- Вы позорите свои короны! - хриплым голосом крикнул Триста Тридцать Третий. - Посмотрите, на кого вы похожи!
      Короли подняли головы от работы. Перед ними стоял грязный, оборванный человек с короной на голове. В короне запутались куски мха и соломинки.
      - Посмотри лучше, на кого похож ты, - бросил кто-то ему, и дружный смех прокатился над площадью.
      Триста Тридцать Третий тряхнул бородой и ушёл куда глаза глядят. А короли, почистившись и умывшись, затянули народную королевскую песню о том, как погибла целая армия и король в придачу из-за одной плохо прибитой подковы. Ибо дело мастера боится, а не короля.
      10. Триста Тридцать Третий
      Бездомный король бродил по дорогам страны Городов. Питался, чем придётся, спал, где попало, и молчал, потому что одному говорить не с кем. А собеседника королевского ранга найти не так просто.
      Первые дни предметом его гордости всё ещё оставалась корона. Чем больше дыр появлялось на его одежде, тем ярче казалась ему его прошлая жизнь, олицетворённая в короне.
      Он часто протирал корону, вечерами тщательно счищал листом лопуха дорожную пыль.
      Он ставил корону рядом с собой на пенёк, и заходящее солнце играло в её изумрудах, и каждый отразившийся лучик будил воспоминания. Но когда солнце садилось, король печально сопел носом. Корона уже не блестела, и жизнь представала перед королём во всей своей обнажённой правде. Надо было где-то спать, но не в роскошной кровати с балдахином, а зарываться в солому, как лесное животное. Король засыпал, и во сне его руки и ноги дёргались. Это он ходил по дворцу и отвечал на приветствия своих гвардейцев.
      А утром он прятал корону в котомку и шёл куда глаза глядят.
      Однажды в солнечный день, когда Триста Тридцать Третий брёл по дороге, проклиная свою судьбу, неожиданно послышался свист. Триста Тридцать Третий остановился и прислушался. Сомнений не было: так свистят разбойники. А разбойники не бывают добрыми.
      Король испуганно посмотрел по сторонам. Куда бежать? Но далеко уйти ему не удалось.
      - Стой! - на дорогу сзади и впереди вышли люди. Вооружённые до зубов и до того грозные, что даже улыбка у них была кусающей.
      - Вы кто такие? - завопил от неожиданности король. - И как вы смеете меня останавливать? Да я... Да я... - Он хотел сказать, что они имеют дело с королём, но вовремя спохватился. Он понял, что будет лучше, если они об этом не догадаются.
      - Золото давай! - гаркнул предводитель разбойников и больно толкнул короля пистолетом в живот.
      Разбойники ходили вокруг короля, высматривая, чем бы поживиться.
      - Какое у него золото? - сказал один из них. - Пускай хоть еду из котомки отдаст.
      Король, понимая, что в котомке его погибель, прижал её к груди. Но разбойники на то и разбойники: делают, что хотят. Раскрыв котомку, они ахнули.
      - Постой-ка, да ты король!
      Триста Тридцать Третий выпятил грудь.
      - Попался! - загалдели, запрыгали разбойники.
      Король вертелся во все стороны, не зная, где укрыться.
      Только теперь Триста Тридцать Третий понял, в чьи руки он попал.
      11. Город Разбойников
      Его привели и бросили к ногам атамана разбойников.
      - Корону конфисковать, - изрёк атаман. - А этого...
      - Убить! - закричала хором вся ватага.
      - Бесполезный он какой-то, - пожал плечами атаман. Но тут прекрасная мысль пришла ему в голову. - Возьму-ка я его себе в слуги. А корону пускай пока поносит, - засмеялся атаман. - А то что за король-слуга без короны?
      И началась у короля новая жизнь.
      Разбойники жили в шалашах, пещерах и дуплах, которые имели свои названия: пещера "Пятеро вверх тормашками", дупло "Вырви глаз", шалаш "Кривая сабля"... На самом высоком дереве, под которым стоял шалаш атамана, реял на ветру чёрный флаг. Если присмотреться к нему, то видно было, что это чья-то чёрная от грязи майка. Но так как на ветру и под дождём она то и дело светлела, то королю вменили в обязанность лазить на дерево, снимать флаг и вываливать его в грязи.
      Но это была не самая главная его обязанность.
      С утра король спешил к роднику за водой. Атаман, не отрываясь, тотчас выпивал полведра и гнал короля за водой снова.
      Потом надо было начистить картошки на всю разбойничью ораву. Картошка прыгала, выскальзывала из рук, как живая рыба, плюхалась в пыль. Приходилось её без конца мыть, а значит, снова идти за водой. И ещё во время работы то и дело сползала на нос корона. А разбойники не разрешали королю работать без короны.
      Они гоготали, глядя, как король в короне хлопочет по хозяйству.
      Король не имел ни секунды отдыха. Приготовив завтрак, он принимался подметать тропки в лесу. Пыль стояла столбом, когда король, размахивая метлой, пытался навести порядок. А разбойники, издеваясь, назло ему бросали мусор на подметённые дорожки. Приходилось все начинать сначала.
      Разбойники целый день ничего не делали. От безделья они ставили короля под дерево и клали ему на корону яблоко. Самые искусные стрелки начинали соревноваться друг с другом. Яблоко трескалось, осыпая лицо короля семечками. Но король был рад, что разбойникам удавалось попасть в яблоко. Хуже было бы, если бы они не попали.
      12. Зависть
      Вечером король чесал пятки атаману, который гоготал на весь лагерь. А разбойники, слушая этот гогот, недовольно ворочались в своих постелях из мха и соломы. Чем они были хуже?
      Однажды вечером, когда король слишком уж проникновенно чесал атаману пятки, самый свирепый из разбойников закричал:
      - Мы тоже хотим иметь слуг! Хотим, чтобы нам взбивали постель. Хотим, чтобы вечерами нам чесали пятки.
      Вся орава заулюлюкала, засвистела, собираясь в поход.
      Они решили идти в город Королей за слугами.
      - Мы его переименуем в город Разбойников, хи-хи! - орала ватага.
      - Городскую площадь назовём площадью Отрубленной Головы.
      - Мы хотим жить в комфорте. Веди нас, атаман!
      Не дождавшись утра, разбойники гурьбой пошли к городу Королей. Вслед за ними неслись клубы пыли. Последним, глотая пыль, брёл король.
      Разбойники горланили песни, а король утирал слезы.
      13. Заблудились
      Ватага остановилась на развилке, под огромным дубом. Одна дорога шла налево, такая же дорога поворачивала направо. Дуб разбросал ветви и туда, и сюда.
      Разбойники топтались в нерешительности.
      Потом бросились на землю и принялись изучать следы. Они были и на одной дороге, и на второй, вели туда и обратно. Ничего нельзя было понять.
      В конце концов разбойники поставили на раздорожье атамана, завязали ему глаза и раскрутили как следует. Атаман наугад выбрал путь, и вслед за ним потянулись остальные.
      Вскоре разбойники, размахивая пистолетами и горланя песни, вышли на берег реки.
      - Стой! - скомандовал атаман. Разбойники, становясь на цыпочки, начали выглядывать, где же кончается река.
      - А где королишка? - вдруг вспомнил кто-то, и Триста Тридцать Третьего вытолкнули вперёд.
      - Куда ты нас завёл? - угрожающе замахал пистолетом атаман.
      - Я? Я сзади шёл, - оправдывался король.
      - Утопить его! - закричал толстый разбойник и схватил короля за шею.
      Но атаман отстранил толстяка. Разбойники только поколотили короля за то, что он шёл сзади.
      - Надо строить плот, - решил атаман. Разбойники нарубили деревьев, обтесали брёвна и принялись их вязать.
      - Постой-ка, братцы! - заорал вдруг один из них. - Зачем же нам плот?
      - Как зачем? - удивились все. - Чтобы переправиться.
      - Зачем же нам переправляться, если это не та дорога? Мы не по той дороге пошли!
      - Верно! - загалдели разбойники. - Кто ж это нас сбил? Уж не королишка ль?
      И Триста Тридцать Третьего снова отколотили.
      В конце концов они двинулись обратно.
      На ночлег разбойники расположились в густом лесу на ветках деревьев. А бедному королишке ни на одном дереве ветки не досталось. Пришлось ему спать на сырой земле.
      У него заломила спина, заныли руки, нос разбух картошкой.
      Когда рассвело, разбойники двинулись в путь. Услышав громкое "апчхи", они сразу залегли.
      - По врагам! Пли! - скомандовал атаман. Началась пальба.
      Но "противник" снова ответил громким:
      - Апчхи!
      Разбойники собрались в кружок и только тогда поняли, что чихает их король. Теперь даже атаман не мог его защитить от побоев. Чтобы он не пугал их своим чиханьем, ему накинули на голову мешок.
      Вскоре разбойники увидели городскую стену.
      - Город Королей! - запрыгали они от радости. - Он? - спросили у короля, сняв с него мешок.
      - Апчхи! - кивнул головой король.
      - Тогда отправляйся в город и передай им наш ультиматум: сдавайтесь, если хотите остаться живыми.
      Удивительно, но его уже ждали. Видно, громкое чихание переполошило город Королей.
      Триста Тридцать Третьего не сразу узнали. Он весь зарос волосами и покрылся грязью.
      - Я пришел передать вам апчхиматум. То есть ультимапчхитум. В общем, сдавайтесь. И всё!
      Короли зашептались. Они были такие чистенькие да ладненькие, что Триста Тридцать Третий им позавидовал.
      - Дайте нам подумать до завтра, - попросили короли.
      - А завтра точно сдадитесь? - строго спросил Триста Тридцать Третий.
      - Завтра конечно, - кивнули короли.
      Радостный парламентёр побежал к разбойникам. Они тоже согласились потерпеть до утра. Утро вечера мудренее.
      14. Утро
      Как только показались первые лучи солнца, разбойники стали выглядывать белый флаг. Ведь крепости сдаются только так. Но город Королей притаился и молчал.
      Разбойники походили вокруг городских стен, продрогли и возмутились.
      - Эй, вы! - закричал атаман. - Короли и королишки! Поскорее там! Открывайте ворота!
      Но ничего не было слышно. Окоченевшие разбойники стали прыгать на стены, чтобы согреться.
      Первый не выдержал атаман. Голова его совсем замёрзла.
      - Огонь! Пли! По воротам! - скомандовал он, раздавая своим разбойникам направо и налево оплеухи, чтобы они поскорее двигались. Разбойники зашевелились и начали стрелять во все стороны. Они потратили все свои патроны, превратив городские ворота, украшенные позолоченными коронами (ведь это были ворота города Королей!) в решето. Теперь сквозь ворота можно было спокойно заглянуть в город.
      Раз ворота перестали существовать, следовало наступать дальше.
      - Стройся! - скомандовал атаман. - Пойдем наказывать непокорных. Запевай! - И разбойники закричали, что есть мочи, надеясь этим испугать королей.
      Они решительно приблизились к воротам и остановились. Если королишки напуганы, отчего же они не открыли ворота? Разбойники переминались с ноги на ногу, не решаясь двинуться дальше.
      - А где наш королишка? - завопил кто-то в передних рядах. - Пускай он пойдёт и откроет.
      Короля вытолкнули вперёд.
      - Эй! - крикнул он. - Это я. Триста Тридцать Третий!
      Ему никто не ответил. Король потрогал ворота. В них были такие огромные дыры, что свободно проходила рука.
      Король оглянулся. Разбойники грозили ему пистолетами, кинжалами и саблями. Король засунул руку в дыру и отодвинул засов.
      - Открывай! - рявкнул атаман, и король распахнул створки.
      - Запевай! - снова гаркнул атаман, и разбойники с песней двинулись в город. Ведь с песней идти не так страшно. И чем сильнее крик, тем быстрее у противника уходит в пятки душа. Поэтому разбойники старались вовсю.
      Но звуки песни вдруг смолкли. Слова застряли в глотках, ибо случилось нечто невероятное.
      Через распахнутые ворота на разбойников ринулись дикие, совершенно дикие животные.
      Выставив рога, с налитыми кровью глазами звери налетели на разбойников, сея панику.
      Разбойники закричали, заплакали, зарыдали. Прикрываясь кто чем мог, они бросились бежать в разные стороны.
      Когда клубы пыли рассеялись, на поле боя осталось только оружие. Разбойников и след простыл. Вслед им неслось победное "Мэ-э-э!".
      А короли хворостинами принялись загонять коз обратно в город. Они пересчитывали их до вечера, чтобы всех до единой вернуть хозяевам. И вечером козлиный полк отправился домой в соседний город. А короли с лёгким сердцем запели свою народную королевскую песню, сначала как следует починив городские ворота. Теперь вместо корон на них красовались две головы с рогами в честь великой победы над врагом.
      15. Пустая карета
      Разбойники разбежались кто куда, и Триста Тридцать Третий убежал вместе с ними, но в свою сторону. Королю в схватке удалось сохранить корону, хотя и помучил его неизвестный дикий зверь: корону пришлось держать обеими руками. Ведь ничего дороже теперь у короля не было.
      Неудачное наступление совсем его расстроило. Теперь он никак не мог вернуться в город Королей: там его считали предателем. А разбойники убили бы его, мстя за свою неудачу. И во всех бедах короля виноват был непокорный город. Поэтому Триста Тридцать Третий поклялся разрушить ненавистный ему город Королей.
      "Подлые короли! - думал он. - Нежитесь там в мягких постелях, а я, истинный самодержец, бездомным бродягой слоняюсь по пыльным дорогам".
      Совсем выбившись из сил, он сел на пригорок и задремал. Мягкий мох заменил ему кресло былых времен.
      Король уже почти спал, когда на дороге послышался шум. Он приоткрыл глаза и тут же закрыл их, думая, что это ему снится. Но потом заставил себя снова взглянуть: очень уж странным показался сон.
      По дороге ехала карета, запряжённая четвёркой лошадей. Ни кучера, ни пассажира в карете не было. Такой роскошной кареты король никогда в жизни не видел, а ведь он когда-то тоже имел королевский выезд. На дверце кареты была выбита корона чёрного цвета.
      - Это судьба! Счастье привалило мне! - прошептал король и бросился наперерез карете.
      Он на ходу широко распахнул дверцу и прыгнул на сиденье. Но едва он повернулся, чтобы дверцу захлопнуть, как кто-то сильно пихнул его вон. Король полетел вверх тормашками, а карета остановилась.
      Жалкий, истерзанный король растянулся на земле у самых колёс. Он боялся пошевелиться. Злая судьба снова приготовила ему испытание.
      В окне кареты показалась морщинистая рука, украшенная перстнями. Рука повелительно щёлкнула пальцами.
      Король приподнял голову и с опаской посмотрел на неё. Рука поманила его пальцем.
      Король вздохнул, поднялся и осторожно приблизился к дверце.
      Из кареты высунулась голова старика. Что-то зловещее было в каждом его движении, в изгибе бровей, в крючковатом носе. - Ты что, деревенщина, себе позволяешь? - проворчал старик.
      - Я король, - прошептал Триста Тридцать Третий. Но даже едва слышный шёпот Старик разобрал и взъярился ещё пуще.
      - Ты был королём, а я король всегда! - прошипел он, надуваясь, словно жаба. - Стоило мне задуматься и исчезнуть из виду, как ты сразу решил прикарманить чужую карету. Ты вор, а не король! Ладно, я готов тебя простить и не лишать головы. Мне как раз нужен кучер.
      - Я? Кучер? Да как же это возможно? - Ничего сложного нет, не бойся. - Старик решил, что король просто боится не справиться. Он опять щёлкнул пальцами, и на короле появилась шитая золотом ливрея. Что-то произошло и на его голове.
      - Моя корона! - схватился за голову король и обнаружил круглую шапочку, на которой золотом была вышита корона.
      - В одной карете не может быть двух королей! - ухмыльнулся старик.
      Король хотел ему возразить, но, встретившись взглядом с незнакомцем, смолчал.
      - Полезай на козлы. Я и так задержался. И вообще без кучера заблудился. Заехал в какую-то чужую страну. Правь прямиком к Матильде Озёрной.
      И старик откинулся на сиденье, прикрыв глаза.
      Король вздохнул и посмотрел по сторонам. Он боялся разбудить старика и спросить, где живет эта его Матильда.
      Поэтому он просто подхватил вожжи и изо всех сил стегнул лошадей. Может, они сами знают адрес? Старик, услышав свист кнута, на секунду приоткрыл глаза, пробормотал: "Хорошо!" - и снова заснул.
      Кони, почувствовав руку кучера, ударили копытами, взвились в воздух и понеслись среди туч. Король не то что править - просто боялся свалиться вниз. Он что было сил вцепился в козлы. Мимо проплывали тучи, слегка касаясь его, и даже от этого лёгкого прикосновения он чувствовал удары электрического тока. Теперь король понял, почему незнакомец даже летом путешествует в закрытой карете. Ездить в открытом экипаже опасно.
      Лошади неслись, а король трясся от страха. Он никогда не думал, что работа кучера бывает такой страшной. Тучи, смыкаясь позади промчавшейся кареты, искрились и сыпали на землю молнии. Король вздрагивал и втягивал голову и плечи. От накопившегося электричества по бокам кареты зажглись фонари и разгорались всё ярче.
      Кони мотали головами и бежали всё быстрее, подгоняемые со всех сторон громом и молниями.
      16. Матильда Озёрная
      Наконец карета стремительно полетела вниз. Ветер обжигал лицо. Король никак не мог от него спрятаться или прикрыть лицо руками: ведь он крепко-накрепко вцепился в сиденье. Взглянув вниз, король увидел, что карета прямиком падает в какое-то озеро. Сердце его оборвалось. Он не мог оторвать рук от сиденья, чтобы попытаться править лошадьми. Руки не слушались его.
      Прощаясь с жизнью, король закрыл глаза. Но удара не последовало. Копыта зацокали по булыжной мостовой. Король открыл глаза и увидел, что карета опустилась на остров посреди озера. Над водой вокруг острова клубился туман, скрывая берега. Зато и с берега никто не мог увидеть этот остров и не подозревал о его существовании.
      Карета подкатила ко дворцу, украшенному перламутровыми ракушками, и остановилась.
      - Ну, сколько можно ждать? - Голос из кареты заставил короля очнуться. Из окна высунулась рука и потянулась к нему, словно змея.
      Король соскочил на землю и, проклиная свою некоролевскую судьбу, распахнул дверцу кареты.
      - Веселее надо работать, братец, - ткнул его под ребро острым пальцем старик. - Ты служишь не у кого-нибудь, а у самого Карколама, короля колдунов.
      От боли и страха Триста Тридцать Третий согнулся вдвое. Так вот в чьи руки он попал! По спине его пробежал холодок.
      Проходя мимо, Карколам бросил только одно слово:
      - Портфель.
      И ушёл вверх по лестнице, по которой струились ручьи.
      Король заглянул внутрь кареты и увидел там рядом с переносным телевизором вишнёвый портфель-дипломат. Король подхватил этот портфель и заспешил следом за своим хозяином. Да, как ни странно, теперь у него был хозяин, да ещё такой, которого опасно было ослушаться.
      В зале, куда король принёс портфель, Карколам уже раскланивался с прекрасной женщиной. Король догадался, что это и есть Матильда Озёрная. Карколам кланялся, а Матильда изучающе оглядывала его.
      Триста Тридцать Третий тоже хотел шаркнуть ножкой, как того требовало его королевское воспитание, но тут же, получив затрещину от своего повелителя, отлетел к стене. Король забыл, что он теперь всего лишь слуга. Прижав к груди портфель, он забился в угол зала и стал прислушиваться к разговору.
      Карколам бархатным голосом расточал красавице комплименты:
      - Моя прекрасная Матильда, как я рад нашей встрече!
      - Я смущена вашим приездом, ваше королевское величество. Для меня это такая честь!
      - Ну что вы, что вы, дорогая! Это честь для меня - беседовать с очаровательной хозяйкой такого великолепного дворца.
      Матильда подошла к окну. Только теперь король увидел, что оконные рамы вырезаны в виде рыбьих хвостов, а занавеси напоминают рыбацкие сети. Подняв голову, он обнаружил, что над ним на потолке раскрыл рот огромный, на весь потолок кит.
      - Что вас привело ко мне? - спросила хозяйка.
      - Желание увидеть вас, прелестная. Ехал мимо и не мог не заглянуть. Я ведь знал вас ещё малышкой, лет этак тысячу тому назад.
      - Ну, положим, не тысячу, - зарделась Матильда. - Не больше семисот.
      - Но я все так явственно помню! Конечно, этот дворец не блистал тогда такой красотой. Но вы блистали всегда.
      Матильда в волнении распахнула окно. Карколам поспешно подошёл к ней.
      - Моя дорогая Матильда, мне нужна королева, королева моего сердца. Станьте моей женой!
      У Триста Тридцать Третьего бешено застучало сердце. Так вот из-за чего они сюда спешили!
      - Так каков же ваш ответ? - нетерпеливо спросил Карколам.
      Матильда Озёрная покачала головой.
      - Как я могу быть вашей женой, если вы колдун? Ведь я принадлежу к волшебникам.
      - Кто сегодня различает волшебников и колдунов? Как можно обращать внимание на такие предрассудки? Надо быть современнее.
      - Для вас это только предрассудок, мой уважаемый! Но ведь, если я соглашусь, в мире станет на одну колдунью больше и на одну волшебницу меньше. А ведь вы не хуже меня знаете, к чему это может привести.
      - А как же любовь? - проворчал Карколам. - Посмотрите, какие вещицы я вам привёз. - Он поманил пальцем короля и забрал у него портфель.
      - Благодарю покорно! - отвернулась Матильда. Портфель полетел обратно к королю.
      - Матильда, ты, наверное, забыла, что твой отец тоже был колдуном и моим другом! - переходя на "ты", недовольно проворчал Карколам.
      - Но моя мать воспитала меня как волшебницу. Я не могу вернуться в мир колдунов.
      - Но хоть поклянись мне, что ты не выступишь против меня!
      - Что ты затеял, Карколам, если тебе нужна моя клятва? - подняла брови Матильда.
      - Ничего, ничего! - попытался замять разговор Карколам. Взгляни-ка на моего слугу! Тоже король! Хочешь, подарю его тебе?
      - Благодарю. Я не люблю королей, - резко отвернулась от него Матильда.
      17. Новые планы
      Угрюмый Карколам мчался в мерно покачивающейся карете. Король Триста Тридцать Третий затаился на козлах, как мышка. Вот кто поможет ему расправиться с ненавистным городом Королей, который превратился в город Мастеров!
      - Стой! - вывел его из раздумий крик Карколама. Лошади замерли. Король спрыгнул с козел и угодливо открыл дверцу.
      Карколам, кряхтя, выбрался наружу. Они остановились на зелёной полянке. Порхали над цветами бабочки, протяжно жужжали шмели и пчёлы. Тенистый дуб нёс прохладу ручейку, журчащему в траве.
      Побродив по полянке и понюхав цветы, Карколам сказал:
      - Под этим дубом я и позавтракаю.
      Колдун щёлкнул пальцами, и над поляной закружился вихрь. Телевизор из кареты переместился на пенёк. На траве развернулся роскошный ковёр, а на ковре одно за другим появились на золотых тарелках различные яства. Они расточали аппетитный аромат. Король судорожно глотал слюну.
      Карколам начал поглощать еду в невероятном количестве. Король только глазами заморгал. Вот Карколам щёлкнул пальцами, к нему из воздуха подплыл жареный барашек и в одну минуту был съеден. У короля заныло в животе.
      Насытившись, Карколам порозовел и обмяк.
      - Телевизор включи! - пнул слугу ногой Карколам. Король бросился к пеньку.
      Пока Карколам увлёкся телевизором, король решил потихоньку подзакусить остатками хозяйского завтрака. Огромные куски не помещались во рту, а король был так голоден, что хватал куски побольше. И вдруг Карколам поманил его пальцем.
      - Посмотри-ка, - захихикал он. - Не тебя ли показывают? А? Похож!
      На экране народ прогонял из своей страны короля. Полицейские сдерживали толпу, которая угрожала бывшему правителю.
      - Переселяется в город Королей, - со вздохом сказал Триста Тридцать Третий.
      - Куда-куда? - застыл с куском пирога в руке Карколам.
      - В город Королей... - угодливо повторил Триста Тридцать Третий.
      - Разве есть такой?
      - А то как же! Только теперь он почти превратился в город Мастеров.
      - Это что же такое?! - Карколам поднялся и в гневе зашагал по полянке. - Почему мне никто об этом не доложил? Как посмели! - визжал Карколам и топал ногами. От его крика птицы в испуге взвились в воздухе. Трава там, где он топал, почернела. Тучи забегали в небе, точно живые. Даже солнце потускнело. - Я им покажу мастеров! закричал Карколам и взмахнул рукой. И тотчас молния, вырвавшаяся из руки, ударила в ближайший дуб и переломила его пополам.
      Упавший дуб успокоил колдуна. Король выбрался из-под засыпавших его листьев и выжидающе посмотрел на своего повелителя, пытаясь отгадать, какие мысли бродят в его голове. Кажется, план мести городу Королей начал осуществляться.
      Карколам закрыл глаза и замер. Его чёрная фигура возвышалась почти до неба. Потом он открыл глаза и потёр лоб.
      - Пожалуй, я займусь этим мерзким городом! - вдруг осветилось улыбкой его лицо. - Город Королей - это же прекрасно.
      Король облегчённо вздохнул: гнев повелителя испарился. Карколам вдруг заметил его и поманил к себе пальцем.
      - Ты тоже там жил?
      От испуга король потерял голос и безуспешно пытался выдавить из себя хоть один звук. Карколам усмехнулся и щёлкнул пальцами. Голос тотчас вернулся к королю.
      - Как все. Жил, - кивнул он.
      - А ну-ка расскажи, как вы там жили.
      Пришлось рассказывать о трудной жизни без слуг и подданных. Каждый раз, когда он горестно вздыхал, лицо Карколама светилось радостью.
      - Вот это по мне, - сказал он, когда Король кончил, умолчав о своём изгнании. - Все короли будут служить мне как собачки, если я пообещаю вернуть им королевскую жизнь. А потом их страны станут моими... - выразительно посмотрел он на Короля. Взгляд его был столь всепроникающий, что у короля по спине побежали мурашки и волосы на голове зашевелились.
      - В карету! В путь! - скомандовал Карколам. И вся еда тотчас растворилась в воздухе. Ковёр свернулся и исчез. Поляна опустела. Только сломленный дуб да выжженная трава напоминали о гневе Карколама.
      Колдун плюхнулся на сиденье. Король, почтительно и осторожно закрыв дверцу, прыгнул на козлы. Карета тронулась в путь.
      Птицы, взлетевшие над поляной, опустились на деревья. Небо постепенно прояснилось.
      Король крепко держал вожжи в руках. В своей новой жизни он уже свыкся с ролью кучера и был рад.
      - Поворачивай направо, дубина! - высунулся Карколам из кареты, когда король придержал лошадей на развилке, не зная, куда дальше держать путь. - Мы едем в город Королей!
      В испуге Король что было силы хлестнул лошадей, и карета помчалась в облаке пыли.
      18. Подмена
      Они остановились на развилке, где сходились несколько дорог. Карколам велел королю съехать с дороги и загнать карету в чащу, чтобы её не было видно с дороги.
      - Нас не должны узнать, - сказал Карколам, превращая карету в автомобиль, а короля в шофёра. При этом король, хотя он никогда в жизни не водил машину, почувствовал себя опытным водителем.
      Осмотрев машину, Карколам пальцем дорисовал в воздухе десяток набитых чемоданов, которые, опустившись на машину, тяжело продавили ей крышу. Теперь, по его мнению, всё выглядело по-королевски.
      - Жди меня здесь, - бросил сквозь зубы Карколам и вышел на дорогу.
      Вдали надрывно урчала машина. Видно, она тоже была перегружена чемоданами и с трудом поднималась в гору. Вскоре машина появилась над пригорком.
      Когда машина приблизилась, Король увидел и на её крыше чемоданы. На дверце красовалась золотая корона.
      Карколам шагнул ей навстречу и властно поднял руку. В его чёрной фигуре было столько силы и могущества, что шофёр подъехавшей машины сам остановился.
      - Что такое? Почему остановка? - закудахтал, высовываясь из дверцы, король: в нем Триста Тридцать Третий без труда узнал бывшего правителя, которого недавно видел на экране телевизора.
      - Выходите! - приказал Карколам тоном, не допускающим возражений.
      Когда король и его шофёр вышли, Карколам присмотрелся к ним. Под его взглядом король и шофёр съёжились. Потом колдун набрал полную грудь воздуха и дунул в их сторону. Ветер подхватил обоих и завертел, как осенние листики. С короля свалилась корона и покатилась по дороге.
      Покружившись в воздухе, король и шофёр превратились в двух чёрных птиц. Только у короля остался белый хохолок на том месте, где когда-то была корона.
      Птицы, тревожно закричав, полетали над своей машиной и исчезли.
      Карколам поднял с земли чужую корону и примерил её. Как раз впору.
      Он дунул ещё раз - теперь на машину. Она покатилась задним ходом в лес и застряла в кустарнике, скрытая ветками.
      Карколам довольно усмехнулся и поманил пальцем своего шофёра.
      Мотор их машины работал ровно. Карколам включил телевизор, пощёлкал программами и откинулся на сиденье.
      Король стремительно рванул машину вперёд.
      19. Приезд в город
      Машина Карколама въехала в город. Король удивлённо поглядывал по сторонам: он не узнавал этого города.
      Вдоль улиц выстроились одноэтажные домики, построенные переселившимися из гостиницы королями.
      На домах пестрели вывески: "Мастерская по ремонту обуви", "Пошивочная мастерская", "Мастерская игрушек"... И перед каждой надписью красовалась приписка - "Королевская": "Королевская пошивочная мастерская", "Королевская столярная мастерская"... Все двери украшали короны. Владельцы мастерских сидели у окон и в поте лица работали. Один король в короне действовал рубанком, другой старательно вколачивал гвозди. И даже - о, ужас! - улицы подметал король с метлой в руках.
      Король-шофёр застонал, хотя он тоже сидел за рулем. Но ведь его к этому принудили силой!..
      Машина подкатила к гостинице. Навстречу им вышел директор, тоже в королевской короне.
      Карколам ухмыльнулся.
      - Неси вещи, - приказал он своему шофёру.
      - Одну минуточку, - остановил их директор. - А что вы умеете делать?
      И он заставил шофёра поставить чемоданы обратно в машину.
      - Что?! Да я тебя! - взревел Карколам. Но потом вспомнил, что он сейчас не колдун, а всего лишь изгнанный король, и взял себя в руки.
      - Мой шофёр умеет водить машину. Этого достаточно?