Конечно, он должен это сделать. Приличие требовало этого.

Майкл со вздохом разнял руки.

В ту самую секунду, когда она приподнялась с его колен, чтобы встать, их лица оказались на одном уровне. Глаза встретились, и Джейн замерла.

Если он наклонится хотя бы чуть-чуть, его рот коснется ее рта. Ее большой пухлый рот приглашал к поцелую. Майкл не стал противиться. Это настолько его поразило, что сердце бешено заколотилось, кожу на голове закололо, а от напряжения в паху едва не треснули брюки. Казалось, что мир кругом застыл. Майкл не отрывал глаз от лица Джейн. Их губы вот-вот соприкоснутся.

И тут, с самым что ни на есть чувственным стоном, Джейн закрыла глаза, обхватила его за шею и прижалась к нему.

Желание прорвалось так неожиданно, что он не успел осознать происшедшего. Его как громом поразило. Майкл схватил ее руку, просунул язык между ее губ и… крепко поцеловал.

Джейн ахнула, словно ее обожгло, быстро заморгала и отстранилась.

– Это было… – с трудом выдохнула она. – Я целовалась раньше, но… не так. Это было… – Она закусила губу. – Но это не должно повториться. Мы не можем… это создаст путаницу. Нет. Мы не можем этого делать. – Ее взгляд – почему-то печальный – был прикован к его рту. – И все же…

У Майкла в голове гудело. Он знал лишь одно – он чертовски рад, что они поцеловались. И что она снова очутилась у него на коленях и упирается копчиком в его пульсирующий член. Господи! Чтобы вот так отозваться на поцелуй… И к тому же с Джейн, совершенно не искушенной в подобных делах…

А она рывком сняла очки, ухватилась за лацканы его пальто и поцеловала его, но сейчас это ее язык пролез между его губ.

Майкл застыл на целых две секунды. Он не мог поверить, что это исходит от его уравновешенной, деловой, ничем не примечательной помощницы. Но Джейн, нисколько не колеблясь, положила руки ему на плечи, потянула его к себе и приоткрыла губы, приглашая его ответить на ее поцелуй.

Майкл был буквально пойман на крючок, как рыба. Решимость противостоять ее натиску мгновенно исчезла. Он прижался к ней, руки жадно шарили по ее телу, по бедрам, изгибу талии. Джейн тоже не отставала от него и просунула руки ему под жилет, спуская ладони вниз, гладя его. Это сводило с ума.

Ее страсть оказалось заразной, как малярия, и Майкл не мог ни остановить ее, ни сам остановиться. Он запустил руку под подол ее юбки, провел пальцами по ноге, коснулся колена и… не осмелился продвинуться выше.

Пока не осмелился.

Он ограничился поцелуем, очень крепким и жарким, который разжег ее желание. У нее вырвался стон, она заерзала у него на коленях. А он блаженствовал.

Когда ее зубы стукнулись о его зубы, она хихикнула. Боже, она такая… непосредственная, неопытная. Майкл прикрыл глаза, и его ладонь сжалась в кулак, не дотянувшись до манившей теплом кожи ее колена. Он не может продолжать это. Несмотря на ее желание, Джейн неуклюжа… как жеребенок. И такая же невинная, черт возьми.

Майкл подавил ругательство и оторвал губы от ее рта.

– Джейн. Нет. Мы не можем… – Он переместил ее на край колен, давая возможность успокоиться своему набухшему члену.

Она нахмурилась, карие глаза смотрели обиженно.

– Майкл, пожалуйста… – Это больше походило на стон, и она опять потянулась к нему.

– Нет! – отрезал он хриплым голосом, борясь со сжигавшим его пожаром. Призвав на помощь силу воли – или то, что от нее осталось, – он убрал руки с талии Джейн, поднял ее и усадил обратно на сиденье напротив.

С минуту они сидели, уставившись друг на друга. Карета подскакивала и качалась из стороны в сторону. Волосы Джейн растрепались и падали ей на плечи, словно шелковая ткань орехового цвета. На фоне блестящих волос и бледного лица светились большие глаза в обрамлении пушистых ресниц. Она походила на девушку из гарема. Молодая, чувственная и… красивая.

Черт, когда это произошло? Ему нельзя думать о ней таким образом. Это все осложняет.

Джейн кашлянула и произнесла хрипловатым и немного дрожащим голосом:

– Если не возражаете, Херст, я бы хотела снова поцеловаться.

– Ради всего святого, Джейн! Я вовсе не хочу, чтобы вас к этому тянуло! Джейн, вы… я не могу… Этого не следует делать, черт подери! – Майкл тряхнул головой, надеясь, что в мозгу прояснится. – Мне не нужно было ни за что на свете дотрагиваться до вас.

– Но вы же дотронулись, – обычным деловым тоном ответила она. – И раз уж вы это сделали, то… – Она, склонив голову набок, уставилась на него. – Меня никогда раньше так не целовали.

Хоть бы она снова надела очки! А то смотрит на него своими глазищами и… смущает. Без очков глаза казались еще красивее.

– Удивительно, что вас вообще целовали.

– Целовали. Много раз. – Она поискала на сиденье очки.

– Много раз? Черт возьми! И сколько же?

Джейн подняла руку и стала загибать пальцы.

– Восемь, девять, десять… Кажется, столько. Нет-нет, подождите. – Она закусила губу. – Я забыла о тех двух, значит – одиннадцать, двенадцать… – Она закатила глаза, как будто вспоминала. Наконец пожала плечами. – Не могу вспомнить.

Майкла охватила ярость, но… она так неуклюже и неумело целовалась.

– Я вам не верю. Вас если и целовали, то всего один раз.

– Откуда вам знать?

– Да потому что вы неопытны – это я могу определить.

Майкл увидел, что Джейн обиделась, и хотел уже извиниться. Но извиняться ему было несвойственно, и поэтому он рассердился.

– Теперь понимаете? Вот почему не стоило вас целовать. А мои слова задевают ваши чувства.

– Мои чувства не задеты – просто мне обидно.

– Это то же самое.

– Нет, не то же самое. И перестаньте сверкать на меня гневным взором, словно я сделала что-то не так. Это не я начала целоваться.

Майкл поднял брови, а она покраснела.

– Ну, не первый поцелуй, во всяком случае.

– Этого не повторится, – сердито ответил он. А сердился он оттого, что все еще испытывал сильное желание. – Вы практически бросились мне на шею. Вам следует в будущем подумать о том, как себя вести.

Она нашла очки и нацепила их на свой нахально задранный носик, села прямо и стала похожа на ту Джейн, которую он хорошо знал.

– Херст, не путайте факты. Вы меня поцеловали… и, должна добавить, очень крепко поцеловали. Я всего лишь поцеловала вас в ответ.

– Вы на меня набросились, – упрямо повторил Майкл.

– Нет, это был ответный поцелуй. – Джейн раздраженно на него взглянула. – Клянусь, нет такого мужчины, который может говорить без преувеличений о физических удовольствиях.

Майкл едва не задохнулся.

– Что вы знаете о мужчинах и физических удовольствиях?

– Достаточно, чтобы понять следующее: если мужчина говорит вам что-то об этих удовольствиях, то лишь половина из его истории правдива, а то и меньше.

Горечь в ее голосе его насторожила. Помолчав, он заявил:

– Вам сказали неправду. – Возможно, ее действительно целовали несколько раз, но кто бы это ни делал, он не был большим умельцем.

Щеки Джейн пылали.

– Не важно. Я поцеловала вас в ответ, потому что удивилась – это оказалось очень приятно. И еще мне стало любопытно. Вот и все.

– Как бы там ни было, мы поступили неразумно. Это может повредить делу.

– Согласна. Но меня огорчает то, что вы считаете, будто я изменю к вам отношение из-за обычного поцелуя. – Джейн подобрала шпильки, разбросанные по полу, и стала приводить в порядок прическу. – Я не какая-нибудь простофиля, которая позволит подобным глупостям руководить своим поведением.

– Посмотрим.

– Да, посмотрим. А затем вы в знак извинения подарите мне две бутылки хорошего виски. Такого же, как ваш зять прислал вам в Египет.

– Нет уж. Это чертовски хорошее виски.

– Вот поэтому вы подарите мне две бутылки, а не одну.

– Клянусь богом Ра, вы – нахальная, дерзкая…

– Остановитесь, Херст. Мы только что целовались, и, следуя вашей логике, теперь я буду относиться ко всему сказанному вами весьма отрицательно и даже могу разрыдаться и убежать в монастырь.

Джейн довольно засмеялась и поправила юбки. Она снова выглядела так, как в тот момент, когда садилась в карету.

– До сего момента я и не подозревала, как мало вы знаете о женщинах. О, вы можете обсуждать Птоломея Третьего в подробнейших деталях, однако вы абсолютный новичок, когда дело доходит до прекрасного пола.

– Джейн, вы подталкиваете меня к определенным действиям.

– Наоборот, я отталкиваю вас от них, – ответила она, воинственно блеснув глазами. – Разница большая.

– Хоть бы мы вообще не целовались, – буркнул Майкл.

– Я тоже этого хотела бы, но поцелуй вернуть обратно мы не можем, поэтому придется нам с этим смириться и кое-что предпринять. Я уже начинаю это делать. – Она приподнялась и стукнула кулачком в потолок кареты. При этом ее грудь оказалась прямо у него перед носом.

У Майкла пересохло во рту, пальцы сами собой выгнулись, словно хотели обхватить манящие выпуклости. Почему он не сделал этого, когда она, такая уступчивая, сидела у него на коленях?

– Я поеду с Аммоном, пока ваш пыл не охладится. Он едет один во второй карете и, я уверена, обрадуется попутчику.

Карета остановилась, и лакей спрыгнул вниз. Майкл недовольно нахмурился. Он вовсе не хотел, чтобы она уходила. Во всяком случае, пока они не обсудят эту несуразицу, что возникла между ними.

– Джейн, вы ведете себя нелепо. Мы просто… – он помахал рукой, – будем вести себя по-прежнему. Если вы успокоитесь и…

– Если я успокоюсь? Но это вы…

Дверца кареты раскрылась. Джейн со спокойным, серьезным видом подобрала полы плаща и вышла из кареты. Задержавшись у дверей, она неодобрительно на него посмотрела.

– Прошу вас, постарайтесь заснуть. Сон творит чудеса, особенно если дело касается человека с вашим вспыльчивым характером.

С этими словами она исчезла, и лакей закрыл за ней дверцу.

Майкл подумал, что, наверное, ему нужно было выйти из кареты следом за ней и вбить в ее упрямую башку хоть немного здравого смысла, но… он себе не доверял, да и ей тоже. Скорее всего она права, и им обоим лучше побыть какое-то время порознь, чтобы успокоиться.

– На это уйдет лет двадцать, – пробормотал он.

Майкл плюхнулся в угол кареты, нахлобучил до самых бровей шляпу и скрестил руки на груди. Что, черт возьми, произошло? До вчерашнего дня он никогда не смотрел на Джейн как на женщину. Она была просто Джейн. Но непонятно каким образом это устоявшееся понятие заменилось чем-то другим, и ему это совсем не нравилось.

Возможно, разгадав, кто же на самом деле Джейн Смит-Хоутон, он избавится от нового, доставляющего ему неприятные мысли, взгляда на свою помощницу. В конце концов, не вызови она у него любопытства, он никогда не отреагировал бы так бурно на поцелуй. Как только его любопытство будет удовлетворено, его интерес к ней погаснет.

Довольный тем, что пришел к решению, как выйти из этого затруднительного положения, Майкл натянул на себя дорожный плед, поудобнее устроился в углу кареты и заснул.

Примечания

Конец бесплатного ознакомительного фрагмента.