– Зико сказал, из-за полицейской облавы. Но мне это кажется абсолютной бессмыслицей.

Мне тоже. Но главное, что Изабель жива!

– И какую же сумму они требуют на этот раз?

– Вот здесь и начинается самое интересное, Ник. Им не нужны деньги.

– Тогда что же им нужно?

– Зико требует, чтобы ты отменил операцию по Dekker.

Я остолбенел. Откуда, черт его дери, этот Зико знает о том, что кто-то собирается… И какое ему-то дело?

– Ник? Ты слушаешь?

– Да. Просто сложно было проглотить столько информации за раз. Главное, что Изабель жива. Теперь нужно придумать, как вырвать ее из лап бандитов.

– Что это за история? – требовательно спросил Луис.

Я сделал глубокий вдох и рассказал о событиях последних дней. Безопасность Изабель была гораздо важнее любого долга и конфиденциальности по отношению к кому бы то ни было.

Луис внимательно слушал.

– Но почему похитителей вообще интересует судьба конторы?

– Не знаю. – Сейчас я размышлял вслух. – Единственный человек, более других озабоченный судьбой Dekker, – это Рикарду.

– Но тогда это значит, что именно он стоит за похищением Изабель?

– Думаю, да. Или он сам, или его братец. Вся эта операция вполне в его стиле.

– Filho da puta![9]

– Но откуда Росс мог узнать о нашей сделке?

– Если Зико об этом знает, кто-то же должен был ему об этом сообщить, – пробормотал Луис. – Кстати, он сказал и кое-что еще. Если мы обратимся в полицию, он пришлет нам голову Изабель.

– Ты хочешь сказать… – Желудок свело внезапной судорогой. – О Боже…

– Я говорил с Нельсуном. Кстати, он и сейчас здесь.

Зарур с его спокойствием и рассудительностью сейчас как нельзя кстати.

– И что он сказал?

– Он считает, что нам нельзя ничего сообщать полиции Рио. Похитители могли получать информацию от кого-то из полицейских.

– Похоже на правду. А если обратиться к британской полиции?

Я ждал, пока они обсуждали возможность того, что братья Росс связаны с похитителями.

– Нельсун считает, что это рискованно. Он говорит, что последняя угроза не похожа на обычное запугивание. Особенно если они поймут, что мы в состоянии связать похищение с какими-то конкретными людьми. Если кто-нибудь прознает, что в дело вовлечена полиция, похитители могут привести свою угрозу в исполнение. Разве что ты можешь убедить ваших копов ни во что не вмешиваться напрямую.

– Нет уж, лучше пока их не трогать.

– Хорошо.

– Значит, Зико хочет, чтобы я отозвал Bloomfield Weiss?

– А ты можешь? – В голосе Луиса смешивались страх и надежда.

– Не знаю. Сколько у меня времени?

– Полтора дня. Последний срок – четверг, в полночь по бразильскому времени.

Интересная деталь. Сделка назначена на пятницу.

– А если мне не удастся?

– Они убьют ее, – прошелестел голос в трубке.

– А где гарантия, что если я сделаю это, они ее отпустят?

– Обещали отпустить. Нельсун, правда, думает, что они могут потребовать вдобавок и денежный выкуп. Если так оно и случится, я буду только счастлив.

– Если за похищением действительно стоит Эдуарду, не думаю, что ему понадобятся деньги. Но он, скорее всего, не станет ее возвращать – ведь после ее освобождения ничто не помешает нам обратиться в полицию.

– Может, ты и прав. Но если ты не сумеешь остановить покупателей, Изабель скорей всего погибнет.

– Я сделаю все, что в моих силах.

Я повесил трубку и принялся размышлять. Кто стоит за похищением Изабель? Рикарду способен пойти практически на все, чтобы только спасти Dekker. Но ведь Изабель его бывшая любовница. С другой стороны, я почти ничего о нем не знаю. Вспомнив угрозы Эдуарду, я вздрогнул. Уж для него это не представляло бы ни малейшей проблемы.

Все постепенно становилось на места. Но зачем им девушка? На этот вопрос ответа по-прежнему не было.

Как не было и времени на раздумья. Надо звонить Шталю. Но что, черт возьми, я ему скажу?

Я задумчиво посмотрел в окно. Девушка верхом на белогривой лошади двигалась трусцой по ездовой дорожке, ведущей на холм. То, что мне приходилось жонглировать жизнью человека и судьбой гигантской компании, расположившейся на трех континентах, сидя в идиллическом раю сельской Англии, было чистым сюрреализмом. Проблема, однако, что сам я не жонглировал ничем. Шары уже были в воздухе, и у меня не было ни единого шанса поймать их прежде, чем они обрушатся вниз – прямо мне на голову.

Я не мог просить Шталя отменить сделку. Я ломал голову над тем, какие бы финансовые аргументы я мог ему предложить. И не нашел ни одного. Я мог поступить иначе: сказать ему всю правду и положиться на его человечность.

Но Bloomfield Weiss известна как одна из самых жестких и кровожадных компаний на Уолл-стрит.

Я прорвался через секретаря, сказал Моррису, что у меня крайне срочная информация, и через две минуты я уже говорил с Сидни.

– Что у тебя, Ник? У меня срочное совещание.

Я сделал глубокий вдох.

– Я хотел бы, чтобы вы отозвали сделку.

– Почему? – Вопрос прозвучал мгновенно и хлестко, как удар кнута.

– Сотрудницу Dekker в прошлом месяце похитили. В Бразилии. Похитители заявили, что убьют ее, если мы не отменим операцию.

– Что за бред? Это что, всерьез?

– Да. Всерьез.

– Но я уже не могу ничего отменить. Да и вообще, с какой стати мне это делать? Я не несу ответственности за сотрудников Dekker. Если им взбрело в голову убивать своих людей, я не могу им помешать. Это все вообще какая-то собачья чушь.

– Эта женщина очень много значит для меня, Сидни.

На другом конце провода воцарилось молчание. На какое-то мгновение в моем сердце шевельнулась надежда.

Увы.

– Извини, Ник. Ты хороший парень, я действительно благодарен тебе за то, что ты предложил нам эту сделку – классную сделку. Но это бизнес. Это может стать самой серьезной операцией за всю мою карьеру. Я не могу ее остановить. Отступись. Сошлись на меня, скажи, что отказал.

– Но она погибнет!

– Слишком поздно. Мне очень жаль. Пока, Ник.

В трубке раздались гудки.

Господи! Узнать, что она жива – только для того, чтобы понять, что я не могу ее спасти. О чем она сейчас думает, на что надеется? Знает ли, что ей грозит? Грозит смерть из-за того, что я думал только о том, как бы поквитаться с ее начальством?

Я обхватил голову руками, осознавая собственное бессилие и никчемность.

А если все-таки пойти в полицию? Они могут арестовать Эдуарду – чем больше я думал об этом, тем больше утверждался в мысли, что именно он заказал это похищение. Но хотя для меня его вина была очевидной, доказательств все-таки не было. Кроме того, британской полиции пришлось бы сотрудничать со своими коллегами в Рио. К тому же, преступление было совершено в Бразилии в отношении бразильской гражданки. У нашей полиции оказались бы связаны руки.

Я клял себя на чем свет стоит. Месть, поначалу казавшаяся такой сладкой, сейчас отдавала тленом.

Шталя я, честно говоря, не винил. Смешно ожидать, что такая акула, как он, растрогается и поведет себя, как человек.

Я набрал номер Луиса. Потребовалось несколько попыток, чтобы пробиться сквозь перегруженную линию на Рио, но в конце концов в трубке раздался гудок вызова. Луис ответил мгновенно.

– Ник?

Казалось, он перестал дышать.

– Шталь отказался.

– Нет! – Голос несчастного отца сорвался. Потом – долгая пауза, в течение которой он пытался взять себя в руки.

– Неужели ты не мог его убедить? Неужели у него нет сердца? Может быть, мне поговорить с ним?

– Это ничего не даст. Он не изменит своего решения.

– Я позвоню ему. Я все ему объясню.

Мне оставалось только смириться с тем, что он действительно будет пытаться это сделать. Смириться, зная, что у нас нет ни малейшего шанса на успех.

В эту ночь я практически не спал. Около двух я встал с постели и пошел к телефону. Разумеется, у Луиса ничего не вышло. Нашей последней надеждой было убедить похитителей в бессмысленности убийства: для них разумным было бы принять выкуп. Впрочем, я очень сомневался. Что значат для Эдуарду эти деньги? К тому же, он ненавидел меня. Как, пожалуй, ненавидел и Изабель.

Четверг тянулся невыносимо долго. Я чувствовал себя, как в тюремной камере. Выходил только умыться или перекусить. Я избегал встречаться с Джейми и Кейт, проглатывал еду на ходу и снова нырял за дверь комнаты.

Я знал одно: пока она жива – есть надежда. Есть же хоть какой-то шанс, что бандиты ее пощадят. Что они все-таки согласятся взять за нее выкуп.

Минуты таяли одна за другой. Сумеет ли Луис договориться с Зико? Но Зико марионетка. Главный кукловод…

Стоп! Вот оно! С Россом-младшим говорить я не мог, но вдруг удастся достучаться до Росса-старшего!

Я ринулся вниз, схватил трубку и набрал его номер.

– Росс у телефона.

Было странно снова слышать этот голос. Ровный, невозмутимый.

– Это Ник Эллиот.

Молчание. И – после паузы:

– Да, Ник. Чем могу быть полезен? – Холодно, но без агрессии, и на том спасибо.

– Мне нужно поговорить.

– Я слушаю.

– Нет, не по телефону. Встретимся на скамейке рядом с Corney & Barrow.

Я посмотрел на часы. Без четверти два.

– В три часа.

Пауза.

– О'кей, – в трубке раздался щелчок отбоя.

Я попросил Кейт подбросить меня до станции. Всю дорогу мы ехали в молчании. Она ни о чем не спрашивала, а я не собирался пока ничего говорить. Пригородный поезд, короткая поездка на такси. Я опоздал на десять минут. Рикарду, как и договорились, ждал на скамейке.

Я сел рядом. День был теплым. Рикарду пришел без пиджака, рукава рубашки были закатаны почти до локтей. Он задумчиво смотрел на ржавеющий старый буксир, навечно пришвартованный к докам. Из открытых дверей бара долетали взрывы смеха. Любители пропустить рюмочку во время ленча уже были на своих местах. Над нами горделиво возвышался небоскреб, его бесчисленные стеклянные глаза отражали послеполуденные лучи солнца.

– Что тебе нужно? Я очень занят, – не меняя позы, сообщил Рикарду.

– Изабель жива.

Я не сводил с него глаз. Мне показалось, какая-то черточка дрогнула на его лице, чуточку расширились зрачки, он застыл, но все эти перемены длились мгновение, не дольше.

– Ты знал об этом?

– Нет. Не знал. Но я рад это слышать.

– Ты знаешь, что Шталь ведет переговоры с лордом Кертоном о поглощении Dekker.

Росс промолчал.

– Луис получил известие от похитителей. Если Bloomfield Weiss до завтра не откажется от своих планов, ее убьют.

Снова молчание. Но я не сдавался.

– Я хочу чтобы вы оба, ты и твой брат, знали, что я уже говорил со Шталем и просил его отказаться. Он не стал меня даже слушать. – Я чувствовал, как во мне поднимается волна отчаяния. – Рикарду, я не могу остановить его! Ты должен мне поверить!

Теперь он повернулся ко мне. Его холодные голубые глаза оценивающе осмотрели меня с головы до ног.

– Зачем ты мне все это рассказываешь?

– Потому что похищение было организовано вами! – выпалил я. – Если даже и не тобой, то уж Эдуарду во всяком случае, а это одно и то же. Я не хочу, чтобы ее убили!

Я уже не просто просил, я умолял. Но ничего другого мне не оставалось.

Рикарду смотрел сквозь меня. На его лице не дрогнул ни один мускул.

– Ты предал меня. Ты отдал мою фирму в руки моего главного конкурента. А теперь ты приходишь и городишь какие-то небылицы о том, что якобы я организовал похищение своего специалиста. Я хочу, чтобы она осталась в живых, не меньше, чем этого хочешь ты. Да нет, пожалуй, больше. Но о похищении мне ничего не известно, Ник. И помочь тебе я ничем не могу. Мне пора возвращаться.

Он встал и зашагал прочь.

– Хотя бы поговори с братом, – сказал я, подстраиваясь под его шаг. – Эдуарду наверняка все известно. Поговори с ним, прошу тебя!

Рикарду холодно посмотрел на меня.

– Оставь меня в покое, Ник.

Я будто споткнулся о невидимую стену и замер, как вкопанный.

– Ты не можешь позволить ей умереть! – прокричал я ему вслед. – Не можешь!

Мой голос эхом отразился от стен окружавших площадь зданий.

Не помню, как я добрался обратно. Все это время я прокручивал в памяти мельчайшие подробности разговора. Росс весьма убедительно отрицал, что ему хоть что-то известно о похищении. Но он дока по этой части. С другой стороны, Эдуарду мог обстряпать грязное дельце без ведома старшего брата. Тогда последний просто обязан заинтересоваться и начать разговор первым. Он ведь понимает, что я не лгу. Может, он убедит оставить ее в живых? Или вообще прикажет ее освободить?

Я цеплялся за соломинку.

За ужином мне кусок не лез в горло. На вопросы Джейми о диссертации я отвечал совершенно невпопад.

Мы с Луисом были уверены, что Зико непременно позвонит ему в полночь по бразильскому времени, то есть в четыре утра по лондонскому. Сна не было ни в одном глазу.

Часов в одиннадцать в дверь постучала Кейт.

– Доброй ночи, Ник. Мы идем спать.

– Спокойной ночи, Кейт.

Она вошла и присела на край кровати.

– В чем дело? Что происходит?

– Ничего. Все в порядке.

– Происходит, я же вижу. И дело не только в этой сделке, верно? Здесь что-то другое.

И тут я выложил ей все, будто плотину прорвало.

– Если в течение ближайших пяти часов я не придумаю, как остановить сделку, Изабель погибнет.

– Погибнет? Но я думала…

– Что она уже мертва? Так вот, хорошая новость в том, что она жива. Плохая в том, что жить ей осталось недолго.

– Но с какой стати похитителей заботит, купит кто-то Dekker или нет?

Я поделился с ней своими домыслами и соображениями.

– Невероятно!

– Ты можешь предложить какое-то другое объяснение?

Кейт нахмурилась.

– И что ты собираешься делать?

– Ждать, когда пробьет последний срок.

– О Господи. Ты говорил с покупателем?

Я кивнул.

– И он, конечно, ничего не собирается менять?

Я вздохнул и кивнул еще раз.

– А Рикарду?

– К нему я и ездил сегодня. Он был не слишком расположен к беседе. Сказал, что о похищении ничего не знает, – с чем и ушел.

– Ты веришь ему?

Я мотнул головой.

– Ты же знаешь, что он соврет – недорого возьмет.

– А Кертон? С ним ты говорил?

Я непонимающе вытаращил глаза.

– Ведь для того, чтобы сделка состоялась, необходимо его формальное согласие, так?

– Боже мой, ты гений! – Тут я осекся. – Вряд ли он пойдет на это. Это его единственный шанс продать рухнувшую компанию.

– Сделает он что-то или нет, ты не узнаешь, пока не поговоришь с ним.

Я посмотрел на часы. Четверть двенадцатого. Осталось меньше пяти часов. Я начал лихорадочно собираться.

– Ты знаешь, где он живет? – спросил я Кейт.

– Понятия не имею. Но можно спросить в справочной.

– Наверняка его номера и адреса в справочной не будет.

Все-таки я попытался. Увы, мои предположения подтвердились.

– Джейми может знать, где он живет, – сказала Кейт. – Кажется, он однажды был у него дома.

– Я не хотел бы его впутывать.

– У тебя нет выбора.

Джейми на кухне вытирал посуду.

– Ты знаешь, где живет лорд Кертон?

Он изумленно повернулся.

– Зачем тебе?

– Дорогой, пожалуйста, не тяни! – В голосе Кейт слышалась просьба.

– Где-то на Кенсингтон-Сквер. Номер дома не помню.

– Пошли, Ник. Я отвезу тебя.

Джейми отставил стакан, который он старательно тер полотенцем.

– Что, в конце концов, происходит? – спросил он.

– Потом. Все потом, – сказала Кейт, и мы вышли из дома.