Современная электронная библиотека ModernLib.Net

Винтовая лестница

ModernLib.Net / Детективы / Уайт Этель Лина / Винтовая лестница - Чтение (Весь текст)
Автор: Уайт Этель Лина
Жанр: Детективы

 

 


Этель Лина Уйат

Винтовая лестница

Глава I

ДЕРЕВО

Стало темнеть, и Элен поняла, что слишком далеко отошла от дома.

Оглядевшись, она впервые осознала, как пустынно и безлюдно вокруг. Все внушало тяжелое чувство, долина словно замерла в ожидании неведомого несчастья. Где-то вдалеке раздавались слабые раскаты грома.

К счастью, Элен прошла суровую жизненную школу, не любила жаловаться и полагала, что любая загадочная болезнь тела или души вызвана не вмешательством темных сил, а расстройством желудка или изменением погоды. Элен была небольшого роста, с очень белой, словно светящейся, кожей. Внешность ее можно было бы назвать заурядной, если бы не сноп густых волнистых ярко-рыжих волос. Она жила ожиданием будущего счастья и встречала новый день с веселым любопытством, стараясь использовать каждый час, каждую минуту для того, чтобы удовлетворить это любопытство.

Элен боялась только одного – остаться без работы. Прочтя объявление о том, что в загородном доме профессора Варрена требуется помощница, она с трепетом подумала об огромном количестве девушек, которые откликнутся на него. Позже Элен поняла, что ей удалось покинуть ряды безработных только потому, что дом расположен в безлюдном месте. До ближайшего города было двадцать две мили, до ближайшего селения – двенадцать. Ни одна горничная не оставалась надолго в такой богом забытой дыре, поэтому здесь постоянно не хватало прислуги.

Миссис Оутс, вместе с супругом восполняющая в настоящее время этот пробел, встретила Элен в зале ожидания городка Херефорд.

– Я сказала мисс Варрен, что ей следует пригласить девушку из приличной семьи, – объяснила она.

Семейство Варрен представляло довольно интересный объект для наблюдения. Профессору, давно овдовевшему, и его сестре, мисс Варрен, было за пятьдесят. Элен отнесла их к разряду «ученых сухарей», выхоленных и чопорных, интересовавшихся только наукой. Но их мачеха, старая леди Варрен, прикованная к постели в Синей Комнате, была кошмаром для членов семьи и прислуги. Вчера, например, она бросила в сиделку тарелку с горячей овсянкой. Леди Варрен достигла желаемого результата: на следующее утро мистер Оутс отвез получившую расчет сиделку в город и должен был возвратиться вечером с новой мишенью.

Все в доме ждали, что старая леди вот-вот умрет, но она не поддавалась. Каждое утро смерть стучалась в дверь Синей Комнаты, но леди Варрен с той же регулярностью отсылала ее прочь.

Наряду с этим трагикомическим персонажем в семействе существовал, как предполагала Элен, классический треугольник, представленный сыном профессора, его невесткой и проживающим в доме учеником профессора, бывшим его студентом, которого он готовил к работе в Индии. Сын – умный, но некрасивый молодой человек, страстно и безответно влюбленный в свою жену Симону. Это была красивая молодая женщина с собственными средствами, избалованная, взбалмошная и не склонная удовлетворяться супружеской любовью.

Симона любила проводить эксперименты на мужчинах. В настоящее время она старалась завести роман со Стефаном Райсом – смазливым легкомысленным юношей, исключенным из Оксфорда.

Взглянув на часы, Элен сделала испуганную гримасу. Скоро будет совсем темно.

Элен отделяла от дома глубокая долина, заросшая деревьями. У нее замерло сердце при мысли, что придется пройти этой долиной, напоминающей ловушку.

«Идиотка! – сказала она себе. – Сейчас еще не поздно, только темно. Быстрее смывайся отсюда!»

Собрав все свое мужество, Элен осторожно побежала по скользкому краю дороги – на дороге было много камней, и из-под земли выступали узловатые корни деревьев, так что можно было упасть.

Она не отрывала глаз от дома. Ей показалось, что в окне Синей Комнаты мелькнул луч света.

Девушка восприняла его как сигнал к исполнению самой важной своей обязанности: каждый вечер в сумерки она должна была обходить весь дом, запирать все двери и закрывать окна ставнями. Раньше ей казалось, что ее хозяева проявляют излишнюю осторожность, но здесь, в темной безлюдной долине, все получило иной, зловещий смысл.

Эти предосторожности имели прямое отношение к взволнованным разговорам на кухне и перешептыванию в гостиной, а причиной всего было убийство.

Элен инстинктивно поежилась, произнося про себя это слово.

Четыре убийства, совершенные, по всей вероятности, каким-то маньяком. Все убитые были молодыми девушками.

Первые два убийства произошли в городе, далеко от «Вершины», и у обитателей дома не было причин для беспокойства. Третье произошло в селении, тоже не очень близко. Четвертая девушка была задушена в коттедже, за пять миль от дома профессора Варрена.

«Маньяк с каждым разом становился все смелее, – думала Элен. – Вначале он убивал на улицах, потом – в саду. И наконец, проник в дом, в спальню».

Элен, не разбирая дороги, бежала по липкой грязи, и вдруг ей показалось, что кто-то идет за ней следом. И она остановилась и прислушалась. Долина была полна слабыми звуками – шуршанием дождевых капель. Она помчалась дальше и, пробежав опасный отрезок пути за рекордное время, подошла к воротам. У самых ворот роща заканчивалась негустой аллеей с каменными столбами и лавровыми кустами по краям дорожки.

Элен ускорила шаг, но внезапно замерла. У нее перехватило дыхание. Она была уверена, что дерево у самых ворот пошевелилось.

Инстинкт подсказал ей самый короткий путь к дому – пробежать наискосок через небольшое болото и заросли шиповника и перелезть через стену в огород.

Она проделала это также в рекордное время и с наименьшими потерями, благополучно приземлилась в капустную грядку и обошла дом. Вставляя ключ в парадную дверь, Элен оглянулась, чтобы бросить последний взгляд на рощу, и увидела, как дерево словно расщепилось надвое, и мужская фигура, выскользнув из-за его ствола, растворилась в густой вечерней тени.

Глава II

ПЕРВЫЕ ТРЕЩИНЫ

В характере Элен любопытство преобладало над всеми другими чувствами, поэтому она побежала к воротам, надеясь увидеть того, кто прятался за деревьями. Но, подбежав к воротам, различила лишь уходящие вдаль ровные ряды саженцев.

Забыв о своих обязанностях, Элен всматривалась в затянутую туманом молодую рощу.

«Там действительно кто-то стоял, – думала она. – Все верно. Это был мужчина, и он кого-то подстерегал. Кто бы он ни был, я очень довольна, что не прошла мимо него».

Элен вернулась к дому.

Это было высокое серое каменное строение поздней викторианской архитектуры, которое совершенно не вязалось с окружающим ландшафтом. Лестница в одиннадцать каменных ступеней, ведущая к парадной двери, и большие окна, завешанные зелеными жалюзи, были типичны для жилого дома в процветающем городе. Такие дома обычно расположены в частных владениях, имеют собственный почтовый ящик, и к ним ведет дорога, освещенная фонарями.

Дом был трехэтажный, с двумя лестницами и полуподвальным помещением. Каждый этаж имел ванную комнату; спальни старой леди Варрен, профессора и мисс Варрен помещались на втором этаже, а комнаты для гостей – на третьем. Мансарда, которую сейчас занимала только чета Оутс, была предназначена для прислуги.

Сын профессора, Ньютон, жил со своей супругой на третьем этаже, в большой Красной Комнате. Его прежнее помещение, сообщающееся со спальнями леди Варрен и профессора, было отдано постоянной сиделке.

Элен легко взбежала по ступеням и поднялась на второй этаж. У дверей Синей Комнаты она остановилась, прислушиваясь. Эта дверь всегда возбуждала ее любопытство – ведь за ней находилась прикованная к постели ужасная старуха, какое-то невидимое, сказочное существо.

Услышав за дверью голос мисс Варрен – падчерица леди Варрен замещала уехавшую сиделку, – Элен решила пройти в свою комнату, сменить простыни и все приготовить на ночь.

Когда она открыла дверь комнаты мисс Варрен, произошло одно незначительное событие, которому суждено было сыграть свою роль в будущем. Ручка двери повернулась несколько раз, но дверь не открылась, пока девушка изо всей силы не нажала на нее.

«Наверное, расшатался шуруп, – подумала она. – Если будет время, я возьму отвертку и подвинчу его».

Беспокойный характер Элен требовал разнообразия, поэтому она всегда находила время для какой-нибудь новой работы.

Примесь новизны помогала сохранять бодрость.

Комната мисс Варрен была пустая и мрачная, с коричневыми обоями, занавесями и коричневой обивкой мебели. Единственное яркое пятно – диванная подушка, вышитая золотыми нитями. Это было святилище ученого – бесчисленные полки и шкафы ломились от книг. На столе в беспорядке лежали разные бумаги.

Элен удивилась, увидев, что ставни уже закрыты и небольшая настольная лампа под зеленым абажуром на бюро светится, словно кошачий глаз.

Когда Элен проходила по коридору, мисс Варрен вышла из Синей Комнаты. Она была такой же высокой и обладала столь же повелительной осанкой, как и ее брат, но на этом сходство кончалось. Мелкие расплывчатые черты лица и глаза, прозрачные, как дождевая вода, придавали ей вид женщины не от мира сего, но в общем-то неплохой.

– Вы задержались, мисс Кейпел, – холодно заметила мисс Варрен.

– Простите, – пробормотала Элен, с беспокойством думая, как бы ей не потерять с таким трудом найденную работу, – Мисс Оутс сказала мне, что я не нужна до пяти. Это мой первый свободный вечер.

– Я не это имела в виду. Я вовсе не упрекаю вас в том, что вы пренебрегаете своими обязанностями. Но вам не следует гулять так поздно.

– Спасибо, мисс Варрен. Конечно, я отошла слишком далеко от дома. Но потемнело совсем недавно, я уже возвращалась и была примерно за милю отсюда.

Мисс Варрен посмотрела на Элен отсутствующим взглядом.

– Миля – это очень далеко, – произнесла она, – а заходить далеко от дома неразумно, даже днем. Мне кажется, вы достаточно утомляетесь на работе. Почему бы вам не выйти в сад подышать свежим воздухом?

– Но, мисс Варрен, – возразила Элен, – это ведь не заменит хорошей прогулки, верно?

– Понимаю вас, – мисс Варрен слабо улыбнулась, – но я хочу, чтобы и вы поняли меня. Вы молодая девушка, и я буду в ответе, если с вами что-нибудь случится.

Было странно слышать подобное предупреждение из уст мисс Варрен, и у Элен пробежали мурашки по спине от смутного ощущения опасности.

– Бланш!

Голос раздался из Синей Комнаты. Это был почти бас, который мог принадлежать и мужчине, и пожилой женщине. Величественная мисс Варрен съежилась и стала похожа на прилежную школьницу, которая спешит на зов учительницы.

– Да, мама, иду!

Неровными шагами она пересекла коридор и, к разочарованию любопытной Элен, закрыла за собой дверь Синей Комнаты.

«Странные типы, – подумала Элен, поднимаясь по лестнице на третий этаж. – Мистер Ньютон – огонь, мисс Варрен – лед. Интересно, что будет, если их смешать?»

Она предалась приятным размышлениям о том, что сможет упражняться в полузабытом ныне искусстве кокетства, общаясь каждый день с двумя холостяками, Райсом и молодым доктором, который лечил леди Варрен, и одним вдовцом – профессором.

Оценивая интеллект профессора и предвкушая встречу с молодым доктором, Элен решила все же копить на черный день. Она не верила, что ей выпадет счастье Джейн Эйр.

Подойдя к порогу своей спальни, Элен заметила сквозь стеклянную дверь, что в комнате Райса горит свет.

– Вы дома, мистер Райс? – спросила она.

– Войдите и сами увидите, – ответил бывший студент.

– Я только хотела узнать, не горит ли свет зря.

– Пока что нет. Входите.

Элен приняла приглашение. Она привыкла к тому, что мужчины либо вовсе не обращали на нее внимания, либо были слишком внимательны, оставаясь наедине с ней.

Из этих двух способов поведения Элен предпочитала первый.

Ей нравился Стефан Райс, потому что он обращался с ней точно так же, как с другими девушками – с легкомысленной простотой. Когда Элен вошла к нему, он складывал свои вещи в открытый чемодан и не извинился за свой костюм, хотя был только в нижней рубашке.

– Вы любите собак? – спросил он, пытаясь распутать целую кучу галстуков. – Дайте мне, – сказала Элен, не грубо, но решительно отнимая у него галстуки. – Конечно, я люблю собак. Я работала с собаками.

– Тогда вас надо занести в черный список. Я ненавижу женщин, которые дрессируют собак. Они выставляют себя на всеобщее обозрение в парках. Как проклятые полицейские, которые знают одно слово: «Пройдемте!» Мне всегда хочется укусить их, раз уж собаки такие джентельмены, что не делают этого.

– Да, конечно, – кивнула Элен, которая предпочитала не спорить зря. – Но мои собаки дрессировали меня. Они заключили друг с другом тайное соглашение тянуть одновременно в разные стороны. Удивительно, что я не превратилась в морскую звезду.

Стефан громко засмеялся.

– Молодцы… Кстати, о собаках. Хотите увидеть нечто выдающееся? Я купил его сегодня у одного фермера.

Элен оглядела неубранную комнату.

– Где он? Под кроватью?

– А вы разве спите под кроватью? Он на кровати, дурочка.

– А если у него блохи?

– А если у него нет блох? Сюда, Отто!

Стефан поднял угол покрывала, и из-под него выглянул щенок овчарки.

– Он боится, – объяснил Стефан. – Интересно, что станет со старой мисс Варрен, если она его увидит? Она не позволит держать в доме собаку.

– Почему?

– Она боится собак.

– Да нет, этого не может быть. Совсем наоборот. Это ее все боятся – она такая величественная!

– Это только маска. Она жуткая трусиха. Пустое пугало. Надави на нее, и она сломается. Сейчас она напугана до смерти убийцей. Между прочим, вы боитесь его?

– Конечно, нет. – Элен засмеялась. – Мне было бы страшно одной в доме. Но здесь полно людей, чего же бояться?

– Не согласен. Все зависит от того, какие это люди. Всегда можно найти слабое звено. Например, мисс Варрен. Она ничем вам не поможет.

– Но все же, чем больше народа, тем безопаснее, – настаивала Элен. – Он не решится проникнуть в дом… Вам надо что-нибудь зашить или заштопать?

– Нет, спасибо, дорогая. Все зашила и заштопала божественная миссис Оутс. Божественная во всем, кроме одного, между прочим… Да, это железная дама. Ей можно доверять на сто процентов – если рядом нет бутылки.

– Как, разве она пьет?

Стефан в ответ только засмеялся.

– Знаете что, вам лучше уйти, а то мисс Варрен поднимет бучу. Ведь это холостяцкая комната.

– Но я же не леди из общества, – с негодованием ответила Элен. – Я прислуга. И они ждут вас к чаю.

– То есть Симона ждет. Старина Ньютон просто пожирает пышки. – Стефан надел пиджак. – Я возьму с собой щенка. Представляю его семейству и угощу пышками.

– Только не называйте это чудовище щенком! – воскликнула Элен, когда овчарка вылезла из-под покрывала и пошла за своим новым хозяином в ванную комнату.

– Он еще маленький. – Голос Стефана выражал неподдельную нежность. – Я люблю собак и ненавижу женщин. Есть причины. Напомните мне потом, я расскажу вам историю моей жизни.

Он, насвистывая, увел собаку, и когда свист затерялся в недрах дома, Элен почувствовала легкую грусть. Она знала, что ей будет недоставать Райса. Но, еще раз оглядев комнату, где царил вопиющий беспорядок, она сказала себе, что будет меньше работы, если студент уедет, и предоставила грустить Симоне.

Чтобы выпить чаю, ей надо было спуститься вниз, в кухню. Она поспешила к себе и сняла жакет и боты. Поскольку закрывать ставни было велено только до второго этажа, она оставила все как есть и позволила себе небольшую роскошь – постояла у окна, глядя вниз, в долину, и наслаждаясь чувством безопасности.

«Я добралась до своей крепости, и сейчас мне ничего не угрожает», – подумала Элен.

Она не знала, что со времени ее возвращения произошли некоторые, казалось бы, незначительные события, которые были первыми трещинами в стенах крепости. И когда разрушение началось, ничто не могло остановить его; все, что произошло потом, было как бы клином, просунутым во все расширявшуюся брешь, открывающую дом силам ночи.

Глава III

РАССКАЗ У КАМЕЛЬКА

Спустившись по обшарпанной задней лестнице на первый этаж, Элен услышала веселый звон чайных чашек и сквозь матовое стекло кухонной двери увидела отблеск огня. Миссис Оутс пила чай из блюдца и одновременно поджаривала себе еще один тост.

Это была высокая, статная женщина, широкоплечая и мускулистая, с грубоватыми чертами лица и выступающей нижней челюстью. Она не носила форму горничной, и сейчас ее праздничную юбку предохранял от кухонной грязи фартук из уэльской фланели в черно-красную клетку.

– Я слышала, как вы сбегали по крутым ступенькам, – сказала она. – Вы ведь имеете право пользоваться парадной лестницей.

– Да, я знаю, – ответила Элен, – но эта винтовая лестница напоминает дом моей бабушки. Слугам и детям никогда не разрешалось подниматься по парадной лестнице, чтобы не портился ковер.

– Очень интересно, – вежливо заметила миссис Оутс.

– И варенье… – продолжала Элен. – Сотни банок варенья, но клубничное и черносмородиновое давали только старшим. Дети получали ревеневое или тыквенное повидло… Мы, взрослые, бываем иногда очень жестокими.

– Это к вам не относится. Вам бы лучше сказать «эти взрослые».

– Эти взрослые, – повторила Элен, смиренно принимая поправку. – Если вы не против, я бы выпила с вами чаю.

– Напою вас с удовольствием. – Миссис Оутс встала, чтобы достать еще одну чашку и блюдце из старинного уэльского шкафа. – Как вам нравится мой чай? Чтобы заварить его как следует, нужно взять горячий чайник. Я вам дам такое же печенье, как у них в гостиной.

– Покупное? Ни за что на свете. Лучше дайте мне домашнего… Вы не можете себе представить, как мне у вас нравится, миссис Оутс. Час назад я думала, что мне больше не придется сидеть с вами на кухне. А вам не страшно здесь одной?

– Вы имеете в виду его? – презрительно спросила миссис Оутс. – Нет, мисс, я видела слишком много ленивых подонков, чтобы бояться кого-нибудь в брюках. Если он попытается сыграть свои штучки со мной, я сломаю ему челюсть.

– Но ведь он убийца, – напомнила Элен.

– Вряд ли он нас побеспокоит. Это вроде Ирландского Приза – кто-то выигрывает, но не я и не вы.

Эти слова утешили Элен; похрустывая тостом, она почувствовала себя в полной безопасности. Мирно тикали старинные часы, и рыжий кот мурлыкал, выбрав лучшее место на ковре у камина.

Внезапно Элен захотелось испытать щекочущее чувство опасности.

– Расскажите про убийства, – попросила она. Миссис Оутс с удивлением посмотрела на нее.

– Но ведь об этом было написано в газетах. Вы что, не умеете читать.

– Я, конечно, слежу за всеми важными событиями, – объяснила Элен, – но меня никогда не интересовали преступления. Все же, если убийства произошли здесь, было бы странно не знать, как это случилось.

– Верно, – согласилась, смягчившись, миссис Оутс. – Так вот, первая девушка была убита в городе. Она танцевала голышом в каком-то клубе, но оказалась без работы. Девушка пришла в бар и хорошенько выпила. Все видели, как она выходила из бара. Когда вышли остальные, она валялась в канаве уже мертвая.

Элен вздрогнула.

– Второе убийство тоже произошло в городе?

– Да. Бедняжка была прислугой. Когда хозяин вышел в сад, чтобы погулять с собакой, он нашел девушку на дорожке, всю скрюченную; она была задушена, как и первая. И никто не услышал ни звука, хотя это произошло прямо перед окнами гостиной. Должно быть, на нее напали совершенно неожиданно.

– Знаю, – кивнула Элен. – На дорожке были кусты, похожие на человеческие фигуры. И вдруг один из кустов набросился на нее.

Миссис Оутс удивленно посмотрела на Элен и стала считать на пальцах.

– Так где я остановилась? Одна, две, три. Да, третье убийство произошло в баре. У нас тут все переполошились, потому что это было уже не в городе, а в сельской местности, рядом с нами. Девушка, которая работала в баре, на минуту заскочила в кухню, чтобы сполоснуть стаканы, и через две минуты ее нашли там задушенной кухонным полотенцем. В баре было полно народа. Но никто ничего не слышал. Он, должно быть, незаметно прошел через заднюю дверь и набросился на нее сзади.

Элен вдруг почувствовала, что по горло сыта страхами.

– Хватит, не рассказывайте больше, – попросила она миссис Оутс.

Но та, начав рассказ, желала его закончить.

– Последнее убийство, – продолжала она, – произошло за пять миль отсюда. Молодая девушка, примерно вашего возраста. Она была воспитательницей в одной большой семье и приехала домой в отпуск. Девушка собиралась на танцы и надевала через голову красивое вечернее платье. Как раз в это время он набросился на нее и стянул атласный туалет на шее так, что тот врезался ей в горло, и она задохнулась. Эта девица слишком долго любовалась собой в зеркале и ничего не замечала вокруг. Самое вредное занятие.

– Как же он проник в дом? – спросила Элен, которой очень хотелось бы убедить себя, что такой ужас не может быть правдой.

– Очень просто, – ответила миссис Оутс. – Он залез на крышу веранды, а оттуда забрался в окно спальни.

– Но как он мог узнать, что девушка будет в спальне?

– Он же сумасшедший, а такие знают все. Он охотится за молодыми девушками. Хотите верьте, хотите нет, но если где-то появится молоденькая девушка, он сразу же учует ее.

Элен с опаской поглядела в окно.

– А вы заперли заднюю дверь? – спросила она.

– Давным-давно заперла. Я всегда ее запираю, когда Оутс уезжает.

– Что-то он задерживается.

– Ничего страшного. – Миссис Оутс посмотрела на часы, надеяться на которые мог только очень легкомысленный человек. – От дождя развезет все дороги, а машина у них старая. Оутс говорит, что приходится выходить из машины и толкать ее вверх по склону.

– Он должен привезти новую сиделку?

Миссис Оутс весьма неблагосклонно отнеслась к игривому тону Элен.

– Я никогда не беспокоилась на этот счет. Оутса можно оставить наедине с любой красоткой.

– Ну конечно, – ответила Элен, беспокойно глядя на темные окна. – Давайте закроем ставни, чтобы здесь стало еще уютнее.

– Какой толк от всех этих ставен и запоров? – нехотя вставая, проворчала миссис Оуст. – Если он захочет войти, он найдет способ…

Когда ставни были закрыты и окна спрятались под короткими красными занавесками, кухня стала образцом приятного сельского интерьера.

– Есть еще одно окно, в моечной, – заметила миссис Оутс, открывая дверь в противоположном конце кухни.

За дверью царила темнота. Когда миссис Оутс нашла выключатель и зажгла свет, Элен увидела чистую комнату с выбеленными стенами, где находился каток для белья, медный котел и стойки для тарелок.

– Какое счастье, что сюда провели свет, – сказала Элен.

– На этаже жуткая темень, – объяснила миссис Оутс. – Свет горит только в коридоре, и есть выключатели в кладовой и в буфетной. Оутс только обещает сделать все как следует. Бедненький, ему бы еще пару жен, чтобы работали за него.

– Прямо лабиринт какой-то, – удивилась Элен, открыв дверь из моечной в длинный коридор, который освещала всего одна электрическая лампочка, свисающая с потолка примерно в середине прохода. В ее свете был виден только кусок вымощенного камнем пола; дальний конец и боковые ответвления прохода тонули в темноте. Кое-где виднелись закрытые двери, выкрашенные тусклой коричневой краской.

– Вам не кажется, что в закрытой двери всегда есть что-то таинственное? – спросила Элен. – Всегда хочется узнать, что находится по ту сторону.

– Попытаюсь угадать, – ответила миссис Оутс. – Это копченая грудинка и связка испанского лука, и если вы откроете дверь кладовой, то убедитесь, что я не слишком ошиблась. Пошли. Здесь больше ничего нет.

Элен запротестовала.

– После ваших «веселых» сказок я не усну, если не открою каждую дверь. Я должна убедиться, что там никто не прячется.

– А что может сделать такая пигалица, как вы, если увидит убийцу?

– Напасть на него, не раздумывая. Если хорошенько рассердиться, то никакой страх не возьмет.

Миссис Оутс рассмеялась, но Элен все же настояла на том, чтобы взять в моечной свечу и пройтись по всему этажу. Миссис Оутс охраняла Элен с тыла, пока та внимательно осматривала кладовую, буфетную, столярную мастерскую, кладовую для обуви и другие служебные помещения.

В конце коридора находился еще один проход, который вел в дровяной склад и угольный погреб. Элен освещала каждый выступ, каждую нишу, пробираясь среди пыльных мешков и заглядывала во все уголки.

– Что вы надеетесь здесь найти? – поинтересовалась миссис Оутс. – Приятного молодого человека?

Но когда Элен остановилась еще перед одной закрытой дверью, она перестала улыбаться и сердито сказала:

– Вот место, куда не попадем ни мы с вами, ни кто-нибудь другой. Если ваш псих попадет сюда, то я скажу, что ему очень повезло.

– Почему? – спросила Элен. – Что там?

– Винный погреб, ключ есть только у профессора. Ближе этой двери к нему не подойти. Я дала себе клятву, что если мне когда-нибудь попадется ключ от этого погреба, в нем станет одной бутылкой бренди меньше.

– Вернемся в кухню, – предложила Элен. – Я должна рассказать вам что-то страшное.

На кухне было тепло и уютно. Элен смотрела на раскаленные угли в камине, гладила рыжего кота, и вечернее приключение казалось ей чем-то очень далеким.

– Я обещала вам рассказать кое-что, – заметила Элен. – Так вот, хотите верьте, хотите нет, но когда я проходила по роще, то встретила этого… душителя.

Она не вполне верила, что действительно встретила убийцу, хотя ее рассказ был похож на страшную сказку, обрывающуюся на самом интересном месте: человек прячется за деревом, и никто не знает, какое черное дело он задумал.

Но не только Элен считала убийство чем-то невероятным и неправдоподобным. В коттедже, расположенном недалеко от «Вершины», черноглазая девушка смотрелась в зеркало, запотевшее от сырости, и улыбалась, дерзко и немного вызывающе.

Она оглядела свою комнатенку с низким оштукатуренным потолком и потрескавшимися стенами, с наглухо закрытым окном, перед которым висела старая муслиновая занавеска, и ей еще больше захотелось выйти из дома.

Когда девушка выскользнула из коттеджа, ее сердце забилось сильнее – не от страха, а от предвкушения приятного вечера. Она привыкла ходить темной узкой дорожкой, круто спускающейся в долину.

Безлюдная долина была ей хорошо знакома и не внушала ужаса, ее нервы были в полном порядке, и она не могла представить себе, что кто-то может на нее напасть. Быстрыми и уверенными шагами она спускалась по каменистому склону и приближалась к молодой рощице.

Девушка была почти у цели. Ей надо было пройти всего около мили, чтобы попасть в бар.

Но когда она поравнялась с последним деревом, оно внезапно превратилось в человека. Ветви оказались скрюченными руками, которые потянулись к ней…

Глава IV

ВОСПОМИНАНИЯ

– Дерево зашевелилось, – таинственно прошептала Элен, заканчивая свой рассказ, – и я с ужасом увидела, что это человек. Он притаился там, как тигр, готовый броситься на свою жертву.

– Ну-ну, дальше, – насмешливо прервала ее миссис Оутс. – Я часто стояла возле него, ожидая Сервиден, когда та работала у нас. И всякий раз дерево имело другую форму.

– Сервиден?

– Да. Она живет в коттедже на холме. Красивая девушка, но ей надо бы по-другому одеваться. Старая леди Варрен ее не выносила и говорила, что у нее пахнет от ног. Если Сервиден мыла пол под кроватью, леди поджидала ее с палкой и пыталась ударить по голове.

Элен засмеялась. Жизнь чаще всего оборачивалась к ней своей мрачной стороной, но от этого не переставала быть вечной комедией.

– Я узнаю об этой милой старушке все более интересные подробности, – сказала она. – Мне бы хотелось помыть пол у нее под кроватью. Она бы поняла, что ни за что меня не поймает.

– Сервиден тоже так думала. Она старалась обмануть старуху и выскакивала из-под кровати в тот момент, когда та меньше всего этого ожидала… Но в конце концов та ее поймала. Она так стукнула Сервиден, что отец вынужден был прийти и увести ее.

– Она, конечно… Что это такое?

Элен замолчала и прислушалась. Кто-то упорно стучался в оконную раму. Было непонятно, откуда исходит звук, но казалось, что стучали где-то рядом.

– Стучат в дверь? – спросила Элен. Миссис Оутс прислушалась.

– Наверное, это окно в коридоре, – сказала она. – Оторвалась задвижка. Оутс несколько раз говорил, что починит ее.

– Это опасно?

– Не волнуйтесь, мисс. Ставни закрыты. Никто не сможет к нам забраться.

Но ветер усилился, и монотонный стук и скрежет становились все громче. Это так действовало Элен на нервы, что она не могла спокойно пить чай.

– Ужасная ночь, – сказала она, – и если тот человек поджидает Сервиден, я ей не завидую.

– Ну, сейчас он уже схватил ее, и она не думает о погоде.

Вдруг на задней лестнице раздались шаги.

– Кто там? – крикнула Элен.

– Это не он, – засмеялась миссис Оутс. – Если придет он, вы его не услышите. Он подкрадывается бесшумно. Похоже на шаги мистера Райса.

Дверь отворилась и Стефан Райс вошел в кухню с чемоданом в руке.

Он огляделся и сел на стул.

– Здесь я всегда чувствую себя как дома. Это единственная комната в этом ужасном доме, которая мне нравится. Мы с миссис Оутс устраиваем здесь коллективные молебствования.

– Где ваша собака? – спросила Элен.

– У меня в комнате. К несчастью, мисс Варрен не пришла пить чай с нами. Поэтому представление откладывается.

– Зачем вам это? – спросила Элен. – Все равно завтра уезжаете. Пусть мисс Варрен ничего не узнает.

– Нет, – упрямо перебил Стефан. – Я предпочитаю играть в открытую. Тем более, что доблестный Ньютон так или иначе просветит ее.

– Неужели он скажет? – недоверчиво спросила Элен.

– А то как же! По правде говоря, Отто не произвел благоприятного впечатления. Несчастный не привык к торжественным чаепитиям. Как и его хозяин, он лучше чувствует себя на кухне.

– Но миссис Ньютон он должен был понравиться, – настаивала Элен.

– Если он ей и понравился, она этого не обнаружила.

– Что скажет ваша дама, если вы проведете свою последнюю ночь вне дома?

– Какая дама? – спросил Стефан.

– Миссис Ньютон Варрен.

– Миссис Ньютон Варрен – почтенная замужняя женщина. Без всякого сомнения, она проведет вечер в обществе своего верного супруга, который займется решением математических задач… У вас свежий чай?

Элен не расслышала его вопроса, потому что ей внезапно пришла в голову интересная мысль.

– А мисс Варрен пила чай наверху, в спальне леди Варрен? – спросила она.

– Очевидно, да, – ответил Стефан.

– Она, наверное, сидит там уже давно. Может быть, заменить ее?

– Если вы сделаете это, – поучительным тоном сказал Стефан, – проследите, чтобы у старухи было достаточно подушек. Конечно, если вы умеете увертываться.

– А что, она всегда бросается подушками? – недоверчиво спросила Элен.

– Это единственный известный ей способ самовыражения.

– Неважно. Я считаю, что для своего возраста она очень энергичная. Можно только восхищаться этим.

– Вы будете разочарованы, – произнес Стефан пророческим тоном. – Она просто старая перечница со скверным характером и ужасно невоспитанная. Когда меня представляли «ее величеству», она ела апельсин, и, чтобы произвести впечатление, выплюнула в меня сразу все зернышки. Вспомнив эту сцену, Райс засмеялся.

– Мне бы очень хотелось увидеть, как она швыряет овсянку в зануду-сиделку.

– Наверное, это получилось совершенно случайно. Леди Варрен не думала, что попадет в нее.

Миссис Оутс подняла слезящиеся от лука глаза и возразила:

– Нет, мисс, леди Варрен ни за что бы не промахнулась. Когда она была моложе, то целыми днями охотилась на кроликов и птиц. Говорят, она и в постели не расставалась с ружьем.

Значит, она уже давно живет здесь? – спросила Элен. Таинственный вид миссис Оутс говорил о том, что ей хочется посплетничать.

– Говорят, что старая леди Варрен застрелила своего мужа.

– Не может быть! – в один голос воскликнули Элен и Стефан.

– Может! – объявила миссис Оутс. – Моя мать рассказала мне все, как было. Старый сэр Роджер был точь-в-точь как наш профессор – замкнутый и молчаливый; его интересовали только книги. Он заработал кучу денег каким-то изобретением и построил дом в этом месте, чтобы не иметь соседей. Леди Варрен все это не нравилось, и она постоянно пилила его. Однажды они очень серьезно поссорились. Люди слышали, как она назвала его подонком и пригрозила убить. Через несколько минут его нашли мертвым. Он был застрелен из охотничьего ружья леди Варрен.

– Скверно, – пробормотал Стефан.

– Да, все думали, что ее повесят, – согласилась миссис Оутс. – На дознании ей задали несколько очень неприятных вопросов. Но она настаивала на том, что это был несчастный случай, и адвокат вызволил ее… Она уехала за границу, потому что ненавидела этот дом.

– В нем больше никто не жил? – спросила Элен.

– Профессор оставил Оксфорд, приехал сюда и вел себя точно так же, как его папаша, – постоянно сидел в четырех стенах и никуда не выходил. Когда старая леди Варрен заболела, она вернулась сюда.

– А что с ней? – поинтересовалась Элен. – Чем она больна?

Миссис Оутс поджала губы и покачала головой.

– Тяжелый характер и раздражительность, больше ничего.

– Но, миссис Оутс, она, должно быть, серьезно больна, раз ей нужна сиделка и постельный режим.

– Доктор считает, что так она доставит меньше хлопот. А она полагает, что так ей удобнее ставить дом вверх дном. Она развлекается, выставляя одну сиделку за другой и запугивая новеньких.

– Но мисс Варрен сказала мне, что профессор очень беспокоится за ее сердце, – настаивала Элен.

– Ах, разве можно пренебрегать матерью, которая тебя родила? – заявила миссис Оутс, впадая в сентиментальность.

– Да ведь она же только его мачеха, – возразил Стефан. – У нее никогда не было детей. Они ждут, что леди скоро отдаст концы; коршуны уже собрались над ее головой. Симона сказала мне, что старушка составила завещание и все свои деньги отказала благотворительным заведениям. У нее испорченный вкус, и, по всей видимости, она хорошо относится к Ньютону. Во всяком случае, она назначила ему ежегодное содержание, которое перестанут выплачивать после ее смерти. Вот почему он здесь.

– Его папаша послал за ним, – объяснила миссис Оутс.

Элен подумала о холодных глазах профессора и отсутствующем взгляде мисс Варрен. Невозможно поверить, что им обоим не чужды финансовые соображения.

– Эй, – Стефан вдруг подскочил на стуле, куда небрежно уселся. – Что это такое?

Он вытащил из-под себя деревянный брусок, и Элен с виноватым видом выхватила его.

– Простите, это от ставни в коридоре, Очень хорошо, что вы напомнили о ней. Я постараюсь исправить запор.

Элен вышла, наскоро прикрепила пружину к шпингалету и вернулась в кухню.

К ее удивлению, Стефан помогал миссис Оутс чистить лук.

– Она всегда заставляет меня работать, – пожаловался он. – Так она объясняет присутствие мужчины в кухне, когда возвращается Оутс. Кстати, почему он задерживается? Ставлю пять шиллингов, что он сбежал с новой красивой сиделкой.

Миссис Оутс фыркнула.

– Если она похожа на прежнюю, то ей придется схватить Оутса за нос, чтобы заставить поцеловать себя… Вы действительно намерены подежурить у леди Варрен, мисс?

– Я спрошу, может, мисс Варрен разрешит мне.

– Тогда запомните, что я вам скажу, и будьте настороже. Я уверена, что она далеко не такая беспомощная, как все они говорят. И ходит не хуже, чем мы с вами. Она всегда готова подстроить какую-нибудь каверзу. Кстати, вы слышали, как она говорит, когда забывает, что она слабая старушка? Вы слышали ее голос?

Элен вспомнила бас, прозвучавший из Синей Комнаты, и, охваченная любопытством, почти побежала к двери.

– Да, я закрепила задвижку, – произнесла она. – За ночь не сломается. Так что сейчас мы в полной безопасности.

Глава V

СИНЯЯ КОМНАТА

Пока Элен поднималась по лестнице, ее не покидало странное чувство – она словно ожидала, что произойдет нечто необыкновенное.

Лестница была освещена висячей лампой на длинном шнуре, свисающей с потолка третьего этажа, поэтому на лестничной площадке царил полумрак. Напротив ступенек, на мраморном консоле, стояло огромное, десятифутовое зеркало в резной раме, покрытой поблекшей позолотой.

Подойдя к зеркалу, Элен увидела свое отражение – маленькое бледное лицо выплыло из глубины тусклого стекла, словно труп утопленника, поднявшийся на поверхность глубокого озера на седьмой день.

Элен вздрогнула, и этот внезапный беспричинный испуг показался ей дурным предзнаменованием.

Она постучалась в дверь Синей Комнаты, и к ней вышла мисс Варрен, побледневшая и утомленная после долгого дежурства у постели больной.

– Приехала новая сиделка? – спросила она.

– Нет, еще не приехала. – Голос Элен звучал почти весело. – И нам придется ждать ее еще очень долго. Миссис Оутс говорит, что дороги на холмах развезло, и машине будет трудно проехать.

– Да, это верно, – неохотно согласилась мисс Варрен. – Пожалуйста, дайте мне знать, как только она приедет. Пусть она поест что-нибудь и сразу же сменит меня.

– А можно мне посидеть с леди Варрен? – спросила Элен.

– Спасибо, мисс Кейпел, – ответила мисс Варрен. – Это было бы очень любезно с вашей стороны. Леди Варрен уснула, поэтому вам придется сидеть очень тихо и просто наблюдать за ней. Если она проснется и попросит что-нибудь или у вас возникнут некоторые трудности, немедленно обращайтесь ко мне.

Леди Варрен лежала на большой кровати. На ней был темно-красный стеганый шелковый жакет, под голову подложено множество подушек. Глаза были закрыты, и она тяжело дышала.

С первого взгляда Элен поняла, что Стефан не ошибся. В прикованной к постели старухе не было ничего величественного. Лицо, испещренное морщинами, носило печать эгоизма и скверного характера. Седые волосы были довольно коротко подстрижены и падали на лоб и шею густыми неровными прядями, а нос был подозрительно красным.

Пройдя на цыпочках через комнату, Элен уселась на скамейку у камина.

Внезапно у нее возникло подозрение, что леди Варрен притворяется.

«Она не спит, – подумала Элен, – она просто мошенничает».

Подняв голову, она заметила, что старуха подсматривает за ней.

Поняв, что дальше притворяться бесполезно, леди произнесла слабым дрожащим голосом:

– Подойдите сюда.

Помня о предупреждении миссис Оутс, Элен осторожно приблизилась к кровати.

– Подойдите поближе, – приказала леди Варрен.

Элен повиновалась, не отрывая глаз от предметов, стоящих на прикроватном столике. Интересно, какой снаряд запустит ей в голову старуха?

– Вы очень маленькая, – заметила леди Варрен после долгого молчания. – Никакого стиля. Абсолютно не производите впечатления. Я думала, что мой внук проявит больше вкуса, когда будет выбирать себе жену.

Элен поняла, что Симона отказалась посетить Синюю Комнату, хотя Ньютон много раз просил ее об этом.

– Он проявил прекрасный вкус, – сказала она. – Его жена очень красивая. А я вовсе не его жена.

– Кто же вы такая?

– Я помощница, меня зовут мисс Кейпел.

Старуха вздрогнула, лицо ее исказилось, блестящие глаза уставились в одну точку, рот открылся, как будто она хотела закричать.

«Чего-то испугалась, – подумала Элен. – Но чего? Кажется, меня!»

Последующие слова леди Варрен опровергли это волнующее предположение. Она перевела дыхание и крикнула низким, почти мужским голосом:

– Уходите!

Испуганная этой внезапной переменой, Элен повернулась и бросилась бежать, каждую минуту ожидая, что об ее голову разобьется бутылка с лекарством. Но не успела Элен добежать до двери, как ее остановил новый крик:

– Вернись, глупышка!

Удивленная таким поворотом событий, Элен подошла к кровати. Старуха заговорила так тихо, что Элен едва могла различить слова:

– Уходи из этого дома. Слишком много деревьев.

– Деревьев? – переспросила Элен, вспомнив о страшном дереве у ворот, последнем в ряду молодых лиственниц.

– Деревьев, – повторила леди Варрен. – Они вытягивают ветви и стучат в окна. Они пытаются войти в дом… Когда наступает темнота, они движутся. Ползут к дому… Уходи.

Одной из маленьких слабостей Элен было стремление нравиться, и ей очень хотелось завоевать симпатию леди Варрен.

– Удивительно! – сказала она. – Я подумала об этих деревьях совершенно то же, что и вы.

К несчастью, леди Варрен восприняла слова Элен как недопустимую вольность.

– Я не желаю слушать, о чем ты думала. Если я и беспомощна… Как тебя зовут?

– Элен Кейпел, – ответила Элен, обескураженная раздражением больной.

– Сколько тебе лет?

– Двадцать три.

– Не ври. От силы девятнадцать. Элен была удивлена проницательностью старухи. Ее хозяева не оспаривали возраст, который она указала. Допрос продолжался.

– Ты пьешь?

– Нет.

– А мужчины?

– Ну что вы! Мне на них не везет.

– Элен, – почти нежно проворковала старуха, – я хочу, чтобы сегодня ты спала в моей комнате. Я послежу, чтобы с тобой не случилось ничего дурного.

– Но, миледи, – возразила она, – сегодня в вашей комнате будет спать новая сиделка.

– Ах, да, я и забыла про новую сиделку. Еще одна шлюха. Я ее встречу как следует… Но ты будешь спать в моей комнате. Понимаешь, дорогая, тебе угрожает опасность.

Старуха улыбнулась и стала похожа на крокодила.

«Я не смогла бы остаться с ней ночью», – подумала Элен, понимая, что ее страх не имеет под собой никакого основания. Как можно бояться старуху, которая даже не может встать с кровати!

– Боюсь, что я не смогу остаться с вами без разрешения мисс Варрен.

– Моя падчерица дура. Она не понимает, что происходит в этом доме. Деревья, которые лезут прямо в дом… Подойди сюда, Элен.

Когда Элен подошла к постели, старуха крепко схватила ее за руку.

– Я хочу, чтобы ты достала мне одну вещь, – прошептала она. – Там, на полке, над шкафом. Влезь на стул.

Элен влезла на один из тяжелых полированных стульев и встала на цыпочки, чтобы открыть дверцу полки.

– Что вам достать? – спросила она.

– Небольшой твердый пакет, завернутый в шелковый шарф, – прозвучал неожиданный ответ.

– Вот это? – спросила Элен, спрыгнув со стула.

– Да, – торопливо ответила леди Варрен. – Дай сюда.

Подходя к кровати, Элен поняла, что в пакете, и испугалась. Сквозь толстый шелк ясно прощупывались очертания, которые ни с чем нельзя было спутать. Револьвер! Она вспомнила, как леди Варрен охотилась на кроликов, и какой несчастный случай произошел с ее покойным мужем.

«Интересно, он заряжен или нет, – испуганно подумала Элен. – Я даже не могу понять, с какой стороны дуло… Я не должна отдавать ей револьвер. Миссис Оутс меня предупредила».

– Дай сюда, – повелительным тоном повторила леди Варрен.

Элен притворилась, что не слышит ее. С нарочитой небрежностью она положила пакет на столик и мягко произнесла:

– Вам нельзя волноваться, это вредно для сердца.

К счастью, леди Варрен на минуту забыла о револьвере.

– А что говорит доктор? – спросила она.

– Он говорит, что вы обладаете удивительной жизненной силой.

– Тогда он просто дурак… Я умираю. Но умру только тогда, когда буду полностью готова к смерти. Мне надо кое-что сделать. Я все откладывала. Это было проявлением слабости. Очень неприятное дело, правда?

Элен догадалась, что леди Варрен намекает на завещание.

– Да, – согласилась она, – все откладывают, но когда-нибудь должны сделать. Это наш долг.

Леди Варрен не слушала ее, Вновь заблестевшие глаза устремились к небольшому свертку на столе.

– Дай его мне! – сказала она.

– Нет, – ответила Элен. – Лучше не надо.

– Дурочка! Чего ты боишься? Это только футляр от очков.

– Я знаю. Мне очень жаль, миледи, но я здесь вроде простой машины и должна выполнять приказания мисс Варрен. А она велела мне только сидеть тихо и наблюдать за вами.

Леди Варрен не привыкла к возражениям. Она схватила себя за горло скрюченными пальцами и, задыхаясь, прошептала:

– Иди, приведи мисс Варрен.

Элен выбежала из комнаты, чувствуя некоторое облегчение от внезапного припадка леди Варрен. Больше не надо было думать о револьвере.

Подбежав к двери, она оглянулась и увидела, что голова леди Варрен бессильно упала на подушки.

Через минуту больная подняла голову. Одеяло зашевелилось, из-под него показались ноги леди Варрен; она тихонько выскользнула из своей постели.

Глава VI

ПРИЗРАК

Мисс Варрен сидела за своим бюро и была погружена в чтение.

– Ну, что? – рассеяно спросила она Элен.

– Простите, что побеспокоила вас, – начала Элен, – но леди Вар…

Не успела Элен закончить, как мисс вскочила со стула и подошла к двери.

Элен не могла упустить случая удовлетворить свое любопытство и последовала за ней в Синюю Комнату. Леди Варрен все так же лежала на кровати, закрыв глаза. Она дышала с трудом, и губы ее надувались с каждым вздохом. Револьвер, завернутый в шелковый шарф, все еще был на столике.

Наблюдательная Элен с первого взгляда заметила кое-какие перемены и поняла, чем они вызваны. Когда она побежала за мисс Варрен, одеяло и простыни были скомканы. Сейчас они были аккуратно заправлены за матрас.

– Мисс Кейпел, – сказала мисс Варрен, наклонившись над неподвижной фигурой, распросгретой на кровати, – дайте мне баллон с кислородом.

Благодаря их совместным усилиям леди Варрен постепенно ожила. Открыв глаза, она уставилась на Элен и еле слышно произнесла:

– Отошли ее.

Мисс Варрен подняла голову.

– Простите, мисс Кейпел, пожалуйста, уйдите.

Забыв о слабости, леди Варрен быстро повернулась к падчерице и сказала грубым голосом рыбной торговки:

– Идиотка! Пусть она соберет свои вещи и убирается отсюда. Сейчас же! – Потом снова закрыла глаза и прошептала: – Доктор. Мне нужен доктор.

– Он сейчас будет, – заверила ее мисс Варрен.

– Почему он всегда опаздывает? – захныкала больная.

– Потому что хочет знать, как вы себя чувствуете в конце дня, – не очень логично объяснила мисс Варрен.

– Потому что он бездельник, – оборвала ее старуха. – Я должна сменить доктора… Бланш, эта девушка не жена Ньютона. Почему его жена до сих пор не навестила меня?

– Вы слишком слабы для того, чтобы принимать посетителей.

– Ничего подобного. Не в этом дело. Я знаю, она боится меня.

Мисс Варрен заметила, что Элен еще не ушла, и повернулась к ней:

– Я справлюсь сама, мисс Кейпел.

– Я думаю, вы должны знать, – сказала Элен, выходя из Синей Комнаты. – Леди Варрен попросила меня достать ей одну вещь с полки.

– Вы считаете, что это так важно? – рассеяно спросила мисс Варрен.

– Да, потому что это был револьвер.

– Где он сейчас?

– На том столике.

Мисс Варрен схватила пакет, и ее белые пальцы бегло развернули складки шелкового шарфа. Потом она подняла открытый сверток, чтобы Элен могла увидеть его.

В нем находился большой футляр для очков.

Элен едва не упала, пораженная внезапной догадкой.

– Тот предмет имел совершенно другую форму, – заявила она. – У него были выступы.

– Что вы, собственно, хотите сказать?

– Я думаю, что, пока меня не было, леди Варрен спрятала револьвер и вместо него положила этот футляр.

– А вам известно, что моя мать сердечница и уже несколько месяцев не может вставать?

– Прошу прощения, если ошиблась, – пробормотала Элен. – Я только думала, что ничего не должна скрывать.

– Я уверена, что вы хотели быть полезной, – ответила мисс Варрен. – Но вы дали волю своему воображению. Видимо, как и все девушки, вы часто ходите в кино.

Элен была рассержена реакцией мисс Варрен на сообщение о пропавшем револьвере.

«Клиент всегда прав, – напомнила она себе, спускаясь по лестнице. – Но у меня есть одно утешение. Теперь больше не будет разговоров о том, чтобы я спала в Синей Комнате».

Поскольку Оутс запаздывал, она решила вместо него накрыть на стол.

При звуке ее шагов дверь гостиной отворилась, и оттуда выглянула Симона, явно поджидавшая Стефана. Из-за ее плеча высунулась, словно змея, голова мужа.

Симона не показала вида, что раздосадована. Она лишь улыбнулась и пожала плечами, пробормотав: «Что за верный супруг!»

Дверь закрылась, и Элен прошла в столовую, впервые сочувствуя Симоне.

«Мне бы действовало на нервы, если бы за мной ходили вот так по пятам», – подумала она.

Столовая была самой красивой комнатой в доме. Потолок и огромный камин были отделаны темным деревом. Алые занавески закрывали широкие окна, стены украшали темно-красные обои.

Элен подошла к ореховому серванту, где хранились серебро и хрусталь, и вынула из ящика скатерть.

Раскладывая ложки и вилки, она размышляла: «Я не могу позволить себе спорить с хозяевами, но уверена, что револьвер подменили. Леди Варрен вовсе не такая беспомощная. Она вылезла из кровати, а потом пыталась замести следы, аккуратно застелив постель. Она явно перестаралась, Хорошо бы поговорить об этом с доктором Перри».

Девушка сновала между столом и сервантом, доставая посуду, У нее все еще горели уши от мрачных насмешек мисс Варрен.

«Ладно, я ее предупредила, и меня это больше не касается. Но все-таки хотелось бы знать, где револьвер. Меня больше никакими силами не заманишь в старухину комнату».

Элен прислушалась, стараясь определить, не приехал ли Оутс, но ветер дул так сильно, что заглушал гудение мотора. Она поняла, что прибыла новая сиделка, только когда услышала восклицания миссис Оутс, шумно приветствовавшей своего супруга.

Элен быстро распахнула дверь, но не успела увидеть лицо сиделки, которая повернулась к ней спиной и спускалась по лестнице, ведущей в кухню. Со спины женщина производила весьма внушительное впечатление, она была необычайно высокой и широкоплечей.

Элен обрадовалась, вид сиделки прибавил ей уверенности.

«Во всяком случае, эта дама не будет слабым звеном в наших рядах, – решила она. – С ней убийце пришлось бы повозиться, такую не задушишь, подкравшись сзади».

В холле она немного задержалась и внезапно вспомнила сломанную ручку в комнате мисс Варрен. Оутс обычно бросал свои инструменты где попало, чаще всего там, где последний раз производил какую-нибудь починку. Привычка Оутса позволила Элен без особых трудов найти ящик с инструментами в углу холла.

Поднявшись на второй этаж, Элен опустилась на колени перед дверью мисс Варрен и стала осматривать ручку. Вдруг неясный звук заставил ее поднять голову и осмотреться.

Ей показалось, что она видит призрак. С тихим скрипом дверь, ведущая на заднюю винтовую лестницу, открылась и снова закрылась, и на секунду в дверном проеме возникло незнакомое лицо.

Испуганная этим мрачным видением, Элен не сразу поняла, что дверь действительно открылась, и к ней направляется профессор Варрен.

«Это, наверное, был профессор, – подумала Элен. – Лицо, похожее на него. Может быть, виновато освещение. Здесь так темно».

Элен пыталась утешить себя малоубедительными объяснениями, но рассудок восставал против них. В глазах стояла винтовая лестница и узкие переходы между площадками, где можно так легко спрятаться.

Она напомнила себе, что днем невозможно проникнуть в дом незамеченным. И вдруг вспомнила слова миссис Оутс:

«Убийца-маньяк сверхъестественно хитер. Он знает все».

Элен вздрогнула и хотела уже рассказать профессору о таинственном призраке, но воспоминание о последнем разговоре с мисс Варрен остановило ее.

Профессор рассеяно кивнул и прошел мимо.

Возбужденная случившимся, Элен решила испытать, насколько у нее крепкие нервы, и спуститься по винтовой лестнице. Открыв дверь, на площадку и вглядываясь во ввинчивающиеся в темную глубину ступеньки, Элен чувствовала себя зверем, попавшим в ловушку. Спускаясь по последнему пролету, она окончательно струсила и почти прокатилась вниз, вспоминая бледное, искаженное злобой лицо призрака.

Глава VII

НОВАЯ СИДЕЛКА

В кухне Элен встретили взрывы и шипение кипящего масла.

Оутс, одетый в серый шерстяной свитер, поглощал огромные куски хлеба с холодным мясом.

Встретив его прямой и бесхитростный взгляд, Элен почувствовала прилив радости. Мистер Оутс, как и его жена, всегда казался ей воплощением силы и покоя.

– Как я рада, что вы вернулись, – сказала она. – С вами можно ничего не бояться, вы стоите троих.

– Погодите, вот увидите, кого я привез…

– Вы имеете в виду новую сиделку? – спросила, Элен.

– Да, малютку, которую я подобрал у дверей медицинского центра. Она не уступит любому мужчине.

– А какой у нее характер?

– Ведьма, каких свет не видал. Говорит с людьми, будто набрала полный рот перьев. Она сразу поставила меня на место, чтобы я не забывался… Так вот, если она воспитанная дама, то я – Грета Гарбо.

– А где она?

– В маленькой гостиной, я подала ей туда обед, – ответила миссис Оутс.

– В моей гостиной?

Миссис Оутс и ее супруг улыбнулись. Преувеличенное чувство собственности Элен всегда смешило их.

– Только на сегодняшний вечер, – успокоила девушку миссис Оутс. – Она сильно промокла, и я подумала, что ей лучше не дожидаться, пока все будет готово.

«Пойду поздороваюсь с ней», – решила Элен, хотя ей хотелось не столько поздороваться, сколько посмотреть на новую сиделку.

Когда Элен вошла в свое убежище, новая сиделка подняла голову и вежливо сказала:

– Здравствуйте. Вы мисс Варрен?

– Нет, я помощница, мисс Кейпел. Вам ничего не нужно?

– Нет, спасибо. Я хочу спросить, почему меня поместили в кухне?

– Это не кухня, – объяснила Элен, – это моя гостиная.

– И вы тоже здесь обедаете?

– Нет, я обедаю с членами семьи.

Глубоко сидящие глаза сиделки заблестели, и Элен поняла, что та ей завидует. Хотя Элен не привыкла к тому, чтобы ей завидовали, внутренний голос подсказал, что надо смягчить обиду сестры Баркер.

– Вообще-то у сиделки есть своя собственная гостиная на втором этаже, гораздо более комфортабельная, чем эта, – сказала она. – Вам будут подавать завтрак и обед туда. Сегодня мы поспешили, потому что вы очень замерзли и устали.

– Не только замерзла и устала. Я еще очень напугана. Не думала, что дом расположен так далеко от города.

– Но вы же знали, что он находится в сельской местности.

– Я думала, что это обычный загородный коттедж. Мне сказали, что я буду ухаживать за леди Варрен, это звучало вполне прилично.

– Боюсь, что больная покажется вам немного взбалмошной, – предупредила ее Элен. – Прежняя сиделка ее просто боялась.

– Меня-то ей не испугать. Со мной ее шутки не пройдут.

Когда вошла миссис Оутс, Элен почувствовала немалое облегчение.

– Обед почти готов, остается только его подать, – объявила миссис Оутс. – Я заглянула к вам, чтобы спросить, не хотите ли вы немного пудинга или кусочек пирога с вареньем из крыжовника.

– Нет, спасибо. А у вас нет никакого стимулирующего средства? – светским тоном спросила сестра Баркер.

У миссис Оутс заблестели глаза.

– В винном погребе полно. Но ключ всегда у хозяина. Если хотите, сестра, я поговорю с ним.

– Нет, спасибо, лучше я сама поставлю в известность мисс Варрен о своих условиях… Очень странно, что она не спустилась сюда, чтобы поговорить со мной. Где она?

– Сидит с леди Варрен. Я бы на вашем месте не очень-то спешила подниматься туда.

Сестра Баркер обдумывала совет миссис Оутс.

– Я прямо с дежурства. Мне надо хорошенько отдохнуть ночью.

Она повернулась к Элен.

– У вас хороший сон?

– С десяти до семи без перерыва, – похвасталась девушка.

– Тогда вам не повредит, если вы одну ночь не поспите. Сегодня вам придется провести ночь с леди Варрен.

Элен охватил ужас.

– Нет, нет! Я не могу!

– А почему?

– Я… В общем, это, наверное, глупо, но я ее боюсь.

Сестра Баркер презрительно улыбнулась.

– Глупости. Боитесь беспомощной старухи, прикованной к кровати? Никогда не слышала о таких капризах! Я договорюсь с мисс Варрен.

Элен вспомнила о молодом докторе. Если она попросит его, он не откажет в ее просьбе.

– Ну ладно, посмотрим, что скажет доктор, – сказала она.

– А доктор молодой? – спросила сестра Баркер.

– Довольно молодой, – ответила Элен.

– Женатый?

– Нет.

– Знаете что, – обратилась миссис Оутс к Элен. – Лучше я поговорю с доктором. Этого требует профессиональная этика. Вы не должны говорить о больной.

– Я никогда не говорю с ним о ней.

– Странный дом, – перебила их сестра Баркер. – Я думала, что здесь полно прислуги. Почему в доме так пусто?

– Да, очень странно, – заметила миссис Оутс. – Всегда было трудно находить прислугу, особенно молодых девушек. Во-первых, дом очень уединенный. И потом, у него дурная слава.

– Дурная слава? – подхватила сестра Баркер, а Элен навострила уши, с нетерпением ожидая ответа миссис Оутс.

– Да. Сейчас это уже почти легенда, но во времена отца нынешнего хозяина, сэра Роберта, одна из горничных утонула в колодце. Ее обманул поклонник, и поэтому все считали, что она бросилась в колодец. Кроме того, было еще убийство… младшая кухарка, которую нашли в доме мертвой. У нее было перерезано горло. Она ненавидела бродяг и всегда прогоняла их. Слышали, как один из них угрожал разделаться с ней. Его так и не нашли. С тех пор от дома попахивает чем-то неприятным.

Элен крепко сжала руки.

– Миссис Оутс, а где точно произошло убийство?

– В темном проходе, там, где погреб. Мы с Оутсом зовем это место «тропа смерти».

– Когда это случилось? – спросила Элен.

– Незадолго до смерти сэра Роберта. Леди Варрен хотела оставить дом, потому что невозможно было найти прислугу. Они все время ссорились, пока не произошел этот несчастный случай.

– А у профессора тоже трудности с прислугой? – поинтересовалась сестра Баркер.

– До сих пор не было, – ответила миссис Оутс. – Всегда можно найти старушек и пожилых женщин, подходящих для приличного и спокойного дома. Все было хорошо до тех пор, пока снова не начались убийства.

Сестра Баркер с мрачным удовлетворением облизнула губы.

– Одно из них произошло довольно близко, правда?

– Всего за несколько миль.

– Ну что ж, – заметила сестра Баркер. – Мне нечего бояться, раз она здесь.

– Вы имеете в виду мисс Кейпел? – спросила миссис Оутс.

– Конечно.

– Почему же убийца должен обязательно выбрать меня? – возразила Элен.

– Потому что вы молодая и хорошенькая.

– В таком случае мне тоже ничего не угрожает. Ни один мужчина даже не посмотрит на меня, пока здесь находится невестка профессора. От нее так и разит сексом.

Сестра Баркер с мрачной многозначительностью покачала головой.

– Нет, ей как раз нечего беспокоиться.

– Почему?

– Разве вы не заметили, что убийца всегда выбирает девушек, которые сами зарабатывают себе на жизнь? Может быть, это какой-нибудь контуженный, который вернулся с фронта и увидел, что на его прежнем месте работает женщина? Вся страна кишит работающими женщинами, как червями, пожирающими все рабочие места. А мужчины умирают с голоду.

– Но ведь я не занимаюсь мужской работой, – возразила Элен.

– Занимаетесь. Теперь в домах много мужской прислуги. И здесь есть мужчины. Ее муж. – Сестра Баркер кивнула в сторону миссис Оутс. – Вместо того, чтобы сидеть дома, вы уехали на заработки и отнимаете заработок у других.

– Ну… а вы?

– Сиделками всегда были только женщины.

Миссис Оутс, поднявшись со стула, сделала попытку разрядить напряжение.

– Ну ладно, кто бы там ни хотел обидеть нашу маленькую мисс Кейпел, ему сначала придется иметь дело с Оутсом и со мной.

– Мне не страшно, даже если убийца выбрал именно меня, – ответила девушка.

Но сестра Баркер, словно побуждаемая неким сверхъестественным инстинктом, оживила уснувший было страх Элен.

– Во всяком случае, – заметила она, – у вас будет очень приятная компания – леди Варрен. Сегодня вы будете спать в ее комнате.

Слушая ее, Элен поняла, что все кончено. Леди Варрен чувствовала, что Элен обязательно придет к ней. Старуха скалила зубы, как крокодил, знающий, что его жертва не ускользнет от него.

Старуха будет ее ждать.

Глава VIII. РЕВНОСТЬ

Чем больше Элен раздумывала о перспективе провести ночь в Синей Комнате, тем меньше ей это нравилось. Элен была уверена, что мисс Варрен поддержит сиделку: статус сестры Баркер, опытной специалистки, был значительно выше, чем статус помощницы, не имевшей никакой специальности. Кроме того, у Элен было смутное подозрение, что доктор поддержит сестру – из чисто эгоистических соображений.

«Если он изменит мне, я должна буду стиснуть зубы и примириться, – думала Элен. – Но сначала я должна сделать отчаянную попытку и воззвать к его лучшим чувствам».

Пока Элен в кухне натирала мускатные орехи. Симона в гостиной бросила сигарету в огонь в камине, зевнула и встала. Голова ее супруга сразу же вынырнула из-за книги.

– Куда ты идешь? – спросил он.

– Одеться к обеду. А что?

– Просто пробный ход, чтобы начать разговор. Культурный человек не может постоянно молчать, как это делаешь ты.

Глаза Симоны блеснули из-под накрашенных бровей.

– Ты все время спрашиваешь, – сказала она. – Я не привыкла к допросам, мне они неприятны. И вот еще что. Я не люблю, когда за мной следят.

Ньютон выпятил нижнюю губу и тоже бросил сигарету в огонь.

– Совершенно случайно я иду туда же, куда и ты, моя дорогая. Я тоже иду переодеваться к обеду.

Симона круто повернулась.

– Послушай, из уважения к профессору я не хочу устраивать тебе сцены в этом доме. Но предупреждаю раз и навсегда, с меня довольно!

– И я тоже предупреждаю тебя. С меня довольно твоих заигрываний с Райсом.

– Ох, не будь таким дураком и не начинай снова свои средневековые штучки. Я свободна и могу поступать, как хочу. Могу бросить тебя и сделаю это, если ты будешь продолжать в том же духе.

– Может быть, потому-то я и стремлюсь удержать тебя, – ответил Ньютон. – Не забывай, единственный капитал членов этого семейства – мозги.

Лицо Симоны разгладилось. Она посмотрела на мужа с некоторым интересом и, обернувшись у дверей гостиной, произнесла:

– Я иду наверх. Одна.

Ньютон мрачно взглянул на нее и поглубже сел в кресло. Но через некоторое время, отбросив книгу, бесшумно поднялся по ступенькам и, прислушиваясь, остановился на площадке.

Симона поднялась на третий этаж, но не пошла в Красную Комнату. Вместо этого она подошла к двери Райса и легонько постучала:

– Стив!

Стефан лежал на кровати и курил. На его груди покоилась голова щенка. Услышав голос Симоны, Стефан нахмурился, а щенок повернул морду к двери. Белки его глаз сверкнули.

– Не входите! – крикнул Стефан. – Я не одет.

– Поскорее! Я хочу вас видеть.

Симона направилась в Красную Комнату, которой уже успел завладеть ее супруг.

– Что, не повезло? – нарочито игривым тоном спросил он, снимая пиджак.

– Я просила не ходить за мной.

– Я и не ходил. Я просто двигался, повинуясь законам природы. Даже ледники движутся, хотя мы не замечаем этого.

– Если бы вы двигались с той же скоростью, что и ледники, я бы не жаловалась.

Подойдя к гардеробу, Симона вынула черное бархатное платье, которое надевала к обеду с тех пор, как приехала в этот дом. Но потом отложила это платье и выбрала бледно-розовое атласное.

– Прелестное платье для семейного обеда в сельской местности, – фыркнул Ньютон.

– Я надела это платье не для вашего семейства, – презрительно ответила Симона.

Закончив свой туалет, она вышла из комнаты и нарочно оставила дверь открытой, чтобы муж мог слышать, как она идет к двери Стефана.

– Стив, – снова позвала Симона. – Я хочу с вами поговорить.

– А, ладно.

Вышел Стефан, заспанный и растрепанный.

– У вас растрепались волосы, – сказала Симона, обеими руками разнимая его густую шевелюру.

– Не надо. – Стефан сделал попытку вырваться. – Я не люблю, когда меня трогают.

– Но мне это нравится.

– Тогда продолжайте, дорогая.

Стефан поднял голову и, ехидно улыбаясь, посмотрел на Ньютона.

– Все это предназначается вам, Варрен. Ваша жена только практикуется на мне. Ньютон ухмыльнулся:

– Надеюсь, моя жена и дальше будет использовать вас вместо манекена. Лишь бы она оставила меня в покое.

Симона посмотрела на упрямый ежик рыжих волос.

– Хоть причесывай, хоть нет – никакой разницы, – сказала она. – Стефан, вы еще не выразили своего восхищения моим новым платьем.

– Сногсшибательно. Я убит. Очень красиво, и, главное, все на виду. Теперь уж никто не примет вас за монахиню.

Ньютон пожал плечами и отвернулся.

– Боюсь, что платье моей жены для меня не такая новость, как для вас. Да, между прочим, куда вы дели вашу собаку?

– Она в моей спальне.

– В спальне? Вы действительно зашли слишком далеко. Вряд ли это порядочно по отношению к хозяйке дома. Если хотите принять совет, отведите ее на ночь в гараж.

– От вас я ничего не приму, – огрызнулся Стефан.

– Даже мою жену? Что ж, большое спасибо.

Насвистывая и безуспешно притворяясь, что ему все безразлично, Ньютон сбежал по ступенькам, ни разу не оглянувшись.

– Пусть меня повесят, если я засуну щенка в эту проклятую дыру, – бушевал Стефан. – Он останется здесь, или я уйду вместе с ним.

– Ради бога, забудьте о собаке, – воскликнула Симона. – Лучше скажите, вам действительно нравится мое платье?

– Вот что я могу сказать, – продолжал бушевать Стефан. – Мне приятно смотреть на спину боксера, когда я поставил на него, но вне ринга мне наплевать на все голые спины на свете.

– Грубиян! – крикнула Симона. – Я надела это платье для вас. Я хочу, чтобы вы навсегда запомнили наш последний вечер. И меня.

– Простите, дорогая, но после обеда я иду в бар.

Глаза Симоны загорелись ревностью.

– У вас свидание с официанткой, у которой волосы, как пакля!

– Белочка? Да, верно. Но меня интересует нечто другое. Пиво. Замечательное пиво.

– Лучше останьтесь со мной… Вы единственный мужчина, которого мне пришлось просить об этом.

Стефан надул губы, словно избалованный ребенок. Ему хотелось провести вечер в мужском обществе, хотелось полной свободы и приятных собутыльников, которых он мог найти в маленьком сельском баре. Светловолосая хозяйская дочка была лишь незначительной частью этих радостей, поскольку наливала ему пиво в кружку. С шумом захлопнув за собой дверь, Стефан бросился на кровать.

– Женщины хуже черта, – обратился он к щенку. – Никогда не женись, приятель.

Симона, чье настроение значительно ухудшилось, сбежала по ступенькам. На втором этаже она столкнулась с миссис Оутс, которая показывала новой сиделке комнату больной. Увидев сестру Баркер, Симона немного успокоилась. Ревность дошла в ней до таких пределов, что ее раздражало бы присутствие хорошенькой сиделки.

– Это молодая миссис Варрен, – прошептала миссис Оутс и постучала в дверь Синей Комнаты.

Мисс Варрен открыла дверь, и в ее водянистых глазах появилось нечто вроде удовлетворения.

– Я очень рада, что вы приехали, сестра.

– Не сомневаюсь, что вы с удовольствием уступаете мне место, – заметила сестра Баркер. – Могу я видеть больную?

Она уверенно вошла вслед за мисс Варрен в Синюю Комнату и остановилась у кровати, где, съежившись в комок, лежала леди Варрен. Глаза у нее были закрыты.

– Надеюсь, вы ей понравитесь, – нерешительно пробормотала мисс Варрен.

– О, мы скоро подружимся, – уверенно ответила сестра Баркер. – Я умею обращаться со стариками. С ними надо вести себя ласково, но твердо. Они точно дети.

Леди Варрен открыла один глаз, имевший отнюдь не детское выражение.

– Это новая сиделка? – спросила она.

– Да, мама, – ответила мисс Варрен.

– Отошли ее.

– О боже, – прошептала она. – Боюсь, что вы тоже ей не нравитесь.

– Пустяки, – заверила сестра Баркер. – Мы сегодня немного раздражительны, вот и все. Скоро это пройдет.

– Отошли ее, – повторила леди Варрен. – Я хочу опять ту девушку.

Сестра Баркер воспользовалась случаем завоевать благосклонность больной.

– Сегодня вы получите ее, – пообещала она и отвела мисс Варрен в сторону.

– Есть здесь немного бренди? Врачи рекомендуют мне принимать немного стимулирующего.

Мисс Варрен беспокойно оглянулась.

– Я думала, вас предупредили, что в доме не подают спиртного. Поэтому вам больше платят.

– Но ведь нельзя не иметь бренди в комнате больного, – настаивала сиделка.

– Моей матери не дают бренди, она живет на кислороде… Без него она не может обойтись… но… может быть… Я поговорю с профессором.

Скользя перед огромной фигурой сестры Баркер, словно осенний высохший лист, подгоняемый восточным ветром, мисс Варрен прошла к двери профессора.

В ответ на робкий стук профессор появился у дверей спальни, поздоровался с сиделкой и выслушал ее требование.

– Конечно, вы получите бренди, если вам нужно. Я сейчас же спущусь в подвал и пошлю бутылку бренди в вашу комнату.

Профессор прошел на кухню и попросил миссис Оутс подержать свечу.

Хотя требование профессора содержало известную долю жестокости, миссис Оутс тотчас же повиновалась и пошла перед профессором, словно проводник. Дойдя до дверей, она остановилась, высоко держа свечу.

Ключ повернулся в замке, и миссис Оутс вместе с профессором вошли в «святилище». Неприкрытая алчность блестела в глазах женщины, пока ее хозяин выбирал бутылку из множества бутылок в плетеной корзине.

На обратном пути уже профессор возглавлял процессию, а миссис Оутс почтительно следовала за ним.

Поставив бутылку на кухонный стол, он обратился к Элен:

– Пожалуйста, отнесите ее в Синюю Комнату после того, как миссис Оутс откупорит бутылку.

Когда профессор ушел, Элен сочувственно посмотрела на миссис Оутс.

– Какое безобразие! Почему бы вам не отлить ложечку, чтобы выпить за здоровье леди Варрен?

– Я бы никогда не посмела этого сделать, – ответила миссис Оутс. – Сиделка увидит, что бутылка неполная, и наябедничает на меня. А разбавлять водой такую чудесную вещь просто грех. Поскорее уносите ее, только не уроните.

Как только миссис Оутс осталась одна, обнаружилась тайна ее доблестного поведения. Пробравшись в моечную, она нагнулась, чтобы подобрать нечто спрятанное под раковиной. Возвратившись в кухню, она улыбнулась, с триумфом глядя на свою добычу, и спрятала се в шкафу среди «пустышек» или «покойничков», как называл их Стефан.

Это была вторая бутылка бренди.

Глава IX. СТАРУХА ВСПОМИНАЕТ

Элен постучала в Синюю Комнату, и сестра Баркер открыла ей дверь. В белом халате, с багровым лицом, окаймленным косынкой, она была похожа на монументальную футуристическую скульптуру.

– А, это вы, – сказала она. – Хорошо, что пришли, я смогу немного поспать. Мне необходимо выспаться ночью, если я одна, без сменщицы, буду дежурить у больной.

С мрачным блеском в глубоко сидящих глазах она добавила:

– Я все устроила, вы проведете эту ночь здесь. Мисс Варрен присутствовала при разговоре, так что она знает, о чем мы договорились, а старуха, леди Варрен, – быстро поправилась она, – не возражает.

Элен подумала, что будет разумнее, если протест будет исходить из официального источника.

– Хорошо, сестра, – сказала она. – Но мне надо пере– одеться.

– Ах да, вы переодеваетесь к обеду, верно?

Взгляд ее был таким злобным, что Элен была рада поскорее убраться из комнаты.

Войдя в спальню, Элен с испугом отпрянула от двери, увидев какую-то массу, пытавшуюся проникнуть к ней в окно.

Она быстро нащупала выключатель и увидела, что испугалась напрасно: темная масса оказалась ветвями высокого кедра, которые бились в окно под порывами бури.

«Это дерево словно хочет ворваться в дом, – подумала Элен. – Я должна закрыть окно».

Закрепив обе створки, Элен увидела, что вода льется по стеклу, словно по водосточной трубе. Она была рада задернуть плотные занавески и насладиться контрастом между тревожным ландшафтом и спокойным уютом комнаты.

Вспомнив, что ей предстоит провести эту ночь с леди Варрен, Элен, захотелось встретиться с доктором Перри и убедить его вступиться за нее.

Спустившись на площадку второго этажа, Элен заметила, что дверь Синей Комнаты приоткрыта и в ее проеме блестит внимательный глаз сестры Баркер. Застигнутая врасплох, сестра быстро прикрыла дверь.

В этом подглядывании было что-то вороватое и неприятное. Элен почувствовала беспокойство.

«Эта сиделка следит за мной, – подумала она. – Очень странная женщина. Мне бы не хотелось остаться с ней в доме наедине».

Не раздумывая, девушка двинулась в сторону Синей Комнаты. Сестра Баркер, видя, что ее засада раскрыта, отворила дверь.

– Что вам надо? – нелюбезно спросила она.

– Я хочу предупредить вас, – ответила Элен.

Она остановилась, видя, что сестра Баркер с вожделением смотрит на ее открытую шею.

– Какая у вас белая кожа!

– Как у всех рыжих, – коротко объяснила Элен.

– Вы сказали, что хотите меня предупредить?

– Да. Не очень-то полагайтесь на то, что леди Варрен такая уж беспомощная.

– Что вы хотите сказать?

– Она кое-что прячет.

– Что?

– Если вы такая же хитрая, как она, то сами увидите, – ответила Элен, поворачиваясь к двери.

– Подождите, – попросила сестра Баркер. – Вы сказали или слишком много, или слишком мало. Элен улыбнулась и покачала головой.

– Спросите мисс Варрен. Я сказала ей и получила хороший щелчок по носу за все мои старания.

Услышав из глубины комнаты низкий голос, Элен вздрогнула.

– Это та девушка?

– Да, миледи, – ответила сестра Баркер. – Хотите ее видеть?

– Да.

– Простите, – быстро перебила Элен. – Я очень спешу, мне надо помочь накрывать на стол.

У сестры Баркер заблестели глаза, как у человека, чувствующего свою силу.

– Почему вы так ее боитесь? – фыркнула она.

– Вы бы тоже боялись, если бы знали то, что знаю я, – заметила Элен.

Сестра Баркер схватила Элен за руку. Ее ноздри раздувались.

– Обед может подождать. Мисс Варрен велела, чтобы леди развлекали и во всем слушались. Входите.

У Элен упало сердце, когда она вошла в Синюю Комнату. Леди Варрен лежала в кровати, голова ее покоилась на высоко взбитых подушках. На ней был пушистый белый халат. Густые седые волосы аккуратно расчесаны на прямой пробор и связаны розовыми бантиками.

Очевидно, сестра Баркер первым делом украсила свою больную как жертвенного агнца. Элен понимала, что только своеобразное мрачное чувство юмора позволило леди Варрен стерпеть подобное унижение. Она хотела обмануть сиделку, внушив ей ложное чувство безопасности, чтобы правда показалась той еще более страшной.

– Идите сюда, – сказала больная хриплым шепотом. – Я хочу что-то сказать вам.

Она крепко схватила Элен за руку и притянула к себе.

– В этом доме была убита девушка, – прошептала леди Варрен.

– Да, я знаю, – успокаивающим тоном ответила Элен. – Но почему вы об этом подумали? Это ведь случилось так давно!

– Откуда вы знаете? – выдохнула старуха.

– Мне сказала миссис Оутс.

– Она сказала вам, что девушку бросили в колодец?

Элен вспомнила, что, по версии миссис Оутс, убийца использовал иной способ. Колодец фигурировал в эпизоде с самоубийством. Ее поразило, что миссис Оутс приукрасила правду, чтобы придать убийству еще более устрашающий и сенсационный характер.

– Ну, это мог быть просто несчастный случай, – произнесла Элен вслух.

– Нет! – завопила леди Варрен. – Это было убийство. Я все видела. Сверху из окна. Но потом… пришла та девушка, и дерево напало на нее и бросило в колодец. Я опоздала. Я не могла найти веревку… Послушайте.

Она притянула голову Элен вплотную к подушке.

– Этой девушкой были вы.

У Элен было такое чувство, будто ей только что предсказали скорую смерть. Но она встретилась глазами с сестрой Баркер и сделала вид, что просто развлекает пациентку.

– Правда? – шутливо сказала она. – Ну, тогда я должна быть очень осторожна.

– Дурочка, – задыхалась старуха. – Я вас предупреждаю. В этом доме убивают девушек. Но вы будете спать в моей комнате. Я позабочусь о вас.

Вдруг Элен подумала, что сможет заставить старуху показать тайник, где спрятан револьвер.

– Как же вы это сделаете? – спросила она.

– Я застрелю его.

– Прекрасно. Но где ваше оружие?

Леди Варрен посмотрела на Элен с крокодильей хитростью.

– У меня нет оружия, – захныкала она. – У меня был когда-то револьвер, но его отобрали. Я только несчастная старуха. Сестра, она говорит, что у меня есть револьвер. Это правда?

– Конечно, нет, – ответила сестра Баркер. – Мисс Кейпел, вы не должны раздражать мою больную!

– Тогда я уйду, – сказала Элен, очень благодарная сиделке за ее вмешательство. Потом тихо добавила: – Вы только что задали мне вопрос. Вот вам и ответ. Теперь вы знаете, что вам нужно искать.

У самых дверей ее остановил басовитый окрик леди Варрен:

– Возвращайтесь поскорее.

– Хорошо, обязательно.

Эпизод так расстроил Элен, что у нее дрожали колени.

«Что это со мной? – удивилась девушка. – Кажется, я совсем одурею, если только доктор не вызволит меня».

Она беспокойно посмотрела на старые часы. Доктор-Перри жил в нескольких милях от «Вершины», поэтому посещал этот дом в последнюю очередь, чтобы поспеть домой к обеду.

Никогда раньше он так не опаздывал. Неясное предчувствие овладело Элен. «Он не придет, – подумала она. – И мне придется спать в Синей Комнате».

Глава X

ТЕЛЕФОН

Подавленная и расстроенная, Элен направилась к лестнице, ведущей в кухню. Ее перехватил Ньютон.

– Я слышал, что вы завоевали сердце моей бабушки. Поздравляю. Как вы добились такого успеха?

Интерес в глазах Ньютона немного обидел девушку, и она почувствовала себя увереннее.

– Ну, вам-то не следовало спрашивать.

– Вы хотите сказать, что я любимчик. Может быть, и так. Но это ничего не значит, когда на карту поставлены финансовые вопросы.

– Вы имеете в виду завещание? – смело спросила Элен. Он кивнул.

– Составит она его или нет?

– Мы говорили с ней, и я посоветовала не откладывать.

Ньютон, взволнованный ее сообщением, громко позвал:

– Тетя Бланш, идите сюда!

Мисс Варрен выскользнула из своей комнаты, повинуясь зову племянника.

– В чем дело? – спросила она.

– Историческое известие, – объявил Ньютон. – Мисс Кейпел сделала за пять минут больше, чем мы за пять лет. Она заставила бабулю заговорить о завещании.

– Не совсем так, – уточнила Элен. – Но она сказала, что не умрет, пока не выполнит одно дело – очень неприятное дело, которое все всегда откладывает.

– Неплохо, – кивнул Ньютон. – Ну что ж, мисс Кейпел, я надеюсь, что вы будете продолжать вашу благородную деятельность и снова заговорите с ней об этом деле, если она будет плохо спать.

Войдя в комнату, Элен сразу поняла, что миссис Оутс не в духе. Оутс с многозначительным видом держался подальше от жены. Миссис Оутс бесцеремонно указала на тазик с кипящей водой, стоящей на столе.

– Почистите вот это для торта, – приказала она. – Я опаздываю с обедом. Оутс путается у меня под ногами, так что прямо не знаю, то ли мне летать по воздуху, то ли проделать подземный ход.

Элен покорно села за стол и неохотно стала очищать миндаль от сморщенной коричневой кожицы. Она уже примирилась с мыслью, что доктор не придет, и не обратила внимания на звонок.

Рассерженная миссис Оутс посмотрела на световой указатель.

– Парадная дверь, – раздраженным тоном сказала она. – Это, должно быть, доктор.

Элен вскочила и побежала к двери.

– Я открою ему!

– Спасибо, мисс, – поблагодарил ее Оутс. – Я без брюк.

– Ах, какой стыд! – засмеялась Элен.

Оутс имел в виду, что не надел свои лучшие брюки и полотняный пиджак – костюм, в котором обычно обслуживал за столом хозяев.

Элен взбежала по ступенькам и открыла парадную дверь, впустив прежде всего поток дождевой воды, а затем уже доктора.

Это был молодой человек плотного сложения, с резкими, но приятными чертами лица. Элен радостно приветствовала его, и он, в свою очередь, посмотрел на нее с явным одобрением.

– Сегодня что, гала-представление? – спросил он и, нахмурившись, добавил: – Странно, что вы такая худенькая. Ведь вы так много работаете по дому!

– В последнее время мне почти не приходится ничего делать, – объяснила Элен.

– Понятно, – пробормотал доктор Перри, раздумывая над тем, почему его совершенно не волнует добровольное голодание пациентки, сбрасывающей лишний вес, хотя результат бывает тот же.

– Вы любите молоко? Конечно, не любите!

– Ну да! Я бы ничего не оставила для продажи, если бы работала в молочной лавке!

– Вам надо пить много молока. Я поговорю с миссис Оутс.

Доктор сорвал с себя кожаную куртку и бросил ее на стул.

– Скверная погода, – заметил он. – Из-за нее я опоздал. Как сегодня леди Варрен?

– Как всегда. Она хочет, чтобы я спала в ее комнате.

– Ну, если я хорошо понял ваш характер, вам это доставит удовольствие, – улыбнулся доктор.

– Но я боюсь, – захныкала Элен. – Я надеюсь только на вас. Скажите им, что я не… неопытная.

– И на вас влияет этот дом? Вам кажется, что он слишком далеко от других?

– Нет, нет, это не просто нервы. У меня есть причина бояться.

Несмотря на свои прежние неудачные попытки убедить собеседников, Элен рассказала доктору о револьвере. Он выслушал ее очень внимательно.

– Странная история. Но я могу поверить во что угодно, если здесь замешана эта милая старушка. Прямо рождественский сюрприз. Я постараюсь узнать, где она его прячет.

– И вы скажете, что мне не стоит спать в ее комнате? – настаивала Элен.

Доктор Перри задумчиво потер подбородок, как бы выражая свое сомнение.

– Ничего не могу обещать. Сначала я должен поговорить с сиделкой. Может быть, ей действительно надо хорошенько выспаться, если она прямо с дежурства… Лучше мне подняться к ней.

Доктор распахнул дверь. Когда они проходили через холл, он тихо сказал:

– Встряхнитесь, старушка! Вряд ли этот револьвер заряжен. Во всяком случае, сомневаюсь, что в таком возрасте она сможет как следует прицелиться.

– Но она бросила тарелку с овсянкой прямо в голову прежней сиделке! – напомнила Элен.

– Чистая случайность. Не забывайте – она очень старая. Не трудитесь подниматься.

– Нет, я лучше представлю вас сиделке как полагается, – настаивала Элен, старавшаяся не нарушать профессиональной этики.

Но злобный блеск в глазах сестры Баркер, открывшей дверь на ее стук, показал, что она допустила еще один промах.

– Я привела доктора Перри, – сказала Элен. Сестра Баркер величественно склонила голову.

– Как давно вы здесь, доктор? – спросила она.

– О, только пять минут или около того, – ответил доктор.

– В дальнейшем, доктор, будьте любезны проходить прямо к больной. Леди. Варрен беспокоилась из-за вашего опоздания.

– Да, конечно, сестра, если она беспокоилась… – пробормотал доктор Перри.

Элен повернулась и вышла, потеряв последнюю надежду.

В холле мимо нее промчалась Симона во всем блеске своего экстравагантного костюма. В глазах стояли слезы, губы дрожали, руки были нервно стиснуты. В ней бушевало неудовлетворенное желание. Она ненавидела Ньютона, потому что он был вечным препятствием, ненавидела Стефана за то, что он оставался безучастным к ее чарам, и ненавидела себя, потому что выпустила его из рук.

И вся ненависть обратилась на ту, которую она считала виновной. Она была одержима мыслью, что Стефан отверг ее из-за официантки с соломенными волосами.

Помощница была для нее словно невидимка, и она прошла мимо, не замечая ее.

Когда Элен принта на кухню, миссис Оутс встретила ее с необычайной мрачностью.

– Наверное, надо подавать на стол, – сказала Элен, надеясь расшевелить миссис Оутс. – Доктор скоро уйдет.

– Дело не в этом, – мрачно ответила миссис Оутс.

– А в чем?

– Оутс.

– А что он сделал?

– Ничего. Но он всегда на глазах, днем и ночью, так что нельзя остаться одной. Никогда не выходите замуж, мисс!

– Да, как говорится при заключении брачной церемонии, «на горе и на радость», – тактично заметила Элен. – И я могу понять, почему мистер Оутс так держится за вас. Он понимает, что вы ему «на радость». Но я не могу представить себе мужчину, который мог бы жениться на сестре Баркер… Она, наверное, пьет.

– А? – рассеянно отозвалась миссис Оутс. Она морщила лоб, словно занималась сложными вычислениями. Наконец, миссис Оутс покончила с ними и весело засмеялась.

– Ну ладно, не очень-то часто я бываю не в духе, верно? А если говорить о мужьях, то и самый лучший из них – дрянь, и у меня как раз такой… А сейчас, моя дорогая, проследите-ка за доктором. Как только он уйдет, я хочу отнести немного пудинга сиделке.

Элен восприняла знак внимания к сиделке как измену со стороны миссис Оутс.

– Возьмите и кекс, чтобы ей было чем закусить, – ревниво посоветовала она и, услышав голос доктора Перри, бросилась в холл. По покрасневшему лицу и нахмуренным бровям доктора было видно, что он с трудом сдерживается.

– Мисс Кейпел, – обратился он к Элен официальным тоном. – Если зайдет речь о том, что вам следует провести эту ночь в комнате Варрен, имейте в виду, я не рекомендую.

Элен поняла, что сестра Баркер перестаралась, применяя свой авторитетный метод.

– Конечно, доктор, – сказала она с преувеличенной покорностью. – Но если сестра Баркер пойдет к мисс Варрен, то будет так, как скажет она.

– А я пойду к профессору. Если к моим рекомендациям не прислушиваются, я могу уступить больную другому врачу. Я хожу сюда только потому, что у моей дорогой мамочки такой язычок, от которого может вскочить пузырь на спине у черепахи. Из-за нее у меня слабость к старым ду… душечкам.

Подойдя вместе с доктором к двери профессора, Элен задержалась.

– Пойдемте со мной, – приказал доктор.

Несмотря на страх перед профессором, Элен охотно повиновалась.

Профессор сидел за своим рабочим столом, прижав кончики пальцев к вискам. Когда он поднял голову, лицо его было бледным и осунувшимся.

– Головная боль? – спросил доктор.

– Да, немного, – ответил профессор.

– Что-нибудь приняли?

– Да.

– Хорошо… Новая сиделка хочет, чтобы сегодня ночью мисс Кейпел сменила ее. Я запрещаю. Сердце леди Варрен в плохом состоянии, и положение слишком серьезно, чтобы оставлять ее на попечении девушки, не имеющей специальной подготовки. Вы проследите, чтобы все было в порядке?

– Конечно, – согласился профессор.

Выйдя из комнаты, Элен благодарно посмотрела на доктора.

– Вы не знаете, что вы для меня сделали. Вы…

Ее прервал пронзительный телефонный звонок. Элен подбежала к аппарату и сняла трубку.

– Подождите минутку. Доктор Перри, это вас. Кто-то звонит из бара, спрашивает, здесь вы ли.

Она пыталась восстановить разговор по репликам доктора.

– Это вы, Вильямс? В чем дело?

Небрежный тон доктора постепенно превратился в недоверчивый, затем в нем появились истерические нотки:

– Что?., Не может быть… Какой ужас! Сейчас иду!

В холл вошла мисс Варрен.

– Помните девушку – Сервиден Оуэн, которая работала в вашем доме? Так вот, она мертва. Только что в саду нашли ее тело, – сказал доктор Перри.

Глава XI

СИМВОЛ ВЕРЫ

Услышав это имя, Элен вспомнила разговор в кухне. Сервиден – та самая легкомысленная девушка, которую поклонники терпеливо ждали у дома, прячась за деревьями.

– Все это очень странно, – сказал доктор Перри. – Вильямс говорит, что капитан Бин возвращался домой из магазина. Было темно, поэтому он зажег спичку, чтобы найти замочную скважину. И при свете увидел ее. Она лежала, свернувшись, в темном углу его сада. Он тут же бросился в бар и попросил Вильямса позвонить мне домой. Домоправительница посоветовала поискать меня в «Вершине».

– Ужасно, – заметила мисс Варрен. – У нее было такое красивое лицо!

– Вот что меня удивляет, – продолжал доктор. – Коттедж капитана Бина находится по ту сторону посадок. Почему он не пришел к вам вместо того, чтобы бежать целую милю под дождем в бар?

– Он поссорился с моим братом. Профессор указал на ошибку в одной из его так называемых научных статей. И, по-моему, у него были неприятности с миссис Оутс относительно каких-то продуктов, кажется, яиц, которые он нам продал.

Доктор Перри понимающе кивнул. Капитан Бин был мрачным и раздражительным отшельником. Он владел небольшой птицефермой, сам выполнял все работы по дому и писал статьи о верованиях и обычаях туземных племен в мало посещаемых районах земного шара.

Доктор Перри понимал, что человек, полностью ото-рвавшийся от общества, настолько теряет ощущение реальности, что легкая обида может в его глазах перерасти в несмываемое оскорбление. Капитан предпочел задыхаться под дождем, лишь бы не просить разрешения у соседа воспользоваться его телефоном, «Я пойду через рощу, – решил он. – Это будет скорее. Потом вернусь за мотоциклом».

Когда семья Варрен собралась за столом, приправой к супу был разговор о смерти Сервиден.

Ньютона и его жену совершенно не интересовала судьба какой-то прислуги, но Стефан вспомнил ее.

– Это не та девочка с зовущими глазками и влажными красными губами? – спросил он. – Ее, кажется, выставила леди Варрен?

– Животный тип, – заметила мисс Варрен. Но, спохватившись, добавила: – Бедняжка.

– Почему бедняжка? – довольно агрессивно произнес Ньютон. – Мы можем ей позавидовать. Она наконец растворилась в эфире.

– Исцелившись от скорби жизни, пусть спит она в мире, – пробормотала его тетушка, заканчивая какую-то цитату.

– Нет, – объяснил Ньютон, – никаких снов. Это слишком рискованно. Можно снова проснуться. Лучше сказать так: «Благодарю я без пышных слов любых благосклонных к нам богов, что никто еще вечной жизнью не жил, что мертвые не встанут вовек из могил, что самый усталый речной поток…»

– Засохни, наконец! – прервал его Стефан. – Даже речной поток засохнет, если долго пробудет на солнце.

– К несчастью, я не пьян, – сказал Ньютон. – В этом доме никто не сможет напиться.

– Всегда можно пойти в бар, – напомнил ему Стефан.

– И провести время с несравненной блондинкой, – многозначительно добавила Симона.

– О, Ньютон хорошо знает Белочку, – ухмыльнулся Стефан. – Но я отбил ее. Я всегда отбиваю у друзей женщин, верно, Варрен?

Элен была довольна, что они сменили тему разговора, хотя новая тема была тоже довольна неприятна.

Мисс Варрен, наконец, очнулась от своих грез.

– У тебя опять болит голова, Себастьян? – спросила она.

– Я почти не спал.

– Что принимаем, шеф? – осведомился Ньютон.

– Квадронекс.

– Опасная штука. Будь осторожен.

Сухие губы профессора скрылись в насмешливой улыбке.

– Мой милый Ньютон, когда ты был младенцем, то вопил не переставая. Я должен был давать тебе снотворное на ночь, чтобы ты не мешал мне работать. Сам факт твоего выживания является доказательством того, что я не нуждаюсь в советах собственного сына.

Ньютон покраснел, а Стефан громко захохотал.

– Спасибо, хотя и не за что, шеф, – пробормотал Ньютон. – Надеюсь, что со своими делами ты справляешься лучше, чем с моими.

Оглядывая сидящих за столом, Элен кусала губы. Она напоминала себе, что эти люди во многих отношениях выше ее. Они более образованны, у них есть деньги и свободное время.

Вдруг в дверях возникла миссис Оутс.

– Сиделка спустилась вниз и хочет поговорить с хозяином дома, – сказала она.

– Профессор велел, чтобы его не беспокоили, – ответила мисс Варрен.

– Но это очень важно. От этого зависит жизнь леди Варрен.

Услышав это заявление, все подняли головы. В семействе Варрен так долго ожидали смерти ужасной старухи из Синей Комнаты, что она казалась бессмертной.

– Она умирает? – спросил Ньютон.

– Да нет, сэр, – ответила миссис Оутс. – Но сиделка говорит, что кончился кислород.

Глава XII

ПЕРВАЯ БРЕШЬ

Ньютон нарушил напряженное молчание.

– Как это могло случиться? – спросил он.

Мисс Варрен и Элен обвиняюще посмотрели друг на друга. Каждая хотела снять с себя ответственность за случившееся.

Как хозяйка, мисс Варрен обладала правом первого удара.

– Мисс Кейпел, разве вы не завинтили крышку баллона?

– Нет, потому что вы отослали меня.

– Но ведь прежде вы завинтили крышку?

– Нет, баллон был у вас.

– У меня? – пробормотала мисс Варрен. – Да, мне кажется, я давала кислород леди Варрен. Но смутно помню, завинтила ли крышку.

– Какой смысл спорить? – вмешался Ньютон. – Надо просто как можно скорее достать другой баллон.

– Да, это главное, – согласилась она. – Я поговорю с профессором.

Элен пошла за мисс Варрен в кабинет профессора. Но сестра Баркер опередила их. Ее грубоватый голос звучал гораздо вульгарнее, чем прежде. Она громко говорила профессору:

– Я никогда не видела такой расхлябанности. Мне бы хотелось знать, кто виноват в этом.

– Я виновата, – спокойно ответила мисс Варрен.

Она, казалось, не заметила благодарного взгляда Элен и обратилась к брату:

– Мне кажется, нам надо сейчас же заказать другой баллон.

– Это не срочно, – вмешалась сестра Баркер. – Она спокойно переживет ночь. Она…

– Пожалуйста, дайте мне сказать сестра, – протестующе поднял руку профессор. – Сегодня вечером доктор сказал мне, что положение леди Варрен критическое.

– Это сельский врач? Он еще совсем зеленый, – фыркнула сестра Баркер. – Ей вовсе не так плохо.

– Я присоединяюсь к мнению доктора, – холодно ска-зал профессор. – И позвоню, чтобы сейчас же прислали новый баллон.

– Но уже все закрыто, – возразила мисс Варрен.

– И никто не поедет в эту даль в такую погоду, – добавила сестра Баркер.

– Но кто-нибудь должен доставить баллон, – решительно перебил профессор. – Нельзя подвергать риску жизнь леди Варрен только потому, что мы боимся кого-то немного побеспокоить. Доктор ожидает этой ночью кризиса, за больной должна наблюдать опытная сиделка.

– Почему вы не наймете сменщицу? – спросила сестра Баркер.

– У нас не хватает места, – ответила мисс Варрен.

– У вас есть место. Она, – сестра Баркер бросила взгляд на Элен, – может спать на чердаке. Кроме того, завтра освободится комната того молодого человека.

– Двум сиделкам у нас нечего делать, – сказала мисс Варрен. – Все прежние сиделки уверяли меня, что леди Варрен спокойно спит по ночам… Разве старшая сестра медицинского центра не сказала вам, что оплата будет полностью соответствовать выполняемым обязанностям?

Сестра Баркер вдруг стала удивительно кроткой.

– Да, спасибо. Условия меня вполне устраивают.

– Я сам позвоню в аптеку. – Профессор вышел в холл, мисс Варрен последовала за ним.

Оставшись наедине с сестрой Баркер, Элен наконец нарушила напряженное молчание.

– Мне очень жаль, но, вы понимаете, у меня нет ни опыта, ни образования.

– А у меня есть и то, и другое, – в голосе сестры Баркер звучала горечь. – Быть опытной сиделкой – значит иметь железные нервы, питаться объедками, не спать и работать двадцать пять часов в сутки.

– Конечно, это никуда не годится. Но я в этом не виновата.

– Нет, виноваты! – внезапно набросилась на нее сиделка. – Вы крутились, тут, чтобы первой увидеться с доктором, и научили его, что сказать. Но не думайте, что справитесь со мной. Я все вижу, а если что-нибудь упустила, то нюхом чую. Мы еще посмотрим. Если я сумею провернуть один номер – а у меня есть кое-что в запасе, – вам придется провести ночь в Синей Комнате.

Чтобы избавиться от общества сиделки, Элен быстро вышла в холл, где профессор говорил с кем-то по телефону. Он поднял руку, подавая ей знак не уходить, потом повесил трубку и обратился к ней:

– Они могут прислать нам новый баллон только завтра, но если кто-нибудь за ним приедет, можно получить баллон до одиннадцати часов ночи. Мисс Кейпел, пожалуйста, скажите Оутсу, чтобы он немедленно выезжал.

Элен без всякого удовольствия передала приказ Оутсу, развалившемуся в кухне перед огнем. Он немедленно встал и начал зашнуровывать ботинки.

– Как раз тогда, когда я мечтал хорошенько поваляться. Вот так мы и живем.

– Может, попросить мистера Райса поехать вместо вас?

– Нет, мисс. Приказ есть приказ, и хозяин сказал, чтобы ехал Оутс. Кроме того, я не доверил бы Райсу машину. Никто, кроме меня, не заставит мою милашку карабкаться по этим холмам. – Он повернулся к жене. – Закрой за мной дверь, когда я выйду в гараж. И помни: пока меня нет, тебе надо быть вдвойне осторожной.

При мысли, что она теряет такого защитника, Элен охватила внезапная тревога. Глядя на его гигантскую фигуру и добродушное лицо, она чувствовала себя в безопасности.

– Ах, как бы мне хотелось, чтобы вы остались дома! – сказала она Оутсу.

– И мне тоже, мисс, – ответил он. – Но с вами ничего не случится; ведь в доме остается еще пара здоровых молодых парней, не говоря уже об этой сиделке.

Элен услышала, как он вывел машину из гаража, и ей захотелось открыть дверь, чтобы попрощаться с ним. Но она вспомнила, как буря ворвалась в дом вместе с доктором Перри, и отказалась от этой мысли.

Дряхлый мотор издал несколько громких протестующих хлопков, похожих на отдаленные взрывы, потом загудел, и машина двинулась. Элен проскользнула в холл.

Она застала оживленную словесную дуэль между мисс Варрен и Стефаном Райсом.

– Это правда, что у вас в спальне собака?

– Святая правда, – вызывающе ответил Стефан.

– Немедленно уберите ее в гараж.

– Очень жаль. Никак невозможно.

– Мистер Райс, – мисс Варрен, обычно спокойная, вышла из себя. – Будьте любезны, послушайте меня. Я не потерплю животное в доме.

– Все будет в порядке. Я сегодня смоюсь и возьму с собой собаку.

– А куда вы пойдете? – поинтересовался Ньютон, который вышел в холл и стоял в ленивой позе, засунув руки в карманы.

– Конечно, в бар. У них найдется место, где можно переспать одну ночь. И они будут рады приютить мою собаку.

Симона, которая тоже вышла в холл, громко возразила:

– Не будьте ребенком, Стив. Вы не пройдете туда по такому дождю. Вы оба промокнете до костей.

Глядя через открытую дверь на камин в гостиной, где весело плясал огонь, Стефан немного смягчился.

– Я останусь, если щенок останется, – сказал он. – А если нет, то и я уйду.

– Я поговорю с профессором! – воскликнула Симона. Муж взял ее за руку.

– Не беспокой шефа, – сказал он. – Его это не касается.

Симона, не дослушав, вырвалась и бросилась в кабинет профессора. Через несколько минут она вернулась с видом победительницы. За ней шел профессор.

– Я слышал, – сказал он, обращаясь к Стефану, – что здесь возникло некоторое неудобство с собакой. Поскольку мисс Варрен является хозяйкой моего дома, ее предупреждения должны быть законом. Но я думаю, что на одну ночь она немного отойдет от установленных ею правил. Ты слышишь, Бланш?

– Да, Себастьян, – тихо ответила мисс Варрен.

Она поднялась наверх, а профессор вернулся в кабинет. Элен вспомнила, что еще не пила кофе, и хотела пройти в свою комнату, но вдруг услышала звонок. Она бросилась к входной двери и с трудом открыла ее. Доктор Перри проскользнул в щель и захлопнул дверь за собой. Не говоря ни слова, он закрыл все запоры и накинул цепочку на крюк.

И в поведении доктора, и даже в его молчании было что-то странное. Элен замерла в пугливом ожидании.

– Ну что? – слегка задыхаясь, спросила она. – Почему вы молчите?

– Скверная ночь, – сказал он, снимая промокшую куртку и мрачно глядя на Элен.

– Нет, нет, – настаивала она. – Скажите, вы узнали, почему умерла эта несчастная девушка?

– Да, – угрюмо ответил доктор. – Ее убили.

Глава XIII

УБИЙСТВО

Все семейство Варрен собралось в холле и внимательно слушало доктора Перри.

– Ее задушили, – сказал он.

– Когда? – спросил профессор.

– Пока трудно сказать. Будет известно примерно через час. Но я бы сказал, в пять или шесть вечера.

– Задушили, – повторила мисс Варрен. – Ведь это… это убийство совершено так же, как другие?

– Точно так же, – ответил доктор. – Только с большей жестокостью. Сервиден была сильная девушка, она боролась с убийцей, и это привело его в бешенство.

– Значит, – лицо мисс Варрен исказилось от страха, – если она была убита в саду капитана Бина, маньяк был довольно близок!

– Очень близко! – сказал доктор. – Убийство было совершено в роще.

Крик ужаса вырвался у мисс Варрен. Симона схватила за руку Стефана. Несмотря на то, что Элен была взволнована больше других, она заметила, как умело эта дама использует создавшуюся ситуацию. Ньютон, прищурившись, наблюдал за ней.

– Как вы установили, что убийство было совершено в роще? – спросил профессор.

– Она зажала в руках сосновые иголки, и одежда ее была порвана, словно ее протащили через изгородь… Конечно, очень трудно проследить за всеми импульсами маньяка, однако кажется явной нелепостью принимать такие ненужные предосторожности. Тело могло бы лежать несколько часов в роще, и его бы там никто не увидел.

– Неизвестно, – заметил профессор. – Можете быть уверены, что его поступок, кажущийся нам абсурдным, продиктован определенной навязчивой идеей.

Ньютон, разделявший неприязнь к его эксцентричному соседу, хмыкнул:

– Бин был счастлив, когда пришел домой и увидел на ступеньках труп.

– Он был немного не в себе, – холодно сказал доктор Перри. – Довольно сильный шок для человека в его возрасте. Вообще-то насильственная смерть – не очень забавная вещь, особенно для жертвы. Хочу, чтобы вы хорошенько поняли: вокруг вас бродит сумасшедший убийца. Он почувствовал вкус крови и, вероятнее всего, будет убивать еще и еще. И он очень близко.

– Неужели… неужели убийца попытается проникнуть в дом? – дрожащим голосом спросила мисс Варрен.

– Старайтесь не допустить этого. Думаю, вам не надо напоминать, чтобы вы закрыли двери и окна. Примите все меры предосторожности, даже если они покажутся вам чрезмерными.

– Я позаботилась об этом. С того времени, как была убита… гувернантка.

– Хорошо. Вы, как умная женщина, поняли, какая опасность угрожает вам всем в этом доме, особенно некоторым вашим подчиненным. У вас будет все в порядке. – Доктор повернулся к двери.

– Я должен покинуть вас, – продолжил он бодрым тоном. – Профессор, надеюсь, вы понимаете, как важно, чтобы сегодня ночью все мужчины оставались в доме. Надо защитить двух молодых женщин.

Он посмотрел на Элен, потом на Симону, которая ответила ему обольстительной улыбкой.

Она прислонилась подбородком к плечу профессора и сказала:

– Вы ведь не позволите доктору уйти, не предложив ему что-нибудь выпить?

Прежде чем доктор успел отреагировать на это предложение, вмешалась Элен:

– У меня осталось немного кофе внизу. Принести его сюда?

– Как раз то, что надо, – заметил доктор. – Но я бы лучше спустился вниз и немного просох у камина.

Полуподвальная гостиная выглядела уютной и светлой.

– Чему вы улыбаетесь? – спросил доктор Перри, жадно глотая горячий кофе из большой чашки.

– Конечно, мне не стоило бы улыбаться, – извиняющимся тоном сказала Элен. – Все ужасно. Но это жизнь. А я так мало видела и сделала…

– Чем вы занимались?

– Работала по дому. Нянчила чужих детей.

– И все еще не унываете?

– Нет. Никогда не знаешь, что ждет тебя впереди. Доктор Перри нахмурился.

– Разве вы не слышали пословицу: «Любопытство погубило кошку»? Я думаю, если вы увидите дымящуюся бомбу, то сочтете себя обязанной проверить запал.

– Я этого не сделаю, если буду знать, что передо мной бомба. Но как я узнаю, что это бомба, если не рассмотрю ее?

– А разве обязательно узнавать?

– Да, для меня обязательно.

– Господи, – простонал доктор Перри. – Неужели у вас недостаточно ума, чтобы понять: кровожадный тигр в человеческом облике подстерегает вас, желая превратить в… в то, что осталось от Сервиден.

– Ой, не надо! – внезапно побледнев, крикнула Элен.

– Но я же хочу вас напугать! Такой маньяк бывает совершенно нормальным в промежутках между приступами безумия. Он может жить в одном доме с вами, например, в этом доме, и вы будете считать его нормальным, как считаете нормальным молодого Райса или профессора.

Элен вздрогнула.

– А может, это женщина? – спросила она.

– Вряд ли. Разве что необыкновенно сильная женщина.

– Во всяком случае, мне очень хотелось бы знать, кто убийца.

И Элен в нескольких словах сообщила доктору Перри о человеке, который прятался за деревом. На этот раз ей не надо было останавливаться на деталях, она и без того достигла желаемого эффекта; доктор смотрел на нее, нахмурившись, и крепко сжал губы, пытаясь скрыть беспокойство.

– Вы не считаете меня дурой за то, что я убежала?

– Я думаю, это был самый разумный поступок в вашей жизни.

– Жаль, что я хорошенько не рассмотрела его; – заметила Элен. – Вы думаете, он местный?

Доктор Перри отрицательно покачал головой.

– Нет. Это убийство явно связано с прежними. Первые два совершены в городе, вполне вероятно, что убийца оттуда. Полиции прежде всего надо узнать, что делал вчера вечером какой-нибудь уважаемый житель этого города, и посмотреть, не оторван ли кусок бахромы от его белого шелкового шарфа.

– Вы хотите сказать, что есть какая-то улика? – спросила Элен.

– Да. Я нашел эту бахрому во рту Сервиден. Должно быть, она вцепилась в нее зубами, когда боролась с убийцей. Ему нелегко было справиться с ней… Пойдемте со мной, вы посмотрите, чтобы все было заперто как следует.

Элен послушно пошла за ним, хотя без дрожи не могла подумать о том, что он уйдет в грозную темноту. Откинув щеколду, она мельком увидела в слабом свете лампы мокрые деревья, окаймляющие подъезд к дому, и вечнозеленые кусты во дворе, которые склонялись под порывами ветра, словно стремились оторваться от своих корней.

Она захлопнула дверь и почувствовала себя в относительной безопасности. После оглушительного свиста бури холл казался тихим и застывшим, как мельничный пруд.

Элен направилась вниз, в свою полуподвальную гостиную. Но не успела она удобно устроиться перед камином, как дверь приоткрылась и показалась голова миссис Оутс.

– Я хочу сказать вам, – хрипло прошептала она. – В этой новой сиделке есть что-то странное.

Глава XIV

ОСТОРОЖНОСТЬ ПРЕЖДЕ ВСЕГО

Элен посмотрела на миссис Оутс с некоторым опасением.

– Вообще-то она грубиянка, но что в ней странного?

– Много всего, – таинственно кивнула миссис Оутс. – Я кое-что заметила еще раньше, но не обратила внимания, а теперь вспомнила и заинтересовалась.

– Например? – настаивала Элен.

– Всякие мелочи, – неопределенно ответила миссис Оутс. – Мне бы хотелось поговорить с Оутсом, уж он-то мог бы объяснить. Я хочу спросить его, где он посадил в свою машину эту сиделку. Оутса даже младенец обведет вокруг пальца..

– Он сказал нам, что посадил ее у медицинского центра, – напомнила Элен.

– Правильно, но как это было? Я знаю Оутса. Он может подъехать к дому и остановиться. Раз меня не было с ним, то некому было выйти из машины и позвонить в дверь, как полагается. Он мог просто нажать на сигнал и ждать, что будет. И когда увидел кого-то в белом халате и косынке, не задумываясь, посадил эту особу в машину и привез сюда, даже не проверив, кого везет.

– Да… – протянула Элен. – Но если это не настоящая сиделка, все равно она не могла совершить убийство, потому что в то время была в машине вместе с вашим мужем.

– Какое убийство? – спросила Оутс.

Элен любила рассказывать о трагических событиях, не касавшихся лично ее. Но реакция миссис Оутс на рассказ о смерти Сервиден была обескураживающей. Вместо того, чтобы задрожать от ужаса, она приняла известие совершенно спокойно, словно такое случалось каждую неделю.

– Вот как, – пробормотала миссис Оутс. – Помяните мое слово, прежде чем мы станем старше на одну ночь, – если только доживем до ночи, – здесь будет еще одно убийство.

– Вы оптимистка! – воскликнула Элен.

– Я не доверяю новой сиделке. Люди говорят, что у этого психа наверняка есть сообщница, которая заговари– вает с девушками, чтобы. Отвлечь, а потом уж он набрасывается на них.

– Приманка? – спросила Элен. – Обещаю вам, если сиделка пригласит меня погулять с ней в саду, я не пойду.

– Но она здесь не для этого, – сказала миссис Оутс, – Она здесь для того, чтобы открыть ему дверь.

Это была очень неприятная мысль. Элен снова напомнила себе, как одинок этот дом, вокруг которого бушует буря?

– Пойду наверх, посмотрю, что там делается, – сказала она, чувствуя, что ей нужно сменить компанию.

Первым человеком, которого она встретила в холле, был Стефан Райс. Он открыл шкаф для верхней одежды и снимал с вешалки старую куртку.

– Разве можно выходить из дома в такую бурю? – воскликнула Элен.

– Тихо. Смываюсь в кабак. Я должен посидеть с нормальными парнями, чтобы отбить вкус этой мерзкой интрижки и этого отвратительного дома. Я даже могу провести смелый эксперимент и выпить пива. Я отчаян– ный парень и способен на все.

– Мне кажется, на одно вы неспособны. – Элен захотелось уколоть Райса.

– А именно?

– Удрать с чужой женой.

– Что верно, то верно, – кивнул Стефан. – Никаких женщин. – Он протянул руку ладонью кверху. – Сестренка, не найдется несколько монет? Хочу подвести счет в баре. Я отдал последнее за щенка.

– А где он?

– У меня в комнате. Спит на кровати… Сестренка а как насчет денег?

– У меня нет, – смущенно сказала Элен. – Мне заплатят только в конце месяца.

– Не везет. Ну ладно, простите, что попросил. Остается только Симона. У нее полно этого мусора.

Как раз в это время Симона вышла в холл.

– Куда вы направляетесь? – спросила она.

– Прежде всего, моя дорогая, я направляюсь к вам, чтобы попросить немного наличных. Потом намереваюсь пойти в бар, чтобы передать его владельцу упомянутые наличные.

Симона нахмурила подкрашенные брови.

– Вы могли не изобретать предлога, чтобы пойти туда, – сказала она. – Я знаю, что, вас притягивает.

– Белочка? – простонал Райс. – Ради бога, бросьте это. Она хорошая девочка. Мы с ней друзья, только и всего.

Из кабинета профессора вышел Ньютон, и Райс умолк.

– Профессор просит всех зайти к нему в кабинет, – сказал Ньютон. – Он хочет сделать объявление.

Профессор сидел за столом и тихо говорил о чем-то со своей сестрой. Элен заметила, что он побледнел и осунулся. Она заметила также, что рядом с ним на столе стоит стакан с водой и бутылочка с белыми таблетками.

– Я должен сказать вам кое-что, – объявил профессор. – Это касается всех. Сегодня ночью никто не должен выходить из дома.

– Но, сэр, у меня важное свидание, – быстро отреагировал Стефан.

– Значит, вы не пойдете на него. – Но я ведь не ребенок.

– Докажите. Если вы действительно взрослый, то должны понять, что нам угрожает опасность и что долг каждого из мужчин остаться сегодня дома.

Стефан не сдавался:

– Я бы железно остался, если бы в этом был какой-то смысл. Но это ведь чушь! Убийца не заберется в дом.

– Вы забыли о девушке, которая была убита в собственной спальне? – безжизненно спросила мисс Вар-рен.

– Она оставила окно открытым, – объяснил Стефан.

– Но вы слышали, что сказал доктор?

– И вы слышали, что сказал я, – сурово заметил профессор. – Я хозяин этого дома и не допущу, чтобы из-за вашего упрямства кто-нибудь подвергся опасности. Я запрещаю открывать двери при каких бы то ни было обстоятельствах.

На этот раз возразил Ньютон.

– Это уж слишком, шеф, – сказал он. – Может прийти кто угодно, например, полиция.

Профессор взял со стола бумаги, показывая, что устал от споров.

– Прошу, чтобы мои указания были исполнены, – сказал он. – И предупреждаю: всякий, кто выйдет из дома хотя бы на минутку, не войдет в него. Дверь будет заперта за ним или за ней и больше не откроется.

– Но если мы узнаем голос, разве этого не достаточно? – робко спросила Элен, подумав в первую очередь о докторе Перри.

– Конечно, нет, – ответил профессор. – Повторяю. Вы не должны открывать никому. Это все. Мисс Кейпел, не будете ли вы так любезны передать мои указания миссис Оутс и сестре Баркер?

– Хорошо, профессор, – сказала Элен и вспомнила об Оутсе.

– А как же Оутс?

– Останется за дверью, – последовал неумолимый ответ. – Он может поставить машину в гараж и остаться там до утра.

– Но леди Варрен может понадобиться кислород!

– Леди Варрен придется потерпеть. Может быть, я лучше, чем все вы, понимаю, как обстоит дело. В дни моей молодости, когда я был в Индии, тигр кружил у загородки для скота. Он прорывался снова и снова, несмотря на все предосторожности. – Профессор замолчал, потом тихо добавил: – А сейчас тигр кружит возле нашего дома.

В это время раздался громкий стук во входную дверь.

Глава XV

ОТКУДА СТАРУХА УЗНАЛА

Стук прекратился, и раздались настойчивые звонки. Элен вскочила.

– Я открою.

Она пошла к двери и тут же опомнилась. Никто в комнате не пошевельнулся, но все смотрели на нее сердито или с удивлением, в зависимости от темперамента.

Профессор обратился к мисс Варрен, его глаза на-смешливо блеснули:

– Слабое звено.

Элен покраснела до ушей.

– Простите, я забыла…

– Вот вам пример, – недовольным тоном произнес профессор. – Я не хочу проявлять излишнюю строгость, но мы должны понять, что забывчивость в данном случае граничит с неповиновением.

Вновь постучали в дверь, громко залился звонок. Несмотря на то, что Элен оказалась в центре внимания и старалась сдерживаться, для нее было мучительно стоять неподвижно и ничего не делать.

– Послушайте, сэр, – вмешался Стефан. – Не кажется ли вам, что это зашло слишком далеко? То есть я хочу сказать, что нельзя закрываться наглухо. Это может быть почтальон, доставивший мне доплатное письмо, в котором говорится, что моя кузина Фанни скончалась и оставила мне в наследство все свое состояние.

Профессор с терпением учителя, объясняющего правило не слишком понятливому ученику, сказал:

– Я распорядился, Райс. Было бы весьма неразумным с моей стороны повторять ошибку, за которую я только что упрекал мисс Кейпел. Если мы сразу же начнем делать исключения из тех правил предосторожности, которые сами установили для себя, то эти правила станут совершенно бесполезными.

– Да, сэр. Но мне действует на нервы, что я не знаю, кто снаружи.

– О, мой дорогой Райс, почему вы сразу не сказали? – По губам профессора скользнула улыбка и сразу же пропала. – Конечно, это полиция.

– Полиция? – словно эхо, отозвался Ньютон. – Но что им здесь надо?

– Простая формальность, поскольку наш дом находится в радиусе этого… этого дела. Они, очевидно, желают знать, не можем ли мы предоставить им какую-нибудь новую информацию. Если бы они выслушали наш отрицательный ответ и спокойно удалились, я бы, пожалуй, нарушил свое правило в их пользу.

– Но их нельзя держать за дверью, Себастьян! – воскликнула мисс Варрен.

– Я и не собираюсь вечно держать их за дверью. Если они придут завтра, мы их немедленно впустим. Я хозяин собственного дома и, как мне кажется, уже потратил слишком много времени на всякие пустяки.

– Но я могла бы рассказать им кое-что, – заметила Элен.

– Мисс Кейпел, может быть, у вас есть ясные, продуманные факты, которые могут быть полезны поли ции? Может быть, вы видели преступника и способны дать его описание?

– Нет.

– Может быть, у вас есть какое-нибудь предположение о том, кто он или где находится?

– Нет, – снова ответила Элен, думая, что лучше бы ей провалиться сквозь землю.

– Так. Может быть, у вас есть какая-нибудь более или менее обоснованная версия?

– Нет. Но… но я думаю, что он прячется за деревьями.

Симона с трудом подавила смех, даже мисс Варрен улыбнулась.

– Благодарю вас, мисс Кейпел, – сказал профессор. – Я думаю, полиция подождет до завтра. А вы, будьте так добры, сообщите о моем решении миссис Оутс и сестре Баркер.

Когда Элен проходила наверх, холл был пуст. Звонки и стук прекратились. Подойдя к Синей Комнате, она увидела сестру Баркер, которая, казалось, поджидала Элен, прислушиваясь к ее шагам.

– Мне нужно кое-что рассказать вам, – прошептала Элен. – Совершено еще одно убийство.

Сестра Баркер внимательно выслушала все детали, задала множество вопросов относительно характера Сер-виден, ее обязанностей, ее любовников и коротко рассмеялась.

– Небольшая потеря для общества. Такой сорт девиц напрашивается на это.

– Какой «сорт» вы имеете в виду? – спросила Элен.

– О, я знаю этот тип. Можете мне не рассказывать… Потаскушка. Черные глазки, которые словно говорят каждому мужчине: «Пойдем в темный уголок», пухлые красные губы, зовущие к поцелую. Сплошная похоть!

– Вы раньше слышали о Сервиден? – спросила Элен, удивленно глядя на сиделку.

– Конечно, нет.

– Тогда откуда вы знаете, как она выглядела?

– Я знаю, как выглядят девушки из Уэльса.

– Но ведь они не все такие! Сестра Баркер сменила тему.

– Что касается указаний профессора, то ко мне они не имеют никакого отношения. Открывание дверей не входит в обязанности сиделки. И я не стану рисковать жизнью и выходить из дома в такую бурю. Я не настолько глупа.

– Сестра! – раздался уже знакомый Элен бас. Сиделка повернулась к девушке.

– Я хочу спуститься в кухню и кое-что приготовить. Вы сможете остаться с ней на минуту?

– Конечно, – ответила Элен.

– Больше не боитесь? И когда вы успели стать такой храброй?

Элен вошла в Синюю Комнату, надеясь, что леди Варрен будет ей рада. Но, казалось, леди Варрен забыла о своем интересе к Элен.

– Что это был за стук? – спросила она.

– У вас очень чуткий слух, – ответила Элен, пытаясь придумать какое-нибудь объяснение.

– Я прекрасно вижу, слышу, определяю на запах, на вкус и на ощупь, – резко сказала леди Варрен. – Лучше, чем вы. Вы можете сказать, какая разница между непрожаренным бифштексом и настоящим бифштексом с кровью?

– Нет.

Следующий вопрос был куда менее приятным.

– А вы можете целить в глаз человеку и попасть, не промахнувшись?.. Что это был за стук?

Она не успела договорить. Дверь открылась, и в Синюю Комнату вошел профессор.

– Сегодня ты поздно, Себастьян, – воскликнула леди Варрен.

– Простите, матушка, – извинился профессор.

– Почта сегодня тоже запоздала, – небрежно заметила леди Варрен.

– Она опоздала из-за бури, – объяснил профессор.

– Дай мне сигарету, Себастьян.

– А ваше сердце? Стоит ли вам курить?

– Мое сердце сегодня не хуже, чем вчера, а тогда ты не имел ничего против. Дай сигарету и расскажи, что нового.

Профессор открыл портсигар и сухим голосом сделал обзор новостей, напоминавший Элен передовую статью газеты «Таймс», разрезанную на мелкие кусочки.

– Нет никого глупее этих политиканов, – заметила леди Варрен. – Были какие-нибудь убийства?

– Я должен отослать вас к миссис Оутс. Это больше по ее части, – ответил, отворачиваясь, профессор, – Простите, матушка, мне надо еще поработать.

– Не переработай, – предупредила его старуха. – У тебя мешки под глазами.

– Я плохо спал. – Профессор слабо улыбнулся. – Если бы это не было так пошло и избито, я бы сказал, что всю ночь не смыкал глаз.

– Где Ньютон? – спросила старуха.

– Он скоро зайдет навестить вас.

– Прекрасно. Скажи ему, что жизнь коротка, пусть не опоздает к последнему нашему прощанию перед сном.

Профессор церемонно пожал ей руку и пожелал доброй ночи. Повинуясь его взгляду, Элен вышла с ним за дверь.

– Попросите сиделку ничего не говорить леди Варрен… о том, что случилось сегодня вечером.

– Да, я понимаю, – кивнула Элен.

Когда она вернулась в Синюю Комнату, леди Варрен внимательно посмотрела на нее своими прищуренными черными глазами.

– Подойдите сюда, – сказала она. – Было совершено еще одно убийство. Уже нашли тело?

Глава XVI

ЕЩЕ ОДНА БРЕШЬ

Леди Варрен схватила Элен за руку, и та поняла, что лгать бесполезно.

– Откуда вы знаете? – спросила она.

Старуха с хрипом втянула в себя воздух.

– Ах! Значит, они нашли ее. Это стучала полиция. Я знала… Расскажи мне все.

– Это была Сервиден, – сказала Элен. – Помните? Она обычно вытирала пыль у вас под кроватью, а вы еще говорили, что у нее пахнет от ног. Ее задушили в роще, а после отнесли в сад капитана Бина. Это он ее нашел.

– Есть какие-нибудь улики?

– Одна. Она оторвала зубами кусок бахромы от белого шелкового шарфа убийцы.

– Хорошо, это все. Уходи, – приказала леди Варрен.

Чтобы старуха снова не выкинула что-нибудь, Элен уселась у камина, откуда могла наблюдать за кроватью. Она попыталась поточнее представить себе ситуацию.

«В доме находится семейство Варрен – это четыре человека, потом миссис Оутс, сестра Баркер, Райс и я. Всего восемь. Мы должны легко справиться с одним человеком, даже если он так умен и хитер, как говорит профессор».

Элен нахмурилась, представив, какие страсти бушуют в этом доме и какие осложнения возникли в любовном треугольнике. Она была бы еще больше обеспокоена, если бы знала, что происходит в это время в большой гостиной.

Приказ профессора о полной изоляции больше всего задел Стефана. Прекратив бесконечное хождение по ковру, он обратился к Ньютону.

– С должным уважением и прочим мусором по отношению к вашему достойному батюшке, Варрен, я должен сказать, что он нас не понимает. Наше поколение не боится всякого старья – живого, мертвого или полумертвого. Мы сбились все вместе, как крысы в водосточном желобе: это действует мне на нервы.

– А я обожаю, – вмешалась Симона. – Это вроде рассказов о том, как несколько супружеских пар завалило снегом в одной хижине. Когда они выйдут оттуда, парочки составятся по-новому.

Она, казалось, совершенно забыла о приличиях и жадно смотрела на Стефана, словно они были вдвоем на необитаемом острове.

– Каковы ваши планы, Стефан? – спросила Симона.

– Прежде всего, – ответил он, – я провалю экзамены.

– Прекрасное утешение для шефа, – заметил Ньютон.

– Потом, – продолжал Стефан, – я отправлюсь в Канаду и стану лесорубом.

– Вашей собаке придется пройти карантин, – язвительно напомнил Ньютон.

– Тогда я останусь в Англии специально, чтобы угодить вам, Варрен, и каждое воскресенье буду приезжать пить чай с Симоной, как раз в то время, когда вы отдыхаете.

Ньютон вздрогнул и посмотрел на часы.

– Я должен пойти к бабушке.

Еще больше сгорбившись, Ньютон выскользнул из комнаты.

Когда он ушел, Стефан сделал инстинктивный рывок к двери. Но, прежде чем он достиг ее, Симона преградила ему путь.

– Нет! – крикнула она. – Не уходите. Оставайтесь, давайте поговорим. Предположим, у вас есть деньги, что бы вы сделали тогда?

– Предположим? – Стефан засмеялся. – Я бы сделал все, что делаю обычно. Занимался бы спортом. Немного поездил бы по свету. Совершил бы вылазку в Монте-Карло.

– Это вам нравится?

– Еще бы! Но какой толк говорить об этом?

– У меня есть деньги!

– Тем лучше для вас, – ответил он:

– Да, я могу делать, что захочу. Это придает уверенности.

– Ни одна женщина не может быть слишком уверенной в себе. – Стефан отчаянно старался вести разговор на уровне легкомысленной светской беседы. – Тогда она начинает презирать судьбу.

Симона, казалось, не слышала его. Она подошла ближе и положила руки ему на плечи.

– Стив, когда вы завтра уйдете, я уйду вместе с вами.

– О, нет, дорогая! – быстро ответил он.

– Да! – настаивала Симона. – Я без ума от вас. Стефан в отчаянии облизал губы.

– Послушайте, вы сегодня устали и перенервничали. У вас бред. Вы сами не понимаете, что говорите. Есть еще старина Ньютон.

– Он может развестись со мной. Мне нет до него никакого дела. Даже если он не даст развод, мне безразлично. Нам будет хорошо вместе.

Стефан, как загнанный зверь, посмотрел в сторону двери.

– Вы мне не нравитесь, – сказал он.

– Это скоро пройдет, – доверительным тоном ответила Симона. – Вы просто глупый мальчик со множеством тормозов. Видимо, тут замешана другая женщина.

Отчаяние заставило Стефана солгать.

– Конечно. Так бывает всегда.

– Я вас ненавижу! – в бешенстве крикнула Симона. – Надеюсь, что вы сдохнете в канаве, как собака!

Она выбежала из комнаты, с треском захлопнув за собой дверь. Стефан глубоко вздохнул:

– Слава тебе, Господи!

Но этот инцидент встревожил его. Он опасался, что Симона изберет какую-нибудь особо изощренную форму мести. Внушая себе, что нет никакого смысла вступать в конфликт, поскольку завтра он уедет, Стефан пытался отвлечься от своих проблем за чтением нового романа.

Но что-то отвлекало его. Он поднял голову и прислушался. Сквозь рев бури прорывался слабый вой. Так могла выть собака, попавшая в беду.

Стефан закусил губу и встревоженно нахмурился. Несмотря на возражения, высказанные им, он сознавал, что указания профессора, вероятно, оправданны, и был готов безоговорочно выполнить их. Но профессор говорил о «мужчине, женщине или ребенке». О животных не было сказано ни слова.

Стефан подумал, что его терпение подвергается жестокому испытанию. Если это ловушка, значит, кто-то узнал о его слабости и старается ее использовать.

«Это Ньютон, – подумал Стефан. – Он старается выманить меня из дома. Этот дурак полагает, что ему следует защищать от меня жену».

Еле слышный жалобный вой заставил его вскочить на ноги. Но он снова сел.

– Бросьте. Не выйдет. Меня не выманишь. Я не могу рисковать жизнью женщин.

Он снова взялся за роман, но строчки представлялись ему бессмысленным набором слов. Он со страхом ждал повторения собачьей жалобы.

И, наконец, она раздалась, еще более отчаянная и слабая, словно издававшее ее существо теряло силы. Стефан выскочил в прихожую и, отодвинув задвижку, приоткрыл входную дверь. Ветер донес до него собачий лай, в которой было что-то знакомое. Охваченный внезапным подозрением, Стефан осторожно закрыл дверь и бросился по лестнице в свою комнату.

– Отто! – позвал он, распахнув дверь.

Но никто не отозвался. Кровать была аккуратно застелена, в комнате был наскоро наведен порядок.

– Сволочи! Они все-таки его выставили. Все. Я тоже смываюсь.

Приглушенно ругаясь, Стефан быстро переоделся в старый твидовый костюм и зашнуровал тяжелые ботинки. С мешком в руке он сбежал по задней лестнице. Никто не видел, как он прошел через холл, но когда он захлопнул за собой дверь, Элен услышала грохот.

Визит Ньютона к бабушке освободил Элен от обязанности наблюдать за старухой. Она подбежала к входной двери и увидела Стефана, быстро удалявшегося от дома под косыми струями дождя.

Услышав звук открываемой двери, он повернулся и демонстративно крикнул:

– Запирайте! Я больше не вернусь!

Элен поспешила захлопнуть дверь и задвинула засов.

– Ну и ну! Вот так гуляка!

Из кухни вышла сестра Баркер и подозрительно спросила:

– Что за шум?

– Мистер Райс ушел, – ответила Элен.

– Куда?

– Он не сказал, но я могу догадаться. Ему очень хотелось пойти в бар, заплатить деньги и попрощаться.

Глубоко сидящие глаза сестры Баркер гневно сверкнули.

– Он нарушил приказ профессора и подвергает риску нашу жизнь! Это преступление.

– Да нет, ничего страшного, – заверила ее Элен. – Я заперла дверь за ним сразу же, как он ушел. Он больше не вернется.

Сиделка с горечью засмеялась.

– Ничего страшного, вот как? Разве вы не понимаете, что мы лишились уже двух самых сильных мужчин?

Глава XVII

КОГДА ЖЕНЩИНЫ ССОРЯТСЯ

Глядя на сестру Баркер, Элен поразилась: глаза женщины приобрели странное выражение. Гнев сменился мрачным удовлетворением, словно она радовалась тому, что число защитников уменьшилось.

– У нас осталось еще двое мужчин, – вызывающе выпрямилась Элен, – и пять женщин – все здоровые и достаточно сильные.

– И вы сильная? – спросила сестра Баркер, пренебрежительно глядя на Элен с высоты своего роста.

– Я молодая.

– Да, вы молодая. Может быть, слишком молодая, не стоит забывать об этом. И, может быть, вы скоро пожалеете о том, что молоды.

– Мне кажется, профессору следует сказать о том, что мистер Райс ушел, – нетерпеливо перебила Элен.

– И, конечно, именно вы сообщите ему об этом.

– Почему я?

– Потому что он – мужчина.

– Послушайте, сестра. Я думаю, что ваши придирки глупы, особенно сейчас. Зачем нам все эти разговоры о мужчинах? Нам нужно держаться вместе. Я уверена, что вы не хотите, чтобы я стала следующей жертвой.

– Я ничего против вас не имею, – заверила ее сестра Баркер.

– Когда вы подниметесь к леди Варрен, – сказала Элен, – расскажите, пожалуйста, мистеру Ньютону о том, что случилось, и попросите передать отцу.

Сестра Баркер величественно наклонила голову и медленно поднялась по лестнице. Когда она отошла от лестничной клетки и пошла по коридору, ее фигура приобрела неясные очертания, и Элен показалось, что она видит привидение – мертвеца, восставшего из гроба и бродящего по темному кладбищу.

«Наверное, это профессор, – успокоила она себя. – А страшное лицо мне просто почудилось».

Вдруг ей в голову пришла новая мысль: профессор вышел из своей спальни, а она ясно помнила, что какая-то дверь приоткрылась и сразу же снова захлопнулась.

«Очень странно, – подумала Элен. – Не может быть, чтобы профессор открыл свою дверь, потом закрыл ее и снова открыл. Это полная бессмыслица».

Внимательно оглядев лестничную площадку, она увидела, что дверь профессорской спальни находится рядом с другой дверью, ведущей на заднюю, винтовую лестницу. Две двери могли случайно открыться одновременно.

Эта мысль внушила Элен сильное беспокойство, и она сразу же отвергла подобное предположение.

«Никто не мог проникнуть в дом, – сказала себе Элен. – Все двери и окна были закрыты. Но, предположим, есть какой-то тайный ход, и убийца мог пройти из рощи прямо в дом, притаиться на задней лестнице и выглядывать из двери… Нет, скорее всего это был профессор!»

Какая-то неясная мысль беспокоила ее… что-то было оставлено без внимания…

И сама она этим вечером была недостаточно методична – не закончив одного дела, начинала другое. Например, не исправила дверную ручку в спальне мисс Варрен. Профессор отослал ее, и она оставила инструменты на полу у двери.

«Могут подумать, что я неряха. Надо снова подняться и попробовать исправить ручку».

Но это решение было забыто при виде Ньютона, сбегавшего по ступенькам. Его обычно бледное лицо покраснело от возбуждения.

– Итак, благородный Райс оставил нас? – обратился он к Элен.

– Да. Я была здесь, когда он уходил, и заперла за ним дверь.

– Хорошо. Надеюсь, он был один?

– Я увидела его на дорожке. Но было очень темно, и из-за дождя ничего нельзя было различить.

Ньютон взбежал по лестнице на третий этаж, но через минуту почти скатился вниз, демонстративно размахивая чистым носовым платком, за которым он якобы так поспешно отправился в свою спальню.

– Моя жена немного расстроена, – небрежно заметил он. – Головная боль и прочее. Может быть, вы побудете с ней, если у вас есть время?

– Естественно, – успокоила его Элен.

Внезапная улыбка Ньютона была такой мальчишеской, что Элен поняла, почему он пользуется успехом у женщин.

– Мы, Варрены, слишком много хотим получить за наши деньги. Надеюсь, вам платят приличное жалование. Вы его заслуживаете… Ну, а теперь нам надо сказать шефу относительно Райса.

Профессор полулежал в кресле, глаза его были закрыты, словно он глубоко задумался. Когда он немного приподнял веки, Ньютон позвал его. Элен заметила, что взгляд профессора странно неподвижен и зрачки сильно сужены.

По всей видимости, Ньютон тоже заметил это.

– Баловался с квардонексом, шеф? – спросил он. Профессор нахмурился.

– Поскольку именно я содержу это семейство, я должен думать о том, чтобы как можно дольше сохранить свои силы. Я должен хоть немного поспать сегодня ночью… Ты хочешь что-то сказать?

Услышав о том, что Райс покинул дом, он сжал губы.

– Значит, Райс не пожелал подчиниться моим указаниям? Из этого молодого человека в конце концов выйдет примерный гражданин, но в настоящее время, боюсь, он находится на уровне дикаря.

– Я бы назвал его атавистическим существом, – заметил Ньютон.

– Да, он, конечно, варвар, но варвар сильный, – напомнил ему профессор. – В его отсутствие нам с тобой, Ньютон, придется поработать.

– То есть ты имеешь в виду меня, шеф. Ты уже вышел из того возраста, когда сражаются с маньяками.

Элен подумала, что эти слова могли бы обидеть профессора.

– Мой мозг к вашим услугам, – сказал он. – К несчастью, я смог передать своему сыну только его небольшую часть.

– Спасибо, шеф, и за помощь, и за комплимент. Но боюсь, что в данном случае знание формулы отравляющего газа совершенно бесполезно. Нам нужна грубая сила.

Профессор слабо улыбался.

– Мой мозг, который ты недооцениваешь, может оказаться козырем в этой игре. Симона знает, что Райс ушел?

– Да, – ощетинился Ньютон. – Ну и что?

– Это твое дело.

– У нее болит голова, – вмешалась Элен. – Мистер Варрен просил меня посидеть с ней.

– Превосходная мысль, – заметил профессор. – Но не забывайте, что моя невестка – темпераментная особа. Ни в коем случае не раздражайте ее.

Элен поднялась в Красную Комнату. Услышав сдавленные рыдания, она остановилась у двери. Поскольку никто не ответил на ее стук, она вошла без приглашения и увидела, что Симона лежит на кровати, спрятав лицо в подушки.

– О, ваше чудесное платье! – воскликнула девушка. – Вы же его испортите!

Симона подняла залитое слезами лицо.

– Я ненавижу это платье! – огрызнулась она.

– Тогда снимите его. Во всяком случае, вы будете чувствовать себя свободнее в пеньюаре.

Девушка долго выбирала в обширном гардеробе Симоны замену ее вечернему туалету. Не желая признаться себе самой, она почувствовала зависть, увидев такое множество красивых платьев.

– Какие чудесные у вас веши! – сказала Элен, подходя к кровати с выбранным пеньюаром, еще более воздушным и нарядным, чем вечернее платье.

– Какой толк от всего этого? – с горечью спросила Симона. – Их не увидит ни один мужчина.

– А ваш супруг? – напомнила Элен.

– Я сказала – мужчина!

– Дать вам аспирин от головной боли?

– Нет, – ответила Симона. – Я действительно отвратительно себя чувствую. Но голова тут ни при чем. Я просто ужасно несчастна.

– Но ведь у вас все есть!

– У меня есть все. Но нет ничего, чего бы мне хотелось… Вся моя жизнь была сплошной жертвой. Если я чего-нибудь захочу, у меня это немедленно отнимают.

Она села и уютно устроилась на кровати, приготовившись к откровенному разговору.

– Стефан Райс когда-нибудь ухаживал за вами? – спросила она.

– Нет, – ответила Элен. – Но если бы ухаживал, я бы вам не сказала. Такие веши надо держать в тайне.

– Но, милочка, как это сделать? Люди ведут светскую жизнь, ходят на балы, в рестораны и так далее. Тут без мужчины не обойтись.

– Я думала не о вас. Я, естественно, говорила о себе.

– О вас? Разве у вас есть любовник?

– Конечно! – небрежно ответила Элен. – Очень жаль, но я больше интересуюсь своими делами, чем вашими. Для меня вы представляете просто определенный тип женщины. Таких, как вы, всюду полно.

Хотя Симона была удивлена тем, что это ничтожество претендует на собственное мнение, она не смогла отойти от избранной ею темы разговора.

– Что вы думаете о Стефане?

– Он мне нравится, – ответила Элен. – Но я думаю, он не очень-то порядочный человек. Он не должен был оставалять нас в трудную минуту.

– Оставлять?

– Да, он ушел и сказал, что не вернется. Разве вы не знали?

Элен была поражена эффектом, произведенным на Симону этой новостью. Молодая женщина сидела неподвижно, крепко прижав руку к губам.

– Куда он пошел? – наконец спросила она.

– В бар, – ответила Элен.

– То есть, вы хотите сказать, к той женщине!

– Если вы имеете в виду дочь хозяина заведения, то он говорил о ней в кухне. Он сказал, что не хотел бы уехать, не простившись с ней.

– Он ушел! – зарыдала Симона. – Он у той женщины! Как он мне нужен… Вы не понимаете. Это меня убивает… Я должна что-то сделать!

– Не расстраивайтесь из-за него, – успокоила ее Элен. – Он вас не стоит. Вы только унижаете себя.

– Замолчите! И выйдите из моей комнаты!

– Мне совершенно не хочется быть незваным гостем, – гордо ответила Элен. – Но мне приказано не оставлять вас одну.

Эти слова довели Симону до бешенства.

– Ах, вот как! – крикнула она. – Вас послали шпионить за мной? Почему я об этом раньше не подумала?

– О чем? – с беспокойством спросила Элен.

– Вы увидите. Вы еще увидите!

Симона начала лихорадочно одеваться. Когда она натянула на себя меховую шубу, Элен не выдержала.

– Куда вы идете? – крикнула она.

– Ухожу из этого дома. Я не останусь там, где за мной шпионят и постоянно оскорбляют. – Симона выхватила из ящика туалета горсть драгоценностей, бросила их в сумку и повернулась к Элен.

– Я иду к своему любовнику. Скажите профессору, что сегодня ночью я не вернусь.

– Никуда не ходите. – Элен пыталась удержать Симону за руку. – Вы ему не нужны.

Борьба была короткой и отчаянной, но Симона была сильнее и отличалась полной бесцеремонностью. Не думая о последствиях, она оттолкнула Элен с такой силой, что та упала на пол.

Потирая затылок, Элен услышала, как щелкнул замок двери, и поняла, что попала в западню.

Глава XVIII

ВСЕ МЕНЬШЕ ЗАЩИТНИКОВ

Элен сделала все, чтобы удержать Симону, но ее не оставляло чувство вины. Чтобы иметь возможность оправдаться, она стала вспоминать, как все произошло.

В памяти мелькнула одна очень неприятная подробность. На этот раз это была слуховая галлюцинация, или, во всяком случае, что-то похожее. Но Элен была совершенно уверена, что ключ повернулся в замке в то самое время, когда она прислушивалась к шагам Симоны, в лихорадочной спешке сбегавшей вниз по лестнице.

– Кто-то нарочно запер меня, – прошептала Элен, – Кто? И для чего?

Вдруг она вспомнила, как миссис Оутс говорила, что во всех дверях «Вершины» установлен один и тот же замок. В таком случае, ключ от смежной комнаты Ньютона мог подойти к двери спальни.

Элен с трудом вынула заржавленный ключ и решила проверить, подходит ли он к двери спальни.

Она взялась за ручку, и вдруг дверь распахнулась. Элен оглядела пустую площадку.

– Вот это да! – выдохнула она, подозревая, что стала жертвой розыгрыша или кое-чего похуже.

Когда Элен рассказала о бегстве Симоны, семейство Варрен выступило единым фронтом, пытаясь спасти положение.

– Вы говорите, мисс Кейпел, что она ушла в бар к Райсу? – спросил профессор.

– Да, – ответила она, стараясь не смотреть на Ньютона. – Я пыталась задержать ее, но…

– Конечно, конечно… Вопрос в том, Ньютон, кто пойдет за ней – ты или я.

– Конечно, я, – ответил Ньютон.

– Нет, дорогой, – вмешалась мисс Варрен. – Ты ведь моложе. Твой отец сумеет лучше повлиять на нее. К тому же, ты должен быть здесь.

– Вам ничего не угрожает, а Симона страшно рискует, – возразил Ньютон.

– Я разделяю твои чувства, Ньютон, – сказал профессор. – Но думаю, что вряд ли этот… маньяк прячется сейчас где-то под дождем. Если он не вернулся домой, то нашел убежище в каком-нибудь амбаре. Я уверен, что Симона без всяких приключений доберется до Райса.

– Приятная перспектива. – Ньютон закусил губу. – Тем больше причин для ее мужа быть вместе с ней.

– Может быть, ты и прав. Но прежде, чем ты уйдешь, нам надо обсудить линию поведения. Нам следует избежать скандала.

– Я не хочу разводиться с Симоной, – голос Ньютона снова сорвался. – Я только не хочу, чтобы она была с этим… Райсом.

– Лично я полагаю, что Райс совершенно не опасен, – заметил профессор. – Он далеко не сердцеед. Вопрос вот в чем: как понять сам факт бегства Симоны в деревенский кабак?

– Нервный срыв, – предположила мисс Варрен. – Может быть, определенную роль сыграло убийство.

Профессор кивнул.

– Боюсь, что вам обоим придется провести в баре эту ночь, – сказал он. – У них нет машины, а Симоне не следует возвращаться домой в такую бурю.

– А ты сможешь вернуться, когда поговоришь с хозяевами и устроишь Симону как следует? – обратилась к Ньютону мисс Варрен.

Ньютон язвительно засмеялся, застегивая плащ.

– Прелестно! Я оставлю ее у Райса… Не беспокойтесь, тетушка. Ждите нас завтра утром.

В доме из мужчин остался один профессор, изнемогающий под тяжким бременем ответственности.

Он прошел в свой кабинет, а Элен попыталась проникнуть в святая святых миссис Оутс. Она несколько раз постучала в кухонную дверь, но миссис Оутс не открыла ей, хотя через матовое стекло было видно, что в кухне горит свет.

Она уже хотела повернуться и уйти, но вдруг услышала незнакомый гортанный голос:

– Входите, дорогая.

Элен вошла в кухню с неприятным ощущением, не понимая, чем оно вызвано.

Миссис Оутс сидела, развалившись на стуле, и была похожа на мешок с картошкой.

Несмотря на отсутствие опыта, Элен сразу поняла, что случилось. Самый надежный защитник предал ее. Миссис Оутс была пьяна.

Глава XIX

ПЕЙ ДО ДНА

Увидев миссис Оутс в таком состоянии, Элен замерла. Ей показалось, что она переживает кошмар наяву. За несколько часов все изменилось. Не верилось, что она находится в той самой уютной кухне, где еще недавно пила чай.

Сейчас здесь было не только неуютно и грязно, но и темно. Кухню уже не освещали пляшущие языки пламени в камельке, крошки и яичная скорлупа были разбросаны по столу, не покрытому скатертью. Даже рыжий кот покинул свое место на ковре, избрав спокойную атмосферу пустой гостиной.

Но худшей из перемен была перемена в самой миссис Оутс.

Глаза потеряли живость, и губы, всегда плотно сжатые, расплылись в идиотской ухмылке. «Нет ничего хуже пьяной женщины», – подумала Элен. Когда она изложила миссис Оутс последние новости, та приняла их с таким безразличием, что девушка стала сомневаться, поняла ли миссис Оутс, что все их защитники дезертировали.

– Какое безобразие, что ваш муж ушел из дома, – довольно бестактно пожаловалась Элен. – Почему это должно было случиться именно сегодня?

Миссис Оутс визгливо засмеялась.

– Это я сделала, – сказала она хрипло. – Я отнесла пудинг в спальню, когда сиделка была занята с леди Варрен. Я всего-навсего отвинтила крышку у баллона с кислородом, когда ставила тарелку на стол.

– Кто вас надоумил? – выдохнула Элен.

– Вы и надоумили. Вы сказали, что от этого зависит жизнь леди. Но если бы это не сработало, я бы придумала другой способ избавиться от Оутса.

Миссис Оутс осушила еще один стакан, а Элен почувствовала себя совсем подавленной.

– Отдайте бренди! – крикнула она, схватив бутылку. – Как вам не стыдно!

Она поняла свою ошибку, когда на нее обрушилась ярость миссис Оутс.

– Ну-ка положи обратно!

Элен, делая вид, что шутит, побежала к двери. Миссис Оутс преследовала ее.

– Ну, не глупите, – старалась успокоить женщину Элен, крепко прижимая к себе бренди. – Опомнитесь!

Миссис Оутс, задыхающаяся, с покрасневшими глазами, загнала ее в угол кухни, вырвала из рук бутылку и дала пощечину.

Покачнувшись от удара, Элен едва не упала, а миссис Оутс схватила ее за плечи и буквально вытолкнула из кухни.

– Выметайся отсюда, – пробормотала она, захлопывая за ней дверь, – И чтобы я тебя здесь больше не видела!

Элен поняла, что ей понадобится помощь. Она постеснялась обратиться к профессору и отправилась в библиотеку. Мисс Варрен встретила ее не очень любезно.

– Надеюсь, мисс Кейпел, вы оставите меня в покое хоть ненадолго, – сказала она.

– Нет, – возразила Элен. – Это очень важно. Миссис Оутс пьяна.

Мисс Варрен недовольно нахмурилась и посмотрела на часы..

– Ничего страшного, – спокойно сказала она. – Она проспится и завтра примется за работу, как обычно.

– Но она еще не напилась до потери сознания, – настаивала Элен. – Если бы вы с ней поговорили сейчас, то могли бы остановить.

– Я не буду спорить с полупьяной женщиной, – сказала мисс Варрен. – А работа моего брата слишком ответственна, и ему нельзя мешать. Самое разумное для вас – не вмешиваться;.. Такое случалось и прежде.

Чувствуя себя весьма скверно, Элен побрела по коридору в холл. Однако, увидев телефон, она немного приободрилась. Вид аппарата напомнил ей, что дом все же не потерял связи с цивилизацией.

«Я позвоню в бар, – решила Элен. – Надо выяснить, где Симона. А потом позвоню доктору Перри».

Она очень обрадовалась, услышав голос, который с сильным уэльским акцентом уведомил ее, что говорит мистер Вильямс, владелец бара.

Затем мистер Вильямс доложил, что мистер и миссис Ньютон Варрен благополучно прибыли и останутся на ночь в меблированных комнатах. Он добавил, что мистер Райс ушел вместе с собакой сразу же по их прибытии, вероятно, для того, чтобы освободить комнату для молодой леди Варрен.

– Куда же он пошел? – спросила Элен.

– В дом приходского священника. Он сказал, что священник наверняка устроит его на ночь, потому что любит собак.

Затем Элен позвонила доктору. Он немедленно снял трубку. Голос его звучал устало и без особого энтузиазма.

– Только не говорите мне, что у старухи припадок. Имейте совесть. Я только что сел ужинать.

– Хочу посоветоваться с вами. Я могу обратиться только к вам. – Элен изложила свои подозрения.

– Да, веселое дело, – ответил доктор. – Но тут уж вы бессильны. Не дразните больше миссис Оутс.

– Но ведь я совсем одна, – жалобно сказала Элен.

– Вы боитесь?

– Н-нет.

– Если вы боитесь, я немедленно еду к вам.

Как он и ожидал, Элен отказалась. Доктор Перри проголодался, промок и устал, как собака, и, несмотря на его любезное предложение, в данный момент огонь в камине и трубка значили для него больше, чем самые прекрасные глаза.

– Я знаю, что в таком доме не очень-то уютно в бурю. Прочитайте парочку молитв, и все будет в порядке. Конечно, сегодня вечером вы переволновались и, естественно, чувствуете себя одиноко. Закройте все двери и окна и ничего не бойтесь.

– Ладно. – Элен вздрогнула от оглушительного треска, раздавшегося за одним из закрытых окон.

– Помните, если вы почувствуете, что вам страшно, позвоните мне, и я сразу же приеду.

Несколько успокоенная этим обещанием, Элен повесила трубку. Но, оглядев пустой холл, почувствовала, что ее уверенность отступает. Казалось, полный зловещими звуками дом вот-вот рухнет под натиском бури. Громкий рев раздавался из каминной трубы, и девушка словно слышала непонятные слова, смутные угрозы.

Чувствуя, что любой прием со стороны миссис Оутс будет лучше, чем одиночество, Элен снова спустилась в кухню. К счастью, миссис Оутс встретила ее как гостеприимная хозяйка. Уровень бренди в бутылке заметно понизился.

«Нельзя раздражать ее!» – подумала девушка, присаживаясь возле миссис Оутс.

– Мы с тобой друзья, старушка, – сказала она, – Правда?

– Да, – кивнула та. – Оутс сказал: «Смотри за маленькой мисс». Это были последние слова перед тем, как его позвали наверх.

– Ах, не говорите о нем так, словно он умер! – воскликнула Элен и погладила миссис Оутс по руке. – Но как вы сможете смотреть за мной, если напились?

– Я выпила совсем мало, – возразила миссис Оутс. – И я покажу каждому, кто осмелится хоть пальцем коснуться маленькой мисс.

Она встала и, немного покачиваясь, прошлась по комнате, нанося удары сжатыми кулаками воображаемому противнику.

– Я тут сидела, – объявила миссис Оутс, – и думала. Я долго думала. Меня беспокоит эта сиделка. Почему она всегда говорит, когда ее рот полон крошками или хлебными корками, или другой едой?

– Не знаю, – ответила Элен.

– Я сидела здесь, думала и теперь знаю. Она пытается говорить не своим голосом. И ходит не своей походкой. Ну, догадываетесь?

– А вы догадываетесь? – с беспокойством спросила Элен.

– Может быть, она вовсе не женщина, как мы с вами, может быть, она…

Миссис Оутс внезапно остановилась и уставилась на дверь. Оглянувшись, Элен увидела, что в дверном проеме стоит сестра Баркер.

Глава XX

ДАМА НАВОДИТ КРАСОТУ

Элен никогда не приходилось видеть такую открытую и беспощадную ненависть в человеческих глазах.

– Мы только что говорили о леди Варрен, – сделала она слабую попытку объяснить по-иному слова миссис Оутс. – Удивительная женщина, верно?

Сестра Баркер игнорировала эту увертку. В торжественном молчании она прошлась по кухне и взяла с плиты чайник. – Нет горячей воды.

– Мне очень жаль, но печка потухла, – извинилась за миссис Оутс Элен. – Если бы вы подождали несколько минут, я бы вскипятила воду на своей спиртовке.

– Я не нуждаюсь в помощи, – сказала сестра Баркер. – Я умею делать свое дело. И доводить его до конца.

Слова, сами по себе безобидные, были произнесены таким тоном, который придавал им мрачное звучание. Так же торжественно и многозначительно сестра посмотрела сначала на бутылку, стоящую на столе, потом на миссис Оутс, развалившуюся на стуле.

– Бренди, – заметила сестра. – В доме трезвенников. Миссис Оутс вызывающе подняла стакан.

– Ваше здоровье, сестра, – сказала она, запинаясь. – Чтоб всем вашим курам благополучно вернуться на вертел.

Сестра Баркер коротко засмеялась.

– Понятно. Скоро у меня на руках окажетесь и вы. Ну, с вами-то я знаю, как обходиться.

Миссис Оутс не успела опомниться, как сестра удалилась.

– Ну и ну! – выдохнула миссис Оутс, принюхиваясь. – Что за скверный запах! От нее так и разит бренди. Пусть она лучше не пытается устраивать со мной эти штучки. И нечего меня обзывать, а то я дам ей по уху… Меня этим не проведешь.

– Этим? – отозвалась Элен.

– Этим самым. Кто может сказать, женщина она или мужчина?

Голос миссис Оутс опустился до хриплого шепота, и Элен уяснила весь ужас своего положения. Последний защитник Элен ускользал от нее, оставляя наедине с тайной загадочной сиделки.

– Она охотится за вами, – шепотом продолжала мис-сие Оутс. – Хочет избавиться от меня, чтобы с вами было легче справиться. Ну ладно, я ей покажу!

С трудом проглотив слюну, она передала Элен бутылку бренди.

– Поставьте ее куда-нибудь, чтобы я не могла достать.

Элен быстро оглядела кухню, подошла к шкафу и потянулась к высокой полке. Миссис Оутс не могла достать бутылку, и Элен почувствовала себя немного увереннее.

Спустившись с опасных высот, Элен стала торговаться.

– Вы поступили замечательно, – сказала она. – Я обещаю, что завтра утром вы допьете бутылку у меня в гостиной. Я задержу Оутса и никого не пущу к вам. А теперь сварю немного крепкого кофе, чтобы вы почувствовали себя лучше.

– Ко-о-о-фе! – простонала миссис Оутс. – Лучше поите этой гадостью мужиков, которые ленятся поднять с места свой зад, спаси Господи беднягу Оутса!

Элен заварила кофе, налила в чашку крепчайший темный напиток и понесла его миссис Оутс.

– Вот вам, – сказала она. – Кофе черный, как ночь, и горячий, словно адское пламя.

– Адское пламя! – повторила миссис Оутс, зажимая нос, и проглотила кофе одним глотком.

– Миссис Оутс, – вдруг спросила Элен. – Доктор Перри помолвлен?

– Еще нет, но помолвка будет скоро, – ответила миссис Оутс. – Я всегда спрашивала его, когда он наконец женится, а он всегда говорил, что ждет такую девушку, которую можно было бы схватить в охапку и забросить на луну.

– Я отнесу немного кофе наверх, сиделке, – сказала Элен. – Боюсь, что мы только что обидели ее.

Подойдя к дверям Синей Комнаты, Элен несколько раз постучала, но сестра Баркер не отзывалась.

Немного подождав, Элен приоткрыла дверь и заглянула в комнату. В ней царил полумрак, лишь голубоватое сияние ночника у кровати и пляшущее пламя в камине освещали комнату. Прокравшись на цыпочках по толстому ковру, Элен прошла мимо кровати, где различила очертания пушистой кофты леди Варрен. Старуха спала, – и храп ее колебался от баса до самого высокого регистра. Свет, проникающий сквозь дверь, говорил о том, что сестра Баркер находится в смежной комнате.

Элен застала ее врасплох. Сестра Баркер стояла перед зеркалом, внимательно изучая свое отражение. Она провела пальцем по подбородку, и Элен заметила, что в кулаке у нее зажат маленький блестящий предмет.

– Господи, – с горечью произнесла сестра Баркер. – Это единственное место, где, как я думала, меня оставят в покое и где можно побыть одной.

– Да, комнаты расположены ужасно, – согласилась с ней Элен. – Я подумала, что вы не отказались бы выпить немного кофе.

– Спасибо.

Сестра Баркер взяла чашку, церемонно отогнув мизинец, и стала отпивать кофе маленькими деликатными глотками, напомнив Элен пьесу, которую она когда-то видела.

«Но актер, игравший тогда женскую роль, был более естественным», – подумала Элен. Ее охватило жгучее любопытство.

– Как вы уже видели, у миссис Оутс что-то вроде запоя, – сказала она. – Что вы мне посоветуете?

– Взболтайте яйцо в ворчестерском остром соусе и прибавьте туда бренди. Когда вы ложитесь спать?

– Около десяти. Но сегодня я не буду спать.

– Почему?

– Ну, кто-нибудь должен не спать, чтобы впустить Оутса.

Неожиданно сестра Баркер набросилась на девушку.

– Значит, вы уже забыли, что приказал профессор? Он приказал никого не впускать!

– Я забыла, – призналась Элен. – Пожалуйста, не говорите профессору и мисс Варрен.

– Ничего не могу обещать, – заявила сестра Баркер. – Если за вами постоянно не наблюдать, вы подвергнете опасности жизнь всех, кто находится с вами под одной кровлей… Чтобы приманить убийцу, достаточно вашего присутствия – ведь он охотится именно за вами!

Услышав это, Элен почувствовала, как по спине пробежал холодок.

– Почему вы все стараетесь напугать меня? – спросила она.

– Потому что вы постоянно все забываете. – Сестра Баркер поставила на стол пустую чашку и подошла к Элен. – Я хотела сказать вам еще кое-что. Я подозреваю этого уэльского врача.

– Доктора Перри? – не поверила своим ушам Элен.

– Да. Это тип легковозбудимого мужчины, неуравновешенный невропат. Такой вполне может быть маньяком, помешанным на убийствах.

– Какие глупости! – парировала Элен.

– Что вы знаете о нем? – продолжала сестра Баркер. – Эти преступления совершаются человеком, внушающим доверие своим жертвам. К тому же он может быстро передвигаться с места на место… И все доверяют доктору.

– Конечно, доверяют. Например, я. Я бы доверила доктору Перри свою жизнь. Он очень милый. И он обещал мне приехать сюда, если я буду очень бояться.

Сестра Баркер вынула из портсигара сигарету и, не зажигая, зажала в углу рта.

– Не волнуйтесь, – фыркнула она. – Он может явиться сюда и без приглашения. Элен повернулась к двери.

– Не буду больше вас беспокоить. Кроме того… Я думаю, вы сами не знаете, что говорите.

Сестра Баркер схватила ее за руку.

– Вы меня боитесь?

– Нет, не боюсь!

– Что вы думаете обо мне?

– Я думаю, что вы очень добросовестная… и умная.

– Тогда выслушайте меня, если вы сами не дура… Человек, совершающий эти преступления, совершенно нормален, когда проходит приступ безумия. Поэтому вы ничего не можете сказать заранее. Может быть, сегодня ночью вы встретитесь с ним. И если это случится, вы будете удивлены, как никогда в жизни.

Сестра Баркер зажгла сигарету, которую держала в зубах. Огонь, озаривший красным светом ее лицо, отразился в чисто выбритой, как у мужчины, коже подбородка и верхней губы.

Глава XXI

ПОСЛЕДНИЕ ПРЕГРАДЫ

В том, что сестра Баркер принадлежит к слабому полу, первой усомнилась миссис Оутс. Может быть, эта мысль была внушена ей крепким бренди. Элен была склонна считать сиделку просто грубой и ревнивой женщиной, обделенной природой. Тот факт, что она выбривала себе верхнюю губу и подбородок, еще ничего не доказывал – волосы на подбородке и усики на верхней губе не так уж редко встречаются у женщин.

Кто же все-таки сестра Баркер? Закрыв глаза, Элен раскачивалась взад и вперед.

Вдруг она вздрогнула и открыла глаза. К ее удивлению, она была не одна. Профессор вышел из кабинета и стоял, склонившись над ней.

– Спите на лестнице, мисс Кейпел? Почему вы не ложитесь в постель?

Бесстрастный голос и спокойный вид профессора успокоили Элен. Преступления не совершаются в приличных домах, где джентельмены переодеваются к обеду.

– Весьма неразумно, – заметил профессор, когда Элен призналась, что вовсе не хочет ложиться, прошел мимо нее и поднялся по лестнице, держась за перила.

– Профессор, можно мне сказать вам кое-что? – позвала его Элен. – Миссис Оутс желала бы получить неофициальную информацию относительно новой сиделки. То есть она хочет знать, действительно ли сестра послана медицинским центром.

– Почему не выяснить? Вот телефон. Элен сбежала в холл и направилась к телефону. Она запомнила номер медицинского центра благодаря своей привычке прислушиваться к телефонным разговорам. Ей ответил слащавый женский голос.

– Не можете ли вы сказать, у вас находится сестра Баркер?

– Кто это говорит? – переспросил голос.

– Это говорят из «Вершины»

– Но ведь она именно там!

– Да, я знаю. Вы не могли бы описать ее?

В трубке помолчали, словно сомневаясь, в своем ли уме тот, кто высказал столь странную просьбу, и через минуту ответили:

– Ничего не понимаю. Она высокая, темноволосая… Одна из лучших сиделок. У вас какие-нибудь жалобы?

– Нет. Она говорит как леди?

– Естественно. Все наши сиделки настоящие леди.

– Ну, конечно. Вы сами проводили ее в машину?

– Нет. Было темно, поэтому она ожидала в холле. Когда она услышала гудок, то вышла со своим чемоданом.

Элен с чувством удовлетворения повесила трубку. С этой стороны все было в порядке.

«Пойду проверю, как там миссис Оутс», – подумала она.

Глядя на бутылку бренди, стоявшую на самом верху шкафа, миссис Оутс чувствовала себя в высшей степени несчастной. – Задали вы мне работу, – с упреком сказала она. – Вы и ваш кофе. Совсем испортили настроение. – Элен посмотрела на кухонные часы:

– Уже без пяти одиннадцать. Когда вернется ваш муж?

Миссис Оутс пустила в ход все свои пальцы.

– Скажем, полтора часа туда и два обратно. Эта старая машина любит отдохнуть немного среди холмов. И Оутсу понадобится время, чтобы достать кислород. Должен вернуться примерно через пять часов. Может быть, немного раньше.

У Элен появилась слабая надежда на возвращение Оутса.

– Он уехал примерно в половине девятого, – сказала она. – Значит, нам остается ждать два часа или около того. Когда я узнаю, что он приехал, я буду спать, как сурок. Может быть, вы принесете свое постельное белье в комнату рядом с моей спальней? Мне будет не так страшно, если вы будете рядом, за стеной.

– Ладно, – пообещала миссис Оутс. – Там лучше, чем на нашем чердаке, где ветер воет во всех трубах.

– Я совсем забыла, – ахнула Элен. – Профессор приказал не впускать в дом вашего мужа.

– Все это ерунда, – возразила миссис Оутс. – Хозяин приказал слушаться его. Но сам-то он не исполняет собственных приказов. Разве он не отправил Ньютона за его красоткой? Конечно, он знает, что я впущу Оутса.

– Вы считаете, что с его стороны это была просто поза? Если он такой заботливый, он не допустит, чтобы кислород всю ночь оставался в гараже. Как только мы услышим, что Оутс стучит в дверь, я сразу же побегу и скажу профессору.

– А к тому времени Оутс будет уже дома, – торжественно произнесла миссис Оутс. – Неужели вы думаете, что я оставлю своего старика под дождем дожидаться, пока его соизволят впустить?

Вскочив на ноги, Элен сказала:

– Я скоро вернусь. Хочу переодеться. Потом мы выпьем чаю и постараемся устроиться поудобнее.

Выйдя из кухни, Элен в нерешительности остановилась. Быстрее было бы подняться по задней лестнице. Но, посмотрев на крутую спираль тускло освещенных узких ступеней, она отпрянула, чувствуя, что никакие силы не заставят ее пройти по ним.

Понимая, что ее страх безоснователен, Элен все же поднялась по парадной лестнице.

Проходя мимо двери Синей Комнаты, Элен вздрогнула, услышав приглушенный крик. Она прислушалась, но крик не повторился.

Поднявшись на следующую плошадку, девушка почувствовала, что боится идти дальше. Слишком много уголков, где мог спрятаться тот, кто, поднявшись по спиральной лестнице, поджидал ее.

Когда Элен попыталась открыть дверь своей спальни, ей показалось, что кто-то удерживает ее изнутри. Но, включив свет, она увидела лишь портьеры, колыхавшиеся от ветра.

Элен подошла к окну и отодвинула занавеску. И тотчас черная масса, испугавшая ее раньше, рванулась к ней, почти коснувшись стекла. Казалось, дерево ожило и рвется изо всех сил в дом. Элен быстро задернула портьеру и отскочила на середину комнаты. Ей казалось, что на нее вот-вот набросятся. Каждую минуту могло распахнуться окно, а за вздувшейся портьерой могло возникнуть нечто ужасное.

Элен не знала, что этажом ниже украдкой отворилась дверь. Из-за нее выглянула голова, глаза скользнули направо, потом налево. Кто-то крался по ступенькам, ведущим к спальне девушки.

Элен переоделась в короткое синее шерстяное платье и туфли без каблуков, от которых показалась еще меньше. Бесшумно спустившись по лестнице, она снова остановилась у двери Синей Комнаты.

Вдруг тишину прорезало хныканье старухи:

– Сестра, не надо!

– Заткнитесь или получите еще! – с трудом узнала Элен хриплый голос.

Она решила прибегнуть к помощи профессора и прошла в его спальню.

Он сидел в кресле и не шевелился.

«Если он уснул, стоит ли его будить?» – спросила себя девушка и подошла к креслу.

Лицо профессора было словно желтая восковая маска, бледные веки плотно прикрыли глаза.

Рядом с ним на столике стоял пузырек и пустой стакан. Элеч схватила профессора за руку.

– Профессор! Профессор!

Она больше не боялась беспокоить его. Она боялась, что не сможет его разбудить.

Глава XXII

ПРОИСШЕСТВИЕ

Элен снова и снова пыталась разбудить профессора, но он не шевелился. В отчаянии она схватила его за плечи и стала трясти изо всех сил. Когда она отпустила его, он безжизненно упал на спинку кресла.

Элен в панике выбежала из комнаты и бросилась в библиотеку. Мисс Варрен с недовольным видом подняла глаза от книги.

– Профессор! – задыхаясь, выпалила Элен. – Пойдемте к нему. Скорее! Я думаю, он умер!

Ее слова заставили мисс Варрен подняться. Она пошла вперед, перешагивая через две ступеньки. Когда Элен, запыхавшись, вбежала в спальню профессора, она увидела, что мисс Варрен склонилась над безжизненной фигурой.

– Честное слово, мисс Кейпел. Вы бы лучше хорошенько подумали, прежде чем пугать меня безо всякой надобности.

– Но разве он не болен? – спросила Элен, со страхом глядя на неподвижное тело.

– Конечно, нет. Он просто принял большую дозу снотворного.

Мисс Варрен взяла со стола бутылку с квардонексом и внимательно осмотрела ее содержимое.

– Не думаю, чтобы брат сделал такую глупость. Он обычно не совершает подобных ошибок. Очевидно, он не рассчитал дозу. Ведь он фактически не спал несколько ночей. Лучше оставить его в покое.

Мисс Варрен подошла к кровати, сняла покрывало и укутала колени профессора.

– Пойдемте, мисс Кейпел, – сказала она.

– Нет, – возразила Элен. – Я… Я боюсь.

– Чего боитесь?

– Не знаю. Но это наш последний мужчина.

Мисс Варрен вздрогнула.

– Да, интересно, их словно вымели. Но я не вижу особых причин для тревоги.

– Произошло убийство, – прошептала Элен. – Где-то притаился маньяк. И все они уходят, один за другим. Я думаю, сейчас произойдет что-то ужасное. Может быть, я останусь одна. Или вы…

– Если вы так нервничаете, почему бы вам не побыть с сестрой Баркер?

Элен отступила, вспомнив недавний инцидент.

– Но ее я тоже боюсь. Она изводит леди Варрен. Я только что слышала…

– Я обычно не обсуждаю семейные дела с лицами, не принадлежащими к нашей семье, – сухо сказала мисс Варрен. – Вы слышали, что случилось с предыдущей сиделкой?

– Да. Леди Варрен чем-то бросила в нее.

– Именно. Леди Варрен обладает таким характером, что не умеет сдерживаться. К несчастью, в медицинском центре мне сказали, что никто больше не желает работать у нас.

– Вы не хотите посмотреть, как чувствует себя леди Варрен? – спросила Элен.

– Пожалуй. Здесь мы не будем тушить свет.

Когда они проходили по площадке, мисс Варрен увидела что-то, лежащее на ковре перед дверью ее комнаты.

– Что это такое? – спросила она, близоруко прищуриваясь.

– Это зубило и еще кое-что, – ответила Элен. – Вот они где! Мне хотелось исправить ручку на вашей двери, но я забыла.

Она остановилась и подняла зубило, но мисс Варрен отняла его и положила вместе с другими инструментами на стул у себя в комнате.

– Оставлять вещи где попало – признак неаккуратности, – сказала она.

Элен ничего не ответила. Она вошла вслед за мисс Варрен в Синюю Комнату. В комнате было тихо, старуха крепко спала.

«Надеюсь, ее ничем не опоили», – с беспокойством подумала Элен.

Воздух был еще более кислым, чем обычно, пахло гнилыми яблоками, пылью и тряпками. Мисс Варрен брезгливо передернула плечами.

– Ужасный запах! Я должна была выносить его целый день. У меня разболелась голова от этого. Вот почему я так ценю услуги сестры Баркер, хотя вижу, что вы не способны оценить их.

«Она хочет сказать, что будет поддерживать сиделку, а я могу идти ко всем чертям», – решила девушка.

Ее поразило, с какой осторожной почтительностью мисс Варрен постучала в дверь, ведущую в комнату сиделки.

– Можно войти? – спросила мисс Варрен.

Сестра Баркер сидела, положив вытянутые ноги на сиденье стула, и курила сигарету.

– Простите, что я беспокою вас, – извинилась мисс Варрен. – Мне только хотелось узнать, не доставила ли леди Варрен вам слишком много хлопот?

– У нее были капризы относительно снотворного, – ответила сестра Баркер. – Но я очень скоро убедила ее принять лекарство.

– Надеюсь, вы спокойно проспите эту ночь.

– В такой ветер? Нечего и надеяться. Я не лягу, как и все в этом доме.

– Кого вы имеете в виду? – спросила мисс Варрен. – Я сейчас ложусь. А профессор проспит до утра. Он принял квардонекса немного больше обычного.

Сестра Баркер, казалось, не слушала. В ее глазах зажегся фосфоресцирующий блеск – не то тревожный, не то удовлетворенный.

– Странно, – заметила она с каким-то злорадством. – Такое впечатление, будто кто-то расчищает себе дорогу. Глаза мисс Варрен приняли испуганное выражение.

– Для всего случившегося можно найти логическое объяснение. Например, мистер Райс, мой племянник и его жена покинули этот дом потому, что я выставила собаку.

– Нет, пойдем немного дальше, – заявила сестра Баркер. – Райс знал, что вы терпеть не можете собак?

– Да.

– Так. А вы знаете, кто сообщил ему, что продается собака?

– Конечно, можно без конца строить разные предположения, но это совершенно бесполезно. Кого можно обвинить в том, что я забыла закрыть баллон с кислородом?

Элен хотела открыть имя подлинного виновника происшествия, но решила, что это было бы предательством.

– Значит, сейчас в доме три женщины, – констатировала сестра Баркер.

– Четыре, – с гордым видом поправила ее Элен. – Миссис Оутс выпила не так уж много, и я дала ей крепкий кофе. Теперь она почти трезвая.

– Мне кажется, – задумчиво сказала мисс Варрен, – что вы сможете постоять за себя.

– Я доказываю это всю свою жизнь, – ответила Элен.

– Уверена, что вы не растеряетесь, если случится что-нибудь непредвиденное, мисс Кейпел, – сказала мисс Варрен. – И все же мне будет легче, если я буду знать, что вы рядом с миссис Оутс.

Элен, почти сломленная волнением и усталостью, немного приободрилась при этом неожиданном знаке внимания.

Когда она вернулась в кухню, миссис Оутс все еще сидела в своем кресле, но находилась в сравнительно бодром расположении духа. Она погрозила девушке пальцем, и в глазах ее мелькнула искорка юмора.

– Подкрадываетесь на бархатных лапках? Хотите насыпать соли мне на хвост? Но я старый воробей, меня на мякине не проведешь.

– Действие продолжается, – театральным тоном сказала Элен. – Профессор уходит со сцены.

Выслушав рассказ Элен о том, что случилось с профессором, миссис Оутс не очень расстроилась.

– Подумаешь, потери! – сказала она. – От него все равно никакой пользы, он только сидит у себя в кабинете и размышляет.

– Я такого же мнения, но без него мы словно тело без головы.

Немного позже в кухню вошла сестра Баркер.

– Я думаю, нам лучше прийти к соглашению. Кто будет здесь старшим в отсутствие профессора?

– Конечно, хозяйка, – ответила миссис Оутс.

– Она ничего не понимает, – заявила сестра Баркер. – Она неврастеничка. Можете мне поверить.

– Я буду подчиняться ей, – сказала Элен. – Она меня наняла и платит жалованье.

– Слушайте, слушайте! – захлопала в ладоши миссис Оутс. – Слушайте, что говорит молодая невеста доктора.

– Я не знала, что вы помолвлены с доктором Перри. – Тонкие губы сестры Баркер сжались в прямую линию, в глазах засветилась ревность.

– Ни с кем я не помолвлена, – быстро ответила Элен. Хотя тема была довольно деликатная, сестра Баркер не могла оставить ее.

– Я думаю, все дело в росте. Просто удивительно, как это мужчины всегда выбирают женщин маленького роста. Это признак их умственной неполноценности. Они знают, что интеллект зависит от размеров тела.

Это высказывание привело Элен в ярость.

– Может быть, они находят нас более привлекательными, – ответила она.

– Вы желаете оскорбить меня, – хрипло сказала сестра Баркер. – Может быть, это неразумно? Очень скоро вы останетесь наедине со мной.

– Остается еще миссис Оутс, – напомнила ей Элен.

– Правда? – Сестра Баркер многозначительно засмеялась. – На вашем месте я бы не очень-то надеялась на это.

Она выпустила изо рта дым и, шумно ступая, вышла из кухни.

– Что она хотела сказать? – с беспокойством спросила Элен.

– Ерунда, – мрачно прокомментировала миссис Оутс. – Но все равно нам не надо было раздражать ее.

– Ей не следовало надолго оставлять бедную леди Варрен, – оправдывалась Элен.

– Нечего ее жалеть! Старуха не даст себя в обиду. Оставлять эту пару в одной комнате, все равно что запереть в одной клетке льва и тигра. Неизвестно, кто выйдет живым наутро.

– Хочется верить, что старая леди Варрен не совсем беспомощна, – сказала Элен. – Я действительно боюсь сиделки.

– Не давайте ей этого понять, – посоветовала миссис Оутс.

– Постараюсь. – Элен посмотрела на часы. – Хотелось бы мне знать, где именно в эту минуту находится ваш муж. Как бы мне дотянуть до его возвращения! Боюсь, что со мной случится что-нибудь ужасное.

– Молчите! – толкнула ее миссис Оутс. – Может быть, кто-то нас подслушивает.

Открыв дверь кухни, Элен осмотрела проход.

– Вот чего я боюсь, – сказала она. – Предположим, я услышу, как за дверью плачет ребенок. Мне кажется, я не выдержу и выйду. Понимаете? А вдруг там действительно ребенок…

– Не будьте дурочкой, – умоляла ее миссис Оутс. – За все время, что я здесь работаю, никто ни разу не оставил ребенка на пороге. Мисс Варрен – девица не такого сорта, чтобы принести дитя в подоле.

Элен засмеялась.

– Я чувствую себя виноватой перед ней. Она, наверное, скоро захочет спать, а я до сих пор не исправила ручку на ее двери.

Обрадованная тем, что может отвлечься работой, Элен побежала наверх. Поднявшись на площадку второго этажа, она увидела свет сквозь стеклянную дверь спальни мисс Варрен.

«Надеюсь, она еще не легла», – подумала Элен, постучав в дверь.

– Да? – раздался голос мисс Варрен.

– Мисс Варрен, простите, пожалуйста, что побеспокоила вас. Вы не можете дать мне зубило и другие инструменты?

– Конечно, мисс Кейпел, только больше не оставляйте все это у дверей.

Элен услышала шаги мисс Варрен, потом ручка двери беспомощно завертелась. Элен в молчаливом удивлении смотрела на ручку.

– Вы не можете открыть дверь? – спросила она.

Нет, – ответила мисс Варрен. – Ручка вертится во все стороны, но дверь не открывается.

Глава XXIII

«ЧТО НАМ ДЕЛАТЬ С ПЬЯНЫМ МОРЯКОМ?»

– Ничего, – сказала Элен. – Я открою дверь с наружной стороны.

Она уверенно взялась за ручку, но почувствовала, что та вертится у нее в руках.

– Кажется, ручка совсем развинтилась. Мисс Варрен, там у вас инструменты. Как вы думаете, смогли бы вы подкрутить ее?

– Нет, здесь не хватает отвертки, – ответила мисс Варрен. – Не важно. Оутс починит ее завтра утром.

– Но, мисс Варрен, – настаивала Элен, – очень плохо, что вы заперты. А если… предположим, будет пожар?

– Почему мы должны предполагать такие вещи? Пожалуйста, уходите, мисс Кейпел, я должна закончить важную работу.

– А у вас есть ключ? – спросила Элен.

– Нет. Замок сломан, вместо него поставили задвижку… А теперь, пожалуйста, оставьте меня в покое.

Поняв, что ей ничего не добиться от мисс Варрен, расстроенная Элен повернула назад. Когда она проходила мимо Синей Комнаты, сестра Баркер, привлеченная шумом, высунула голову.

– Ну, что там еще случилось?

Элен объяснила ситуацию. Сиделка злобно рассмеялась.

– Что я вам говорила? Она заперлась нарочно.

– Не могу поверить, – возразила Элен. – Зачем это ей нужно?

– Она до смерти испугалась. Да, я это предвидела… И я предвижу кое-что другое. Для вас еще все впереди, дорогая моя.

– Сестра! – крикнула Элен, поддавшись внезапному импульсу. – Я хочу извиниться перед вами. Если я вас чем-нибудь обидела, то не нарочно.

– Слишком поздно спохватились, – фыркнула сестра Баркер. – Вы уже высказались.

– Может быть, сделать что-нибудь?..

– Поклянитесь, что будете во всем меня слушаться.

– Есть, сержант! – Элен вытянулась и отдала честь сестре Баркер.

– Я не шучу, – нахмурилась сестра Баркер. – У меня нет уверенности, что вам можно полностью доверять. Сколько я себя помню, мне не приходилось выслушивать таких оскорблений, и от кого? От пьяной поденщицы и грубой, невоспитанной девчонки!

– Ну, сестра! – сказала Элен. – Я же не хотела…

Сестра Баркер вернулась в Синюю Комнату, а Элен обуреваемая мрачными предчувствиями, поспешно направилась в кухню. Открыв дверь, ведущую к лестнице нижнего холла, она наткнулась на какой-то небольшой твердый предмет, который с оглушительным грохотом покатился вниз. Добежав до конца лестницы, Элен подняла с пола пустую жестяную банку из-под молока.

– Миссис Оутс! – крикнула она, войдя в кухню. – Кто оставил эту банку на лестнице?

– Не знаю, – ответила миссис Оутс.

Охваченная внезапным подозрением, Элен посмотрела на шкаф. Увидев, что бутылка все еще там, она облегченно вздохнула. Но, взглянув на миссис Оутс. Элен совсем расстроилась. В состоянии миссис Оутс наступило явное ухудшение. На губах снова играла неопределенная улыбка, лицо потеряло обычное решительное выражение, взгляд был мутным, Элен припомнилась строка из матросской песни:

«Что нам делать с пьяным моряком?»

Элен прошла в кладовую за продуктами.

Она нагрузила поднос банками с языком, сардинами, холодным мясом и рыбой в желе, горшочками с паштетом.

Прижав поднос к бедру, Элен выключила свет в кладовой и вернулась в кухню.

Миссис Оутс все еще сидела в своем кресле, а над ней, скрестив руки, стояла сестра Баркер.

– Где вы были? – спросила она.

– В кладовой, – ответила Элен. – Доставала еду. Хо тите?

Сестра Баркер кивнула со странной улыбкой на губах, и Элен поторопилась объяснить.

– Я подумала, что мы с миссис Оутс поедим здесь, а вам я отнесу что-нибудь в вашу комнату. Хорошо? Какие сандвичи вы хотите?

– Спросите миссис Оутс, что ей особенно по вкусу, – сказала сестра Баркер. – Я думаю, вам придется поработать за нее.

Охваченная неприятным предчувствием, Элен с грохотом поставила поднос на стол и бросилась к миссис Оутс. Но не успела она подойти к ней, как та вытянула руки на столе и опустила на них голову.

– В чем дело? – крикнула Элен. – Вы больны? Миссис Оутс с трудом открыла один глаз.

– Спать хочется, – пробормотала она. – Спать… Элен стала трясти ее за плечо.

– Проснитесь! Не оставляйте меня! Вы же обещали! Глаза миссис Оутс на минуту осветились виноватой улыбкой, но тут же потухли.

– Кто-то… подмешал… мне, – сказала она. – Меня опоили…

Снова уронив голову на руки, она закрыла глаза и засопела.

Чувствуя полную беспомощность, Элен наблюдала, как миссис Оутс погружается в тяжелый сон. Сестра Баркер стояла рядом, облизывая губы, словно смакуя всю смехотворность положения. Наконец Элен спросила:

– Что с ней, по-вашему?

Сестра Баркер презрительно засмеялась:

– Не будьте дурой. Это яснее ясного. Она пьяна, как сапожник.

Глава XXIV

ЗВАНЫЙ ОБЕД

– Как же она смогла достать бренди? Я уверена, что она была не в состоянии залезть на шкаф.

Сестра Баркер ударом ноги выдвинула бутылку со шкафа.

– Вы забываете, что не все женщины такие недоростки, как вы. Миссис Оутс ниже меня, но руки у нее длинные.

Элен закусила губу, поняв, как ее провели.

– Можете считать меня последней дурой, – сказала она, но я поверила ее обещанию. Все-таки она не тронула бренди. Бутылка наполовину полная.

Презрительно фыркнув, сестра Баркер вынула пробку, понюхала ее и налила немного на тыльную сторону ладони.

– Водичка, – заметила она.

Элен с упреком посмотрела на миссис Оутс, похрапывающую на столе.

– Что мы будем делать с ней? – беспомощно спросила она.

– Оставим здесь.

– Может, сделать ей холодный уксусный компресс? Ведь ей неудобно, и, по-моему, у нее температура.

– Никаких компрессов! – отрезала сестра Баркер. – Нам некогда с ней возиться. Давайте поужинаем. Я прямо падаю от усталости. Принесите поднос в мою комнату, и мы там поедим.

Элен наскоро заварила чай и быстро пошла вверх по лестнице, пугливо оглядываясь через плечо. Войдя в Синюю Комнату, она захлопнула за собой дверь.

Сестра Баркер налила чаю и добавила в него несколько капель бренди. Элен с изумлением смотрела на женщину, которая накладывала себе на тарелку холодный картофель, паштет и толстые ломти мяса, переложив их маринованными огурчиками.

«Этого хватило бы любому мужчине», – думала Элен, наблюдая, как сестра Баркер очищает тарелку.

– Сестра, почему вы так плохо ко мне относитесь? – спросила она.

– Вы напоминаете мне одну женщину, которую я ненавижу. Точь-в-точь как вы – маленькое, постоянно хихикающее создание с тонкими ножками. Только она была блондинка.

– Почему же вы возненавидели эту блондинку?

– Из-за мужчины. Это произошло, когда я только начинала работать. Он был доктор, очень умный человек, но такой маленький, что я могла бы положить его себе на колени и отшлепать.

– Противоположности всегда сходятся, – заметила Элен. – Вы были помолвлены?

– Нет, мы не были помолвлены, – ответила сестра Баркер. – Но к этому все шло. И мы бы поженились. Но проклятая блондинка отняла его у меня.

– Какое безобразие!

– Безобразие? – В коротком смехе сестры Баркер чувствовалась горечь. – Она разбила мне жизнь. Это был мой единственный мужчина. Больше никого не было. И никогда не будет.

– Они поженились?

– Нет, она его бросила, он ей понадобился ненадолго. Но от него осталась одна шелуха. И я была ему уже не нужна… Вот почему я ненавижу женщин, похожих на нее. И если кто-нибудь желает свернуть им шею, я только пожелаю им удачи.

Сестра Баркер посмотрела на Элен, и та съежилась, словно улитка, замыкающаяся в своей раковине.

– Знаете, – сказала она, – у нас с вами много общего. Меня мужчины не замечали, потому что я такая маленькая.

– Но ведь у вас роман с доктором?

– Эту сказку придумала миссис Оутс. У меня еще никогда не было настоящего романа. Всегда приходилось самой зарабатывать на жизнь, и никогда не было денег на красивые платья.

– Это правда? – настаивала сестра Баркер.

Элен кивнула, вспомнив свою заброшенность и бесчисленные унижения, которые ей пришлось испытать.

Маленькая комната была вся затянута дымом. Хотя Элен лихорадочно старалась сосредоточиться на окружающем, в глубине души она была убеждена, что цепляется за что-то обманчивое, ускользающее из рук. Миссис Оутс предала ее, и сестра Баркер тоже предаст.

По крайней мере ночь понемногу проходила.

– Что там за шум? – нахмурившись, спросила сестра Баркер.

Элен тоже услышала шум: глухие удары откуда-то снизу.

– Как будто стучат во входную дверь, – сказала она.

– Никуда не ходите, – предупредила ее сестра Баркер. – Это может быть ловушкой.

– Но я должна! Вдруг это Оутс? Стук повторился – громкий и повелительный. Стучали во входную дверь, одновременно нажимая на кнопку звонка.

Элен остановилась, держась за перила. Внезапно у нее возникла новая мысль. Она поняла, что за дверью доктор Перри.

С заблестевшими глазами Элен помчалась вниз по ступенькам, а на площадку вышла сестра Баркер.

– Стойте! – крикнула она. – Не открывайте дверь!

– Но я должна! – задыхаясь, крикнула в ответ Элен. – Это доктор. Он обещал прийти. Я должна открыть ему!

Элен услышала за собой тяжелые шаги сиделки и попыталась бежать быстрее. Но, несмотря на все усилия Элен, сильные руки схватили ее в тот момент, когда она была уже у дверей.

– Тихо, дуреха, – прошептала сестра Баркер, зажимая Элен рот. – Это он!

Глава XXV

НАБЛЮДАТЕЛЬ

Элен поняла, что проиграла сражение. Когда стук прекратился, сестра Баркер подержала Элен еще некоторое время.

– Он пошел к задней двери, – мрачно сказала она. – Упрямый! Но я еще упрямее!

Элен чувствовала, что задыхается в железных объятиях сестры Баркер. Когда через несколько минут атака на входную дверь возобновилась, Элен подумала, что больше не выдержит.

«Уходи, милый, – мысленно заклинала она доктора Перри. – Это бесполезно. Ради меня. Уходи, это бесполезно».

Наконец все стихло.

– Ой! – схватилась за горло Элен. – Вы чуть меня не задушили.

Сестра Баркер хрипло засмеялась.

– Жди после этого благодарности! Жаль, что я не впустила его. Больше у вас не болело бы горло – он вылечил бы вас навсегда!.. Не стоило вас спасать!

– Вы не спасли меня, – сказала Элен. – Это был доктор Перри.

– Откуда вы знаете? Вы же говорили, что между вами ничего нет.

Элен слишком плохо себя чувствовала, чтобы возражать.

– Какое это сейчас имеет значение? Все равно вы его прогнали.

– Вы только что солгали мне. Вы пытались вызвать мое сочувствие и сыграть на нем. И все это время исподтишка смеялись надо мной. Я точно знаю, как это начинается. Мне известен и конец. Глупая, пустая кукла с курчавыми волосами, как у вас.

– Нечестно вымещать на мне злость за чужие грехи! – возразила Элен. – Я не сделала вам ничего плохого.

– И ничего хорошего. Вы отпускали наглые замечания по поводу моей внешности. Только потому, что я высокая и у меня решительное лицо, выражающее сильный характер, вы осмелились сказать, что я похожа на мужчину.

– Это не я. Пожалуйста, будьте мне другом, хотя бы на одну ночь. Нам нельзя ссориться…

Элен прервал телефонный звонок, прозвучавший как-то особенно пронзительно.

Она бросилась через холл к телефону, крикнув на ходу:

– Это, наверное, звонит доктор Перри.

При звуке женского голоса Элен почувствовала горькое разочарование.

– Это «Вершина»?

– Да, слушаю, – тихо ответила она и через минуту обратилась к сестре Баркер. – Вас к телефону.

– Кто звонит?

– Не знаю.

Элен без всякого интереса наблюдала за сиделкой.

– Говорит сестра Баркер. Кто это? Ах, это вы, дорогая!

Звонила секретарша медицинского центра.

– Как приятно слышать ваш голос, дорогая. Я еще на дежурстве. У нас работы по горло, и я вот уже час стараюсь найти доктора Блейка. Вы еще не спите?

– Нет, и вряд ли усну, – ответила сестра Баркер.

– Значит, не очень-то весело. Что, трудный больной?

– Чрезвычайно трудный. По правде говоря, очень неприятный и странный.

– Я не удивляюсь, дорогая. Мне кажется, вам следует знать, что кто-то звонил мне из этого дома и задавал весьма необычные вопросы относительно вас.

– Относительно меня?

Голос сиделки изменился. С замирающим сердцем Элен вслушивалась в разговор.

– Повторите, пожалуйста… Ну и ну! Еще что-нибудь?.. Что? Какая наглость! Кто вам звонил?.. Вы уверены, что это был женский голос?.. Когда? Пожалуйста, попытайтесь припомнить, потому что я хочу узнать источник… Вы уверены, что разговор происходил именно в это время?.. Тогда я знаю, кто звонил… Ни в коем случае. Вы совершенно правильно поступили, что дали мне знать. До свидания.

Сестра Баркер повесила трубку и посмотрела на Элен.

– Вы лгунья и доносчица. Если бы я могла спасти вас одним движением мизинца, я бы не пошевелилась.

Элен поняла, что окончательно оттолкнула от себя единственную защитницу.

Он все еще кружил по саду, сгибаясь под порывами бури. Ветви хлестали его по лицу, словно проволочные плети, когда он, скользя по мокрой земле, пытался заглянуть в каждое оконце первого этажа. Наконец ему показалось, что он нашел слабое место. Он просунул под раму перочинный нож и отодрал шпингалет, но натолкнулся на крепкие внутренние ставни. Глядя на гладкие стены, тщетно стараясь увидеть хотя бы слабый луч света в окнах верхнего этажа, он почувствовал, что его охватывает дрожь…

Хотя доктор Перри любил одиночество, ему всегда был не по душе этот изолированней от людей дом, окруженный густыми деревьями. Сейчас он казался ему каким-то зловещим существом.

Вдруг доктору пришла в голову мысль, как проще всего связаться с Элен. При свете зажигалки он одной рукой стал шарить в кармане. Найдя старый конверт, он с трудом нацарапал на нем короткое послание, потом засунул конверт в щель почтового ящика и постучал два раза, как это делают почтальоны.

«Она живо прибежит на этот стук», – подумал доктор, отходя к дорожке, откуда открывался вид на весь дом.

Но проходило время, и окна на верхнем этаже оставались темными. Доктор Перри задумался. Отсутствие любопытства не относилось к недостаткам Элен. Вспомнив, с какой скоростью девушка взбегала по лестнице, он подумал, что если бы она прочла записку, у нее не заняло бы много времени подняться на верхней этаж и зажечь свет в своем окне, извещая его о получении послания.

Он хотел повернуться и уйти, как вдруг в спальне Элен зажегся свет. Охваченный внезапным ужасом, доктор увидел на колеблющемся экране занавески скрюченную тень.

Это была тень мужчины.

Глава XXVI

ПРЕДЧУВСТВИЕ КАПИТАНА

Испуганная зрелищем потемневшего, распухшего лица сестры Баркер, Элен лихорадочно пыталась хоть немного смягчить ее.

– Неужели вы не можете понять? Это было сразу после убийства. Мы все устали и изнервничались. Миссис Оутс была уверена, что вы самозванка.

Ее объяснения лишь увеличивали гнев сестры Баркер.

– Вы пытались вкрасться в доверие, – торжественно заявила она. – Вы вовлекли меня в разговор о… самом заветном сразу же после вашего звонка в центр. Это грязный трюк.

Элен молчала, со страхом ожидая нового нападения со стороны сестры Баркер. Внезапно раздался негромкий стук, словно что-то упало.

Сиделка скомандовала:

– Посмотрите, не упала ли старуха с кровати.

Довольная, что может хоть чем-то услужить, Элен бросилась вверх по лестнице и осторожно заглянула в Синюю Комнату.

Леди Варрен лежала, свернувшись в клубочек, храп ее был естественным.

Элен осторожно положила в камин несколько угольков, и это занятие так отвлекло ее, что она не услышала, как доктор Перри постучал во входную дверь.

Но сестра Баркер услышала стук. Подозрительно оглянувшись, она прошла в переднюю.

Ее внимание привлек какой-то белый предмет, видневшийся сквозь внутреннюю стеклянную стенку почтового ящика. Вынув конверт, она, прищурив глаза, изучала его. На обороте конверта, адресованного доктору Перри, была записка, подписанная Д. П.

Сердце ее сжалось от ревности.

«Она знала, – пробормотала женшина. – Но каким образом?»

Записка предназначалась Элен.

«Пригнал мотоцикл, чтобы самому посмотреть, как у вас тут дела. Стучал как сумасшедший – никакого результата. Когда получите эту записку, откройте окно вашей спальни, и я крикну, чтобы вы убедились, что это действительно я, а не какой-нибудь негодяй. Ради бога, впустите меня, потом я все объясню профессору».

Сиделка судорожно проглотила слюну, порвала конверт на мелкие кусочки и бросила их в мусорную корзину.

Тем временем Элен хлопотала в Синей Комнате. Она расставила стулья и столики, взбила подушки и убрала в шкаф разбросанную одежду. Затем вышла на площадку, держа в руках большой таз с мыльной водой и перекинув через плечо охапку смятых полотенец. Поставив таз на ковер, Элен опустилась на нижнюю ступеньку и столкнулась с сестрой Баркер.

– Почему вы задержались?

– Я убирала у леди Варрен.

– А в свою комнату вы не поднимались?

– Нет.

– На вашем месте я бы не делала этого. Она очень далеко, и я не успею прийти к вам на помощь. Снова раздались глухие удары.

– Опять! – вскрикнула сестра Баркер. – Мне бы хотелось, чтобы это прекратилось. Стук действует на нервы. Они прислушались, и Элен определила, откуда идет звук.

– Это внизу, в подвале. Наверное, он стучит в окно, которое я кое-как подвязала. Должно быть, рама опять отскочила.

– Преступная небрежность, – заявила сестра Баркер, широко зевая.

– Вам хочется спать?

– У меня слипаются глаза. Я приехала сюда прямо с ночного дежурства. Мне надо хорошенько выспаться. Сестра Баркер медленно поднялась на ноги.

– Куда вы идете? – беспокойно спросила Элен.

– Иду спать.

– Куда?

– В комнату своей больной.

– Не надо! Не оставляйте меня здесь одну!

– Дом заперт. Вам ничего не угрожает до тех пор, пока вы будете помнить, что нельзя открывать дверь.

Сиделка прошла в большую, безвкусно обставленную гостиную, подняла несколько атласных подушек, лежавших на полу, подсунула их себе под голову, растянулась на широкой голубой кушетке и мгновенно уснула.

«Вот я и осталась одна, – подумала Элен. – Но если что-нибудь случится, я всегда могу ее разбудить».

Сквозь хаос мыслей тревожно пробивалась одна, но Элен никак не могла ухватить ее.

Наконец она вспомнила. Подвальное окно.

Оно было открыто в течение нескольких минут, когда засов внутренней ставни лежал на кухонном столе, а она со Стефаном слушали рассказы миссис Оутс.

У Элен сильнее забилось сердце, но она постаралась успокоить себя. Вряд ли преступник найдет ту единственную щель, сквозь которую можно было бы пробраться в дом.

«Но если он все же забрался, – думала Элен, то сможет спрятаться в любом из темных подвалов. А когда все стихнет, проберется через моечную на заднюю лестницу».

Сестра Баркер спала так крепко, что не заметила, как Элен вышла из комнаты.

Внезапно она проснулась, села, протирая глаза, и огляделась в поисках Элен.

Девушка исчезла.

Пробежав рощей, доктор Перри оказался у выбеленного коттеджа капитана Бина.

Жалюзи в окне не были опущены, и он видел освещенную лампой гостиную. Капитан Бин сидел, засучив рукава рубашки, за столом, заваленным бумагами. Рядом с ним стоял чайник. Он работал над очередной статьей о путешествиях.

Услышав звонок доктора Перри, капитан тотчас же подошел к двери.

У него было чисто выбритое лицо с мелкими расплывчатыми чертами; кожа, белая от природы, была обожже-на тропическим солнцем.

– Вы, наверное, удивитесь, что я пришел к вам так поздно, – сказал доктор Перри. – Но меня беспокоит то, что происходит у ваших соседей.

– Войдите! – пригласил его капитан.

Доктор Перри был поражен той серьезностью, с которой капитан Бин выслушал его рассказ.

– В общем, – закончил он, – в этом доме есть девушка, о которой я очень беспокоюсь. Она такая хрупкая. И она очень испугана.

– На ее месте я бы тоже испугался, – отрывисто произнес капитан Бин. – После того, как я нашел у себя в саду ту девушку, никак не могу опомниться.

Доктор Перри с беспокойством посмотрел на капитана.

– Мне никогда не нравился дом, да и семейство этого профессора, – сказал капитан. – Я пройдусь с вами; посмотрим, что там происходит.

– Бесполезно. Этот дом вроде крепости. Можно зво-нить, пока не оборвешь звонок, и все без толку.

– Может быть, позвать полицию?

– Я уже думал об этом. Но не могу придумать предлога, чтобы высадить дверь. – Доктор Перри встал и взволнованно прошелся по комнате. – Меня беспокоит тгяъ. Тень в ее комнате. Непохоже, чтобы это был женский силуэт.

– Но в доме есть и молодые люди, – заметил капитан.

– Нет, они все ушли. Из мужчин остался один профессор. Он спит, но можно предположить, что квар-лонекс уже перестал действовать.

Капитан Бин что-то проворчал, набивая трубку свежим табаком.

– Я побывал во многих местах и видел очень неприятные вещи. Но тело девушки в моем собственном саду вывело меня из равновесия. С того момента, как я его увидел, я думаю о разных вещах…

Капитан попросил доктора повторить свой рассказ, потом решительно встал и надел резиновые сапоги.

– Куда вы идете? – спросил доктор Перри.

– В бар. Звонить в полицию.

– Зачем?

– О некоторых вещах нельзя просто рассказывать. Их надо доказать, имея неопровержимые улики… Но у меня всегда возникают подозрения, когда крысы бегут с корабля…

– Черт возьми! Бросьте свои намеки, капитан. Скажите прямо, что вы имеете в виду.

Капитан покачал головой.

– Лопату не назовешь лопатой, пока не убедишься точно, что это не вилка. Я вам одно скажу: я не оставил бы свою дочь сегодня в этом доме даже за миллион фунтов.

Глава XXVII

«БЕСПЕЧНОСТЬ – ХУДШИЙ ИЗ ГРЕХОВ»

Сестра Баркер огляделась, стараясь различить маленькую фигурку среди хаоса кушеток и стульев.

Чувствуя, что сонливость окончательно покинула ее, она вышла в холл и крикнула:

– Мисс Кейпел!

Никто ей не ответил. Она сердито нахмурилась, и в глазах ее появился зеленый огонек ревности.

«Девчонка впустила его. Ну что же, это не мое дело».

С кривой усмешкой она поднялась в Синюю Комнату. Леди Варрен привстала на постели и позвала:

– Девочка!

– Разве так обращаются к сиделке? – с упреком ответила сестра Баркер.

– А вы уходите! – Леди Варрен с трудом села. – Мне нужна девушка.

– Закройте глаза и спите. Уже поздно. Леди Варрен уставилась круглыми, как у совы, глазами на сестру Баркер.

– Почему так тихо? – спросила она. – Куда все ушли?

– Все спят.

– Скажите профессору, что я хочу его видеть.

Не имея ни малейшего желания объяснять леди Варрен, что случилось с профессором, сестра прошла в его спальню.

Профессор спал, лицо казалось неестественно бледным, словно слепленным из желтого воска, застывшее тело еще больше напоминало восковую фигуру.

– Ну что, придет профессор? – спросила леди Варрен, как только сестра Баркер вернулась в Синюю Комнату.

– Нет, он крепко спит.

Леди Варрен наблюдала, как сиделка прошла через комнату и заперла дверь на площадку.

– Почему вы это сделали? – спросила она.

– Я всегда закрываю свою дверь в чужом доме, – ответила сиделка.

– А я всегда держала свою дверь открытой, чтобы быстрее удрать, если нужно.

– Ну ладно, не хочу больше ничего слышать, – прервала ее сестра Баркер, сбрасывая туфли. – Я ложусь спать.

Она легла на узкую кровать, с завистью думая об Элен и ее любовнике. Интересно, где они и что делают…

В эту минуту доктор Перри страдал в одиночку, а Элен с мерцающей свечой в руке пробиралась пыльными проходами в царстве мышей, пауков и пляшущих теней.

Каждую минуту она ожидала нападения, но убийца все медлил, спрятавшись за ближайшим поворотом.

Ее постоянно преследовал звук шагов, но когда она останавливалась, шаги замирали.

Элен повернула за угол, и свеча погасла.

Она очутилась в полной темноте, между окном и тем местом, где была найдена убитая служанка. Ей показалось, что окно отворилось и кто-то мягко спрыгнул на пол.

Элен чувствовала, что больше не выдержит. С трудом передвигая ноги, она пробралась в кухню, где миссис Оутс все еще храпела в своем кресле, и поднялась по лестнице.

Все еще дрожа от страха, Элен повернула ручку Синей Комнаты. Поняв, что сестра заперлась от нее, она возмутилась и застучала в дверь изо всех сил. Сестра Баркер не обращала никакого внимания на стук, но наконец вынуждена была ответить.

– Уходите! – крикнула она. – Вы беспокоите больную!

– Впустите меня!

Сестра Баркер приоткрыла дверь.

– Идите к своему доктору.

– Моему… что? Но я ведь одна!

Сестра Баркер неожиданно открыла дверь.

– Где вы были? – спросила она.

– Внизу, в подвале. – Элен с виноватым видом проглотила слюну. – Я… я вспомнила, что одно из окон внизу не заколочено, и спустилась, чтобы посмотреть, не забрался ли кто-нибудь через это окно.

Сестра Баркер поняла, что ее подозрения были совершенно беспочвенными.

– Я должна отдохнуть, – сказала она. – Может быть, мне удастся уснуть.

– Можно, я пойду с вами?

– Нет, идите к себе.

– Но я должна остаться с вами, – настаивала Элен. – Понимаете, если кто-то хочет убить меня, то он должен прежде всего избавиться от вас.

– Кто это хочет вас убить? – ворчливо спросила сиделка.

– Маньяк! Вы сами это говорили.

– Не будьте дурой! Как это он войдет в запертый дом?

Она отвернулась, но Элен схватила ее за рукав.

– Подождите. Почему вы подумали, что я была с доктором Перри?

– Потому что недавно он был здесь, но теперь, слава Богу, ушел.

Несмотря на злорадный блеск в глазах сиделки, с шумом захлопнувшей дверь Синей Комнаты, Элен почувствовала, что избавилась от страха.

Она позвала рыжего кота, игравшего с небольшим предметом, лежавшим на циновке.

Если бы девушка полюбопытствовала, что именно он подбрасывает лапами, уверенность ее поубавилась бы.

Это был небольшой кусок коры лиственницы из рощи. Кто-то принес его в дом на подошве и, вытирая ноги, оставил на циновке.

К счастью, Элен не подозревала, что рыжий кот, сам того не желая, обнаружил важную улику…

Элен прошла в гостиную и включила приемник. Лондон уже прекратил передачи, и из аппарата доносился громкий треск.

Эти звуки напомнили ей сценические успехи и тот единственный случай, когда она появилась на сцене. Это был скромный вечер в бельгийском монастыре, где она получила свое, явно недостаточное, образование.

Раздавали награды за успехи в науках. Воспитанницы из Англии разыграли сцену с ведьмами из «Макбета», и ей досталась совершенно неподходящая роль Гекаты. Она еще так перепугалась, что забыла конец своей роли и удрала со сцены.

Сейчас ей припомнилось несколько слов, словно зло-вещее напоминание:

– «Беспечность – худший из грехов».

Элен вздрогнула – порыв ветра в каминной трубе, казалось, проревел эти давно забытые строки.

«Я ведь не одна в доме, – подумала Элен. – На моей стороне сестра Баркер, хотя у нее и ужасный характер. Мне не понадобилось спать в Синей Комнате. Оутс скоро вернется. И пока что ничего не случилось».

Элен успокаивала себя, но в то же время понимала, что постоянно ждет чего-то ужасного.

Она прислушалась.

Какой-то звук коснулся ее ушей, слабый и жалобный, словно крик чайки.

Кто-то негромко плакал.

Глава XXVIII

ЛЕВ И ТИГР

Элен подняла голову. Кто-то плакал, всхлипывая, как плачут маленькие дети или старики. И звук шел из Синей Комнаты.

«Надо держаться!» – с отчаянием подумала Элен.

Она напомнила себе, что леди Варрен отнюдь не слабая беззащитная старушка, отданная во власть грубой сиделки. В лучшие свои моменты она была ворчливой, взбалмошной самодуркой, в худшие – могла стать убийцей.

Хотя Элен намеренно рисовала себе портрет, леди Варрен в самых черных красках, ее тянуло к Синеей Комнате, и скоро она оказалась у самых дверей.

Она сразу же услышала приглушенные рыдания, явно непритворные.

При звуке грубого голоса Элен дернулась, словно ее ударили.

– Прекрати этот шум!

Рыдания немедленно прекратились. Через некоторое время леди Варрен умоляюще сказала:

– Сестра, пожалуйста, подойдите ко мне!

Элен услышала, как сиделка тяжелыми шагами двинулась к больной и крикнула:

– Если я подойду, вы пожалеете об этом!

Элен возмутилась и, не задумываясь, постучала в дверь.

– Что-нибудь случилось? – спросила она.

– Нет, – ответила сестра.

– Не хотите, чтобы я немного посидела с леди Варрен?

– Нет.

Элен отошла от двери, но, дойдя до верха лестницы, остановилась, услышав громкий крик боли и ярости.

Вне себя от гнева, девушка ворватась в комнату. К счастью, сиделка не успела запереть дверь. Она стояла у кровати леди Варрен и трясла ее изо всех сил за плечи. Увидев Элен, она оттолкнула от себя старуху, и та повалилась навзничь, словно куча скомканных тряпок.

– Бессовестная! – крикнула Элен. – Уходите отсюда!

– Эта старая чертовка напала на меня, – прошипела сестра Баркер.

– У вас ужасный характер, – заявила Элен. – Я бы вас вообще ни к кому не допускала!

Лицо сестры Баркер потемнело, словно грозовая туча.

– Скажите еще что-нибудь, и я выйду из этой комнаты и больше никогда не вернусь.

– Конечно, вы уйдете отсюда и больше не вернетесь. – В эту минуту Элен чувствовала себя очень сильной и уверенной.

Сестра Баркер пожала плечами и отвернулась.

– Желаю вам счастья, – фыркнула она. – Когда вы останетесь одна с этой сумасшедшей, вспомните, что сами напросились на это.

Дверь с шумом захлопнулась, и только тогда Элен поняла, что наделала.

Полная жалости к старой женщине, она повернулась к кровати. Но леди Варрен уже не лежала неподвижно на подушках. Она спокойно сидела с довольной улыбкой на губах.

У Элен было такое чувство, будто она угодила в ловушку.

– Вам лучше лечь, – сказала она, стараясь найти оправдание своему героическому поступку. – Вы, наверное, ослабели после того, как она трясла вас.

– Это все ерунда по сравнению с тем, что я сделала с ней, – заметила леди Варрен.

Элен с ужасом посмотрела на старуху, которая провела пальцем по нижним зубам искусственной челюсти.

– Я жаловалась, что истратила слишком много денег на зубы. Но это очень хорошие зубы. Я укусила ее за палец почти до кости.

Элен невесело засмеялась.

– Кто-то сказал мне, что на вас можно поставить в драке, но я ему не поверила. Мне только интересно, вы лев или тигр?

Леди Варрен посмотрела на нее, как на идиотку.

– Сигарету! – приказала она. – Я хочу отбить вкус этой сестры. Быстро… У вас есть сигареты?

– Нет.

– Скажите: «Нет, миледи». Спуститесь в библиотеку и возьмите пачку сигарет у моего внука.

Элен была очень довольна, что ей представился случай покинуть комнату леди Варрен. Слишком поздно она поняла, что ее перехитрили, и ей очень хотелось помириться с сестрой Баркер.

Когда она подошла к двери, знакомый старушечий бас остановил ее.

– Мне хочется спать, девочка. Эта сиделка зажала мне нос и влила в рот какую-то пакость. Не беспокой, меня, если я усну.

Когда Элен дошла до плошадки, в стеклянной двери ванной виднелся свет и слышался звук льющейся воды – сестра Баркер промывала укушенный палец.

– Сестра, – позвала ее Элен, – мне очень жаль…

Ответа не последовало. Элен немного подождала, прислушиваясь к плеску воды. Сделав еще одну безуспешную попытку примириться с сиделкой, она спустилась в библиотеку.

Когда она вернулась, держа в руках сигареты, Синяя Комната была тускло освещена маленькой лампой. Леди Варрен потушила даже ночник, приготовившись отойти ко сну.

Элен устало села у камина. Огонь горел слабо, потому что запас угольков, завернутых в белые бумажки, истощился. Время от времени в окно стучала ветка, часы тикали, словно протекающий кран, ветер задувал в каминную трубу.

«Опять я здесь», – подумала Элен, чувствуя, что все кончено.

Одно утешение – ночь проходила. И Оутс наверняка скоро вернется. Но эта мысль не принесла ей облегчения. Сестра Баркер ни за что не позволит впустить его, как она не дала Элен открыть дверь доктору Перри, сколько он ни стучал.

С пробудившимся подозрением Элен посмотрела на еле различимую в полутьме белую фигуру на постели. Вдруг ее поразило, что леди Варрен лежит неестественно спокойно. Ни вздоха, ни малейшего движения.

Она вспомнила, что сестра Баркер основательно встряхнула старуху, и это могло отразиться на ее состоянии. Похолодев от ужаса, она бросилась к кровати.

«Наверное, старуха умерла», – подумала Элен.

Ее дурное предчувствие оправдалось, но вовсе не так, как она предполагала. Леди Варрен действительно ушла, но не в мир иной, а ушла буквально, в неизвестном направлении, покинув свою кровать и оставив вместо себя кучу подушек, накрытых пушистой кофтой.

Элен смотрела на это сооружение с тупым удивлением Макбета, увидевшего наступающий на него лес. Невероятное стало очевидным – леди Варрен вовсе не была прикована к постели.

Стоя у кровати, Элен ощутила сильный запах лекарства. Перевернув одну из подушек, она заметила, что та промокла и запачкана чем-то желтым. Элен выбежала на площадку.

В ванной еще горел свет, но вода уже не текла. Девушка забарабанила в дверь.

– Сестра! Леди Варрен исчезла!

Дверь открылась, и на пороге показалась сестра Баркер.

– Какое это имеет ко мне отношение? – холодно спросила она. – Я ухожу отсюда.

– Неужели вы серьезно думаете уйти? – ахнула Элен.

– Я уже упаковала веши. Утром мисс Варрен узнает, что меня уволила девчонка – младшая горничная.

– Вы не сделаете этого! Я принесу извинения. Я… сделаю все, что угодно.

– Замолчите. Я сыта вашими обещаниями. Я ухожу… ухожу сейчас же. Это мое последнее слово.

– Но… куда вы пойдете?

– Это мое дело. Я не боюсь ни темноты, ни дождя и почувствую себя в безопасности только тогда, когда уйду из этого дома.

Элен смотрела на женщину умоляющими глазами, а та нанесла последний удар.

– Будьте начеку. Она что-то затевает! – Посмотрев на свой забинтованный палец, сестра Баркер добавила: – И пока ее нет, вам лучше бы поискать револьвер.

Элен была не только напугана, но и обеспокоена исчезновением старухи. Невозможно было угадать, что заставило леди Варрен встать, и невозможно было отыскать ее. В этом доме можно без конца играть в прятки. Не зная, куда идти, Элен вернулась в Синюю Комнату.

С первого взгляда она заметила, что силуэт на кровати приобрел более определенную форму. Подойдя ближе, она увидела леди Варрен, внимательно смотревшую на нее блестящими прищуренными глазками.

– Где вы были? – спросила Элен.

– В замке фей, – невинным тоном ответила старуха. – Сиделка ушла?

– Завтра уйдет.

– Быстрая работа! Я живо их прогоняю. Я их ненавижу. Вечно моют лицо… Не двигайся, девочка, я хочу тебя рассмотреть.

Элен невольно подумала о спрятанном револьвере и, желая узнать как можно больше, решила затронуть эту тему.

– Миссис Оутс рассказывала мне, что вы любили охотиться.

Бросив на Элен быстрый взгляд, леди Варрен ответила:

– Да. Я много охотилась. А ты охотилась когда-нибудь?

– Нет. Я считаю, что это жестоко.

– Но мясо-то вы все едите. Если бы каждому приходилось добывать себе мясо, девять десятых человечества стали бы вегетарианцами через неделю. Я знала свое дело.

– Но вы отнимали жизнь.

– Да. Я отнимала жизнь. Но я никому не дала жизнь, слава Богу… Выйдите из моей комнаты!

Элен вздрогнула, потом повернула голову в том направлении, куда указывал палец леди Варрен. В комнату вошла сестра Баркер. Не говоря ни слова, она направилась туда, где лежали ее веши, и закрыла за собой дверь.

Прислушиваясь, Элен различала ее шаги, звук отодвигаемых ящиков. По всей вероятности, она решила выполнить свою угрозу и укладывалась. Сидя в душной комнате, Элен томилась мрачными подозрениями.

Много лет назад в этом доме были убиты две девушки. Но убийцу так и не нашли. Коронер в своем вердикте ограничился туманными предположениями.

«Она не совсем нормальная, – думала Элен, беспокойно глядя на кровать. – Предположим, это она убила тех девушек, и ее муж узнал. Может быть, она и его убила, чтобы он никому не смог рассказать…»

Вдруг она заметила, что в соседней комнате все стихло. Возможно, сестра Баркер решила отложить свой уход до завтра и легла отдохнуть.

Элен немного успокоилась. Вспоминая о событиях сегодняшнего вечера, она поняла, что ее нынешнее положение является логическим результатом ее собственного глупого поведения.

«Если она еще не спит, я пойду и скажу, что вела себя недопустимо грубо, – решила Элен. – Я попрошу у нее прощения за свою глупость».

Бесшумно пройдя по ковру, Элен осторожно открыла дверь и тут же вскрикнула.

Сестра Баркер исчезла.

Глава XXIX

ОДНА

Элен осмотрелась. В комнате царил беспорядок. Ящики шкафа и комода были выдвинуты, чемодан и зонтик лежали на столе.

«Она еще не ушла», – подумала Элен.

Однако вряд ли это предположение было верным.

Элен открыла гардероб. Верхняя одежда больше не висела на вешалке. Быстрый осмотр комода показал, что все его ящики пусты. От сестры Баркер остались, как воспоминание, лишь окурки и пепел.

Проявив утонченную жестокость, сестра покинула дом, пройдя через комнату профессора, так что Элен не заметила ее ухода.

Это был последний удар.

«Я совсем одна», – со страхом подумала она.

Чувствуя отчаянную потребность в человеческом обществе, она открыла дверь, ведущую в комнату профессора. Но и здесь она не нашла утешения. Профессор был слишком похож на труп, лежащий в ожидании похорон.

Она хотела уйти, но боялась возвращаться в Синюю Комнату. Желание услышать человеческий голос стало таким сильным, что Элен вышла на лестничную площадку и принялась лихорадочно стучать в дверь комнаты мисс Варрен.

– Мисс Варрен! Помогите!

Но ответа не последовало. С таким же успехом она могла бы стучаться в двери запечатанного склепа.

– Жестокая женщина! – отворачиваясь, сказала Элен.

Но мисс Варрен не слышала стука потому, что крепко спала. После всех волнений нервы ее были особенно напряжены. В этот день ее насильно вырвали из уютной раковины, и она должна была несколько часов провести со злобной старухой в Синей Комнате. Буря тоже действовала ей на нервы. Сломанная ручка, из-за которой она должна была оставаться взаперти в своей комнате, не навеяла ей никаких подозрений, она восприняла этот факт с облегчением, поскольку такое положение освобождало ее от всякой ответственности. Она не сделала ни малейшей попытки выбраться, напротив, задвинула засов и заперлась от всего света.

Заложив уши ватой и накинув на голову одеяло, чтобы не слышать рева бури, мисс Варрен уснула.

Элен сохранила еще достаточно силы воли, чтобы не поддаться панике, но, спустившись по лестнице, поняла, как безнадежно запуталась в сетях страха.

«Я позвоню в медицинский центр, – решила Элен. – Расскажу им о сестре Баркер и попрошу прислать другую сиделку».

Она сняла трубку, но не услышала привычного гудка. Телефон не работал.

Она не знала, куда идти, – в этом доме везде было одинаково страшно. Но страшно и выходить из дома – может быть, убийца надеялся именно на это, возможно, такой конец задуман неведомым игроком в самом начале игры.

«Лучше вернуться к леди Варрен, – подумала Элен. – Ее нельзя оставлять одну».

Войдя в гардеробную, она услышала шорох и быстрые шаги за стеной.

«Старуха снова встала с постели», – решила девушка.

Когда Элен вошла в Синюю Комнату, леди Варрен лежала на постели, аккуратно укрытая своей белой старушечьей кофтой.

– Почему ты ушла, деточка? – спросила она. – Тебе ведь платят, что бы ухаживала за мной. У Элен не хватило духа солгать.

– Я пошла позвонить, – сказала она. – Но телефон не работает.

Леди Варрен беспокойно оглядела комнату.

– Почему вы вставали с постели? – спросила Элен.

– Я не вставала. Я не могу встать. Не глупи.

– Я не так глупа, как вы полагаете. И, кроме того, вам нечего скрывать. У вас нет паралича или какой-нибудь смертельной болезни. Все считают, что вы не можете встать без посторонней помощи, – вот и все. Почему бы вам не встать, если хочется?

Элен ожидала, что леди Варрен придет в ярость, но та задумчиво сказала:

– Никогда не раскрывайся до конца. Всегда оставляй что-нибудь про запас, если ты стар и полностью зависишь от других. Я часто встаю с постели, когда никто не видит.

– Правильно, – согласилась Элен. – Я никому не скажу, обещаю вам.

Неуемное любопытство заставило ее задать еще один вопрос.

– А что вы только что искали?

– Свой талисман. Он приносит счастье. Это зеленый слоник с поднятым хоботом. Я хотела взять его в постель, потому что мне страшно.

Элен с удивлением посмотрела на леди Варрен. Она всегда думала, что чувства постепенно умирают с возрастом. И вдруг девушка вспомнила крест, висящий у нее над кроватью.

– У меня есть нечто лучшее, – быстро произнесла она. – Сейчас я принесу эту вещь, и тогда ни с вами, ни со мной ничего не случится.

Пока Элен шла по парадной, она была так возбуждена, что больше не чувствовала страха. С трудом открыв дверь своей комнаты, удерживаемую изнутри сильным сквозняком, она зажгла свет.

Первое, что бросилось ей в глаза, была голая стена над кроватью.

Крест исчез.

Элен схватилась за дверь, чтобы удержаться на ногах. Враг был в доме. Он похитил ее талисман. Теперь с ней может случиться все, что угодно.

В эту минуту у нее появилось ощущение, что она сходит с ума. Она больше не выдержит.

«Исчезновение креста – злобная шутка, которую сыграла со мной сестра Баркер. Она прячется где-то в доме», – подумала Элен и бросилась вниз. Парадная дверь была закрыта на засов, и цепь висела на своем месте.

«Если сиделка не вышла через заднюю дверь, что маловероятно, она все еще в доме».

Несмотря на то, что утрата талисмана огорчила Элен, она почувствовала облегчение, поняв, что опасность таится не за стенами «Вершины», а в самом доме.

Вернувшись в Синюю Комнату, Элен увидела беспорядочно разбросанные простыни. Значит, старуха снова занялась своими таинственными поисками. Из шкафа, стояшего в алькове, торчал ящик, который старуха не успела закрыть, так как ей помешал неожиданный приход Элен.

Элен подошла к ящику и попыталась закрыть его. Но ей помешал какой-то мягкий предмет, застрявший между яшиком и стенкой шкафа. Элен зацепила его за уголок и вытащила из щели.

Это был белый шелковый шарф.

Глава XXX

СТЕНЫ РУШАТСЯ

Шарф был из дорогого шелка, прекрасного качества и почти новый. Один конец его был измазан глиной, между нитями ткани торчали сосновые иголки.

Элен встряхнула шарф, и он развернулся. Бахрома на конце была неровно оторвана, словно кто-то вцепился в нее зубами.

С приглушенным криком Элен отбросила шелковую тряпку. Это был тот самый шарф, который в предсмертной агонии пыталась порвать Сервиден.

Как он попал в ящик леди Варрен? Может быть, она прятала его? Какое отношение имеет она к этим преступлениям? Или кто-нибудь другой положил его сюда? Действительно ли убийца сейчас в доме?

Элен стояла, выпрямив спину, словно парализованная, ничего не видя и не чувствуя.

В зеркале на нее смотрело бледное и изможденное лицо с расширенными зрачками. Только по сиянию золотисто-рыжих волос она узнала себя и вспомнила, как ее дразнили в детстве: «Рыжик, рыжик, полезай в корзинку!» Заставив себя снова взять шарф в руки, Элен заметила, что он чуть-чуть влажен. Его должно быть, принесли сюда сразу же после убийства.

Эта мысль повлекла за собой множество ужасных предположений. Никто не знал точно, когда Сервиден была задушена, очевидно, это произошло, когда уже начинало темнеть. Поскольку все, кроме Оутса, были в это время дома, каждый мог выйти на несколько минут незамеченным. На каждого могло пасть подозрение.

Доктор Перри предупредил ее, что преступление могло быть совершено знакомым ей человеком, которому она доверяет. Профессор работал очень напряженно и иногда казался невменяемым, его сын и Райс периодически проявляли раздражительность. Сам доктор Перри мог убить девушку, к тому же он побывал в Синей Комнате.

Даже старая леди Варрсн могла оказаться под подозрением. А мисс Варрен? Она отдыхала этим вечером у себя в библиотеке. Как она использовала эти тридцать минут отдыха?

«Я сошла с ума, – подумала Элен. – Нельзя подозревать всех без разбора. Убийца не был в доме. Это кто-то чужой».

Она вздрогнула, потому что перед ней постоянно маячило ужасное видение окна, оставшегося незакрытым по ее вине.

– Девочка! – позвала ее леди Варрен. – Что ты там делаешь?

– Достаю вам чистый носовой платок. Элен была удивлена тем, как спокойно прозвучал ее голос.

– Ты нашла… что-нибудь? – спросила леди Варрен. Элен сделала вид, что не поняла ее.

– Я нашла целую гору платков, – быстро ответила она, положив шарф на место, взяла носовой платок и подошла к кровати. Леди Варрен выхватила платок у нее из рук и швырнула его на пол.

– Девочка, – хрипло прошептала она. – Я хочу, чтобы ты сделала одну вещь.

– Хорошо. Что надо делать?

– Залезай под кровать.

Элен внимательно посмотрела на палку из черного дерева, стоящую у кровати. Старуха опять немного спятила и желает поиграть в свою любимую игру, подстерегая девиц, убирающих под кроватью.

– А когда я буду вылезать, вы ударите меня палкой по голове? – спросила она.

– Не надо вылезать. Ты должна спрятаться.

– Под кроватью слишком пыльно, – возразила Элен, осторожно двигаясь к двери.

Она понимала, какую важную улику представляет этот шарф. Полиция должна получить его как можно быстрее. Позвонить в полицию нельзя – случайно или по вине убийцы не работает телефон, но она может добежать до коттеджа капитана Бина и попросить его предпринять необходимые меры.

Леди Варреи захныкала.

– Не уходи, девочка. Я боюсь, что придет сестра. Она только и ждет, чтобы ты ушла.

Элен остановилась, не зная, что делать. В последней встрече двух хищников победительницей вышла леди Варрен. Но все меняется, даже в джунглях, – сейчас тигр сильнее, но через минуту перевес может оказаться на стороне льва.

Непонятно, куда исчезла сестра Баркер. Если женщина действительно прячется в доме, она непременно захочет отомстить.

– Если ты оставишь меня, – пригрозила леди Варрен, – я закричу. И тогда ОН придет.

Элен быстро повернулась к старухе.

– Он? – спросила она. – Кто он?

– Я сказала: «Он придет», – Старуха поняла, что проговорилась, закусила губу и уставилась на девушку, словно рассерженный идол. – Буря усиливается, – добавила она, – становится все темнее.

Вздрогнув от неожиданности, Элен в испуге огляделась и увидела, что в комнате действительно стало темно. Электрический свет был мутным, словно проходил сквозь туман.

– Что-то случилось с проводкой, – прошептала она.

– Идиотка! – огрызнулась леди Варрен. – Батареи кончаются!

– Я пойду выключу свет везде, где только можно, – сказала Элен.

– Хорошо, – кивнула леди Варрен. – И возьми свечи. Мы не можем оставаться в темноте.

Элен осмотрелась, ища свечи, и вспомнила, что в этом доме их используют только в подвале. В кладовой она видела связки свечей.

– Ничего, если я на некоторое время вас оставлю? – спросила она.

Боясь, что свет потухнет раньше, чем она достанет свечи, Элен бросилась вниз по лестнице. Свет в холле несколько раз мигнул, словно предупреждая ее, чтобы она не задержалась.

В коридоре сквозь мутное стекло электрической лампочки виднелась красная проволочная спираль. Было так темно, что у Элен перехватило дыхание. Пробравшись в кладовую, она каждую минуту ожидала, что наступит темнота. Схватив связку свечей, Элен бросилась назад, оставляя за собой темный след – она тушила все попадавшиеся на пути лампочки. Добежав до холла, она свернула в гостиную, пробежалась по другим комнатам. Элен чувствовала такой страх, что ею овладело безумное искушение выбежать из дома и попытать счастья за его стенами.

Ее приютит капитан Бин. Если только она сможет пробежать через рощу… Она уже хотела открыть входную дверь и выбежать, но вспомнила о беспомощных ныне обитателях «Вершины». Леди Варрен, профессор и миссис Оутс были беззащитны. Когда маньяк увидит, что его добыча ускользнула, он может обрушить свою ярость на них.

Элен вернулась на лестничную площадку и открыла дверь Синей Комнаты.

Казалось, за время ее отсутствия ничего не произошло. Леди Варрен, сгорбившись, сидела на кровати.

– Ты задержалась, девочка, – проворчала она. – Зажги свечи.

В комнате не было подсвечников, поэтому Элен накапала воска на мраморную каминную доску и прилепила две свечи перед зеркалом.

– Они похожи на похоронные свечи, – заметила леди Варрен. – Зажги больше. Все.

– Нет, мы должны оставить немного про запас, – ответила Элен.

– Нам хватит.

Слова старухи прозвучали зловеще. Элен заметила в ней перемену. Глаза раскрылись шире и удовлетворенно заблестели, когда она подняла костлявую руку.

– Смотри! Рука не дрожит. Потрогай, какие сильные у меня пальцы!

Когда Элен подошла к кровати, старуха уже забыла о своих словах.

– Я хочу спать, – сказала она. – Не уходи, девочка!

Она закрыла глаза, и Элен была уверена, что старуха потеряла сознание.

«Интересно, увижу ли я, как она приходит в себя?» – подумала девушка.

Вдруг она вскочила на ноги. Сердце ее замерло от ужаса. Кто-то ходил по туалетной. Она ясно услышала звук шагов и шум передвигаемых предметов.

Прокравшись по ковру, она приоткрыла дверь. Луч света заслонила темная фигура мужчины. Не выдержав напряжения, Элен широко распахнула дверь туалетной комнаты.

К удивлению и радости, она увидела профессора, который стоял перед маленьким комодом. При виде знакомой чопорной фигуры Элен поняла, что жизнь вернулась в свою колею. Дом снова стал надежной крепостью.

Она пыталась удержать слезы облегчения, радуясь тому, что рядом с ней снова нормальный и разумный человек.

– О, профессор! – крикнула Элен. – Как я рада, что вы опять хорошо себя чувствуете.

– Откуда вы взяли, что я чувствовал себя плохо? – сухо спросил профессор. – Я просто постарался немного поспать.

Он нахмурился, открывая еще один ящик комода, и неожиданно спросил:

– Где же сестра Баркер?

– Ушла, – коротко ответила Элен.

– Куда она ушла?

– Не знаю. Может быть, прячется где-то в доме.

– Она или кто-то другой взял одну вещь, которую мне совершенно необходимо найти. Но сейчас это не важно. – Он повернулся к Элен. – Каким путем вы вернулись домой?

Элен не поняла вопроса.

– Когда?

– Когда шли через рощу. Я слышал ваши шаги… Я ждал… но вы не пришли.

И тогда Элен поняла.

– Вы… – прошептала она.

Глава XXXI

ДОБРОЙ ОХОТЫ

Элен поняла все…

Профессор Варрен задушил пятерых девушек, так же, как его отец убил двух служанок. Только леди Варрен знала об этих преступлениях и покарала убийцу – после смерти второй служанки она застрелила своего мужа. Она считала, что ее священный долг – убить и сына, но все откладывала. После каждого убийства она говорила себе, что оно будет последним, но за ним следовало новое.

С приходом новой служанки в «Вершину» опасность нового преступления приблизилась. Старуха пыталась защитить Элен, удержать в своей комнате, где девушка находилась бы в безопасности.

Когда леди Варрен попросила профессора зажечь ей сигарету, она посмотрела ему в глаза и увидела знакомый блеск, который сказал ей, что ее пасынок совершил еще одно преступление. Но, несмотря на это, она хотела спасти его от полиции. Она незаметно встала и обыскала его комнату в поисках улик, на основании которых ему могли предъявить обвинение. И нашла этот шарф. Элен почувствовала, что ее переполняет благодарность к старухе, хотя теперь уже ничего не имело значения.

«Я довольна, что встала на ее сторону и прогнала сестру», – подумала Элен, а вслух произнесла, стараясь, чтобы ее голос звучал спокойно:

– Что вы искали?

– Белый шелковый шарф.

– Я видела его в шкафу у леди Варрен, – быстро сказала она. – Я принесу его.

На секунду мелькнула надежда, что она сумеет выбраться. Но профессор покачал головой.

– Не уходите. Где другие?

– Миссис Оутс пьяна, а мисс Варрен заперта у себя в спальне, – ответила Элен.

Довольная улыбка мелькнула на бледных губах профессора.

– Хорошо, – сказал он. – Итак, мы остались наедине.

– Это вы все устроили? – спросила Элен.

– Да, – ответил профессор. – И нет. Я лишь нажал на кнопку, которая привела в действие весь механизм. Было довольно забавно сидеть и ждать, пока другие расчищают путь.

– Что вы имеете в виду? – спросила Элен, лихорадочно пытаясь отдалить ужасный момент.

– А вот что. Я мог бы избавиться от… всяческих помех и другими способами, но, используя свое знание природы человека, я избрал наиболее тонкий и вместе с тем простой… Прежде всего я намекнул Райсу, что продается собака. Когда он привел собаку в дом, я знал, что несколько моих домочадцев уже связаны одной веревочкой.

– Пожалуйста, продолжайте. – Элен думала лишь о том, как протянуть время.

– Неужели нужно объяснять?. – Профессора явно выводила из себя глупость девушки. – Вы же видели, что все шло строго по плану. Я учел трусость моей сестры и ее отвращение к животным, учел также все эмоции и страсти остальных участников игры.

– Очень умно! – Элен облизнула пересохшие губы, стараясь придумать новые вопросы. – И… И я полагаю, что вы нарочно оставили ключ в дверях винного подвала?

Профессор раздраженно нахмурился.

– Само собой разумеется. Совершенно очевидно, что миссис Оутс нашла бы какой-нибудь способ избавиться от своего мужа на эту ночь.

– Да, конечно… И вы рассчитали также, что сестра Баркер покинет дом?

– А, тут я должен признаться: мой план не сработал. Я думал, что вы с вашей глупой импульсивностью сами выведете ее из игры. Вы меня подвели. Я должен был принять предварительные меры.

– Какие меры? – спросила она. – Вы ее…

– Я временно вывел ее из строя. Она лежит под кроватью, связанная и с кляпом во рту. Она должна остаться в живых, чтобы засвидетельствовать, что неизвестный напал на нее сзади, а я был без сознания в то время… в то время как…

Он запнулся и, казалось, забыл, о чем шла речь. Элен с ужасом заметила, что его пальцы стали подергиваться.

– Почему вы не впустили полицейских? – спросила она, чувствуя, что пытается поддержать огонь в пылающей печи кусочками папиросной бумаги.

– Потому что завтра они нанесут мне визит. – Пальцы профессора скрючились. – Они только зря потратят время. Но умный человек не должен недооценивать чужой ум. Если бы они побывали дважды в этом доме, то могли бы заметить какие-нибудь мелочи, которые я упустил. Но мы зря тратим время…

Элен поняла, что наступил решительный момент. Она не могла больше отвлекать его. Дом был заперт, на помощь не было надежды. И все же она задала еще один вопрос:

– Почему вы хотите меня убить?

Возможно, этот разговор убийцы с намеченной жертвой был еще одним доказательством справедливости теории профессора о свойствах человеческой природы. Элен стремилась все узнать, а профессор не мог устоять перед желанием удовлетворить чужую жажду знания.

– Я считаю это своим долгом, – сказал он. – Я, как ученый, сознаю угрозу чрезмерного роста населения и уменьшения пищевых ресурсов. Лишние особи женского пола должны быть уничтожены.

– Почему же я лишняя? – с вызовом спросила Элен.

– Потому что у вас нет ни красоты, ни ума, никаких полезных качеств, которые можно было бы передать потомству. Вы просто мусор. Неквалифицированная рабочая сила на переполненном рынке. Лишний рот. И поэтому я убью вас.

– Как и других? – прошептала девушка.

– Да. Вы не почувствуете боли, если не станете сопротивляться.

– Но Сервиден было больно.

– Сервиден? Я был разочарован. Я ждал вас… От нее было столько беспокойства… Я должен был перенести ее к Бину… Я не хотел, чтобы полиция явилась сюда… Я только зря трудился… – С удовлетворенным видом профессор огляделся вокруг. – Здесь неудобно. Я доволен, что у меня хватило терпения ждать… Этим вечером были три возможности: первый раз в роще, второй – когда вы дремали на ступеньках, и третий – когда были одна в вашей комнате. Но тогда я вспомнил, что мне могут помешать.

Он задумчиво потер пальцы, словно делал массаж.

– Это наследственное. Мальчиком я видел, как мой отец перерезал горло девушке кухонным ножом. Тогда меня стошнило, я был вне себя от страха. Но шли годы, и я созрел для…

Глаза профессора загорелись. Лицо его, меняясь на глазах, становилось неузнаваемым. Но все же она узнала его – это было лицо показавшегося на задней лестнице злобного призрака.

– И, кроме того, – добавил профессор, – мне нравится убивать.

Они стояли лицом к лицу на расстоянии всего нескольких шагов. И тогда Элен, охваченная ужасом, не выдержала. Она повернулась и рванулась в спальню профессора.

– Ты от меня не уйдешь! – прохрипел профессор. – Дверь заперта.

Словно загнанный зверь, Элен уклонялась от его рук. Убийца наступал. Он был так близко, что она видела свое отражение в его глазах.

Но коснуться девушки он не успел – тело обмякло, словно лопнувшая пружина, и он тяжело грохнулся на ковер.

Подняв голову, Элен увидела, что в дверях стоит леди Варрен и держит револьвер. Она улыбнулась с мрачным удовлетворением охотника, уничтожившего опасную гадину, и упала девушке на руки. В ее последних словах прозвучало раскаяние.

– Я все же сделала это… Но на пятьдесят лет позже, чем нужно было.



  • Страницы:
    1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8