Введение

Всякому, кто знаком с работами выдающегося историка, этнолога и тюрколога Л. Н. Гумилева, ясно, что сей Великий Евразиец всю жизнь защищал от клеветы тот самый народ, который был государствообразующим этносом державы, объединившей в XIII–XV веках восток и запад Евразии, включив множество народов и стран в единую политическую и экономическую систему. И представителем того же народа был также основатель и первый правитель этой державы – первый в истории человечества, как будет пояснено ниже, избранный представителями своего народа глава огромного государства – Чынгыз-хан.[1]

И в приведенном выше высказывании Л. Н. Гумилева, несомненно, подразумевается, что речь идет о народе, который существует и поныне[2] – именно поэтому имеется необходимость в том, чтобы «развеять вымысел далеко не безобидный как в отношении русских, так и татар».

Начиная с первых евразийцев, и в особенности в постсоветский период, многие авторы пытаются найти ответы на загадки и неясности в официальной истории Евразии, созданные стараниями историографов разных времен и народов в определенные периоды со вполне определенной целью.

Основными вопросами истории, до сих пор неясными, несмотря на многократно повторенные клише традиционной историографии, является, во-первых, вопрос об этнической принадлежности «монголо-татар» – государствообразующего этноса средневековой Монголо-татарской державы. Во-вторых, в официальном курсе истории так вразумительно и не объяснено загадочное «исчезновение» этого народа, так и не оставившего потомков на территориях, где происходила его основная государственно-политическая и экономическая деятельность – то есть, на просторах Евразии от Великой китайской стены до Черного моря. Причем в западной части Евразии (Восточной Европе и Средней Азии) эта деятельность была не менее, а даже более интенсивной и масштабной, чем на восточной ее окраине – в Китае и Монголии.

Этнос «монголо-татар» (вернее, средневековых татар) историография России начала «терять» примерно с XVIII века, с созданием новой, романовской версии истории России, основная идея которой была в том, чтобы представить предков россиян неспособными к более или менее значительному государственному строительству. В отношении русских это выразилось в создании легенд о «призвании варягов» и «монголо-татарском нашествии», а в отношении татар – в замене их предков гипотетическими «этническими монголами».

К середине XIX в., в разгар борьбы славянофилов и западников, с распространением в Европе позднесредневековых «монгольских источников» китайского изготовления и переведенных с китайского языка, средневековые татары были окончательно объявлены в историографии «предками халха-монголов» – благодаря сходству наименования последних, данного им китайцами, с названием политического сообщества народов средневековой Монгольской державы – «монголы».[3]

Таким образом, непосредственные предки татар Российской империи – средневековые татары, – окончательно «исчезли» из официальной истории, а огромное количество русских татарского происхождения стали «Иванами, не помнящими родства». Современные татары, стали, согласно исторической науке, «непонятно чьими» потомками. Но, главное, из истории России также «исчезла» Монголо-татарская держава, так как ее создатели были объявлены чуждым россиянам народом, а само это государство было представлено «агрессивным политическим образованием диких кочевников из далеких центральноазиатских степей, завоевателей и угнетателей предков россиян».

А ведь татарский народ, несмотря на то, что его подлинным предкам так и «не нашлось места» в официальной истории Российской империи, да и вообще в истории Евразии, и ныне еще является вторым по численности в России после русского. Да и по известности в мире вряд ли уступает господствующей в стране нации.

Никто, более или менее знакомый с данным вопросом, не возразит, что татары имеют к настоящему времени самую малоизвестную и запутанную этническую и политическую историю – по сравнению со всеми остальными, более-менее известными народами. И это одновременно с тем, что история самой России также полна неясностей и «темных периодов». Она полна мифов, внедренных западноевропейскими историографами со вполне определенной политической целью примерно с начала XVIII в.

Мифы эти основаны, – в частности, относительно истории татарского народа, – также и на вымыслах, позаимствованных из сочинений некоторых средневековых ближневосточных и китайских авторов, составленных ими также с определенной политической целью.

И самый запутанный вопрос в истории России, относится именно к значению в ней татарского народа, который был лишен своей этнической истории и официального признания его роли в истории, а Россия была лишена огромной и лучшей части своей истории.

История татарского народа, да и само понятие «татары» в России является примером того, как официальная трактовка какого-либо понятия или явления разительно отличается от реальности и обыденного, так сказать, житейского восприятия данного понятия и явления, которое оно означает.

В принципе, многие жители России и бывшего СССР имеют представление, кто такие татары. Многие имеют возможность пообщаться с ними в повседневности, многие знают от предков о своем татарском происхождении. В общем, ничего особенного эти татары в обыденном плане не представляют – разве что вера у них в основном – Ислам (в то же время немало и татар-христиан, причем они христиане издревле, а не «потомки насильно крещеных»), язык свой особенный – вот, пожалуй, все основные отличия татар, например, от русских или мордвы.

И данный этнос – татары – существует объективно и его представителей никто с представителями другого народа не перепутает. Да и сами татары идентифицируют себя вполне уверенно, признавая единым народом всех татар, проживающих в различных районах бывшего СССР и называющихся «казанскими», «сибирскими», «поволжскими» и иными татарами.

В целом татары – признает любой, кто знаком с ними так или иначе – довольно-таки терпимый и «комплиментарный», как выражался Л. Н. Гумилев. И в жизни общества и в делах государства татары участвовали и участвуют никак не меньше других народов.

Но это все в обыденном, житейском аспекте. А вот если заглянуть в историографию, изложенную в учебниках, то получается вроде бы, что татары не совсем такие, какими их знают соотечественники. И благодаря постулатам официальной истории, любой может приобрести устойчивое предубеждение относительно этого народа. Это негативное освещение предков татар в историографии является «достижением» отнюдь не только российской исторической науки, и даже не только западноевропейской. Антитатарская пропаганда и искажение истории татарского народа, а вместе с тем и искажение и очернение истории России (66, 353) уходят корнями в глубь веков. Поскольку татары, будучи, вопреки утверждениям официальных историков, весьма развитым народом издревле, рано обрели себе конкурентов в лице «мировых центров цивилизации». В данной работе будут приведено множество сведений и фактов в подтверждение этого.

В исторической науке советского периода была принята идея «булгарского происхождения» основной части татар России (1944–1946 гг.), унаследованная от некоторых русских и татарских дореволюционных историков, обслуживавших власть прозападных царей Романовых. Мол, упоминаемые в дошедших до нас некоторых исторических источниках «поганые татары» – это не предки российских татар, их предки – мирные булгары, оседлый и культурный народ, «автохтоны» Поволжья. Благо еще задолго до этого «плохие татары» были объявлены предками халха-монголов – благодаря «монгольским историческим источникам», составленным на китайском языке, введенным в европейский научный оборот в XIX в.

Таким образом, в официальной истории была утверждена теория, что именно предки халха-монголов и покорили в Средние века полмира, несмотря на то, что были они тогда маленьким, неграмотным и бедным кочевым народом (с малопродуктивным скотоводческим хозяйством).[4] Затем предки халха-монголов создали империю на завоеванных территориях. Но почему-то большинство завоевателей (почти все) немедленно после создания огромной империи «вернулись к своим семьям и стадам в Монголию» (114, 85), чтобы продолжать заниматься малопродуктивным кочевым хозяйством вплоть до XX в. (11), (12), (111). Согласно концепции официальной истории о «халха-монгольском завоевании мира», несколько тысяч завоевателей осталось (как пишут: примерно 4000 человек на всю Сибирь и Восточную Европу), чтобы держать в страхе и покорности предков россиян (миллионов десять как минимум). Эти халха-монголы, якобы, стремительно ассимилировались («отюречились» и «обрусели»), не успев оставить каких-либо письменных свидетельств о своей государственной деятельности на родном халха-монгольском языке. Следует заметить, что сколько-нибудь серьезных письменных источников своей собственной истории именно на халха-монгольском либо близком ему языке средневековые монголо-татары не оставили не только на территории Восточной Европы, но и вообще нигде в мире, в том числе и на своей, как принято считать, исторической родине – Монголии (111).

И вот, согласно официальной истории татарского народа, дескать, пособников этих «завоевателей-халха», своеобразное скопище из числа «местных жителей» Восточной Европы и называли в Средние века «татарами». А народа под названием «татары» не существовало. И в принципе не существует, следует согласно рассматриваемой версии, так как, дескать, только в XIX–XX вв. закрепился в обиходе этот «неудобный этноним», и якобы «татарами ошибочно стали называть потомков булгар и некоторых поволжских автохтонных народов».

При этом никто из официальных историков так и не смог объяснить, почему именно «татарами» называли пособников этих «завоевателей халха-монголов»? Ведь как гласит та же официальная история, эти предки халха-монголов незадолго до завоевания ими мира якобы поголовно уничтожили неких татар – своих врагов.

Но, при достаточно внимательном ознакомлении со сведениями из исторических источников, весьма не популярными у официальных историков, выясняется, что не только «пособников», но и царей «завоевателей-монголов» и господствующий в их государстве народ также, оказывается, называли татарами – именно в смысле этническом. Например, см. (13), (17), (20), (23), (46), (47), (81), (101), (105), (106), (111) и др.

Особенно может оказаться интересным и необычным для современного читателя, что сами предводители и государствообразующий этнос державы монголов себя так и называли – «татары», «татарский народ» (8, 255), (17, 137). Факты говорят в пользу того, что эти монголо-татары не могли быть непосредственными предками современных халха-монголов или другого современного «монголоязычного» народа.

Причины монголо-татарских войн в Евразии, как и возникновение державы монгол, при внимательном изучении фактов, находят вполне разумное и логичное объяснение. Становится очевидным, что эти войны не были результатом походов неграмотных кочевников, почему-то «задумавших покорить мир». И главное – вряд ли эти войны происходили так, как это описывается в официальной истории, описывающей «зверства поработителей-татар».

Необходимо еще отметить следующее: приведенные выше постулаты официальной истории о «поганых татарах» («предках халха-монголов» и их «пособниках-тюрках») и их злодеяниях, которые, мягко выражаясь, не подтверждены никакими объективными фактами, наводят на весьма печальные выводы о предках всех без исключения россиян. То есть, об их полной неспособности защитить себя от «малочисленного, неграмотного и бедного народа», об отсутствии у них способностей к государственному строительству и, более того, об их неспособности сохранить процветающее государство, построенное для них «неграмотными кочевниками».

Также еще одним логическим заключением указанной версии средневековой истории Отечества является ложный вывод об извечной вражде русского и татарского народов, об историческом противостоянии двух основных этносов России, в котором, мол, русские победили татар и смогли построить собственное государство только благодаря технической, организационной и прочей помощи «передовых и гуманных» западноевропейских народов «отсталым русским, неспособным самостоятельно защитить себя от татар и прочих тюрок и монголов».

На это и рассчитывали авторы «монгольской и российской официальной историографии» – сами не являвшиеся ни халха-монголами, ни русскими, ни татарами. Им необходимо было скрыть правдивую историю России и татарского народа с определенной политической целью – убедить наших предков и нас в полной неспособности самостоятельно распоряжаться своей судьбой, согласиться с необходимостью «духовно-нравственного подчинения» иностранцам (52, 415), и безропотно примириться – одним с «духовнонравственным подчинением» юго-восточным «братьям по вере» (107, 11–15), другим с «романо-германским игом» (Н. С. Трубецкой) (36, 463).

Руководством компартии, одновременно с официальным утверждением новой версии истории татар России (1944–1946 гг.), был наложен запрет на упоминание (и знание) подлинной истории татарского народа. Татарские исторические произведения, такие как «О роде Чынгыз-хана», «Идегэй», «Караца» («Карачу»), «Сборник летописей Кадыр-Али бека» и многие другие исторические источники, были внесены в разряд запрещенной литературы. Нарушение запрета квалифицировалось как «антисоветская агитация и пропаганда», и наказание было предусмотрено вплоть до расстрела.

Но татарский народ не забыл свою подлинную историю – сохранились знания, передаваемые в родовых преданиях, в исторических произведениях, сохранившихся в семьях из древних татарских родов, и большинство татар не хотели никак считать себя потомками булгар или «пособников завоевателей-халха».

Тот факт, что татары России сохранили в народном сознании память о своей подлинной истории, в настоящее время начинают признавать как зарубежные, так и отечественные исследователи. Сохранившаяся в сознании татарского народа память о своей подлинной истории определяется ими как «чингизизм», или «почитание Чингиз-хана и его потомков и акцентирование роли Джучиева Улуса, или Золотой Орды в своем происхождении», и проявляется «в этнической идентификации себя представителями значительной части мусульман Волго-Уральского региона» и Центральной Евразии (21, 31).

Приведенный пример подтверждает, что запрещение подлинной истории российских татар и попытка заменить ее «булгаризмом» мало помогли – и главное, в большинстве своем, как сами татары, так и соотечественники татар так толком и не поняли, почему же все-таки «татары – это не татары вовсе, а булгары»? И продолжают понимать официальную историю «как есть», то есть как часть маловразумительной «партсоветской идеологии».

Таким образом, историки советского периода, так же как и их постсоветские коллеги-наследники, так и не объяснили достоверное происхождение и историю татарского народа, который так и остался «народом с темным происхождением».

В дополнение к этому в современной официальной исторической науке относительно татарского народа все так же сохраняется внедренное западнической политологией мнение, что современные татары – это потомки то ли «отюречившихся» халха-монголов-завоевателей, то ли их «пособников».

Логическим завершением указанного мнения является вывод о том, что татарами назвали своеобразный «сброд» без родины, не имевший своей государственности и нормальной истории, и без этнических корней в прошлом. Мол, татары это своеобразный народец, издревле неспособный к созидательному труду и с агрессивными наклонностями, противостоящий всем «культурным и не только» народам Евразии и особенно русскому народу с первой половины XIII в.

Кроме этого, наличествует и поныне в исторической науке точка зрения о происхождении татар исключительно от древних булгар и от «коренных тюрок Поволжья» – народов вроде как с «безобидным прошлым». И соответствующая концепция истории народа, развивавшегося чуть ли не «в пределах Татарской АССР», при этом, следует повторно отметить, татарская нация, да и Россия, лишаются огромного по временной протяженности и по значимости периода своей истории.

Особо необходимо сказать, что отсутствие объективной и полной истории народа, недостаток знаний о роли своих предков в истории России привели к тому, что в татарской нации является довольно распространенным мнение о том, что имелось, да и имеется до сих пор устойчивое предубеждение к татарам со стороны русских и российского государства. Мнение это сформировалось именно под влиянием догм официальной историографии западнического толка «о плохих татарах».

И многими татарами уже само это предубеждение воспринимается как причина «русской оккупации независимых татарских государств» в прошлом и политики геноцида татарского народа, имевшего место в определенные периоды истории России. Причина этого – отсутствие правдивого освещения истории Отечества и ложная интерпретация многих исторических фактов.

В исторической науке и в настоящее время еще не раскрыты и не указаны истинные причины упомянутого выше негативного отношения к татарскому народу со стороны правительства Российской империи, определившегося с конца XVII – начала XVIII в.

Последствия этой антитатарской политики государства Романовых ощущаются до сих пор, являясь помехой в выработке общероссийской национальной идеи, направленной на единение народов державы. Догмы официальной исторической концепции «западнического» толка, основоположниками коей являются немецкие историки-политологи Миллер, Шлецер и Байер (64, 75), упорно излагаются до сих пор многими русскими и татарскими историками.

Также необходимо отметить – в принципе, одни и те же догмы официальной («традиционной») истории используются как в пропаганде национализма в среде татарской молодежи, так и среди молодежи «титульных наций» различных субъектов Федерации, и, конечно, в пропаганде шовинизма среди русской молодежи. Конечно, подобную пропаганду ведут, и, главное, ведают ею отнюдь не доброжелатели указанных народов.

Стремление искусственно принизить роль татарской нации в истории России в современных условиях по инерции работает на эскалацию сепаратизма, на дальнейшее разъединение российских народов и сеет между ними вражду. Все это также ведет к устранению в дальнейшем с этнографической карты России татарского народа, еще сохраняющего свой исторический потенциал, и в силу этого остающегося уникальным достоянием нашей державы.

Исторически сложилось так, что татарский язык имеет ключевой характер по отношению ко всем остальным языкам тюркского мира, так как в татарском языке гораздо больше, чем в других тюркских языках, лексических единиц, понятных представителям других народов тюркской семьи. То есть, владеющий в совершенстве татарским языком без труда сможет объясняться с представителем любой из тюркских наций (балкарцами, башкирами, кумыками, карачаевцами, уйгурами и др.), либо в кратчайшее время овладеть каким-либо тюркским языком, менее схожим с татарским, чем названные языки – например, турецким и др.

Исторически обусловленным является также факт, что основная часть татар издревле, не позднее, чем с VII–X вв., исповедует Ислам. Необходимо отметить, что татары сохранили доныне в своем вероисповедании и развивали самостоятельно черты положительного стоицизма раннего Ислама – причины и условия этого явления также будут рассмотрены в данной работе. Ислам, исповедуемый татарами, свободен от черт мракобесия, присущих исламу «мусульманского Востока», особенно периода позднего Средневековья, пример тому – «татарский Лютер», теолог-реформатор Габдуннасыр Курсави, открыто выступивший против мракобесия высших мусульманских священнослужителей Средней Азии и Ближнего Востока в XVIII в. и за это приговореннный ими к смерти (107, 11).

Кроме того, издревле немалая часть татар, – как уже было отмечено выше – православные христиане, также сохранившие язык, культуру и обычаи древнего татарского народа, осознающие себя частью нации.

Все приведенные признаки этноса современных татар России – и языковые, и религиозные – имеют свои исторические корни, и были присущи этносу средневековых татар, происхождение которого и некоторые его особенности, в том числе и происхождение названия, будут рассмотрены в данной работе.

В данной работе также будет рассмотрено и происхождение упомянутой Л. Н. Гумилевым «клеветы на татар», и «не безобидных» вымыслов о предках россиян – русских и татар, которые укоренились в официальной историографии России именно с начала XVIII в. (59, 97), но возникли намного раньше, и были измышлены и сотворены в основном, как увидим, и некоторыми восточными авторами из числа китайской и персидской знати.

Также в этой книге работе рассматриваются поставленные в трудах Л. Н. Гумилева «проблемы, которые содержат решение, пусть и в неявном виде» – то есть, по сути, ответы на многие темные вопросы истории России – оставленные нам этим Великим Евразийцем в своих работах. И не потому, полагаю, выдающийся ученый оставил эти проблемы нам, что не был в состоянии их решить, а потому, что не мог никак позволить себе изложить окончательное их решение в своих бесценных работах в условиях тоталитарного «единомыслия».

В основу моей работы положены сведения и факты из работ авторов разных времен и разных стран, в том числе современных ориенталистов-историков. На основе логически взаимосвязанных сведений и фактов из различных источников я излагаю в предлагаемой работе собственную во многом точку зрения относительно средневековой истории татарского народа. Данная точка зрения соответствует сведениям и фактам, излагаемым в трудах В. П. Васильева, Л. Н. Гумилева, Ахметзаки Валиди Тугана, В. В. Бартольда, также в работах современных ученых-историков: С. Г. Кляшторного, Д. М. Исхакова, Д. В. Чернышевского и др. Во многом, полагаю, также изложенная в моей работе точка зрения соответствует и определенным выводам этих историков – особенно относительно конкретных фактов и причинно-следственых связей между различными событиями.

Целью данной работы является, во-первых, очерк значительной части истории России и роли в ней средневекового татарского этноса, без ограничений «прокрустовым ложем» европоцентристской и партсоветской историографии, без искажений, которые насаждались веками. Поскольку начало восполнению истории России невозможно положить без детальной работы по восстановлению подлинной истории татарского этноса, сыгравшего в ней огромную и отнюдь не отрицательную роль.

Ну и, во-вторых, без своей подлинной истории, без достоверных знаний о достойных предках невозможно будет иметь взаимоприемлемую и работающую на будущее и на благо всех (всего евразийского суперэтноса) общенациональную идею России – общую для русских, татар, и других народов Отечества.

Позволю себе перед началом изложения основной темы своей работы несколько уточнений: под современными татарами в данной работе будут иметься в виду все татары, проживающие в России и за рубежом – без их искусственного разделения на «казанских», «астраханских», «сибирских» и многих «других» татар. Естественно, тех, кто осознает еще свою принадлежность к татарам и говорит на любом диалекте или говоре родного татарского языка.

В данной работе использованы также понятия древние и средневековые татары. Первые – это прямые предки вторых. Также некоторые из древних татарских племен входили в сообщество «половцы» или, по-другому, «кыпчаки» – последние два названия главным образом использовались как собирательные наименования различных тюркских племен, обитавших на территории под географическим названием «Кыпчак» (полностью «Дешт-и Кыпчак», что в обиходе употреблялось довольно редко).

Средневековые татары – это народ, который является прямым и основным предком современной татарской нации. Но также средневековые татары в значительной степени являются предками и современных башкир (13, 25–27), (там же, 34–35). В определенной степени – и некоторых других тюркских народов. Наличие общих предков и объясняет тот факт, что татары и башкиры, наряду с некоторыми другими тюркскими нациями – наиболее близкие родственники в тюркской семье народов.

Также средневековые татары сыграли значительную роль в формировании великорусского этноса (34, 10–11), (там же, 163) и многих современных тюркских наций. В данной работе будут приводиться сведения в обоснование изложенного здесь, с обязательным указанием источников, заслуживающих доверия.

Глава 1

Народ «древних монголов», основателей «Монголо-татарской империи» – кем они были на самом деле? Подлинное название и самоназвание этноса «древних монголов»

Первым из историков советской эпохи, кто решился подвергнуть достаточно решительной критике легенду о «монголо-татарском нашествии и иге», содержащуюся в официальной историографии, был Лев Николаевич Гумилев. Общеизвестно, какую цену пришлось заплатить великому ученому за то, что он решился отстаивать свое мнение в эпоху тоталитаризма. И притом не все свои мысли и выводы он мог излагать открытым текстом, что понятно, надеюсь, многим.[5]

Полагаю, что в своих трудах по истории Евразии Л. Н. Гумилев сделал наиболее важное для своих последователей. Как он и писал в своей работе «Из истории Евразии», которая была опубликована после его кончины, Л. Н. Гумилев предоставил нам обширнейший систематизированный материал и, по «неясным» вопросам истории – «постановку проблемы, в которой содержится решение, пусть и в неявном виде» (34, 127).

После выхода в 1970 г. книги Л. Н. Гумилева «В поисках вымышленного царства», опять началась его травля, продлившаяся 15 лет. Видимо, поняли апологеты европоцентризма в исторической науке, хоть и с запозданием, что очень много противоречащего «общепризнанному мнению» сумел написать великий ученый. Но главное: в указанной своей работе Л. Н. Гумилев сделал «очень важный», по его собственному выражению, негативный вывод: «очевидно, источники не собирались сообщать правду, и историки, доверяя им, сконструировали «ложную историю монголов»[6] (30, 221).

Вынесенный в заголовок данной главы вопрос считается одним из наиболее запутанных и до сих пор считающихся нерешенными в официальной исторической науке (34, 128), (87, 28–29).

Сочиненная китайскими и персидскими историографами, и поддерживаемая различными историками до настоящего времени практически в неизменном виде официальная концепция истории «древних монголов» подвергалась ранее и подвергается, особенно в последнее время обоснованной критике.

Но до сих пор не получены вразумительные ответы на главные вопросы: об этнической принадлежности «древних монголов», соплеменников Чынгыз-хана, о том, чем объясняются их успехи в создании Монголо-татарской державы, и о причинах последующего ее распада и необъяснимого «бесследного растворения» самого «этноса древних монголов» среди других народов, обитающих и доныне на обширнейшей территории Евразии.

На первый взгляд это кажется странным, особенно если учитывать, что сведений об этносе «древних монголов» имеется достаточно, чтобы сделать обоснованные выводы и дать ответы на рассматриваемые вопросы. Сохранились сведения самого разного характера, включая историографические, лингвистические, антропологические, географические и многие другие, несмотря на исчезновение массы основных документов государства «древних монголов» и на уничтожение китайскими властями множества, как дословно излагается в китайских же летописях, «книг на татарском языке и бумаг с татарскими письменами» с момента свержения монголо-татарской династии Юань в Китае, в Монголии и Восточном Туркестане, с конца XIV в. и вплоть до XIX в. включительно (111,15–16).

Обратимся вначале по вопросу об этнической принадлежности первооснователей Монголо-татарско державы и их лидера Чынгыз-хана к работам Л. Н. Гумилева, затем будем дополнять и уточнять его сведения по спорным вопросам сведениями из работ других историков, например, таких, как Ахметзаки Валиди Туган.[7]

Основной причиной наличия до сего времени в европоцентристской (а также в китайской) исторической науке легенды о «древнемонгольском чуде» и поддержки общепризнанной концепции истории происхождения Чынгыз-хана из рода «этнических первомонголов – предков халха-монголов» и создания ими Монгольской империи является политизация историографии, несомненно, имевшаяся и в момент создания данного мифа.

Для облегчения внедрения в общественное сознание россиян мнения о вековечном превосходстве над ними Западной цивилизации, в европейской историографии был поддержан персо-китайский миф о «древних монголах» – полудиких кочевниках, каким-то чудом (то есть, совершенно случайно) сумевших создать огромную евразийскую державу с передовыми для своего времени, «отвечающими потребностям всего сообщества народов этого государства» законодательством, системой государственного управления,[8] экономикой и культурой.[9] Указанный миф был сохранен и в советской историографии.