Глава 4

ФОРПОСТ

Вот так встреча! Остолбеневшая человеческая половина отряда уставилась на явление Марии Кяхр народу. Басанов ткнулся локтем в приостановившегося Кощея, споткнулся об одного из присевших полканов и только потом осознал, что это не видение, а реальная, из плоти и крови, девушка Маша Кяхр из деревни Ламбушка. Живая и здоровая, она стояла у входа в крепость, приглашая путников войти за ее спасительные стены.

– Спасибочки! – прокричал явно обрадованный Шуравел и первым шмыгнул к воротам.

Но тут на него, грозно оскалившись, бросился боксер. Шуравел оказался недостаточно шустрым, чтобы убежать от него, и пес, клацнув зубами, ухватил его за воротник.

– Фу, Адмирал! Отпусти несчастного! – пронзительно закричала девушка.

Боксер исподлобья глянул на хозяйку, тряхнул лобастой головою и разжал клыки. Оцепеневший от пережитого ужаса, Шуравел деревянной куклой грохнулся на землю, чем вновь не преминул воспользоваться Адмирал, пригвоздив его к месту широкой лапой.

– П-п-пусти, – попытался сопротивляться полузадушенный карлик, но пес в ответ демонстративно пустил слюну на его праздничный колпак.

Эта сцена развеселила всех и наконец вывела из оцепенения. Оживленно здороваясь и раскланиваясь, путники устремились внутрь крепости.

– Эй, собачка, – проходя мимо боксера, ернически ввернул Глузь. – В данном субъекте наличествует тридцать процентов белка, два – жира, восемнадцать – углеводов, остальное – метан и сероводороды. фу-у, – бесенок демонстративно помахал ладошкой перед носом.

– Проходите, проходите, – звенел веселый голосок Маши. – Пулинель, проводи гостей в главный зал северной башни, и пусть их покормят, а я с этим прохиндеем пообщаюсь. Не зря же он Адмиралу не понравился.

Проходя мимо девушки, Басанов остановился и вопросительно посмотрел на нее.

– Заходи, Никита. Я сейчас подойду, вот только дело небольшое сделаю. Потом все расскажу, а сейчас… – Она мотнула подбородком в ночную темноту,и, словно в ответ, из-за оврага донесся пронзительный вопль обворованной старухи.

История Машиных приключений поразила всех, но еще сильнее поразили изменения, произошедшие с ней самой. С последней встречи в памяти Басанова Держался образ курносой хохотушки с взлохмаченными рыжими волосами. А здесь? Перед множеством столпившегося в просторном зале народа сидела уверенная молодая женщина, умеющая принимать решения и отвечать за них. К тому же красавица. Одни зеленые глаза чего стоят. А голос! А лицо! Никита был восхищен ею. И еще он видел то, чего не замечали остальные, – странные цветные узоры на коже. Здоровенный коричневый боксер повсюду следовал за нею. Круглые собачьи глаза настороженно следили за всеми, кто приближался к хозяйке. Даже участники бредовой экспедиции в эмский треугольник, невесть как попавшие в Гиперборей, глядели на Марию глазами верноподданных, а не просто оказавшихся в пикантной ситуации людей, которым она помогла Деревенские парни вообще расцвели при виде землячки.

Кощей недовольно кривился и раздраженно фыркал на умопомрачительное, по его мнению, скопление человеческих особей в чужом мире. Пришедшая в форпост с Лесным Хозяином нечисть вообще затихла. Даже шкодливый Глузь не покидал выделенного для гостей помещения. Такое поведение бесенка казалось неестественным, но Никита мельком заметил, что Рудольф не выпускает из поля зрения мохнатого негодника и периодически демонстративно показывает ему кулак.

Нодья, обрадованная встречей с соплеменницами, почти все время проводила с местными амазонками. А Басанову хотелось побольше быть рядом с Машей.

Улучив момент, когда поблизости никого, кроме временной правительницы форпоста, не оказалось, Кощей высказал молодому боярину свои соображения насчет встречи с земляками. Брать их с собою было нельзя – дополнительные участники могли затормозить продвижение отряда. Да и посвящать их но все подробности предприятия по возвращению Ключа не стоило. Плюс ко всему Кощею очень не нравилось невольное участие в спасении местного воришки по имени Шуравел. Это обостряло конфликт с хозяевами соседней крепости, где они недавно ночевали. Вредная старуха все не могла угомониться, желая вернуть украденное. Ладно бы одна она, но с ней по окрестным холмам бродили грозные собаки – Гончие Судьбы, и рядом маячила фигура Безликого Охотника. Кроме того, время непозволительно убегало, надо было продолжать поход.

Украденный у помощницы Безликого Охотника раритет Маша решительно конфисковала, но возвращать старухе не торопилась.

– Слишком сильная вещь, – сказала она Басанову и Лесному Хозяину. – Не хочется отдавать ее опасным соседям. Да и разобраться надо в ее сути – глядишь, польза будет.

– А Шуравел не стащит? – поинтересовался Никита, рассматривая извлеченный из мешочка желтый кристалл с багровым шариком внутри.

– Пусть только попробует, – девушка повела плечами. – Ему отсюда никуда не деться. Старуха знает, кто ее ограбил, и будет ждать поблизости. Он это прекрасно понимает. Так что кражи я не боюсь. Сейчас меня беспокоят наши земляки. С ними нужно что-то делать. Кроме того, необходимо дождаться возвращения матушки Ма-а. Без ее помощи продолжать ваш поход безрассудно.

– Но нам необходимо не позднее завтрашнего утра идти дальше, – категорично возразил Лесной Хозяин, – а тащить балласт в виде неподготовленных к походу людей не только вредно, но и опасно.

– Ты предлагаешь оставить их здесь? – удрученно поинтересовался Басанов. – То есть ты хочешь бросить обретших надежду на спасение людей?

Хрустнув крепко сжатыми пальцами, Кощей еще раз устало перечислил аргументы и предложил новый способ решения проблемы, в результате которого они теряли одного члена отряда. Никита поморщился, чего-чего, а уменьшение численности рядов ему не нравилось.

– Командир здесь ты. Я же помню, что тебе твои родичи говорили как раз перед переходом сюда, – завершил разговор Лесной Хозяин. – Я же здесь в роли комиссара-советника, так что тебе и решать. Но решать надобно сейчас, завтра уже надо двигать на север, к колонне.

– О какой колонне ты говоришь? – встрепенулась девушка. – Не об идоле народа Серебряной долины?

Кощей пронзительно посмотрел на рыжую ведьму.

– О ней самой.

– Так туда пути нет. По словам охотниц и торговцев, северо-восточные леса стали непроходимы. За последнее время никто оттуда не вернулся. Здешняя правительница пыталась через магическое око узнать о судьбах пропавших там додолов, но все оказалось безуспешно. Через два дня матушка Ма-а вернется. Может, тогда что-нибудь прояснится. Подождите. Лучше потерять день-два в ожидании, чем нажить неприятности из-за незнания обстановки.

– Два дня! – Кощей демонстративно закатил глаза к небу. – За это время мы могли бы дойти до Серебряной долины.

– Сомневаюсь, – лицо девушки выражало упрямство. – Как я поняла, вы, уважаемый Генрих Карлович, бывали здесь слишком давно. Хотя бы для того, чтобы реально оценивать нынешнюю обстановку. А как учит обычай последователей культа Ма-а? То есть тех, кто живет здесь не один век. Если есть возможность обдумать предстоящий поступок, так сделай это, и благосклонность Создателя коснется себя.

– Ты что, Маша? – не выдержал Басанов. – Уже и религию их приняла?

– Да нет. Просто знание основных религиозных постулатов и местных обычаев, быта облегчает понимание здешних жителей и помогает выживать в этих землях. Но давайте поговорим в доме. Слишком много любопытных глаз и ушей вокруг.

В комнате матушки Ма-а Маша достала украденный Шуравелом кристалл и бережно положила его на стол.

– Даже не представляю, что мне все-таки делать с этой вещью, – сказала она. – С одной стороны, можно ее вернуть. С другой – нужно дождаться правительницы. Слишком странная вещь и к тому же очень сильная.

– Есть и третий вариант, – пробормотал Лесной Хозяин, осторожно рассматривая занятную вещицу. – Давай попробуем разобраться сами. Разгадав ее суть, мы сможем принять правильное решение.

– Мы? – Мария удивленно подняла брови. – Вы-то здесь при чем?

– Ты сильна, моя девочка, даже очень сильна. – В монотонном голосе Кощея зазвучали грустные нотки. – Мы с Ягой дали тебе все, что смогли. Но сколько в тебе опыта? На этой земле ты также получила важные знания, но сумеешь ли правильно рассчитать свои возможности и предел их? Сколько ведьм, опьяненных кажущейся силою, погибало в страшных мучениях. Сколько молодых и наивных девочек посчитали, что им все доступно. И где они? Нет, только вместе, втроем, сложив мой опыт, твою силу и способность Никиты отличать сущее от случайного, мы сможем что-то сделать. А сейчас давайте-ка подумаем, что это за вещь и как ее можно использовать в наших целях.

Три головы склонились над желтым граненым куском минерала, внутри которого трепетал багровый шарик.

Интуитивно Никита попытался сосредоточиться на колеблющемся в глубине кристалла огоньке. Он звал, гипнотизировал, рождал неясные образы, но каждый раз, когда Басанову казалось, что он вот-вот поймет нечто очень важное, что-нибудь отвлекало его: то треск рассохшейся половицы, то донесшийся со двора возглас, а то и просто непроизвольный толчок в бок дернувшейся руки Кощея. В какой-то момент ему привиделось, что багровое извивающееся щупальце потянулось прямо к глазам. Ощущение опасности свело болью позвоночник.

Никита резко откинулся на стуле. Боль, сковавшая от затылка до копчика, отпустила. Он тревожно бросил взгляд на сидевших рядом товарищей. Картинка была еще та.

Бледная как полотно Маша нависла над пульсирующим кристаллом. На ее коже причудливым орнаментом выступили разноцветные узоры, напоминающие рисунки сумасшедшего абстракциониста. У Лесного Хозяина мутные зрачки сдвинулись к переносице, челюсть отвисла, длинный черный язык свесился, изо рта стекала пенящаяся слюна.

– Эй, – попробовал отвлечь их внимание Никита.

Бесполезно. На его возглас никто не среагировал. Маша и Кощей продолжали завороженно пялиться в кристалл. А разгорающийся внутри багровый шар выбросил яркие отростки как раз в сторону уставившихся на него двух пар глаз.

Инстинкт сработал быстрее сознания. Рука с размаху опустилась на кристалл, пальцы сжали граненую поверхность, закрывая пульсирующий живым пламенем шар и не давая страшным щупальцам коснуться направленных на него глаз. Ладонь обожгло запредельным холодом.

Очнувшийся Кощей отпрянул. На ходу вытирая Рукавом подбородок, он оттолкнул шевельнувшуюся Машу в сторону. Девушка вместе со стулом опрокинулась на пол, но тотчас вскочила на ноги. Выступившие на коже узоры стали заметно бледнеть, в глазах вспыхнула ярость и быстро утихла.

Держать разбушевавшийся кристалл оказалось делом тяжелым. Басанов уже не ощущал руки до самого плеча и со страхом смотрел на свою кисть, которая уже начинала становиться прозрачной. Очухавшийся Лесной Хозяин взвыл по-звериному и ухватил его руку.

– Чехол!

Кощеев рев прокатился эхом по просторному залу. Пока Никита обреченно смотрел на поднимающуюся от кисти к локтю бледноту – предвестницу опрозрачивания, предводитель нечисти аккуратно разжал кулак. Кристалл со стуком упал на столешницу. Страшный пульсирующий багровый свет, исходящий из желтых прозрачных стен, постепенно угас. Едва заметная темно-красная горошина замерла в желтой глубине. Распахивая горловину чехла, Лесной Хозяин несильно стукнул по кристаллу когтем. Глаз, ударив неприятным светом в склонившиеся лица, погас, упав в подставленный чехол.

Чувствительность руке возвращалась медленно и сопровождалась жуткой болью. Если бы не мази и снадобья Маши, то Никита, наверное, орал бы диким зверем, но обошлось. Пока Басанов баюкал замотанную, как дитя, руку, Кощей высказывал свое мнение о кристалле, призвав все свои знания в области магии в помощь материализму. Во всяком случае, он или видел, или слышал почти про все.

– Это легендарный Глаз Дракона, другие названия – Глаз Орла, Око Дьявола, Спящий Демон, – говорил Кощей тоном заправского профессора, но Никита заметил, что он нет-нет, да и бросал опасливый взгляд на запечатанный мешочек. – В разных местах и у разных народов названия разные. Главное – суть. А суть – поганая и очень вредная для любого существа. Это в своем роде генератор отрицательных эмоций. Найдя зацепку – а у любого из нас всегда найдется что-нибудь плохое за душой, ибо идеальных существ нет, – это око подчиняет волю и вселяет в сознание малюсенький кусочек дьявольского пламени. И если есть хоть одна червоточинка в душе, то все – человек сгорит в огне внутренних противоречий.

– Крыша съедет? – по-простому уточнила Маша. – Хуже. С виду человек будет казаться нормальным, вполне адекватным окружению. Одновременно поступки его станут до того непредсказуемыми и шокирующими, что… ну, про таких говорят – безумный гений.

– Я что-то не уловил сути, – невзирая на боль, Басанов старался внимательно слушать, но понимал не все. – Ну, общие признаки шизофрении известны, а в чем разница между обычным шизиком и тем, кого этот глаз зацепил?

– Эта вещь настроена на определенного хозяина. При желании можно перепрограммировать на другого. Вот теперь представьте. Кристалл настроен на… ну, пусть на меня. Я призываю несколько авторитетных личностей по какому-нибудь делу и подсовываю им кристалл. На следующий день все они станут моими приспешниками, даже не осознавая того. Но это еще не все. Я смогу манипулировать ими только на отрицательных чертах характера, только на поступках, противоречащих нравственным принципам. Они будут осознавать неправильность своих действий и поступков и все равно станут их совершать. Окончание такой зависимости – смерть в результате острого психического заболевания. Чаще всего самоубийство, отягощенное убийством близких.

– Эпидемия безумия, – сделал вывод из услышанного Никита. – Ясно. Вот только рука моя при чем?

– Ты вообще везунчик. Схватить оживший Глаз Дракона и, главное, схватить правильно. Другой бы человек вмиг конечности лишился.

Басанов внутренне содрогнулся. Инвалидность он считал хуже смерти. Словно читая его мысли, Лесной Хозяин продолжил:

– Не бойся. Худшее позади. К вечеру оклемаешься. Правда, пару деньков поболит, но не очень сильно.

– Генрих Карлович, так я кристалл прячу? – Маша привстала над столом и потянулась к мешочку.

– Погоди. Я знаю, что с ним делать. – Кощей помолчал и спросил: – У вас кислота какая-нибудь есть?

– А как же. Без нее в некоторых делах не обойтись.

– Неси… Нужно литра три, и желательно концентрированной.

Банка с дымящейся густой жидкостью вызывала оторопь. «Как только стенки не растворяются?» Никите казалось, что еще чуть-чуть и мутное темное стекло прохудится, выпуская дурно пахнущую всепожирающую кислоту на стол.

– Отойдите и прикройте глаза.

Команду Кощея Басанов выполнил даже чересчур торопливо. Молодая ведьма же, наоборот, как бы нехотя. Жажда интересного зрелища буквально нарисовалась на ее лице. Кощей недовольно забурчал, но никому замечаний не сделал.

– Поехали.

Когтистая рука осторожно вытряхнула из мешочка кристалл. Кислота булькнула и приняла нежданный подарок в свои недра. Глаз Дракона медленно погрузился в нее, но спокойно растворяться не желал. Через несколько секунд жидкость вокруг него закипела, а сам кристалл начал потихоньку всплывать. Едва верхняя грань коснулась воздуха, как он закружился по поверхности, издавая громкий треск и шипение. Бурлящая вокруг него кислота мелкими брызгами разлеталась во все стороны. И все-таки силы оказались неравны. В конце концов простая химия взяла верх над порождением магии. Кипение сошло на нет, кристалл начал вновь погружаться на дно сосуда и таять на глазах.

– Вот и все, – в голосе Лесного Хозяина зазвучало торжество. – Одной гадостью в мире стало меньше.

– А это куда? – Девушка кивнула на продолжающийся дымиться сосуд.

– А что там налито? – спохватился Кощей.

– Царская водка и желчь огненного дракончика.

– Такой настой, попав на землю, прожжет дыру метров на пять, не меньше, – пробормотал повелитель нечисти, затем его лицо просветлело. – Есть же место, куда ваши колдуньи подобное сливают.

– Я не знаю. Химическими опытами занималась сама матушка Ма-а. Она никому не доверяла.

– Тогда оставь в банке. Только предупреди вашу матушку, что раствор испорчен и для каких-либо опытов и ритуалов не годится.

С площадки на крыше башни открывалась зеленая гряда холмов. На западе она упиралась в хмурую стену Серединного хребта, а на востоке, сглаживаясь, переходила в темно-зеленый лес.

– Вон туда надо идти. – Кощей вытянул руку, показывая чуть правее желтой ленты дороги. – Если выдерживать правильное направление, то за два-три дня мы дойдем до Серебряной долины.

Шел третий день пребывания отряда на форпосте. Несмотря на нетерпение Лесного Хозяина, Басанов трогаться в путь не спешил. Казалось, все было готово: и припасы, и оружие, и люди отдохнули, Кощеева нечисть также поднабралась сил – хоть сейчас в поход или в бой.

Вопрос о возвращении домой людей из пропавшей экспедиции тоже был в основном решен. Однако одного комплекта камешков было мало для столь многочисленной группы. Один человек мог протащить с собою обратно на Землю только двоих попутчиков. Таким образом, кто-то из той экспедиции должен был остаться с Басановым и Кощеем. К скрытой радости Никиты, осталась Маша. Ни он, ни Кощей не возражали, понимая, что молодая ведьма будет им только в помощь. Ее силы и знаний хватало, чтобы выжить в Гиперборее.

Ни Стас, ни Филипп и мысли не держали, чтобы покинуть отряд еще на первом этапе трудного похода. Так что принимать решение пришлось Никите, и его выбор пал на них. Не отправлять же обратно домой испуганных и измученных людей в сопровождении натуральной нечисти?

Взгляд Басанова остановился на Глузе. Пухленький рогатый бесенок, которого молодой боярин считал наиболее бесполезным участником похода, вызывал у земных женщин панический страх. Мужчины также исподволь на него косились и втихаря сплевывали через левое плечо. Да и остальная нечисть не пользовалась у людей симпатией, вызывая скрытую настороженность. В том числе и Кощей. Его черепо – образная рожа с тигриными клыками, отливающие сгалью когти, манеры эстетствующего аристократа и абсолютная власть над прибывшей с ним нечистью – все служило источником неприкрытого ужаса. Если Басанов привык к такому страхолюдному виду Лесного Хозяина, а Мария вообще воспринимала его как мудрого старшего товарища, то для остальных вполне реальное страшилище из детских сказок ассоциировалось с натуральным злом, и, соответственно, к такому же злу относились все, кто был причастен к Лесному Хозяину. Даже очаровательная Айна и почти человеческая додолка Нодья рассматривались как мужская погибель, созданная на потеху Дьяволу.