- Ай-яй-яй, совсем молодой, и не стыдно тебе попрошайничать? - не сразу понимаю, что старушечий голос обращается ко мне.
      Приоткрываю один глаз и вижу над собой опрятную милую бабушку. Она качает головой точь-в-точь как Гавриил. И смотрит на меня так же озадаченно. Я даже думаю - а не он ли это придуряется? Нет, убеждаюсь, старушка обычная, человеческого роду-племени.
      - Ты б работать пошел, хоть грузчиком, хоть сторожем, - продолжает она учить меня жизни, - ты ж здоровый, как бык, а на земле валяешься... в штанах рваных... некому зашить?
      - Некому, - неожиданно для себя отвечаю, а потом трясу головой, - бабушка, они не рваные, - потом понимаю, что это не совсем правда, и добавляю, - то есть штаны таки рваные, но это мода такая. Так сейчас все ходят.
      - Да ты вокруг-то посмотри, на людей приличных, - она вовсе не читает мне морали, она по доброте душевной это говорит, - где ты видишь кого в драных брюках?
      Честно смотрю по сторонам и действительно не вижу ни одного представителя продвинутой молодежи.
      Неизвестно зачем пытаюсь оправдаться:
      - Бабушка, я джинсы в бутике купил, в магазине модном.
      - А не все покупать надо, что продается, - наставительно говорит она, - и не все, что модно, носить нужно. А выбирать нужно то, что идет именно тебе. Пойдем, внучек, накормлю тебя, - неожиданно предлагает она, - давно борща не ел?
      - Нет, спасибо, я не голоден, - и думаю, что просто удивлен.
      - Тогда чаем тебя напою вкусным, на травах настоянным, - она протягивает мне руку и на полном серьезе помогает мне подняться, - ты такого чаю нигде не найдешь. Сейчас все пьют незнамо что из пакетиков, а это - и не чай вовсе, а так, бурда какая-то.
      Я уже открываю рот, чтобы еще раз вежливо отказаться, но она говорит то, что вынуждает меня согласиться:
      - Гостей-то у меня почти не бывает...
      Иду за ней и чувствую себя полным идиотом. А с другой стороны - если мир катится к логическому завершению, почему бы мне не попить чайку у старушки? Тем более, что заодно помогу донести ей до дома почти пустую сумку. Хоть кому помогу хоть чем-то.
      Оказалось, что старушка живет недалеко. Ступив за порог ее квартиры, я внезапно попадаю в прошлое. Прошлое с чистенькими полупустыми кухнями. С дешевой белой мебелью, но идеально сохранившейся в умелых хозяйских руках. Прошлое с зелеными дорожками вместо современных ковровых покрытий и книжными шкафами вместо лазерного диска "Библиотека в кармане". Непривычно доброе прошлое. Такому времени и таким старикам не осталось места в современном мире. Они сейчас на грани вымирания - старики. Особенно - если жизнь детей сложилась неудачно.
      Старушка снимает старомодную шляпку и спешит на кухню заваривать чай. И минут через пятнадцать я сижу за столом, заставленным вазочками с пряниками, печеньем, конфетами и клубничным вареньем.
      - Как зовут тебя, внучек?
      Вот так всегда, первый же вопрос застает меня врасплох.
      - Дмитрий, - выдаю первое попавшееся имя.
      Хотя бы начинается с одной буквы с дьяволом, думаю я.
      - А Вас? - до меня доходит, что вроде как положено проявить ответную вежливость.
      - Катерина Игнатьевна, - представляется бабушка, - рассказывай, Дима, что с тобой приключилось, - старушка пододвигает мне чай.
      Пахнет это ее изобретение изумительно! Чего она туда намешала - никому не ведомо! Надеюсь, что марихуаной такие добрые старушки не балуются?
      Чувствую себя еще большим идиотом, но понимаю, что я ей нужнее, чем она мне, поскольку мне она вообще не нужна, и, медленно подбирая слова, пытаюсь придать моей истории правдоподобность.
      - Меня выгнали с работы, - начинаю рассказывать, - и друзья от меня отказались.
      Было бы еще большим шиком сказать, что и невеста меня бросила, но вот кого-кого, а невест у меня никогда не было.
      - Я долго перебивался случайными заработками, а потом у моего бывшего шефа появились конкуренты, из тех, что хотят подмять весь рынок, создать монополию и повысить цены.
      Катерина Игнатьевна цокает языком, видать, тема о ценах ей понятна.
      - Они... раскопали кое-что из моего прошлого, сумели меня зацепить и требуют, чтобы я им помогал. И мне приходится это делать. Потому что если откажусь - они заставят это делать девушку, которая мне нравится. А потом меня нашел старый друг из конторы бывшего босса и предложил подставить эту девушку, и тогда меня возьмут обратно на работу.
      Ф-фух! Ну и наворотил! Интересно, она поняла что-нибудь? Я наконец-то пробую чай. Вкуснота! В меру крепкий, по-детски сладкий, а запах! Старушка попала в точку! Меткая старушенция!
      - О-хо-хо! - сокрушенно качает она головой, - детектив какой...
      Сокрушенно пожимаю плечами. Никакой не детектив, все проще... но не легче...
      А потом меня прошибает холодный пот... а вдруг - я только что проболтался? Вдруг эта бабушка, по виду старушка обыкновенная, вдруг она - засланец пришельцев? Да не может быть, я бы почувствовал!
      Катерина Игнатьевна внимательно смотрит мне в глаза:
      - И что ты делать думаешь, Дима? Кто-нибудь может тебе помочь?
      Меня опять терзают сомнения... почему-то кажется, что бабка знает больше, чем говорит...
      - Не знаю, Катерина Игнатьевна, - осторожно отвечаю я.
      - Ты чай-то пей, пей. И послушай, что старушка тебе посоветует. Вижу, что человек ты хороший, Дима.
      Вы это слышали? Я - хороший человек, обалдеть...
      - Да, парень ты хороший, хоть и в драных штанах. (Дались они ей, мои штаны!) Да и штаны-то ни при чем, - продолжает бабка, а я думаю, что они все сговорились на мои мысли отвечать, все, начиная от пришельцев и заканчивая вагоновожатыми, - хороший, да только непутевый, - резюмирует Катерина Игнатьевна.
      Страшно сказать, какой непутевый, думаю я.
      - Нынешняя молодежь - вся беспутная да оттого запутанная, - продолжает высказываться старушка, откусывая пряник, - куда идут - не знают, чего хотят - не помнят. Главное забыли. Ты, Дима, в Бога веруешь?
      От неожиданности разливаю немного чаю. Старушка ловко подхватывается с места и чистенькой тряпочкой промакивает стол.
      Поднимает на меня мудрые глаза:
      - Так как?
      Чуть усмехаюсь и киваю. Не только верю, а лично знаком, думаю я.
      Катерина Игнатьевна добро улыбается:
      - Ты бы ЕГО спросил, Дима, как поступить-то?
      - Я б спросил, - говорю чистую правду, - да только ОН не ответит.
      Катерина Игнатьевна значимо поднимает вверх один палец и говорит:
      - А все потому, что ты неправильно понимаешь суть Бога. Знаешь, как в народе говорят? Бог есть совесть! Вот и думай дальше. Как по совести поступать, думай. Будет чиста твоя совесть - будешь и ты чист перед Богом.
      Снова улыбаюсь. Ее наивности и мудрости улыбаюсь.
      - Я так понимаю, что ты и конкурентам не хочешь помогать, и девушку не хочешь подставлять, и на работу хочешь вернуться?
      Киваю. Да, я все это хочу.
      - Ты главное пойми, - говорит она тихо, - так не бывает, чтобы все получалось. От чего-то тебе придется отказаться. Если ты хочешь вернуться на работу - тебе придется отказаться от девушки, если ты хочешь девушку - придется отказаться от работы, а если ты не хочешь помогать конкурентам - тебе придется опять-таки отказаться от девушки. Вопрос только в одном - от чего ты готов отказаться и какой твой выбор будет по совести?
      Молчу и думаю. И согласен с каждым ее словом. С поправкой на настоящие события, конечно.
      - Слушай еще, Дима. Если тебе кажется, что девушка для тебя важнее, а ты парень молодой, и кровь, небось, играет, так подумай о том, что если победят конкуренты - пострадает много людей. Старикам хуже жить станет, - вздыхает она, - это плохо - когда растут цены.
      - Спасибо, Катерина Игнатьевна, - тихо говорю я.
      - А что ли собрался куда? - подхватывается старушка, услышав слово "спасибо", - да ты посиди еще, посиди, чаю-то не попил...
      - Пора мне, - говорю.
      И правда, пора, из меня только что ушел процент силы. Меня зовут. Потеряли.
      В это самое время одна взбешенная красотка сложила крылья, приземлившись на крышу высотного дома. С ходу выбила ногой люк и спрыгнула вниз, в подъезд. Она давно поняла, что приземляться у людей не виду не стоит. Могут неправильно понять. Кулаки Энжи сжимались и разжимались, но она этого не замечала. Она отдалась во власть гнева, как всегда в непривычной ситуации.
      Люцифер посмел требовать встречи! А она, придя на встречу, потому что ей хотелось его увидеть - повела себя беспардонным образом, продемонстрировав всю свою неуравновешенность! Он сказал ей жуткие вещи, сказал обыденным голосом, как нечто совершенно неважное, что он уполномочен ее убить... изверг! Он был опасен, равнодушен и абсолютно уверен в себе. Как же ей хотелось там, на месте, расправиться с ним! И что ей помешало? Его вранье?
      Это состояние было уже знакомо ей - достаточно убить, чтобы оно прошло. Только сегодня она будет выбирать определенную жертву. Энжи зашла в лифт и усилием воли убрала крылья и загнала под кожу когти. Еще рано. Лифт раздражал медленным ходом, он плелся, как полумертвый, Энжи слышала, как скрипят механизмы и стонет давно используемый трос. А что будет, если его оборвать? Нужно будет поэкспериментировать как-нибудь. Наконец-то эта вечность в дряхлом лифте окончилась, и Энжи оказалась на улице. От облегчения чуть снова не расправила крылья, но сдержалась. Ей не хочется летать. Кое-чего другого хочется.
      Где будем охотиться сегодня? Энжи пошла по улице, начиная присматриваться к молодым мужчинам. Да-да, все, как обычно, с некоторыми поправками.
      Через полчаса она нашла то, что могло подойти. Этот парень чем-то выделялся из толпы. Может быть, некоторой долей уверенности в себе? Этакий нахал, умеющий раздеть девушку одним взглядом. Настоящий самец, в котором животное начало видно за квартал. О, нет, имеется ввиду не то, что в штанах, а то, что у него на лбу написано - что он дрянь, наглец и бабник. Но хорош, бродяга! Длинные темные волосы растрепаны ветром, губы зацелованы сотнями женщин, в мерзавце просто бездна шарма! Парень среднего телосложения и роста, но веет он него звериной выносливостью. При всем при том до оригинала ему далекое, но похож, гад, очень похож.
      И ничего ведь вроде не делает - стоит, упершись плечом в ближайшую стену, курит, да цинично поглядывает вокруг. Одет в синие джинсы. Рубаха в штаны не заправлена, да еще и расстегнута почти наполовину. Это придает ему совсем уж расхлябанный вид. Парень из тех, что любят вольготно развалиться в кресле или на стуле, и в любой ситуации выглядят свободными и даже расслабленными. И чувствуется в то же время, что при малейшей необходимости он мгновенно превратится в дикого зверя, которым является в глубине души.
      С таким можно быть откровенной сразу. Играть в романтику с ним бесполезно. Он не знает, что это такое. Энжи направилась прямо к парню наперерез дорожному движению, несколько машин просигналили, но зато парень сразу обратил на нее свое пресыщенное внимание.
      Она подошла вплотную, и, не считая нужным завязывать глупые разговоры, медленным движением взяла из его пальцев сигарету. Издалека он был больше похож, подумала с сожалением. Ну, ничего, сойдет.
      Энжи затянулась, не сводя взгляда с парня, потом выпустила дым, сложив губы, как для поцелуя. Парень оглядел ее с ног до головы, и тоже ничего не говоря, взял сигарету обратно, затянулся, вернул ей. Так они молча докурили, окидывая друг друга откровенными взглядами.
      Дьяволица вопросительно приподняла левую бровь, получила в ответ довольную ухмылку, после чего спросила:
      - К тебе?
      Парень кивнул, выбрасывая окурок. Оказалось, он жил здесь, недалеко. А что торчал на улице - друга ждал с занятий в универе. Не дождался. Плюнул на друга и повел Энжи к себе домой. Квартира у него оказалась хорошая, на четвертом этаже старинного дома. Пока парень, представившийся Денисом, наливал коньяк в бокалы, Энжи смотрела на него, прищурив глаза, мысленно дорисовывая ему нужные черты и стирая лишние. Чтобы казался вылитым Люцифером.
      - Денис, - промурлыкала она хорошо отрепетированным тоном, - тебе никто раньше не говорил, что ты похож на дьявола?
      Он обернулся с неизменной ухмылкой на губах:
      - А это хорошо?
      - Это оч-ч-чень хорошо, это великолепно, - уверила его Энжи.
      - Если ты хочешь, я буду для тебя дьяволом, - развратным тоном проговорил Денис.
      - Значит, я могу называть тебя Люцифером? - поинтересовалась она.
      - Лучше называй меня "сотона" - усмехнулся парень.
      - Ты знаешь... он не любит, когда его так называют, - с легким сожалением произнесла дьяволица. Впрочем, тут она была согласна - ей бы тоже не хотелось, чтобы ее так называли.
      - Хорошо, Люцифер - так Люцифер, - кивнул парень и хохотнул, - называй меня хоть Красной Шапочкой!
      - Нет, - покачала головой Энжи, - Красная Шапочка мне не нужна. А вот дьявол - просто необходим. Иди сюда, Люцифер! - скомандовала она. И на миг ей показалось, что она говорит это тому, настоящему, гораздо более уверенному в себе, чем этот мальчик.
      - О! - воскликнул парень, - любишь приказывать? Ты поклонница садо-мазо?
      - Ты не представляешь, как ты прав, - откровенно сказала она, наслаждаясь ситуацией. Игра удавалась! Она почти убедила себя в том, что перед ней - тот, что говорил совсем недавно: "А ты бы попробовала кого-нибудь покрепче, того, кому ничего не сделается от когтей твоих и твоей несдержанности, меня, например!" А вот сейчас Энжи и попробует... хотя бы представить.
      Парень приближался к ней, пока еще живой, нахальный и самовлюбленный.
      - Поцелуй своей госпоже коленку, Люцифер! - дала команду Энжи, выставляя ножку.
      Парень с готовностью упал на колени и стал целовать ее ноги, одновременно сдвигая повыше ее и так короткую юбочку.
      "Похож, теперь совсем похож... волосы такие же..." - подумала Энжи, глядя на его склоненную голову. Вцепилась рукой в его волосы, ярко представила, как она проделывает это же с настоящим дьяволом - и выдала свое волнение тихим стоном. И тут поняла, что не знает, чего именно ей хочется. Она хотела отомстить Люциферу, убить его жесточайшим образом, и сейчас планировала помечтать об этом и представить в деталях с помощью наивного мальчишки - и вдруг растерялась. Ей представилось, как настоящий Люцифер поднялся бы с колен, поцеловал бы ее в губы и сказал что-то вроде: "Свои, свои, не боись", как он говорил уже однажды... А она уткнулась бы лицом ему в грудь и заплакала...
      Но Денис ухмыльнулся и потянулся совсем не к лицу Энжи, а к ее трусикам. Это и было его ошибкой.

      - Где ты шлялся? - нахмурив брови, спрашивает Ио.
      - Всю ночь? - я пытаюсь отделаться шуткой.
      - Не смей шляться по ночам!
      - Так сейчас день!
      - Не уводи разговор в сторону! Повторяю - где ты шлялся?
      - Гулял, - заявляю мрачно, - надоело в номере сидеть. Воздухом свежим дышал.
      - Надышался?
      - Ага.
      - А еще каких успехов ты достиг? - интересуется она.
      Угрожающе интересуется, честно-то говоря. Скажу сейчас что-нибудь не то - взбесится.
      - Пока - никаких.
      - Я тебе не верю, Люцифер, - говорит она.
      - И я тебе не верю, - отвечаю, - так что - мы квиты.
      В комнату врывается взъерошенный Фэриен:
      - Я знаю, где она! Бегом собираемся! Поехали!
      Вот черт! Только этого не хватало! Где она засветилась? Почему - сейчас? Что могло произойти?
      Лихорадочно соображаю, что бы такое придумать, чтобы уговорить их никуда не срываться, но ничего не придумывается! Потому что вроде как мы все вместе должны прилагать все возможные усилия, чтобы отыскать ее. И не должны упускать таких шансов.
      - А что такое? - интересуюсь лениво.
      - Там... по радио объявили, что происходит что-то странное... вроде несколько десятков людей... устроили крестовый поход в центре города... окружили какой-то дом... и возносят молитвы, - Фэриен говорит порывисто, натягивая более удобные джинсы.
      Ио уже обувается. Как мне их задержать?
      Нельзя, никак нельзя сейчас допустить их к Энжи... она ж совсем невменяемой может стать... Мы ведь только что поругались! А что делать? Падать в обморок, как хрупкой барышне? Не прокатит. Изображать приступы внезапных болезней - тоже. Занятость другими делами - никоим образом! Что делать?
      - Ну, шевелись, Люцифер! - подгоняет меня Ио.
      И приходится обуть кроссовки и двинуться за ними. Ладно, попытаюсь задержать их по дороге.
      Едем. Фэриен перевозбужден, его щеки лихорадочно горят. Наверно, радуется, какой он сообразительный. Додумался радио послушать.
      - А куда едем? - сдержанно спрашиваю.
      - Да тут совсем недалеко, где-то возле "Золотых Ворот", - небрежно поясняет он.
      Хорошо, что возле "Золотых Ворот", потому что ворота тоже являются памятником, причем символом похлеще многих - они служили в свое время защитой горожанам, то есть древним киевлянам. Впрочем, точно не помню, я в те времена редко сюда заглядывал.
      - Сворачивай налево! - командую я, и Фэриен подчиняется моему уверенному тону.
      Я на это и рассчитывал. Фэриен неплохо ориентируется в городе, ровно настолько, сколько времени он потратил на изучение карты, но я-то чувствую город гораздо глубже, изнутри... Что мне стоит точно знать, где мы попадем в пробку?
      Минуты через три мы в нее и попадаем... застреваем прочно... это хорошо. А главное - никто меня ни в чем не заподозрит. Ну, да, по совместительству выполняю обязанности Ивана Сусанина. Эх, если бы мог поступить таким образом - я бы их на Марс завел! А еще лучше - на Плутон. И оставил бы там пожизненно, без права переписки...
      Фэриен явно нервничает, бьет с досады кулаком по рулю. Машина отзывается пронзительным гудком. Главное - не засмеяться. Достаю сигареты, протягиваю ему - и он берет одну.
      - Да что ж такое? - взрывается, сделав несколько затяжек, - время же уходит!
      - А ты радио включи, - советую ему, - вдруг еще что передадут?
      - Люцифер, - вкрадчиво начинает Ио, - а, может, тебе стоит "прощупать" пространство? Фэриен, сколько тут осталось, если идти пешком?
      - Три квартала, - отвечает он, и потом до него доходит, - так это мы пешком доберемся быстрее, чем будем ждать тут!
      Тактично молчу. Надеюсь, что Ио не станет допытываться, что и где я "нащупал". Тем более, что на самом деле знаю, что там происходит, недалеко от "Золотых Ворот". Это фанатик ее выследил, Константин, блин, Петрович. И, пожалуй, это мое упущение, это я не предусмотрел, не предположил, что он может ее выследить. А ведь должен был об этом подумать! А помешало мне, как всегда, отсутствие мозгов! Но она же улетала каждый раз, как он вышел на ее след? Даже я не сразу смог, два дня потратил, все свои сверхспособности приложил - а он справился за каких-то пару часов! И не просто нашел ее - а еще и акцию протеста организовал!
      И кто я после этого?
      Получается, что несчастный фанатик, фанатик-пулеметчик, смешно обвешанный бутылками со святой водой, наивный борец со злом - смог дать мне сто очков вперед! Утер мне нос по самые гланды! У-у-у-ух... Впору идти к нему за советом. Потому что, Люцифер, тебе есть чему у него поучиться.
      Ио окликает меня:
      - Проснись, Люцифер! Идем!
      Ну, что ж, идем. Бросаем машину и идем пешком. Что бы такого сделать плохого? Можно раздавить нас всех грузовиком... правда, их немного в центре города, но я найду. Но и себя выдам с головой. Можно устроить нестандартное поведение группы людей... почему бы десятку-другому скинхэдов не воспылать к нам внезапной ненавистью? Хоть Фэриен надел простые джинсы, а не гламурненькое в обтяжку, но колечко из уха не вынул... вот за это и может поплатиться. А если скинхэды станут случайными свидетелями хотя бы одного гомосексуального поцелуя - пришельцы не смогут предъявить мне претензий. Но и самому полезть к Фэриену с поцелуями при виде группы агрессивных молодых людей - будет подозрительно. А, может, "случайно" обрушить ближайшее здание нам на головы? Ой, нет, это слишком. Сразу поймут, в чем дело. Точнее, в ком. Да что ж я так медленно думаю?
      Медленно и безрезультатно. Потому что уже почти пришли. Вон я вижу те "несколько десятков людей". Нет, на несколько десятков они не тянут, человек двадцать, максимум. Чинно стоят напротив одного из ничем непримечательных домов и держат в руках все те же иконы и разнообразные сосуды со святой водой. И под руководством Константина Петровича нестройным хором декламируют псалмы. Совсем нестройным, отрепетировать ничего не успели. Держат в руках наряду с иконами распечатанные тексты тех же псалмов. Наверно, тепленькие еще.
      - Это же тот человек, который в номер к нам ворвался... - бормочет Фэриен, - поклонник твой, который фанатик.
      - Ага, поклонник, - соглашаюсь, - и фанатик... это почти одно и то же.
      - Ничего не понимаю, - говорит Ио.
      - А что тут непонятного? - спрашиваю, - фанатик выследил Энжи. Сейчас натравим народ на нее, пусть попсихует, устанет - а тогда уже...
      - Да что ей сделает этот народ? - возражает Ио, - Ты сам говорил, что они только на нервы тебе действуют!
      - Правильно, на нервы, - киваю я, - а у вашей детки с нервами большие проблемы, вы же сами мне говорили. Она перенервничает, и тогда...
      - Глупости ты говоришь, Люцифер, - замечает Фэриен, - даже если она очень сильно перенервничает, с ней ничего не сделается. Это я тебе говорю как один из ее создателей.
      - А ты и так у нее один создатель. То, что вас двое - только для отвода глаз.
      - Ты чего такой болтливый стал, Люцифер? - начинает беспокоиться Ио.
      Молча пожимаю плечами в ответ, наглядно демонстрируя, что не являюсь чрезмерно болтливым.
      - Почему ты вообще стоишь здесь? Давай иди в дом! Там Энжи!
      - Откуда мы можем быть уверены, что в доме - именно она? - я продолжаю попытки их заговорить. Потому что я еще ее не вижу! Как я могу строить планы, если не уверен, внутри она или нет? Если ее там нет - я с радостным ревом влечу в дом и устрою там показательный погром! Если она там - лучше не лезть... потому что просчитать возможное развитие событий я не в силах.
      - Люцифер! В чем дело? - спрашивает теперь уже Фэриен.
      - Ни в чем... я сомневаюсь, что мы приехали по адресу...
      И как раз в этот момент нестройный хор выдает на удивление слаженно:
      - Изыди, нечистый!!!
      Ио и Фэриен с одинаковым саркастическим выражением на лицах смотрят на меня.
      Делать нечего, придется идти в разведку вслепую. Приближаюсь к группке экзорцистов. Достаю из кармана уже пользованное удостоверение следователя, выставляю его перед собой и заявляю погромче:
      - В этом здании двадцать минут назад произошло убийство! Желающие дать показания в качестве свидетелей могут пройти для составления протокола за мной! Пользуясь случаем, предупреждаю вас об уголовной ответственности за дачу заведомо ложных показаний!
      Ровно через две минуты остаюсь один на один с Константином Петровичем. Вся его паства благополучно растворяется в переулках, испаряется, как капля воды на горячем асфальте. Опускаю удостоверение в карман и задумчиво смотрю на фанатика. Он съеживается под моим взглядом.
      - Я подумал, - оправдывающимся тоном говорит он, - может быть, на нее можно воздействовать?
      - Тебе никогда не говорили, что думать - вредно? - спрашиваю я.
      Учитель не отвечает. Потому что сказать ему нечего.
      - Или ты думал - я оставлю ее без присмотра? И не буду защищать? Как ты думал - я ко всему должен быть еще и плохим отцом?
      - Откуда мне знать? - бормочет фанатик.
      - Я тебе уже говорил, неоднократно говорил - иди отсюда, Константин Петрович. Не путайся под ногами.
      Он бросает на меня неестественно злобный взгляд и удаляется, прижав иконы локтями к бокам. И опять же угрожает еще со мной встретиться и вот тогда уже не оставить от меня камня на камне. Некоторое время я размышляю, что именно во мне может быть каменным, ухмыляюсь и вхожу в подъезд.
      Ио и Фэриен идут за мной по пятам. Опять плохо. Не хочу я драки, не сейчас, рано еще.
      Что у нас тут? Дом как дом, только ты почему-то грустишь, и вокруг все поют, только ты один молчишь. Потерял аппетит и не хочешь сходить в кино. И вот ты идешь, чтобы купить вино. Солнце светит и растет трава, но тебе она не нужна-а. Все не так и все не то, когда твоя девушка больна-а. М-м-м-м, когда больна-а.
      Это не я придумал, а Виктор Цой. Просто ситуация похожая очень. Девушка мне попалась на редкость неуравновешенная.
      - Я ее нигде не чувствую, - говорю чужакам. Я ее действительно нигде не чувствую. - А вдруг фанатик ошибся? Будем обходить весь дом? Поквартирно?
      - Будем, - как один, повторяют они.
      - Ну так идите, - предлагаю я, - каждый берет на себя по этажу, и - вперед!
      - Не выдумывай! - шипит Ио, - здесь не так много квартир.
      - Не вижу смысла пугать народ. Ее здесь нет! Хочешь - иди поищи.
      - Искать будешь ты!
      - Ладно, пойдем, - приходится все-таки согласиться.
      Дом четырехэтажный, на каждом этаже по четыре квартиры, то есть, действительно, не так уж и много, всего-то шестнадцать квартир. Ничего не стоит обойти их все под видом кого угодно, хоть сантехников, хоть пожарников.
      Спрашиваете, почему бы не использовать какие-нибудь сверхспособности, вроде невидимости или проникновения сквозь стены? А я отвечу, почему - с какой стати учить чужаков моим фокусам? Обойдутся! Будем переставлять материальные ноги по лестницам и нажимать пальцами на кнопки дверных звонков.
      Первую же дверь нам попросту не открывают.
      - Кто-кто? - переспрашивает мужской голос из-за двери.
      - Прокуратура! - рявкаю я, продолжая играть начатую роль.
      Я уже немного ощущаю себя следователем. А что? Трупы я ведь осматривал? Осматривал. Девчонку, обоснованно подозреваемую в совершении зверских убийств, искал? Искал. И нашел, но об этом распространяться не стоит. Даже думать об этом лишний раз не стоит.
      - А откуда я знаю, что вы - прокуратура? - слышится из-за двери.
      - А вот отсюда! - и тычу в глазок свою фальшивую ксиву.
      - Ордер у вас есть? - ехидно спрашивает несговорчивый житель.
      - Ах, тебе еще ордер? - чувствую, что сейчас начну буянить. Представляю, как несладко работается настоящим современным следователям и операм с такими-то гражданами, не желающими оказывать содействие следствию. А ведь должны оказывать, по идее.
      - Хватит, - трогает меня за плечо Ио, - я согласна, что в этой квартире ее нет.
      - Ну, дождетесь вы от меня! - без шуток обещаю двери, - я еще вернусь!
      Фэриен подхватывает правила игры, звонит в следующую дверь, тоже настаивает на опросе жителей, ему открывает домохозяйка в халате, подробно рассказывает обо всех жителях все, что знает, и даже немножко больше. Фэриен обрывает ее, когда она начинает переходить на темы - кто каких девок к себе водит.
      Ио тоже считает возможным для себя поработать, а не привычно стоять в сторонке, она звонит в следующую дверь, задает те же самые вопросы, рассказывает ту же самую легенду - якобы где-то тут недалеко произошло убийство.
      Естественно, попадаются квартиры, которые отвечают безразличным молчанием на трели дверных звонков. Таких квартир оказывается две - на втором этаже и на четвертом.
      - Коллеги, - серьезно обращаюсь я к пришельцам, - придется выламывать двери.
      Жители соседних квартир вытаращивают глаза, а я продолжаю:
      - Там могут скрываться преступники, они вооружены. Капитан Федоренко, пойдете со мной. Старший лейтенант Иванова, обеспечьте безопасность жителей. Граждане! - обращаюсь к повысовывавшимся из дверей жильцам, - во избежание опасности попасть под шальную пулю попрошу всех удалиться в квартиры и закрыть двери!
      Эти слова вызывают нужную реакцию, двери на лестничной площадке захлопываются одна за другой, и мы остаемся втроем.
      - Правда, будем ломать двери? - интересуется капитан Федоренко.
      У него даже глаза загораются, так ему хочется в поиграть "в милицию".
      - А ты что-нибудь другое можешь предложить? - спрашиваю я.
      - Никак нет, - отвечает он вполне оправданно.
      Только Ио скептически улыбается и остается подпирать стену.
      Я примериваюсь к двери и довольно ловко выбиваю ее ногой. Что тут выбивать-то? Дверь не железная, особо стараться и не приходится. А даже если б была железная - все равно не пришлось бы. Разве что - в глазах жильцов мое лихаческое выбивание железной двери одним ударом ноги было бы как минимум очень странным.
      Итак, дверь слетает с петель и с грохотом валится внутрь квартиры. Мы с Фэриеном, то бишь с капитаном Федоренко, переглядываемся точь-в-точь как омоновцы на задании - и друг за другом вваливаемся внутрь. Могли бы и зайти прогулочным шагом, но... так интереснее, когда играешь. Прижимаемся спинами к стенам в прихожей, выглядываем из-за углов. Видим обычную квартиру, к тому же пустую. Что и требовалось доказать. Нам не открыли дверь просто потому, что некому было это сделать. Но мы на всякий случай тщательно осматриваем каждую комнату, заглядываем в ванную и туалет.
      Выходим на лестничную клетку, делимся информацией со старлеем Ивановой, я водружаю выломанную дверь на место. А жителям заявляем, что преступники могут прятаться на четвертом этаже.