– Это разлом. Здесь одна часть плиты поднялась по месту слома над другой, – как бы оправдываясь, стал объяснять Буль.
      – Хватит нам уроки ангельской геологии читать! – прервал его Федька. – Лучше взлетим повыше и посмотрим, что там за этой стеной и куда она тянется!
      Все взлетели на полсотни метров. За стеной продолжалась равнина, покрытая травой и местами поросшая кустарником.
      – Все, разделяемся: мальчики налево, девочки, то есть не настоящие мальчики, направо, и ищем проход вплоть до гор, – скомандовал Женька.
      – Это кто это, девочки? – возмутился Славка.
      – Ну не я же с Федькой! – фыркнул Женька. – Это вас с Булем трудно мальчиками назвать, вы ж не пойми кто, на самом деле.
      – Ладно, идею понял! – примирительно сказал Буль, видимо чувствуя вину за оплошность своей разведки. – Тогда мы полетели к дальней горе, а тебе оставлю преимущественное направление – в сторону дома. Желательно, чтобы тропа нашлась там, так как в нашу сторону придется делать большой крюк.
      Компания разделилась, и Женька с Федькой стали тралить свой участок. К сожалению, уступ тянулся ровной линией почти до самой горы. Но вот у ее подножья он оказался завален старым оползнем, по которому вполне можно было подняться на верхнее плато, лавируя между больших глыб, некогда скатившихся с горы. Женька спустился в долину и стал потихоньку подниматься по склону, исследуя возможные проходы. Поверхность оползня, благодаря его преклонному возрасту, оказалась пригодной, но все-таки сложной для восхождения. Женька уселся на глыбе, расположенной наверху оползня и задумался, прикидывая, сможет ли Лэя пройти этот путь. Сверху подлетел Федька и отрапортовал:
      – Не ахти какая, но дорога есть. Дальше к пещере они пройдут. А как здесь?
      – Вот думаю. Лэю жалко. Альпинист-то раз плюнуть пройдет. Но в одиночку, девчонке – считай, невозможно.
      – Так пусть с собой этого парня берет! Эдакий битюг! Он тут руками все глыбы посворачивает!
      – Вот и я о том: придется еще одного вовлекать в нашу аферу, – вздохнул Женька.
      – Да брось ты со своей конспирацией. Он ее слуга. Я понял так, что он за нее костьми ляжет, не то, что тайну хозяйки сохранит!
      – Пожалуй ты прав. Ничего страшного в том не будет. Тем более спасать мир в одиночку, да еще девчонке, неблагодарное занятие. Итак, путь, можно сказать найден. Так что, полетели обратно на место встречи.
      Буль со Славкой припозднились и появились на месте с весьма удрученным видом.
      – Ну что, ничего путного? – довольно улыбаясь, спросил Женька.
      – А! Еще хуже! Там такое ущелье, вообще ноги сломаешь. Сколько не лазали – ничего не нашли, – расстроено ответил Буль и тут же с надеждой спросил. – А у как вас?
      – В принципе, пройти можно, но нужна помощь ее слуги – того рослого парня.
      Придется посвящать его в дело.
      – Да, наверно без этого не обойтись. Впрочем, он итак уже участвует, собирая лепт и отжимая сок.
      – Ну что, полетим домой? – спросил Славка. Видимо, его ждали пациенты.
      – Вы с Федей летите домой, а мне еще Буль здесь нужен, определить, сколько действующего вещества в отжатом ими соке лепта,- сказал Женька и, ухватив Буля под локоть, переместился во двор Лэиного дома.
      – Быстренько запусти свои программки в этот сок и кинь пошарить по закромам на счет самого крепкого спирта, какой у них найдется, – приказал он ангелу.
      – А чего это такая спешка?
      – Сам не знаю. У меня такое чувство, что Лэя сейчас сильно взволнована, и может сегодня опять выйти в астрал. А я хочу, что бы у нее уже сегодня были все необходимые знания для постановки эксперимента. Так что давай, веселей!
      Буль послушно разбросал свои программки и в скором времени собрал их обратно с интересными результатами. К великой радости Женьки миллилитр отжатого сока содержал около 50 микрограмм Ксилонейросказина В. А вот максимально концентрированный сгон, содержащий почти семидесяти процентный спирт, нашелся в подвале дома Илаира в количестве всего одного литра. И все-таки этого должно было хватить на приготовление десятка доз для отправки в астрал.
      – Слушай, Буль, вычисли мне своими ангельскими способами примерные объемы посудин, которыми пользуется Лэя от ложки с чашкой до той посудины, в которой она держит отжатый сок.
      – Сей минут! – Буль что-то поколдовал и через некоторое время и выдал результат.
      – Они используют меру объема называющуюся что-то вроде "стакана" и соответствующую нашему стакану в 200 миллилитров.
      – Вот, где мудрость народная! – восхитился Женька. – Жизнь надо мерить стаканами, а не какими-то абстрактными литрами. Очень удобная мера!
      Буль сообщил все другие требуемые параметры, и Женька вальяжным жестом отпустил ангела:
      – Спасибо, начальник! А теперь, оставь меня в покое, старушка! – и, вспомнив усы их недавнего знакомого, с важным видом добавил. – Чапай думать будет!
      – Ишь ты, что с людьми власть делает! – усмехнулся Буль и с поклоном изобразил послушного слугу. – Слушаюсь и повинуюсь! – Потом подумал и уже перед тем, как исчезнуть, оставил все-таки ворчливый комментарий. – Смотри у меня, мудрец тугоумный, попробуй только что-нибудь упустить…
      Только Женька хотел вставить ангелу что-нибудь типа "сам такой", как тот уже исчез с поля ругани. Осталось только вздохнуть и поискать место посимпатичней, где можно было бы растечься мыслями по чему попало, и выработать окончательные инструкции для Лэи. Поднявшись немного вверх, он увидел на берегу озера мостки и маленький песчаный пляжик: "Вот оно – идеальное место для отдыха!" "Разлегшись" на мостках, Женька принялся считать: "Грубо говоря, мы можем сделать литр-полтора 50% раствора для осаждения растительных ядов – это главное ограничение. Значит, объем выпаренного концентрата будет не более 300 мл. Чтобы в нем было десяток доз, то есть 100 мг "лекарства", нужно, чтобы концентрация была 0,3 мг/мл.
      Значит, учитывая потери, Лэе нужно добыть литра три сока и выпарить его в десять раз. Ну что ж, вполне посильная работа! И до пещеры они доберутся, если предупредить взять веревки и что-нибудь вроде заступа и клиньев, хотя бы деревянных".
      Найдя решение всех проблем, Женька совсем приободрился и решил посмотреть, как идут дела у Лэи. Он нашел ее с тем же рослым парнем, кажется Заром, выдавливающими сок из новой партии травы. Женька прикинул объем работ и удовлетворенно заметил, что сока должно хватить с лихвой. "Как бы передать эту мысль Лэе?" – озадачился он. Может, она уловит его мысль – все-таки она крутой экстрасенс. Он подошел к ней сзади и положил руку на голову. Все стало слышно вокруг: пыхтящий Зар, закручивающий пресс, скрип поворачиваемого винта, шелест перебираемой Лэей травы. Женька, испугавшись, что Лэя закроется от него, стал посылать ей приветственно-успокоительные мысли. Лэя замерла, насторожившись, затем улыбнулась. Женька транслировал, что было сил: "Ты меня слышишь?!" Лэя прислушивалась и вдруг кивнув ответила:
      – Да я тебя чувствую, ты кто, ангел?
      Женька продолжал "внушать": "Я Женя! Травы достаточно!" Лэя, все-таки не смогла понять, кто с ней вышел на связь, но мысль, что травы достаточно до нее дошла.
      Она удивленно вскинула бровки и переспросила:
      – Ты хочешь сказать, что мы сделали достаточно?- потом еще "поприслушивалась" к себе и уже утвердительно кивнула. – Я поняла, мы додавим эту траву и этого хватит. Потом я поставлю сок выпариваться. Это наверно ты, Женя?
      Женька, удивленный собственным успехом, "затранслировал": "Все хорошо! Так держать!" Но внятной беседы больше не получилось, видимо, силы Лэи были все-таки небезграничны, или для таких переговоров требовалась специальная тренировка.
      Вдруг Лэя засмеялась. Женька увидел, что она смотрит на Зара, замершего у пресса и с испугом смотрящего на свою госпожу.
      – Зар, успокойся! Это ангелы пытались напрямую связаться со мной! Какое это приятное ощущение! – обрадовано поделилась своим опытом Лэя и тут же вздохнула.
      – Правда мысли доходят очень невнятно, но, мне кажется, я поняла: нам хватит этой травы. Так что додавливай ее, а я сбегаю, искупаюсь – больно уж денек хлопотный оказался!
      Лэя припустила по тропинке к берегу и Женька, не удержавшись, полетел за ней – так уж ему самому захотелось искупаться, что хоть посмотреть за процессом!
      Подбежав к берегу, Лэя на ходу скинула сарафан и, подойдя к воде, попробовала босой ножкой, холодная ли та. У Женьки невольно перехватило несуществующее дыхание. Сгорая от стыда за нехорошее подсматривание, он облетел вокруг этой дивной нимфы Сэйлара, не в состоянии оторвать своего взгляда. Такого красивого создания ему, действительно, не доводилось еще видеть. Изящное, словно точеное, девичье тело переливалось золотистым атласом в оранжевых лучах Антара. Грива, переливающихся светлыми и темно-медными тонами волос, спускалась между лопаток.
      Более яркий коричневато-медный окрас спины оканчивался на забавном, игривом, белеющим яркой окантовкой, коротеньком хвостике. Прекрасная девичья грудь и живот были окрашены чистым белым атласом, как будто на Лэе был надет стильный купальник.
      К великому Женькиному сожалению, Лэя не дала ему полюбоваться дольше и с веселым криком сиганула в воду. Женька еще некоторое время пялился на стремительно плывущую в воде русалку, что называется, отвесив челюсть, и все никак не сообразя, любуется ли он на принцессу, как турист-натуралист на красивое творение природы, или как мужлан, добравшийся до халявного стриптиза. В конце концов, его вдруг обуял сильный приступ стыда за свою бессовестность, и он, почти в панике и великом смущении, удалился в свои астральные пенаты.
      Вывалившись в своем кабинете, Женька, продолжая находиться в состоянии аффекта, выбежал по коридору к Славкиной приемной и ворвался к тому без стука. К счастью, тот сидел в одиночестве, обдумывая свои душеспасительные предприятия.
      Плюхнувшись на стул, Женька с ходу стал упрекать приятеля и все вокруг:
      – Ну почему все так несправедливо! Как тебе, так умница и красавица, а как мне, так одни мымры со стервами попадаются!
      – Ой-ой-ой! Кажется тут серьезные симптомы! – Славка, хотевший сначала напуститься на компаньона, заметил, что тот в несколько невменяемом состоянии. – И какой, позволите ли спросить, Амур, на сей раз, соизволил запустить в Вас стрелой?
      – Если бы Амур! – расстроено буркнул остывающий Женька.
      – Ну, если ты не желаешь поделиться со мной, то тогда я поделюсь своими соображениями на счет мымр и милых красавиц, – начал свою психотерапию Славка. – Если ты вспомнишь, то не так уж и мне везло в женском вопросе, пока я не встретил Ташу.
      Женька только неопределенно хмыкнул – ему нечего было сказать на это. Он прекрасно помнил Славкины мытарства. А Славка уже закусил свои психоаналитические удила и пошел развивать теорию родства тел и душ:
      – Ты знаешь, по своему опыту, и опыту моих клиентов, я могу сказать, что любовь, как и вся наша жизнь, дуальна и поэтому противоречива. Мы постоянно ищем партнера душой и телом, и постоянно вступаем во внутренний конфликт, когда тело приемлет а душа нет, или наоборот. Сколько раз тебе нравились девушки, глядя издалека или со спины, но как только ты заглядывал им в глаза, так сразу появлялось чувство отторжения, вызванное твоей душой?
      – Да сколько угодно! – все еще расстроено воскликнул Женька.
      – Вот, и я о том же! – обрадовался Славка. – Людям с недоразвитой душой или, наоборот, очень развитой – легче. Они, в первом случае, просто не берут в расчет хиленькие порывы крошечной душки, и все ограничивается славненьким свинячьим сексом, или, как во втором случае, они могут и пренебречь или не замечать физических недостатков своих партнеров. Но подавляющее большинство мыкается, страдает и находит свое счастье где-то между двумя этими полюсами, пытаясь примирить противоречия животных и душевных потребностей. Кстати, для души, зачастую нужно еще меньше времени для определения "своей" половины, чем для тела.
      Самое страшное, когда вдруг человек видит потенциального партнера, его тело реагирует положительно, он заглядывает в глаза, и его душа тоже западает на него, а этот предполагаемый партнер оказывается женат или замужем или, что еще хуже, реагирует резко отрицательно на попытку завязать отношения, унижая, отважившегося пойти на контакт, человека. Почти все проходят через это. И, как это ни печально, но этот жизненный опыт придает особую остроту ощущений в случае последующего удачного совпадения партнеров. Отрицательным моментом таких неудач, является то, что мы замыкаемся в себе, боясь открыться в случае такого возможного контакта и, как следствие, проходим мимо своей судьбы.
      – Ну мимо Таши ты не прошел! – ехидно возразил Женька.
      – Прошел! Да еще как прошел! Мы оба мимо с закрытыми глазами пробежали! Если бы не настойчивость судьбы, буквально впихнувшей нас друг другу в объятия, так бы ничего и не произошло. Мы ведь, вообще, можно сказать, окрысились друг на друга в первую встречу. Вот ведь как бывает! Тело кричит "ура!", душа без тормозов готова утонуть в глазах собеседника, а напуганное прошлым опытом сознание прячет все порывы куда подальше, боясь напороться на разочарование. И ведь чувствовали друг друга, полгода кругами ходили с надменными лицами, "не смешивая рабочих отношений с личными". Если бы не та Ташина оплошность с наркотиками, так и не быть бы нам вместе!
      – Ладно, убедил! – согласился Женька. – Не все у вас гладко было. Да и эта катастрофа еще. Как ты вообще тогда не свихнулся?
      – Пить надо больше! Иногда помогает. Главное, при этом, совсем не спиться… – Славка подумал и сказал. – Хотя, как врач, могу сказать, что и это не средство.
      Сильное потребление алкоголя снижает уровень эндоморфинов, то есть, твое тело при этом становится несчастным само по себе.
      – Спасибо! Мои проблемы теперь кажутся мне смешными!
      – А какие проблемы? Опять неудача в женском вопросе?
      – Хм! Стоит ли вообще слезы лить? – засомневался Женька. Вообще-то у них не было привычки обсуждать женский вопрос в компании. Как-то так: дружба была сама по себе, а женщины – сами по себе. Хотя, в Ташиной и Славиной жизни, с определенных пор, все приятели принимали самое живое участие, отчего их дружеские отношении только выиграли. И Женьке вдруг тоже захотелось дружеской помощи в сердечных делах, но начал он в своем привычном каламбурном манере. – А, была-небыла, расскажу тебе сказочку – обхохочешься!
      – Что-то по твоему растрепанному виду не скажешь, чтобы было очень смешно! – слегка подтрунил Славка и приготовился слушать.
      – Да вот, лечу, как ошпаренный! Самому и стыдно и непонятно!
      – Уже интересно. Так откуда ты летишь-то? – совсем заинтриговался Славка.
      – Да от Лэи!
      – От принцессы?! – Славка и вправду не удержался от удивленного смеха. – Прости, но что за зоофилия?
      – В том-то все и дело! Сам ничего не пойму! Вот скажи, можно в коня влюбиться?
      – Ха! В коня, точно, нет, а вот в кобылу?.. не знаю, не пробовал! – уже во всю ржал Славка, потом очухался и сипло произнес. – Прости, Лэя, конечно, не кобыла.
      Сэйлы, действительно, очень красивые и, действительно, похожи на людей. А ты расскажи о своих ощущениях, может я тебе чем и помогу. Все-таки я врачеватель душ, как-никак.
      – Да вот, дурак, залюбовался ею с первого раза, а она, и действительно, не чета моим бывшим стервам – искренняя, умница и характер у нее стойкий – смотри, как удары судьбы держит! Да все бы ладно, но сегодня меня угораздило подсмотреть, как она купалась. Я тебе скажу – это что-то! До сих пор стыдно, что на такую красоту без спросу зарился.
      – А что, в самом деле, она такая красивая?
      – Не то слово! Еще немного, и земные женщины начнут мне казаться бледными скользкими лягушками!
      – Да-а, дело далеко зашло! Пациента надо срочно лечить! – то ли серьезно, то ли насмехаясь, произнес Славка. – Но с другой стороны, ты знаешь, сколько народа с осликами там или с собачками живет?! И ничего, детишек, конечно, не приживают, но нам-то это в астрале не помеха!
      – Я тебе серьезно, а ты! – Женька вдруг почувствовал, что начал серьезно обижаться на своего врачевателя.
      – Так и я серьезно. Но вообще то, я тебе посоветую посопротивляться твоим странным чувствам и девушку в смущение не вводить. Ты ей, наверно, еще тем чудовищем кажешься! Ну, а уж если, и ей, и тебе невтерпеж будет, тогда значит, сам бог велел!
      – Это какой бог? Ты, что ли?
      – Ну, считай что я – рецепт прописал!
      – Хорошо, мне и самому совесть девушку обижать не позволит! И другим ее в обиду я никому не дам! Так и знайте, спасители миров!
      – Сам такой! И прошу не выражаться при мне нехорошими словами! – только смеялся на эти пламенные речи астральный психотерапевт.
 

***

 
      За один день, Лэя вместе с Заром, успели насобирать достаточное количество травы.
      Она поняла это по неясному прикосновению ангела, подсказавшему, что этого достаточно. Она даже спросила, не Женя ли это, но ответ был неясен. Они поставили выпариваться весь сок в большущем тазу, используемом обычно для стирки или давления плодов, идущих на приготовления вина. Они поддерживали слабый огонь в печке в сарае, подкладывая в нее сырые дрова, и прикрыв немного трубу, так чтобы раствор не закипел. К утру или полудню, так можно было выпарить сок, раз в восемь – десять. Лэю беспокоило, что она не очень представляла, как и что будет делать дальше. Поэтому она пошла спать в довольно беспокойном состоянии – ведь, если она сделает что-либо не так, то все придется начинать сначала. К счастью, результатом этого нервничания оказалось то, что она смогла во сне позвать Арсена и Женю. Они оба сразу откликнулись, как будто ожидая ее выхода, но она не смогла их увидеть. Арсен поприветствовал ее и сказал, что дальше с ней будет говорить только Женя.
      – Привет, принцесса! – послышался знакомый голос. Хотя Лэя и не любила этого обращения к ней, почему-то сейчас она не почувствовала ни подобострастия, ни насмешки, а только веселое участие, и впервые, ей это обращение было приятно.
      – Привет Женя! Ничего, что я сегодня "слепая"?
      – Ничего! Я на тебя на энергетическом уровне смотрю, так ты еще красивее – вся светишься!
      – Интересно как! Но нам нужно обговорить все быстрее. Я могу быстро отключиться!
      – Хорошо! Лови инструкции! – и Женька четко, по пунктам, рассказал, как приготовить один литр лекарства, которого должно хватить на десять выходов.
      Потом сказал, чтобы Лэя обязательно взяла с собой Зара к пещере, а так же прихватила веревки, заступ и альпинистскую кошку. Ему пришлось объяснить, что это такое и для чего это использовать. Так же он подробно рассказал, как подняться на плато между гор, и как пройти к пещере. Он даже успел сказать, сколько лекарства пить и как ложиться в пещере, чтобы выйти в астрал, прежде чем почувствовал, как контакт с Лэей оборвался. Ему оставалось только надеяться, что она все запомнила и выполнит, если даже не сможет больше выйти в астрал во сне.
      А Лэя, тем временем, проснулась у себя в спальне и сразу пробежала в библиотеку записать все инструкции, полученные из астрала – из них нельзя было ничего упустить…
      Через день, ранним утром, они с Заром и Хлюпом проверяли свое обмундирование и съедобные запасы перед дальним походом в загадочную "магнитную" пещеру. Им было понятно, что такое пещера, но что такое "магнитная", Лэя так и не смогла осмыслить. Так что, эта неясность только добавляла таинственности и нервозности всему предприятию. Решили идти пешими. Преимущества конного похода скрадывались густыми перелесками, через которые намного легче было пробираться на своих двоих.
      Зато всю поклажу нужно было тащить на себе. Одного провианта пришлось на неделю набрать, а еще ведь, кроме всякого походного барахла, пришлось тащить странные приспособления для лазания по горам, о которых рассказал чужак Женя.
      – Ну что, идем? – спросила Лэя, убедившись, что все нужное было с собой.
      Маленький отряд вышел навстречу неизвестности, которая с готовностью разинула свою бездонную жадную пасть, чтобы поглотить незадачливых путешественников в своих загадочных недрах. Они шли, подгоняемые теплом утреннего солнца, по направлению к загадочной стране Высоких Горизонтов. Однако их путь не простирался так далеко. Им нужно было обогнуть гору с запада и выйти к южной стороне долины, чтобы потом перебраться через каменный уступ и пройти к таинственной пещере.
      Отряд местами пробивался через густые заросли кустарников, местами обходил топкие болота, но сохранял высокий темп движения. Прекрасный летний день благоухал вокруг них ароматами цветущих лугов, играл искрами солнца в весело сбегающих ручьях, шумел легким ветерком в тенистых лесных рощах… Но путникам было некогда замечать природу, манящую отдохнуть и расслабиться. Хорошая физическая форма и привычка к походам позволили троице молодых путников достичь к вечеру сложного подъема на плато. По общему согласию было решено разбить лагерь прямо под местом восхождения и сразу после ужина совершить предварительную разведку.
      Молодые путники умело развернули лагерь, смастерив из веток полог и настелив их под холст, на котором им придется ночевать у костра. Зар быстренько заготовил дров на ночь. Беспокоиться о безопасности не было нужды, так как единственную семью солков в долине истребили Илаир с Заром еще при первых походах сюда, а других крупных хищников здесь никогда и не было. Хлюп во всем и помогал, и мешал одновременно. Надо признать, он был неутомим, если дело касалось походов и приключений. Через час сытые и разомлевшие путники грелись у тихонько потрескивавшего толстыми сучьями костерка. Хотя "грелись" они, только отдавая дань ощущению момента. Их ждала теплая безмятежная летняя ночь. Глубоко вздохнув и собрав остаток сил после длинного перехода, Лэя поднялась на ноги.
      – Надо пойти, пока совсем не стемнело, хоть взглянуть, что нам предстоит завтра, – она вопросительно взглянула на Зара и получила утвердительный кивок. – Хлюп, ты подежуришь у костра?
      – Хорошо, нельзя огонь без присмотра оставлять, однако! – Хлюп обрадовался просьбе, видимо, окончательно разомлев после еды.
      Лэя с Заром подошли к каменной осыпи. Правее тянулась огромная отвесная каменная стена, а прямо перед ними уходила ввысь груда камней. Лэя с отчаянием посмотрела на этот хаос набросанных глыб. Зар, по всей видимости, испытывал похожие чувства.
      Теперь они со всей ясностью понимали, зачем им нужны эти странные приспособления, подсказанные Женей. Но что им делать, чтобы пробраться наверх и, как пользоваться этими инструментами и веревками – они не знали. Расстроено вздохнув, Лэя сказала Зару:
      – Идем к костру! Сейчас мы здесь ничего не придумаем…
      Они уныло побрели обратно. Солнце уже спряталось за дальней горой и под деревьями начали подкрадываться сумерки. Хлюп тихо посапывал носом, лежа посреди приготовленной подстилки.
      – Мой защитник отважно несет пост! – улыбаясь, шепотом прокомментировала картину Лэя.
      – Лэя, зачем тебе нужно подниматься в эту гору? – Зар был в недоумении. Он не представлял, ради каких ценностей нужно было так рисковать жизнью.
      – Зар я не знаю еще, могу ли рассказать тебе всю правду. Поверь, если только это будет возможно, я сразу все тебе объясню! Мне сообщили на небесах, что это очень нужно для всех нас. Мы должны завтра подняться туда!
      – Ладно, давай спать укладываться. Глядишь, утро чему-нибудь да надоумит!
      Они устроились на лежаке, пристроившись к мохнатым бокам Хлюпа. Видимо, сказалась усталость и сильное переживание от увиденного препятствия, и Лэя оказалась на все той же своей астральной полянке. Даже не вспомнив о родителях, она сразу позвала Женю. Он тут же появился и обалдело уставился на нее:
      – Вот это да!
      – Что да? – спросила, не понимая, Лэя.
      – Ты же меня с другого конца галактики выдернула, представляешь!
      – Нет, я не очень понимаю, что такое галактика, – призналась Лэя.
      – Ничего, скоро узнаешь! Я тебе такие красоты покажу, закачаешься! – восторженно воскликнул Женька.
      – Это как, закачаюсь? – еще больше смутилась Лэя.
      – А! Не обращай внимания на престарелого балбеса! – отмахнулся Женька.
      – Это кто, престарелый балбес? – опять удивилась Лэя.
      – Я!
      – Ты?! – Лэя не могла удержаться от смеха. – Вот теперь мне все понятно!
      – Да! Балбес со стажем! Разрешите представиться – действительный член клуба Балбесов-мэнээсов, правда, мэнээсом или младшим научным сотрудником уже не являюсь.
      – Хватит! Ты такой забавный, но половину из того, что ты говоришь я не понимаю.
      – Ничего, ты умница! Я тебе потом все объясню! Знаешь, какой у меня опыт объяснения истин нашим шнобелевским лауреатам в лаборатории!
      – Опять я не поняла ни слова в конце! – уже не стесняясь, а смеясь, заявила Лэя.
      – Слушай, Лэя, – почему-то заговорщицким шепотом и страшно смущаясь, спросил Женька. – А можно твою ручку погладить? Она у тебя правда такая гладкая, как выглядит?
      – Конечно можно! – рассмеялась Лэя и протянула Женьке руку. – На, гладь, сколько душе угодно, только не против шерсти, а то щекотно становится!
      Женька осторожно взял ее ладошку, она была безволосой с внутренней стороны и покрыта тончайшей белой атласной шерсткой с тыльной стороны. Так что казалось, что Лэя носит тончайшие белые перчатки с тонкими золотистыми лучами от запястья к пальцам. Ощущения от прикосновения полностью соответствовали внешнему виду.
      Женька осторожно гладил атласно-гладкую руку, потом решился и провел рукой по золотистой шерстке на предплечье – и ощутил то же восхитительное ощущение теплого живого атласа. Женька не заметил, что совсем не дышит, полностью уйдя в тактильные ощущения. Из этого состояния его вывел звонкий смех Лэи:
      – Неужели я такая страшная, что ты от испуга и дышать забыл?
      – А что, у тебя и в реале такая же мягкая шерстка? – Женька ответил вопросом на вопрос.
      – В каком реале? – переспросила Лэя.
      – Ну, на Сэйларе!
      – Конечно, такая же, а что, это плохо? – переспросила, смеясь, Лэя. Она видела, как восхищен чужак ее рукой, но пыталась смехом скрыть неловкость, возникающую при столь пристальном разглядывании.
      Наконец, до Женьки дошло, что он ужасно бесцеремонно разглядывает и ощупывает принцессу, и он сам сильно смутился:
      – Ой, прошу прощения за мою бессовестную безмозглость! Я, наверно, неприлично себя веду? Ведь ты, как-никак, принцесса!
      – Не смеши меня, мой жуткий чужеземец! – нараспев продекламировала Лэя и сама страашно смутилась. Она проговорилась, назвав Женю жутким! Хотя сама же почувствовала, что смысл этого слова стал шуточным. Женя давно перестал быть жутким для нее. К тому же инопланетянин благородно засмеялся на ее тираду, так что оправдываться было лишне.
      – Все принцесса, теперь к делу. Что так тебя так взволновало, что ты внепланово появилась в астрале?
      – Как это внепланово?
      – Ну, раньше времени, когда никто и не предполагал.
      – Действительно, эта груда камней… как по ней забираться, я не представляю! Мы взяли все, что ты советовал, но как этим пользоваться, мы не знаем, – расстроено призналась Лэя.
      – Ничего, пойдем на место, я тебе покажу! – тоже расстроено ответил Женька.
      До него стало доходить, что он не сможет обучить Лэю за несколько минут даже элементарным премудростям альпинизма, а заставлять лезть без подготовки ребят, пусть даже и на не очень сложный склон, значит обрекать их на немалый риск. Он опять с удовольствием взял Лэину шелковистую руку в свою, и представил себе каменную осыпь. Они озадачено уставились на груду камней.
      – Да, здесь бы лесенку проложить, но как вам ее втроем на такую высоту установить? – задумчиво размышлял он вслух, и вдруг, неожиданно, оказался в объятиях легконогой феи, уткнувшись в густую гриву ее мягких волос.
      – Ура-а! – чуть не оглушила его принцесса. – Спасибо, мой спаситель!
      – Ты о чем? – шепотом спросил Женька, почти лишившийся чувств от столь тесного контакта с неземным созданием. Закрыв глаза, он вспоминал прикосновение мягкого шелка Лэиной щеки на своей коже. Руки парализовано обвисли, боясь в ответ обнять принцессу, так как он чувствовал, что обнимать по-дружески Лэю будет явно сверх его возможностей, а не по-дружески… ему пока что не позволяла совесть.
      – Ой, тебе плохо?! – Лэя не на шутку всполошилась, увидев Женьку, разевающего рот, словно выброшенная на песок рыба. – Ангелы говорили, что им нельзя заходить в область страны Высоких Горизонтов! Может быть, здесь уже эта опасная зона?!
      – Нет, нет! Все в порядке! Это я просто задумался, а ты так неожиданно набросилась на меня! Я уже в полном порядке! – и не давая Лэе дальше расспрашивать его, Женька сам задал вопрос. – А за что ты меня благодарила? Я, кажется, ничего такого не придумал? Нес только какую-то ахинею насчет лестницы…
      – Завтра увидишь! – Лэя забавно высунула симпатичный розовый язычок, а ее зрачки хитро сузились.
      – Ну, хитрюга! Твой глаза, кого хочешь, могут свести с ума своим лукавством! – Женька уже хорошо чувствовал мимику сэйлов и мог читать почти все их выражения лиц. Тем более что их мимика во многом походила на человеческую. – Что, ты уже решила все проблемы? Не могу поверить! И причем тут я?
      – Ты, конечно, очень умный, но и я умею кое-что такое, что и тебе неизвестно! – радостно хвасталась юная принцесса, явно пребывавшая в полном восторге оттого, что смогла в чем-то превзойти такого мудрого инопланетянина. – Но за подсказку, спасибо!
      – Так что же ты, лестницу будешь строить?!
      – Завтра увидишь! – опять хитро веселясь, повторила Лэя и исчезла из видимости, вернувшись в свое тело.
      Женька расслабился и, уже переполненный какой-то то ли отеческой, то ли совсем не отеческой заботой, подрулил к месту ночного лагеря. Присел рядом со спящей Лэей, прислонившейся спиной к плюшевой шкуре Хлюпа. Женька приврал Лэе насчет ее глаз. Они сводили его с ума не хитростью, а своей странной, завораживающей красотой. Он долго смотрел на безмятежное лицо спящей, неземной красавицы и, не удержавшись, наклонился и поцеловал ее в белую полоску на виске. Ощущения прикосновения к атласной шерстке не получилось, но лицо принцессы осветила счастливая улыбка. Он попытался погладить ее на прощание, и шепнул: