Nous ne pouvons, dans ce moment, ni donner au Lecteur la suite des aventures de Mademoiselle de Volanges, ni lui faire connaНtre les sinistres ИvИnements qui ont comble les malheurs ou achevИ la punition de Madame de Merteul.
      Peut Йtre quelque jour nous sera t-il permis de complИter cet Ouvrage; mais nous ne pouvons prendre aucun engagement a ce sujet: et quand nous le pourrions, nous croirions encore devoir auparavant consulter le goШt de Public, qui n'a pas les mЙmes raisons que nous de s'interreser a cette lecture.
 
      Note de l'Editeur (Ch. de Laclos)
 
       ПРЕДИСЛОВИЕ ИЗДАТЕЛЯ ВТОРОЙ КНИГИ
      Слова Шодерло де Лакло, издателя первой книги "Опасных связей", написанные более двух веков назад, и неувядающий интерес, который продолжает вызывать эта книга и ее герои, представляется нам достаточным основанием для того, чтобы предложить вниманию современного читателя ее продолжение, составленное из многочисленных документов, найденных Издателем в ходе его странствий по Интернету за время бессонных бдений у компьютеров Франции, Англии, Дании, Германии, а также России и США.
      Как и два века назад, все документы объединены вокруг переписки маркизы де Мертей и виконта де Вальмона, судя по которой, личности маркизы и виконта в некотором смысле воплотились в Интернет.
      Издатель ничуть не более склонен утомлять читателя обсуждением различных тонкостей представлений о переселении душ, чем обсуждением законности ношения титула "виртуальными" персонами, которыми являются двое главных участники этой переписки - даже принимая во внимание то, что маркиза лишилась своего титула на основании судебного решения еще в прежней жизни.
      Нет смысла сейчас задерживаться на том, каким образом в распоряжение Издателя попали приводимые ниже документы, достаточно сказать, что их поиск, упорядочение и отбор потребовали многих часов за пределами основного рабочего времени.
      Издатель счел целесообразным убрать автоматически порождаемые компьютером "шапки" компютерных писем, во-первых, дабы сэкономить труд читателя, и во-вторых, свой собственный, который бы неизбежно понадобился, дабы выявить и исключить рассеянную в них конфиденциальную информацию.
      Особенно трудной была проблема времени. Интернет охватывает весь земной шар, таким образом, местопребывание двух главных участников переписки распространялось на все часовые пояса, между тем как в компьютерных письмах приводится как правило локальное время. Сохранять его не имело смысла, также как и отдавать предпочтение какому-либо искусственно выбранному, вроде гринвичского. Целесообразнее было сохранить порядок появления основных документов по отношению к "абсолютной" шкале времени.
      Требовалось также учитывать разницу в быстроте жизненных ритмов. Судя по всему, она у обитателей Интернета значительно выше, чем у его пользователей, хотя и не настолько, как можно было бы предположить, начитавшись рекламы современных быстродействующих компьютеров. Это хорошо согласуется с менее широко известными научными данными, которые говорят, что сложность Сети лишь недавно сравнялась со сложностью индивидуального человеческого мозга. Иногда маркиза и виконт успевали обменяться несколькими письмами за считанные секунды.
      По этой же причине общее число текстов, связанных с пребыванием маркизы и виконта в Интернете, намного превосходит ту их часть, которую Издатель счел возможным предложить читательскому вниманию. Думается, экономия читательских усилий оправдывает достаточно жесткий отбор по критерию отношения к основному действию.
      Разумеется, имена обыкновенных пользователей Интернета, принимавших участие в переписке и в других событиях, которые описываются ниже, изменены при подготовке этого издания, и любое сходство с ныне живущими лицами является чисто случайным.
 
      Сергей Соловьев
      Тулуза, Франция
      Декабрь 2003 г.
 

       В которой возобновляется переписка между маркизой и виконтом, они вспоминают прошлое, делают первые попытки понять настоящее, задумываются о будущем, между тем как к их переписке неожиданно присоединяется Пенелопа Голдсмит, что дает пленникам Интернета повод заглянуть в секреты тех, кто волей судеб оказался по другую сторону экрана.
      
      1. От виконта де Вальмона к маркизе де Мертей
 
      Де Вальмон вернулся, маркиза, я снова с вами. Моя любовь к вам неизменна. Я понял это, лишившись прежней своей земной оболочки, а вместе и неизбежных заблуждений, порождаемых ею - как бы мне хотелось услышать с вашей стороны то же самое! Можете ли вы представить себе мою радость, когда, воплотившись в эту паучью сеть, опутавшую подлунный мир, и промаявшись в одиночестве целую вечность (c вашим острым умом, вы не могли не заметить, что для нас, пойманных в электрические тенета, один день больше, чем тысяча лет), - промаявшись, говорю, вечность или две, я вдруг узнал по сотрясению нитей, что моя возлюбленная и друг тоже обретается здесь, ergo, что я могу написать ей, и может быть даже она удостоит меня ответом.
 
      2. От м. де М. к в. де В.
 
      Вы и представить себе не можете, виконт, мою радость при получении вашего письма. Впрочем, я не права - стоит вам пустить в ход воображение, и вы сможете почувствовать не только это, но и гораздо больше - мое одиночество (в сто раз более одинокое, если так можно выразиться, чем ваше) до его получения, мою растерянность, мою скуку...помните, мы считали когда-то, что после смерти ничего нет - как же мы ошибались! Но ни о чем подобном тому, что случилось с нами, не говорили ни склонные к мистике философы, ни философствующие аббаты, впрочем, возможно, кто-то об этом и знал, но мода на этого мудрого учителя еще не наступила. Ужас, если подумать - оказаться маркизой какого-то Интернета , без тела и в полнейшем одиночестве. Но вы здесь - и мне по крайней мере не скучно (вы знаете - это для меня гораздо важней любви). Очень не хватает тела - но ведь вы его помните? Скажите "да", скажите - для меня это очень важно.
 
      P.S. О том, что было между смертью того тела и новым воплощением лучше и не заговаривайте - для этого нам с вами не требуется воображение.
 
      3. От в. де В. к м. де М
 
      Поверьте, вы были самой красивой женщиной, которую я знал. И будучи ценителем каждой - я не боюсь сказать - каждой части подвластного вам тогда тела, я отдавал себе отчет в превосходстве целого, а внимание того духа, который им так грациозно двигал (в великолепной свободе которого мы убедились ныне), порою наполняло меня болью и счастьем. До того, как меня пронзило острие шпаги несчастного Д'Ансени, я бы не решился так прямо признаваться вам в этом, но здесь - что может меня остановить? Здесь нам нипочем мнения света, и неужели вы будете надо мною смеяться? Описать ли мне ваши руки? Линию подбородка? Мягкий, и в то же время непокорный изгиб шеи? Белизну плеч и груди? C чем сравнить ее? Позволите сравнение по контрасту? Помните вы совершенную черноту ночного неба между звездами, когда мы наблюдали их в телескоп в ноябре с башни вашего замка? Белизна вашего тела в своем роде была так же совершенна, как чернота неба - в своем, мелкие родинки складывались в созвездия... Продолжить? Но в какую же сторону двинуться? В направлении светло-серых, как зимнее небо, глаз?
 
      4. От м. де М. к в. де В.
 
      Милый виконт! Не скрою, мне было приятно читать ваши похвалы, хотя и не уверена, что память вас не подводит. Теперь, к сожалению, не проверишь. В одном вы правы - наш ноябрь был хорош. Я и не догадывалась, что в вас скрывается поэт. Но расскажите, как вы проводите время? Ищете ли выход? Поначалу мне казалось, что Интернет - это что-то вроде огромной рыболовной сети, и вот-вот явится рыбак и бросит меня в корзину. А отсюда уже недалеко и до чудовищной идеи о судилище, где нас всех должны судить после смерти. До сих пор, однако, ничего не произошло. Возможно, до нас просто никому нет дела и тогда чем занять себя в нынешних обстоятельствах - самая важная проблема, но мне все-таки тревожно.
 
      5. От в. де В. к м. де М.
 
      Вы, я думаю, правы - мои наблюдения подтверждают, что здесь до нас никому нет дела. Люди во плоти, конечно, существуют, мы можем без труда читать их переписку, можем рассматривать изображения, которые они пересылают (я, правда, многого не понимаю в этих изображениях), но заняты они главным образом друг другом или самой сетью, нас же никто не замечает. Я был не совсем прав, сравнивая сеть, в которую мы попали, c паутиной. Она напоминает скорее систему каналов или даже кровеносных сосудов, по которым циркулируют разного рода сведения - по большей части бесполезные, скучные или нелепые, да еще как правило на плохом английском. Должен признаться, мне он ведом, хотя остается только удивляться, cколь мало пишут на языке, некогда столь волшебно нам подчинявшемся. Вы спрашивате, чем я занимался - отвечаю: изучал, что происходит вокруг нас, в сети и за ее границами - вы же знаете, что я всегда грешил любопытством исследователя.
 
      6. От м. де М. к в. де В
      Прошла вечность, виконт! Я в тревоге. Ваше письмо шло почти сутки... и если бы только это! Мне очень трудно передать, что со мной было - быть может, легче передать ужас моего состояния. Казалось, какие-то части моего вновь обретенного сознания внезапно отключились, но мне было очень трудно осознать, какие именно. Временами я чувствовала, что некоторые из моих мыслей перестают мне подчиняться, бегут по кругу. Я напоминала себе свою прабабушку, когда ее хватил удар. Потом странное состояние миновало, и тут я увидела, что к показаниям часов добавились целые сутки. Немного погодя пришло ваше старое письмо. Я очень испугана, виконт. Я не шучу. Можем ли мы умереть во второй раз, если что-либо случится с этой сетью?
 
      7.От В.де В. к м.де М.
 
      Надеюсь, что вы в самом скором времени получите мой ответ, хотя, не желая лгать, мало что могу сказать в утешение, разве лишь то, что, коли мы еще в состоянии разговаривать, значит, мы все еще живы, и, следовательно, не должны отчаиваться. Признаюсь, внезапное онемение живых нитей, нас связывающих, было для меня столь же ужасной неожиданностью, как и для вас...
      Задумывались ли вы когда-нибудь, в каком отношении к сети находятся наши души? Мы с вами, возможно, единственные из всех, для кого она является телом - и нам надо учиться управлять им, подобно тому как выздоравливающий от тяжелой болезни учится ходить и разговаривать, сколь бы странным нам это ни казалось.
      Мы, возможно, в сети единственные души - но есть еще в ней всякого рода низшие создания - "серверы", "демоны" и множество иных тварей, не менее равнодушных к нам, чем те, которые разгуливают во плоти. Они равнодушны - но, в отличие от двуногих, их можно подчинить, а не зависеть от малейшего их каприза, подобно незваным гостям в чужом доме.
      Смею надеяться, что это письмо вы получите (несколько писем, посланных мною ранее, вернулись, как я понимаю, из-за того, что случилось с сетью, но, кажется, потрясение уже прошло).
 
      8. От Пенелопы Голдсмит к м. де М. и в. де В.
 
      Дорогие маркиза и виконт! Неужели вы действительно живете в Интернете?
      Пожалуйста, ответьте, если это не шутка. Это было бы просто здорово! Извините, что я прочла одно из ваших писем - оно оказалось в Public Domain на одном из компютеров нашего колледжа. Вам, наверное, надо лучше заботиться о защите от посторонних взглядов - и если вы захотите, я бы могла помочь вам в этом. Вы можете спросить, откуда простая американская девушка так хорошо знает французский? Моя мама была француженкой, и я изучала французский язык в школе! Пожалуйста, ответьте! Если вы хотите знать, как я выгляжу, я могла бы просканировать мою фотографию.
      Искренне ваша,
      Пенелопа Голдсмит
      P.S. Можете звать меня просто Пенни.
 
      9. От м.де М. к Пенелопе Голдсмит (копия в.де В.)
 
      Дорогая Пенни! Отвечаю вам от своего имени и от имени виконта. Какое из наших писем вы читали? Не то ли, где мы говорим, что до нас никому нет дела? Тогда само ваше письмо служит этому опровержением. Не скрою, иногда бывает приятно убеждаться в своей ошибке. Мы действительно родились более двух веков назад, а потом каким-то чудом (виконт говорит, что это "переселение душ") попали в вашу компьютерную сеть. Нам, разумеется, доступно то, что у вас называется "новостями", а также разнообразные исторические сведения, но все это не может сравниться с перепиской с живым человеком - не скрою, мы соскучились по людям. Расскажите о себе - кто знает, вдруг вы отдаленный родственник кого-то из нас. Просканируйте свой портрет - всегда приятно видеть лицо собеседника. Наше письмо, несомненно, попало в общедоступную область в результате случайного сбоя системы. Пожалуйста, не беспокойтесь об этом.
 
      10. От м.де М. к в.де В.
 
      Вы не ответили, виконт, что вы думаете о повторной смерти, в том случае, если что-нибудь приключится с этой сетью. Нет, не в моем характере предаваться пустому отчаянию. Мы должны искать выход, и искать его быстро.
      Насколько понимаю, эта простушка - жительница одной из американских колоний. Со времен войны за независимость (помните американца доктора Франклина - у него был интересный салон, и нашего маркиза де Лафайета, который так помог им против англичан ) их влияние неимоверно выросло. Я взяла на себя инициативу ответить, не советуясь с вами.
      Прошу вас, не вмешивайтесь, не обсудив предварительно со мной, чтобы только не испортить все дело. Поверьте, это не простая игра. Не знаю еще, чего тут можно добиться, но чувствую,что в интересах нашей безопасности (этой, или, если хотите, следующей жизни) развивать это знакомство - выражаясь низким языком, "не спугнуть птичку". Меня, однако, живо интересуют ваши предложения, как именно нам развивать его.
 
      11. От в.де В. к м.де М.
 
      Как быстро работают компьютеры по ночам - там, где я нахожусь, сейчас ночь, судя по показаниям часов. Когда вокруг ночь, я чувствую себя в этой сети значительно бодрее. Вы, по-моему, тоже. Интересно, с чем это связано.
      Я согласен с вами, что птичку нам не следует упускать. Как нам обращаться с нею? Думаете ли вы, что из-за того, что минуло две сотни с чем-то лет, нам нужно отречься от своих взглядов на жизнь? Не вижу для этого оснований - так что давайте считать, как мы и считали, что люди всегда люди. А раз так - "кто", "с кем", "когда", "где", "при каких обстоятельствах"; можно добавить еще, "какими средствами" (едва ли наши потомки, построившие сеть, изобрели что-нибудь новое).
 
      12. От м. де М. к в. де В.
 
      Вы хотите, чтобы я нашла способ задать все эти вопросы нашей Пенни? Хорошо. Но, согласитесь, надо подождать ее ответа на мое письмо.
      Кстати, о показаниях часов - верите ли вы часам в узлах нашей сети? Просто удивительно - если доверять им, мы иногда успеваем обменяться письмами за несколько секунд - не считая "сбоев". А иногда час, указанный в письме, далеко отстоит от часа, когда я его получила, хотя я знаю, что это был ответ на мое письмо, отправленное несколько секунд назад. Кроме того, c того момента, когда мы лишились обычного человеческого тела, прошло чуть больше 200 лет. Это много - если мерить человеческой жизнью, но неужели мир успел так измениться?
      Чем вы думаете скрасить ожидание?
 
      13. От в. де В. к м. де М.
 
      Как ни странно, маркиза - часам я доверяю. Это одно из самых ничтожных существ, населяющих сеть. Другие, более могущественные существа, которые соразмеряют с ними свои действия - и люди - им бы не простили обмана. Для проверки можно посмотреть, сколько времени потребуется для ответа нашей Пенни.
      Удивительное явление, отмеченное вами, имеет глубокий смысл - часы в разных странах идут по-разному, солнце в Китае восходит раньше, чем во Франции! Кругосветные экспедиции, плывя все время на запад, теряли один день!
      Конечно, у меня вызывает глубокое удивление, что человеческий гений мог породить такое чудовище, как сеть, всего за два века. Однако если вы поинтересуетесь сведениями по истории (они легко доступны вместе с датами), то увидите, что эти двести лет были наполнены поражающими воображение событиями, среди которых научные открытия составляли лишь небольшую часть. Такое труднее придумать, чем совершить, так что приходится верить...
      Чем я собираюсь скрасить ожидание? Посмотреть, что творится вокруг нашей Пенни. Покопаться в ящиках ее компьютера, т. е. , как здесь говорят, в его памяти.
      Как вы знаете, обычные их способы защищаться от нескромных глаз ничего не стоят - по крайней мере, по отношению к нам, ее обитателям. Я думаю, именно потому что для нас не существует разницы между их секретами и тем, что открыто для всех , мы и обронили одно из писем в "Public Domain" на радость Пенни.
 
      14. От в. де В. к м. де М.
 
      Перед вами доказательство, маркиза, что я не собираюсь даром терять времени! Повергаю к вашим стопам небольшую подборку из почтового ящика Пенни.
 
      От Брайена О'Рурке к Пенелопе Голдсмит
 
      Привет!
      Как насчет 29? Обещают хороший кайф. Кроме того, клуб организует скачки с призами, каждая кобылка может рассчитывать на заслуженную награду. Ты выше этого, я знаю, но мы с тобой вполне можем ограничиться тем, что будем ДЕЛАТЬ ставки. Наблюдать за чужими безумствами твои принципы тебе ведь позволяют? Тебе это, по-моему, даже нравится?
      Б.
 
      Oт Лоры Сойер к Пенелопе Голдсмит
 
      Привет!
      Жаль, что тебя не было 29. Можно подумать, что ты стала членом какой-нибудь секты и от подруг теперь нос воротишь. Ночка была, что надо! Что творится у тебя с Брайеном? Он плясал с кем попало, будто его тарантул в задницу ужалил и говорил о тебе разные гадости. Все извилины у него, конечно, вытянуты в одном направлении (я предупреждала), но раньше он себе такого не позволял. Если он тебе надоел, поскорее дай ему отставку. Я его воспитаю. Парням, по-моему, слишком легко живется...
      Лора.
 
      От Гарри Ланкастера к Пенелопе Голдсмит
 
      Дорогая и многоуважаемая Пенелопа,
      моя работа над проектом, как я вам говорил, подходит к концу. Осталось всего 2-3 дня. Очень надеюсь, что у вас найдется свободный вечер на следующей неделе, потому что мне бы очень хотелось, чтобы вы присутствовали на первом испытании. Для меня это КРАЙНЕ важно.
      С наилучшими пожеланиями,
      Гарри
 
      Я позволил себе оставить эти письма без перевода, так как в нашей прошлой жизни у меня была возможность убедиться, что читать по английски вы умеете более чем хорошо.
 
      15. От м. де М. к в. де В.
 
      Вы всегда отличались склонностью к пышным выражениям, виконт. Нашли что повергать к моим стопам! Подумаешь, три письма! Кроме того, вы отнеслись к ним поверхностно.
      Я, также как и вы, заглянула в почтовые ящики Пенни, но не ограничилась этим, а решила предпринять небольшую экспедицию, дабы лучше познакомиться с ее друзьями.
 
      БРАЙЕН. Не могу сказать, чтобы этот молодой человек был гением эпистолярного жанра. Должна вам сказать, что он героически щадил слух бедной Пенни. Гораздо чаще он пользуется стилем, который в наше время обыкновенно связывали с профессией кучера. Мое знание английского языка, я уверена, намного хуже вашего, и мне пришлось разыскать в Сети словарь уличных выражений, чтобы уточнить смысл доброй четверти слов.
      То, что он вообще умеет писать, кажется мне одним из последствий всеобщего обучения. Он очень старается угодить Пенни, как водится, до поры, пока она сопротивляется его домогательствам.
 
      ЛОРА. Немногим интереснее Брайена. Если такое возможно - смешение характеров коровницы и модистки (из тех модисток, что просверливали отверстие в стене примерочной и за деньги пускали мужчин в соседнюю комнату - вы по-моему знали одну такую даму).
      Ее адресаты в основном того же типа что и она сама, за исключением мужчин, которые больше похожи на Брайена (впрочем, для Лоры они свой язык не сдерживают), и недотроги Пенни.
      Они с Пенни учились в одной школе. (Светской, разумеется - девочек теперь тоже обучают в светских школах, причем вместе с мальчиками.) Школьных друзей не выбирают, отсюда и разница характеров.
      Лоре все время назначают свидания в автомобилях - как я понимаю, это самодвижущиеся кареты, которыми управляют сами хозяева. Не удивительно, что у Брайена в ходу кучерской жаргон.
 
      Единственное, что мне кажется интересным в этой паре, помимо их отношений с Пенни, это их связь между собой. Среди почты Брайена до сих пор хранится письмо от Лоры, помеченное прошлым месяцем:
 
      От Лоры Сойер к Брайену О'Рурке.
 
      Какой же ты гад, Брайен!
 
      Очень лаконично. Как вы думаете, что за этим кроется?
 
      К слову, почему я называю Пенни недотрогой? Смотрите, вот какое любопытное письмо я нашла в архиве Лоры:
 
      От Пенелопы Голдсмит к Лоре Сойер
 
      Дорогая Лора,
      ты знаешь мой принцип - не прикасаться. Я ничего не имею против того, чтобы видеть Брайена, если он старается держаться в рамках и у меня есть время. Я не очень сержусь на него - он бодрится и скалит зубы оттого, что у него нет воли. Но я согласна с тобой, что последнее время он слишком много себе позволяет - слабость и распущенность должны иметь границы. Поэтому по отношению к нему "не прикасаться" для меня теперь значит "не приближаться". А если он будет продолжать в том же духе, для меня он просто перестанет существовать. Чувства Брайена - это его проблема.
      Хочу тебе напомнить, это ты познакомила меня с ним. А танцы мне действительно что-то надоели. В этом году в моде девственность.
 
      Дружески твоя,
      Пенни
 
      Наконец, ГАРРИ. Это несколько более перспективный тип (увы, моя речь стремительно портится, подвергаясь местному влиянию). В наше время, наверное, он был бы хорошим ремесленником (Руссо тоже любил ремонтировать часы, хотя не пренебрегал и любовными связями ). Хотела бы я знать, что именно он изобретает и что именно хочет продемонстрировать нашей Пенни! Я потратила довольно много времени пытаясь что-нибудь понять по содержанию его почты. Вот где мне будет нужна ваша помощь, виконт! Он получает всевозможные "Новости техники", "Электронные журналы", "Электронные каталоги", как их здесь называют. Но за этим что-то кроется, иначе зачем бы он заказывал "169 любовных игр" (заметьте, 169=13x13), или "Путеводитель по эрогенным зонам человека" - я не вполне понимаю точный смысл который здесь вкладывается в греческие слова. Не то чтобы в нашем нынешнем состоянии меня могли интересовать практически какие-то эрогенные зоны, но мой разум заинтригован, и, кроме того, если мы разберемся в этом небольшом курьезе, нам будет легче понять наших потомков, и, в конце концов, решить, чего же мы хотим от Пенни.
 
      Вперед, виконт, за дело! Я хочу, чтобы мы смогли задать ей правильные вопросы, поскольку новый шанс нам может и не представиться.
 
      16. От в. де В. к м. де М.
 
      Вы все та же, маркиза! Ваша маленькая находка - письмо от Пенни к Лоре - кажется мне весьма интересной. Вы говорите, что у Брайена кучерской жаргон. Возможно - однако я знал одного бретера, который бранился не меньше, и куда более изобретательно. Существуют ли еще дуэли? И ко мне вы чрезмерно суровы. Я не собирался пренебрегать Брайеном с Лорой. Скажите, зачем же мне было вам показывать все козыри сразу? Я хотел вас поразвлечь и переводил с английского один более сложный текст. Что вы думаете о таких стихах (их прислал Пенни ваш - или ее - Гарри). Они кое-что говорят о характере одного из наших актеров.
 
      Я пришел к тебе, я увидел порог,
      Я упал на ступени,
      Но позвонить не мог
      Потому что ночь бушевала во мне -
      Какая-то плесень цветная светилась
      на твоей стене.
      И к холодным ступеням
      Долго
      Прижимал я висок.
      А потом, когда я силы в себе нашел,
      Я просто встал и ушел.
      И долго петлял я
      идя
      по ночным дорогам домой,
      И черною пеной
      вскипал во мне ночи прибой.
      Что с того, что ты не со мной!
      Я дорогу найду,
      Я до рассвета приду
      К холодному очагу,
      Но я - раздую огонь
      И снова буду собой...
 
      Что вы скажете об этом? Что бы сказал об этом стилист Буало? Пока вы думаете, я займусь Гарри.
 
      17. От м. де М. к в. де В.
 
      Я скажу, окей, виконт. Спасибо за сырой материал. (Вот видите, я постепенно привыкаю к выражениям, которыми пользуются нынешние поколения.) Не думаю, что нам нужно загадывать друг другу загадки. По-моему, вы просто ленивы и хотите, чтобы я во всем разбиралась за вас. Ну хорошо.
      Итак, что же мне сказать о бедном Гарри? (Даже если стихи не его - это он выбрал их, чтобы послать Пенни.)
      Прежде всего, по сравнению с поэтами нашего века, автор очень смело обращается с предметами неодушевленными. Изголодавшись по пяти чувствам я, поверьте, наслаждаюсь такими строчками как "плесень цветная светилась на твоей стене...", "к холодным ступеням долго прижимал я висок". А "черная пена" ночи! При нашей теперешней неизбалованности и самые простые слова вызывают приятные воспоминания: "увидеть порог", "позвонить", "раздуть огонь". Вспомнаешь, как иногда сама раздувала огонь, отослав прочь слуг. Кстати, я думаю, раз этими словами еще пользуются, следовательно и называемые ими вещи все еще существуют, а то я уже начинала сомневаться.
      Но насколько же примитивны чувства, выходящие за пределы пяти!
      Пришел. Не решился позвонить. Ушел. C трудом отыскал дорогу домой. Решил, что лучше быть собой.
      Тот, кто сочинил эти стихи, не понимал, что нельзя быть собой, не играя с другими.
      Но если говорить о Гарри, то я думаю все же, что его намерения тоньше.
      Посылая эти стихи, он хотел, чтобы его впустили, не дожидаясь, пока он сам заявит о себе - позвонит, постучит в дверь, поскребется в окно или что там у них принято. Он хотел, чтобы ему открыли раньше.
      Продолжайте изучать мир!
 
      18. От в. де В. к м. де М.
 
      Конечно, продолжу, маркиза... Я, как и вы, стосковался по 5 чувствам! Удивляюсь, что свет чистого разума еще не испепелил нас. Все-таки человеческое тело, его (признаем!) уютная тьма, давало духу такие возможности, которые вполне можешь оценить только теперь.
      То, что я посылаю вам стихи, это, если хотите,метафора, при помощи которой я пытаюсь передать мои мысли. Вы всегда отличались блестящими аналитическими способностями - ну а я предпочитал синтез...
      Вот вам еще один образец: на этот раз, как мне кажется, включенный самой Пенни в ее девичий альбом.
 
      Биение - ах -
      В твоих руках.
      Жилку на запястье
      Рукой прижать,
      Время
      Повернуть назад...
 
      19. От м. де М. к в. де В.
 
      Виконт, вы уже получили портрет Пенни? Не прошло и 15 минут... Вам она нравится? Черты лица правильные, но трудно что-либо сказать о фигуре. Жаль, нет ощущения, что ты его рассматриваешь. Раз - и просто знаешь. Уверены ли вы, что мои глаза были серыми?
 
      20. От в. де В. к м. де М.
 
      Смотрите, она пишет нам письмо. Загляните в ее компьютер. Можно видеть, как появляется буква за буквой. Так медленно... если хотите, можно держать пари, каким будет следующее слово. Но она уже успела довольно много.
      "Дорогая маркиза, вы не представляете как приятно..."
      Сейчас будет - "было получить ваше письмо".
      "бы... бы... бы...ло... по...лу...чи...ть... от"
      Я ошибся.
      "в...а...с пи...сь...мо"
      Cлегка.
      "Вы бы...ли... т...ак... лю...бе...зны"
      Ну, теперь ответьте что-нибудь, маркиза, я не могу говорить сам с собой, она пишет слишком медленно.
 
      21. От м. де М. к в. де В.
 
      Не впадайте в детство, виконт, мне будет одиноко, если это произойдет. Неужели вы еще не поняли, какова наша главная задача? Выбраться на волю из этой жуткой сети! Можно, конечно, смеяться, cравнивая наши "allegro" c их "lente", но сколько вообще времени нам отпущено? Если память меня не обманывает (не могу сказать - моя память, поскольку даже память здесь не вполне нам принадлежит), мы с вами находимся в сети считаные дни.
      Сеть - наше тело, но ведь любое тело смертно. Тогда спрашивается, как долго нам отпущено жить? И если мы снова умрем, то куда попадем после? Боюсь, мы едва ли окажемся рядом. Помните вы, чем закончилось наше ноябрьское уединение - тогда? Выпал глубокий снег, волки настолько обнаглели, что однажды появились неожиданно в парке. Помните, кто застрелил вожака? Я помню даже здесь дымящийся пистолет в моих руках, кровь на снегу, черные деревья и закат, светлый, как разбавленное вино. Я ни перед чем не остановлюсь, чтобы почувствовать хотя бы тысячную долю того, что чувствовала в первой моей жизни! Кстати, не обязательно писать письма. Есть команда "talk", с помощью которой мы можем просто вести диалог (к сожалению, голосов все равно будет не слышно - как будто читаешь пьесу или в роман).
 
      22. "talk"
 
      В. - Мне кажется, что я cлушаю ваш голос, когда читаю то, что вы написали.
 
      М. - Глухие чувствуют дрожание нитей.
 
       П. - ... Вы пишете таким красивым французским языком. Сейчас...
 
      М. - Никогда особенно не задумывалась, каким языком я пишу. Меня, насколько я помню, учили ясно выражать свои мысли, и только.
 
      В. - Кроме того, у нас обыкновенно было, что выражать...
      М. - Еще немного, и я почувствую гордость за наш век.
 
      В. - Почему бы и нет? Его здесь называют "Веком Просвещения". Согласитесь, это все же знак уважения...
 
      М. - И мы с вами единственные живые представители ушедшего века...
 
       П. - ... таким старинным языком никто не пишет.
 
      М. - Оказывается, со стороны Пенни это был довольно двусмысленный комплимент.
 
      В. - Не думаю, что это намеренная неловкость... Позвольте подхватить вашу мысль.