Полыхнул яркий свет, озарив всё вокруг, и в воздухе завис шар энергии… Через несколько мгновений он преобразился, приняв форму объёмного, многогранно сверкающего, чистейшего кристалла, который плавно опустился в раскрытые ладони Хранителя. Некоторое время Хранитель смотрел на Кристалл, крепко держа его в руках, а затем исчез в своём направлении…

Сандра сидела возле своей обители, тревожно глядя куда-то в пространство. В её больших глубоких глазах сияло предрассветное небо… Хранитель возник перед ней, озарив её тихой радостью. Она тут же встала и обняла супруга:

– Я так переживала. Я хотела прийти на помощь; но дети – они так чутко всё воспринимают…

– Ничего, Сандра, всё обошлось. Я его изгнал. Вот Кристалл…

Рамаян, осторожно держа в руках Кристалл, приподнял его. Сандра, глядя на Кристалл, восхищённо вымолвила:

– Какой красивый… Я впервые такое вижу… Весь сверкает…

– Да… Его-то и хотели похитить. Интересно, что бы он с ним стал делать, – Хранитель чуть заметно усмехнулся.

Сандра вопросительно посмотрела на супруга. Он тут же ответил:

– Да. Это был Стигмул.

Рамаян сделал жест, и они с Сандрой расположились в густой траве под высоким деревом. Хранитель продолжил:

– Он очень хитёр и вероломен, и он неплохо трансформируется… И ещё – он каким-то образом сумел усыпить наших птиц.

– Но как ему удалось преодолеть наш предел? – удивилась Сандра. – Ведь поле Трансформации неприкосновенно…

– Через Мегаспекцию, – отрешённо ответил Хранитель. – Я не мог и подумать о таком… Но факт остаётся фактом: Стигмул по линии Транса проник в Мегаспекцию… Вот только как он узнал? Ведь время пробуждения Кристалла строго сокрыто от всех.

– Странно, – Сандра задумалась.

– И ещё… Перед тем, как я ринулся на поляну, произошло что-то удивительное – откуда-то внезапно пришла помощь: что-то вроде молнии ударило в Стигмула. А то я мог бы и не успеть… Я это увидел, находясь в поле видения. Хотя Астор мне что-то говорил по этому поводу. Очень загадочно…

– Родной мой, слава Богу, всё обошлось. Наш звёздный Ведун имеет великую силу, которую порой очень сложно понять…

– Да, наш прадед велик во всей своей сути.

Неподалёку послышался шелест и тихий вздох… Хранитель напрягся, приложив палец к губам.

– Это Сим проснулся, – прошептала Сандра. – Я пойду посмотрю.

И она, метнувшись к обители, скрылась в её глубине…

Через некоторое время Сандра вернулась к супругу и тихо сказала:

– Уснул. Он такой впечатлительный…

– Да, не по годам…

Хранитель взглянул на светлеющее небо в россыпях мерцающих звёзд и задумался: «Где-то сияет эта звезда… Вот она… Когда-то люди разбудят в ней жизнь… Но сначала следует разобраться в своих пределах – здесь, на Земле, а уж потом рваться к звёздам… Да. Это точно. Астор прав, как всегда. Мы должны быть безупречны…»

– Любимый, – прервала его думы Сандра.

– Что? – отозвался Рамаян.

– Что нас ждёт?

Сандра смотрела на Хранителя с тайной надеждой и глубинной печалью, в которой трепетала вся её жизнь, неповторимая и многогранная, посвящённая любимым людям, родней которых нет на всём свете. И ей очень хотелось услышать то, что внезапно проливает бальзам на сердце, утешая и милуя чудесным решением.

Хранитель, выдержав паузу, со вздохом произнёс:

– Мы будем создавать новый Образ… Но если нам не удастся остановить энергию безграничных желаний, которой обуян Стигмул, тогда…

– Что тогда?

– Тогда всем нам придётся измениться…

– Как жаль, – сокрушённо вздохнула Сандра. – Мы так были счастливы… И вот теперь…

– Не волнуйся, Сандра, мы пока ещё ничего не меняем. Но мы должны будем войти в состояние абсолютного внимания. Иначе мы обязательно ввяжемся в затяжную войну с теми, кто алчет быть первым, кто хочет властвовать и диктовать… Как ты думаешь, в этом случае что может произойти?

Хранитель испытующе смотрел на супругу.

Сандра, поразмыслив, ответила:

– Я думаю… конечно, мы победим. Но…

Хранитель тут же продолжил:

– Но безграничность желаний останется, алчность кругом затаится, а мы окажемся властелинами; и в нас произойдёт то, чего мы и не ждали, и не желали: мы примем в себя энергию разрушения – эго, уничтожающее наши способности, нашу силу… И потом, когда нашим детям подсунут хитрейшую приманку под названием «идея», и они её примут, то что мы им скажем? Вступив в эту битву, мы сами же станем носителями этой коварной энергии, и она, как цепная реакция, всюду проникнет и спалит все чистейшие замыслы и со временем станет уже диктовать: «Это важно! Я – личность! Я – герой! Я – тот самый!..» Понимаешь? Мы станем рабами своего эго. Мы себя похороним под грудой побед. И тогда Четвёртый уровень для нас будет закрыт. И к чему тогда всё, что мы сотворяли, что любили, хранили?

Возникла пауза, вздымавшая чувства.

– О, как ты прав, – выдохнула Сандра. Её глаза наполнились слезами…

Рамаян сочувственно посмотрел на неё и продолжил:

– В том-то и дело – баланс энергий должен сохраняться. Иначе – зачем тогда всё? Нет. Мы не примем вирус смерти. Никогда.

– Да, ты прав. Никогда, – отрешённо вымолвила Сандра.

– Но ещё не всё потеряно. Мы с Астором кое-что придумали, точнее, он придумал, а я помог. Но об этом потом.

– Я всё понимаю, – сказала Сандра, молитвенно глядя на супруга.

– Уже светает, – заметил Хранитель. – Сегодня нам предстоит много работы…

Он взглянул на дивный Кристалл, который покоился рядом с ним в мягкой траве, и произнёс:

– Но сначала нужно спрятать Кристалл… А потом отдохнём.

Хранитель взял в руки Кристалл, и они с Сандрой пошли в свою обитель.

Сим во сне ворочался, как будто с кем-то боролся… Сандра его успокоила. Рамаян убрал Кристалл в магическую завесу туманного столпа – этакий домашний тайник – и лёг отдыхать…

На рассвете послышалось пение птиц. Раздались ликующие возгласы людей, радующихся своим возвратившимся птицам…

В обитель Рамаяна ворвался Фьютэкс. Он радостно голосил, кружа над Хранителем. Рамаян поднялся и, улыбнувшись, произнёс:

– Спасибо, Фьютэкс.

Он повернулся к проснувшейся Сандре и сообщил:

– Гурр со Стэкком вернулись.

Сандра удивлённо пролепетала:

– Да? А они где-то были?

– Да. Задание Астора, – лаконично ответил Хранитель.

Тут проснувшийся Сим подскочил к отцу и заговорил:

– Папочка, мне приснилось, что я превращаюсь в разные существа!

– А в кого ты превращался? – удивлённо спросил отец.

– В большую птицу, потом в какого-то коня, а ещё – в огромную бабочку… Я порхал, порхал… и проснулся.

– Ты просто растёшь, мой милый, – успокоила его Сандра.

Сим задумался и спросил у отца:

– Папа, а мы можем наяву в кого-нибудь превращаться?

– Ну, видишь ли… Для этого нужно быть достаточно взрослым, достаточно сильным, и… уверенным в себе, – рассудительно ответил отец.

– Да… – протянул Сим. – Столько условий…

Тут Алейла, встав, поучительно добавила:

– А ты думал! Это же очень серьёзно.

– А кто-нибудь из нашей страны умеет превращаться? – опять поинтересовался Сим.

– Да, конечно, – спокойно ответил Хранитель. – Многие люди умеют трансформироваться. Но делать это стоит только в том случае, когда это действительно необходимо. Твой дед, например, превращался в орла – он очень хотел узнать, как устроено небо, где можно летать при помощи крыльев. А его сын умел превращаться в сокола, а дочь деда – в лань; они так играли, и в то же время обучались… Но тебе предстоит сначала вырасти, а уж потом думать об этом. И потом, эти превращения допустимы только в тех отдельных случаях, когда необходимо что-то постичь, как некое знание, либо когда необходимо что-то преодолеть, ну, к примеру, какой-то сложный отрезок пути или опасный участок, неведомый ранее. И к тому же, мы все имеем разные предназначения. Есть люди, которые регулируют силы стихий – дождя, например, и ветра – или уровень насыщенности садов. Так что, Сим, сначала тебе предстоит обучиться тому, к чему ты призван, – постичь своё предназначение…

Хранитель внимательно посмотрел на сына.

Сим вздохнул и озабоченно вымолвил:

– Хорошо, я подумаю… кем я буду… Но ещё я хочу… Я очень хочу, папа, научиться так же, как ты, быстро исчезать и появляться, где нужно…

Хранитель встал и бодро произнёс:

– Что ж, со временем ты этому научишься. Тем более что эта способность у всех нас – от рождения. Здесь главное – внимание.

– Здорово! – воскликнул радостный Сим.

Хранитель мягко потрепал сына по голове, тайно онежив его своей силой, и, взглянув на супругу, добавил:

– Ну ладно, вы пока вставайте, завтракайте. А я пойду, узнаю, как дела в нашем мире…

И он вышел на воздух.

Народ уже пробудился. В небесах парили и пели птицы. Заря полыхала над миром.

До Рамаяна донеслись голоса людей:

– Сегодня ночью шёл дождь.

– Да, это был настоящий ливень.

– Смотрите – там что-то чернеет…

– Похоже, что-то случилось…

Хранитель пронзил взглядом пространство и увидел полосу сгоревшей травы, выжженной Стигмулом после ночной схватки…

Он болезненно выдохнул:

– Как же я забыл…

Тут вдруг что-то всколыхнуло воздух, и Рамаян повернулся в сторону этого трепета. Перед ним стоял Гурр.

– Гурр! – воскликнул Хранитель.

– Да, Хранитель, приветствую тебя, – ответил Гурр.

– Как ты? – взволнованно спросил Хранитель. – А где Стэкк?

– Он в порядке. Занимается восприятием.

Гурр загадочно улыбнулся.

Хранитель с интригой продолжил:

– Да, мне Астор сказал… Далеко вас занесло?

– Далековато. Но мы вовремя вернулись. Теперь дело приняло новый оборот. Осталось убрать Кристалл.

– Он уже здесь. Сейчас нужно отправляться к Белой Горе. Стэкк должен быть с нами.

– Сейчас вызовем, – ответил Гурр.

Гурр отошёл в сторону и, не мигая, уставился в пространство… Затем произнёс отрешённо и чётко:

– Стэкк!

В воздухе вспыхнуло имя и тут же обратилось в сияющую фигуру Стэкка… Она уплотнилась, и через мгновение Стэкк предстал перед Гурром и Хранителем. Он улыбнулся и произнёс:

– Я всё успел. Хранитель, я рад тебя видеть.

– Я тебя тоже, – ответил Хранитель.

– Мы с Гурром слегка размялись в небольшом путешествии, – неоднозначно вымолвил Стэкк. Гурр в том же духе добавил:

– Весьма познавательно…

– И поучительно, – вторил Стэкк.

Эти два могучих брата всем своим иронично-загадочным нравом вполне соответствовали стезе путешествий; и, глядя на них, Хранитель ощущал в себе некое тайное умиротворение, способное укротить смерч. Вот и теперь от них веяло неистребимой свободой, ввергавшей в действие.

Рамаян, улыбнувшись, произнёс:

– Я вижу, вы не промахнулись…

– Попали в точку, – пробасил Гурр.

– И вовремя, – добавил Стэкк.

– Ещё бы немного – и всё… – продолжил Гурр.

– И пребывали бы мы тогда в иных мирах и временах… – вторил Стэкк.

– И питались бы твёрдой пищей… О ужас! – с печальной иронией пропел Гурр.

– И носили бы тяжкие одежды, – не унимался Стэкк.

– И учились бы извлекать соль из беды, – философствовал Гурр.

В это время над ними вспорхнул Синехвост.

– Ого! А это что за диво природы? – удивился Стэкк, глядя на Синехвоста.

– Это Синехвост – наш друг и вестник, – пояснил Хранитель, который был явно рад Синехвосту. – Видимо, он желает быть с нами.

– Что ж, если ты не против, пусть будет, – сказал Гурр.

Хранитель обратился к Синехвосту:

– Решено. Синехвост, ты пойдёшь с нами.

Синехвост радостно взвился, а затем плавно опустился, усевшись Хранителю на плечо. Рамаян погладил птицу и тихо сказал ей:

– Ты пока побудь здесь, а я пойду, кое-что возьму…

Синехвост вспорхнул и уселся на плечо Гурра. Хранитель улыбнулся.

Дав знак Гурру со Стэкком, он направился к своей обители.

Войдя к себе, Хранитель извлёк из туманного «тайника» Кристалл и тут же вышел.

У входа уже стояла Сандра. Она смотрела на супруга проницательно и одухотворённо.

– Дети в саду, – сказала она. – Я буду ждать тебя здесь.

– Хорошо, Сандра. Я постараюсь всё сделать как можно быстрей.

Они обнялись, застыв на мгновенье в единстве любви… Затем Хранитель сказал, взглянув на Кристалл:

– Его нужно как можно быстрее трансформировать. Мне пора.

– Удачи тебе, – промолвила Сандра.

И Хранитель направился в сторону вековых деревьев…

Подойдя к Гурру со Стэкком, он лаконично бросил:

– Пора.

И все трое, пройдя чуть вперёд, исчезли в рассветной дымке…

Ослепительная вершина Белой Горы мистически оттеняла синеву неба. Хребет, огибавший громадный каньон, казался таинственным и чарующим в своём грозном величии. Блуждающий ветер свистел и стонал, ударяясь о грани и плоскости горной породы. У подножия Горы возникли трое: Гурр, Стэкк и Хранитель.

– Приветствую вас! – раздался протяжный голос, исходивший не иначе, как из подножия этой Горы.

Все трое повернулись на голос и вдруг увидели Астора, стоявшего как бы в нише скалы – в небольшом проломе горного основания. Ведун непринуждённо изрёк:

– Я надеюсь, вчетвером нам будет сподручнее воздать почести этой громаде…

Он приблизился к прибывшим собратьям, и они поочерёдно обняли звёздного Ведуна. Астор продолжил:

– Небо нам благоволит. Хранитель, пора открыть Гору…

Они все отошли на необходимое расстояние и повернулись лицом к Горе. Хранитель, держа Кристалл перед собой, обратился к Горе певуче-гортанным голосом, звучавшим, как речевое дыхание ветра:

– О, дух великой Белой Горы! Благоволи нам открыть твоё чистое сердце, дабы Сила Абсолютной Энергии и полного Знания, сокрытая в тайне Живого Кристалла, запечаталась в твоей глубине и сохранилась до новых времён!..

Полная тишина зависла в пространстве… и лёгкий туман, как дыхание, воспарил над Горой… Она содрогнулась, как бы сбрасывая с себя оцепенение, и, сотрясая воздух, из Горы вышел гул, объятый волной запредельного эха… И в сознании Хранителя прозвучал голос Горы:

– Я вижу – ты чист, как твой Кристалл. Я приму твой дар Вечности и сохраню его до новых времён… Но успей!

Последняя фраза полоснула по сердцу Хранителя; он встрепенулся и приготовился к трансформации Кристалла, но в этот момент что-то его ослепило, и Хранитель чуть не выронил Кристалл. Зажмурившись, он попытался войти в нормальное восприятие. Но тут вдруг раздался свистящий зловещий звук, и перед Хранителем облавно вспыхнул фейерверк ослепительно яркого пламени, подобного жуткому фантасмагорическому салюту, который перекрыл доступ к Горе. Астор мгновенно взлетел над этим фейерверком и обрушил на него шквал чистейшей пурги. Завязался жуткий вихрь. Гурр со Стэкком приняли новые позиции обороны, и вовремя – сзади них стояли неизвестные маги, и взгляды их были недобрыми… Единственным желанием Гурра и Стэкка было спасти Кристалл – дать Хранителю возможность сохранить его в Горе. Но это оказалось не просто. Неизвестные наглые маги взмыли в воздух и, приняв облик птиц, обрушились на Хранителя… Он не мог в этот момент трансформироваться, ибо держал Кристалл; он лишь прижал его к груди, уворачиваясь от крылатых тварей. И они знали это. Потому и коварство их было таким безоглядным и яростным. И тут в бой вступил Синехвост, до этого забытый. Он ловко и метко клевал этих птиц, ничего не боясь. Стэкк превратился в огненный щит, прикрывая Хранителя сзади.

Впереди вихрь фейерверка с пургой завершился, лишь дымка осталась; и Астор рванулся на помощь Гурру, который метался живой молнией меж летучими тварями. Страшный вихрь закрутил хищных птиц. И тут Астор круто изменил направление образа: для этих тварей Белая Гора оказалась в противоположном месте. Они метнулись туда – в обратную сторону и исчезли в другой реальности… Хранитель взвился над всеми и завис в воздухе, держа Кристалл на уровне сердца; он, не мигая, сосредоточился на нём… Вспышка озарила пространство, и Кристалл обратился в живой сияющий шар, который завис над ладонями Хранителя. И в этот миг жуткая тень дракона накрыла Хранителя… Но вдруг воздух содрогнулся и вспыхнул; и со свистом взметнулась над всеми Эхио, яро взмахнув своими крылами. Она ринулась на дракона и со всего маху ударила его своими мощными лапами, отбросив в сторону.

– Эхиэль?! – изумился Ведун.

Дракон бросился на Эхио, изрыгая огонь, который, казалось, накрыл её всю. И в это мгновение неведомо откуда полыхнула белоогненная молния и ударила в дракона, сокрушив его; и этот зверь, издав рёв, мгновенно принял своё огненное подобие и тут же расщепился на мириады кошмарных искр. А сияющий шар над ладонями Хранителя вышиб луч, и по этому лучу, как по стезе, пронёсся вперёд – прямо в сердце Белой Горы… Трансформация завершилась.

Эта финальная фаза битвы была ознаменована великим таинством преображения. Казалось, пространство запело… И из огня, полыхнувшего над Эхио, взмыла прекрасная девушка. Она вознеслась над всеми бесстрашно и грациозно. Всё стихло, пламя погасло, и девушка плавно осела на землю.

– Эхиэль! – воскликнул Астор.

Обливаясь слезами, он обнял её. Он не мог ничего говорить кроме имени: «Эхиэль…»

– Я вернулась. Я смогла стать собой. Это чудо, – взволнованно произнесла Эхиэль, отбросив назад свои пышные волосы. Её глаза победоносно сияли.

Хранитель опустился на землю; огненный щит, прикрывавший его, растаял в воздухе, и Стэкк вымолвил, осев на твердь:

– Ну и битва… Вот напасть.

Тут же рядом возник тяжело дышавший Гурр. Он был слегка потрёпан, одежда разодрана.

– Я и говорю – сплошное коварство, – выдохнул Гурр.

Братья подошли друг к другу. Ветер трепал их волосы, но глаза их сияли.

Рамаян устремил свой взор на Эхиэль. Она плавно приблизилась к Хранителю. Они обнялись.

– Я знал, что ты сумеешь, – тихо сказал Хранитель.

– Эхиэль! – почти в один голос воскликнули Гурр со Стэкком, глядя на прекрасную деву.

– Наконец-то мы видим тебя в твоей первозданной красоте, – с нескрываемой радостью вымолвил Стэкк.

Эхиэль поочерёдно обняла Гурра со Стэкком. Она была взволнована и счастлива.

– Странная молния ударила в это чудовище, – взбудораженно выпалил Стэкк.

– Да, и очень своевременная. Но откуда? – добавил Гурр.

– Это, наверное, Астор, – вымолвил Стэкк.

Звёздный Ведун удивлённо взглянул на них и загадочно констатировал:

– В наших действиях бывают непредвиденные моменты, которых мы можем не замечать; но на грани бездны пробуждается нечто большее…

– Спасибо, Синехвост, – произнёс Хранитель, гладя потрёпанную птицу, севшую ему на плечо.

– Интересно, куда запропали эти крылатые твари? – с иронией вымолвил Стэкк.

– Они – в тумане уснувшего мира, – спокойно ответил Астор. – Скоро они себя осознают и вернутся, но уже не сюда, а к хозяину.

– Вот каково быть падким на миражи, – улыбнулся Гурр.

– Нам нужно поторопиться, – предупреждающе произнёс Астор.

Эхиэль и Хранитель посмотрели на Ведуна; и он осознал, что уже ничто не сможет им помешать.

Хранитель взглянул на Гору и произнёс:

– Мы должны её сделать невидимой…

– Позвольте это сделать мне, – мягко сказал Астор. – Я думаю, у меня получится.

Астор вышел вперёд и устремил свой взор на Белую Гору – в то место, где был сокрыт Кристалл. Ведун преобразился, глядя на Гору, он весь застыл перед ней, словно врос на мгновения в твердь, созерцая великую тайну. Затем взмахом рук всколыхнул чуткий воздух… и белый туман поднялся непроглядной завесой, скрыв середину Горы вместе с вершиной… Туман засеребрился и засверкал подобно воздушному инею, а затем изменился и стал, как обычная дымка, полупрозрачная и невесомая. Эта дивная субстанция стремительно вошла вглубь, точно Гора втянула её в себя. Всё приняло спокойный вид. Вершины с сердцевиной Белой Горы не было, лишь громада хребта, простиравшегося с обеих сторон, напоминала о ней; а на месте исчезнувшей части Белой Горы клубился небесный туман, напоённый тягучими, ревущими звуками ветра и чего-то ещё, вселявшего в созерцателя этой живой картины какое-то странное чувство. Это было, скорее, чувство, дышавшее смыслом всей жизни и внезапной необъяснимой тревоги; и случайный странник, зашедший сюда, наверняка поспешил бы обойти стороной это таинственное и грозное место…

– Вот это да… – протянул Стэкк, глядя в мистическое пространство Горы. Он вдруг рассеянно произнёс: – А где же Астор?

– Я здесь, – отозвался Астор, стоявший чуть поодаль, в стороне от всех.

– А где Гора? – с иронией спросил Гурр.

– Она уже в другом измерении, – так же спокойно ответил Астор.

– Великолепная работа, – похвалил Гурр.

– Но я её всё-таки вижу, – произнёс Хранитель, как-то странно глядя перед собой.

– Конечно, ты её видишь, – ответил звёздный Ведун. – Мы все её видим, когда захотим. Но Стигмул её не увидит. Теперь она сокрыта до новых времён. И найти эту часть Горы сможет лишь тот, кто увидел её в своём сердце…

Астор бросил взгляд на предгорную твердь, усыпанную осколками битвы, и произнёс:

– Пожалуй, я возьму в память о ней пару камешков…

И он поднял два небольших камешка из россыпи у подножия. Все улыбнулись. Их было уже пятеро (если не считать Синехвоста). Эхиэль была счастлива. Они все обнялись, образовав единство, нерушимое и безупречное…

В этот момент откуда-то донёсся голос:

– Мы ещё встретимся, Рамаян!..

Это был голос Стигмула. Но Хранителя он уже не волновал. Хранитель выполнил свою миссию.

Через несколько мгновений все пятеро с птицей исчезли, оставив в воздухе безмятежное чувство свободы и силы, хранимое этой безмолвной таинственной стихией…

На поляне Трансформации появились пятеро магов – Хранитель, Астор, Гурр, Стэкк и Эхиэль. Они сели по кругу – друг против друга – и принялись обсуждать дальнейшие действия.

– Трава! – вдруг воскликнул Хранитель, очевидно, что-то припомнив.

– Какая трава? – не понял Гурр.

– Сгоревшая после ночного налёта Стигмула, – ответил Хранитель. – Её нужно обновить.

И Хранитель вошёл в транс… Астор смотрел, не мигая, в одну точку – прямо перед Хранителем; похоже, он ему помогал…

Наконец, Рамаян, вздохнув, произнёс:

– Сделано.

Гурр весело посмотрел на всех и, оторвав от своей одежды болтавшийся обугленный клок, намекнул:

– Нам тоже не мешало бы обновиться…

– Это само собой разумеется, – произнёс Астор. – Но пока мы должны кое-что уяснить.

Он втянул в себя воздух, как бы пробуя его, и медленно вымолвил:

– Этот воздух пока ещё чист и подвижен. Он ещё может способствовать творению…

Звёздный Ведун прикрыл глаза и вдруг заговорил как-то странно, отрешённо и беспристрастно:

– Стигмул воссоединится с себе подобными… Их будет немного, но они обретут власть над миром людей… Но собственное эго их и погубит – со временем они утратят свои магические способности и станут обычными жрецами. И будут они умирать, как все люди, и вновь воплощаться согласно своим намерениям… Но они утвердятся в себе, сохранив свои тайные знания и всю свою память о прошлом, и будут незримо властвовать над всеми людьми на Земле… И мир потеряет тот воздух свободы и силы, погрузившись в рутину идей и проблем, бесконечных страданий и дум о насущном под игом желаний, учений и тайных доктрин, – то будет Система… Но закончится маетный цикл этой силы; и взойдёт Человек от Истока и даст миру Ключ… И придёт пробудившийся – тот, кто сумеет увидеть и вспомнить всё то, что дано человеку от Начала и Свыше, и он примет тот Ключ. И дар пробужденья поднимет людей, и Новая ветвь, точно русло, изменит течение мира; и Время раскроет свои светоносные тайны…

Астор закончил говорить и открыл глаза.

– Потрясающе… – тихо вымолвила Эхиэль.

Возникла пауза. Все смотрели на Астора, переживая сказанное Ведуном… Звёздный Ведун посмотрел на каждого, словно сканируя тайные думы и чаянья своих близких и верных людей, и произнёс:

– Да, я немножко отвлёкся… Итак, поскольку теперь всё так резко изменилось, то мы все переходим в состояние абсолютного внимания…

Он ещё раз окинул взором свою могучую братию и с иронией вопросил:

– Никто не против?

Все молча улыбнулись, высказав этим безмолвное единогласие.

Астор продолжил:

– И отныне Хранитель – Ведун и ведущий, к нему все вопросы. А я ухожу в недеяние… до времени.

Астор загадочно улыбнулся. Все посмотрели на него с некоторым удивлением и тайной печалью, но никто не спросил ни о чём; похоже, знали они, эти вещие люди, все тайные помыслы близких и дальних. Затем неутомимый Стэкк бросил взгляд на Хранителя.

– Когда мы начнём стратегию? – спросил Стэкк.

– Завтра на рассвете, – ответил Хранитель. – Я хочу сообщить…

– Я всё сделаю сам, – перебил его Астор. – Я сообщу Мирославу. Он, как-никак, тоже мой правнук.

И Ведун посмотрел на Хранителя с тайной надеждой на большее.

– Хорошо, – ответил Хранитель.

– Как печально, что я так мало побыла в своём облике здесь, – вздохнула Эхиэль.

– Я надеюсь, что у тебя ещё всё впереди, – ободрил её Хранитель.

– Да, и у нас тоже. Мы можем ещё посветить над садами, – вставил Гурр.

– И кое-кого поучить, – добавил Стэкк. – Стигмула, например.

– И ещё полетать кое-где, – с намёком вторил Гурр.

– Но я уже не смогу покатать Сима, – с печалью произнесла Эхиэль.

– Теперь у нас будут другие полёты, – задумчиво произнёс Хранитель.

Помолчав, он добавил:

– А сегодня нам всем предстоит многое сделать в этом мире любви и свободы, дающем всем жизнь…

В этот момент все подняли головы, устремив свои взоры на чудесную птицу по имени Фьютэкс, что парила над ними.

Хранитель обратился к этой птице:

– Фьютэкс, дай знать всем нашим людям, что завтра на рассвете мы все переходим в состояние абсолютного внимания. Передай, что это необходимо, потому что в наш мир вторглась чужеродная энергия!

Птица издала протяжный возглас и рванулась ввысь. Через мгновение она исчезла в небесной синеве…

Тем временем Синехвост в сторонке от всех чистил перья.

Астор взглянул на него и обратился к Хранителю:

– Ты позволишь мне оставить у себя Синехвоста? Это дивное благородное создание очень может мне здесь пригодиться.

– Да, конечно, Астор. Пусть Синехвост будет всегда с тобой, – спокойно ответил Хранитель. – К тому же, он будет напоминать тебе о нас. А сыну я всё объясню, – Хранитель задумался и с едва уловимой тревогой произнёс:

– Мой сын начал видеть живые сны… Ему только пять лет…

– Ничего страшного в этом нет, Рамаян, – успокоил его Астор. – В сновидении человек закаляет свой дух. Ты прекрасно об этом знаешь. И то, что он уже сейчас это делает, говорит о многом… Ведь он ещё и кое-что усвоил, летая с Эхиэль.

И Астор с улыбкой взглянул на внучку.

Эхиэль взволнованно заговорила:

– Да, Сим очень любознателен и отважен; я им просто восхищаюсь. В то утро мы залетели очень далеко – просто Сим так хотел, он упросил меня взлететь выше; и я залетела чуть дальше, чем нужно… Мы видели горы… И когда возвращались, я почуяла это холодное, точно незримые чьи-то шипы, заклинание «Гоундвилл» – тайный знак, нам неведомый ранее в жизни, но знакомый по тайнам Живого Кристалла, где все знания, силы и ветви энергий вселенских воедино представлены нам, чтобы знать… И когда возвращались мы с Симом, он даже виду не подал, что ему неуютно; он лишь крепче меня обхватил…

Большие глаза Эхиэль сияли огромной любовью. Она продолжила:

– И, поскольку мы все здесь – родные, я хочу, чтобы больше никто не боялся за Сима и за меня. Когда я постигла свою трансформацию, я поняла: никто и ничто не может заставить человека отменить его выбор – в том воля Творца. И следуя выбору, сам человек становится тем, кем он видит себя в этом мире… Но теперь я снова та самая Эхиэль. И я счастлива…

Эхиэль прикрыла глаза под завесой ресниц от нахлынувших слёз, что вздымали её безграничные чувства… Все смотрели на Эхиэль с любовью и ясным пониманием того, что пришлось ей постичь.

– Спасибо тебе за всё, моя любимая Эхиэль, – с тихой негой произнёс Астор. Помолчав, он с радостью воскликнул: – Да, какая чудная эта поляна!

– И сколько здесь всего было создано, – добавил Хранитель.

– А сколько ещё может быть создано, – вставил Гурр.

– По-моему, она нам ещё пригодится, – улыбнулся Стэкк.

– Ты прав, Стэкк, – произнёс Астор. – Она нам понадобится.

– Её необходимо сохранить, – заключил Хранитель.

– Я об этом позабочусь, – улыбнулся Ведун. И он добавил: – А теперь – обновимся…

И над поляной плавно поднялся столп чистейшего света…

Тем временем люди Предгорья приводили в порядок свои дела и благодарили Землю; они уже знали, что завтра на рассвете они начнут священную тайную битву за этот прекрасный мир, напоённый вечной силой Любви. Потому они были спокойны и целеустремлённы. Они вдыхали аромат родных садов, запускали ввысь птиц, катались на своих преданных любимых животных, плескались в реке, пели на всю округу… Это был гимн любви и свободы, посвящённый Земле…

В саду Сим с грустью смотрел на мать. Она погладила его по вихрастой голове и успокоительно сказала:

– Симушка, ты только не бойся ничего; мы же всегда с тобой.

– А я и не боюсь, – ответил Сим. – Я просто… просто хотел бы ещё в саду придумать какой-нибудь образ… и с Синехвостом поиграть… и полетать с Эхио…

Он мечтательно смотрел куда-то в пространство. Сандра успокоительно произнесла:

– Мы ещё будем и летать, и играть, и создавать образы, и творить, и ещё много чего…

– Правда? – обрадовался Сим.

– Конечно правда, – ответила Сандра. – Так что, не волнуйся – мы с отцом всегда рядом.

К ним подошла Алейла и, вздохнув, сообщила:

– Я всё закончила; с травами поговорила, птичек успокоила. – Вот вам по яблоку.

И она протянула эти яблоки маме с братом.