— Я хочу, чтобы ты снова отправилась со мной в мой мир, — повторил послушник. — Вряд ли мне позволят любить тебя. И простят, что ты у меня есть, — признал он. — Но я не хочу с тобой расставаться. Я решил несколько изменить свое желание. Теперь я не просто собираюсь принять посвящение в рыцари, но и надеюсь стать настоятелем ордена. Может быть, на этом посту, мне удастся хоть немного изменить отношение людей к ведьмам. А пока… ты согласишься скрыть, свою ведьминскую сущность? Я найду тебе дом недалеко от города и, после положенного срока поста и молитв, мы сможем соединить свои судьбы. Если ты, конечно, не против. Ну? Что ты молчишь, Татьяна? Ты любишь меня достаточно, чтобы доверить мне свое сердце?
      — А ты обещаешь хорошо обращаться с ним? — хрипло спросила я, подняв на Сержена глупые счастливые глаза.
      — Обещаю! Еще как обещаю! — расхохотался Сержен и заключил меня в объятия. — Неужели тебя мучают страхи по этому поводу? Может, нам зажечь церковные свечи, чтобы их прогнать?
      — Не стоит, — уткнулась я в надежное мужское плечо. — Просто иногда меня посещают дурные сны.
      — Они будят тебя среди ночи?
      — Нет, — вздохнула я. — Они так мучают меня в течение дня, что с наступлением темноты сами нуждаются в отдыхе.
      — Я защищу тебя от них, — тихо пообещал мне Сержен, прикасаясь к моим волосам губами.
      Господи, а кто меня от меня самой защитит? Зачем, ну зачем я обещаю послушнику то, что однозначно не смогу выполнить? Зачем я клянусь, что не буду ведьмой? Это же равнозначно клятве сменить собственный цвет глаз! Может, сразу сознаться Сержену во всем, и пусть делает что хочет? Нет уж! Я помотала головой и выкинула эту глупую мысль вон, пока она окончательно не угнездилась в моих мозгах.
      — Я останусь с тобой, — решила я. — Надеюсь, что ты потом об этом не пожалеешь.
      Сержен тоже на это надеялся. Очень. Поскольку то, что с ним происходило, больше всего было похоже на печальное внезапное помешательство. Говорили же ему умные люди — женщина, которой дано осчастливить вас, с той же легкостью испортит вам жизнь, если это взбредет ей в голову. Почему он их не слушал? Неужели потому, что просто потерял голову? Владычица, неужели он влюбился? Влюбился, так и не заметив, как пришло это чувство. И совсем не ожидая, что оно несет с собой такие ощущения. В его душе все сплелось в живой, пульсирующий комок: ревность и нежность, желание защитить и желание убить, восхитительная эйфория в один момент и боль, будто кто-то вырезает узоры у него на сердце — в другой. Весь набор чувств, которые приходят, когда отдаешь сердце другому человеку… в том числе и пугающая беспомощность, которая часто этому сопутствует. Владычица, и когда он успел настолько влюбиться? Когда, когда… давно. Может быть даже, с самой первой своей встречи с Татьяной. Просто, наверное, пришла пора это признать. И с этим смириться. Потому что Сержен больше не мог считать свое отношение к Татьяне похотью и недостойным поступком. Он больше не мог ни держаться на расстоянии, ни скрывать своих эмоций. Не мог и не хотел. Сержен вздохнул. Да, похоже он действительно влюбился. В ведьму. И пусть поможет ему Владычица, если об этом узнает орден.
 
      Двери в тронный зал, где восседал Асмодей, открылись ровно в полночь. Бес оглядел своих подопечных и кивнул Лесс, предлагая ей загадать желание первой. Лешачиха сделала глубокий вдох, собралась с силами, и перешагнула черту очерченного бесом круга. Наконец-то она могла исполнить свою мечту. Ту самую заветную мечту, ради которой она и проделала весь путь.
      — Ты хотела, чтобы твоя клятва исполнилась, — задумчиво пробормотал Асмодей. — Не передумала? — лешачиха замерла на несколько секунд, но тут же отрицательно помотала головой. — Тогда произноси желание.
      — Я поклялась, что достойно отомщу своему обидчику, — с усилием выдохнула Лесс, прикрыв глаза. — Так что пусть предавший меня понесет наказание, достойное своего предательства.
      Асмодей кивнул, и Лесс вернулась обратно. Следующим границу переступил Моррель. Файерн подобрался, настроился и даже почувствовал, как подрагивает на его голове гребень. Он дошел. Он сделал это. И теперь, хотят того чистокровные файерны или нет, он станет одним из них.
      — Ты хотел стать титулованным файерном. Любым способом. Твое желание осталось в силе? — спросил Асмодей.
      — Да. Я хочу быть принятым родом и занять среди своей расы такое положение, до которого далеко даже Фроррену.
      Бес выслушал желание и наклонил голову в знак согласия.
      Следующей была Татьяна. Асмодей протянул ей руку и ободряюще улыбнулся.
      — С тобой сложнее, Татьяна. Ты сама сумела выполнить оба своих желания. Перестала быть призрачной и завоевала любовь Сержена. Не знаю, правда, сколько тебе придется ждать доказательства его чувств в виде обручального кольца на пальце, но в целом, ты всего добилась сама.
      — Намек на то, что я вообще могу этого не дождаться, пока Сержен будет воевать с врагами ордена и служить Владычице? — возмутилась я. — Ну уж нет! Я хочу как можно быстрее убедиться в подлинности чувств Сержена.
      — Это желание? — лукаво уточнил Асмодей.
      — А почему нет? Пусть будет так! — решила я. — Не пропадать же желанию только потому, что я всего сама добиваться привыкла! — Асмодей еще раз кивнул, и границу переступил Сержен.
      — Ты хотел стать рыцарем. Осталось ли твое желание в силе?
      — Оно слегка изменилось, — вздернул подбородок Сержен. — Я хочу стать настоятелем ордена Владычицы, дабы иметь власть изменить что-то в этом мире. В том числе, и свою жизнь, — произнес он.
      Асмодей последний раз кивнул головой, хлопнул в ладоши, и… мы все оказались за воротами замка. Рядом с нами стояли оседланные лошади, купленные нами еще в Тантре, а все наши вещи были свалены неаккуратной кучей прямо у ближайшего дерева.
      — Это что, типа намек, что нам пора по домам сваливать? — удивилась я.
      — Наверное… — нервно дернулся Моррель, оглядываясь по сторонам. Одна из стен замка закачалась, растворилась туманом, и перед нами опять возник Асмодей.
      — Я решил проводить вас, — покровительственно сообщил он.
      — Очень мило, — съерничала я. — Особенно если учесть, что самостоятельно перемещаться между измерениями умеют далеко не все.
      — Ты решилась идти с Серженом? — поинтересовался бес, не обращая внимания на мое ехидство.
      — Да, — решительно определилась я.
      — Хорошо. Сейчас я открою вам проход в ваш мир. Тебя Сержен, сразу же, как ты отдашь святыни, назначат настоятелем. И ты навсегда изменишь свою жизнь. А следом, не пройдет и несколько месяцев, сбудется желание Татьяны. Желаю удачи, идите. — Асмодей взмахнул рукой, и перед нами возникла знакомая пыльная дорога. Мы переглянулись, улыбнулись, и сделали шаг навстречу своей судьбе.
 
      Асмодей посмотрел вслед скрывшейся парочке, иронично улыбнулся и обернулся ко второй.
      — Насколько я понимаю, вас о выборе измерения спрашивать не надо. Вы возвращаетесь домой. Ну, что ж. Желание Морреля сбудется в первом же путешествии, которое он совершит один. А вот желание Лесс… чуть-чуть позже. Ты же поклялась, что предавший тебя самец получит по заслугам? — впился взглядом в лешачиху бес. — Я обязательно появлюсь, чтобы сообщить тебе, когда исполнится твое желание.
      — Прекрасно! — ухмыльнулась Лесс. — Это именно то, что я хотела.
      Асмодей улыбнулся и его длинное, острое, с тонкими чертами лицо приобрело хищное выражение. Парочка кивнула ему, почти не глядя друг на друга перешагнула порог измерения и исчезла. Асмодей проводил их взглядом, вернулся в свой кабинет, облегченно вздохнул и буквально рухнул в кресло. Великолепно! Ни одного неверного движения, ни одного неточного жеста, ни одного непродуманного слова! Партия сыграна идеально! Асмодей выполнил почти все поставленные перед ним условия для того, чтобы повысить свой статус, и стать демоном. Он совершил доброе дело — пообещал исполнить все четыре желания. Более того, он даже предупредил, что эти самые желания надо загадывать внимательно. Кто же виноват, что люди (и бельсы тоже, кстати), пропускают мимо ушей самое главное? И прислушиваются к советам беса?
      И ладно еще Лесс с Моррелем, они вообще не имеют представления о человеческих мифах, но Татьяна-то с Серженом? Неужели они не знают, что нельзя загадывать желания бесу? И не потому, что он их не выполнит. Как раз наоборот. Выполнит. Но именно так, как они были загаданы. В этом-то и состояла вторая часть его испытания. Асмодей не просто выполнит их желания, он выполнит их так, чтобы ничем хорошим они не закончилось. И чем хуже будут последствия, тем быстрее он сможет возглавить пантеон местных Темных богов. Бес злокозненно улыбнулся. Соврав, что желания исполняет не он сам, а некая сила, теперь он лично мог посмотреть, как эти самые желания будут исполняться. Посочувствовать, пожалеть и… подтолкнуть еще к какой-нибудь глупости. В конце концов, разве это не являлось его прямой обязанностью?
      Бес с удовольствием потянулся и налил себе вина. Такое событие следовало отпраздновать. Тем более, что теперь помешать ему будет некому. С Советом он уже рассчитался. Не став дожидаться решения о присвоении ему нового статуса, Асмодей предпринял некоторые (весьма активные) действия. Собрав Совет, бес заявил, что с нынешнего дня в нем не нуждается. Вдохновленный победой своего отряда, (ни один другой не дошел даже до полдороги), и возможным скорым присвоением звания демона, бес изъял все магические предметы, книги и даже заблокировал магические таланты членов Совета. Так ему определенно будет спокойнее. Никаких магических ударов в спину (бытовые он безболезненно перенесет), никаких интриг и вообще никого, перед кем следовало бы отчитываться. Еще немного времени, и ему удастся создать собственную боеспособную армию. А главное — найти преданных бельсов. Асмодей налил в стакан янтарной жидкости и выпил одним залпом. Наверняка в этом измерении, так же, как и в любом другом, есть те, кому власть Совета уже обрыдла, кто сам хочет власти и магии. Почему бы не пойти им навстречу? Незнатным, небогатым, которые за титул и состояние продадут душу… Хотя как раз их душа-то Асмодею была нужна меньше всего. Бесу были необходимы именно последователи. Те, кто потом признает его Темным богом, главой пантеона. Те, кто создаст свое тайное Темное общество. Те, кто будет служить ему даже после смерти.
      Асмодей покрутил в пальцах бокал. Ему удалось напугать Совет до посинения. Но он не жалел об этом. Зарвавшихся бельсов давно пора было поставить на место. Мало того, что заигравшись в игры и упиваясь собственной властью, они чуть не погубили собственный мир (и погубили бы, если бы им удалось избавиться от выбранного Асмодеем отряда), так они еще и выпустили на волю магических тварей, которыми сами не знали, как управлять! Асмодей потянулся и откинул голову на спинку кресла. Он мог бы уничтожить всех членов Совета. Запросто. Но бес решил, что держать их в страхе будет куда лучше. Бельсы будут нуждаться в нем. И бояться его. Теперь он был практически всевластен. И мог в любой момент начать создавать пантеон Темных богов. Что ж… после такой долгой и упорной борьбы бес вполне мог себе позволить небольшое развлечение. Налить в стакан еще вина и идти наблюдать, как увлекательно сбываются желания его подопечных.

* * *

      И кто бы мог подумать, что Сержен так хорошо меня знает? Несмотря на все мои клятвенные заверения, что я буду вести себя хорошо и ничем не обнаружу гнусной ведьминской сущности, в городе он меня селить не стал. И даже за городом не решился. Я, вместе со всеми вещами, оказалась в маленькой лесной избушке, отнятой, видимо, у каких-то очень бедствовавших разбойников. Обстановка в ней была более, чем скудная. Одно окно, (причем такое, в которое не сбежит даже очень тощий любовник, услышавший шаги мужа), непонятно чем крытая крыша, косая труба и полуразвалившееся крыльцо, ступени которого очень подозрительно поскрипывали под ногами. Однако на все мои возмущенные вопли Сержен даже не обратил внимания. Вещи и мебель он привез из города, крыльцо, крышу и трубу починил, а по поводу окна вообще сказал, что так ему больше нравится. Пришлось мириться со своей участью и устраиваться удобнее. Тем более, что времени у меня для этого было предостаточно. В моем доме Сержен появлялся не так уж часто.
      Как и обещал Асмодей, сразу, как только Сержен вернул своему ордену «святыни» (и повернулся же язык обозвать так магические артефакты), его тут же посвятили в рыцари и назначили настоятелем. Разумеется, обязанностей на него тут же свалилось выше крыши, и отвлекаться от них за ради собственного удовольствия новоиспеченный рыцарь осмеливался не всегда. Я, правда, поначалу, на это мало внимания обращала. Во-первых, потому, что загаданное мною желание все равно должно было сбыться. А во-вторых, я сама была загружена делами и исследованием незнакомого мне измерения (ну нельзя же всерьез считать знакомством с ним время, проведенное на привязи у озера!). Кстати, побывав несколько раз в расположенном около моего леса городе, я поняла, что Сержен все-таки был прав, не став меня там селить. Поскольку за соблюдением условностей здесь следили во все глаза, а этих самых условностей было выше крыши.
      Однако, рано или поздно, начинают надоедать любые развлечения. И базары, и цирки и крестные ходы… И я все чаще начала задумываться, когда же, наконец, мое желание исполнится. И сколько еще Сержен собирается играть в повелителя Вселенной и приезжать ко мне украдкой. Я налила себе травяного чая и подавила тяжкий вздох. Что бестолку гадать об этом? Я никогда не понимала Сержена. Его увлеченности, погруженности, оторванности от реального мира, искренней веры. Сержен всегда был для меня загадкой. С того самого момента, как мы познакомились и до сих пор. Даже теперь, когда он, вроде бы, уже ни от кого не зависел, получил рыцарский титул и сан настоятеля, понять его оставалось по-прежнему очень сложно. Что ж… значит я буду учиться принимать Сержена таким как он есть.
      Сделав данный неутешительный вывод, я взяла в руки чашку горячего чая, откинулась на спинку кресла и прикрыла глаза. Чай пах лимоном и мятой. Похоже, этот пряный запах, да еще раздобытая в городе книга о похождениях какого-то рыцаря и составят мне компанию в этот вечер. Но не успела я огорчиться по этому поводу, и даже поднести ко рту чашку чая, как раздался стук в дверь. Боже мой, неужели? Стоило о нем только вспомнить… Я распахнула дверь и прямо с порога попала в крепкие объятия. Видимо, Сержен тоже по мне очень соскучился. Потому что эти самые объятия были долгими. Страстными. И настолько увлекающими, что сразу перешли в нечто большее. Сержен лихорадочно пытался расстегнуть куртку негнущимися пальцами, а я активно ему помогала. Несложная процедура снимания куртки как-то сама собой перешла сначала в поцелуи, а потом и в более смелые ласки. Сержен быстро расстегнул на мне рубашку, одним движением стянул ее с меня и отбросил в сторону. Моя рука упала ему на плечо. От этого прикосновения Сержен сразу напрягся, и сознание власти над ним в очередной раз повергло меня в трепет. Теперь поздно отступать, сейчас он будет принадлежать только мне, знает он об этом или нет.
      Сержен властвовал над моим телом, и оно с готовностью отзывалось на все его желания. Все было так органично, правильно, жизненно необходимо… Каждый вздох, каждый порыв, каждое движение… мы взлетали все выше и выше только для того, чтобы снова и снова проваливаться в темную бездну, которая находилась за пределами страсти, за пределами чувств и почти за пределами сознания. Я каждой клеточкой ощущала, как окружающий меня мир разлетается на куски, и тело с душой оказываются в свободном полете. Уже не имело значения, когда и куда я приземлюсь, погибну при падении или отделаюсь легкими ушибами. Пронзительное чувство полета стало для меня всем. Я чувствовала, что связана с телом мужчины, который летел вместе со мной…
      Разумеется, утром мы с Серженом проспали все на свете. Однако на сей раз мой рыцарь не понесся сломя голову спасать мир и сражаться с драконами. Он отмахнулся от всех своих великих обязанностей, как от надоевшей мухи и остался рядом. Мы о чем-то болтали, прикалывались, и, наконец, я решила, что неплохо было бы что-нибудь приготовить. На мое соображение по этому поводу Сержен ответил, что будет готовить он сам, а я обязательно должна составить ему компанию, чтобы посмотреть, какой он, на самом деле, повар-кулинар. Я пошла. В этот знаменательный день я научилась готовить потрясшее меня до глубины души блюдо под кодовым названием «Сдача Бреды». Нет, я ничего не говорю, вполне вероятно, что это блюдо было вполне съедобным, витаминизированным и даже неуклонно приближающим душу к райскому блаженству, но есть крапиву пополам с лебедой, залитую кипятком, я не захотела даже ради спасения своей души. А посему (естественно!) приступила к готовке самостоятельно. Не сказать, что я сильно люблю это занятие, но для того, чтобы сбацать элементарный суп, особого таланта не нужно. Сержен тут же отвернулся от своего священного блюда и, если бы я не поторопилась, мне бы от моей готовки еще ничего и не досталось бы.
      Уехал рыцарь поздно ночью. Почему не на рассвете — понятия не имею. И что самое забавное — сам Сержен, наверняка, не имеет понятия тоже. Видимо, он просто побоялся опять расслабиться и остаться до утра. Кто ее знает, чем утро кончится? А он и так со мной целый день потерял. Ни одного убитого дракона! Ни одного наставленного на путь истинный грешника! Ужас! Теперь закатит сам себе покаяние дня на три. А я буду сидеть, и как дурак ждать, пока он соскучится. Ждать, перебирая в памяти самые светлые моменты наших с Серженом отношений. Особенно тот, самый первый раз. Кстати, между прочим, как только я начинаю вспоминать все, что было между мной и Серженом, мне в голову приходит именно та самая пещера, в которой все в первый раз и произошло. Слегка поблескивающие в лунном свете стены, все в потеках и выпуклостях, сваленные горой сумки, мутное небо, постоянно врывающийся в пещеру ветер, развешенная (в тщетной надежде высушить) одежда, грязная обувь и аккуратно сложенное у стенки оружие. Помню выдолбленную деревянную чашку для разведения зелий, огромный котелок, прикрывающий сумку с высушенными травами Лесс, потрепанный плащ, под которым мы с Серженом пытались укрыться и… его теплое дыхание на моей коже. Да, я все это помню, хотя… может быть, мне это все лучше было бы позабыть. Какой смысл терзать себя глупыми воспоминаниями? Я вымыла посуду и тоскливо оглядела свою спальню.
      Ну вот. Снова наступил вечер, в котором горят звезды, манит полнолуние, и звучит медленная мелодия ветра. Лунные лучики, соревнуясь друг с другом, заглядывают ко мне в комнату, а Сержена в ней опять нет. Неужели я так никогда и не смогу объяснить ему мою принадлежность к миру влюбленных? Когда-то я слышала от Морреля историю о слепце, который, держа в руках огонь, даже обжигаясь не выпускал его. Слепец думал, что держит в ладонях Солнце, и боялся его уронить. Неужели я тоже слепа? Я не отпускаю Сержена, думая, что он — мое счастье. Однако мне это не дает ни покоя, ни уверенности. Сержен постоянно куда-то несется, кого-то спасает, он вечно занят какими-то делами, а я… я просто отхожу в сторону, боясь ему помешать. Я хочу, чтобы Сержен остался со мной на всю жизнь, а он остается только на вечер. И я опять завариваю нам чая. На двоих.
      И когда уже, наконец, сбудется мое желание?!

Глава 14