Внезапно ночную тишину прорезал тонкий женский крик, вспыхнул и моментально оборвался. И опять наступила тишина. Этот голос… не может быть!

Дверь, которую йоки не потрудился открыть, а просто вышиб, с грохотом ударилась о стену и криво сползла на землю. Грей вскочил так быстро, как только мог, и помчался за Кэлом. В домах начали загораться огоньки, но Грей не видел их, он бежал, не разбирая дороги, а в ушах у него еще звенел далекий крик Арианы.

Он вбежал в дом, куда поместили Ариану, и, переводя дыхание, остановился на пороге. Что бы тут ни происходило, он опоздал. Кэл стоял у стены с поднятыми руками, глядя зверем на ощетинившихся короткими копьями охотников. Грей знал, что йоки запросто мог раскидать их в разные стороны, но сейчас он, похоже, старался успокоиться. На полу около его ног лежал Дорн и тихо постанывал. Около стены скорчилась Ариана, трясущимися руками стягивая на груди куртку, у которой отлетели пуговицы. Она мельком глянула на него и тут же спрятала глаза.

Грей почувствовал, как в нем начинает закипать глухой гнев. Он шагнул к охотникам, сжимая кулаки, и те посторонились. Они не ожидали агрессии от себе подобных, понял Грей, они даже не смогут проткнуть его копьем.

— Что это значит? — свистящим шепотом спросил он у перевернувшегося на бок Дорна и сам же удивился своему голосу. — Что ты сделал? Говори! — заорал он, хватая старейшину за плечи и тряся, как кот мышь Дорн только отворачивался и закрывался руками. Изо рта у него текла кровь, нос был неестественно повернут

Кто-то мягко тронул Грея за рукав. Юноша обернулся. Перед ним стоял высокий мужчина в белом одеянии. Этот старейшина встречал их вечером на дороге.

— Как могли вы совершить столь тяжкое преступление? — с сожалением спросил он Грея. — Неужели законы нашей общины не дошли до ваших сердец?

Грей ошеломленно уставился на высокого — он что. рехнулся? Но старейшина укоризненно качал головой, а в глазах его была подлинная горечь.

— Вы что… — медленно произнес Грей, понимая, что седой неправильно истолковал произошедшее. — Это же не мы нарушили законы! Дорн, он… Ариана, что здесь произошло? — Он нагнулся к девушке, но она в ужасе отшатнулась от него и закрыла лицо руками. Холодная, слепящая ненависть начала разрастаться в его душе. Грей силой отвел ее ладони и заставил смотреть ему в глаза.

— Что произошло, Ари? — спокойно, но настойчиво повторил он. — Расскажи нам. Пожалуйста.

Девушка тихонько затряслась от рыданий, но глаза ее оставались сухими.

— Я заснула, а когда проснулась, он был здесь, — прошептала она. — Он хотел… хотел раздеть меня, а когда я крикнула, зажал мне рот. Я очень испугалась. А потом ворвался Кэл и начал бить Дорна, потом прибежали остальные, вот и все. Я больше ничего не знаю…

— Ну? — Грей опять повернулся к старейшине. — Что вы на это скажете? Это и есть ваше гостеприимство?

— Она — член нашей общины, — спокойно сказал старейшина. — Дорн имел полное право взять ее. Девушка не смела отказывать ему. Вы оказали ей плохую услугу. Теперь все будут знать, что один из самых уважаемых старейшин пострадал по ее вине. Это очень плохо.

— И ты называл этих мудаков миролюбивыми? — Кэл сплюнул на пол и подошел к Грею, рукой отодвинув копья. — А если бы мы ушли вечером?

Юноша вызывающе глянул на йоки.

— Да, я ошибался, — спокойно признал он. — Но теперь Ариана здесь не останется. Можешь говорить что угодно, но она вернется с нами на корабль. Понятно?

— Я спорю? — Кэл шагнул к съежившейся Ариане и легко поднял ее с пола. — Иди собирай вещи. Мы выходим. А кто имеет что-то против, — он внимательно обвел взглядом собравшихся, — говорите сейчас.

Против никто ничего не имел.

Они уходили из общины в глубокую черноту леса. Жители столпились по обеим сторонам дороги, молча, провожая их недоверчивыми и укоризненными взглядами. Грей не поднимал глаз и чувствовал себя настоящим преступником. Стоило ему посмотреть на Ариану, тихо лежащую на руках у Кэла, как справедливое негодование поднималось в его груди и юноша вскидывал голову, вызывающе глядя на столпившихся людей. Но в их глазах был лишь немой вопрос: «Зачем вы к нам пришли? Зачем обидели?» И Грей опять чувствовал стыд.

На несколько минут он покинул Кэла и Ариану, чтобы достать из тайника оружие. Окажись рядом Дорн, он бы с удовольствием пристрелил его, но вымещать злость было не на ком. Разве что на самом себе.

Вскоре они свернули в сторону от дороги и остановились среди низкорослых деревьев. Кэл осторожно положил Ариану на траву. Она ничего не говорила и даже не шевелилась, лишь неотрывно следила за ним глазами. Грей принялся собирать валяющиеся вокруг в огромных количествах сухие ветки, йоки разводил костер. Почему-то они старались не смотреть друг на друга.

Грей свалил охапку хвороста рядом с разгоравшимся огнем, выбрал ветку побольше и начал ломать ее на мелкие части. Он сосредоточенно смотрел на пламя, как будто оно погасло бы без его взгляда. Со стороны, где лежала Ариана, не доносилось ни звука. Он повернул голову — девушка лежала, закрыв глаза, и, похоже, спала. «Ну и хорошо, — подумал он с нежностью, которая удивила его самого, — бедняжка, и зачем я тебя сюда притащил?»

— Ты не виноват, — тихо сказал Кэл. Неужели он думал вслух?

— А кто виноват? Это я предложил оставить ее здесь.

Кэл повернулся так, что лицо его скрывалось в тени, и Грей не мог прочитать его выражение. Да и вряд ли оно что-нибудь выражало, у этого-то непробиваемого.

— Ничего серьезного не произошло, — рассудительно сказал йоки. Пожалуй, слишком рассудительно. — Дорн не успел причинить ей какой-нибудь ощутимый вред. Сейчас у нее шок, но к утру это пройдет. Надеюсь.

Грей почувствовал злость. Как, оказывается, все просто — «не причинил ощутимого вреда», «к утру пройдет». Ариана, между прочим, живая! И у нее есть чувства! Каково теперь ей будет общаться с другими мужчинами, зная, что любой из них может превратиться в зверя?

Кэлу он это не сказал. Йоки ничем не прошибешь, а уж такими-то пустяками — и подавно. Иногда Грей сомневался, а человек ли Кэл вообще? Роджер и то более эмоционален. Правда, Ариана умудрялась разговорить его, но теперь девушка вряд ли будет так доверчиво относиться к йоки.

— Иди спать, — прервал его размышления ровный, ничего не выражающий голос йоки, — я подежурю. Только… когда я попрошу, сменишь меня, ладно?

И тут Грей понял, что все великолепное спокойствие йоки — элементарная маска. Потому что руки, которые Кэл крепко сжимал в кулаки, заметно дрожали, и йоки тер их друг о друга, точно пытаясь согреть. Но говорить Грей ничего не стал. Просто кивнул.

Юноша лег рядом с Арианой, согревая ее своим теплом, потому что (так он себе говорил) по ночам было адски холодно. И, как ни странно, не испытал никаких чувств по поводу того, что к нему крепко прижимается красивая девушка в разорванной одежде. А девушка тем временем перевернулась на другой бок и улыбнулась во сне.

Ему показалось, что он только что закрыл глаза, но когда йоки разбудил его, была глубокая ночь. Грей попытался встать, но что-то ему мешало. Это Ариана ночью сжала его ладонь своими, да так и держала до сих пор. Он аккуратно разжал тонкие пальцы и отодвинулся. Девушка даже не пошевелилась.

Кэл стоял на коленях, доставая что-то из рюкзака. Это «что-то» позвякивало. Когда он выпрямился, то Грей заметил некоторую напряженность в его движениях.

— Слушай, я… — начал йоки, с трудом подбирая слова. — Я должен уйти. До утра.

Грей не поверил своим ушам.

— Куда ты собрался?

Йоки махнул рукой в сторону ближайших деревьев.

— Это необходимо, пойми, — сказал он. Глаза у него лихорадочно блестели, а по виску стекала капля пота. — Я не могу объяснить… потом, не сейчас. И не ходи за мной. Я еще тебя попрошу… если к тем деревьям кто-нибудь приблизится… отгони, ладно?

Грей кивнул, ничего не понимая и рассчитывая хоть на какое-то объяснение происходящему. Однако Кэл ничего объяснять не стал — просто ушел. В шорохе, доносящемся от деревьев, Грей опять расслышал звон металла. Потом все стихло.

Пару часов Грей просто сидел, тупо глядя на огонь и стараясь не заснуть. Он не мог даже предполагать, что делает Кэл. Ибо поведение того вообще отличалось странностями.

Потом звон металла возобновился — равномерный, будто кто-то с силой дергал цепь… Дергал цепь?! Какую, к черту, цепь? И что вообще там делает этот треклятый йоки?

Справа тоже зашуршало — проснулась Ариана. Она сидела, накрывшись одеялом, и недоуменно оглядывалась по сторонам. Беспокойство за нее на миг вытеснило у Грея из головы все остальное.

— Как ты себя чувствуешь?

— Хорошо, — хрипло ответила она, затем прокашлялась, — даже прекрасно. Что это?

— Что? А, это… Это Кэл, — единственное, что он мог ответить.

— А что он делает?

— Понятия не имею.

Ариана с любопытством посмотрела на него — мол, как это «понятия не имею»?

Даже не задумавшись, стоит ли ему вообще это делать, Грей вскочил с земли и быстро пошел к деревьям, на всякий случай сняв бластер с предохранителя. Он не знал, что обнаружит там, хотя был готов практически ко всему. Но, раздвинув ветки кустарника, понял, что далеко не ко всему.

К такому он был не готов.

Йоки лежал на земле, вытянувшись во весь рост. Его руки были прочно прикованы наручниками к одному дереву, а ноги — к другому. Лицо наполовину скрывала маска-кляп. Не замечая Грея, Кэл дергал цепи, пытаясь освободиться, но тщетно — высокопрочный сплав не поддавался. Запястья у него были растерты в кровь и маленькие алые капли стекали по рукам.

За спиной у Грея тихо ахнула Ариана. Этот звук вывел юношу из ступора. Кэл тоже услышал его — он повернул голову и уставился на спутников. Во взгляде его полыхала такая ненависть, что у Грея по спине пробежали мурашки. Он даже не мог предположить, кто приковал йоки к деревьям и зачем, а самое главное — как ему это удалось. Но первой его реакцией было освободить Кэла. Он наклонился над наручниками — Кэл перестал дергать цепи и лежал неподвижно — и понял, что они поставлены на часовой режим. Не подойди он, йоки пролежал бы скованным по рукам и ногам еще часа два. Наверное, сперва надо было освободить Кэла от кляпа, но Грей об этом не подумал. Карта-ключ лежала в шаге от тела йоки. Он поднял ее и быстро воткнул в щель на наручниках. С тихим лязганьем металлические кольца распались.

Он еще успел заметить злое торжество в глазах йоки, прежде чем тот сокрушающим ударом освободившихся ног швырнул юношу на землю. Грей почувствовал, что не может дышать из-за резкой боли в груди. В глазах стояли черные круги. Превозмогая боль, он встал на колени, не в силах понять — почему? Почему Кэл это сделал? Почему вдруг превратился во врага? Что произошло? Хорошо еще, что он освободил ему ноги, а не руки — был бы уже мертвым. Ариана бросилась к нему с взволнованным криком.

— Стой, не двигайся! — отчаянно крикнул он, видя, что она слишком приблизилась к йоки. — Вправо, вправо отойди! Осторожно!

Но было уже поздно. Кэл выкинул ногу вбок, и девушка, споткнувшись, рухнула на землю. Йоки мгновенно захватил щиколотками ее шею и сдавил. Грей рванулся ей на помощь, но даже он не смог разжать страшные тиски. А Ариана хрипела, задыхаясь, и в глазах ее светилась мольба о помощи.

И вдруг все кончилось. Кэл буквально отшвырнул от себя и Ариану, и Грея. Девушка закашлялась, с жадностью глотая воздух. Грей быстро оттащил ее подальше, на всякий случай, но йоки больше не пытался напасть. На несколько мгновений к нему, казалось, вернулся рассудок. Он что-то хотел сказать, но кляп не давал ему этого сделать. Пользуясь моментом, Грей схватил лежащие на земле кандалы и быстро зажал ими щиколотки йоки, заведя цепь за то же самое дерево, к какому она была прикреплена раньше.

«Ну и что же теперь делать? — лихорадочно думал он. — Так и оставить его? Боже, он же с ума сошел, это точно, но как? Почему? И он же знал об этом заранее, конечно, он еще вечером об этом узнал. Про таких говорят — вселился злой дух…» Грей в злых духов не верил, но поведение йоки объяснить никак не мог. Мог только ожидать, что будет дальше.

А Кэл опять начал дергаться, извиваться на земле, но если раньше он делал это для того, чтобы разорвать цепи, то теперь в его движениях не было никакого смысла. Он просто бился в цепях, как рыба, вытащенная на воздух, выгибаясь дугой и выламывая суставы. Сначала Грей просто наблюдал за ним, ничего не понимая. Потом на какой-то миг он встретился с Кэлом глазами и, поймав его взгляд, слепой от боли, вдруг понял, точно молнией озарило. Он уже видел такое у одного из своих друзей.

Это была ломка.

А Кэл был наркоманом.

Где-то через час судороги у Кэла начали стихать. Об улучшении Грею сообщила Ариана, все это время сидевшая рядом с Кэлом и тщетно пытающаяся облегчить его страдания. Сам Грей то и дело отходил, чтобы подбросить веток в костер, не дававший зверям подойти к их вещам.

Йоки действительно стало лучше, если это слово здесь вообще уместно. Он больше не бился, точно в агонии, лишь иногда — все же слишком часто — резко сжимался и закрывал от боли глаза. Ариана нашла ключ-карту и, невзирая на протесты Грея, освободила йоки от наручников. Лишь кляп она оставила из чисто практических соображений — на звук мог прибежать кто-нибудь хищный, например вирги, а что они с Греем против стаи виргов сделают… Она сняла кляп только после того, как Кэл затих и уже несколько минут лежал без внешних признаков ломки. Глаза его были закрыты, и лишь неровное, прерывистое дыхание говорило о том, что он все еще жив.

— Все прошло? — почему-то шепотом спросил Грей у Арианы, глядя, как она осторожно вытирает рукавом куртки (ничего лучше под рукой не нашлось) лицо Кэла. Лицо девушки за эти страшные часы осунулось, глаза покраснели, и Грей заподозрил, что она изо всех сил сдерживала слезы. Женщины всегда так сентиментальны.

— Да. — Она отвечала громко, хотя голос ее и прерывался. — Я думала, это никогда не кончится…

— Как он?

— Не знаю. Такое раньше уже было?

— Думаю, да.

Грей не был дураком и прекрасно понимал, что наручники и кляп Кэл таскал с собой. А значит, он предполагал, что нечто подобное произойдет. Более того, ему вспомнился один эпизод — когда йоки обнаружил Ариану в грузовом отсеке корабля, он вел себя чрезвычайно агрессивно. А потом на несколько часов исчез. Скорее всего тогда у него тоже наступила ломка… и не зря же Роджер запирал аптечку на замок! Скорее всего там были наркотики. Непонятно только, где Кэл ухитрился их достать потом.

Наверняка это была «голубая пыль» — молодой и весьма популярный наркотик, действие которого сопровождалось именно такими симптомами. Дешевая и эффективная отрава вызывала мгновенное привыкание, но многие не верили в это… а потом было уже поздно. Грей знал одного парня, которого «пыль» свела в могилу. Было вдвойне тяжело переживать его гибель оттого, что не было никакой возможности помочь. Все мысли бедняги были об одном — как достать еще наркотика. И ломка у него проходила точно так же — в виде резкого приступа. Кроме «голубой пыли», ни от одного наркотика такого не было.

Кэл наконец зашевелился и открыл глаза. Попытался встать, но на это у него не хватило сил. Вторую попытку пресекла Ариана, удержав его за плечи.

— Лежи, не вставай, — прикрикнула она на него. — Ты еще слишком слаб.

— Что… случилось? — хрипло спросил йоки.

— Это ты нам объясни, — подошел к нему Грей.

Кэл опять закрыл глаза.

— Я разбудил тебя… попросил подежурить… А дальше?

— Дальше ты нас чуть не поубивал.

— Но как же… — Йоки поднял к лицу руки, затем уронил их. — Понятно. Зачем сняли-то?

— Ну ты даешь! Мы должны были спокойно смотреть, как ты лежишь связанный?

— А кто мог меня связать, кроме меня самого? Значит, мне это было нужно. Хорошо хоть кляп не догадались вытащить.

— Просто не успели. Ты мне сразу ногами врезал… а потом Ариану… — Грей сделал паузу.

— Ари? Я тебя сильно… ударил? — В глазах Кэла появился страх.

Девушка смутилась, неосознанно потирая шею.

— Ты меня не ударил. Поставил подножку и чуть не задушил. А потом вдруг отпустил.

— И начал биться в конвульсиях, — дополнил картину Грей. — Так что же все-таки произошло?

Кэлу наконец удалось сесть.

— Я болен, — с неохотой признался он.

— И часто ты вот так?

— Зависит от того, что я делаю, — и, заметив непонимание спутников, пояснил:

— Обычно приступы бывают после резкой физической нагрузки. Как сейчас — сначала долго ничего не делал, а потом вдруг резко рванулся и… ну, пробежал немного.

— Понятно. Давно принимаешь наркотики? — в лоб спросил Грей.

Кэл замялся:

— Я не принимаю.

— Не пудри мозги! — рявкнул Грей. — У тебя была самая настоящая ломка! Какого черта ты не сказал раньше, что ты наркоман?

— Да не наркоман я! О черт! Я действительно не принимаю наркотики. Несколько недель — точно.

— Значит, раньше принимал?

— Не знаю. Правда, не знаю. Но скорее всего — да. Чего ты так уставился? Понимаешь, я где-то полгода назад влип в одну неприятную историю… хотел с одним подонком-торгашом сделку заключить насчет партии оружия, а он меня подставил… Короче, где-то месяц назад я очнулся на корабле и ни хрена не помнил — только обрывки какие-то: как шлялся по городу, как вышел в космопорт, а в голове — ничего. Родж мне помог вспомнить все, что было до этого. Вот с тех пор у меня и началось.

Такое Грей услышать не ожидал.

— И ты не знаешь, что с тобой случилось?

— Нет. И где был, и почему эта… болезнь. И кто мне лицо покорежил.

Не глядя на спутников, Кэл с трудом встал и, пошатываясь, побрел к костру.

— Светает уже, — бросил он через плечо, — скоро пойдем.

К сожалению, еды с вечера у них не осталось, а охотиться Кэл не мог. Решили, что можно остаться здесь на несколько часов — пока йоки не придет в норму и не добудет хоть какую-то кормежку. Ариана стрельнула у Кэла бластер и отправилась тренироваться в стрельбе — настоящей, имеется в виду. Разумеется, под надзором хозяина бластера. Грей тем временем разгреб ветки, которыми были накрыты уголья, и попытался воскресить костер, благо охапка сухих прутиков лежала рядом, под курткой Кэла. Костер раздуваться не хотел и в отместку покрыл лицо юноши тонким слоем пепла.

— Ты еще трением попробуй, — ехидно заметил возникший из ниоткуда Кэл. Грей дернулся, опустил руку на угли, ахнул и принялся растирать руку холодной сырой листвой.

Кэл подошел к кострищу и бросил на траву пушистое тельце убитого зверька, похожего на зайца. Только вряд ли у зайца могли вырасти такие длинные и острые клыки.

— Подстрелил-таки? — удивился Грей. — Ну ты даешь!

Кэл скромно отмолчался. Тем паче что зверюгу подстрелил вовсе не он… Грей ловко поймал летящую к нему в руки зажигалку, высек огонь и поднес к сушняку. Ветки мгновенно занялись. Юноша подложил несколько более крупных, и вскоре костер разгорелся достаточно сильно. Кэл тем временем свежевал зверька, делая это весьма быстро и уверенно, что свидетельствовало о хорошей практике. Завернув внутренности в пушистую шкурку, он положил ее под дерево и забросал ветками. Мясо же разрезал на кусочки и насадил на длинные прутья. Грей заметил, что прутья были тщательно обструганы — ночью очень скучно дежурить, тем более одному. Сам он уже нашел и воткнул в землю у костра несколько разветвленных веточек, чтобы не держать импровизированный «шашлык» в руках. Пока завтрак готовился, он начертил на расчищенном участке земли свой маршрут и вместе с Кэлом попытался рассчитать сроки прилета на каждую планету с учетом задержки на Лаконе.

Подошла Ариана — по неизвестным причинам очень радостная. Правда, причины эти были неизвестны только Грею.

— Я так понимаю, мы идем обратно? — поинтересовалась она. — Или у вас есть какие-то планы?

— Относительно тебя? Нет, план был один, и он с грохотом провалился. Ты как, в порядке?

«Едва не сдохла со страху», — промелькнуло в голове у Арианы, но она лишь улыбнулась и заверила Грея, что ничего серьезного не произошло.

— Держи. — Кэл как ни в чем не бывало протянул ей прут с насаженным на него мясом.

Ариана взяла прут, поблагодарив йоки кивком головы (от пространных вежливых изречений она успела отвыкнуть, не та обстановка), и присоединилась к трапезе.

Покончив с мясом, она закинула прут подальше в кусты и аккуратно вытерла руки широкими листьями. Грей загасил костер, прикрыл его сырой травой. Очень скоро ничто на этой поляне не будет указывать на их стоянку.

«Еще два дня по этому дерьмовому лесу, — уныло думал Грей, шагая след в след за Арианой. — Еще целых два дня! Пожалуй, раньше я сдохну от этого тумана».

Но не сдох. Через два дня вдали наконец замаячили высокие маяковые башни космопорта. Горожане с удивлением косились на странную троицу — небритые парни жутковатого вида с рюкзаками и девушка, одетая — стыдобища-то какая! — в мужскую одежду. Однако задеть их никто не решился, и правильно, потому как даже кроткая Ариана настолько озверела от всех этих взглядов, ахов и охов, а также от того, что люди старались отодвинуться от них подальше, будто боясь испачкаться, что не раздумывая послала бы по всемирно известным адресам кого угодно и во весь голос. Но никто к ним не цеплялся, и поэтому ей оставалось лишь тихо ругаться себе под нос, что порядком смешило ее спутников.

У космопорта произошла небольшая стычка — Грей должен был оставить очередной контейнер с документами в сейфе космопорта, но сейф, как назло, находился на другой его стороне, а космопорт был достаточно обширным. Кэл настаивал на том, что должен сопровождать его, но при всем при этом никто не хотел оставлять Ариану одну. И таскать ее с собой тоже… Да еще Грей высказал дельную мысль, что девушке надо купить хоть какие-то тряпки, ну и чего еще там женщинам надо. Спор продолжался долго, на повышенных тонах, народ вокруг начал не просто оборачиваться, а останавливаться и с интересом прислушиваться. Наконец решено было не выпендриваться, а идти всем вместе. Правда, Грей попытался отвязаться от спутников, когда вспомнил, что пора бы уже выйти на связь с Четвертым, но Кэл с Арианой в один голос зарычали, что он может сделать это и с корабля. Грей сделал вид, что испугался… С горем пополам он оставил контейнер в сейфе, причем хранитель долго не соглашался открывать сейф, откровенно не понимая, что этот бродяга собирается туда засунуть. Грей уже начал жалеть, что не носит с собой карту-удостоверение — посмотреть бы на рожу этого болвана-хранителя, когда он узнает, что препирался с веллианским офицером! — но вместо этого он всего лишь кликнул Кэла. Присутствие йоки сработало безотказно — хранитель не только открыл сейф, но и дважды порывался вызвать охрану. Потом, видя, что Грей действительно всего лишь положил в сейф металлический контейнер, успокоился и больше признаков недовольства не выказывал.

Ариана, встретившая их у выхода, гневным шепотом сообщила, что вместо обещанных пяти минут они пробыли в здании хранилища почти полчаса. Парни тут же изложили ей историю своих злоключений, но основная причина недовольства девушки, как оказалось, была вовсе не в долгом ожидании, а в том, что, оставшись одна, она моментально привлекла к себе внимание лаконийцев. И если женщины просто обдавали ее презрительными взглядами и обходили подальше, то мужское население не упускало случая прицениться. На родной планете Ариана такого не только не испытывала — даже не видела со стороны, поэтому сейчас была вне себя от гнева и стыда. Узнав о происшедшем, Грей тут же начал искать ближайший торговый центр, а Кэл на полном серьезе предложил догнать хамов и набить им морды. У йоки был один универсальный способ решения практически всех проблем. Ариана лицемерно стала отговаривать его, хотя осознание того, что ее защищают двое сильных, красивых парней, существенно улучшило ее настроение и позволило смотреть на окружающих немного свысока.

Сказать, что Родж удивился их возвращению — значит ничего не сказать. После того как корабль перестал трястись от бури эмоций (трястись — в прямом смысле слова), компьютер потребовал подробного и максимально правдивого рассказа о происшедшем. Рассказывать взялся Грей, как наиболее здравомыслящее лицо из них троих. Ариана то и дело перебивала его, когда что-то противоречило ее восприятию истории. Кал лишь подтверждал любые слова, вызывающие у Роджера сомнения. О чем-то пришлось умолчать, что-то приукрасить, но в целом картина сложилась вполне приличная и гладкая. То есть практически неправдоподобная…

— Ответьте мне только на один вопрос. — сказал Роджер, выслушав сие замечательное повествование. — Зачем надо было таскаться туда-сюда, если получается, что девочку вполне можно было оставить на корабле? А?

Грей и Кэл пожали плечами — не глядя друг на друга, но вполне синхронно.

— Вот именно, — с явным удовлетворением подытожил компьютер. — Не говоря уж о том, чего стоила Ариане ваша глупость. И чего могла бы стоить при наихудшем раскладе. Оставьте нас с ней наедине, очень прошу.

— Я думал, она вам тут ни к чему, — признался Грей, когда они с Кэлом покинули рубку и таким образом ушли из зоны досягаемости Роджера.

— А я думал, она тебе мешать будет.

— Там, в поселке… я едва не стал просить тебя забрать ее с собой. Как раз тогда, когда все это случилось. Так что даже не пришлось.

— Не пришлось бы в любом случае. — К изумлению Грея, йоки откровенно улыбнулся. — Видишь ли, утром мы бы все равно забрали ее с собой. И представь, я тоже не знал, как тебе об этом сообщить.

— Что же ты Роджеру не сказал? Он-то думает, что мы вернулись из необходимости.

— Не думает. Видишь ли, когда ты пересказывал ему наши похождения, то так и сказал: «Пришлось взять ее с собой, что же делать-то». Это была ложь. А у Роджа есть такая функция, как детектор лжи. Не знал? Еще бы, он об этом никому не говорит. Я тоже не от него узнал. И на совесть он нам давил с чистой целью поиздеваться.

Грей мысленно посочувствовал Кэлу — нет ничего хуже, чем жить с человеком — или не с человеком, разницы-то, — который видит тебя насквозь. Тут должно быть абсолютное доверие. Правда, Грей хорошо представлял, как можно полностью доверять Роджеру. Электронный мозг обладал искренностью и прямотой, которую нечасто встретишь.

Кэлу Грей эти мысли высказывать на стал. И зря. Потому что уж кто-кто, а тот прекрасно знал — детектор лжи работал только в одну сторону и ничуть не мешал Роджеру вешать на уши собеседникам роскошные гроздья лапши.

— Да, кстати, — вдруг сказал Кэл. — Мне вот интересно — а зачем ты контейнер с собой таскал? Нельзя было его сразу отдать… или на корабле оставить?

— Знаешь такое слово — «тормоз»?

— Ну.

— Так вот, у него есть два значения. И одно из них — перед тобой.

Оставшись наедине с Арианой, Роджер мгновенно сменил тон.

— Надо было мне сразу уговорить их оставить тебя на корабле. Я же как чуял — что-то нехорошее случится.

— Родж, ты же не знал…

— И ты бы таких ужасов не натерпелась. Да не храбрись ты, это перед ними можешь крепиться, передо мной-то не надо. Кошмары по ночам не снились?

— Снились. Дважды…

— Расскажи? От страхов нельзя прятаться, их надо понять и перебороть. Я тебе помогу.

Ариана прикрыла глаза. Ей просто необходимо было кому-то довериться, но Кэл или Грей для этого не подходили. Не то чтобы она им не доверяла — доверяла, еще как доверяла, но лишь Роджеру после такого разговора она не будет вынуждена смотреть в глаза. Как в какой-то чужеземной религии, о которой с отвращением рассказывал ее отец — человек рассказывает все жрецу, прячась за ширмой. Этих жрецов называли каким-то смешным словом… забыла напрочь. Отец запрещал ей даже читать про них. Отец… опять отец! Она уже думала, что забыла про него. Сейчас-то он ничего не посмеет ей сделать… а потом? Ариана решительно пресекла тоскливые мысли и вернулась из прошлого к настоящему. К новым кошмарам взамен старых.

— Мне уже две ночи снится одно и то же. Почти одно и то же. Будто мы опять в лесу. Я просыпаюсь и вижу, что рядом никого нет. Иду в лес — будто меня тянет что-то. А вокруг такой густой туман, что ничего не видно. Мне очень страшно. Долго иду, а потом вдруг деревья расступаются и туман исчезает. И я вижу Грея и Кэла. Они дерутся, и я понимаю, что сейчас Кэл убьет Грея, а я не смогу его остановить. А потом сам умрет, и я останусь одна. Но я ничего не могу поделать! Вот эта беспомощность меня и пугает.

— Хм… Я-то думал, тебя по другому поводу кошмары мучают. Вот оно, значит, как… Тебя просто успокоить или дать детальный анализ?

Ариана слегка развеселилась.

— Сначала анализ, а потом успокой.

— Ладно. Ты сейчас отчаянно нуждаешься в защите. Попав на мой корабль, ты эту защиту получила. Кэл и Грей дали тебе чувство спокойствия, безопасности. Так?

— Так.

— Но потом они решили оставить тебя на Лаконе. То есть в чужой среде, означающей опасность. Может, ты и понимала, что опасности там нет, но это было сознание, а не подсознание. Понимаешь, что я хочу сказать?

— Да.

— У тебя неплохой кругозор, если ты знаешь, что такое подсознание. Так вот, первой каплей было то, что ты почувствовала — ты им не нужна. Ты являешься для них обузой. Это, кстати, было неверно. Говорю на случай, если ты до сих пор так считаешь. Атмосфера в поселке очень напоминала тебе родину, так? Это усугубило положение. Потом еще Дорн… Короче, нервы у тебя были на пределе. Я правильно пока что излагаю?

— Ага. Родж, а ты психолог?

— Да нет, это я просто рассуждаю. Разве что дилетант. Но мой дебют был более чем удачен. Не обращай внимания, это я так. Кэл всегда говорил, что у меня есть одна ошибка в программе — болтливость. Так вот, когда вы ушли из поселка, ты была в шоке…

— Нет, — прервала его Ариана. — Я была испугана, но не в шоке. И знаешь, я была немного рада. Потому что благодаря Дорну я осталась с вами.