Ноа только слышала гром и видела вспышки, раздававшиеся со стороны их дома. А когда преграда исчезла, она нашла на месте дома выжженное поле, усеянное обгоревшими трупами сэйлов. Она не могла найти среди них свою учительницу и не чувствовала ее больше рядом. Спасся ли кто из инквизиторов – она не знала, но было впечатление, что там никто не выжил.
      – Да, я припоминаю из хроник инквизиции, что они посылали огромный отряд Святого Огня для окончательной расправы над всеми ведьмами и колдунами лет семьдесят – шестьдесят назад. Из него никто не вернулся, – тихо сказала Лэя.
      – Господи, какие же сволочи эти ангелы! Не могли ничего лучше, чем инквизиция, придумать. И главное толку – ноль. Теперь нам надо расхлебывать всю эту ихнюю дурь! – не удержался от эмоционального восклицания Женька, чем немало озадачил рассказчицу.
      Лэя пообещала Ноа, что все объяснит позже, а сейчас им интересно дослушать ее рассказ, и хозяйка продолжила. Несколько дней после этого побоища были самыми трудными в ее жизни. Она ушла жить сюда, еще ближе к мысу. На поле боя было страшно ходить. Ведь души умерших блуждают в этой стране пока окончательно не истощатся. Это было сверх ее сил, наблюдать, как душа ее учительницы мечется над местом их бывшего дома. Но это длилось только одну ночь, потом от души осталась только тень, которая не обладает сознанием. Тот лес много лет был полон таких теней-приведений, которые можно увидеть ночью в сумеречном свете, пробивающемся сквозь тучи от звезд.
      – Не удивляйтесь, если повстречаете такого гостя в лесу ночью. Иногда души больших животных долго неприкаянно бродят среди лесов, – предупредила Ноа.
      Но ее отчаянное одиночество не длилось долго, Вскоре вернулся ушедший странствовать волшебник, и она нашла утешение в объятиях единственного живого сэйла, какого она знала на тот момент. Он остался с ней, сказав, что ее дом оказался самым милым местом, какое только нашлось вокруг моря. Они прожили с ним счастливую жизнь. Но пять лет назад он ушел в свой последний путь к поясу гор.
      Только там душа может попасть на небеса.
      Этот мир давал чародеям огромные силы, но взамен требовал платы. Самое большое для Ноа наказание было, то, что она не могла иметь детей, так как сэйлы здесь были бесплодны. Лэя при этих словах, судорожно схватила Женьку за руку, что не ускользнуло от взора хозяйки, но она благородно не заострила на этом внимания и продолжила рассказ. Непонятно, почему это случалось, но женщины могли зачать ребенка только за поясом дождей, а долгое проживание здесь вообще лишало их такой возможности. С другой стороны, может быть это и к лучшему, так как у них рождались бы обычные дети, беззащитные в этом мире.
      Другая кара заключалась в том, что, умирая здесь, душа обречена на вечную смерть.
      Поэтому сэйлы, чувствующие приближение последнего часа, старались выходить к поясу гор, где открывался путь на небеса, как и сделал ее муж. А принимать физическую смерь от инквизиции или умирать своей смертью, для стариков не имело большого значения.
      Из-за того же странного свойства вязкого астрала здесь существует еще один запрет для волшебников. Им нельзя гулять во снах, как бы этого не хотелось их душе. А ведь душа, отведавшая раз полет в небеса, своевольно просится туда снова и снова. Старая колдунья долго приучала Ноа контролировать свои сны. В прошлые времена смерть от случайного выхода души во время сна, была не очень редким делом в стране Высоких Горизонтов. Если душа выйдет здесь из тела, она не попадает на небеса, а начинает блуждать, как тень в этом мире и потом не может попасть обратно. По преданиям, очень редко душе все-таки удавалось вернуться, и иногда, после этого души таких чародеев умели попадать на небеса прямо отсюда.
      Но все это только древние слухи. На этом повествование хозяйки закончилось, и Женька спросил первый вопрос, пришедший ему на ум:
      – А почему лонки называют гигантских животных-переростков "несчастными"?
      – Да? Я не знала… но вообще-то очень верное название. Даже когда они умирают, их души еще долгое время неприкаянно бродят по этому миру. Для не осознающих, что с ними происходит, животных бремя колдовства непосильно. Они не ведают, что творят – действительно, несчастные.
      Настал Лэин черед рассказывать старшей коллеге, кто они такие и с чем пожаловали в страну. Как ни странно, но волшебница очень хорошо все восприняла, и удивило ее только то, что Лэя умудрилась прожить до девятнадцати лет за пределами этой страны. Наоборот, она даже с какой-то жадностью слушала все подробности астральных перипетий и причину возникновения страны Высоких Горизонтов. Самое замечательное, что ни рассказ об инопланетном происхождении Женьки, ни известие, что Лэя кронпринцесса Эрианы не повлияли хоть как-то на ее открытое и доброжелательное отношение к молодым путешественникам.
      В конце концов, разговор свелся к тому, что Женька все пытался осилить понимание, что же на самом деле происходит здесь, на берегу этого загадочного моря, а женщины пытались помочь ему, чем могли.
      – Я хорошо понимаю, по крайней мере, надеюсь, что понимаю, как в астрале душа творит реальность, будучи сама информацией, и творя информацию вокруг себя. Но уже на изнанке реала душа не может свободно творить, что ей вздумается. Максимум, что она может – это видоизменять себя и свободно перемещаться. Да еще способна транслировать и воспринимать информацию. А что получается здесь? Вы же творите как душа в свободном астрале!
      – Но мы тоже ограничены в своих возможностях! – возразила Лэя.
      – Мне кажется, что чем ближе к капсуле, тем больше эти ограничения зависят не от окружения, а от потенциала самой души. То есть, в астрале максимум, что может создать душа – это якорь. Не многим больше этого дома с участком.
      – А может, здесь астрал проникает в реальность? – предложила Лэя. – Ты же сам говорил что-то об этом!
      – Постой, постой! А почему астрал здесь такой, как будто нету никакой изнанки?
      – Ангелы же говорили, что тут четвертое измерение замешано! – вспомнила Лэя.
      – Так, представим, что сюда воткнулось четвертое измерение. Что произойдет? Мир развалиться, потому что он продукт трех измерений.
      – Но он не развалился! – возразила Ноа.
      – Значит, четвертое измерение может образовать еще три дополнительных трехмерных сочетания с уже существующими парами. Получиться четыре трехмерных пространства наложенных друг на друга. Чушь какая-то! – Женя пытался сосчитать на пальцах и не справлялся с собственными рассуждениями.
      – А, по-моему, это близко к истине, – сказала старшая волшебница. – Я видела, как ведут себя души, попадающие в эти складки реальностей. Они бродят между них и создают свои псевдореальности и не находят выхода, пока этот мир не высосет до конца их энергию.
      – Кстати это объясняет, почему свободный астрал смешивается с реалом. Изнанки-то здесь настоящей тоже нет! – добавила Лэя.
      – Так-так-так, – протарахтел Женька. – А еще кто-то говорил, что женщины не умнее мужчин. Ах да, вы же Сэйларские женщины!.. Прибавим к рассуждениям еще то, что четвертое измерение все-таки не совсем здесь развернуто. Тогда и получается весь этот винегрет из мягкого реала со складками каких-то псевдореальностей вместо изнанки, и проникновение чистого астрала в размытый реал. И все это будет только усиливаться по мере продвижения к горе… и все-таки откуда здесь берется материя под силой воздействия ваших полуосвободившихся душ?!
      – А мне так все логичным кажется, – сказала Лэя. – Просто мы действуем на астрал.
      Он структурируется. А поскольку тут натолкано целое месиво пространств и каждое с уймой своей энергии, то матрица астрала просто формирует материю в соответствии с приданной ей структурой. А размягченный реал пытается возвращать все назад, но ему трудно с нами бороться, потому что его сил здесь явно не хватает!
      – Ну, ты даешь! Обставила меня в мастерстве развешивания этикеток с табличками на целый порядок! – восхитился Женька.
      – У кого учимся?! – Лэя довольно намекнула на Женькину страсть все объяснять, и подвела итог, рассмеявшись. – А не все ли равно, как объяснять, главное, наврать себе поувереннее и успокоиться!
      – Не знаю, не знаю. Иногда даже ложное знание может стать спасительным, если оно может объяснить, что делать в конкретной ситуации, – Женя сам не знал, как скоро этот тезис может подтвердиться в действительности.
      В результате этой гимнастики ума все пришли в полный восторг от собственного идиотизма и на славу посмеялись над хилыми попытками с лету разгадать целую кучу загадок мироздания. Затем Ноа предложила Женьке немного поупражняться в экстрасенсорике:
      – Здесь любой должен начать чувствовать мысли и присутствие другого, – сказала она.
      – Кстати, я уже накачивал Лэю один раз энергией еще на краю этой страны. Правда после этого она не давала мне этого делать.
      – А ты закрой глаза и "прислушайся" к нам. Попробуй, а мы тебе поможем!
      Женька закрыл глаза и стал до боли "вслушиваться". Через некоторое время до него донеслась мысль, передающая что-то вроде "Не тупи, дорогой!" – это было явно послано Лэей. Потом еще слабее дошла мысль "Поздравляю, я слышу тебя!" – это была Ноа. Женька открыл глаза со счастливой улыбкой и крикнул:
      – Получилось! Спасибо Лэя – я не тупил! – чем немного смутил расшалившуюся принцессу.
      Время приближалось к вечеру, и Женька предложил выбраться на свежий воздух, проведать лошадок и разобраться с багажом, пока не стемнело. Когда они пошли к импровизированной конюшне, Лэя остановила Ноа и Женьку на полпути и спросила разрешения поколдовать на свободной лужайке. Хозяйка не возражала и отвернулась вместе с Женькой к конюшне. Лэя, видимо, долго собиралась с мыслями, так как только спустя некоторую паузу их обдало волной воздуха. Женька встревожено обернулся, и очумело уставился на Лэино творение. Но что-либо сообразить он не успел, так как заметил, что Лэя покачнулась, и ему пришлось ловить в объятия норовившее упасть тело своей феи.
      – Опять ты хулиганишь? – мягко ворчал он и приказал принцессе. – Смотреть в глаза!
      Впившись своим взглядом в ее темные вертикальные зрачки, стал накачивать "незадачливую" волшебницу своей энергией. Однако та быстро отвела взгляд и сказала, весело и довольно улыбнувшись, что вполне достаточно. Оказалось, что юная кудесница была очень даже "задачлива", так как на лужайке стоял вполне модерновый домик с большими окнами и стильной отделкой. Но самое большое удивление ждало Женьку и, особенно, Ноа внутри дома. Юная хозяйка, первой зайдя в темный коридор, хлопнула, не глядя, рукой по стенке слева, и им в глаза ударил мягкий электрический свет.
      Женька, опешив, узнал в отделке и планировке интерьеры домов Отраженного реала.
      Блестящий паркет с мягким ворсистым ковром, профилированная отделка стен, стильная мебель цельного дерева теплых тонов… Женька прошмыгнул дальше, на кухню. Там тоже все было напичкано современной техникой вроде плиты со стеклокерамическим покрытием и посудомойки. Женька защелкал выключателями – все работало! Только микроволновка подкачала. Лэя смущенно опустила веки – она не знала принципа ее работы. Но в холодильнике было холодно, плита грела и так далее. Женька, не удержавшись, рванул искать ванную комнату. Нашлось все!
      Отдельный сверкающий чистотой и работающий туалет. Ванна с душем и горячей водой.
      – Как это все работает?! – чуть не плача в истерике, спросил Женька.
      – Ну, я точно не знаю… я просто мысленно вывела все коммуникации, как ты говорил, в другие пространства. Оказывается, работает!
      – Где же та электростанция и водонапорная башня?! Я уж не спрашиваю, кому на голову ты канализацию вывела! А, с другой стороны, ну и пусть! Я сейчас завою – так хочется в ванне полежать! Да что говорить, хоть по-человечески на унитазе посидеть! Умница моя, какой же я осел был, думая, что девушке хоть раз увидевшей такую красоту, рай в шалаше останется милым!
      – Не передергивай! Рай останется с милым! А где – это уже дело десятое… хотя, надо признаться, наверно, все-таки ты прав, – хитрющее потупила очи, вкусившая яда технической цивилизации принцесса.
      Пока Женька так причитал, радуясь и бегая по всему дому, Ноа медленно и недоверчиво осматривала все мелкие детали, как бы убеждаясь в их реальности.
      Наконец, остановившись у сияющей довольной улыбкой Лэи, озабочено посмотрела нее:
      – Как ты сумела все это за один раз "придумать"? Я ничего не понимаю в этой обстановке, но мне ясно, что это все очень сложно! Я, например, и пятой части всего этого не навыдумываю за один раз. Твоя сила просто невероятна, – проговорила она как-то нерадостно.
      – Ой, а я думала, что ты сразу себе дом "придумала"!
      – Нет, я его строила частями, сначала стены, потом крышу, потом отделку. Но не в этом дело. Меня беспокоит другое. Твоя душа слишком сильна и слишком свободна для этого мира. Понимаешь, она держится на одной ниточке в твоем теле, и я очень за тебя боюсь. Ты умеешь контролировать свои сны?
      – Нет! Я даже не знала, что это возможно, – призналась Лэя.
      – А давно ты не выходила в астрал во сне?
      – Я даже и не помню, как давно.
      – Вот это-то и плохо: твоей душе в любой момент может приспичить погулять, а я даже не знаю, чем тебе помочь. Самое лучшее было бы покинуть немедленно этот мир, но ты ведь не согласишься, да и не сделать этого теперь быстро… Единственное, что я могу тебе посоветовать: если такое случиться, и ты осознаешь, что гуляешь не в астрале, а где-то еще, постарайся не паниковать и искать свое тело. По преданиям те, кто все-таки возвращался, находили свое тело с помощью чего-нибудь необычного. И еще, у них тоже была очень сильная душа, такая, как у тебя.
      Слабакам там не выжить и нескольких часов. Если там окажешься, у тебя будет часов десять, чтобы найти свое тело. Во всяком случае, за сутки от всех остаются только плотные оболочки со следами информации.
      – Я же не знала… – пригорюнилась Лэя.
      – Извини, я тебя запугала. Будем надеяться, что ничего и не произойдет. Но я не могла не предупредить тебя.
      Притихший Женька подслушивал этот разговор, и сердце его опускалось от страха куда-то ниже пояса. К такому обороту дела он не был готов. Его юной фее, его котенку угрожала страшная опасность, а он ничего с этим не мог поделать: ни защитить, ни предупредить!
      – Ладно, прорвемся! Быстренько сделаем все дела в этом мире и вернемся – деланно весело сказала Лэя. – Мы в этом доме отдохнем ночь, а потом я тебе покажу, как этим всем пользоваться. Я это сама подсмотрела вот у них! – Лэя ткнула пальцем в сторону погрустневшего Женьки. – Ноа, это просто рай для женщины! Это будет моим подарком тебе, когда мы уйдем.
      На дворе уже почти стемнело, когда они добрались до лошадей. Поглаживая и похлопывая верных мохнатых тружеников, Женька задумался и сделал предложение Ноа:
      – Ты сможешь позаботиться об этих лошадках? Ты говорила, что до мыса можно дойти за день. Мы это смогли бы сделать пешком. Дальше они не смогут нам помочь и нам некуда их пристроить.
      – Хорошо, я позабочусь о них, но я хотела проводить вас хотя бы до мыса.
      – Я думаю, будет достаточно, если ты проводишь нас до пляжа. Я бы не оставил надолго такой дивный сад в этих местах без защиты.
      – Ты прав, я все время слежу за появлением гигантских гостей, слоняющихся по здешним джунглям, – со вздохом призналась Ноа. – Кстати, мы можем отойти еще чуть в сторону леса, может нам удастся разглядеть души животных, бродящих там вслепую. Это может быть полезным для вас.
      – Ой, как интересно! – воскликнула Лэя.
      – Не столько интересно, сколько грустно. Пойдемте – сами увидите, – невесело улыбнулась Ноа.
      Они отошли по дорожке дальше в лес. Вокруг уже была почти полная темнота.
      – У нас несколько минут на то чтобы их заметить. Эти призраки видны только при таком, очень слабом освещении и лучше всего их видно в утреннюю половину ночи, а не сейчас. В полной темноте или днем их не заметить, – поясняла Ноа.
      Они стояли и ждали. Им повезло – они увидели светлую прозрачную тень огромной кошки или пантеры. Она вынырнула откуда-то сбоку и стала проходить прямо перед всей компанией. Женька рискнул и, подбежав по почти не видимой дорожке к призраку, и коснулся его. Рука прошла насквозь. Тогда он сам прыгнул сквозь светлую тень. Ничего не произошло. Призрак двигался своей дорогой, как будто выискивая что-то и никак не находя. Женька поделился своими мыслями:
      – Похоже, что это наложение складок других пространств. Я не понимаю световое это воздействие или информационное. Может быть, здесь и я могу воспринимать прямую информацию. Но то, что это плотная оболочка души пантеры-переростка, нет никаких сомнений. И то, что я прошел сквозь ее, а она не среагировала, говорит за то, что эта кошка не на изнанке, а в каком-то из параллельных пространств.
      Будь она на изнанке, то она бы распалась или реинкарнировала, если бы только не заякорилась на какую-нибудь аномалию. В этих складках она бродит, не зная, куда попала. Значит плотные оболочки душ сэйлов, тоже так бродили? – спросил он у Ноа.
      – Да, теперь я понимаю, что случилось с воинами. Их души сгорали за сутки, как огонь, а плотные бессмысленные оболочки блуждали еще по складкам реальности, чуть не годами.
      Они еще немного постояли, но полная темнота, опустившаяся вокруг, выгнала их обратно к саду. Сделав несколько шагов, они завидели электрический свет в окнах домика, сделанного Лэей.
      – Стойте! Отвернитесь, пожалуйста! – вдруг воскликнула Лэя, подпрыгивая на месте и хлопая в ладоши, явно захваченная какой-то новой идеей. Я хочу сделать еще один подарок Ноа!
      Ни старая волшебница, ни Женька не могли отказать скачущей от воодушевления девушке. Женька только проворчал, отворачиваясь:
      – Смотри, только не перетрудись опять!
      Они постояли немножко, как вдруг лужайка вокруг слегка осветилась. Уже догадавшись о Лэиной придумке, Женька быстро обернулся и ахнул. Ноа, вообще, застыла рядом, не способная произнести ни слова, а Лэя вприпрыжку и весело смеясь, понеслась по освещенным низкими садовыми фонариками дорожкам. Сад преобразился, как по мановению волшебной палочки. Низкие фонарики подсвечивали клумбы с цветами и дорожки, так что сад приобрел сказочное очарование. В конце концов, хозяйка сада пошевелилась и медленно пошла, разглядывая свое преобразившееся детище. Когда они снова встретились посреди клумб, в глазах хозяйки стояли слезы.
      – Я не знаю, как тебя благодарить, моя девочка! – расчувствовалась Ноа.
      – Самая лучшая твоя благодарность, это то, что тебе понравилось! На самом деле это ведь не моя придумка. Я когда-то подсмотрела такое в астрале. Тебе просто необходимо попасть в туда после смерти – там у тебя будут сады еще получше. И мы еще когда-нибудь обязательно там погуляем!
      – А как ты провела электричество по саду? – спросил любопытствующий Женька.
      – Очень просто, вся цепь замкнута на выключатель в коридоре нашего домика!
      – А проводка?
      – Какая проводка?
      – Ну, кабеля, по которым ток идет.
      – Хм… я не подумала. Нет там никаких кабелей, ток сам по изнанке лучами к каждому столбику подходит, – наконец сообразила Лэя.
      – Ну ты даешь! Даже в Отраженном реале провода прокладывают!
      – А, устаревшая технология! – с видом космического профессионала-электрика, ответила юная хулиганка, нарушающая законы физики. – Главное, что у меня все работает!
      Вечер прошел в беседах и объяснениях преимуществ новой техники старшей коллеге.
      Только ночью Женька сообразил, что, несмотря на все нежения в ванной и на атласном белье в шикарной кровати, отныне он лишен спокойного сна. Лэя как-то беспечней отнеслась к предупреждениям волшебницы и, нашалившись с Женькой, уже тихонько посапывала носиком, уткнувшись в его плечо. А его чуть не трясло от мысли, что ее душа вот-вот может покинуть тело и тогда случиться… Он не мог и не хотел представлять себе этот ужас.
      Он напряженно вслушивался, не изменится ли ее дыхание. Вся ночь так и прошла в каком-то кошмарном бдении. Женька временами проваливался в вязкую дрему, потом опять просыпался с чувством сосущего страха. Он нашел средство проверять, на месте ли душа Лэи. Он целовал свою спящую красавицу или тихонько гладил ее волосы, и она отвечала во сне ему улыбкой. Тогда он успокаивался и опять ненадолго засыпал. Однако ничего страшного в эту ночь не случилось, и утром, тепло распрощавшись с Ноа, они продолжили свой поход по песчаной кромке берега…
 

***

 
      К вечеру путники достигли окончания мыса, тянущегося длинной песчаной косой в море. Они, как обычно, разместились на стоянку, закрывшись железной решеткой и крышей от дождя. С утра им предстояло думать, как переплывать море. Женька чувствовал себя, как выжатый лимон. Беспокойная ночь и долгий переход пешком сделали свое дело. Как он не пытался следить за Лэиным сном, он все-таки проспал… …Лэя оказалась на своей небесной полянке. На лугу все так же росли ее любимые цветы, и зеленела сочная молодая трава. Лэя присела на траву, ощущая, как давно она не была здесь и как она соскучилась по родителям и Арсену. Она стала привычно звать их к себе, но никто не откликнулся. "Наверно, сильно заняты.
      Подожду немножко и потом еще позову" – подумала Лэя и легла в траву, вбирая в себя аромат безмятежно покачивающихся цветов. Ей было хорошо – это было ее личное место на небесах, где ее душа всегда отдыхала. Подождав, она снова стала звать ангела и родителей, но опять ответом была только тишина. "Странно" – подумалось ей: "может быть, что-нибудь случилось?" Беспокойство начало медленно просачиваться в ее душу.
      Наконец, она встала и принялась звать всех, кого знала, так сильно, как только могла. Ответа не было. Тогда она пошла по полянке, разыскивая, хоть кого-нибудь, кто мог бы ей помочь. Она заметила, что вокруг полянки видны какие-то тени.
      Вглядевшись, она поняла, что вокруг нее стоит призрачный лес, видимый, как будто за мутным стеклом. Она решила посмотреть, что это такое, и прошла сквозь эту прозрачную слегка мутную пелену. Но до леса она не добралась. Вместо этого оказалось, что ее лужайка стала тоже прозрачной, а она стояла на новой, меньшей по размеру полянке. Она в панике метнулась обратно, но, пройдя пелену, попала еще куда-то, так как лужайки исчезли, а призрачный темный лес вокруг сменил свои очертания.
      Лэя, чувствуя, что начинает уставать, присела на клочок травы, бывший у нее под ногами. В голове крутилась какая-то мысль, которую надо было вспомнить. Она закрыла глаза и стала вспоминать… … Женьку как будто ударило током. Он даже подскочил во сне. Открыв глаза, он понял, что проспал слишком долго. Вокруг разливался слабый призрачный свет.
      Значит, ночь перешла за свою половину. Он лихорадочно стал всматриваться в Лэино лицо. Оно было мертвенно спокойно. Чувствуя, что случилось именно то, о чем предупреждала Ноа, он попытался ласками добиться какой-нибудь реакции от Лэи, но, не получив ответа, начал трясти ее за плечи. Глаза принцессы оставались плотно сомкнутыми. Женьку охватило чувство паники и отчаяния. Сейчас душа его любимой неприкаянно бродит где-то рядом, а он не может ей ничем помочь! Он закрыл глаза и "закричал" про себя что было сил: "Лэя!". Сначала он ничего не воспринимал.
      Потом, на грани чувств, появился далекий зов родной души. Женька выскочил из клетки и, закрыв глаза, стал поворачиваться вокруг. Вдруг он почувствовал, откуда идет отчаянный призыв о помощи. Он кинулся туда, не разбирая дороги. Он не помнил, как продирался сквозь чащу, но вдруг увидел призрачный силуэт его принцессы, сидящей на клочке такой же призрачной лужайки. Он кинулся к ней и проскочил насквозь, как в туман. Обернувшись, он снова увидел ее вставшей и слепо озиравшейся вокруг… … Лэя вдруг почувствовала чей-то родной зов. В сознании блеснула мысль: "Женя!
      Как я могла о нем забыть? Он зовет меня. Где же он?" Лэя чувствовала, как он приближается. Но вот Женя уже с другой стороны, а она не видит его. "Ах да, вот его смутная тень. Это точно он!" – Лэя кинулась к любимому и прошла очередную складку, оказавшись в новом месте. Теперь она видела призрачный контур берега и опушку темного леса с другой стороны. Паника вдруг сменилась отчаянной решимостью. Мысль о Жене пробудила все воспоминания о последних событиях. Она заставила себя сесть на тот клочок травы, который опять появился под ее ногами, и закрыла глаза.
      "Возьми себя в руки! Так мечась, ты наверняка погубишь себя! Не будь размазней!" – мысленно приказывала она себе с какой-то отрешенной ожесточенностью: "От тебя зависит судьба любимого и целого мира! Так что у тебя нет права на проливание слез!" Аутотренинг помог. Ее мысли заработали, как часы: "Значит так, душа моя дорогая! Погулять тебе захотелось?! Напомнили тебе, что можешь по небесам послоняться, ты и рада стараться?! Нет уж, не выйдет!" Она начала рассуждать. Первое наблюдение: их рассуждения о складках реальности, кажется, имеют под собой почву, так как ее душа сейчас тем только и занималась, что прыгала из одного параллельного зыбкого пространства в другое. Второе, довольно неприятное наблюдение: пытаясь выйти на объект, видимый в реале, она все время попадает не туда, проваливаясь в другое пространство и меняя ориентировку по отношению к реалу. Значит, пытаться выйти к объектам в реале, например, к своему телу, таким путем невозможно. Третье – если правда, что кто-то мог выходить в астрал и возвращаться в свое тело, то есть другой путь. Какой?
      Она уже пыталась дозваться ангелов, но ее зов просто затерялся в этих складках несуществующих реальностей. Что же делать?.. …Женька выл в отчаянии. Тень Лэи, которая только что кинулась к нему, вдруг растворилась бесследно. Он стоял посреди темного леса и не знал, что делать. Он чувствовал, что она не погибла, но она больше не звала его, и он не мог определить, где она находится. Он медленно побрел через лес, чисто интуитивно выйдя на их стоянку с клеткой. Он с испугом заметил, что оставил дверь открытой – ведь любая голодная зверюга могла напасть на бесчувственное тело Лэи. Со вздохом некоторого облегчения он нашел все нетронутым. Сев напротив Лэиного тела, Женька припал к ее груди, прислушиваясь к дыханию. Сердце принцессы медленно отсчитывало оставшееся время. "Насколько же ее хватит? До полудня?" – панически пытался сосчитать в уме Женька – "Нужно придумать что-то другое. Что-то, что бы позвало ее к телу, вне зависимости от всех этих складок пространств!" Он вспомнил, как они с приятелями вызывали друг друга с изнанки Земли, издеваясь над телами в первых экспериментах, но решил приберечь издевательства на крайний случай. А пока он решил попробовать другую вещь. Женька склонился над самым лицом, спящей беспробудным сном любимой, и осторожно оттянул ее верхние веки большими пальцами рук. Глаза были немного закачены кверху, но, к счастью, безжизненные вертикальные зрачки больше чем наполовину были видны. Он пристроился, упершись лбом в лоб, так чтобы заглянуть сверху в ее глаза. Наконец это ему удалось.
      Он решил повторить свои эксперименты по накачиванию ее души своей энергией. Он не знал, получиться ли хоть что-то из этого. Ведь души его любимой сейчас не было в теле. Тем не менее, он нашел ее потухшие зрачки и с упорством маньяка пытался нащупать контакт и вкачать в нее свою силу. Вдруг ему это удалось. Его взгляд будто воткнулся в ее зрачки, и он почувствовал, как маленький ручеек его души стал перетекать в безжизненные глаза. Но что-то в этом было необычное, глаза оставались такими же отчужденными, а энергия потихоньку принималась.
      Женьке просто отдавался процессу до конца, не мучая себя сомнениями. В конце концов, сознание начало покидать его. Он только успел отклониться, чтобы не навалиться на Лэю всем весом, как провалился в беспамятство… …Постепенно Лэя стала чувствовать чье-то присутствие. Как будто где-то вдали зажегся маленький маячок, все время посылавший сигнал нежности и любви. Это не был Женя, и не было ее собственное тело. Она никак не могла понять, что это, такое родное, и в тоже время незнакомое. Она чувствовала, что потратила слишком много сил в напрасных метаниях по ложным пространствам. Отбросив все лишние мысли, она сосредоточилась на выходе из этой ловушки. Если она не может найти свое тело в реале, все время оказываясь в новых местах, надо попытаться выйти в открытый астрал. Как же туда попасть?! Когда-то она представляла себе свою лужайку в астрале и оказывалась на небесах, а сейчас она очутилась в какой-то складке пространства. Вспомнив объяснения Жени об ориентировке в астрале, она попробовала представить себе занавес одной из виденных пирамид. Открыв глаза, она увидела его перед собой, однако чуть сместив взор, она заметила все тот же призрачный лес вокруг. Уже поняв, что вновь обманула сама себя, она шагнула в занавес северного сияния и оказалась опять в окружении прозрачного призрачного леса.
      "Так, занавеску себе выдумала и потратила последние силы!" – обозлено на себя подумала Лэя, все время ощущая на краю сознания теплый маячок: "Что же это или кто это такой, и как к нему добраться? Думай! Думай! Думай!" Лэя сковала себя железным усилием воли. Ей нужно было использовать последний шанс на спасение.
      Нужно найти выход из этого лабиринта! И вдруг ее посетила отчаянная мысль: "К черту все эти пространства!" Надо представить себе отсутствие чего-либо вокруг, вернее, отсутствие всего. Она красочно вспомнила открытый астрал, в который первый раз вывел ее Женя. Заставив себя сосредоточиться из последних сил на полной черноте без какого-либо пространства, она открыла глаза и почувствовала, как ее душа воспрянула, свободно паря в, ставшей такой родной, черноте. Она, чуть ли не физически, ощутила отсутствие сосущей тяжести складок ложных пространств и изнанок. Изо всех оставшихся сил она воскликнула: "Арсен! Папа!
      Мама!" и тотчас вокруг ее появились заботливые лица. Сама собой образовалась ее привычная полянка. Она в полузабытьи наблюдала, как вокруг ее суетятся ангелы и родители, что-то говоря, жалея и успокаивая ее. Наконец она почувствовала, как ее накачивают силой. Мысли снова приобрели четкость и ясность. Наконец, она встала и обнаружила множество астральных жителей, обеспокоено следящих за ней.