Современная электронная библиотека ModernLib.Net

Голливудский зоопарк

ModernLib.Net / Остросюжетные любовные романы / Коллинз Джеки / Голливудский зоопарк - Чтение (стр. 3)
Автор: Коллинз Джеки
Жанр: Остросюжетные любовные романы

 

 


– Дай мне хотя бы две недели, – сказал он. – Что я буду делать с Чарли Бриком, который прилетит со дня на день? А контракт, который ты готовишь для Саламанды Смит? Я полностью занят телевизионными делами.

– Вы сами учили меня, что в бизнесе надо быть жесткой и мгновенно использовать новые шансы, – сказала Кэри, сидя на столе шефа и болтая своими длинными ногами. – Извините, Марш, но я не намерена их упускать. Пришлите мне Чарли Брика в качестве моего клиента, если хотите.

– Слушай, детка, кого ты обманываешь? Ты не сможешь конкурировать с серьезными фирмами, все звезды уже поделены между ними. Ты сядешь в лужу на свою симпатичную попку.

– Посмотрим, – улыбнулась Кэри. – Между прочим, теперь, когда я являюсь менеджером Санди Симмонс, вы не хотите получить ее в качестве клиента?

– Забудь об этом. У меня хватает работы. Она не представляет из себя ничего особенного. Ты получишь урок и вернешься ко мне, виляя хвостиком.

– Да? Я не разделяю вашей уверенности. Ладно, у меня масса дел, я ухожу.

Маршалл встал и положил руки на талию девушки. У него было широкое лицо. Он разменял шестой десяток и носил лучшие костюмы от Сая Девора. Но ничто не позволяло скрыть того факта, что одна нога Маршалла заметно волочилась и была короче другой.

– Ты знаешь, что я желаю тебе удачи, дорогая, – сказал он. – Поверь мне, она тебе пригодится.

Когда работа над фильмом была завершена, Джек Милан устроил прием в Бел-Эйр, где он жил. Санди получила приглашение.

Она не любила приемы. Не любила выпивку, пустую светскую болтовню, приставания пьяных пошлых мужчин, чьи жены находились на расстоянии двух метров от своих супругов.

Соберется обычная голливудская волчья стая. Скандал привлек внимание мужчин к Санди; известные актеры пытались назначить ей свидание, но она отказывала им.

– Кому это нужно? – говорила она Кэри. – Я не получаю удовольствия от встреч с мужчиной, к которому у меня нет серьезного чувства.

Кэри пожала плечами.

– Ваша личная жизнь принадлежит вам. Поступайте, как хотите.

Санди завела йоркширского терьера и купила стопку книг. Вечерами она читала дома. Она не могла забыть последний опыт общения с мужчиной – ее мужем – и не хотела заводить новые романы, пусть даже самые поверхностные. Поэтому-то она и убежала из Рима.

Все, казалось, произошло вчера, а не три года назад, когда ее познакомили с графом Пауло Дженерра Риццо. Она к этому моменту уже провела в Италии семь месяцев и часто вспоминала Рафа. Но Пауло в конце концов, заставил ее забыть фотографа.

Он был романтичен и умел сделать так, чтобы женщина почувствовала себя настоящей красавицей. Он осыпал Санди комплиментами, цветами, восхищенно смотрел ей в глаза. Когда они появлялись в ресторане, все любовались ими. Какой парой они были! Их обожала пресса, а Пауло любил широкое паблисити. Спустя три месяца они поженились.

Через несколько недель Санди узнала правду о Пауло. Она застала его однажды в ванной с перетянутой кожаным ремнем рукой, вытаращенными глазами и шприцем; он собирался воткнуть иглу в набухшую вену.

Она в ужасе закричала. Он выпучил глаза еще сильнее гримаса искажала черты его надменного древнеримского лица. Он ахнул от растерянности и повернулся спиной к Санди.

Она выскочила из ванной.

Вскоре он вышел оттуда с невозмутимым лицом.

– Не бойся, моя малышка, – сказал он. – Доктор прописал мне ежедневные инъекции. Я не хотел говорить тебе раньше, однако сейчас…

Он пожал плечами, сохраняя полное спокойствие.

– Но почему? – спросила Санди, еще не оправившаяся от потрясения.

– О, пустяки, депрессия.

– Я никогда не видела тебя подавленным.

– Это благодаря моему замечательному доктору. Понимаешь? У тебя нет причин для волнения.

– Да, – растерянно произнесла она. – Но почему ты сам делаешь себе уколы? Это ужасно.

– Зачем каждый день беспокоить врача? Он научил меня, и я делаю это сам. Тут нет ничего сложного. Позволь мне отвезти тебя на пляж. Мы там перекусим. Загар сделает тебя еще более красивой.

Они покинули квартиру и отправились в «ламборджини» Пауло на побережье, где их ждал ленч с друзьями, минигольф и песок Фредженни. Пауло успокоил Санди. В конце концов, если это предписание врача, значит, опасаться нечего.

Она прекрасно провела день. Завтра начинались съемки нового фильма; Санди следовало отдохнуть.

В этой картине голос Санди не дублировался. Она исполняла роль на итальянском языке, что требовало от девушки большого напряжения и много времени. Пауло увозил ее вечером со студии, и они обедали с друзьями. Дома обессилевшая Санди сразу падала в кровать. Лишь по завершении съемок она обратила внимание на то, что Пауло больше не занимался с ней любовью. Она также заметила, что ночью, думая, что Санди спит, он вставал с постели и ходил по квартире.

Когда Санди впервые увидела это, она вскоре снова заснула. Но следующей ночью заставила себя бодрствовать и через час отправилась на поиски Пауло.

Дверь квартиры была распахнута, Пауло нигде не было видно. Она знала, что он не мог одеться, не потревожив ее, и уйти куда-то далеко в пижаме. Она принялась ждать и поймала мужа врасплох. Он вернулся с пакетом и уронил его, увидев Санди. По полу рассыпалось содержимое пакета – коробочки со стеклянными ампулами, три шприца и две склянки с большими зелеными пилюлями.

Они посмотрели друг на друга.

– Почему ты встала? Зачем шпионишь за мной? – холодным тоном спросил он, наклонившись, чтобы собрать упавшие вещи.

– Дверь была открыта, – пробормотала она. – Куда ты ходил? Зачем тебе все это?

Он в бешенстве захлопнул дверь. Его глаза сузились, стали злыми. Он ударил Санди по лицу: «Шпионка! Сучка!» Пауло заперся в ванной.

Санди была потрясена. На ее лице вспыхнуло алое пятно от пощечины. Она наклонилась перед дверью ванной и стала подглядывать сквозь замочную скважину. Пауло делал себе инъекцию. Испуганная Санди побежала в спальню.

Наутро Пауло был очарователен и весел, словно ничего не произошло.

Санди узнала имя его доктора и пошла к нему. Врач был потрясен не меньше, чем девушка. Пауло никогда не получал указаний вводить себе наркотики.

Они решили совместно уличить его. На следующий день Санди вышла из квартиры и тотчас вернулась с доктором, который, согласно договоренности, стоял в подъезде. Они застали Пауло в ванной. Не закрыв дверь, он делал себе укол в ногу.

Отчасти он испытал облегчение оттого, что его разоблачили. Он уже нуждался в пяти ежедневных внутривенных инъекциях, а также в большой дозе снотворного, успокаивающего его.

Он колол себе метадрин, вызывающий привыкание не менее сильное, чем героин.

Доктор немедленно отправил его в частную лечебницу; там Санди увидела человека, не похожего на того, за которого она выходила замуж. Он целыми днями лежал в постели с пустыми остекленевшими глазами, почти не раскрывая рта, безразличный ко всему.

Она навещала его каждый день, и через несколько недель он стал умолять ее забрать его домой. Он уверял Санди, что полностью излечился.

– Слишком рано, – сказал доктор. Но Санди испытывала жалость к лежащему в лечебнице мужу. Она была уверена, что дома он станет прежним Пауло.

Она уговорила доктора выписать Пауло; проведя дома пару дней, он поразительно воспрял духом. Стал, как раньше, обаятельным, уверенным в себе.

Через некоторое время Пауло, конечно, снова сел на иглу.

Следующие два года обернулись кошмаром. Санди была ему нянькой, врачом, соглядатаем, опекуном и тюремщиком. Он переходил от доктора к доктору, из больницы в больницу, иногда проводил некоторое время дома – когда его считали выздоравливающим. Но вскоре Санди снова узнавала правду, и Пауло отправился к очередному врачу.

Ее жизнь превратилась в бесконечные посещения мужа или, если он находился дома, в присмотре за ним. Она также была вынуждена как можно больше работать – внезапно у них кончились деньги, а его родные не хотели им помогать.

Развязка наступила однажды утром. Санди проснулась в тревоге. Пауло уже неделю жил дома, обходился без наркотиков; он постоянно лежал на кровати, уставясь глазами в потолок. Его некогда красивое лицо заросло щетиной, осунулось. Сейчас рядом с ней в постели никого не было.

Она бросилась в ванную. Дверь оказалась запертой. Санди закричала, обращаясь к мужу по имени, но не услышала ответа. Она увидела сквозь замочную скважину неподвижно лежавшего на полу Пауло.

Она в панике позвонила доктору; они вдвоем высадили дверь.

Пауло был мертв. Его убила огромная доза наркотика.

Следствие назвало происшедшее несчастным случаем. Санди не была уверена в этом.

Она прожила среди слухов и сплетен несколько недель, затем актрисе подвернулась возможность уехать в Голливуд, и она охотно воспользовалась ею.

– Слушай, по-моему, ты должна пойти на прием к Джеку, – во второй раз сказала Кэри.

Санди смотрела в окно, лаская свою собачку.

– Тебе известно, что мой муж убил себя? – спросила она.

– Что? – Кэри удивленно поглядела на актрису. Они никогда не обсуждали прошлое Санди, хотя Кэри знала о нем все из газет.

– Да, – задумчиво произнесла Санди. – Этот факт не очень-то вписывается в образ, создаваемый кинокомпанией для публики.

– Слушай, милая, – Кэри положила руку на плечо Санди, – я знакома с твоим прошлым. Оно позади. Нельзя замуровывать себя в доме. Ты красивая девушка и должна выходить в свет, наслаждаться жизнью. К тому же это будет полезно для твоего имиджа. Начнем с вечеринки у Джека, ладно?

– Наверно, ты права, – согласилась Санди. – О'кей, я пойду к нему.

– Отлично.

– Отлично. Ты умница. Что ты наденешь, чтобы все попадали замертво?

7

Герберт Линкольн Джефферсон полировал выцветшую сморщенную кожу своих лучших коричневых туфель. Они служили ему верой и правдой уже восемь лет.

Мардж, шаркая ногами отправилась на кухню, чтобы взять из холодильника банку пива. Она жевала ножку цыпленка.

– Хочешь, я сама сделаю это? – спросила она мужа с набитым ртом.

Герберт раздраженно покачал головой. Она задавала ему этот вопрос каждый вечер, и всегда он отвечал отрицательно.

Мардж потянула за кольцо, открывая пиво, и жидкость пролилась на туфли Герберта, которые он чистил на столе.

– Ой, извини, Герберт, – испуганно произнесла женщина.

Она задрала подол платья и попыталась вытереть им туфли.

Он отпихнул ее.

Мардж обиженно посмотрела на него.

– Я же извинилась, Герберт… Она ушла из кухни, забрав пиво.

Пробормотав что-то себе под нос, Герберт дочистил туфли. Сунув в них ноги, полюбовался каждой в отдельности. Надел куртку, похлопал рукой письмо, лежавшее во внутреннем кармане, и отправился на автобусную остановку.

Он любил работать вечерами в «Суприм Чоффер компани» и ненавидел дневные смены с нудными поездками в аэропорт и обратно.

Кого придется повезти сегодня? Прошлая неделя выдалась скучной – его пассажирами были старые супружеские пары. Он любил обслуживать молодых неженатых актеров и их спутниц. Это были интересные клиенты. Их приходилось ждать возле дома, где они занимались любовью в конце вечера. Один раз ему удалось подсмотреть. Девушка жила на холме в большом доме с застекленными стенами; войдя внутрь со своим кавалером, она сразу отдалась ему на полу. Герберт подполз по траве к подоконнику и все увидел. Он регулярно раз в неделю писал девушке.

Герберт сел в подъехавший автобус. Там было душно, пахло потом; он с радостью вышел из автобуса. И поспешил в контору, по дороге бросив конверт в почтовый ящик.

– Привет, Джефферсон, – диспетчер кивнул ему из-за стойки. – Сегодня повезешь Санди Симмонс. Ее надо забрать из «Шато Мармонт» в восемь и доставить на прием к Джеку Милану. Знаешь его дом в Бел-Эйр?

Герберт кивнул.

– Подожди немного. Возьмешь черный «кадиллак» номер четыре. Его сейчас помоют и заправят.

– Герберт снова кивнул, довольный полученным заданием. Он читал о Санди Симмонс. Кажется, это она не желала показывать свои груди. Сегодня он сможет разглядеть ее и определить, достойна ли она его писем.

8

Чарли вернулся в отель в начале четвертого. Натали Аллен ждала его в вестибюле.

– Извини, дорогая, – сказал он. – Ты ведь знаешь, «Слон» в час ленча – это собрание профсоюза актеров. Пойдем.

Натали только что посетила парикмахера, ее короткие темные волосы охватывали голову, точно кепка. На Натали был желтый полотняный костюм, и Чарли невольно залюбовался ею. Повезло Клею.

– У тебя, верно, масса дел до отлета, – заметила она.

– Нет, я готов. Джордж соберет вещи.

– О, твой верный Джордж. Ты берешь его с собой?

– Конечно. Не представляю, что бы я без него делал.

– Знаешь, Лорна его недолюбливала.

– Да? – Чарли сделал удивленное лицо. За что можно не любить Джорджа? Лорна ничем не выдавала своей антипатии к нему.

– Да, она ревновала. Он тебе скорее близкий друг, нежели слуга.

Чарли поморщился, услышав слово «слуга». Он считал, что Джордж работает у него, потому что ему это нравится, а не в силу необходимости.

– Хочешь чаю или спиртного?

В «люксе» Натали сняла пиджак и села на диван.

– Я, пожалуй, выпью. Перно с большим количеством льда.

Она подалась вперед.

– Знаешь, а ведь мы первый раз встречаемся наедине после той вечеринки.

Он смутился. Клей и Натали повздорили тогда, и Клей ушел с приема. Чарли попытался успокоить Натали, а кончилось это тем, что он поцеловал ее. К счастью, Клей вернулся, но Чарли переживал из-за этого события. Нельзя прикасаться к чужой жене, тем более к жене лучшего друга.

– Я жалею о том вечере, – сказал он. – Забудем его. Я был пьян, и ты – тоже.

Она чуть заметно улыбнулась.

– Но я не хочу забывать. Я получила удовольствие. А ты – нет?

– Конечно, получил. Но, дорогая, все очень сложно, Клей – мой друг, я не хочу терять его.

Характер, который приняла их беседа, встревожил Чарли. Он думал, что Натали пришла поговорить о Лорне.

– Клей – дерьмо, – решительно заявила Натали. – Подлое, эгоистичное дерьмо! Мне все известно о девчонках, которых он трахает. Почему я не могу немного развлечься? Я же тебе нравлюсь, Чарли, верно? Ну конечно, я это знаю.

Медленно поднявшись, она подошла к нему. Он испуганно подался назад. Она обняла его за шею и стала целовать. Как ему выйти из этого положения?

– Ты всегда мне нравился, – прошептала Натали. – Лорна никогда тебе не подходила. Я чувствовала, что между нами что-то есть, а ты?

Зазвонил телефон; испытав облегчение, Чарли освободился из объятий женщины и подошел к аппарату.

Это был Джордж, он звонил из вестибюля.

– Если я не нужен вам сейчас, я загляну в «Хэйвард» и выберу для вас костюмы.

– Что, прямо сейчас? – громко, рассерженно произнес Чарли.

– В этом нет срочной необходимости, просто я подумал…

– О, господи. Ладно. Придется поехать. Я спускаюсь.

Изумленный Джордж услышал в трубке гудки.

– Что случилось? – спросила Натали.

– Дела. Какая-то дурацкая встреча, о которой я забыл. Извини, дорогая, вот досада.

– Мне подождать?

– Не стоит. Один Бог ведает, сколько времени это займет.

Она вздохнула.

– Того, кто изобрел телефон, следует застрелить.

– Ты права.

Он помог ей надеть пиджак и проводил до двери.

– Так что насчет нас? – спросила Натали.

– Что-нибудь придумаем, – ответил он, решив, что впредь ему не следует оставаться наедине с Натали Аллен.

– До свидания, дорогой, – она поцеловала его. – Не забывай, через пару недель мы тоже будем в Голливуде. Жди меня.

Он кивнул. Прелестно! Не так-то уж и повезло Клею.

В аэропорт Чарли прибыл под сильным кайфом. Он смертельно боялся летать и мог сесть в самолет, лишь одурманив себя «травкой». Перед поездкой на машине он выкурил два «косяка». Сейчас самолет казался ему огромной красивой птицей, готовой принять его в свои объятия. Он добродушно улыбнулся фоторепортерам, скорчил забавную гримасу и помахал очками в роговой оправе, которые держал в руке.

– Вы же не любите, когда вас фотографируют без очков, – зашипел Джордж.

– Сущая правда, – отозвался Чарли, бесподобно пародируя говор индейцев.

– До свиданья, Чарли, удачи вам, – крикнул один из фотографов.

Хорошенькая стюардесса провела их в зал для особо важных Лиц.

– Посадка начнется через десять минут, – сообщила она. – Хотите выпить?

Он кивнул.

– Двойное виски, дорогая. Чарли нуждался в спиртном. Поднявшись в воздух, он крепко заснул.

9

Дом Джека Милана окружали обширные угодья, обнесенные забором с проволокой, находившейся под напряжением. У входа стояла маленькая будка охранника. Никто не мог попасть в дом без его разрешения. Меры предосторожности объяснялись тем, что у Джека было пятеро детей, и в прошлом ему несколько раз угрожали киднэппингом. Теперь дети уже выросли, но Джек предпочитал не рисковать.

Волнующаяся Санди сидела в машине, пока шофер показывал ее приглашение охраннику. Затем автомобиль направился по длинной дороге к большому особняку колониального стиля.

Санди нервничала. Она решила, что Кэри права – ей следовало явиться сюда со спутником. Она, конечно, окажется среди незнакомых людей. После смерти Пауло Санди не любила бывать в больших компаниях. Она заранее боялась этого вечера.

Санди выглядела потрясающе в длинном черном платье с блестками, которое ей сшили для фильма в Италии. Под ним не было ничего, и ее тело представало в наивыгоднейшем виде.

Встретивший девушку дворецкий провел ее через дом к наклонным террасам, расположенным за зданием и залитым светом.

– Мисс Санди Симмонс, – объявил он через систему громкоговорителей и оставил актрису одну.

Многочисленные гости, потягивавшие напитки на террасах, повернулись в ее сторону. Имя девушки уже было им известно.

Полная женщина лет сорока подошла к Санди и протянула ей руку.

– Здравствуй, Санди, дорогая. Я Элли, жена Джека. Рада тебя видеть. Идем, я познакомлю тебя со всеми.

Санди тотчас прониклась симпатией к приветливой полноватой Элли. Вслед за хозяйкой она подошла к группе людей и быстро оказалась втянутой в непринужденную светскую беседу.

Все было не так уж плохо. После обеда она тихонько ускользнет с чувством исполненного долга.

Санди разговаривала с актером, крашеным блондином-гомосексуалистом, и пожилой рыжеволосой женщиной, державшей руку на предплечье «голубого» словно для того, чтобы он не убежал; вдруг какая-то девушка произнесла:

– Санди! Ужасно рада тебя видеть! Как поживаешь? Санди посмотрела на длинноволосую блондинку.

У нее был немного вульгарный вид; роскошное тело не помещалось в блестящем красном платье. Санди показалось, что она видела эту девушку прежде, но не могла вспомнить, где именно.

– Здравствуй, – сказала актриса. Девушка засмеялась.

– Ты меня не помнишь? Я – Динди Сайдн, подруга графа Бенно. Мы все вместе ходили на пляж в Риме. Ты и Пауло – ой, извини – наверно, мне не следовало упоминать его имя. То, что случилось, просто ужасно. Бенно страшно переживал. Ты меня вспомнила?

– Да, конечно.

Она действительно помнила ее, но очень смутно.

– Я теперь здесь, в моем родном городе, – продолжила Динди. – У нас с Бенно ничего не вышло. Мне предложили роль в фильме, и я вернулась сюда. Представляешь, надо было отправиться в Рим, чтобы получить работу здесь! Забавная штука жизнь, да? Ты выглядишь потрясающе. Наслаждаешься жизнью? Пресса уделяет тебе массу внимания. Ты уже видела Стива Магнума? Очень хочу с ним познакомиться. Ты его знаешь?

Санди покачала головой. Она, разумеется, слышала, кто такой Стив Магнум. Кинозвезда, плейбой, миллионер, четырежды женившийся на знаменитостях. Во всяком случае таким его представляла пресса.

– Он – близкий друг Джека Милана, – сообщила Динди, – так что, думаю, ты еще с ним познакомишься.

Я пока не знакома даже с Джеком. Мой спутник – жалкий оператор. Он тут никого не знает. Ума не приложу, как он получил приглашение. Где ты остановилась? Давай как-нибудь встретимся.

– В «Шато Мармонт». Но я мало появляюсь на людях, и…

– Мы это изменим. Я могу познакомить тебя с действительно живыми людьми. Здесь можно заскучать, если общаться только с тузами. Конечно, это необходимо, но никому не повредят развлечения на стороне. Я тебе позвоню, сейчас мне надо найти режиссера, за которым я охочусь уже несколько недель.

Динди в своем тесном платье удалилась, и Санди посмотрела по сторонам. Прием был в самом разгаре. Скоро, с надеждой подумала она, подадут обед, и ее испытание завершится.

Она чувствовала себя одиноко, но это ощущение не покидало ее со дня смерти Пауло. В течение нескольких месяцев до этого события она наблюдала за его падением. Забудет ли она когда-нибудь, на какие уловки он шел, скрывая от нее наркотики? Засовывал их за кафельные плитки в ванной, прятал под матрасом, в электроприборах, даже под наружным подоконником. В конце концов, она задумалась о разводе, и за неделю до смерти Пауло пригрозила ему уходом. Он плакал, как ребенок, клялся исправиться, уверял, что на сей раз обязательно вылечится.

– Санди, дорогая, – обратилась к ней Элли Милан, – я посажу тебя рядом с Джеком. Стол номер два, ты увидишь табличку с твоей фамилией. Я пытаюсь разместить всех.

Санди улыбнулась.

– Спасибо.

Она последовала за людьми, потянувшимися к столам. Динди сидела за столом с серьезным видом. Ее рука лежала на предплечье полного мужчины.

– Сюда, Санди, – Джек Милан помахал ей рукой от второго стола.

Она подошла к Джеку, улыбнулась ему в ответ и пожала руки уже сидевшим там людям, с которыми он познакомил девушку. Среди них находился Эйб Стейн и его жена – дама с лошадиным лицом, которая бросила на Санди взгляд, полный ненависти.

Санди усадили возле Джека; два кресла с другой стороны от девушки оставались незанятыми.

– Ты выглядишь замечательно, – сказал он. – И пресса тебя нахваливает. Я так полагаю, «Радиант» подписывает с тобой контракт.

– Да, они предложили мне контракт, но я отказалась. Я считаю долгосрочные контракты невыгодными, они ограничивают свободу актера.

Все вдруг смолкли в изумлении.

– Я бы на твоем месте подписал его, – сказал Эйб.

– Я не оказался в проигрыше, – мягко заметил Джек. – Я работаю с «Радиант» уже семнадцать лет.

– Нет, малышка права, – заявил Стив Магнум, подошедший со своей последней постоянной спутницей Анджелой Картер. Он сел рядом с Санди. – Забудьте о долгосрочных контрактах. Они уходят в прошлое. «Радиант» – последняя киностудия, которая заключает их; они не понимают ситуации. Не дай им уговорить себя, детка.

– Не дам, – отозвалась она, пытаясь оторвать свой взгляд от Стива. Его лицо было ей хорошо знакомо. В Рио, когда Санди училась в школе, он был ее любимым киноактером.

Стив Магнум прекрасно сохранился. В пятьдесят лет он совсем не потерял своей привлекательности. Его рост не превышал ста восьмидесяти сантиметров, он был худым – недоброжелательные критики называли Стива тощим – но лицо актера по-прежнему обладало магнетизмом, которое двадцать пять лет делало его звездой первой величины. В свое время Стив был легендой. Женщины сходили по нему с ума. Четыре бывшие жены не уставали повторять, что хотели бы вернуть его. Последние восемь лет он жил один; газетчики обсуждали, кто станет очередной миссис Магнум. Претенденток хватало, но сведущие люди утверждали, что новой миссис Магнум не будет вовсе. Кое-кто поговаривал, что он может вернуться к первой жене, родившей ему трех детей.

– Знаете, – он посмотрел на Санди своими знаменитыми бледно-голубыми глазами, – пока что вы вели себя очень грамотно. Недавно появились в городе и сразу наделали много шуму. Даже поставили на место старину Эйба и Джека.

Джек засмеялся, но Эйб нахмурился. Режиссер не отреагировал на легкий толчок локтем со стороны своей жены, которая хотела, чтобы он что-нибудь сказал.

– Кэри Сент-Мартин опекает меня. Она великолепна. Я должна быть благодарна ей за все предложения, которые мне делают. Если бы не она, я бы уже давно улетела в Рим.

Анджела игриво рассмеялась.

– Очаровательно. Все из-за какой-то несчастной сцены с обнаженной натурой. Дорогая, да они просто помешались на этом. Хочешь заниматься этим бизнесом, научись раздеваться.

Она обняла Стива и бросила на него взгляд, полный обожания.

– Да, милая, – сказал Стив, – ты, несомненно, умеешь делать это на съемочной площадке и в других местах.

Во время обеда Стив постоянно обращался к Санди. Девушка замечала, что Анджела, сидя возле актера, прислушивалась к каждому его слову и старалась принимать участие в беседе.

Анджела уже три месяца была подругой Стива и надеялась сохранить за собой эту роль, возможно, даже сделать ее постоянной. Анджелу бесил интерес Стива к Санди. Какой идиот посадил Санди рядом с ним? Что за чушь она несет насчет принципов и хороших сценариев?

Анджела с трудом поверила своим ушам, когда Стив произнес:

– Знаете, а вы прекрасно подойдете на роль богатой сексапильной девушки в моем новой фильме. Хотите, сделаем пробу?

Анджела надеялась, что Стив сделает это предложение ей. Эта роль была не главной, но весьма хорошей. Анджела намекала Стиву, что хотела бы сыграть ее, но он лишь отмахнулся. А сейчас он предлагает ее этой никому не известной стерве! И эта никому не известная стерва отвечает: «Извините, я не верю в целесообразность проб. Вы можете посмотреть несколько итальянских фильмов с моим участием. Я считаю, что пробы не дают верного представления об актере».

Стив посмотрел на Джека, и мужчины разразились хохотом.

– Сукин сын! – сказал Стив. – Ты был прав. Эта девушка ни на кого не похожа.

10

Маршалл К. Маршалл оставил свой изготовленный на заказ белый «роллс-ройс» швейцару отеля «Беверли Хиллз» и заковылял в вестибюль.

Актеры, эти негодяи, с каждым днем становились все требовательней. По каждому вопросу имели свое мнение. Он помнил времена, когда они лишь молча подписывали контракты и были при этом счастливы.

Маршалл прибыл в отель для участия в переговорах между Саем Гамильтоном-младшим, продюсером «Карусели», и Чарли Бриком, исполнителем главной роли в этом фильме. Встреча состоялась, потому что обманывать Чарли не представлялось возможным. Он не был дураком; с каждым днем тот факт, что Мишель Ломас не появится на съемочной площадке, становился все более очевидным.

Они уже снимали сцены без ее участия, и днем ранее Чарли ушел со студии, оставив записку для Сая, где сообщил, что отказывается работать до появления Мишель. Поэтому пришло время объявить актеру о том, что Мишель Ломас забеременела – эта информация подтвердилась вчера. Она не покинет своего дома на берегу Луганского озера по требованию врачей в течение девяти месяцев.

Маршалл принес портфель со снимками и краткими творческими биографиями актрис, которые, по его мнению, могли бы заменить Мишель.

Главной задачей было убедить Чарли в том, что работу над фильмом следует продолжить без Мишель. По контракту он имел право уйти. Маршалл, будучи агентом Чарли, хотел уговорить его не делать этого.

Чарли в белом халате и коричневых шлепанцах от Гуччи мерял шагами свой великолепно обставленный бледно-бежевый «люкс» с двумя включенными на полную громкость цветными телевизорами.

Джордж почтительно замер в углу, одним глазом следя за телеэкраном, другим – за Чарли. Временно нанятая секретарша сидела у стола, мечтая о том, чтобы Чарли обратил на нее внимание. На другом столе лежали нетронутые яйца, тосты и фрукты.

– Вы должны что-нибудь съесть, – заботливо произнес Джордж.

Чарли что-то буркнул в ответ, не останавливаясь. Работа была для него важнее всего остального; Чарли негодовал из-за того, что с ним так поступили. Без Мишель фильм уже будет не тем. Где она, черт возьми? Почему не появляется?

Он решил отказаться от съемок. Он пошлет их всех к черту и вернется в Лондон. Им не удастся подсунуть ему другую актрису.

Шесть томительных дней он ждал Мишель; за это время Чарли появился лишь на приеме для прессы, где ему задали ряд глупейших вопросов.

Конечно, он получил массу приглашений. Голливуд всегда радовался новому лицу. Повод для вечеринки. Несколько известных женщин спорили за право устроить в честь него первый торжественный обед. На сей раз им не повезло. Он отказал всем. Пока работа над фильмом не закончена, для него не существовало светской жизни.

Постучав в дверь, Маршалл К. Маршалл ввалился в номер. Несмотря на наличие в отеле кондиционеров, он сильно вспотел. Агент покидал днем свой кабинет лишь в исключительных случаях.

– Ты выглядишь великолепно, – сказал Маршалл. – Похудел по сравнению с прошлой неделей.

– Да, я стараюсь следить за весом, – улыбнулся Чарли. Он знал, что ему удавалось сохранять форму лишь ценой неимоверных волевых усилий. Четыре недели обычной еды, и он снова превратится в толстяка, каким был когда-то.

– Тебе не понравится новость, – сказал Маршалл, – Сай от нее тоже не в восторге. Мишель ждет ребенка. Она нас крепко подвела.

Чарли рухнул в кресло. Вот этого он не ожидал.

– Вчера мы получили письменное подтверждение от врача – вот в чем причина проволочки. Кто мог предвидеть, что Мишель забеременеет, да еще и будет рада этому? Сай хотел, чтобы она все равно снималась – в конце концов в течение четырех-пяти месяцев ничего не будет заметно, – но она решила не рисковать. Извини, Чарли, такова ситуация. Сай попал в переплет; если ты откажешься от съемок, он здорово пострадает. Я знаю, ты вправе поступить так, и лично я не осужу тебя. Но, дорогой, если мы найдем замену, которую ты одобришь, ты сможешь получить лишние десять процентов от прибыли, а это не пустяк. Что скажешь?


  • Страницы:
    1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12, 13, 14, 15, 16, 17, 18, 19