26

Молли, проведя весь день взаперти, встретила свою новую хозяйку протяжным мурлыканием. Изогнув спину, она в ожидании угощения принялась настойчиво тереться о ее ноги.

– Все готовы сжить меня со света, только ты одна мне и рада, – со вздохом произнесла Дана и, наклонившись, погладила кошку.

Вторая половина дня прошла ужасно. Совещание превратилось в пытку. Ловя на себе обвиняющие взгляды своих коллег, Дана то приходила в смущение и замешательство, то еле сдерживала раздражение и гнев. Ей казалось, что они никогда не покончат с графиком, который Бинкли поручил ей составить. Конец рабочего дня она восприняла как подарок свыше.

Слух о том, что завтра комиссия начнет проверку в отношении Даны Гамильтон, распространился по зданию суда с невероятной скоростью. Она знала, что пользуется славой несговорчивой, суровой служительницы Фемиды. Наверное, многие ее за это недолюбливают. Но она всегда была уверена, что есть и такие, которые ее уважают. Теперь же она в этом засомневалась. Присутствующие в зале пронзали ее взглядами, от которых ей становилось не по себе. Ей почему-то казалось, что все смотрят на нее с осуждением. Она убеждала себя, что ошибается, однако это не помогало. Теперь она поняла, через какой ад Робу пришлось пройти в свое время. Он тоже, наверное, ловил на себе многозначительные взгляды, слышал шепот за своей спиной и ежедневно сталкивался с открытым презрением.

После работы она заезжала к Гарту, чтобы повидать сестру, а заодно и рассказать им о новых неприятностях, свалившихся на нее. Гарт посоветовал не сдаваться и не принимать близко к сердцу случившееся. Он был уверен, что она сгущает краски. Она не стала с ним спорить. Если бы он был сегодня в суде, то сам бы увидел, как сильно изменилось отношение коллег к ней.

– К сожалению, Гарт сейчас не может трезво рассуждать, – печально сказала Дана, обращаясь к кошке, которая засеменила на кухню к своей миске, не дослушав ее. – Он привязался к Джейсону, а Ванесса просто очаровала его. Сейчас ему все видится в розовом свете.

Дана вздохнула. Ванесса и Гарт влюбились друг в Друга. Не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы это понять. Не успела она войти в дверь, как Ванесса сообщила ей, что они с сыном остаются у Гарта. Джейсон, мол, уже привык к этому дому, а новый переезд и бесконечная перемена обстановки могут травмировать ребенка.

Дана не сомневалась, что сестра безумно любит своего сына, но, зная Ванессу лучше других и видя, как радостно блестят ее глаза, она поняла, что это лишь предлог, чтобы остаться с Гартом. Она не упрекала Ванессу, которая решила вновь попробовать устроить свою личную жизнь, и мысленно пожелала ей успеха.

Пройдя на кухню вслед за кошкой, которая кружила вокруг своей миски, Дана поставила на стол бумажный пакет и начала доставать продукты, купленные по дороге домой в супермаркете.

– Хотя, если честно, я за них рада, – продолжила она разговор с кошкой. – Чем быстрее они выяснят, подходят ли они друг другу, тем лучше.

Молли нетерпеливо мяукала, не обращая внимания на ее болтовню.

– Потерпи минуточку. – Дана достала из пакета и выставила в ряд банки с кормом для кошек. – Бедная, тебе больше не придется питаться залежалым творогом, я купила твою любимую еду. Сегодня будешь пировать. Так, посмотрим, что у нас есть. Начнем, пожалуй, вот с этого.

Дана открыла банку «Кошачьей радости», и в воздухе сразу же запахло рыбой. Она поморщилась, Молли же замяукала еще громче и требовательнее. Выложив содержимое банки в миску, Дана с улыбкой смотрела, как голодное животное жадно набросилось на еду. Внезапно вспомнив о том, какое испытание ждет ее завтра, она нахмурилась.

Гарт посоветовал ей ни в чем не признаваться, поменьше говорить и побольше слушать. «Держи язык за зубами и взвешивай каждое слово. Надо выяснить, какими фактами располагает Бинкли, – сказал он. –

Готов поспорить, что он блефует и пытается взять тебя на испуг».

Дана выбросила пустую банку в пакет для мусора и невесело усмехнулась:

– Завтра мы это узнаем.

Она едва держалась на ногах от усталости и чувствовала, что ее сил хватит только на то, чтобы добраться до кровати. Дана уже раздевалась в спальне, когда зазвонил телефон. На часах было начало двенадцатого. Значит, это Роб или Ванесса, больше некому.

Она взяла трубку и услышала голос Гвен.

– Извини, что звоню так поздно, – сказала ее подруга. – Я слышала, Бинкли завтра созывает комиссию. Что он хочет?

– Всего лишь при всех облить меня грязью. Он так сильно меня ненавидит, что не простит себе, если я получу повышение. Вот он и решил созвать комиссию, чтобы в очередной раз попытаться подорвать мою репутацию. Кстати, Гарт Брэдфорд сказал, что Бинкли блефует.

– Ты обратилась за помощью к Гарту? – удивилась Гвен. – Но он-то тут при чем? Ты же знаешь правила – на заседание комиссии личный адвокат не допускается. Ты должна быть там одна.

«Могла бы и не напоминать, – подумала Дана, – я и так ужасно нервничаю. В любом случае в качестве защитника я выбрала бы Роба».

– Нет, я не обращалась к нему за помощью. Просто сегодня вечером он пригласил меня на ужин. Ну я и спросила его, что он думает по этому поводу.

– О, понимаю и одобряю – ты сделала верный ход, – усмехнулась Гвен. – Кстати, Бинкли разослал всем, кто знает Дану Гамильтон по работе, письма с просьбой охарактеризовать ее. Он собирает все претензии, замечания. Между прочим, так делается всегда перед заседанием комиссии.

– Да-да, конечно, я помню. – Дана закусила губу и с тревогой подумала, как ее коллеги отозвались о ней?

– Впрочем, можешь не беспокоиться, – добавила Гвен. – Начало в три, к этому времени многие ответы еще не попадут к Бинкли.

Дана не стала возражать и высказывать свои опасения подруге, та ведь звонила, чтобы утешить и ободрить ее. Ну и зачем говорить ей, как неприятно ловить на себе недружелюбные взгляды людей, с которыми ты недавно была в приятельских отношениях. Оказывается, она успела нажить себе гораздо больше врагов, чем предполагала. Они непременно найдут время, чтобы сочинить о ней такие нелестные отзывы, с которыми и в тюрьму-то не примут.

– Не расстраивайся! – послышалось в трубке.

– Вот еще глупости! Я и не думала расстраиваться, – с напускной бодростью ответила Дана. – Просто весь этот глупый спектакль мне уже надоел. Хочется, чтобы он поскорее закончился.

– Уверяю тебя, все образуется… вот увидишь. – Голос Гвен подозрительно дрогнул. «Видно, она и сама не верит в то, что говорит», – подумала Дана.

– Я слышала, у тебя будет новая секретарша, да? – бодро осведомилась Гвен.

– Надеюсь. – Дана умолчала о том, какой скандал разразился сегодня в кабинете начальника кадров, который оказался на редкость твердолобым типом. – Видит бог, я долго терпела Аниту, но любому терпению приходит конец. Они не могут ее уволить, пока мою жалобу не рассмотрят и не утвердят на совете. Но я сказала, что не желаю больше ни дня работать с этой лентяйкой. Пообещали прислать завтра новую.

– Поздравляю с победой, – усмехнулась Гвен. – До завтра. Желаю тебе удачи. Когда все закончится, забеги ко мне в офис – расскажешь, как прошло заседание.

Дана положила трубку и без сил откинулась на кровать, пообещав себе, что через минуту встанет и наденет ночную рубашку. Она закрыла глаза и вспомнила, как каждое утро Лиллиан обходила свой садик, следя за тем, чтобы он не порос сорняками. Затем она увидела Джейсона, играющего с попугаем. Эти видения согрели ее сердце, и Бинкли со своей комиссией теперь не казался ей таким страшным, как раньше.

Она, наверное, все же задремала. Вдруг неясный шум привлек ее внимание. Она села и прислушалась, поглаживая Молли, которая пушистым комком свернулась сбоку. Звук, который разбудил Дану, повторился, отозвавшись звонким эхом в пустом доме. Кто-то звонил в дверь. Дана взглянула на часы, стоявшие на столике у кровати. Полночь. «Кто мог пожаловать ко мне посреди ночи? Кстати, удалось полиции арестовать Джека-Насильника или нет?» – промелькнули у нее тревожные мысли.

– Не бойся, – прошептала она, обращаясь к Молли, которая тоже проснулась. – Это не он. Джек-Насильник орудует на темных улицах. Скорее всего к нам заявился шантажист. Хотя тоже чушь! Зачем шантажисту приходить в дом к своей жертве?

С замирающим сердцем Дана на цыпочках выскользнула из спальни, горько сожалея о том, что у нее нет газового баллончика. Отправляясь спать, она забыла выключить свет в гостиной, но, к счастью, окна были закрыты шторами.

У нее закралось подозрение, что за дверью ее могли поджидать бандиты, которые однажды уже побывали в ее доме. Но разве они стали бы звонить?

Подойдя к двери, Дана с опаской посмотрела в «глазок» и сразу же испуганно отскочила назад.

– О господи! – выдохнула она. Только ненормальный мог бы открыть дверь парню, который стоял сейчас на пороге ее дома.

Здравый смысл подсказывал ей, что надо не мешкая вызывать полицию, однако ей почему-то захотелось еще разок взглянуть на необычного ночного визитера. Теперь она разглядела его получше. Парень, экстравагантный вид которого шокировал ее, оказался подростком лет пятнадцати. Он был долговязый, около шести футов, с совершенно невообразимой прической: его бритая голова была увенчана гребнем волос, окрашенных в фосфоресцирующий малиновый цвет. В одном ухе у него красовались в ряд несколько маленьких золотых булавок, но не в мочке, а прямо по краю уха сверху вниз, как у какой-нибудь звезды панк-рока.

Такое даже в страшном сне не привидится, усмехнулась Дана. Впрочем, она не бросилась к телефону, а задумалась. Что-то знакомое было в его чертах. Боже, да мальчишка же как две капли воды похож на Роба – вылитый отец! Если бы не его дурацкий внешний вид, она бы сразу же поняла, что на пороге ее дома стоит сын Роба. Интересно, а как он узнал ее адрес? Нет, откуда он вообще знает о ее существовании?

– Кто там? – спросила она.

– Зак Тагетт. Мне надо поговорить с вами.

Дана распахнула дверь настежь, сделав невозмутимое лицо, словно его чудовищный вид не произвел на нее абсолютно никакого впечатления. Зак поправил на плече рюкзак и уверенно прошагал в гостиную. Его пружинистая походка удивительно походила на отцовскую. Молли поздний гость не понравился. Шерсть у нее встала дыбом, она выгнула спину дугой и злобно зашипела.

– Наверное, мне не надо представляться. Раз ты пришел ко мне, то, очевидно, знаешь, кто я? – поинтересовалась Дана.

– Хм, – неприязненно усмехнулся Зак, – естественно.

Дана сразу же поняла, что юноша настроен враждебно. Ну почему ей так не везет? У нее и так проблем не счесть, а тут новый «подарок» – сын Роба ее невзлюбил с первого взгляда. Какой-то кошмар!

– По-моему, ты выбрал не самое подходящее время для прогулок по городу, тебе не кажется? – спросила Дана и сразу же прикусила язык. Черт, она отчитывает его как строгая мать!

– Пожалуй, действительно немного поздновато, – согласился он, а затем со всей откровенностью заявил: – Просто мне надоело весь день торчать в отеле. Как только матушка заснула, я удрал из номера. – Его обезоруживающая честность, видимо, унаследованная от отца, понравилась Дане. Глаза у него были синие, как у Роба. Переложив рюкзак с одного плеча на другое, Зак внимательно посмотрел на нее.

– Отвяжитесь от отца, оставьте его в покое. Я сюда вернулся с матерью. Они, похоже, собираются жить вместе.

Дана пришла в замешательство. Она абсолютно не представляла, что Зак о ней знает и почему ведет себя столь вызывающе.

– Хм, думаю, отец успел поговорить с тобой…

– Он только и делает, что разговаривает со мной, – перебил ее Зак, досадливо морщась. – Постоянно выговаривает, пилит меня, учит жить… – Он присел и протянул руку к Молли, но она, фыркнув, отошла в сторону.

– Как тебе удалось отыскать меня?

– Ну, отец говорил, что вы судья. Как только мы поселились в отеле, я первым делом позвонил в муниципальный суд. Секретарша сразу же дала мне ваш адрес.

Дана задохнулась от гнева. О, с каким наслаждением она бы сейчас выругалась вслух. Увы, нельзя. Зак мог принять это на свой счет и обидеться. Он-то ни в чем не виноват, но какова эта дрянь Анита. Она дала незнакомому человеку адрес Даны, прекрасно зная, что такая информация не подлежит разглашению. Просто повезло, что это оказался сын Роба. А если бы какой-нибудь уголовник поставил себе цель отомстить судье Дане Гамильтон за вынесенный ему суровый приговор, ей бы сейчас не поздоровилось.

Однако, подумав, она даже обрадовалась. Теперь все! За такое нарушение Аниту должны выгнать с работы, не принимая никаких оправданий.

– Зак, выслушай меня, – миролюбиво начала Дана. – Понимаешь, я не собираюсь мешать воссоединению твоих родителей. Я недавно познакомилась с твоим отцом, и у нас… у нас небольшой роман.

– Предки хотят помириться, – Зак упрямо стоял на своем.

«Совсем еще мальчишка – капризный и своенравный!» – подумала Дана и внезапно поняла, что Зак был ребенком, который просто обогнал своих сверстников в физическом развитии, вымахав под два метра ростом. Она подозревала, что Зак, говоря о родителях, выдает желаемое за действительное. Но бог его знает. Чужая душа – потемки. Роб не предупредил ее о приезде жены на Гавайи. Почему?

– Отец абсолютно равнодушен к вам. – Зак погладил кошку, которая, набравшись смелости, подошла поближе. – Вообще-то ему на всех наплевать.

Его поведение возмутило Дану, но она все же сдержалась, хотя ей ужасно хотелось отчитать нахального подростка.

– Твой отец звонил мне из Лос-Анджелеса сразу после разговора с тобой. Он волнуется за тебя. По-моему, у него есть для этого причины, – тихо заметила она.

– А, ерунда, – Зак недовольно отмахнулся. – Все из-за таблеток, что мне дали ребята. Матушка нашла их у меня в кармане и устроила скандал, вообразив себе бог знает что. Я просто так взял их. Буду я глотать такую гадость.

Дана знала, что таким заверениям грош цена. За годы работы в суде она не раз встречалась с такими подростками. Клянутся, что в первый раз видят таблетки, которые полиция у них обнаружила, а через какое-то время вновь попадаются с наркотиками.

– Это может плохо кончиться, но здесь ты можешь избавиться от этой дурной привычки.

– Ага, – не слушая ее, он пересек комнату и остановился перед книжным шкафом. Присмотревшись, взял с полки один из романов Стивена Кинга. – Это я читал. Круто!

Дана подошла к нему и, пробежав глазами по корешкам книг, сказала:

– А мне нравится другой – вот этот. – Она протянула Заку «Армагеддон». – Можешь захватить с собой.

Он взял из ее рук книгу и молча кивнул. Как же он все-таки похож на отца! Дана задумчиво смотрела на Зака. Роб тоже обычно отделывался легким кивком, если не знал что сказать.

– Когда прочтешь, скажешь, понравилось тебе или нет.

Она едва не рассмеялась, увидев, что он удивленно вытаращил глаза. Вероятно, взрослые никогда не интересовались его мнением о прочитанных книгах. Сделав это открытие, Дана задумалась. Заку, безусловно, нужно уделять больше внимания. Мать, видимо, никогда не спрашивала, как его дела, чем он увлекается.

– Как ты сюда добрался? – поинтересовалась она.

– На попутке.

Дана ахнула, всплеснув руками. Дети абсолютно ничего не боятся, у них нет чувства страха, которое приходит с возрастом.

– Я отвезу тебя в отель.

По дороге в Гонолулу Дана, не умолкая ни на секунду, рассказывала Заку о том, каким увлечениям отдают предпочтение его сверстники на островах. Из ее слов становилось понятно, что Гавайи – рай для подростков: можно заниматься серфингом, подводной охотой, парусным спортом и многим другим. Зак внимательно слушал, но говорил мало.

Он выбрался из машины, когда они добрались до набережной, где стоял отель, и невнятно пробормотал:

– Спасибо.

После его ухода Дана еще несколько секунд задумчиво смотрела на двери гостиницы. Сможет ли она найти общий язык с Заком? Как теперь сложатся ее отношения с Робом?

Она отъехала от отеля и, свернув на широкую улицу, на которой в этот час почти не было машин, не спеша поехала по ней. Время от времени она поднимала глаза на зеркало заднего вида и, не найдя за собой слежки, облегченно вздыхала.

Как только Дана переступила порог своего дома, зазвонил телефон. Она бросилась к нему и едва не наступила на Молли, которая спала, растянувшись на соломенном коврике у двери. Перескочив через нее, она схватила трубку и взволнованно произнесла:

– Да?

– Дана? – уточнил Роб. – У тебя странный голос.

Он еще что-то сказал, но Дана не расслышала его слов, поскольку в трубке внезапно раздался жуткий рев самолетных турбин.

– Ничего не слышно… Откуда ты звонишь?

– Я в аэропорту Сент-Луиса – возвращаюсь домой. Мне здесь больше нечего делать. – По интонациям в его голосе Дана поняла, что он улыбается.

– Тебе удалось что-нибудь узнать? – Она уселась на пол рядом с Молли.

– Я приехал в Гомпер-Бенд и сразу же стал искать Слейда Картера. Найти его оказалось проще простого. Он открыл в городке свой магазин. Не знаю, как он выглядел раньше, но сейчас он толстый, лысоватый, с огромным животом… Степенный такой, добродушный увалень. Неплохой, кстати, парень. Когда я спросил о тебе и Ванессе, он сразу же сказал, что хорошо вас помнит.

– А насчет той ночи он что-нибудь сказал?

– Да. Картер рассказал мне весьма занятную историю. Он заехал за Ванессой в бар, но ее там не оказалось. Выйдя во двор, он обнаружил у сарая распростертое тело Хэнка, но не мертвого, а мертвецки пьяного. Нож, скользнув по ребрам, оставил ему на память лишь пустяковую царапину. Ты не убила этого мерзавца и даже не нанесла ему серьезной раны.

От этих слов у нее закружилась голова, а сердце неистово забилось в груди. Она не верила своим ушам. Подхватив свободной рукой Молли, Дана прижала ее к груди.

– Боже, так он жив?!

– Да, любовь моя! Не могу выразить словами, как я рад, что все так удачно закончилось. Жаль, что я не могу прямо сейчас обнять тебя.

Почувствовав огромное облегчение, словно у нее гора с плеч свалилась, Дана закрыла глаза. Господь сжалился над ней. Он избавил ее от мучительного груза вины, тяготившего ее двадцать лет! Отныне ее не будут больше терзать угрызения совести, которые она испытывала всякий раз, входя в зал суда. Она не преступница, и никто не сможет упрекнуть ее в том, что она обманывала людей.

– Господи, я просто счастлива! Все эти годы я думала… – Внезапно вспомнив о полученных угрозах, Дана запнулась. – А Хэнк – где он сейчас? Здесь, на Гавайях?

– Нет, дорогая. Хэнк Роулинз сейчас за решеткой. Отбывает срок за изнасилование десятилетней девочки.

Дана похолодела. Она стиснула Молли так, что та жалобно мяукнула и выпустила когти.

– Почему, почему я сразу же не обратилась в полицию?! – в отчаянии закричала Дана. – Если бы этого подонка засадили в тюрьму тогда, то никто больше не пострадал бы.

– Перестань. Ты все время бросаешься в крайности. Прямо хоть не говори тебе ничего. Ну пошла бы ты полицию – и снова оказалась бы в детском доме.

– Верно. Но теперь я ничего не боюсь и хочу расквитаться с Хэнком. Если будет решаться вопрос о его досрочном освобождении, то я вместе с Ванессой дам показания против него.

– Неплохая мысль.

– Роб, огромное спасибо за все, что ты сделал для меня. Даже не знаю, как тебя благодарить… – Дана замолчала. Она хотела сказать, что любит его, но слова почему-то не шли с языка. Не по телефону же. Да и вообще, можно услышать в ответ не то, чего ожидаешь. Не будем искушать судьбу.

– А вот на этот счет у меня есть кое-какие соображения, – заявил Роб, посмеиваясь.

– Роб, я говорю совершенно серьезно. Все эти годы чувство вины давило, угнетало меня. Теперь я чувствую себя свободной.

– Рад, что смог помочь тебе. Но прошу тебя об одном – не делай из меня героя, о котором слагают саги. Я не совершил никакого подвига. Я лишь приехал в захудалый городишко и в считанные минуты без труда нашел Слейда – вот и все.

– Кстати, ты не выяснил, Слейд говорил кому-нибудь о случившемся? Насколько я понимаю, он порядочный малый и заниматься шантажом не будет, ведь так?