– Вы думаете, что его жена мертва? – поразился Палусов.
      – Возле шхуны мои люди нашли это. – Достав из ящика стола фотографию, старик положил ее перед Палусовым. Тот посмотрел на нее и недоуменно спросил:
      – Ну и что?
      – Раньше ты соображал быстрее. Эта женщина, – взяв фотографию, он ткнул пальцем в лежащую вниз лицом женщину с копной золотисто-русых окровавленных волос, – жена Серова.
      – Почему вы так решили? – не понял Паулюс.
      – Такой цветок, – старик ткнул пальцем в попавший в кадр большой цветок, – растет только в Крыму. Если эта женщина Серову никто, то как объяснить его срыв? Он убил уже несколько человек. Кто тот человек, кого он убил в каюте? Ответ прост: он приехал к твоей дочери и привез доказательство смерти жены Серова. Скорее всего Зинаида пыталась натравить его на тебя, но просчиталась. К тому же вот подтверждение моим словам. – Он хлопнул в ладоши. В кабинет вошел молодой человек с портативным магнитофоном. Поставил его на стол перед удивленно смотревшим на старика Палусовым и включил:
      – …ты поможешь мне разделаться с ним! – раздался женский голос. – Он мой отец, но я ненавижу его!
      – Почему? – спокойно спросил мужчина. Палусов узнал голоса – это разговор Зинаиды и Серова. Он выключил магнитофон и нервно спросил:
      – Где вы это взяли?
      – Серов записал твою дочь, – хихикнул старик. – Помнишь, ты как-то сетовал на подслушивающее устройство? Я еще тогда понял, что Серов смог его обнаружить и на некоторое время создать помехи. Но дело не в этом. Я пытался понять, зачем Серову это понадобилось. Уговаривать кого-то помочь ему он бы не стал, это не в его правилах. Находясь в таком положении, когда жене и детям угрожает смертельная опасность, он не стал бы терять время на уговоры. Тем более что любое его предложение могли передать тебе. И вот ответ. – Старик кивнул на магнитофон. – Зинка попыталась его использовать против тебя. Отключив прослушивание, Серов записал ее предложение на магнитофон. Я долго думал зачем. И ответ получил от тебя, – засмеялся старик.
      – От меня? – поразился Палусов.
      – Ты сказал, что подарил Серову ночь свободы по просьбе Зинки. Я уверен, что Серов использовал эту ночь в своих целях. И Зинка сказать ничего тебе не могла, потому что у него была эта пленка.
      – Но как она оказалась у вас?! – воскликнул Палусов.
      – Мне ее передал Серов. – Взяв фотографию, старик всмотрелся в нее. – И я пытаюсь понять, зачем он это сделал, и не могу.
      – А вы уверены, что кассету передал Серов? – спросил Палусов.
      – Кто же еще? – Старик улыбнулся. – Я не пойму только одного: зачем? Может, он думает, что твоя дочь жива? Но о ее гибели сообщалось в газетах. Хотя Серов мог не читать газет. Ладно, – он сердито махнул рукой, – это не так уж и важно. Куда главнее отрезать ему голову. Хотя нет, пусть он выйдет на тебя. Он мне нужен живым. Передай всем, что вознаграждение увеличивается вдвое, если Серов будет доставлен ко мне живым.
      – Я не могу узнать, зачем вам Серов? – осмелился спросить Палусов.
      – Он мне нужен, – засмеялся старик.
 
      – Долго же ты говорил со своими боевиками, – укоризненно сказала Галина.
      – Сколько надо было, – усмехнулся Паленый, – столько и базарили. Ты слышала, что Паулюсу здесь войну объявили? – Он засмеялся. – Мочит его людишек один мужичок. Уж на что хваленый Мюллер!
      – О ком ты?
      – Да есть тут один. – Посмеиваясь, он прошел на кухню.
      Галина услышала, как зашумела вода.
      – Антон! – войдя следом, сердито сказала она. – Время уходит, мы можем потерять все! Опоздаем! Алмазы заберут…
      – Тормози. – Поставив чайник на плиту, он повернулся к ней: – Ты забыла, что все должна получить Галька. А ты всего-навсего нанятый за хорошие деньги ее двойник, так что…
      – Черта с два! – заорала она. – Не для того я рисковала жизнью, чтобы получить крохи, которые мне обещали! Я просто не знала, что там за дела, там можно получить миллионы! А вот ты, – шагнув вперед, закричала Галина, – не знаешь всего, что знаю я! Ты…
      – Может, просветишь нас, – услышала насмешливый женский голос. Резко повернувшись увидела вошедшую на кухню Галину.
      – Идиот! – повернувшись к Паленому, процедила Первая Галина. – Ты бы мог иметь…
      – Ты дешевая тварь! – не сдержавшись, закричала та Галина, что пришла. – Тебя наняли для того, чтобы…
      – Чтобы меня убили вместо тебя! – со смехом прервала ее Галина. – Но я сумела втереться в доверие к Колдуну, которого, кстати, подставил твой папуля. Ах да! – всплеснув руками, снова засмеялась она. – Ты же не знаешь! Твой настоящий папуля – Колдун! А его дочь, – она повернулась к опешившему Паленому, – в настоящее время – я! Поэтому я и приехала к тебе за помощью. И ты будешь полным кретином, если не воспользуешься моментом!
      – Кто тебе сказал, что дочь Бунина – дочь Колдуна? – удивилась другая Галина.
      – Сам Колдун, так что ты…
      – Но ведь дочь Бунина – это я, а ты только тезка, и не больше. Надеюсь, ты не забыла свою настоящую фамилию? Вагина Галина Михайловна. Вот уже три года разыскивается управлением внутренних дел за убийство…
      Вагина сильно ударила ее кулаком в лицо. Бунина, отшатнувшись, прижала руки к разбитым губам. Вагина схватила ее за горло. Бунина попыталась вырваться. Вагина подножкой свалила ее на пол и, продолжая душить, навалилась сверху.
      Замерший Паленый растерянно смотрел на женщин. Бунина сумела освободиться и, закинув ногу за шею Вагиной, свалила ее на пол. Та сильно ударила ее кулаком в живот, схватила за волосы и снова подмяла под себя.
      – Антон! – вцепившись в кудри Вагиной, закричала Бунина. – Помоги!
      Паленый бросился к ним.
      – Назад! – крикнул появившийся в дверях Шериф.
      Увидев у него пистолет, Паленый застыл.
      – Дернешься, – угрожающе предупредил Иван, – пристрелю! Я не хочу убивать тебя, – криво улыбнулся он, – потому что ты вроде как нужен ей. – Он кивнул в сторону сцепившихся женщин.
      Галины пустили в ход острые ногти. Буниной удалось сильно задеть ногтем глаз соперницы. Вагина отпустила ее и закрыла ладонями разодранное веко.
      – Сучка! – усевшись на нее верхом, Бунина дважды хлестнула ее по лицу. – Ну-ка говори! С чего это вдруг Колдун решил, что ты его дочь?
      Ударом ногой в живот согнув Паленого, Шериф бросился вперед и ударил Бунину рукояткой пистолета по голове. Та, вздрогнув всем телом, начала падать. Шериф ухватил Вагину за плечи и стал ее поднимать.
      – Значит, она Бунина, – сказал он, – а ты, выходит…
      Сдерживая сбитое ударом дыхание, Паленый, не поднимаясь с пола, вытащил пистолет и дважды, скорее наугад, выстрелил в сторону голоса. Первая пуля угодила Ивану в левый бок и бросила его на пол. Вторая догнала падающее тело и вошла в сердце. Паленый бросился к Буниной.
      – Галка. – Присев рядом, осторожно поднял ее голову. Почувствовав на ладонях теплую кровь, вздрогнул. Он увидел проломленную макушку, из которой обильно шла кровь. – Галка! – кричал он. – Нет! – Прижимая окровавленную голову к себе, Паленый замотал головой. – Не умирай! Я… – Сухо треснул выстрел. Прогнувшись в спине, прикусив губы, он сумел осторожно опустить голову Буниной на пол.
      – Так у вас любовь. – Держа ладонь у глаза, насмешливо сказала Вагина. – А я думала, она наврала мне.
      – Я ее со школы знаю, – прохрипел Антон. – А тебя, шалава… – Со стоном нагнувшись, попытался достать свой пистолет.
      Вагина выстрелила еще раз. Паленый упал.
      – Калибр мал. – Достав платок, Галина прижала его к расцарапанному глазу. – Ну что же, – она приставила ствол браунинга к виску Паленого, – жаль, что мы не сумели договориться. – Услышав шум у двери, повернулась и вскинула руку с пистолетом. Опередив ее, коренастый молодой мужчина выстрелил из нагана. Вагина упала. Коренастый подскочил и дважды нажал на курок.
 
      Серов открыл глаза, посмотрел на солнечное утро. Медленно и осторожно приподнявшись, огляделся, потом скатился со стога сена. Быстро сделал обязательную разминку и, проведя серию быстрых ударов по воздуху, побежал к речке. Снял рубашку, умылся и протер тело.
      Серову удалось познакомиться со стариком, жившим в загородном доме Палусова. Степан Вадимович, так его звали, до пенсии служил в охранной роте КГБ. «Был старшиной, – вспомнил Сергей его насмешливый голос, – ушел на пенсию прапорщиком. Печенкой чувствовал – быть худу. И глянь, что теперь выходит, – развел он руками. – Нету Союза. Все по своим республикам разбежались. Кругом президенты. Тьфу ты, ну ты. Разорвут Россию-матушку по кусочкам. И будем мы заместо русской картошки с хлебом американские „сникерсы“ и прочую химию жрать». Старик еще долго приводил примеры плохой нынешней жизни.
      Сергей делал вид, что внимательно слушает его, иногда задавал вполне уместные вопросы. Он сразу понял, что бывший советский прапорщик, точнее старшина, горой стоит за своего полковника – Палусова. И все же Сергей сумел узнать то, что ему нужно. Как обмолвился старик, Василий Антонович скорее всего сейчас на даче своего бывшего начальника генерала КГБ Ильи Афанасьевича Артова. И Сергей понял: Палусов – пешка, а за всем, что происходит, стоит этот генерал.
      Доехав до города, Сергей решил устроить проверку крепости нервов отставного генерала. Он отдал дежурившему у ворот рослому парню кассету с записью его разговора с Зинаидой. Сидя на чердаке старого здания школы, Серов внимательно наблюдал за дачей. Его предположение, что Палусов здесь, перешло в уверенность, как только он увидел на участке нескольких людей из окружения Палусова. Добраться до него пока не представлялось возможным. Но Серов был уверен, что сможет найти решение.
      Выдернув четыре стебля камыша вместе с корнем, он распорол стебли пополам, отделил корни и тщательно промыл их в ручье. Потом снял верхний слой, как кожуру с картофелины, мелко порезал корень и разложил на плоском камне. То же проделал и с внутренностью стебля. Через пять минут, когда кусочки подсохли, жесткими ладонями растер их. Полученную муку залил водой из расчета один к трем и перемешал в тщательно вымытом бачке, который нашел поблизости. Поставил его на горячие угли и обложил ранее найденными на берегу досками. Костер разгорелся сильным бездымным пламенем. Серов отошел от ямы, в которой был разведен костер, поднялся выше и выкопал несколько одуванчиков. Отделил корни, положил их рядом с огнем. Вспомнив, как удивилась Надя, когда он напоил ее кофе из корней одуванчика в пещере на Колыме, замотал головой. Зажмурился.
      Серов понимал, что подобные воспоминания расслабляют его и делают уязвимым в войне, которую он начал. Но поделать с собой ничего не мог. Он чувствовал, что виноват в гибели жены и детей, и это доводило его, сильного человека, до отчаяния, чувства, которое до того было ему неизвестно. Но поделать с этим ничего не мог. В его жизни самыми светлыми и чистыми были эти несколько лет, которые он прожил с любимой женщиной, матерью его сыновей. Серов замычал. Он, не раздумывая, принял бы самую ужасную смерть, пошел бы на какое угодно преступление, если бы ему предоставили выбор или просто пообещали, что Надя и сыновья будут живы.
      Серов вздохнул и открыл глаза. Теперь он знает, где Палусов. Но по-прежнему непонятно было, ради чего его шантажировали, похитив жену и детей. Серов не любил предположений, а сейчас просто не хотел размышлять об этом. Но он узнает ответ.
      Серов вытащил нож, зачерпнул вымытой стеклянной банкой воды, вылил ее в побуревшее варево из камыша. Тщательно перемешал ножом. Если бы еще немного соли, у него получился бы довольно вкусный хлеб.
      Правда, отравиться таким хлебом можно, если не знать, что нельзя брать слишком молодые или, наоборот, старые камыши. Пять минут непрерывного помешивания и, подняв бачок так, чтобы жар костра лишь слегка доставал его, снова залил водой. Через пять минут вода ушла в густое месиво. Ковбой снял котелок и сунул его в холодный ручей. С легким шипением поднялся пар. Серов поставил на камни банку из-под сгущенки, засыпал в нее перетертые в порошок поджаренные корни одуванчика и залил водой. Вспомнив, что чуть выше растет береза, поднялся и набрал немного березового сока. Это, конечно, не сахар, но добавка к «кофе» вполне подходящая.
      Серов посмотрел на часы. Скоро он выйдет в город на охоту. Ему было известно простое правило: чтобы тебя не поймали, превратись из дичи в охотника. Лучший способ защиты – нападение и внезапность. Сергей вспомнил женщину, которая искала Палусова. Судя по всему, ее муж убит в Крыму. Но надежда, как всегда, умирает последней. И она, горюя, надеялась, что всемогущий Палусов вернет ее мужа, а может, брата, Сергей допускал и это, живым. Он горько улыбнулся. В его положении этой женщине можно было позавидовать. Она еще на что-то надеялась, тогда как он надеялся только на одно: прежде чем погибнет, он успеет отправить к праотцам Палусова и его шефа. Он уже не думал о Лудовой, о тех, кто захватил и убил Надю и сыновей. Все они были исполнителями чужой злой воли. А он хотел получить ответ, ради чего погибли жена и дети.
      Нарезав большими ломтями выпеченный хлеб, снял банку с «кофе», добавил в нее березовый сок, перемешал ножом, сделал глоток.
      – Похоже, на Камчатке глюкозы в березах меньше, – усмехнулся Ковбой. Откусил от куска «хлеба», вздохнул. – Так голод не утолить. Нужно мясо. – Поднявшись, вытащил нож и огляделся. Метрах в десяти на ветке лиственницы увидел кедровку. – Извини, подруга, – пробормотал он, – но твое мясо чуть жестче куриного. – Серов метнул нож, кедровка упала. Сергей быстро ощипал птицу, опалил ее на огне, положил в костер и засыпал горячими углями.
 
      – Надо посмотреть на Скалистом, – вытирая мокрое от брызг лицо, сказал смуглый худощавый человек. – Вчера пацаны говорили, что видели какого-то мужика. Он в пещере костер разводил. Они сразу на лодку и уплыли. Он, наверное, их не заметил.
      – Посмотрим, – поглаживая лежащий на коленях карабин, ухмыльнулся сидящий рядом плотный парень.
 
      – Да хрен их знает, чего они не поделили, – возбужденно говорил парень, который застрелил Вагину. – Вхожу, а эта сучка на Паленого ствол направила. Видать, крученая бабец. Услышала, как я завалил, обернулась и «дуру» на меня. Я ее опередил. Ну, а потом тебе звякнул. – Он заискивающе посмотрел на Мурзаева.
      «Где я ее видел? – спросил себя Мурзаев, вглядываясь в лицо Вагиной. Переведя взгляд на Бунину, покачал головой. – Что-то ты мне недоговариваешь. Как и ты», – обратился он к мертвому Паленому.
      – А этого фраера, – торопливо, словно боясь, что ему не дадут высказаться, заговорил парень, – я у Колдуна видел. Я у него с неделю пробыл и свалил. Это в прошлом году было, я с поселения свалил. В общем, подобрали меня…
      – Вот болван! – хлопнул себя по лбу Мурзаев. Он только сейчас вспомнил, что этот парень побывал у Колдуна.
      – Да ты чего? – испуганно, думая, что «вот болван» адресовано ему, парень отступил к двери.
      – Ты этого знаешь? – Сахид протянул парню фотографию, которую получил от подруги Паленого.
      – Нет. – Парень покачал головой.
      – Это не тот, кого Колдуном называют? – спросил Мурзаев.
      – И близко нету, – засмеялся парень. – Колдун невысокий, рожа, как у крысы, худая. Да и сам…
      «Значит, что-то ты крутила, подруга», – мысленно обратился к мертвой Буниной Сахид.
      – Где же найти тебя? – посмотрев на фотографию, пробормотал он.
      – Что? – испуганно спросил парень.
      – Ты собери парней Паленого, – буркнул Мурзаев. – Перебазарить с ними надо.
      – Но там сейчас вроде Кудрявый к рулю встал, – сказал парень. – У него давно с Паленым нелады. Паленый с этой связался, – кивнул он на Бунину, – а все остальное побоку. Да еще Алик Японец объявился. Куда-то парней фалует.
      – Этому-то «мокрушнику» какого хрена надо? – разозлился Сахид.
      – Я не в курсе, но сейчас они все какого-то москвича шарят. Паулюс бабки клевые обещал. А если за жмура, то…
      – Только что звонил Палусов, – войдя, прервал его плотный пожилой мужчина. – За живого москвича сумма увеличивается вдвое.
 
      Сергей приклеил бороду и долго, придирчиво всматривался в свое отражение в карманном зеркальце. Вздохнув, начал подделывать морщины. Плохо то, что они быстро разглаживаются и к тому же нещадно чешутся.
      – Кооператоры! – зло вспомнил он продавцов грима. – «Вы можете до неузнаваемости изменить вашу внешность на десять часов, – насмешливо повторил он рекламу, – и при этом не будете чувствовать никаких неудобств». – Чуть взлохматил седой парик и, прихрамывая, пошел вверх по склону, откуда слышался шум автомобильных моторов.
 
      – Здравствуйте, – тихо проговорила Тамара открывшей дверь молодой женщине.
      – Привет, – выдохнув дым ей в лицо, усмехнулась та. – Кого надо?
      – Мне – Александру, – поморщившись, она не выносила дыма, ответила Тамара.
      – Сашка! – крикнула женщина. – К тебе какая-то баба пришла!
      – Чего ей? – Александра выглянула из комнаты.
      – Ты иди и спроси, – снова выдохнув дым в сторону Тамары, засмеялась та и, цокая каблучками, вернулась в комнату. Тамара шагнула вперед.
      – Чего тебе? – недружелюбно спросила Александра.
      – Я хотела бы видеть Василия Антоновича, – торопливо сказала Тамара. – Он мне очень нужен.
      – Да что ты? – весело изумилась Стехова. – Уж не пузатая ли ты от него? – громко засмеявшись, схватила Тамару за руку, втащила в прихожую и захлопнула дверь.
      – Что вы себе позволяете? – вырвав руку, всхлипнула Тамара.
      На голос Стеховой из комнаты вышли три молодые женщины.
      – Я жена Вениамина Горелова, – сказала Тамара. – Его Василий Антонович недавно в Крым в командировку отправил. Так вот, – она вздохнула, – оттуда…
      Ее перебил взрыв смеха. Громче всех заливалась Александра.
      – Слышали? В командировку отправил… Ха-ха-ха! – прижав руки к животу, согнулась.
      – Перестаньте! – умоляюще воскликнула Тамара. – Из Ялты пришел вызов на опознание трупа моего мужа! Вы понимаете? Веню убили в Ялте! Мне нужен…
      – А ты, голубушка, думала, что твоего супруга папочка, – вытирая перед зеркалом глаза, чтобы не смазать тушь, проговорила Стехова, – в отпуск в Крым послал? Сама-то видите, как разрядилась. – Повернувшись к Тамаре, Стехова поддела пальцем толстую золотую цепочку на ее шее. – И колечко классное, серьги. Часики чьи? – насмешливо поинтересовалась она. – Твой муженек, видать, неплохо зарабатывал. Он кто? Киллер? Или…
      – Как ты смеешь?! – закричала Тамара. – Веня – честный человек! Он…
      – Папочка честных живыми в гроб кладет! – звонко проговорила Стехова. – У него руки по локоть в крови. И твой Венька, придурок, ему деньги немалые приносил. Да, видимо, где-то напортачил. – Не зная, кто такой Вениамин, Стехова хотела обидеть стоявшую перед ней женщину, а главное – унизить ее, ведь у нее был муж, и она волнуется за него. – Вот его и шлепнули в Крыму. Ясно, дурочка?
      Ее правую щеку обожгла хлесткая пощечина. И тут же горячей болью полыхнула левая. Три подруги весело засмеялись.
      – Я на Сашку ставлю! – воскликнула одна.
      – Принимаю, – сказала вторая. – На нее. Два к одному!
      Стехова с визгом вцепилась в волосы Гореловой. Разъяренная Тамара, выплескивая свою боль, ухватила противницу за волосы и рванула к себе. Стехова с криком упала. Не отпуская волос Александры, Тамара ударила ее носком туфли в бок.
      – Тварюга! – Ей в плечи вцепилась рыжая. Черноволосая, что-то крикнув, неожиданно пришла на помощь Тамаре. Третья – крашеная блондинка, – заливаясь смехом, с интересом наблюдала за схваткой.
 
      – В квартире крики! – быстро проговорил в сотовый телефон стоявший в подъезде молодой мужчина.
      – Так какого черта стоите?! – взорвался Палусов.
      – Понял. – Мужчина кивнул и бросился к двери. Следом рванулись еще четверо. Ударом ноги распахнув дверь, мужчины ворвались в прихожую. Человек, сообщивший о шуме в квартире, увидев четырех визжащих, молотящих кулаками женщин, остановился. Его спутники быстро растащили женщин.
      – Убейте ее! – дотронувшись до горящей щеки, закричала Стехова. – А ты, Ритка, – крикнула она, – за эту тварь вступилась! Завидно тебе, что папочка…
      – Шлюха! – рванувшись к ней, воскликнула черноволосая, – Ты попеременно всех на себя тащишь!
      Ее перехватил один из ворвавшихся людей Палусова и резким ударом отправил на пол. Другой коротко и метко ударил в подбородок Тамару. Она упала рядом с черноволосой.
      – Я за тебя заступилась! – воскликнула рыжая. – А Ритка в меня вцепилась!
      Крашеная блондинка, по-прежнему заливаясь пьяным смехом, ушла в комнату.
      – Убейте их! – махнув рукой на Тамару и Риту, потребовала Стехова.
      Трое переглянулись и медленно вытащили пистолеты.
      – Стойте! – загораживая собой застонавшую Горелову, крикнул человек с сотовым телефоном. – Это же Томка! Жена Штирлица!
      – Нет твоего Штирлица! – закричала Александра. – Его по приказу папочки в Ялте убили! – Вырвав у одного из «горилл» «макаров», направила его на голову Тамары. Человек с телефоном подбил ее руку вверх. Звонко хлопнул выстрел. Пуля впилась в потолок. – Гад! – завизжала Стехова и, вытянув руки, хотела вцепиться ему в волосы. Он отбросил ее руки. Потеряв равновесие, Александра с громким воплем упала на пол. Пришедшая в себя Тамара увидела лежавшую рядом противницу и с пронзительным криком навалилась на нее.
      – Ганс! – воскликнул один из троих. – Крыша поехала? Она же Паулюсу скажет, он с нас черепа поснимает!
      – А вы слышали, что она сказала? – крикнул он. – Веньку в Ялте убили! Помните, Паулюс говорил, что Венька зажрался! Значит…
      – Паулюс знает, что делает, – раздраженно прервал его второй. – А ты не лезь. Она… – Он кивнул на пол. Увидев, что Тамара бьет по щекам Стехову, не договорил и прыгнул к ней.
      Ганс выстрелил через карман в него. Так же из кармана Ганс двумя выстрелами уложил обернувшихся к нему двух других. Выглянувшая из комнаты блондинка завизжала, отскочив назад, схватила радиотелефон и дрожащей рукой начала набирать номер. Ганс, прыгнув к двери, всадил ей в голову пулю. Вернувшись, внимательно всмотрелся в лицо прижавшейся к стене рыжей.
      – Я никому ничего не скажу! – пролепетала та. – Ей-богу.
      Ткнув стволом пистолета ей в живот, он нажал на курок. Тамара, ничего не видя и не слыша, душила Стехову.
      – Ну ты даешь. – Поднявшись с пола, Рита посмотрела на Ганса.
      – Я всегда знал, что это добром не кончится, – он пожал плечами, – но не думал, что так придется. – Криво улыбнувшись, обвел взглядом убитых.
      – Не знаю, – усмехнулась Рита. – Но мне кажется, Сашка, просто чтобы досадить жене Веньки, так сказала. А Венька – это Штирлиц?
      – Ты-то зачем сюда явилась? – Увидев пузыри на губах Александры и намертво вцепившиеся ей в горло пальцы Тамары, он перевел взгляд на Риту.
      – Ей морду набить. Она, стервоза, партию моей икры перехватила. Вот я и решила повеселиться с ней, затеять скандал и морду ей подпортить. Меня тоже убьешь? – Опустив голову, кивнула на пистолет.
      – Вот что, – немного помолчав, решил Ганс. – Забирай ее. – Он кивнул на Тамару, с ужасом смотревшую на свои руки, которыми только что убила человека. – И валите отсюда. На выстрелы сюда сейчас милиция явится. Ты скажи Палусову, что какой-то мужик заскочил, всех перестрелял. А ты успела выбежать. Иначе…
      – Он меня и сына убьет, – закончила за него Рита.
      – Вот чтобы не убил, – быстро пройдя на кухню, Ганс вернулся с кружкой воды, – и уходи с ней. – Вылил воду на голову Тамары. Ахнув, та вскочила. – Быстро уходи! – подтолкнул ее к двери Ганс. – И ради своих детей забудь о том, что здесь было, ясно?
      – Я ей все объясню. – Подхватив ничего не соображающую Тамару под руку, Рита потащила ее в открытую дверь.
      – Возьми. – Ганс сунул ей в сумочку свой пистолет. – Не нужно, чтобы здесь оружие было. Иначе Паулюс поймет.
      – Знаешь, Ганс, – закрыв сумочку, тихо сказала Рита, – наверное, зря я с тобой жить не стала. Все-таки ты мужчина.
      – Не забудь, что нужно сказать Паулюсу, – выталкивая обеих, проговорил он. – Хорошая привычка – брать в собой два ствола, – усмехнулся он. Достав из-за пояса «ТТ», взял его правой рукой. Левой вытащил из бокового кармана пружинный нож. Прижав ручку к стене, рывком дернул тело назад. Застонав, качнулся вперед и упал. Между лопаток торчала рукоятка ножа. – Я вспомню тебе эти слова, – простонал он, перед тем как потерять сознание.
 
      Сергей в обличье старика с набитым продуктами рюкзаком быстро шел по едва заметной пробитой горными козами тропинке вверх по поросшему редкой травой каменистому склону. В городе везде были люди Палусова, они внимательно осматривали всех молодых высоких мужчин. Побродив немного по улицам, Сергей решил устроить себе выходной. К тому же неожиданное затишье выбьет Палусова из колеи, а значит, он вполне может совершить необдуманный шаг. Накупив продуктов, Серов небольшими партиями за пять раз вынес их из города. В шестой, дойдя до своего тайника, сложил все в рюкзак и начал подниматься вверх к лесному массиву.
 
      – Что ты сказал? – Алевтина пораженно опустилась на табурет.
      – То, что слышала! – захохотал Колдун.
      – Но зачем тогда… – Не в силах продолжать, она замотала головой.
      – Чтобы сделать то, то есть закончить то, ради чего я все начал!
      – Но тебя чуть не прибили мужики! – крикнула она. – Из-за этой…
      – Я знал, что ты не позволишь им сделать это, – улыбнулся Колдун. – А разве нет? Несколько лет назад меня подставил Бунин. Вышло…
      – Я все это слышала, – придя в себя, сердито напомнила Алевтина, – и не раз! Ты лучше объясни, почему ты назвал Бунину своей дочерью? А теперь заявляешь, что наврал! Как это понять?
      – Ты поверила, что Галка моя дочь? – спросил он.
      – В этом убеждены все. Даже внешнее сходство у вас нашли. Правда, все в один голос заявляют, что доченька намного опаснее папы. – Алевтина усмехнулась.
      – Так вот. – Колдун понизил голос и подвинулся к ней. – Галька не моя дочь. Как я уже говорил, я послал Бунину человека с алмазами и предложением о заключении договора на дальнейшую поставку камней. Он клюнул. И наверняка взял деньги авансом. В таких случаях обычно покупатели предлагают сами, боясь конкуренции. Конечно, рискуют, но зато потом выигрывают и в цене, и в том, что товар точно будет у них. Яшку я знаю, он не удержится и возьмет деньги, которые ему предложат за обещанные камни. За ними и прислал он дочь. Но она решила разыграть свою партию. Перестреляла двоих людей, которые ее сопровождали. Пришлось вмешаться, потому что Бунин смог бы найти и забрать у нее алмазы. Потом мне в голову пришла великолепная идея: я убью Бунина руками его дочери. Ради этого я и разыграл представление! – весело сказал он. – И все, в том числе и ты, поверили. Сейчас Галька убьет в Петропавловске Шерифа. Привезет сюда уголовников Паленого, он не удержится, пошлет парней. И пока здесь будет резня, ты, я и Галька исчезнем. У меня есть одно место, адрес в Хабаровске, где нас никто не найдет. Она вызовет туда Бунина. Он приедет! Ведь срок, когда он должен отдать алмазы, истекает. И Галька на моих глазах убьет своего папашу. – Он тонко засмеялся.
      – А ты не подумал о том, – сказала Алевтина, – что Галька привезет сюда парней Паленого, убьет тебя и увезет алмазы.
      – Она этого не сделает, я это учел и подстраховался. Сказал, что есть место, где у меня основная часть камней. А это так, – он махнул рукой на медвежью шкуру, – семечки.
      – И она поверила?
      – Если в это сейчас поверила ты, – снова засмеялся Колдун, – то она просто убеждена в этом.
      – Такое место действительно есть? – на этот раз стараясь, чтобы вопрос был задан как можно безразличнее, спросила она.
      – Ты спрашиваешь для того, чтобы передать мой ответ Палусову? – в свою очередь, поинтересовался он.
      – Да ты что? – попыталась возмутиться она. Но в глазах Алевтины вспыхнул страх.
      – Рыжий мне все рассказал, – спокойно сообщил он. – Как ты ходишь в поселок и звонишь в Петропавловск. Обычно с тобой разговаривает женщина. Это секретарша Палусова? – снова спросил он.
      – Вот сволочь! – вспомнила рыжего Алевтина.
      – Он просто верен мне, – успокоил ее Колдун. – Да к тому же я и до него все знал!
      – Все, да не все, – засмеялась она.
      Он удивленно вытаращил глаза.
      – То есть ты…
      – Мы с тобой оба работаем на одного и того же человека, – сказала Алевтина. – Правда, ты сильно рискуешь. Во-первых, когда все начиналось, алмазов у тебя не было. И вдруг они появились, когда…
      – Вот тут ты ошибаешься, – весело возразил он. – Алмазы были у меня, когда меня пригрел отставной генерал Артов. Он и помог мне, если так можно выразиться, умереть. Для всех, – уточнил он. – Меня поймали на торговом судне. При мне было несколько алмазов, что меня и спасло. Артов – умный мужик. Он дослуживал последние дни перед отставкой. К тому же он еще тогда предрекал развал Союза. И потому, долго не ломаясь, взял алмазы. Тогда же мы решили, что вблизи долины гейзеров появится Колдун. Людей мне в основном поставлял Артов. Все они преступники. Ну а мы расплачивались с Купиным мехами, рыбой, икрой. Кроме того, его экскурсоводы отлично подрабатывали на желающих посетить долину гейзеров и увидеть самый большой в мире гейзер Великан. А Палусов – всего лишь прикрытие для генерала. Его, так сказать, руки.
      – Подожди, – остановила его Алевтина, – но откуда у тебя алмазы?
      – Я был в Якутии, – после недолгого молчания продолжил Колдун, – когда узнал, что меня разыскивают за неуплату долга, который взял Бунин, а сделал так, что должниками оказались я и Хоттабыч. Но тот как-то сумел выкрутиться. Скрываясь – жить очень хотелось, – смеясь, признался Колдун, – я работал в артелях, был поваром у старателей. Правда, готовил очень плохо, за что меня и выгнали из трех артелей. А ты помнишь случай, когда бесследно пропал упавший в тайгу вертолет с грузом золота?
      – Да, – кивнула она, – об этом даже в центральных газетах писали.
      – Вот-вот, – улыбнулся он. – Золото, правда, потом нашел какой-то охотник. Но, оказывается, в вертолете, кроме золота, были еще и алмазы. Их незаконно вывозили до железной дороги какие-то дельцы. Когда вертолет пропал, они, разумеется, шум поднимать не стали. Искали, наверное, – усмехнулся Колдун. – И вот тут Бог послал мне шанс стать человеком.