– Классная работа!
      Со второго этажа спускалась Рыжая. На ней были кроссовки и спортивный костюм фирмы «Адидас». В руке она сжимала радиотелефон.
      – Бой начался, как только выпроводили последнего посетителя, – сообщила она. – А сейчас нужно уходить. Подальше от греха.
      – Где Гомес? – поинтересовался я.
      – Мертв, как и все остальные.
      – Он успел что-нибудь рассказать про Лорда Махмудова?
      Рыжая отрицательно покачала головой.
      – Вот вам и классная работа! – возмутился я.
      – Даже если бы мы захватили Гомеса живым, он бы все равно ничего не сказал.
      За спиной у Рыжей промелькнули тени с короткими автоматами, на дулах которых имелся этакий живописный нарост, и скрылись в направлении черного хода.
      – Нам бы сказал, – возразил я Рыжей.
      – Ерунда, – бросила она.
      – Имеется еще какой-то Эскобар, – напомнил я. – Может быть с ним нам повезет больше. Но я ведь тебе говорил, что Эскобар, как и Лорд Махмудов, для нас – абстрактная величина! Где мы станем его искать? Постой… – Смутная догадка промелькнула у меня в голове. – Гомес и Эскобар, Гомес и Эскобар…
      – Нужно уходить, – повторила Рыжая. – Что ты заладил как попугай «Гомес и Эскобар»?
      – Гойя! – воскликнул я. – Конечно же, Гойя! Один из его постоянных клиентов!
      Мне вспомнилось это добродушное смеющееся лицо и от ощущения близкой удачи захватило дух. «Интересно, людей с какой фамилией на свете больше: Гомес или Эскобар?» Или что-то в этом роде.
      – Похоже, я знаю, кто такой Лорд Махмудов, – сообщил я Рыжей.
      Гойя уже спал, когда мы нагрянули к нему домой. Двери открыла Аська, которая тоже спала, поскольку я обещал ей все рассказать только завтра утром. Она очень удивилась, когда выяснилось, что я приехал не к ней, а к Гойе.
      С счастью Гойе были известны фамилия и адрес клиента. Звали его Моралес.
      – Еще одна редкая испанская фамилия, – заметил я.
      Потом, кое-как отделавшись от Аськи, я поспешил назад к Рыжей, поджидавшей меня в большом черном «Крайслере».
      – В общем, пока это только догадка, – подчеркнул я. – Ведь бывают же на свете и совпадения.
      – В совпадения я не верю, – отозвалась она. – Впрочем… разберемся.
      – На сей раз мы ведем игру, – поспешно сказал я. – Вам туда вообще лучше не соваться. Наверняка вся их боевая сила уже уничтожена с вашей помощью.
      Рыжая отрицательно покачала головой.
      – А зачем он вам вообще нужен, этот Лорд Махмудов? Я долго думал, почему вы убили Мебеля, и у меня появилась идея…
      – Не будем терять времени, – перебила она меня. – Махмудов нам нужен… сам знаешь почему. Ведь это он в конечном итоге пытался наложить лапу на деньги моих друзей. Вина Мебеля, естественно больше, но… А вот почему он интересует тебя? – Она рассмеялась. – Знаю, знаю, из-за Симы Отс. Надеюсь, ты мне расскажешь, что связывает тебя с этой бабой. Вы были раньше знакомы?
      Только теперь я сообразил, что, быть может, уже этой ночью встречусь с Симой.
      – Хорошо, – пошел я на попятный, – проведем эту партию вместе. Как говорится, в четыре руки.
      Она снова отрицательно покачала головой.
      – Мы обещали госпоже Лидок, что вы останетесь целы и невредимы: ты и твои люди. А мы умеем держать слово. К тому же у вас имеется «узи», но нет к нему патронов. Есть, правда, патроны от «парабеллума», но нет самого «парабеллума».
      – Лили! – взревел я. – Какая трогательная забота!
      – На, держи. – Она протянула мне радиотелефон. – Будете сидеть в машине неподалеку. Я позвоню.
      «Бык Крайский словно ураган понесся по арене, сметая на пути остатки куадрильи. В воздух взлетали тела и глухо бились оземь, не подавая более признаков жизни. Та трибунах раздался вопль ужаса…»
      Телефон зазвонил, когда уже начало светать. К тому времени я весь извелся. Я то садился в машину, то выходил из нее и слонялся вдоль погруженной в сон улицы, сжимая в руке злополучную трубку.
      – Крайский?
      – Да, – прорычал я.
      – Ты был прав, это действительно оказался он. Я имею в виду Моралеса.
      – Вы с ним уже пообщались?
      – Не успели, он полез на рожон. Ну и черт с ним!
      – А…
      – Да, она здесь, и пока еще жива, – предвосхитила мой вопрос Рыжая.
      – Что значит, «пока»? – я задохнулся от волнения. – Она ранена?
      – Нисколечко. – Голос Рыжей зазвучал насмешливо. – Ты сам решишь, как с ней лучше поступить. Считай, что это подарок от меня. Кстати, она не одна, тут ее мать. Словом, приезжай.
      Меня охватило смутное чувство беспокойства, и тут я сообразил, что одет неподобающим образом.
      – Я буду через несколько минут, – крикнул я в трубку. – Обязательно меня дождись.
      Прыгнув в машину, я отрывисто бросил сидевшему за рулем Гвоздеву:
      – В гостиницу.
      В «Вавилоне» я поспешно натянул на себя заготовленный специально для этого случая легкий летний костюм с элегантной бабочкой. Бабочка, правда, была без батарейки и лампочек, здесь наши вкусы с Гвоздевым не совпадали.
      Еще минут через пятнадцать мы прибыли на место. Какая-то фигура маячила у въезда во двор. Еще издали я заметил Рыжую. Завидев меня в новом обличье, она на какое-то время лишилась дара речи. Потом хмыкнула.
      – Когда мы появились, они как раз готовились к отъезду, – рассказала она. – Посреди двора стояла машина с работающим двигателем, а из дома носили вещи. Их было трое: Моралес, тот негр и Эскобар. Кстати, Эскобар был при Моралесе кем-то вроде личного секретаря или референта.
      – Отлично! – быстро проговорил я. – Она в доме?
      Рыжая утвердительно кивнула, и я нетерпеливо двинулся мимо нее.
      – Крайский! – было в ее голосе что-то такое, что заставило меня обернуться. – Знаешь, Крайский… Тебе, конечно, будет неприятно это слышать, но только она сама заварила всю эту кашу, эта твоя зазноба.
      – Какую кашу? – не понял я.
      – Никто не похищал Симу Отс. Никто об этом даже не помышлял, ведь она не была проституткой. Она сама разыскала Махмудова. Она ненавидит своих бывших одноклассниц, и в первую очередь дочь Галагана. Она хотела разорить ее. И… это она дала приказание убить близняшек.
      – Ни хрена себе, – удивленно проговорил Гвоздев.
      А Миксер только и сказал:
      – Хорошая девочка.
      В первый момент я был готов наброситься на Рыжую с кулаками. Потом открыл рот, чтобы дать достойную отповедь. Но еще через секунду понял, что, в общем-то, все сходится. Все становится на свои места.
      Я молча прошел к дому. Машина, на которой собирался бежать Моралес-Махмудов, по-прежнему стояла посреди двора, только двигатель сейчас был выключен.
      Они находились в холле: Сима, ее мать и еще двое с автоматами. Один из сторожей был совсем молодой, у другого уже прореживалась седина. Я сказал им, что они могут быть свободны. Потом повернулся к Отс-старшей.
      – Значит это все-таки были вы? Тогда, в ресторане?
      Она не ответила. И даже не посмотрела в мою сторону. Тогда я медленно повернул голову и бросил взгляд на ее дочь. Но еще прежде, чем я увидел ее, я уже твердо знал, что передо мной сейчас не Малышка наяву, не та, о которой я грезил ночами и надеялся, наконец, обрести. Я твердо знал, что передо мной… ЧУДОВИЩЕ.
      В углу лежало нечто, накрытое одеялом. Я наклонился и слегка приоткрыл его. Три трупа.
      – Зачем? – обратился я к ней.
      У меня было опасение, что она промолчит, как и ее мать, но она тут же заговорила.
      – Что «зачем»? – вызывающе спросила она.
      – Зачем я вам понадобился? Зачем нужно было ломать эту комедию с запиской? И, наконец, зачем нужно было убивать однояйцовых?
      – Кого?
      – Я имею в виду сестер-близняшек.
      Она вспылила.
      – Плевать мне на близняшек. Мне нужно было время. Галаган не должен был узнать, где находится его отродье, пока я…
      – Не выпьешь из нее все соки?
      – Да. И вы, коль уж вы так отреагировали на мою фотографию, должны были все время быть начеку. Иначе вы бы сообщили Галагану, где ее дочь, и все бы сорвалось. Убивать же лично вас было рискованно.
      – А где последняя из близняшек?
      Сима запнулась, словно бы припоминая.
      – Кажется, в одном из борделей на Канарских островах.
      – Так. – Я прошелся по комнате. Она была одета по походному: в джинсы и тонкий, облегающий фигуру свитер. Малышки в ней было не больше, чем кильки в созвездии Рыб. Хотя, внешне – да. Внешне – да. – Варвара не очень-то доверяла своему мужу, и, поскольку ты по образованию экономист, она предложила тебе место в фирме, чтобы ты приглядывала за всем и защищала ее интересы. Не так ли?
      – Она доверяла своему мужу, как самая последняя идиотка, а меня пригласила, чтобы ей здесь было не скучно. Ада-то в Барселоне, а ей требовалось чтобы у нее была подруга под рукой.
      – За что ты ее ненавидишь?
      – Терпеть не могу дур, которые родились на всем готовом и поэтому уверены, что мир существует исключительно для таких, как они.
      – Когда ты поняла из доклада портье, что я тебя разыскиваю, ты позвонила матери, и она тебе объяснила, что к чему?
      Она кивнула.
      – Я не хотела забирать ее сюда, я чувствовала, что еще не время. Но с ней невозможно было спорить… У меня к вам просьба. Раз уж зашла речь о матери. Я вам все расскажу, а за это вы оставите ее в живых. Ведь она здесь ни при чем. И она ни о чем не догадывалась. Я имею в виду мои планы насчет галагановских денег. Вернее, той собственности, в которую они вложены. Она думала, что я просто нашла себе пожилого богатого жениха.
      Сима бросила взгляд в угол, где лежали три трупа, а потом посмотрела на меня в ожидании ответа.
      – Беда в том, что эти деньги в основном принадлежат не Галагану. А их истинные хозяева не желали смириться с их потерей, – объяснил я.
      – Теперь это уже не имеет значения, – отмахнулась она. – Вы оставите мою мать в живых?
      – Да, – сказал я.
      Тут Отс-старшая вышла из оцепенения. Она завыла каким-то нечеловеческим, страшным голосом и обхватила дочь руками.
      – Не отдам! – прокричала она. – Не отдам!
      – Мама, только без этих дурацких сцен, – осадила ее дочь.
      На ее лице не дрогнул ни один мускул.
      – Я не собираюсь над кем-либо чинить самосуд, – поспешно сказал я. – Хотя, быть может, и стоило бы. В любом случае отсюда вам придется исчезнуть.
      Услышав это, Отс-старшая бухнулась на колени и поползла в мою сторону. Но Миксер с Гвоздевым перехватили ее и усадили обратно на диван.
      На губах у Симы заиграла странная, какая-то блудливая усмешка.
      – Вы во мне разочарованы? – спросила она.
      – Да, – сказал я, ослабляя бабочку, чтобы вдохнуть воздуха полной грудью.
      И вышел из комнаты.
      Двадцатого июля, в субботу, в десять тридцать утра я послал срочную телеграмму господину Галагану. А вечером того же дня он уже сидел в моем номере. До того момента, когда он появился, Миксер с Гвоздевым успели смотаться в Барселону и привезти сюда его младшую дочь. Варвара уже немного очухалась после смерти мужа. Однако когда вошел ее отец, она запаниковала.
      Собственно, я долго размышлял, как мне организовать передачу Варвары. Можно было, скажем, представить папочке полный отчет – естественно, подавая все в необходимом свете, – и сообщить адрес в Барселоне, по которому она в настоящий момент находится. Или привезти ее в Москву. Но все же я решился пустить дело на самотек. Зато все произойдет у меня на глазах.
      Сверх ожиданий посол не бросился с распростертыми объятиями к своей дочурке. Напротив, он раздраженно посмотрел на меня.
      – Могли бы по крайней мере предупредить!..
      – Мог бы! – Я принял вызов. В ожидании претензий несколько иного рода, я превратился в комок нервов, и у меня не было ни малейшего желания расширять спектр этих возможных претензий. – Но мне нравится делать сюрпризы своим клиентам.
      – Клиентам? – Это уже была Варвара. – Но вы ведь говорили, что отец только оплачивает расходы, связанные с поиском Симы Отс. Что он лишь выступает в роли спонсора.
      – Какой Симы Отс?! – прошипел чрезвычайный и полномочный. – Ничего не понимаю.
      – Ах, так! – воскликнула Варвара. – Значит все это враки… про Симу… Значит ты нанял сыщика, чтобы охотиться за собственной дочерью?
      – Сами виноваты, – сказал я Галагану, хотя еще не придумал, в чем именно он виноват.
      – Ничего не понимаю, – повторил Галаган и замотал головой. – Когда он успел тебе рассказать про Симу Отс?!
      – Какое это имеет значение? – прокричала Варвара. – Почему я должна помнить? Может, неделю назад, может больше!
      – Вы знали, что Варвара здесь еще неделю назад? – набросился на меня Галаган. – И посмели скрыть это от меня? Но ведь это неслыханно!
      Он захлебнулся от негодования.
      – Вам непонятно, почему я не соизволил доложить своевременно о том, что ваша дочь найдена?
      – Именно это мне непонятно!
      – Пожалуй, лучше будет, если вам разъяснят это ваши друзья в Сантандере.
      Он выпучил на меня глаза.
      – Мои друзья в Сант…? Но откуда, черт побери…
      – Вы ведь с самого начала сообщили им, что наняли меня для поисков дочери. Так что не обессудьте, не я нарушил условия договора. С первой же минуты, как я оказался в Лорет, за мной была установлена слежка. Это и неудивительно. Ваши друзья хотели подстраховаться. Правда, интересовала их не ваша дочь, а те деньги, которые она у вас увела.
      Я сделал паузу и дал возможность Галагану немного прийти в себя.
      – М-м-м, – произнес он.
      – Честно говоря, вы очень усложнили мне жизнь, – продолжил я с укоризной. – Стоило вам откровенно обо всем рассказать…
      Всю его спесь словно рукой сняло.
      – А где у меня была гарантия, что вы не откажетесь взяться за это, расскажи я вам все откровенно, – принялся оправдываться он. – Да и не мог я… – Он перевел взгляд на дочь. – Где деньги, сука?! – рявкнул он. – Ты не подумала, что из-за этих денег твоего папашу могут прихлопнуть как навозную муху?!
      – Чрезвычайного и полномочного посла? – с издевкой уточнила та. – Как навозную муху?
      – Где деньги, сука?! – повторил Галаган.
      – Вот ты их получишь. – Варвара показала ему кукиш. – Они разошлись по благотворительным фондам.
      – Что?!
      – Не беспокойтесь, – вмешался я в разговор. – Ваши деньги вложены в этот замечательный бордель. Правда, в свой прошлый приезд вы дали понять, что он вам не нравится…
      – Этот бордель?
      – Именно.
      – Замолчите! – крикнула Варвара.
      – И не подумаю. – Я одарил ее одной из своих наиболее лучезарных улыбок. Правда, ее папочка раздражал меня больше, чем она. Но все же у него было одно неоспоримое преимущество: он являлся моим клиентом. – Правда теперь, когда ваша дочь стала вдовой… – продолжил я.
      – Вдовой? – ахнул Галаган.
      – … бордель с гордым названием «Вавилон любви» перешел в полную ее собственность. А его общая стоимость, насколько я понимаю, несколько превышает ту сумму, с которой она сбежала.
      – Подождите, подождите, – попытался прервать поток моего красноречия посол. Однако я испытывал непреодолимую потребность выложить все до конца.
      – Я бы очень удивился, если бы выяснилось, что ваши денежки уплыли в какой-либо фонд, поскольку для этого ей пришлось бы пожертвовать благотворительному фонду бордель. Ничего другого у нее в наличии не имеется.
      Неожиданно Варвара расплакалась.
      – Я его продам, – проговорила она.
      – Конечно, – одобрил я. – Это самое разумное, что можно сделать на вашем месте. Вы отдадите отцу все, что у него позаимствовали, и у вас еще кое что останется. Весьма ловкая операция.
      – Послушайте, – взмолился Галаган. – Разумеется, в чем-то я был неправ, признаю. В чем-то были не правы вы. Но что прошло, то прошло. Я не собираюсь предъявлять вам претензий. Однако расскажите же мне обо всем подробно, черт возьми!
      – Сначала ты сам расскажи, что ты сделал для народов Мавритании, Индонезии, Венесуэлы и Мексики, когда был послов в этих странах! – в истерике прокричала Варвара.
      Галаган уставился на нее.
      – Послы не должны ничего делать для народов в других странах, – сказал он спокойно. – Во всяком случае они не могут делать этого открыто…
      – А ты не делал этого даже скрытно! В Индонезии Крутько пытался хоть чего-то добиться, так ты его со свету сжил. А те люди, которые приходили к тебе в Мавритании, на следующий день угодили в казематы.
      – Не стоит тебе рассуждать о вещах, в которых ты ничего не смыслишь, – все так же спокойно возразил Галаган. – Достаточно того, что когда ты была еще подростком, ты умудрилась доставить мне массу хлопот, ввязываясь во всевозможные истории. Из-за тебе меня чуть было не поперли из Индонезии.
      – Ну если тебе было наплевать, чем питаются нищие дети…
      – Прекратим этот разговор.
      – Очень жаль, что я не успела продать этот чертов отель. Этот омерзительный отель, в котором только и делают, что трахаются эти безмозглые павианы. Трахаются с утра до вечера и больше ничего их в этом мире не интересует.
      – А ты случайно не состоишь во Фракции Красной Армии? – поинтересовался Галаган. Он глянул на меня ткнул в сторону дочери указательным пальцем и рассмеялся, как бы приглашая меня присоединиться к веселью.
      Я мрачно уставился на его палец.
      – Хорошо хоть, что всю прибыль, которая приходилось на мою долю, я уже перечислила в Австрию на счет благотворительного фонда, организующего строительство детских домов по всей Европе, – сказала Варвара.
      Галаган перестал смеяться.
      – Браво, – замогильным голосом проговорил он.
      – Вы можете позвонить по этому телефону. – Я протянул ему номер Рыжей. – Насколько мне известно, Эмилио Карас – банкир, который обслуживал чету Мебелей… Кстати, фамилия вашей дочери теперь Мебель, если это вас интересует… Так вот, Эмилио Карас подготовил все необходимые бумаги для продажи отеля, у него даже имеется покупатель.
      Я повернулся к Варваре.
      – Отель действительно придется продать и вернуть деньги, – объяснил я. – Это единственная возможность выжить. К тому же у вас кое-что останется, так что не стоит драматизировать.
      – Плевать мне, что что-то останется, – сказала Варвара. – Я любила его и хотела помочь ему избежать разорения. Если бы я его не любила, разве стала бы я вкладывать деньги в этот бордель!
      – Откуда я могу позвонить? – поинтересовался посол, глядя на бумажку, которую я ему дал. – Так, чтобы мне никто не мог помешать.
      – Пожалуй, из кабинета управляющего, – подсказал я. – Вы ведь позволите?
      Варвара не отреагировала. Галаган хмуро посмотрел на нее и вышел. Двери он закрыл неплотно, и мы еще какое-то время прислушивались к его шагам и к звукам вызываемого лифта.
      – Я вам должен кое что сообщить, – нарушил я молчание и рассказал Варваре о роли, которую сыграла в происшедших накануне трагических событиях Сима Отс. – Может быть нужно было ее раздавить, как падаль, но я этого не сделал. Сейчас они с матерью находятся на пути в Москву. В конечном итоге, я оставлю за вами право решать.
      – О, Боже! – она разрыдалась. – Значит это я виновата в его смерти! Ведь это я пригласила ее!
      Я помялся. Вчера ночью мы с Троллем кое-что обсудили. Результатами этого обсуждения мне тоже предстояло поделиться.
      – Я вынужден сказать вам еще кое-что, – продолжил я. – Доктор Мебель не любил вас и женился на вас только из-за денег. Долгое время он был любовницей Ады, и когда у него возникли серьезные финансовые затруднения, Ада познакомила его с вами. И Луис – не его двоюродный брат. В прошлом он – мелкий жулик и пьяница, которого однажды так избили приятели, что сделали из него идиота. Заметив вашу склонность, так сказать, к альтруизму, Мебель с Адой придумали эту историю, чтобы у них была возможность регулярно встречаться в Барселоне, пока вы навещаете Луиса.
      Этим рассказом я надеялся несколько уменьшить боль связанную с утратой мужа, но она зарыдала еще громче.
      – Кругом сплошная ложь, – проговорила она сквозь рыдания.
      Больше мне нечего было добавить.
      Она плакала. Потом она вдруг сказала:
      – Вы хорошо осведомлены о делах моих бывших одноклассников…
      – Так уж вышло, – отозвался я.
      – Может быть вы знаете что-то о Боре Агафонове?
      – Да, но это тоже грустная история, – развел я руками. – Недавно он покончил с собой: выбросился из окна.
      – Что ж, – сказала она. – Я это заслужила. Один он был всегда искренен со мной.
      «Прошло какое-то время, и Бык Крайский снова мирно пасся в загоне. Раны его постепенно поджили, а в непосредственной близости от себя он обнаружил молодую симпатичную телочку, доброе отношение к нему которой с лихвой компенсировало недавнее разочарование…»
      Напомню, что это случилось двадцатого июля, в субботу. Ровно месяц назад я познакомился с господином Галаганом и началась эта история. Другими словами, можно было отметить круглую дату. И, словно в предчувствии юбилея, у меня появились Горбанюк и его голубоволосая фурия.
      – Через день мы уезжаем, – сообщил мне Горбанюк.
      Было видно, что он, бедняга, не особенно печалится по этому поводу.
      Они принесли с собой бутылку вина. Два стакана было у меня в комнате, один – в ванной, так что мы расположились с комфортом.
      – Ну, как прошел отпуск? – спросил я.
      – Замечательно, – отозвался Горбанюк и сделал большой глоток.
      – Только не возникай, – уловив интонацию, предупредила его Света.
      – Что слышно о близняшках? – поинтересовался в свою очередь Горбанюк. – Меня жена будет спрашивать.
      Теперь я сделал большой глоток.
      – Ничего хорошего не слышно. Ярославль может о них забыть.
      – А у меня есть для тебя сюрприз, – загадочно произнесла Света.
      – Да, у нее для тебя большой сюрприз, – подтвердил Горбанюк.
      – Ты ждешь ребенка? – попытался угадать я. – И кто же счастливый отец? Неужели Горбанюк?
      – Тьфу, – скривилась Света.
      – Тогда о чем идет речь?
      – Вот.
      Она передала мне тетрадку в которой записи чередовались с приклеенными рядом фотоснимками. Я полистал. На большинстве фотографий были изображены Квадрат и Левый Хук. Иногда попадались Эмилио Карас или Ада, или кто-то еще, кого я не знал. Некоторые фотографии были сделаны в вечернее время.
      – Подробный отчет о передвижении этих парней за весь истекший период, – с гордостью произнесла Света.
      – Потрясающе! – воскликнул я.

ЭПИЛОГ