бы ему поверили! Разве был когда-нибудь такой случай, чтобы он обманул доверие колхозников? Кто в Высокове не помнит, как Костя Ручьев вытянул из болота завязнувшую кобылу Командировочную, спас весной от затопления стог сена, вывел из горящего телятника двух телочек… Кому, как не Косте, колхозники доверяли работать на сенокосилке, возить зерно от комбайна…

– Да, тут что-то не то… – покачала головой Марина. – Как видно, нам без Федора Семеновича не разобраться.

– Так учитель поймет! – горячо заговорил Костя, чувствуя, что все надежды его рушатся. – Ведь он тому и учил нас. «Подрастете, говорил, силу в руках почуете – за дело беритесь. За большое дело! Ничего не страшитесь. В кустиках не хоронитесь, на бережку не отсиживайтесь, на стремнину выплывайте…»

– Кто пришел-то!.. Смотри! – шепнул Алеша.

Костя оглянулся – и замер. В дверях правления стояли Яков Ефимович Балашов, Федор Семенович и рядом с ним Галина Никитична. В руках она держала чем-то набитый мешок. Позади учителей толпились школьники.

– Говори, говори! – кивнул Косте Федор Семеном вич. – Умные речи приятно слушать.

Но из мальчика сейчас даже клещами не удалось бы вытянуть ни одного слова. Он потупил голову и принялся одергивать рубашку.

– Слыхали, Федор Семенович? – озадаченно развел руками Сергей, кивая на ребят. – На стремнину плыть собрались. Полный вперед!

Учитель снял белую фуражку и подошел к столу:

– Это хорошо, что на стремнину! У меня сердце радуется. Значит, учителя не зря в школе работают, научил ли ребят кое-чему.

– Так-то оно так, а все же тревожно, – сдержанно заметил Сергей. – Какую колхоз десятилетку отстроил, ничего не пожалел, а ребята вроде не ценят этого… Нет, Федор Семенович, так не годится! Надо родителей вызвать да внушить, чтобы они школьников ни в какие бригады пока не пускали.

– Обязать родителей – это нетрудно. – Учитель присел к столу, словно собрался начать урок. – А дальше что? Придет вот такой, как Костя Ручьев, в класс, сядет на парту, а сам в окно будет поглядывать. А за окном жизни полно: трактор прошел, новые сеялки в колхоз привезли, монтеры провода от электростанции к избам тянут, в амбаре семена яровизируют… И все-то ему интересно, дорого, все хочется знать, что вы, взрослые, на земле делаете. А этому только радоваться нужно!..

– Издалека вы подходите, Федор Семенович… К чему бы это? – спросил Сергей и посмотрел на парторга.

Яков Ефимович кивнул головой – слушай, мол, слушай…

– А к тому… – продолжал учитель, – надо нам вместе детей-то учить: и школе, и вам, колхозникам!

Сергей потер голову ладонью и лукаво подморгнул школьникам:

– Здравствуйте, дети! Я ваш новый учитель…

– Погоди, Сергей, тут дело серьезное! – остановил его Яков Ефимович. – Колхоз наш развивается, ему нужны грамотные, сведущие люди. А они с неба не свалятся. Значит, надо растить их, воспитывать. Одним учителям тут не управиться. Нужна наша поддержка. Вот сходи в школу как-нибудь да расскажи ребятам, как ты колхоз строишь… Или ты, Мариша…

– И я в учительницы?.. – растерянно приподнялась девушка.

– А тебе первое место, – улыбнулась ей Галина Никитична. – И так целую группу вокруг себя собрала! Вот они, твои ученики. – Она показала на Костю с приятелями. – Слышала я твои уроки в поле… Чем ты не учительница?

– Какие там уроки! – еще больше смутилась Марина. – Просто так разговаривала при случае…

– А ребят от тебя силой не оторвешь! Значит, есть о чем рассказать, – подхватил Федор Семенович. – Вот мы с Галиной Никитичной и подумали. Да и Яков Ефимович нас поддерживает. Надо наладить в школе серьезное изучение сельского хозяйства.

– Это правильно! – сказал парторг. – Раз ребята к земле да к большому делу рвутся, препятствовать им нельзя.

– Так это опять, как с юннатами, будет! – вырвалось у Кости. Он давно придвинулся поближе к Федору Семеновичу и не сводил с него глаз. – Опыты на грядках, то, се… А мы в поле работать желаем,, по-настоящему!

– Вы и будете в поле, – сказал учитель. – Правление выделит вам несколько гектаров земли, а Марину мы попросим взять вас под свое начало. Словом, организуем при школе вроде бригады юных мастеров высоких урожаев.

Костю бросило в жар. он расстегнул тугой воротничок рубашки и переглянулся с Пашей и Васей…

Разве он не говорил приблизительно, то же самое? Они получат землю, будут учиться у Марины. Значит, Федор Семенович и Галина Никитична угадали, поняли его думку…

Мальчик с благодарностью посмотрел на учителей. Вот и всегда так: ребята куда-то рвутся, лезут, стучатся, а дверь все закрыта и закрыта… Учителя же пороются в карманах, найдут нужный ключик – и сразу дверь нараспашку: входи свободно!

– Федор Семенович, – вполголоса спросил Костя, – а кто в эту бригаду войдет?

– Думаю, что могут войти все желающие – кто, конечно, к земле тянется да работы не боится. Пусть так и примыкают к твоей четверке.

– Что же она делать будет, эта школьная бригада? – озадаченно спросил Сергей.

– Есть для начала дело. И очень интересное… Галина Никитична, покажите!

Развязав мешок, учительница достала из него просяной сноп, положила на стол и спросила Костю, узнает ли он свой урожай.

Костя вгляделся и узнал тот самый злополучный снопик, который у него выпросила Марина. Он прикусил губу. Это было явно не по-честному – передать снопик учителям!

При виде длинных, раскидистых стеблей проса Сергей даже приподнялся.

– Это ты вырастил? – удивленно спросил он у Кости.

К столу протиснулись школьники, осторожно потрогали метелки проса и так же, как и Сергей, недоверчиво посмотрели на Костю.

Смущенный и недоумевающий, мальчик пожал плечами.

– Он, видно, язык проглотил! – усмехнулась Марина и рассказала Сергею, как Костя начал по-новому выращивать просо, но не довел опыта до конца.

Рассказала она и о том, как они с Галиной Никитичной ездили в денисовский колхоз к опытнику Свешникову и тот посоветовал им попробовать сеять просо широкими рядами, чтобы каждому стеблю было просторно и вдоволь хватало света, воздуха и пищи.

– Совет несомненно дельный. К нему надо прислушаться, – заговорил Федор Семенович. – Был я в Москве в академии, беседовал с учеными. Сейчас, по заданию правительства, ученые упорно продолжают работу над тем, чтобы превратить просо в одну из самых урожайных культур. И каждый наш опыт, даже самый маленький, может оказаться полезным для науки. Вот пусть школьная бригада и поработает над просом. Вынесем с весны опыт в поле, проведем широкорядный сев…

Галина Никитична сказала, что в зимнее время этот опыт можно провести в теплице.

– А созреет просо? – с надеждой спросила Марина.

– Думаю, что созреет. Если, конечно, теплицу как следует оборудовать, за посевами следить…

Марина с волнением оглядела учителей:

– Хорошо вы придумали! Нужное это дело!.. И раз уж на то пошло, помогу я вашей школьной бригаде. Только чтобы опыт до конца довести, посередине дороги не застрять!

– Это уж как есть! – вспыхнул Костя. – Хватит с меня одного раза.

– Верно, Марина, берись за ребят, – поддержал Сергей. – Откроем при школе вроде колхозной академии. А ты у нас за кадры отвечать будешь.

– Только станут ли ребятишки слушаться меня? – спохватилась Марина.

– Это кто? Члены бригады? – вскинул голову Костя. – Дисциплинка вот будет!.. Замри, в струнку вытянись! – И он так грозно посмотрел на Алешу, который щекотал Кивачеву соломинкой шею, что тот действительно вскочил и вытянулся.

– Надо будет народу рассказать о нашей затее, – предложил Федор Семенович. – Что-то он скажет…

– Это уж как полагается, – согласился Яков Ефимович. – Вот вы и доложите сейчас на собрании.

Глава 20

Енисей-река

В садик перед правлением вынесли стол, застлали его кумачом, протянули из окна провод, ввернули в патрон двухсотсвечовую лампочку, и при ярком свете Сергей открыл колхозное собрание. Сначала он зачитал приветственную телеграмму: обком партии поздравлял членов высоковского колхоза с досрочным окончанием уборки. Потом председатель рассказал, кто из колхозников как работал, чем отличился. Переходящее Красное знамя вновь досталось бригаде Марины Балашовой.

Пожалуй, никогда школьники не хлопали Марине так оглушительно, как в этот вечер. Аплодисменты неслись с верхнего ряда высокой кучи бревен, где расселись школьники, и с раскидистых ив, окружавших правление.

– Хлопунов бы ко сну спровадить, – недовольно заметил Никита Кузьмич.

– Сегодня нельзя, – вступился Яков Ефимович. – Один вопрос решать будем, как раз ребят касается.

Затем были вручены Почетные грамоты и премии лучшим косарям, вязальщицам снопов, скирдовальщикам и, наконец, объявлена благодарность школьникам.

Косте не сиделось на месте. Собрание затягивалось, и ему казалось, что разговор о школьной бригаде сегодня уже не состоится. Он даже не слыхал, когда Сергей назвал его и Пашино имя.

– Ручей, нас зовут! – толкнул его Паша.

Мальчики подошли к столу президиума. Сергей сказал что-то о молодых возчиках зерна, о «Костюшкиной сцепке» и вручил им Почетные грамоты. Под гром аплодисментов Костя и Паша неловко полезли обратно на бревна, не зная, куда девать большие грамоты из плотной бумаги, с красными флагами и золотыми колосьями по краям.

Паша принялся засовывать грамоту за пазуху, а Костя – скручивать в трубку.

– Что вы делаете! – напустилась на них Варя. – Давайте-ка я подержу. – И она отобрала у ребят грамоты.

Наконец слово получил Федор Семенович.

Косте казалось, что, как только учитель расскажет о школьной бригаде, все колхозники очень обрадуются и скажут: «В добрый вам час!» – и, может быть, даже захлопают в ладоши. Но вышло не совсем так.

Первым после учителя подошел к столу дед Новоселов. Он налил из графина воды и залпом выпил ее. Потом отыскал глазами Костю с приятелями и показал им пальцем на переднюю скамейку:

– А ну-ка, лихая четверка, садись ближе. Поговорим!

Костя покосился на Федора Семеновича, спрашивая взглядом, как ему отнестись к очередной причуде старика. Учитель кивнул головой: ничего, мол, не поделаешь, надо послушаться.

Насупившиеся мальчики сели на скамью около стола президиума.

– Ребячья бригада при школе – затея, конечно, добрая, – заговорил Новоселов. – Только вот, опасаюсь, не справятся наши бесогоны. Пшеницу или там просо, может, они и вырастят, а в голове мало чего прибавится. Заботы да хлопоты, а учение потом да после… Вот и наплодят они в школе хвостов да грехов целый воз! А учение дело такое… Это не брод мелководный через речушку: скок-скок по камушкам, ног не замочил и уже на другом бережку. Учение – это вроде как матушка-Волга или Енисей-река. Тут и глубина, и ширина, и ключиворонки, и стремнины… Знай, плыви изо всех сил, режь волну, не захлебнись!.. А уж если переплыл – далеко шагать будешь! Я вот про своего Андрюшу скажу, как он к наукам льнул. Бывало, ночью мать лампу потушит, так он коптилку вздует и опять за книжку. Вот и переплыл реку Енисей…

– Регламент деду! – тонким Голосом выкрикнул кто-то из мальчишек с дерева.

– Регламентом меня не урежете! Пока не выговорюсь – не уйду! – упрямо заявил старик и, постучав пальцем по столу, долго еще рассказывал о том, как учился его сын Андрей Новоселов.

Деда Новоселова поддержал Никита Кузьмич.

– К школе мы, конечно, с почтением… – ласково начал он. – Но делали бы вы, учителя, свое дело – ребятишек писать, считать учили! А уж к плугу да к лошади мы их и сами как-нибудь привадим, отцы да матери. А потом, не всем же ребятам на земле век вековать? Какие, может, и в город подадутся…

– Не туда поворачиваете, Никита Кузьмич! – вмешался в разговор Яков Ефимович. – Лошадь запрячь да за плугом ходить – дело, конечно, нужное. А только теперь колхознику много больше знать требуется. Вспомните-ка, какой у нас план по артели намечен: машины на поля двигаем, электростанцию строим. Урожаи с каждым годом поднимаем… Сколько же нам в колхозе мастеров надо будет, умельцев, людей новых профессий! И без школы никак не обойтись! И учителя правильно придумали: придется нам молодых колхозников вместе готовить. Я вот, скажем, могу ребятишек с сельскохозяйственными машинами познакомить.

Выступление Якова Ефимовича расшевелило колхозников.

Комсомолец Володя Аксенов сказал, что он может подготовить из ребят группу электромонтеров. Завфермой Поля Клочкова согласилась организовать кружок юных животноводов.