Маусглов забился в горную нишу, слева от входа в пещеру. Его капюшон рвался и трепетал под порывами утреннего ветра. Справа от него встающее солнце давало начало новому дню, щедро окрашивая красками и блеском пробуждающийся город, покинутый им несколько часов назад. Мимо него уже проследовали восемь участников посвящения. Каждого из них сопровождал Ларик. Они приветствовали рассвет, затем отправлялись по домам, по одному или в сопровождении слуги или наставника. Услышав шаги, Маусглов встрепенулся и повернул голову к входу. Увидев в проеме Поля, он встал, выпрямился, но не бросился навстречу.
      В противоположность другим, Поль уже снял свой белый саван. Его походка была медленней обычной и более неуклюжей. Ларик тоже был одет в ту же одежду, что и днем. На голове все тот же красный платок. Его лицо уже не было столь торжественным и важным, чем когда он выводил из Балкина остальных. Он что-то быстро проговорил Полю, лишь только они вышли наружу. Они оба тут же повернулись налево и начали удаляться в этом направлении.
      В полном недоумении Маусглов вышел из своего убежища и поспешил за ними.
      – Доброе утро, – сказал он, – как прошла ночь?
      Ларик чуть споткнулся и оперся на руку Поля. Но когда он повернулся, его лицо было совершенно спокойно. Поль тоже медленно повернулся, на его лице застыла безразличная, ничего не выражающая маска.
      – Доброе утро, – ответил Ларик, – твой друг в полном здравии физически, но многие, кто проходит испытания, подвергаются в разной степени эмоциональным и психическим расстройствам. Это не миновало твоего друга.
      – Это очень серьезно?
      – Все зависит от многих причин – но, как правило, это излечимо. Я как раз тороплюсь помочь ему.
      – Именно поэтому вы пропустили приветствие рассвета?
      Глаза Ларика сузились от негодования. Он был явно уязвлен осведомленностью Маусглова.
      – Я не собирался лишать его этого, – сказал он, – но, возможно, ты прав, традиции нужно соблюдать до конца.
      Он вернулся назад к тому месту, где стояли остальные и начал готовиться к заключительной процедуре ритуала.
      – Поль! Ты, по крайней мере, понимаешь меня? – спросил Маусглов.
      Ларик обернулся.
      – Я уверен, что да, – сказал он. – Но по ритуалу он не имеет права ни к кому обращаться, пока не кончится обряд. Ты сможешь услышать его ответ через несколько минут.
      Он повел Поля к площадке, что-то тихо и быстро говоря ему на ухо. Маусглов огляделся по сторонам. Спустя некоторое время, он увидел как Поль поднял вверх руки и повернулся лицом к встающему солнцу. Как только Поль начал бормотать приветствие, Ларик немного отошел от него. Маусглов внимательно следил за ними, спрятав под плащ руки.
      Закончив сокращенный гимн солнцу, он повернулся.
      – Все может быть не столь уж серьезно, – произнес наконец Поль, – но сейчас я должен на какое-то время уйти вместе с Лариком, иначе я могу упустить все шансы на успех.
      – И как долго?
      – Я не знаю. Я пробуду столько, сколько потребуется.
      – Возможно неделю, другую, – вставил Ларик, – иногда даже дольше.
      – Куда ты ведешь его? Я пойду с вами.
      – Я не хочу говорить тебе, пока не проконсультируюсь с экспертами. Возможно его вылечат здесь. А может быть придется увезти в другое место.
      – Куда?
      – Это будет видно после консультации.
      – Поль, – сказал Маусглов, – ты уверен, что это то, что в действительности ты хочешь?
      – Да, – ответил Поль.
      – Прекрасно. Пошли и выясним все до конца. Если все будет происходить здесь, я подожду. А если где-нибудь в другом месте, я поеду с тобой.
      – Этого не нужно, – ответил Поль и отвернулся, – я больше не нуждаюсь в тебе.
      – Тем не менее…
      – Ты будешь обузой, – закричал Ларик и вскинул вверх руку.
      Маусглов двинулся за ними, но без прежней проворности. Члены его тела вдруг лишились своей чувствительности и силы. Он упал, его рука, все еще сжимающая рукоять пистолета, безвольно обмякла.
      Еще не придя в себя окончательно, Маусглов услышал едва уловимый, постоянно прерывающийся шаркающий звук. Когда, наконец, он открыл глаза, его взор тупо уперся в маленький серый холм, поросший мхом, и россыпи гравия. Он заметил, что день уже в разгаре.
      Он медленно пошевелил левой рукой и пододвинул ее ближе к плечу, опершись ладонью о землю. Он еще долго пролежал в такой позе, в конце концов он почувствовал холод камня. Вновь раздалось шарканье, он слегка приподнял голову, в тот же миг его шею пронзила острая боль. С огромным трудом он пододвинул вторую руку, немного отдохнув, приподнял свое отяжелевшее безвольное тело, затем упираясь ногами, попытался сесть. С третьей попытки ему удалось занять сидящее положение, но он еще долго раскачивался, превозмогая боль и головокружение. Обретя устойчивость, он огляделся и увидел ту площадку, где стояли Поль и Ларик. События сегодняшнего утра понемногу оживали в его памяти. Он повернулся к востоку. Положение солнца подсказало ему, что он провалялся больше часа. Он еще раз прокрутил в памяти события утра, пытаясь отыскать какую-нибудь зацепку или отгадку того, что могло произойти внутри горы, и что нужно делать. Он решил, что следующий раз при споре с колдунами будет держать наготове пистолет со взведенным курком и направленным прямо на оппонента.
      Из глубины горы опять донесся слабый звук, он перешел в звук быстрых шагов и опять смолк. Маусглов согнул колено и со всей силой толкнул размякшее тело. Он медленно поднялся, в тот же момент он вновь уловил шарканье шагов, теперь возле самого выхода. Он поднял пистолет и прицелился, взведенный курок с готовностью клацнул.
      Шаги приближались. Спустя секунду в проеме показался маленький, огненно-рыжий человечек. Он был одет в грязно белый саван. Человечек оперся спиной о скалу, его глаза безумно бегали, голова тряслась. Его взгляд скользнул по Маусглову даже не задержавшись. Цвет его лица был мертвенно бледным. Он дергался и раскачивался, словно припадочный.
      Маусглов долго и внимательно наблюдал за ним, прежде чем решился заговорить.
      – Что произошло? – спросил он, прицеливаясь.
      Голова дернулась, безумно выпученные глаза проскочили мимо него. Глаза лихорадочно вращались, не в силах сосредоточиться на объекте звука. Наконец глаза сузились и стали медленно искать. Отыскав произнесшего фразу, они застыли на нем. Выражение глаз заставило Маусглова содрогнуться от ужаса.
      – Что произошло? – повторил он.
      Человечек шагнул вперед, вытянул белую руку с растопыренными пальцами, открыл рот. В его горле что-то захрипело, он пошевелил пальцами и потрогал кончик языка. Он снова робко шагнул вперед, высунул язык и протянул обе руки. Он сделал еще один шаг, затем еще один, еще, его правая рука двигалась из стороны в сторону, ощупывая воздух. Он широко открывал рот, но его горло не рождало ничего, кроме бульканья и хрипа, его походка стала тверже и уверенней.
      – Стой! – воскликнул Маусглов. – Что тебе нужно?
      Человечек что-то прорычал и бросился вперед.
      – Стой! – снова закричал Маусглов.
      Человечек опять шагнул вперед и Маусглов нажал курок.
      Залп пришелся по левой руке человечка, развернув его и качнув в сторону. Какое-то время он беспомощно раскачивался, затем рухнул на колени, даже не пытаясь схватить и зажать пораженное место. Он почти тотчас поднялся, повернулся к Маусглову и замычал.
      – Не заставляй меня стрелять снова, – заорал Маусглов, взводя курок.
      – Я узнал тебя. Ты один из кандидатов. Скажи, что тебе нужно?
      Человек подался вперед, Маусглов выстрелил.
      Мужчина вздрогнул, дернулся, его снова развернула ударная волна, но на этот раз он устоял. Он выпрямился и двинулся вперед. Его горло отчаянно изрыгало целый поток бульканья и хрипения.
      – Вссе хоо…о…о…р…р…о…ш… – наконец выговорил он.
      Маусглов облизал губы и прицелился.
      – Ради всего святого, стой! – прокричал он в отчаянии. – Я не хочу убивать тебя!
      – Неее…важжж…но. С…с…слушай, – произнес человечек.
      Его лицо по-прежнему ничего не выражало, глаза безумно вращались, протянутые руки тряслись и дергались. Маусглов отступил назад на три шага, незнакомец двинулся на него. Тогда Маусглов прицелился прямо в грудь и выстрелил.
      Человечек пошатнулся, упал навзничь, почти тут же сел, затем начал вставать на ноги.
      – Нет! – взмолился Маусглов. – Пожалуйста! Остановись!
      – Остановись! – повторил человек голосом, лишенным всяких эмоций. – Слушай, слушай, слушай! Поль. Важ-но. Для тебя.
      – Поль? – переспросил Маусглов, взводя курок. – Что с ним?
      – Да. Поль. Да. Теперь ты по…о…ни…ма…ешь меня. Да?
      – Тогда замри на месте и говори! Не подходи ко мне!
      Человечек медленно поднялся на ноги. Внезапно Маусглов осознал то, что раньше лишь смутно тревожило его.
      Раны человека не кровоточили. В тех местах, где прошли пули, одежда была разорвана и слегка обгорела. Но сквозь нее не просачивалась красная кровь.
      – Замереть на месте? Где – здесь?
      – Да. Ты нервируешь меня. Я хорошо слышу. Говори прямо оттуда. Что с Полем?
      – Поль, – ответил незнакомец, покачиваясь, – в беде, Маусглов. Слушай.
      – Я слушаю. Что случилось?
      – Ларик поместил его под магическую оболочку.
      – Что еще за оболочка? Существует кто-нибудь, кто способен снять ее?
      – Этого не нужно. Ее уже сняли. Но Ларик не знает об этом.
      – Тогда у Поля у мозгами все в порядке?
      – Как обычно.
      – А Ларик думает, что он под контролем?
      – Да. Так захотел Поль.
      – Куда он его повел?
      – В Замок Авинконет.
      – Это место Райла Мерсона! Я должен был догадаться. Я пойду туда и помогу ему, чтобы он не говорил мне.
      – Только не теперь. От тебя будет мало пользы. Скорее всего тебя убьют. Лучше поступить по другому.
      – Как?
      – Иди к шефу Поля.
      – Ибалу?
      – Да. Расскажи ему, что случилось. Попроси его о скорейшей переброске тебя в Рондовал.
      – Допустим, он согласится. Что дальше?
      – Ты умеешь разговаривать с драконами?
      – Боюсь нет. Но попробую.
      – Расскажи старейшему из них – Лунной Птице – пусть отнесет тебя к уснувшему мертвому кратеру на горе Анвил и поможет тебе отыскать магическое орудие.
      – Скипетр?
      – Да.
      – Хорошо, если я это сделаю.
      – Отнесешь его Полю в Авинконет.
      – С ним ничего не произойдет все это время?
      – Они могут уничтожить его в любой момент, только по своей прихоти. Так что я не знаю. Если они не уничтожат его, то ему здорово пригодится скипетр.
      – Кто ты?
      – Я не знаю.
      – Откуда ты обо всем узнал?
      – Я был там.
      – Почему ты хочешь помочь Полю?
      – Я еще не уверен в этом.
      – Почему я не могу убить тебя?
      – Бездыханное тело нельзя убить.
      – Теперь я ничего не понимаю.
      – Ты достаточно узнал. Прощай.
      Рыжеволосый рухнул на землю и застыл. Маусглов осторожно приблизился к нему. Он не дышал, Маусглов разглядел смертельную бледность лица. Он дотронулся до его щеки. Она была холодна, как лед. Он поднял правую руку человечка. Она тоже была холодной и уже окостенела. Он поочередно стал сжимать каждый палец незнакомца. Пальцы побелели и так и остались белыми. Наконец, он склонился ухом к его груди, рядом с прострелянным местом. Там царил холод и молчание.
      Он разложил тело, скрестил на груди руки, натянул капюшон, прикрыв им лицо. Затем встал и пошел прочь.
      Пройдя по той площадке, где стояли Поль и Ларик, он отыскал их следы и пошел по ним. Но следы скоро исчезли и затерялись в камнях. Еще несколько минут он потратил на поиски новых следов. Затем развернулся к городу иллюзий и начал медленно спускаться к сверкающим башням.

      Ветер свистел в ушах, яростно рвал и развевал капюшон, Поль сидел на спине маленького дракона, крепко прижавшись к его плечам – маленькое, коричневое существо было уменьшенной копией тех мощных гигантов, которые обитали в Рондовале. Поль обхватил ногами круп дракона, руки сжимали упряжь. В двадцати метрах от него и чуть выше летел Ларик, оседлав такое же создание с кожаными крыльями. Иногда он оглядывался на Поля, сохранявшего спокойный равнодушный вид. Огромное количество блестящих нитей, видимых только внутренним зрением, накрепко привязало их друг к другу. Поль размышлял, трудно ли убить человека в назначенный час. Он решил, что магия слишком ненадежна и неповоротлива, когда дело касается другого колдуна. Он решил действовать быстро, без предупреждения, со всей своей силой и сноровкой, как только узнает, что хотел, и сможет обойтись без этого человека. Было бы непростительно глупо оставлять в живых своих врагов подобного сорта.
      Солнце склонилось к западу, предвещая скорый коней дня, на небосклоне уже зажегся узкий блестящий серп луны. Верхушки облаков окрасились бледной дымкой и тускло поблескивали. На северо-западе, куда они держали путь, замаячил смутный силуэт гор.
      За день они уже четырежды пересекали горные цепи. Гряда, видневшаяся впереди, была окаймлена высокими пиками вершин. Плечи и ноги Поля онемели от неподвижности и теперь ныли. Он бросил взгляд на Ларика, казалось, тот совсем не устал. Ларик сидел, наклонившись вперед и крепко сжав губы. Он упрямо смотрел перед собой, словно пытался прожечь дыру в черном небе.
      Авинконет. Авинконет… Поль часами повторял это название в ходе полета. Он совершенно откровенно и правдиво сказал Ларику, что ничего не знает о нем, тем не менее…
      Теперь ему казалось, что в названии есть что-то знакомое. Возможно он встречал его в записях отца, но он не мог вспомнить ничего конкретного.
      Авинконет. Авинконет и Рондовал. Могла ли между ними быть связь?
      Солнце уже совсем скрылось за горизонтом, луна засветилась ярче – теперь луна, искупавшись в слезах уходящего дня, во всей красе виднелась прямо перед ними, зацепившись диском за пик. Эта одиночная, высокая гора открывала цепь хребтов, расположившихся за ней. Он уже знал, что узнает ее.
      Авинконет был замком его снов, куда он проникал через Ворота. Его всегда преследовала мысль, что это вполне реальное место. Но чтобы посетить его, увидеть воочию… Предстоящая встреча всколыхнула в нем целый рой чувств. Он обнаружил, что нервничает, боится посещения страшного места, Ворот… В тоже время что-то разжигало его любопытство, его преследовала идея, что ему нужно там кое-что сделать, исполнить до конца начатое, несмотря на нервный страх. Чувства были настолько противоречивы, что он даже не догадывался, как поступит в ближайшем будущем.
      Он разглядывал зловещую архитектуру, предстающую перед ним, бледно желтые, холодно серебряные, серые сооружения – огромная центральная башня была выстроена словно ступенчатыми террасами. На ее уровнях приютились многочисленные башенки со сверкающими куполами. Центральную цитадель окружал высокий мощный крепостной вал. Его украшали узорчатые зубцы, стены пестрели множеством бойниц, по периметру в углах расположились сторожевые башни. С правой стороны башни во многих местах светились окна, по другим сторонам черные стекла отбрасывали мертвенный блеск. Он скользнул по замку внутренним зрением и сразу же заметил огромный пучок нитей, уходящих высоко в небо с тыльной стороны башни. Он также увидел тонкий световой луч, опоясавший переднюю стену слева направо. Лучик волнообразно пульсировал.
      Оказавшись над замком, Ларик направил свою летающую лошадку в центр огромного круга. Преодолевая сопротивление ветра, Поль последовал за ним. Один за одним они начали медленный спиралевый спуск.
      Пока они спускались, кружа над внутренним двором, Поль продолжал наблюдать за маленьким огоньком, видимым только во внутреннем зрении. Они пролетели совсем близко от него. К нему была прикреплена прозрачная длинная нить. Внешний вид этой картины навеял Полю траурные мысли и печальные предчувствия.
      Опустившись совсем низко, Поль обнаружил, что тыльная стена огороженной области представляла собой грубую горную породу – это был склон горы – то там, то здесь были просверлены темные отверстия неправильной формы, некоторые из них были загорожены. На этом уровне светящийся след исчезал из виду.
      Посадка оказалась довольно жесткой, Ларик тут же спешился. Поль почувствовал, как дернулось его тело, затем напряг и расслабил одеревеневшие мышцы и последовал за ним. Ларик расседлал зверей, прокричал им приказание и проследил, как они скрылись в одной из пристенных пещер. Он пошел за ними и за что-то потянул в темноте. Металлическая решетка с грохотом опустилась возле стены, закрыв входы и выходы. Гулкое металлическое эхо еще долго звенело в дальних уголках двора.
      Ларик повернулся к Полю.
      – Мы очень быстро добрались благодаря попутному ветру, – сказал он, – я думал мы доберемся уже заполночь. Возможно он захочет увидеть тебя прямо сейчас. Я не знаю. Пойду проверю.
      – А он – это кто? – осведомился Поль.
      – Райл Мерсон, хозяин Авинконета.
      – Что он от меня хочет, чародей?
      – Это он сам тебе скажет. Пошли.
      Поль уловил как напряглись и потащили нити заклинаний, прикрепленные к его персоне. Он не сопротивлялся и покорно позволил себя увести в сводчатый проход, по его мнению расположенный на северной стороне. Они пошли вдоль мощеного камнем коридора, затем стали петлять по многочисленным поворотам и закоулкам.
      Влево, вправо, влево, влево, запоминал Поль.
      Внезапно они остановились около низкой двери. Тяжелая массивная дверь была чуть приоткрыта. Ларик с силой наддал плечом и распахнул ее. Поль заметил, что ее можно закрыть снаружи на весьма внушительный деревянный засов.
      – Входи, – сказал Ларик, нити ожили и повлекли Поля.
      Поль прошел вперед, остановился и огляделся. Вдоль правой стены шла огромная деревянная скамья. Комната была очень маленькой, с низким потолком. В ней не было окон, лишь несколько вентиляционных щелей в каждом углу у самого потолка. На скамье валялось драное одеяло и груда разного тряпья. На полу стоял горшок. На стене над скамьей висел подсвечник.
      Поль обошел всю комнату и повернулся, Ларик уже стоял за порогом. Поль почувствовал, что принудительное помыкание им исчезло.
      – Что на ужин? – спросил он.
      – Если он не сможет встретиться с тобой, я что-нибудь пришлю, – ответил Ларик.
      – Я пока просмотрю список вин.
      Ларик уставился на него, затем покачал головой.
      – Тебе следует быть более сдержанным. Я не хочу, чтобы ты здесь все разнес в щепки, – сказал он, – пойди и спокойно сядь на скамью.
      – Хорошо, чародей. Никаких разрушений и ущерба.
      Поль прошел вдоль комнаты и уселся на скамью. Тут же он почувствовал как заработали и запульсировали нити заклинаний.
      – У тебя это здорово получается, – сказал он.
      – Спасибо.
      – …Но я не думаю, что это поможет тебе в конце.
      Ларик прыснул.
      – …До конца еще слишком далеко.
      – Никогда не строй далеко идущих планов, – изрек Поль.
      – Что ты имеешь в виду?
      – Когда ты достигнешь, то можешь обнаружить, что уже опоздал.
      – Прими это на свой счет, Чейнсон.
      – Уже.
      Дверь закрылась. Комната погрузилась во мрак. Поль услышал, как щелкнул засов. Поль с отвращением сбросил с себя опутавшие его нити.
      Его забавляла идея внедрить одну из нитей в Ларика, пока тот старался захомутать его. Это позволило бы ему проследить все его передвижения и увидеть то, что с ним связано. Его раздирало любопытство, он отгонял от себя страхи рискованности мероприятия.
      Он скользнул по комнате внутренним зрением, казалось все плавало в жемчужном сиянии. Около двери извивалась бледная золотистая нить. Он протянул вперед правую руку и напряг волю. Под толстым слоем маскировки он ощутил пульсацию в драконовом родимом пятне. Нить медленно поползла к нему.
      Намотав ее на пальцы, он почувствовал легкое электрическое покалывание. Поль настроил свой мозг, создав в нем пустоту. Она стала немедленно заполняться образами и впечатлениями, навеянными нитью. Тотчас он осознал, что уже нагоняет беглеца-чародея. Ларик полностью расслабился и забыл всякую предосторожность, пребывая в полной уверенности, что Поль лишен любых магических действий и всем существом подчинен ему.
      Он последовал за Лариком. Попетляв по коридорам, он в след за ним поднялся по лестнице. С одной стороны площадки было огромное окно, за ним вновь тянулись ступеньки. Ларик шел по роскошным холлам, наконец он вышел в галерею, ведущую к двойной двери, щедро украшенной витиеватым орнаментом. Слуга в ливрее примостился на низкой скамеечке справа от входа. Он встал при появлении Ларика, на его лице появилась улыбка приветствия.
      – Он не спит? – поинтересовался Ларик.
      Человек покачал головой.
      – Скорее всего спит, – ответил слуга, – он недавно лег и просил не беспокоить его.
      – О, конечно, если он проснется, Мак, скажи ему, что я доставил того человека, которого он хотел.
      – Если проснется, то передам. Но я не думаю, что он встанет раньше утра.
      – Тогда я пойду распоряжусь на счет еды для парня. Что там можно ему подать?
      – Немного мяса с хлебом, я думаю, будет совсем неплохо, можно еще добавить пиво.
      – Райл вернулся недавно…
      – Обратный путь утомил его. Он обернулся слишком уж быстро.
      – Ничего не говори мне об этом. Ладно. Я иду в кухню. Спокойной ночи.
      – Доброй ночи.
      Поль вновь последовал за ним, теперь они спускались вниз и двигались по направлению к заднему двору. Ларик шел заметно медленней. Поль слышал, как он отдавал распоряжения на счет еды усталой полной женщине среднего возраста, которую он оторвал от собственной поздней трапезы. Затем он приготовил легкий холодный ужин для себя и тут же проглотил еду. Поль сохраняя связь, одновременно он почувствовал, как волна голода атаковала его, и голодный желудок отозвался ей призывным бурчанием. Краем глаза он узрел женщину, ставящую еду на поднос.