Таким образом, при капитализме возникали радикальные технические новинки, а технический прогресс шел намного быстрее – неопровержимым доказательством чему служит исторический опыт. И все же мне бы хотелось объяснить причины столь важного системного различия.

Источник: Amann, Cooper, Davies, 1977.

РИСУНОК I– 1.

Внедрение современной технологии: сталелитейная промышленность, кислородно-конвертерный процесс (кислородно-конвертерное производство стали в отношении к общему объему сталелитейного производства, %)

В условиях капитализма особая роль отводится предпринимателю[12]. Я использую данный термин в трактовке Йозефа Шумпетера (Schumpeter, 1980 [1912]), но, помимо терминологии, на мои изыскания наложили отпечаток и теории Шумпетера об экономическом развитии и природе капитализма[13] (см. также работу Баумоля, одно название которой: «Инновационный механизм свободного рынка – анализ чуда капиталистического роста» (Baumol, 2002) – аккумулирует суть моих рассуждений).

Предпринимательство – это некая функция, роль, которую может выполнять личность, сама по себе, или же объединившись с одним или несколькими партнерами, или при поддержке небольшого предприятия. Однако предпринимательскую функцию может выполнить и крупная компания. Важно то, что предприниматель связывает воедино материальные и личные условия, необходимые для внедрения инноваций, иначе говоря, объединяет кадровые и финансовые ресурсы с производственными мощностями: находит место применения и управляет внедрением нововведения. Порой проходит немало времени, прежде чем многообещающее изобретение попадает в руки настоящего предпринимателя (множество примеров подобного «запаздывания» описывает в своей книге Роджерс (Rogers, 1995; см. также: Freeman, 1982)). Нередко изобретение или открытие и предприниматель-новатор так и не находят друг друга. К счастью, чаще бывает наоборот.

Из табл. 1–1 видно, насколько разнообразными могут быть инновации: речь идет не только о новых продуктах или способах производства, но и о новых формах организации. В большинстве случаев шумпетеровский предприниматель руководит процессом внедрения радикальной инновации на первом этапе. При капитализме дальнейшим продвижением и распространением новаторского опыта также занимаются предприниматели.

Цепь событий раскручивается от инициативы. Так, в 1996 году стэнфордский аспирант Ларри Пейдж ищет тему для диссертации; обращает внимание на определенные особенности поиска и отбора информации в сети Интернет; объединяется с другим студентом, Сергеем Брином; вместе они разрабатывают поисковую систему; на сайте Стэнфордского университета эта система получает название google.stanford.net. Герои этой истории одновременно играют две разграниченные роли: оба являются изобретателями и они же – новаторы, те, кто внедряет изобретение. Пропустим все промежуточные стадии и переместимся в наши дни: на данный момент компания Google – одна из крупнейших и богатейших в мире[14]. Сеть компании задействует 450 тысяч серверов по всему миру Не хотелось бы показаться голословным, но влияние корпорации Google можно считать по-настоящему революционным[15]. К истории компании я еще вернусь, чтобы проиллюстрировать основные характеристики инновационного процесса при капитализме.

Далее я суммирую характерные черты капиталистической экономики, которые не только делают возможным инновационный процесс, но и инициируют его, постоянно развивают и двигают вперед.

А. Децентрализованная инициатива. Ларри Пейдж и Сергей Брин не получали указаний сверху решить определенную инновационную задачу. Им не требовалось разрешение на ведение разработок в определенном направлении. Отдельно взятые люди и руководители предприятий малого бизнеса, иначе говоря – единицы, работающие внутри всей системы, сами определяют, что хотят делать.

Б. Огромное вознаграждение. На сегодняшний день Пейдж и Брин – одни из богатейших людей планеты[16]. В задачи данного исследования не входит анализ этической дилеммы распределения доходов. Каким должно быть «пропорциональное» вознаграждение за достижения? Очевидно одно: результатом самых успешных инноваций (не всегда, но с большой долей вероятности) бывает огромное вознаграждение[17]. Распределяется оно неравномерно. На одном конце шкалы распределения – владельцы колоссальных состояний, люди вроде Билла Гейтса или новые поколения старых кланов типа Фордов или Дюпонов. Предприниматель, находящийся на острие технического прогресса, может заполучить гигантскую монополистическую ренту. Быть первым выгодно, ведь первенство позволяет занять позицию монополиста, хотя бы и на время. Огромное материальное вознаграждение, как правило, поднимает престиж личности, приносит славу и репутацию.

В. Конкуренция неразрывно связана с предыдущим пунктом. За рынок, за привлечение покупателей идет жесткая, а зачастую и жестокая борьба. Более успешная и быстрее внедренная инновация не обязательно становится единственным инструментом для победы в этой гонке, однако служит серьезным преимуществом[18].

Г. Масштабные эксперименты. Сотни, тысячи, а то и десятки тысяч предпринимателей хотели найти подходящие инструменты для интернет-поиска. Мало кому удалось совершить прорыв, сравнимый с созданием системы Google. Тем не менее многие сумели реализовать инновации с разной степенью успешности – от значительной до средней и совсем небольшой. Немало было и тех, кто попытался, но потерпел неудачу. Если отвлечься от конкретного примера, никто еще пока не оценил объем попыток внедрения инноваций во всех сферах капиталистической экономики и то, в какой пропорции распределяются успешные и провальные попытки. Опираясь на собственные впечатления, можно лишь интуитивно предположить, что эксперименты подобного рода не поддаются исчислению, и поразительный успех (и по степени влияния, и по объему вознаграждения), достигнутый такими гигантами, как Google, Microsoft, Tetra Pak, Nokia или Nintendo – исключительная редкость. Мотивацией к запуску инноваций для огромного числа способнейших людей служит именно обещание феноменального успеха, пусть и с незначительной долей вероятности; куда больше вероятность достичь меньшего, но вполне ощутимого успеха, поэтому имеет смысл пойти на риск (подробнее о важности экспериментирования см.: Thomke, 2003).

Д. Наличие резервного (свободного) капитала: гибкость финансирования. Создатели Google получили доступ к финансовым ресурсам, которые позволили им вести инновационную деятельность и начать распространять свое нововведение. Коллега по университету и, одновременно, успешный предприниматель Энди Бехтольшайм выписал новаторам чек на $ 100 тысяч из собственного кармана на довольно ранней стадии внедрения.

Инновационное предприятие сравнительно редко реализуется исключительно за счет собственных ресурсов новатора. Такое, конечно, случается, хотя чаще речь идет о привлечении средств извне[19]. Доступ к ресурсам можно получить разными способами: взять кредит в банке, привлечь инвесторов, желающих принять участие в бизнесе. Существуют венчурные фонды, специализирующиеся на проектах с высокой степенью риска и высокой долей прибыли, в случае успеха (Bygrave, Timmons, 1992). В принципе для запуска и реализации инновационного проекта, а также для его быстрого распространения (что требует масштабных экспериментов, часть которых обречена на провал) необходим свободный капитал, ориентированный на непредвиденные расходы.

Не стану утверждать, будто предпринимательство по шумпетеровскому типу – единственный способ сгенерировать инновационный процесс в капиталистической системе. Существует множество альтернативных схем. Остановимся лишь на трех.

1. Во многих случаях важные нововведения возникают по инициативе военных, ими же финансируются и осуществляются. Так, например, в 1960-е годы у Пентагона возникла необходимость в создании абсолютно децентрализованной почтовой службы при условии, что отсутствие центра почтовой системы не приведет к нарушению традиционной (письменной) связи. Военный заказ и щедрое финансирование исследований в этом направлении привели к появлению революционного нововведения – электронной почты – совершенно децентрализованного способа коммуникации, управляемого «невидимой рукой». Хотя на более поздней стадии бесплатная, некоммерческая система электронной почты переплелась с более коммерческой, ориентированной на прибыль деятельностью, электронная почта остается классическим примером не-шумпетеровской инновации.

При социализме, в централизованной, бюрократически управляемой гражданской экономике с конкуренцией было покончено, однако СССР и его союзники вели отчаянную гонку вооружений с Западом, главным образом с США. Конкуренция не на жизнь, а на смерть оказала действенное влияние на инновации и способствовала появлению грандиозных нововведений. В СССР был создан первый космический спутник. Заметное отставание в гражданском секторе компенсировалось главной правительственной целью – не отстать от темпов развития вооруженных сил Запада, а то и перегнать их. Однако когда дело доходило до гражданского использования военных инноваций, вновь давала о себе знать слабость социалистической системы. В США за запуском первых военных спутников последовала их эксплуатация в мирных целях, что привело к быстрому росту качества и эффективности услуг в сфере телекоммуникаций. В странах социалистического блока использовать спутники в гражданской жизни начали с большим опозданием. Этот пример демонстрирует, что в крайне централизованной бюрократической системе направленные усилия могут приводить к поразительным результатам, но они лишены сопутствующего эффекта, характерного для децентрализованного предпринимательского капитализма.

2. Иногда важные исследования, а затем и распространение изобретений инициирует и финансирует гражданский, невоенный государственный сектор, к примеру ведомства, отвечающие за здравоохранение. Разумная государственная политика с ориентацией на конкуренцию может поддерживать адресные инновации в сфере защиты окружающей среды.

3. В ряде случаев запуск и реализация важных инноваций происходят по инициативе специально созданной для этого группы исследователей или неправительственной, некоммерческой организации или ассоциации. Так, к примеру, возникло одно из самых важных, поистине революционных нововведений – всемирная компьютерная сеть Интернет (см. воспоминания пионера этих исследований Тима Бернерса-Ли; Berners-Lee, 1999). Сходным образом, то есть путем создания не-шумпетеровских, некоммерческих гражданских объединений, зародились многие другие важные инновации в сфере компьютеров, информации и коммуникаций (SMS – система передачи коротких сообщений, операционная система Linux).

Говоря о роли процессов, протекающих не по шумпетеровскому сценарию, следует признать: большинство радикальных инноваций осуществляется в рамках схемы Шумпетера. Это особенно справедливо в отношении нововведений в бытовой сфере, ориентированных на рынок потребительских товаров и услуг. Но даже изначально не-шумпетеровские проекты, как правило, влекут за собой попытки извлечь прибыль из их применения, а их распространением занимаются рыночно мыслящие новаторы.

Переходя к социализму, остановимся на этапе, предшествующем инновации, а именно – на самом изобретении. В соцстранах тоже жили творческие умы, работали выдающиеся ученые, инженеры, рационализаторы, которые совершали важные, революционные открытия, применимые и на производстве. Первый пример – советский физик Абрам Иоффе. В истории науки он считается одним из основателей физики полупроводников, играющих сегодня фундаментальную роль в электронной промышленности. Свое открытие Иоффе сделал еще в 1930-е годы, но экономическая среда попросту не предусматривала его промышленного внедрения. Годами позже лидерами по производству полупроводников стали США, Япония, Тайвань и Южная Корея; Советский Союз лишь едва поспевал за не слишком активными последователями[20].

В период с 1971 по 1973 годы польский инженер и ученый Яцек Карпинский разработал первую миниатюрную электронно-вычислительную машину. Карпинского относят к пионерам вычислительной техники. Однако пока ученый жил в Польше, его изобретение не получило массового распространения как инновация. Позднее Карпинский эмигрировал, и в капиталистическом мире изобретенное им устройство, в конкуренции с аналогичными открытиями, получило массовое распространение.

Самый известный венгерский пример – история кубика Рубика. Я внес эту интеллектуальную игрушку в список революционных нововведений и уверен, что сделал это по праву. Математик Эрнё Рубик, увидев, с каким энтузиазмом люди реагируют на его гениальное изобретение, попытался распространить его по всему миру, но достиг лишь относительно скромных результатов. Настоящий большой успех пришел лишь когда по-настоящему деловая известная американская компания по производству игрушек приобрела патент и запустила маркетинговую кампанию «волшебного кубика» в мировом масштабе.

Даже в самой Венгрии мало кто знает, что дискета, или гибкий диск, – простейший портативный носитель информации для персональных компьютеров, которым пользовались миллионы, – изобретение венгерского инженера Марцелла Яноши. В 1974 году изобретатель напрасно предлагал венгерским производителям и экспортерам качественно работающий прототип; руководители социалистической промышленности не увидели, какие коммерческие возможности таит в себе эта разработка, – побоялись начать ее массовое производство и распространить по всему миру и даже не поддержали продление патента. Самому изобретателю заняться маркетингом собственного интеллектуального продукта не разрешили. В итоге японская промышленность «заново изобрела» гибкий диск и там же, в Японии, он был запущен в массовое производство[21].

Перейдем к следующей фазе – инновации. Даже при социализме склонность к предпринимательству у многих людей сохранялась, пусть и в «дремлющем» состоянии. Возможно, отдельные руководители могли реализовать свои таланты, но при условии, что попадали на соответствующие должности благодаря способностям, а не партийным связям. Тем не менее врожденные характеристики системы не оставляли возможностей для развития шумпетеровского предпринимательства[22].

Рассмотрим поочередно условия, проанализированные применительно к капитализму, и сравним с ситуацией в социалистической системе.

А. Централизованные бюрократические команды и распоряжения. План технического развития – один из разделов единого государственного плана. Плановики в «центре» решают, какие ключевые изменения следует внести в состав и качество продукции, а также в технологию ее производства. Затем начинается распределение центрального плана по отраслям, подотраслям, в конечном итоге – по предприятиям. Командно-административный метод в экономике, помимо всего прочего, подразумевает, что предприятия получают подробные указания относительно того, когда следует заменить старую продукцию на новую, когда заменить старые станки и технологии на новые. До окончательного принятия плана руководители предприятий могут вносить свои предложения, тем самым инициируя выпуск новой продукции или применение новой технологии, иными словами, могут поучаствовать в процессе распространения инновации. Однако для внедрения любой значительной инициативы нужно просить разрешение. К примеру, если речь шла о масштабных действиях, начальники «на местах» не могли принимать решений самостоятельно и вынуждены были обращаться за одобрением к вышестоящим чиновникам. Чем масштабней инициатива, тем выше уровень принятия окончательного решения и длительней бюрократический процесс, предшествующий внедрению в производство (подробный теоретический анализ связи между централизацией и инновациями содержится в работе китайских экономистов И. Цяня и Ч.Сюя: Qian and Xu, 1998).

При капитализме все наоборот: если первая компания, куда обращается изобретатель, не захочет заняться внедрением многообещающего устройства или продукта, следующая фирма может и согласиться. Это возможно благодаря децентрализованной частной собственности и рыночным условиям. В централизованной социалистической экономике новаторская идея должна пройти официальный путь, и в случае отрицательного решения апеллировать не к кому

Б. Вознаграждение равно нулю или очень невелико. Если высшие власти признают техническое нововведение, внедренное на предприятии, успешным, то начальник и, возможно, его непосредственные подчиненные получают премию, размер которой в лучшем случае равен заработку за один-два месяца.

В. Отсутствует конкуренция между производителями и продавцами[23]. Концентрация производства очень высока. Многие предприятия обладают монополией или как минимум региональной (географической) монополией на производство целой группы продуктов. Хронический дефицит товаров провоцирует монополистическое поведение даже там, где параллельно работают несколько производителей. Экономика дефицита, одна из самых характерных черт социалистической системы, парализует мощный двигатель обновления – стремление бороться за удовлетворение требований покупателя (Kornai, 1971, 1980, 1993а, главы 11–12). У производителя нет нужды заманивать покупателя и предлагать ему более совершенный и новый товар, ведь потребитель рад, если ему вообще удалось что-то купить в магазине, независимо от качества и обновления товара.

Существуют примеры инновационной деятельности, вызванной хроническим дефицитом, – оригинальные замены для недостающих материалов или запчастей (Laki, 1984, 1985). Увы, эти плоды творческой мысли не получили широкого распространения и не стали коммерчески успешными инновациями в шумпетеровском смысле[24].

Г. Жесткие границы для экспериментирования. Капитализм допускает сотни, тысячи бесплодных или малорезультативных попыток с тем, чтобы один из этих сотен и тысяч опытов оказался удачным и принес грандиозный успех. Плановая социалистическая экономика стремится свести риски к минимуму. Тем самым она исключает внедрение инноваций радикального характера, ведь они всегда означают прыжок в пустоту, и предсказать успех невозможно.

Что касается последователей, одни страны подхватывают идеи быстро, другие – медленно. Социалистические страны принадлежат к той группе, для которой характерен самый медленный темп. Они предпочитают придерживаться старых, знакомых методов и производить привычные товары, ведь новые технологии и новая продукция обладают слишком большим количеством непонятных характеристик, что может усложнить планирование и разработку директив.

Д. Отсутствие свободного капитала и жесткие рамки выделения инвестиций. Централизованное планирование не жалеет ресурсов, предназначенных для накопления капитала. Доля, выделяемая на инвестиции из общего объема продукции, как правило, выше, чем в капиталистических странах. Тем не менее этот невероятный запас расходуется раньше времени и до последней копейки. Еще хуже то, что обычно случается перерасход; иными словами, в совокупности все проектные планы предусматривают расходование большего объема ресурсов, нежели требуется для выполнения этих планов. И речи не может быть о том, чтобы свободный капитал «поджидал», пока не появится кто-нибудь с интересной идеей или инновацией для дальнейшего внедрения. Рынка свободного капитала просто не существует. Вместо этого имеет место неповоротливое и заторможенное бюрократическое регулирование. Невозможно представить, что кто-то выделит капитальные ресурсы на дело, исход которого заранее непредсказуем. Нет такого безумного министра промышленности или директора завода, который бы сказал: «Дайте нам денег на рискованные инвестиции, но предупреждаю: деньги могут пропасть и ничего с этим нововведением не получится»[25].

Здесь имеет смысл еще раз взглянуть на пункты А – Д применительно к описанию механизма инноваций, ведь все это – продукт основных характеристик капиталистической и социалистической систем. Описанные явления – прямое следствие наличия частной собственности и рыночной координации в одной системе и общественной собственности и бюрократической координации – в другой.

Не стану утверждать, будто темпы технического прогресса в стране зависят исключительно от того, какая в ней действует система – капиталистическая или социалистическая. Важную роль играет масса других факторов: уровень развития экономики, уровень образования (включая подготовку научных кадров), уровень и устройство исследовательской и проектно-конструкторской деятельности на производстве, а также ее финансирование, ассигнование средств на науку со стороны военно-промышленного комплекса и т. д. Свою роль, безусловно, играет и удача. Так, например, компания Nokia возникла и достигла невероятного успеха в сфере мобильной телефонии именно в Финляндии, а не в Дании или Норвегии. Немало работ посвящено проблемам распространения инноваций, их лидерам и последователям (см.: Davila, Epstein, Shelton, 2006; Freeman, 1982; Rogers, 1995)[26]. Признавая важность прочих факторов, я продолжаю настаивать на системной обусловленности[27].

Решающий фактор, объясняющий природу инновационного процесса, – влияние системно обусловленных особенностей экономики; их, в свою очередь, определяет политическая структура системы. При этом политическая структура и технический прогресс связаны между собой и напрямую. Остановлюсь на нескольких точках соприкосновения.

Коммунистическая диктатура агрессивно проталкивала инновации в информационно-коммуникационной сфере, если они обеспечивали эффективные технологии в сфере политической пропаганды и, в более общем смысле, распространение официальной идеологии. Ленин одним из первых политических лидеров понял, какую важную роль в пропаганде может сыграть кино. СССР также был среди тех стран, где быстрее всего внедрили телевизионное вещание, ведь на первых порах телевидение было крайне централизованным средством передачи информации, сосредоточенным в одной или нескольких студиях, объектом жесткого партийного контроля. Программы радиостанций также можно было легко контролировать и вести трансляцию через громкоговорители даже в самые удаленные деревни.

Коммунистический режим поддерживал радио и телевидение до тех пор, пока можно было обеспечить жесткий централизованный контроль. К счастью, по мере развития интегральных технологий, абсолютная централизация и цензура стали технически невозможны. Верной социалистического региона. На момент возникновения ГДР располагала отличной научно-исследовательской инфраструктурой и щедро выделяла средства на развитие высшего образования, академические исследования и промышленные разработки. Однако ни одной революционной инновации в стране так и не появилось. Несмотря на наличие первоклассных специалистов, темпы следования за радикальными нововведениями в большинстве секторов экономики были медленнее, чем в западной Германии (Bauer, 1999; Stokes, 2000).

Окончательная сумятица в странах социалистического блока началась тогда, когда множительные аппараты, электронная почта и Интернет стали доступны даже на их территории. Горбачев призвал к «гласности», и через открытые двери компьютерных сетей, по волнам радио и телевидения поток информации хлынул из-за границы, а потом – в еще большем объеме – от пробудившихся граждан в самих странах. Этот поток оказался губительным для старых догм, застывших убеждений, заведомо ложной партийной пропаганды, освободив многие умы (Shane, 1994; Kedzie, 1997а, b; Stolyarov, 2008). Позволю себе вернуться к вопросу об отношениях между политической структурой и техническим прогрессом несколько позже.

Предположим на мгновение, будто мечта Маркса, Ленина и Троцкого воплотилась в реальность и мировая революция победила во всем мире, не оставив и островка капитализма. При таком раскладе у нас никогда не появились бы компьютер и транзисторный радиоприемник, холодильник и супермаркет, Интернет и эскалатор, CD и DVD, цифровая фотография, мобильный телефон и все прочие революционные нововведения. Наша жизнь (по крайней мере, в плане использования различных устройств и оборудования) оставалась бы на уровне стандартов, заимствованных у последних сохранившихся оплотов капитализма.

Здесь мы подходим к фундаментальным вопросам понимания и толкования долгосрочных тенденций развития в человеческой истории. Технологии (инструменты, устройства, оборудование и т. д.), задействованные во всех сферах (не только в производстве товаров, но и в остальных областях личной и общественной деятельности), развиваются в рамках сложного общественного процесса. Этот сложный процесс мы условно называем техническим прогрессом. Скорость и прочие характеристики технического прогресса определяются рядом факторов. В основе данного исследования (и других моих работ) лежит следующая философия: один из мощнейших объяснительных факторов – это система. Существует сильная связь между типом системы (капитализм или социализм) как причиной и скоростью технического прогресса и его остальными характеристиками как следствием.

Я использую понятие «технический прогресс», принятое экономической наукой в целом. Следует помнить, что второе слово – «прогресс» имеет положительный, даже хвалебный оттенок, поскольку отражает субъективное суждение: лучше жить в мире, где есть посудомоечные машины, мобильные телефоны и CD, чем в мире, лишенном этих продуктов. Но лучше ли? Никто, даже самые горячие приверженцы современных технологий, не ограничатся простым ответом «да» без оговорок. С момента овладения огнем и изобретения ножа люди использовали все новые инструменты и технологии как во зло, так и во благо. Факт банальный, но по-прежнему важный: последние достижения технического прогресса, а именно – стремительно развивающиеся технологии в сфере компьютеров, электроники, цифровой техники, информации и коммуникаций могут использоваться уголовниками, преступниками, совершающими преступления на сексуальной почве, террористами и представителями экстремистских политических движений. Эти достижения открывают новые возможности для коварной рекламы, способной вводить людей в заблуждение или попросту им мешать. Замена человеческого труда роботами может привести к «дегуманизации» различных действий и контактов. Бесконечное сидение перед экранами компьютеров или телевизоров может отвлекать детей и взрослых от более ценных занятий и развлечений. Технический прогресс всегда будет использоваться не только для мирной, но и для военной деятельности, причем не только для защиты родины, но и в целях агрессии. Но все же большинство людей (я не исключение) называют направление технических изменений «прогрессом», поскольку выгоды от него перевешивают недостатки или опасности (по результатам опроса, который будет приведен ниже, таково мнение большинства).

Опираясь на субъективную оценку, я расцениваю стимулирующее воздействие капитализма на технический прогресс как одно из величайших достоинств системы, а тормозящее влияние социализма – как один из главных недостатков последнего[28]. Данное наблюдение само по себе может послужить достаточной причиной для радости по поводу краха социалистической системы.

I-2 Преобразование (трансформация) и ускорение технического прогресса