«Почему бы и нет? Почему бы, черт возьми?» – возмущенно вопрошала она себя. Некоторые женщины переспали с десятками мужчин. Стоит сейчас посмотреть телевизор, как начинаешь чувствовать себя ущербной, если у тебя не было такого количества любовников, что стыдно произнести вслух. Ау нее был всего один мужчина. Единственный. Ее бывший муженек. Правда, даже тогда она догадывалась, что любовью занимаются как-то по-другому, а не только зверскими методами Троя. Была ведь на свете и нежность, и она чувствовала, что ночь с Хантером была бы наполнена подобными эмоциями.
      – О Господи! – со стоном взмолилась Магда. – Поспеши, Элис… Скорее! Скорее!
      Это наконец заставило мысли Дженни оторваться от Хантера Калгари и вернуться к реальности.
      Когда они возвратились на виллу, то выглядели так, как будто только что пережили стихийное бедствие. Ну если не все, то большинство.
      Мэтт и Том были в хорошей форме и без устали восхищались огромным тунцом, которого умудрились втащить на борт суденышка. Но Дженни была уверена, что никогда больше не сможет даже взглянуть на банку рыбных консервов. Лайза и Джеки лечили солнечные ожоги, а Кэрри с Сэмом спорили о том, каким образом лучше всего переправить свой улов в Даллас. Кожа на лицах Кэрри, Магды и Элис все еще сохраняла зеленоватый оттенок.
      Магда, взглянув на говядину под соусом «силантро» с лимоном, роскошный салат, аппетитный рис и бобы, содрогнулась всем телом. К Дженни, откровенно говоря, аппетит уже вернулся. Как только они высадились на твердую землю, она снова пришла в себя в отличие от Магды и Элис, которые шли на поправку гораздо медленнее.
      Единственным человеком, проявлявшим интерес к поездке в город после ужина, был Фил, который слишком долго вынужден был оставаться дома. Он без конца уговаривал каждого, но его никто не слушал, кроме Мэтта, да и у того внимание было приковано к тому, как Джеки и Лайза умащивают друг друга восстанавливающими маслами. Сжалившись над расстроенным Филом, Дженни сказала:
      – Я поеду с тобой в город. – Он сразу же повеселел.
      – Ты ангел! – воскликнул он и схватил свой берет, но Дженни подняла руку.
      – Сегодня только хорошая компания и мексиканский кофе.
      – Ладно, – согласился он, откладывая в сторону свой головной убор. – Кофе с текилой и что-нибудь еще. Откуда начнем? – Он направился к телефону, чтобы вызвать такси.
      – Откуда хочешь, – сказала она в ответ.
      Судя по всему, у Хантера не было причин для дальнейшего соблюдения секретности. Дженни Холлоуэй находилась в целости и сохранности среди своих друзей на вилле, а причины для обеспечения ее безопасности возникнут в Хьюстоне. И все же он не стал звонить из номера, а прогулялся в конец улицы до платного телефона. У него вошло в привычку принимать мелкие предосторожности. Однажды – всего однажды – ему случилось недооценить одного мерзавца, которому было нечего терять и который стрелял во всех без разбору. Этот человек последовал за ним до квартиры и выстрелил в него в упор. Пуля прошла мимо, а Хантер упал на землю и вытащил свой пистолет. «Брось оружие или я убью тебя», – сказал он, и этот идиот, отшвырнув свой пистолет, словно ядовитую змею, пустился наутек, как будто за ним гнался сам дьявол. Его арестовали на следующий день, и он утверждал, что такого случая вообще не было. Однако при наличии пули, застрявшей в двери квартиры Хантера, и многочисленных отпечатков пальцев на его пистолете, найденном неподалеку, все его утверждения выеденного яйца не стоили.
      Но Хантер не забыл, как его чуть не убили. Из-за того, что он недооценил человека. Точка. И хотя потом случалось, что в него стреляли и бросали горшки, сковороды, ножи, стулья и все, что под руку попадет, его никогда больше не заставали врасплох.
      Он набрал номер домашнего телефона Холлоуэя. Ответил женский голос. Натали. Жена и мачеха.
      – Мистер Холлоуэй дома? – спросил он.
      – Кто его спрашивает?
      – Его партнер по одной мексиканской сделке, – помедлив долю секунды, ответил он.
      Она замялась.
      – Я не уверена…
      – Он захочет поговорить со мной, – добавил Хантер любезно, но твердо.
      Это, кажется, достигло своей цели. Он услышал, как положили трубку, потом послышались удаляющиеся шаги. Вскоре кто-то приблизился к аппарату.
      – Да? – раздался в трубке напряженный голос Холлоуэя.
      – Ничего нового, – сказал Хантер. – Она со своими друзьями, которые, сами того не подозревая, ее защищают.
      – Он позвонил мне, – коротко сказал Холлоуэи. – Я собирался сообщить тебе, но ведь ты сам запретил мне звонить.
      – Что ему было нужно? – спросил Хантер, не обратив внимания на сердитый тон Холлоуэя.
      – Напрашивался на дружескую беседу, – мрачно проворчал он. – Выпить рюмочку бренди, выкурить сигарету и поговорить.
      Хантер не мог представить себе, что Холлоуэи мог бы позволить Трою появиться в своем доме. Не такой это был человек. В то же время он разыгрывал со своим бывшим зятем своеобразную шахматную партию, правила которой постоянно менялись.
      – Что он сказал?
      – То же, что и прежде. Что хочет, мол, загладить свою вину, – с отвращением произнес Холлоуэи. – Он холоден и сдержан, но, глядя на его ухмыляющуюся физиономию, я чувствую себя мишенью для насмешек.
      Хантер молча слушал его. Не нравилось ему, что Трой наслаждается какой-то шуткой, которую ему вздумалось разыграть.
      – Долго ли он у вас пробыл?
      – Недолго. – Потом последовала тяжелая пауза. – Мне все это не нравится.
      «Мне тоже», – подумал Хантер.
      – Я возвращаюсь, чтобы проверить, все ли в порядке с Роули, – сказал он.
      – Что? Нет, только не это! Рассел не знает о Роули. С Роули все в порядке.
      – Вы в этом уверены?
      – Он просто говорил о капиталовложениях и богатстве, – заверил его Аллен. – Хотя у самого ни гроша за душой.
      – Он рассчитывает на Дженни.
      – Задержи ее там как можно дольше, – приказал Холлоуэй.
      – Это не входит в ее планы. Она пробудет здесь до конца недели, а потом возвращается к сыну. Этого не изменить.
      – Найди способ!
      – Нет. – Начальственный тон этого человека безмерно раздражал Хантера. – На чем вы порешили с Расселом?
      – Он сказал, что свяжется со мной. Ему нужны деньги. Он всеми правдами и неправдами пытается снова влезть в ее жизнь, и я боюсь, как бы Дженни не попалась на его уловки.
      – Она не подпустит Рассела к себе на сто миль.
      – Откуда ты знаешь? Ты с ней говорил? – Не дав Хантеру ответить, он продолжал: – Ты к ней подходил? Кажется, я ясно сказал: она не должна знать, что я тебя нанял!
      – Она и не знает.
      – Почему ты с ней разговариваешь? Мне кажется, этого не следует делать.
      Чего действительно не нужно делать, так это продолжать работать на Холлоуэя, подумал Хантер.
      – Она не станет встречаться с Расселом, если он ее не вынудит.
      – Он заставит ее встретиться. Он не может обойтись без денег. И когда ему нужно, умеет быть обаятельным. Холодным, как сердце кобры, но целеустремленным. Она однажды попалась на этот крючок, так что может оказаться на нем и во второй раз.
      Хантер хотел возразить. Причина, по которой Дженни была поймана в сети этого негодяя в первый раз, заключалась в том, что она была одинока и ей отчаянно хотелось сбежать из-под опеки отца и его молодой жены. Но возражать было бесполезно, потому что Холлоуэй слышал только то, что хотел услышать.
      – Она уедет в воскресенье. Я тоже.
      – Позаботься о ее безопасности.
      – Разумеется Вы не заметили, что за машина у Рассела?
      – Седан светло-коричневого цвета с металлическим отливом. Кажется, «форд-эскорт». Но не рассчитывай, что он долго в ней проездит. Сменит на что-нибудь другое.
      В этом вопросе Хантер и Холлоуэй были согласны друг с другом. Хотя Хантеру очень хотелось как можно скорее вернуться в Хьюстон и проверить, все ли нормально с сынишкой Дженни, он решил пока не поднимать этот вопрос. Если Рассел, встречаясь с Холлоуэем, все еще ведет светские разговоры, то он, вероятно, действительно не знает, кем приходится ему этот мальчик.
      А если бы узнал, то это превратилось бы в предмет торга. Хантер понимал это. И Холлоуэй тоже.
      – Она проверяла, все ли в порядке у Роули, через своих друзей, – заверил его Хантер. – Он находится в спортивном лагере вместе с их сыном.
      – Трою о нем не известно. Он не знает даже о его существовании.
      – Я только это и слышу от вас. А вам не приходило в голову, что он мог догадаться? – спросил Хантер.
      – Он упомянул бы о мальчике, поверь мне. Он пробовал нажимать на все известные ему кнопки, – сказал Холлоуэй еще более мрачно. – Не мог он ничего узнать.
      – Если он следил за вашей дочерью, то мог увидеть ее с Роули.
      – Значит, не следил.
      – Не надо его недооценивать, – сказал Хантер, следуя собственной философии, и вдруг почувствовал чье-то присутствие. Он оглянулся, но вокруг никого не было. Он не мог игнорировать то, что подсказывала ему острая интуиция.
      – Я не склонен никого недооценивать, – заявил Аллен Холлоуэй своим диктаторским тоном.
      Хантер едва не расхохотался.
 
      Дженни застегнула на шее колье, которое подарил ей Роули, осторожно прикоснулась к розовым искусственным жемчужинам и взглянула на их отражение в зеркале. Ей хотелось быть дома, чтобы убедиться, что с Роули все в порядке. Она устала от солнца и развлечений. Если бы не встреча с Хантером, она считала бы эту поездку скорее помехой, чем отдыхом.
      Пора переезжать в Санта-Фе.
      На ней были шорты цвета хаки и розовая кофточка без рукавов. Надев сандалии, она спустилась вниз по лестнице, где возле бассейна ее поджидал Фил. Остальная компания, судя по всему, разбрелась по своим спальням. Такой уж выдался день.
      Телефонный звонок раздался как раз тогда, когда Дженни и Фил направлялись к ожидавшему их такси. Фил раздраженно хмыкнул и спустился вниз, чтобы снять трубку, а Дженни ждала его у входной двери. Когда он ее позвал, Дженни, занервничав, бросилась к телефонной трубке. О том, как с ней можно связаться, знали только Фергюссоны. Так что едва ли новости были хорошие.
      – Привет, Дженни, – послышался голос Джэнис. – Извини, что беспокою тебя. – Чувствовалось, что она чем-то очень обеспокоена.
      У Дженни екнуло сердце, и она сразу же вспотела.
      – Что случилось? Что-нибудь с Роули? О Господи, с ним все в порядке?
      – Да, да. Он еще в спортивном лагере. Рик сегодня ездил туда проверить, как они там оба живут, – отвечала Джэнис. – Не беспокойся о нем. Речь идет… о твоей квартире.
      – Моей квартире?
      – Кто-то в нее проник.
      У Дженни учащенно забилось сердце.
      – Проник? – изумленно повторила она.
      – Не могу сказать, было ли что-нибудь взято. Особого беспорядка в квартире не заметно. Возможно, это сделали ребятишки, – с некоторой надеждой сказала она. – Может быть, Бенни покусал их.
      – Бенни? Что с ним?
      – Надеюсь, что все нормально.
      – Джэнис, ты меня пугаешь!
      – Я не знаю, что именно произошло. На земле валялись клочки темной ткани и шерсти Бенни. Ты знаешь, как он любит охранять твою дверь. Последние два дня он как-то медленно двигается. Я его осмотрела: ему больно, когда прикасаешься к ребрам. Думаю, что взломщик ударил его или пнул ногой.
      Дженни судорожно глотнула воздух.
      – Ты уверена, что с Роули ничего не случилось?
      – Уверена. Все отлично. Если не считать синяка под глазом, появившегося после того, как он принял футбольный мяч налицо. Я сообщила о взломе в полицию и позвонила управляющему домом.
      – Диего?..
      – Да, ему. Он прислал кого-то, чтобы заменить дверь, и нынче утром я получила новые ключи. Диего хочет, чтобы ты проверила вместе с ним, не исчезло ли что-нибудь из квартиры. В полиции просили позвонить им, после того как ты сама посмотришь.
      Дженни охватила паника. Должно быть, это Трой. Он влез в ее квартиру. Она знала это, как будто видела собственными глазами. Услышав свое прерывистое дыхание, она постаралась успокоиться. Надо ехать домой. Немедленно.
      – Все нормально, Джэнис, – автоматически сказала она, стараясь успокоить подругу, которая сделала что смогла.
      – Я не должна была говорить тебе. Рик считал разумным, чтобы я подождала до твоего возвращения, потому что ты все равно сейчас ничего не сможешь сделать.
      – Ты думаешь, что в квартиру залезли по чистой случайности?
      – Ну да. А чем еще это можно объяснить?
      – Я вылетаю ближайшим рейсом.
      – Дженни, пожалуйста, не делай этого! Я не должна была звонить тебе. Ох, я так и знала. Просто я подумала, что тебе нужно об этом сообщить.
      – Ты абсолютно права. Я рада, что ты меня предупредила.
      – Прошу тебя, не приезжай раньше времени. У тебя еще осталась пара дней. Насладись жизнью!
      – Я и наслаждаюсь! – Дженни с трудом сдерживала почти истерический смех.
      – Квартира надежно заперта. Рик убьет меня, если ты вернешься раньше времени. Прошу тебя, Дженни, останься там до воскресенья. Всего-то один день.
      Дженни закрыла глаза. Нервы были напряжены до предела. Надо уезжать. Но Джэнис умоляла ее остаться. Да и впрямь, что от этого изменится? Она попыталась здраво взвесить все «за» и «против», но видела перед собой лишь ухмыляющуюся физиономию Троя.
      – Прошу тебя, Дженни, – продолжала Джэнис. Голос ее звучал на фоне воплей. Как видно, Бекки и Томми снова что-то не поделили. – Ну пожалуйста!
      – Надо подумать, – автоматически ответила Дженни.
      – Не беспокойся, все под контролем. А вот и Рик появился… Это Дженни, – громко произнесла она и добавила шепотом: – Он хочет взять трубку. Не говори ему, что я сказала о взломе.
      Вой стал громче. Мгновение спустя Рик спросил:
      – Ну, как там идет жизнь к югу от границы?
      – Довольно хорошо, – несколько напряженно отозвалась она.
      – Итак, каким рейсом ты прилетаешь в воскресенье? Я заберу из лагеря мальчиков, а потом приеду в аэропорт встретить тебя.
      – Я… нет. Если не возражаешь, я заберу Роули сама. Я буду в Хьюстоне вскоре после полудня.
      – Ладно. До «Лагеря трех ветров» два часа езды.
      – Я знаю, но мне хочется самой забрать Роули. Как там у них идут дела?
      – Они отлично проводят время. И уже планируют встретиться этим летом. И в футбол они стали играть значительно лучше. – Он принялся подробно описывать достигнутые каждым из мальчиков успехи, а Дженни молча слушала, обдумывая свои дальнейшие шаги.
      – Рик, я должна идти, – наконец прервала его она. – Я уже выходила, когда позвонил телефон.
      – Вот как? Не пей слишком много «Маргариты», ладно? И перестань получать удовольствие. Мне завидно. – Он фыркнул. – Возможно, мы увидимся в лагере, когда приедем за мальчиками. Adios amiga.
      – Что случилось? – спросил Фил. Они оба с Мэттом, который вышел из своей комнаты, слышали последние несколько слов ее разговора.
      – Такси ждет, – заметил Мэтт.
      – Кто-то вломился в мою квартиру, – сообщила Дженни.
      – Только этого, черт возьми, не хватало! – в один голос сказали мужчины.
      – Обокрали? – поинтересовался Мэтт.
      – Не похоже, но без меня никто не может с уверенностью сказать. Вероятно, мне следует вернуться?
      – Нет, – заявил Фил, поднялся вместе с ней по лестнице и вывел ее из дома к поджидавшему такси. – Ничего не изменится до твоего возвращения в воскресенье. А сегодня мы гуляем.
      – Не пойти ли и мне с вами? – спросил Мэтт, но Фил решительно покачал головой.
      – Иди к своим подружкам. А нам с Дженни надо насладиться свободой.
      С этими словами он посадил Дженни в такси, и вскоре они уже мчались к центру Пуэрто-Валларты. Фил, который, очевидно, задался целью отвлечь Дженни от мыслей о взломе квартиры, без умолку болтал всю дорогу о состоянии мексиканской экономики, о прекрасной погоде и собственном возвращении из «желудочно-кишечного ада».
      Своей цели ему удалось добиться лишь отчасти. Она по-прежнему ощущала присутствие Троя, как будто он находился в машине вместе с ними. Но когда они выехали на главную улицу, ведущую к пляжу, она бросила быстрый взгляд на отель «Роза». Ей хотелось в последний раз увидеть Хантера, и она намерена была либо отыскать его, либо оставить ему записку. Пусть он отказался от нее, но ведь не придумала же она чувства, возникшие между ними.
      В поисках места для парковки Фил объехал весь квартал. Когда они свернули на боковую улицу, Дженни заметила человека в телефонной будке.
      – Кажется, это Хантер. – Она не смогла скрыть радостного волнения.
      Фил свернул на обочину. Хантер взглянул на них с явным удивлением. Он быстро повесил трубку и вышел из будки им навстречу.
      – Привет, – сказал он, поглядывая на нее. – Что привело вас в город?
      – Фил засиделся в четырех стенах, а больше никто не захотел сегодня уезжать с виллы. Поэтому я предложила составить ему компанию. – Она глотнула воздух. Ей хотелось рассказать ему о взломе квартиры, но эта проблема его не касалась.
      – Если бы я продолжал смотреть на оштукатуренные стены своей спальни, у меня наверняка снова начался бы приступ рвоты, – сказал Фил – Но не верьте ей. Мне пришлось вытащить ее сюда буквально насильно. Она поехала потому лишь, что пожалела меня.
      – Ну и куда же вы направляетесь? – как бы мимоходом спросил Хантер.
      – Думаю, мы отправимся в ваш отель и там поужинаем, – ответил Фил. – Дженни сегодня почти ничего не ела, а я рад тому, что способен съесть что-нибудь, не опасаясь очередного приступа!
      – Не хотите к нам присоединиться? – так же якобы невзначай спросила Дженни. Она бросила взгляд на телефонную трубку, но не спросила, почему он звонил не из номера. Может быть, он просто экономил деньги. В отеле тарифы на телефонные разговоры были непомерно высоки.
      Хантер помедлил какую-то долю секунды. Человек менее внимательный мог бы этого вообще не заметить. Но Дженни уловила заминку, хотя постаралась не обращать на нее внимания. Она понимала, почему он это делает. Он достаточно ясно сказал ей, что не хочет ни с кем знакомиться слишком близко.
      Правда, несмотря на это, все равно было обидно.
      Они направились в ресторан отеля «Роза». Группа мексиканских музыкантов, расположившаяся в углу, играла так громко, что было трудно разговаривать. Дженни была даже рада этому, потому что не знала, что сказать.
      – Сегодня у нас в меню только что выловленный, слегка обжаренный тунец под мангово-апельсиновым соусом «салса», – сообщил им официант.
      Дженни скорчила гримасу.
      – Одного тунца я видела сегодня с очень близкого расстояния.
      – Огромные рыбины, не так ли? – заметил Фил.
      – А вы что-нибудь поймали? – спросил ее Хантер.
      Она усмехнулась:
      – Приступ морской болезни.
      Хантер сочувственно улыбнулся. Это согрело ее сердце, хотя она заставляла себя не думать о нем и так внимательно изучала меню, словно там описывались все чудеса света.
      Она приехала в Пуэрто-Валларту, чтобы познакомиться с местной кухней, но ее желудок пока противился этому. Она заказала содовую воду.
      – Черный кофе, – добавил Хантер, а Фил уставился на них, словно они оба спятили. – Я уже поел, – объяснил Хантер, – но кормят здесь прекрасно.
      – Принесите мне тунца, – велел официанту Фил.
      Когда появилась рыба, он причмокнул губами и с аппетитом принялся за нее. Дженни, потягивая содовую, уголком глаза наблюдала за Хантером. Он вынул сигарету из принесенной с собой пачки, постучал ею по крышке стола и повертел ее в пальцах.
      – Я давно бросил курить, – сказал он, как будто отвечая на ее немой вопрос. – Но иногда вдруг возникает желание закурить снова.
      – Без всякой причины?
      – Обычно причина бывает. – Он искоса взглянул на нее.
      – Великолепно! – пробормотал Фил с набитым ртом. Немного соуса «салса» попало ему на губу, и он аппетитно слизнул каплю. – Дженни, дорогая, если у тебя в ресторане будут подавать нечто подобное, то от посетителей не будет отбоя!
      – Я передам Глории, – сказала Дженни. Ее мысли унеслись к переезду в Санта-Фе. Потом она подумала о Роули. И вспомнила о взломе квартиры.
      Она вздохнула, чувствуя на себе взгляд Хантера.
      – Что-нибудь не так? – спросил он.
      Чуть помедлив, она решила рассказать ему обо всем.
      – Перед отъездом с виллы я получила кое-какие тревожные новости.
      – Какие?
      – Кто-то влез в мою квартиру.
      Хантер насторожился, забыв о незажженной сигарете.
      – Когда?
      – Насколько я поняла, дня два назад. – Дженни пересказала ему все, что сообщила Джэнис. – Помните, я вам говорила о Бенни – соседской собаке? Он обычно спит перед моей дверью, и теперь у него болят ребра. Наверное, взломщик пнул его или чем-нибудь ударил.
      – С Бенни все в порядке? – спросил Хантер ледяным тоном.
      – Думаю, что да.
      – Квартира была выбрана наобум? – спросил Фил, доедая рыбу. С довольной улыбкой он отодвинул тарелку и поудобнее расположился в кресле.
      – Возможно, – медленно произнесла Дженни.
      – Но вы так не думаете, – отметил Хантер, глядя на нее столь пристально, что она волей-неволей стала тщательно подбирать слова.
      – Я боюсь… что это был Трой.
      – Трой? – переспросил Фил.
      – Он сейчас вернулся в Хьюстон, и я, по правде говоря, пока не знаю, что ему надо. Он виделся с моим отцом. – Помедлив, она взглянула на Хантера. – Мой бывший муж – человек неприятный.
      – Что-нибудь было взято? – спросил Хантер.
      – Пока трудно сказать. Узнаю, когда вернусь домой.
      – Появление Рассела – плохая новость, – сказал Фил, обращаясь к Хантеру. Потом, посмотрев на Дженни, с удивлением выслушивающей от него информацию о своем бывшем муже, добавил: – О твоем браке я знаю только то, что ты рассказала Магде, а Магда – мне. Но я понимаю, что ты многое недоговариваешь. Если этот сукин сын попытается вновь вторгнуться в твою жизнь, будь осторожна. Тебе, возможно, потребуется круглосуточный телохранитель, дорогая моя.
      Дженни взглянула на него. Смотреть на Хантера она не решалась.
      – Я сделаю все, что смогу, когда мы вернемся в Санта-Фе, – заверил Фил, – но в данном случае, я имею в виду профессионала.
      – Магда и Фил живут в Санта-Фе, – объяснила Хантеру Дженни.
      – Это мы уговорили Дженни приехать сюда. Она собирается открыть ресторан в Санта-Фе. Она вам не рассказывала? – Хантер кивнул. – В «Риккардо» великолепная кухня, но таланты Дженни были бы там растрачены попусту, если бы Альберто не решил сделать ее своим партнером.
      – Мне пора было уезжать из Хьюстона, – заметила Дженни.
      – Как идет подготовка ресторана к открытию? – спросил Фил.
      – Он почти готов. Мы модернизировали существующее здание и сделали это в кратчайшие сроки благодаря Глории, моему шеф-повару, которая взяла на себя обязанности заместителя генерального подрядчика. Она своими требованиями буквально доводила до помешательства рабочих, но надо знать Глорию. Она всегда желает получить то, что хочет.
      – Извините, запамятовал, вы откуда? – спросил Хантера Фил.
      – Из Лос-Анджелеса.
      – Вы должны обязательно побывать в Санта-Фе, – сказал Фил.
      Хантер помолчал.
      Почувствовав, что разговор вот-вот заглохнет, Дженни добавила:
      – Когда я приехала в Санта-Фе в гости к Магде и Филу, то влюбилась в город с первого взгляда.
      Она чувствовала, что Хантер смотрит на нее, но ей трудно было встретиться с ним взглядом. Его отказ, пусть даже из самых лучших побуждений, обидел ее. Она не разделяла его опасений, связанных с тем, чтобы быть ее телохранителем и, возможно, ее любовником. Она с радостью согласилась бы, чтобы он выполнял обе эти роли.
      – Так, значит, вы живете в Лос-Анджелесе? – спросил Хантера Фил.
      – Я работал в Лос-Анджелесе, но… – Он немного замялся, потом добавил: – Я как раз пытаюсь решить что делать дальше.
      – Вы работали в охранной фирме, не так ли? Вот тебе и решение твоей проблемы, Дженни. Этот человек должен стать твоим телохранителем.
      Фил был так доволен собственной сообразительностью, что Дженни не знала, что и сказать. Она почувствовала, как напрягся в своем кресле Хантер.
      – По правде говоря, мы уже обсуждали этот вопрос, – спокойно заметила она. – Вчера я предложила ему стать моим телохранителем, но он не смог принять предложение.
      – Ладно, – сказал Фил, отодвигая от стола кресло. – Вы оба как-нибудь договоритесь. И все мы встретимся в Санта-Фе, а Трой Рассел станет забытой страницей твоего прошлого.
      – Надеюсь.
      Хантер чувствовал себя незваным гостем. Он как бы не участвовал в разговоре и подумал, что, наверное, сам в этом виноват. Ну не мог же он согласиться стать телохранителем Дженни, если уже был нанят на эту работу!
      И все же…
      – Возможно, я смог бы приехать в Хьюстон, – мрачно заявил Хантер. Кого он обманывает? Ведь он не просто хочет охранять ее – он желает быть с ней!
      Синие глаза Дженни радостно вспыхнули.
      – Это означает согласие?
      Хантер понимал, что играет с огнем. Но надо делать выбор. Они с Дженни очень долго смотрели в глаза друг другу. Уловив их нерешительность, Фил пробормотал:
      – Очевидно, мне пора идти. И знаете, что я хочу сказать вам обоим? Вы должны следовать своим инстинктам. Они не подведут. Все остальное – дерьмо. – Он отодвинул от стола кресло и добавил: – Насколько я понимаю, вы проводите домой очаровательную Джениву?
      Хантер кивнул.
      – Я не хочу вам навязываться, – возразила Дженни. – Фил просто проявляет заботу обо мне.
      – У вас хорошие друзья, – заметил он, взглянув ей прямо в глаза.
      – Дело в том… дело в том… – она сделала глубокий вдох, – что Трой способен на настоящую жестокость, и, если вы не заняты чем-нибудь другим, было бы здорово, если бы вы смогли взяться за эту работу.
      Он вспомнил о своей милой сестре, и ему трудно было выдержать умоляющий взгляд Дженни.
      – Я не могу быть одновременно вашим телохранителем и вашим… поклонником. – Он взглянул на ее выразительное личико и заставил себя добавить: – Так что выбирайте сами.
      Она судорожно глотнула воздух.
      – На днях вы довольно резко отказали мне. Я еще не совсем оправилась от этого.
      – Я всю неделю пытался все делать правильно.
      – Я не возражала бы против любовной связи, – она застенчиво улыбнулась, – но думаю, что мне нужен телохранитель.
      Его взгляд скользнул вниз по розовой блузке, обтягивающей округлости ее груди.
      – Хорошо.
      – Хорошо – что?
      – Я хочу охранять вас.
      – Но вы не можете быть и моим телохранителем, и моим любовником? – спросила она.
      Он покачал головой и уставился в пространство, погрузившись в мрачные мысли. Охранять кого-то было просто. Охранять же близкого человека было пыткой. «Но уже слишком поздно, – разумно возразил внутренний голос. – Она тебе уже небезразлична».
      Дженни посмотрела на собственные пальцы, вцепившиеся в край стола. Сердце у нее билось медленно. Глухие удары отдавались болью.
      – Вы не можете мне ответить?
      – Я не могу быть и тем и другим, потому что возникли бы лишние проблемы.
      Она робко взглянула на него.
      – Я могла бы их решить. В моей жизни слишком долго все было излишне упорядоченно. – Как ни глупо, но на глаза почему-то навернулись слезы, и она усмехнулась, чтобы он их не заметил. – Все свои ошибки я сделала давным-давно. Это были большие ошибки. – Она вздохнула. – Но теперь, мне кажется, я снова готова рискнуть. Может быть, на сей раз мне немного повезет.
      Хантер злился из-за того, что позволил себе слушать ее. Он смотрел ей в глаза, утонув в их синеве. Он мысленно ругал себя, что позволил этому случиться.
      Он подумал об Аллене Холлоуэе. О том, как отреагирует этот человек на то, что нанятый им работник завел роман с его дочерью. Более того, что его дочь буквально попросила его вступить с ней в любовную связь. Узнай он об этом, его хватил бы апоплексический удар!
      – Вы улыбаетесь? Мне почти страшно спросить почему, – сказала Дженни.
      – Я конченый человек. – Он едва не рассмеялся.
      – Это означает согласие? – осторожно спросила она.
      – Будет вам! Давайте уйдем отсюда, – предложил он, с трудом подавив еще один приступ веселья. Уплатив по счету, он игнорировал предложение Дженни заплатить свою долю. Взяв ее под локоть, он вывел ее из ресторана, и они оказались на улице перед отелем. Не успели они дойти до угла, как вдруг разразился ливень, причем такой сильный, что Дженни подняла к небу раскрытые ладони, как будто спрашивая, как это могло случиться.
      Неожиданный дождь. Внезапное охлаждение влажного воздуха. Одежда на них промокла в мгновение ока. Хантер интуитивно заключил ее в объятия и прижал к себе.
      Она с готовностью подчинилась и обвила руками его шею. Движения их были такими слаженными, словно поставлены хореографом.
      Он отыскал губами ее губы. Ее губы были мягкими и теплыми. Они улыбались.
      – Перестань улыбаться, – приказал он, хотя у самого губы тоже кривились в улыбке.
      – Нет.
      Он снова поцеловал ее и почувствовал, как ее рука, обнимавшая его за шею, притягивает к ней его лицо. Его язык скользнул в ее рот, и от жара внутри все мысли перепутались в его голове. Он хотел заняться любовью с Дженивой Холлоуэй-Рассел, причем прямо сейчас.
      Голова у Дженни закружилась, она быстро утрачивала остатки самоконтроля. Так дело не пойдет. Она была не из тех женщин, которых устраивает любовь на скорую руку – на одну ночь. Бессмысленный эпизод сексуального удовлетворения, после которого на следующий день она чувствовала бы себя несчастной. Хантер был прав. Он должен быть ее телохранителем, а не любовником. Телохранитель был ей нужен. В любовнике она не нуждалась.
      Но почему в таком случае ее руки, вместо того чтобы отпустить, еще крепче обняли его? Почему она прижимает к нему свое промокшее под дождем тело, как будто умрет, если не будет ощущать его рядом с собой?
      – Не знаю, что я делаю, – задыхаясь, промолвила она, не отрываясь от его губ.
      – Я тоже не знаю, – сказал он, содрогнувшись всем телом. – Идем, – пробормотал он. – Идем куда-нибудь, пока я в этом не разобрался.