– Не знаю… – вздохнула Эбби.
      – Ты нужна ему, – прошептала Паула. – Больше, чем думаешь. Можешь не верить, но он дал тебе очень много. Окажи ему эту маленькую услугу. Нам всем. Прошу тебя.
      Эбби закрыла глаза. В висках стучало, а руки дрожали. Хватит ли ей духу?
      – Я сделаю это для тебя, Паула. Я знаю, каким грубым он бывает, если что-то ему не по нраву. С ним невозможно работать.
      Эбби показалось, что она услышала приглушенный возглас триумфа на другом конце провода.
      – Что?
      – Ничего, дорогая, – ответила Паула. – Просто у меня отлегло от сердца. А теперь давай обсудим кое-какие детали.
      Три дня спустя Эбби прилетела в аэропорт, где у таможни ее ждал шофер Мэтта.
      – Привет, Реймон, рада видеть тебя, – сказала она, когда он взял из ее рук дорожную сумку.
      – Мы с женой скучали по тебе, – откликнулся он с искренней сердечностью. – Марии было хорошо с тобой.
      – А мне с ней, – взволнованно призналась Эбби. – Много еще осталось работы до начала приема?
      Он как-то странно покосился на нее.
      – Не очень. Почти все гости прибыли вчера. Граф уехал с ними на рыбалку на весь день. Вернутся только к ночи. Марию это не очень радует.
      – Почему? – спросила она, улыбнувшись при виде его гримасы.
      – Из-за вонючей рыбы, которую придется чистить.
      Эбби рассмеялась.
      – Надо просто нанять помощника, ведь так?
      Поездка к «Смайтовскому гнезду», расположенному посередине острова, занимала не больше получаса даже в самое напряженное время суток. Между часом и двумя офисы в Гамильтоне, здание законодательного собрания пустели, потому что у служащих был перерыв на ланч. Мало находилось таких, кто перенял американскую традицию обедать за рабочим столом.
      Вилла была такой же великолепной, какой она сохранилась в ее воспоминаниях. В саду в изобилии цвели цветы. Прелестные древесные лягушки выводили свои любовные песни. Разноцветные птицы порхали на верхушках высоченных королевских пальм. Игривые ящерицы сновали в густой листве. Воистину тропический рай.
      В памяти Эбби вдруг всплыли счастливые мгновения, которые она провела здесь с Мэттом. Они сменились глубокой печалью. Через два дня она уедет, повидавшись с ним в последний раз. Она молилась, чтобы Паула оказалась права и это испытание стало для нее последним.
      Мария встретила их в ярком оранжевом платье у черного входа.
      – Входите, входите мисс. Мы так рады, что вы вернулись.
      – Спасибо, – ласково поблагодарила Эбби, хотя сердце ныло, а душа сжималась от переживаний.
      Реймон, с багажом в руках, повел ее к лестнице, ведущей на второй этаж. Оказавшись у спальни хозяина, Эбби протянула руку, чтобы остановить его.
      – Нет. Мы с графом… Конечно же, он предупредил, что у меня будет отдельная комната.
      Он улыбнулся, глядя через плечо.
      – Лорд Смайт сказал, что эта комната ваша. Вам здесь будет удобнее. Он занял другую.
      – Ах, – сказала она, испытывая неловкость из-за того, что сделала поспешные выводы. Мэтту не меньше, чем ей, не хочется вновь ставить себя в неловкое положение. – Конечно.
      Комната показалась ей красивее, чем прежде. Ветер из бухты Гамильтон развевал палевые кисейные занавеси. В распахнутые окна лился аромат красного жасмина и жимолости. Белизна мебели, пастельные оттенки розового покрывала и акварели на стенах настраивали на спокойный лад.
      Эбби выложила из сумки только самое необходимое и повесила платье, которое предполагала надеть вечером. Все остальное осталось в сумке: нет смысла раскладывать вещи по ящикам на такой короткий период.
      Освежившись и обновив губную помаду, она отправилась в кабинет Мэтта. Как она и ожидала, он оставил на столе указания для нее. Она приступила к приготовлениям в красивом зале, выходящем на веранду. Ему хотелось начать с тоста и бокала шампанского, к которому следовало подать тартинки, икру, а также разнообразные тропические фрукты и сыры. Она старательно подбирала то, что подошло бы к французскому шампанскому. Странно, что он выбрал именно шампанское, хотя обычно предпочитал большой выбор вин и коктейли. Она подумала, что, должно быть, и в самом деле прием имеет для него особое значение, как говорила Паула.
      К пяти все было готово к приему гостей. Они еще не появились. Оставалось время переодеться, а потом встретить приглашенных. Она попросила у Марии список гостей и досье, которые Мэтт всегда заводил на каждого клиента. Кухарка встревожилась и постаралась не смотреть Эбби в глаза.
      – Он ничего такого не оставил, – поспешно сказала она. – Лорд Смайт сам представит вас каждому из гостей.
      Эбби пожала плечами. Пусть поступает как хочет.
      Она ушла переодеться и привести в порядок волосы. К шампанскому требуется изысканный французский стиль, решила она. Подколов волосы кверху, продев в уши золотые серьги и надев расшитое бисером черное маленькое платье, купленное в Нью-Йорке еще в ту пору, когда она работала у Мэтта, она чувствовала себя на высоте положения. Ничто не сможет смутить ее – она сумеет преодолеть все эмоциональные барьеры.
      Подходя к залу, Эбби, к своему удивлению, услышала голоса. Войдя, увидела несколько мирно беседующих пар, окруживших пожилого мужчину, казавшегося центром всеобщего внимания. Сразу было видно, что все они хорошо знакомы. И даже больше того. Они явно действовали сообща, словно их объединяла одна цель, о которой она ничего не знала. Она стремительно обвела взглядом комнату и увидела Мэтта, беседующего с мужчиной и женщиной такой несравненной красоты, что ее можно было бы назвать царственной. Женщина, осматриваясь, заметила Эбби. С ослепительной улыбкой она что-то шепнула Мэтту.
      Он повернулся.
      У Эбби дрогнуло сердце.
      Он так смотрел на нее, что невозможно было отвести глаза. Она пыталась заставить себя сделать шаг навстречу, но безуспешно. И уйти не было сил.
      Он тут же направился к ней широкими шагами, протягивая руку, с глазами, горящими от нетерпения.
      – Прошу внимания, это – Эбигейл Бентон. Эбби когда-то работала у меня, но заняла слишком большое место в моей жизни, чтобы оставаться просто служащей.
      Она залилась румянцем и внезапно запаниковала.
      – Что ты делаешь? – шепотом запротестовала она. – Мне не хочется, чтобы посторонние думали…
      – Они не посторонние, – прервал Мэтт.
      – Ну, клиенты. Паула сказала, что это самые важные твои партнеры.
      – Важные, но не по бизнесу, – мягко поправил он. – Это мои родные, Эбби. Они собрались, чтобы познакомиться с тобой.
      Она нервно заморгала, в ужасе оглядываясь по сторонам, начиная наконец узнавать лица, знакомые по снимкам из газет, журналам светской хроники, кадрам на телеэкране. Она вновь устремила взгляд на пару, с которой он беседовал, когда она вошла.
      – Это король и королева Эльбии.
      Эбби недоверчиво качала головой, хотя и не сомневалась в сказанном.
      – Да, мой брат Томас и его жена возглавляют личный королевский фонд благотворительности. Королю Якобу предстоит встреча с американским президентом на следующей неделе. Мы уговорили его сделать остановку на Бермудах и передохнуть от напряженного ритма работы.
      – А те молодые люди – твои братья?
      – Да, вон там, у канапе, Томас с женой Дианой. С отцом беседует Кристофер.
      – Твоим отцом! Но я думала…
      – Мы не виделись почти десять лет. Я решил, что пора бы встретиться.
      Она отступила назад, изумленная и настороженная, пытаясь вырваться. Но он решительно прижал ее руку локтем к своему боку и провел Эбби в комнату. Гости с нескрываемым интересом смотрели на них.
      – Но зачем? – прошептала Эбби. – Почему именно сейчас… и без предупреждения?
      – Именно теперь. Ты как-то сказала мне, что жизнь слишком коротка, а родственники играют такую значительную роль, что не стоит отдаляться от них. Я не стал предупреждать тебя, потому что ты бы не приехала, а это было просто необходимо.
      – Что-то я не понимаю.
      У нее душа ушла в пятки. Все было так неожиданно.
      – Ты – почетный гость, – пробормотал Мэтт с дьявольской улыбочкой, столь обольстительной, что Эбби встревожилась. Он едва коснулся губами ее уха, и она чуть не отскочила – таким обжигающим показалось его прикосновение.
      Мэтт приступил к представлению гостей, не оставив ей времени на возражения или расспросы. Она знала, что жены двух его братьев были американками. Они понравились ей с первого взгляда. Диана была иссиня-черной брюнеткой, имевшей четверых детей, трое из которых – от предыдущего брака, не столь удачного, как ее нынешний, с Томасом Смайтом. Дженифер жила с лордом Кристофером в шотландском замке, который они реставрировали. Они вес еще считались молодоженами и излучали радость, как и положено во время медового месяца. Отец Мэтта держался с чопорной серьезностью, выдававшей в нем человека с достоинством и положением в обществе. Он не сводил с Эбби проницательных глаз.
      – А теперь перейдем к главному, – объявил Мэтт.
      Эбби обернулась к нему с хмурым видом. Она чувствовала себя неуютно: похоже, все, кроме нее, были в курсе происходящего.
      Мэтт опустил руку в карман пиджака и вынул коробочку. Сначала Эбби решила, что это запоздалый подарок от компании. Но если так, зачем было собирать родных? Когда же она догадалась, в чем дело, у нее перехватило дыхание и она не в силах была пошевелиться.
      – Ах, нет, Мэтт… – Она пыталась скрыться, но он схватил ее за запястье и притянул к себе.
      – Ты должна позволить мне выполнить мою миссию, – решительно произнес он. – Решать тебе, но позволь мне выговориться.
      Его глаза таинственно сверкнули.
      Она стояла, дрожа всем телом, готовая рухнуть без сил на пол в присутствии компании знатных гостей. Закрыв глаза, Эбби мечтала о том, чтобы стать невидимкой, чтобы обрушился фондовый рынок, произошло землетрясение… все что угодно, лишь бы не дать Мэтту произнести слова, которым она все равно никогда не поверит.
      – Каждый из присутствующих долго ждал этой минуты, – начал он под тихие возгласы одобрения. – По двум причинам. Первая – я долгие годы жил далеко от моих родных. Нужно было, чтобы мне кто-нибудь подсказал, что не следует навсегда отказываться от любви из-за пережитой потери. Эбби уставилась на него.
      – Вторая – всем хотелось, чтобы я устроился и наполнил свою жизнь другими заботами помимо сколачивания капитала… как бы приятно это ни было.
      Раздался добродушный смех. Но он стих, как только Мэтт открыл коробочку, которую держал в руке, и показал бриллиант размером с крупный миндаль. Эбби отступила на два шага, но натолкнулась на Диану, прошептавшую ей на ухо:
      – Спокойно, девочка.
      Она закрыла глаза, взглянув на камень. Мэтт легко надел золотое кольцо с огромным солитером на безымянный палец ее руки.
      – Ах… Не знаю, что сказать! – промолвила она. Слезы струились по ее щекам. Она пришла в замешательство. Происходившее походило на жестокий розыгрыш. Ну как можно поверить, что Мэтт хочет жениться на ней, если совсем недавно он сказал, что не собирается это делать?
      Она с тяжелым сердцем оглядела улыбающиеся лица вокруг нее. Все ждали ее ответа. Мир сомкнулся.
      – Я не могу, – разрыдалась Эбби. Сняв кольцо, она вдавила его в ладонь Мэтта.
      Эбби побежала к двери, ведущей на веранду, оттуда – в сад, где благоухали цветочные клумбы. Она упала на каменную скамью, закрыла лицо руками и расплакалась.
      Она и сама не знала, сколько просидела там, прежде чем услышала низкий голос:
      – Он привык добиваться своего. Совсем как его упрямый отец.
      Подняв голову, она увидела перед собой старого графа, мягко и заботливо глядевшего на нее.
      – Извините, – прошептала Эбби. – Я ужасно повела себя. Отвергла предложение отнюдь не самым любезным образом.
      – Вы не возражаете, если я задам вам вопрос: почему вы отказали моему сыну?
      Он ждал, но она не могла ответить. Она боялась, что ее голос сорвется.
      – Насколько мне известно, – продолжал он, – ни одна женщина не удостоилась его предложения. Вы отвергли Мэтью, потому что не любите его?
      Она покачала головой.
      – Потому что знаю, что в душе ему не хочется жениться – ни на мне, ни на ком другом. Не думаю, что он сможет настолько довериться женщине, чтобы соединить с ней жизнь. А потому в конце концов вынужден будет бросить ее. Меня.
      – Из-за своей матери, – проговорил отец.
      – Да.
      Он присел на скамью рядом с ней.
      – Это в значительной мере моя вина. Я отдалился от семьи, как только Анна бросила меня. Махнул рукой на своих мальчиков.
      Эбби повернулась к нему, тронутая его глубокими переживаниями, которые он, безусловно, избегал демонстрировать окружающим.
      – Вы очень любили ее, – прошептала она. – Что же произошло?
      – У Анны была свободолюбивая натура, а у меня – титул, обязательства, серьезный склад ума.
      Она прожила со мной даже дольше, чем я ожидал, подарив мне трех сыновей. Но когда она в конце концов ушла после многолетних жалоб, что не может больше жить в клетке, я был страшно потрясен. Я неправильно повел себя в той ситуации.
      Эбби поразили нотки нежности в его голосе, казавшиеся неуместными у человека, которого бросила жена.
      – Вы все еще любите ее, – прошептала она.
      – Да, хотя мне понадобились долгие годы, чтобы признать это. – Он искоса взглянул на нее. – Могу только догадываться, через какие страдания вы прошли из-за моего сына, пока он разбирался в своих чувствах. Но вот что я скажу вам: четыре года, что я прожил с этой женщиной, стоили многого. Никто не может поручиться, что любовь будет вечной. Но полагаю, Мэтт, как и его братья, пришел к убеждению, что стоит рискнуть. Он любит вас, Эбигейл. А вы любите его. Так о чем еще можно мечтать?
      В глазах старика стояли слезы. Эбби старалась сама не расплакаться. Затем она наклонилась и поцеловала его в щеку.
      – Спасибо, – пробормотала она.
      Они сидели молча, пока не заметили тень, падающую на садовую скамью. Эбби подняла глаза и увидела Мэтта, наблюдавшего за ними.
      – Видишь, какой я умный? Отправил, чтобы смягчить тебя, человека пожилого и мудрого.
      Она рассмеялась, все еще чувствуя привкус соленых слез на губах.
      – Упорства всем Смайтам не занимать.
      – Прошу прощения, что должен покинуть вас, – сказал старый граф, решительно поднимаясь. – Думаю, ты и сам теперь справишься, мой мальчик.
      Не успел отец скрыться за кустами роз, как Мэтт встал перед ней на колени. Она хотела было возразить, но ей стало так приятно, что лицо ее озарила улыбка.
      – Не знаю, веришь ли ты, что я могу дать тебе все, что нужно, – проговорил он, крепко сжав ее руки в своих ладонях. – Но клянусь, я не могу жить без тебя, Эбби. Выходи за меня, прошу тебя. Ты не пожалеешь, и наши дети тоже.
      – Ах, Мэтт, – воскликнула она. – Ты не шутишь?
      – Нисколько, моя любимая.
      Обвив руками его шею, она прижалась к нему, пока он поднимался, держа ее в сильных руках. Он крепко поцеловал ее в губы, и сердце у нее воспарило от счастья. Однако она отстранилась.
      – А теперь что случилось? – спросил он обеспокоено.
      Она лучезарно улыбнулась ему.
      – Позволь мне еще разок взглянуть на то кольцо с невероятно большим камнем, прежде чем я дам согласие.
      – Конечно, сударыня.

ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ