5

Посёлок Алмазный в начале восьмидесятых годов выглядел довольно солидно. В основном, в посёлке жили алмазодобытчики – дражники, бульдозеристы, работники горного цеха и участка горно-подготовительных работ. Жили здесь и автомобилисты, геологи, в небольшом количестве жили работники рядом расположенного совхоза «Новый», работники других, подрядных и субподрядных организаций, обслуживающих алмазодобычу.

Всего населения числилось по поселковому Совету более семи тысяч человек. Жили люди, большей своей частью в двухквартирных одноэтажных домах, полностью благоустроенных. Всё в доме было – тепло, канализация, вода. Кроме воды горячей. Почему-то в домах старыми ещё проектами горячая вода не предусматривалась. Но с восьмидесятого года были введены в строительство новые проекты, в которых предусматривалась и горячая вода. По новым проектам в посёлке уже заложены и собраны «коробки» двух восьмиквартирных домов, в два этажа, и трёх четырёхквартирных одноэтажных домов. В одном из этих строящихся домов Георгию запланировали выделить жильё и потому Георгий взял над этими стройками собственное шефство, свой особый контроль. Каждое утро свою работу он начинал именно со строек. Узнавал у бригадиров чего не хватает, чего не подвезли, связывался с руководством Строительно-Монтажного Управления, которое и строило эти дома. Шумел, требовал, добивался. Даже однажды поругался с главным инженером Управления. Тот приехал на Алмазный, ходил, проверял стройку, тут с ним и встретился Георгий. И сразу же начал выговаривать о плохом контроле лично Главным инженером за ходом строительства жилья в поселке Алмазном.

– Слушай, ты кто такой, чтобы мне выговаривать здесь всякую чушь? Что ты здесь ходишь, мешаешь людям работать!

– Я заказчик, дрогой вы мой. А вы наш подрядчик. Я вам деньги плачу, а вы в сроки ввода не укладываетесь. Что, хотите, чтобы ход строительства рассмотрело руководство Объединения? Могу устроить!

– Ага, так это ты и есть новый Главный инженер на прииске?

Надо же сначала знакомиться, а уж потом размахивать кулаками! Пойдёмте в конторку, поговорим обо всём.

– Да, не подумал я, не представился. Знаете, за два-то месяца уже все, думал, меня знают. Тем более, что и по телефону общались. Простите. Краснопёров. Георгий Александрович. Не только главный инженер, но и исполняющий обязанности начальника.

– А что, Кубалов еще не вышел из отпуска. Не приехал ещё?

– Пока нет. Он в феврале только выйдет на работу. Где-то в середине февраля. Так что, пока, как говорится, прошу любить и жаловать. Со мной придётся работать.

– Ничего, я вижу, я так думаю, что мы с вами сработаемся.

А то здесь на прииске и поговорить-то о делах стройки не с кем было. По телефону, это же не общение, просто разговор. А с кем говоришь, как выглядит, как думает, поди, догадайся. Да. Так вот, о заказчике. И о том, кто деньги платит. Всё же перебарщивать не надо – у всех строителей Объединения «Якуталмаз» есть только один заказчик – ОДСП – Объединённая Дирекция строящихся предприятий. Вот она, эта дирекция нам и платит деньги. И договор строительства у нас с ней, с этой дирекцией, а не с прииском. Так что не заносись, не ты нам деньги платишь. Но, дело, конечно не в этом. Признаю, без помощи прииска, без всяких, возникающих ежедневно мелких, но важных проблем трудно строить. Поэтому, давайте не ругаться, а налаживать личный контакт. У нас, кстати, начальник тоже уходит. Надолго, думается, насовсем. Так что некоторое время именно нам с вами придётся строить всё здесь, на Алмазном. Вместе. Значит, давайте будем разговаривать спокойно. Ну, что вы хотели сказать? Там, на стройке. Какие у вас претензии?

– Нет, у меня претензий никаких. Люди работают, добросовестно работают, качественно. Но простои! То того нет, то этого.

А сроки уходят, сроки уже срываются. Надо бы снабженцев ваших озадачить как-то. Чтобы следили за поставками стройматериалов. Сейчас, в основном, отделка пойдёт. Тепло мы подключим, наши службы уже озадачены, и не только коммунальщики, но и главный энергетик следить будет за этим подключением. В общем, Виктор Петрович, чем надо помочь, прииск готов. Только работайте.

– Договорились. Раз вы будете помогать, мы тоже постараемся. Одноэтажные дома, обещаю, введём через месяц. А к весне, в апреле, введём и восьмиквартирные. Но на вашу помощь рассчитываю.

– Договорились.

Через месяц Краснопёров освободил, наконец, комнату в Поссовете, переехав в однокомнатную квартиру во вновь введённом четырёхквартирном доме. С хорошими, кстати, соседями.

Посёлок жил дружно. Не только традиционные праздники собирали людей вместе, в большом зале поселковой столовой.

Дражники, автомобилисты, бульдозеристы вместе собирались по любому праздничному поводу. Юбилейные дни рождения, выполнение годового плана любым цехом прииска, рождение нового члена семьи, нового члена коллектива, рождение ребёнка – всё было общеприисковым событием. Всё было праздничным поводом собраться людям вместе. А уж про свадьбы и говорить нечего. Свадьба была событием даже не общеприисковым.

Свадьба – это было событие общепоселковое. Дружно люди жили, дружно работали.

На Алмазном Георгий проработал чуть меньше года. Где-то, около восьми месяцев. Но сделано за это короткое время немало.

Во-первых, они с Калитиным упорядочили схему работы Гидротехнических сооружений. На этой почве у Красноперова даже произошла размолвка с Чупиным, главным инженером Рудника.

Краснопёров считал, что не надо осенью перекрывать верхние плотины, чтобы весной не получить неприятных сюрпризов во время паводка. Он предложил новую схему отработки полигона в водоёме каждой работающей плотины. Ширина долины позволяла отрабатывать полигон продольными ходами первые два хода – туда и обратно, а заканчивать отработку участка поперечными ходами. Такая схема отработка имеет два главных преимущества: соединив отвалы первого продольного хода вдоль борта россыпи с водосливом верхней плотины мы получаем естественный водоотводной канал и всю свежую воду направляем мимо дражной отработки, за нижнюю плотину. Получается естественный, дешевый способ отработки полигона драгой в полном замкнутом цикле, без загрязнения основного водоёма. С изменением ходов драги Чупин согласился, а вот не закрывать на зиму вторую верхнюю плотину категорически отказался Краснопёров вызвал на прииск службу экологического надзора. Приехал главный специалист по гидротехническим сооружениям Коваленко. Он же осуществлял на руднике и охрану природы. Краснопёрову как раз это и надо было. Он провёл Коваленко по всем своим плотинам и отвалам, подробно разъясняя, чего он хочет добиться здесь, на переработанной уже речке.

– Ты видишь, сколько грязи. И в котловане грязь, и грязь по всей долине. А по предлагаемой схеме вода за водоёмом работы драги уже ничем не загрязняется. Мы с тобой уведём чистую воду мимо драги.

– Да это как раз всё понятно, и с этим никто ведь и не спорит.

Речь о верхней плотине. С этим не согласен наш Главный!

Краснопёрову Юра Коваленко сразу понравился – толковый инженер. Схватывает всё сразу, повторять и растолковывать не надо.

– Я же говорю не о верхней плотине дражного водоёма. Речь идёт о второй верхней плотине, там накапливается ещё один водоём, с несколькими сотнями тысяч кубометров воды. И он совершенно не нужен. Он лишний. Это полигон четвёртого года отработки. Зачем нам такие запасы воды? А если однопроцентный паводок? Да, он редкий. По расчётам, он случается раз в сто лет. А вдруг случится? Зачем нам эта бомба замедленного действия? При этом производству от этой верхней плотины никакого ведь проку. Более того, её водоём мешает вскрышным работам! Огромные лишние объёмы земляных работ. Посчитай, на сколько это перегружает нашу себестоимость!

– Да ладно ты, копейки считать. Это вы там, на золоте, привыкли на всём экономить. Нам пока денег на всю эту переработку хватает.

– Ну, это сегодня. Это ведь расходы будущих периодов. А ну, как в недалёком будущем что-то пойдёт не так? И затраты некуда спрятать будет? Зарплату ведь нечем работникам выплатить будет!

– Ладно. Это всё теория. Но со второй плотиной я с тобой пожалуй соглашусь. Убедительно ты всё это мне рассказал. Меня ведь директор к тебе направил. Поезжай, говорит, разберись из-за чего сыр-бор там у Краснопёрова разгорелся. Буду докладывать как есть. Тебя поддержу.

Директор Краснопёрова поддержал тоже. Дражный отдел института разработал и утвердил у руководства новую схему отработки Иреляхской россыпи драгами.

Уже через три года, после применения новой схемы отработки полигона в порушенную реку Ирелях стала заходить рыба, на радость рыбаков Алмазного.

Этим же проектом упорядочили очерёдность строительства и сроки перекрытия верхних плотин. График такого перекрытия строго увязали с графиками гидрооттайки и вскрышных работ.

Эти графики подтвердили, что одна плотина для верхнего водоёма просто-напросто лишняя! Освобождалась бульдозерная техника, что позволило открыть новый участок добычи песков на обогащённых отвалах третьей фабрики. Прииск в зимнее время начал там добычу дополнительных песков, отправлять их на Фабрику и получать дополнительно алмазы. И, как вскоре выяснилось – в немалом количестве.

Кроме того, ритмичней, без спешки велась Гидрооттайка. Не надо стало торопиться, спешить переставлять «поинты» из-за необходимости перекрывать плотину, долина которой быстро наполнялась водой и тем самым «торопила» Гидрооттайку. А это – качество оттайки грунта, а значит и спокойная работа драги летом.

Отдел дражных разработок института «Якутнипроалмаз» полностью поддержал Краснопёрова во всех предложенных схемах. А вскоре они, Краснопёров с дражным отделом, вплотную занялись левым увалом реки Ирелях.

Дело в том, что институтом был разработан проект отработки этого увала раздельным способом. Схема простая – делается вскрыша песков, затем эти пески автомобильным транспортом вывозится на Обогатительную фабрику.

При первом же рассмотрении, Краснопёров предложил Подузову, заместителю Генерального директора по производству, отработать этот увал драгой. Он выписал все возражения института против драги и по каждому пункту сделал свои расчёты. В дражном отделе Института эти расчёты проверили и поддержали Краснопёрова. Подузов собрал всех проектантов у себя в кабинете, подробно рассмотрел все пункты доказательств и предложил подготовить материал к техсовету, на котором будет рассматриваться предложенный институтом проект раздельной отработки увала.

К техсовету разработчики не успели подготовить материал.

А выступать с голым предложением, без предпроектных проработок, Краснопёров посчитал недостойным. И потому, на техсовете он высказал своё мнение только по схеме предложенного институтом проекта.

– Ты почему же ничего не сказал о дражном варианте? – Обижено высказал Краснопёрову Подузов после совещания. – Я уже всем объявил, что у тебя будет своё предложение, а ты вдруг промолчал.

– Сергей Борисович. Ну как можно было выходить на Техсовет с неподготовленным предложением? Я сказал, что предложенная схема работоспособна. Но не единственная! Над этим увалом ещё надо поработать. Как проектировщикам, так и производственникам. А вообще, Сергей Борисович, нужен нам сегодня этот увал? До него ещё жить да жить. Успеем мы ещё его доработать!

– Но Техсовет же утвердил схему раздельной разработки!

– Ну и что. Придёт время, мы с тобой сделаем ценное рационализаторское предложение, выиграем процесс и получим миллионную премию!

– Тебе бы всё забавляться. А мне, представь, совсем не до шуток. Надо или утверждать принятый проект, или отдавать его на доработку.

– А ты положи его в «долгий ящик». Не торопись. Это я тебе говорю уже серьёзно. Дражный это увал. И придёт время, прииск закажет Институту именно проект дражной разработки этого увала. Но время это, на мой взгляд, еще очень-очень не скорое.

19-го сентября утром из приёмной Рудакова Краснопёрову позвонили.

Завтра, 20 сентября, Вы Георгий Александрович, приглашаетесь на совещание по строительству подземного рудника «Интернациональный». В 16 часов.

– Господи. Вот не повезло.

– А что такое?

– Да у меня завтра день рождения. Я уже и гостей пригласил.

– Успеете. Я не думаю, что совещание так затянется, успеете вы к гостям.

– Ну, что делать. Совещание, так совещание.

Через час снова звонок из приёмной.

– Георгий Александрович. Рудаков перенёс совещание на 22 сентября. На то же время – 16 часов.

– А что случилось.

– Так именно из-за вашего дня рождения! Пусть, говорит, отпразднует.

Георгию исполнилось сорок пять лет. Это много. Это уже очень много!

6

Совещание началось как-то сумбурно. Говорили почти все сразу, но ничего конкретного. Георгий никак не мог понять, что ему хотят предложить, что от него хотят? Когда он ехал на совещание, у него сложилось твёрдое убеждение, что ему предложат организовать эксплуатационный подземный рудник – если строят, значит что-то и вводят. И эти вводимые объекты должен кто-то принять, эксплуатировать! Так рассуждал Георгий, следуя на назначенное Рудаковым совещание. И это единственное, что он считал правильным и возможным решением того совещания.

Конечно, за время работы на прииске он немного познакомился со строительной площадкой подземного рудника. Все работы там вели строители «Вилюйгэсстроя». Они запустили Чернышевскую ГЭС, собирались строить вторую очередь этой же станции. Пока велось проектирование, пока выбирали площадку, строители «Вилюйгэсстроя», стараясь сохранить коллектив, выступали у объединения «Якуталмаз» Генеральным подрядчиком. По всем видам капитального строительства – как по промышленным стройкам, так и по жилью. Объёмы строительства были не просто большими, объёмы строительства были огромными. Годовой объём выполняемых Управлением капитальных работ переваливал за шестьсот миллионов рублей. Тех рублей, советских. Цена Советского рубля в официальной международной торговле была тогда выше Американского доллара. За один доллар давали примерно шестьдесят советских копеек. Так что, объём капитальных строительных работ, выполняемых «Вилюйгэсстроем» для Объединения «Якуталмаз», действительно был огромным, где-то – под миллиард американских долларов!

Это объёмы только по Объединению. А ведь на площадке были и другие заказчики. Работы у строителей хватало, как говорится – «выше крыши», поэтому на стройках они «вальяжничали», выбирали самую объёмную, а значит и самую дорогую, самую выгодную работу.

Конечно, объёмы строительства рудника «Интернациональный» – это приличный и довольно лакомый заказ для любого строителя. Но наибольшие объёмы этой стройки составляли горные подземные работы. Выполнять их должны специализированные организации. Объединение «Якуталмаз» заключило договор строительства подземной части рудника с солидным подрядчиком – с Трестом «Шахтоспецстрой», с его Норильским Управлением. Шахтёры обосновались и неплохо прижились как на площадке «Интера», так и в городе Мирном. Хорошие благоустроенные квартиры, хорошая зарплата со всеми северными надбавками, куда им спешить? Проходку стволов они начать не могли – не был готов проходческий комплекс поверхности. На площадке не было воды, электроэнергии, сжатого воздуха, в общем, не были готовы необходимые для проходки стволов объекты поверхности. Шахтёры иногда возмущались, на всяких там целевых совещаниях да собраниях, но не очень настойчиво. Объединение их содержало за счёт «расходов будущих периодов» была в смете такая статья, вот шахтёры и «паслись» потихоньку на строительной площадке рудника. Куда им торопиться?

«Поверхность» должны построить строители «Вилюйгэсстроя». Но это объекты мелкие, не объёмные, вот строители туда и не шли. Или шли, но не очень охотно.

Обо всём этом Георгий узнал задолго до намеченного совещания у Рудакова. Однажды Георгию позвонил директор Сафонов и попросил выполнить находящимися поблизости от строительной площадки бульдозерами прииска вертикальную планировку. Проще говоря – разровнять на площадке подвезённый самосвалами рудника «Мирный» грунт.

Георгий тогда и познакомился с этим строительством. Познакомился с начальником участка шахтёров, с Кузнецовым Александром Петровичем. С начальником скипового ствола Георгием Коваленко. Толковые ребята и явно засиделись без работы. И не скрывали своей озабоченности неторопливой организацией строительства «поверхности» со стороны Объединения.

От Генерального заказчика на площадке «командовал парадом» молодой инженер Стрельников. Георгию сразу как-то не понравился этот молодой, но видать бойкий парень. Георгий спросил его:

– Откуда грунт возите?

– С карьера «Мир».

– Как с карьера? Вскрышу, что ли возите?

– Ну, вскрышу.

– Да ты что, парень! Она же расползётся на солнце, грязь же будет.

– Вам приказано разровнять, вот и равняйте. А с технологией мы как-нибудь сами разберёмся!

– Ну-ну! Смотри, как бы всё это убирать не пришлось. А Чертов знает, чем вы здесь отсыпаете площадку? – Чертов, это Главный инженер проекта. В институте «Якутнипроалмаз».

– Знает. Кому положено знать, все знают.

– Неужели знают, но не понимают, что творят? Это уже похоже на вредительство!

Вот такое у Георгия было первое знакомство с куратором стройки от Объединённой дирекции. Не думал тогда Георгий, что этот нахальный паренёк в сравнительно недалёком будущем ох сколько крови ему попортит!

И вот, это совещание у Рудакова. Здесь – Заместитель Генерального по капитальному строительству Русин, директор института Гомелаури, директор Объединённой дирекции Дехтярь, директор рудника «Мирный» Сафонов, начальники некоторых отделов, так или иначе связанные с предстоящей стройкой. И обсуждается одна тема – кем назначить Краснопёрова на строящемся руднике. Кто-то считает, что ему надо поручить строительство. Значит, вводить в состав Объединённой Дирекции?

Сафонов – за организацию эксплуатационного рудника.

– Эксплуатации надо участвовать в строительстве с первых дней, с нулевой отметки! Следить за качеством монтажа, курировать сроки. Кому строители собираются сдавать объекты будущего рудника? Эксплуатации. А кто строителям будет отпускать продукцию – сжатый воздух, воду, электроэнергию, наконец – тоже эксплуатация! Без эксплуатации мы там, на этой стройке просто захлебнёмся!

– Надо объединить эти функции, – предложил вдруг Гомелаури. – Давайте создадим рудник, как эксплуатационную структуру, но начальника рудника введём в штат Объединённой Дирекции.

На правах, скажем, Заместителя директора. И поручим ему всю организацию строительства. А с вводом объектов будем создавать отдельные цеха. Ну, например, вводим Компрессорную, вот и создаем цех будущего рудника – Компрессорная станция. Вводим котельную, новый цех – котельная. Ну, и так далее. Схема новая. Да, такой нет ещё нигде в практике, но зато схема гибкая. И за всё строительство, и за ввод, и за первые шаги эксплуатации отдельных объектов, пока не введём подземный рудник, как предприятие, за всё это у нас будет отвечать один человек. И мы все его одного знаем, и строители будут знать его одного, и в эксплуатации у нас будет один организатор. Подумайте, Лев Алексеевич, – повернулся он к Сафонову, – по-моему, очень удачная структурная находка. Она решает все наши проблемы по подземному руднику! – Чувствуется, директор института не спонтанно высказал своё предложение, давно он продумал эту необычную схему.

– А как думает сам Краснопёров? – Повернулся Рудаков к Георгию. – Может у тебя есть свои предложения?

– Да, вы знаете, были. Но сейчас, после предложения Гиви Лазаревича, я согласен с ним полностью. Мне тоже кажется, что такая структура поможет объединить и «примирить» строительство с эксплуатацией. Так, на слух, мне схема понравилась.

Я согласен потянуть этот тяжёлый воз. Но только с вашей помощью. С помощью всех, кто сегодня принимает решение!

– Есть у нас, товарищи, какие-то ещё предложения, замечания, пожелания? Ты как, Валерий Павлович, готов принять в Дирекцию нового «зама»? – Значит и для Рудакова схема эта «не на слуху». Всё они продумали и обсудили с Гомелаури.

– Готов. Я готов. Ну, а там – живы будем, что-нибудь да придумаем. Если появятся какие-то препятствия или неувязки. Я согласен! – Значит, Дехтярь тоже знал. Не такой Валерий Павлович человек, чтобы соглашаться сразу, не просчитав и не продумав всё до мелочей.

– Георгий Александрович! В предложенной схеме есть один очень важный момент. Она наделяет тебя не только ответственностью, но и правом. Правом вести строительство, и правом организовать эксплуатацию. Со строителями ты ведёшь себя уверенно как заместитель директора Объединённой дирекции, то есть – как Генеральный заказчик. А с Сафоновым ты согласуешь все вопросы эксплуатации как начальник подземного рудника.

Удобно и без потерь основного времени на всякие согласования.

Ты на Подземном руднике Единоначальник! Удобно? Мне кажется – да! И тебе будет легко работать, и нам легче помогать тебе одному. Согласен?

– Согласен!

– А ты, Лев Алексеевич, согласен? В конечном счете, именно тебе ведь принимать на себя всю «эксплуатацию», как мы сегодня метко назвали весь комплекс вводных объектов! Мы с тобой не обсудили эту схему именно потому, что тебя всю неделю не было на месте. Но, по-моему, сегодня нам всё ясно. А?

– Я согласен, Валерий Владимирович. Схема действительно интересная. И, похоже – работоспособная. Попробуем.

– Ну, раз все согласны, раз возражений ни у кого нет, тогда так. Неделю вам, Георгий Александрович, для изучения строительства – положение дел на площадке, документация. Ещё неделю для составления положения о новом Руднике. В положении подробно разработать и обозначить те новые предложения, что прозвучали здесь. И по строительству, и по эксплуатации.