На него с переплета книги смотрело имя Фаулера. Гаррет провел по буквам пальцем. Странно, что писатель никогда не упоминал, что сопровождал Фея и Сентрелло в их первом вызове на смерть Маруски. Более чем странно. Подозрительно. Он даже удивился, когда упомянули имя соседа Маруски по квартире. Зачем? Чтобы скрыть, что уже побывал там?
      Гаррет откинулся в кресле. Может быть, Фаулер связан со всеми убийствами? Писатель был на Северном Берегу в вечер его стычки с Рики Маруской. Он видел ее и слышал слова Маруски, которые тот произнес, садясь в машину. Фаулер понимает разницу между теоретическими и практическими знаниями и предпочитает последние, проводя свои расследования. Поэтому он должен владеть техникой взлома. Только вспомнить его фокус с наручниками. Он мог пробраться и в фонд, и в дом Холла. Умение выслеживать тоже ему знакомо. Но на самом ли деле он следил, мог ли он следить за вампиром, сам оставаясь незамеченным?
      И прежде всего: Фаулеру недостает важнейшего свойства - мотива. Зачем ему убивать троих, подвергая при этом двоих пыткам?
      Знает ли Ирина о чесноке? Он снова взялся за телефон. Может, он сумеет убедить ее рассказать все, что ей известно об убийце. Если же нет, ее нужно предупредить. Есть человек, знающий о существовании вампиров.
      - Простите, но мисс Руденко здесь нет, - ответили ему, когда он спросил Ирину.
      Он этого и ожидал.
      - Будьте добры, передайте ей. Очень срочно. Говорит Гаррет Микаэлян. Скажите ей, что во время смерти Рики Маруски в его квартире был чеснок. Нам нужно поговорить об этом. Я остальную часть дня буду в отделе убийств во Доме Юстиции. А вечером меня можно застать по телефону 555-1099.
      - Я ей передам.
      Он повесил трубку. Теперь остается надеяться, что она покажется в фонде до вечера и позвонит ему.
      3
      Около четырех появилась Джиримонте. Она упала на свой стул и закурила сигару.
      - Гарри задержался в авторемонтной мастерской. Ну как прошел день, Микаэлян?
      Он слегка улыбнулся ей.
      - Многообещающе. Мне не хватает роста, чтобы быть взломщиком из Фило.
      - Плохо. - Она затянулась. - Все, с кем мы встречались, говорят о Холле одно и то же. Спокойный дружелюбный человек, у которого всегда находилось место переночевать, всегда гостеприимный хозяин, всегда спешил на помощь. Врагов у него не было. И никто ничего не слышал о Лейн Барбер. - Она пустила струю дыма. - Микаэлян, нужно смотреть фактам в лицо: вы по-прежнему подозреваемый. Почему бы просто не сознаться? Можете рассчитывать на признание вас невменяемым. Скажите, что у вас неуравновешенное состояние... следствие вашей диеты. Защита Твинки наоборот.
      Гаррет сжал кулаки в карманах. Запах ее крови смешивался с сладким сигарным дымом. На ее длинном горле заметно бьется пульс. Он смотрел туда, мучась от голода. Может, кое у кого он не возражал бы выпить кровь. Л_у_ч_ш_е_ н_е _х_о_д_и _с_о _м_н_о_й _п_о _п_е_р_е_у_л_к_а_м_, Д_ж_и_р_и_м_о_н_т_е_.
      Открылась дверь отдела. Вошел Гарри, не один.
      - Смотрите, с кем я встретился у лифта.
      За Гарри виднелась Лин, но заставила Гаррета вскочить на ноги вторая женщина.
      - Бабушка Дойл! Что ты здесь делаешь?
      Бабушка широко улыбнулась ему.
      - Навещаю своего дорогого внука.
      Лин сказала:
      - Я знаю, ты должен проводить время с Гарри, Гаррет, но, может, сегодня пойдешь с Граней и мной?
      На мгновение имя его озадачило. Всю жизнь он звал ее только бабушка Дойл, и трудно было вспомнить, что у нее есть обычное имя: Граня Меган Мэри О'Хара Дойл.
      Джиримонте, нахмурившись, выпрямилась на стуле. Гаррет вопросительно взглянул на Гарри.
      Гарри посмотрел в сторону кабинета Серрато. Гаррет не поворачивался и потому не видел реакцию лейтенанта, но когда Гарри снова посмотрел на Гаррета, он наклонил голову в знак согласия. Но когда Гаррет мимо него направился к двери, он предупредил:
      - Оставайся с ними. Если узнаю, что ты отходил от них надолго, приеду с ордером на арест.
      Гаррет улыбнулся ему.
      - Я не хочу лишиться алиби, Гарри.
      Спускаясь в лифте, он спросил:
      - Бабушка, а папа и мама знают, что ты здесь? - Он с беспокойством представил себе, как Фил Микаэлян звонит своим старым дружкам и ставит на ноги всю полицию в поисках ее.
      Она фыркнула.
      - Разве я ребенок, чтобы просить разрешения? С семнадцати лет я сама о себе забочусь. - Она помолчала. - Я им оставила записку.
      Может, ее будет искать только полиция Сан-Франциско?
      - Зачем ты приехала?
      На этот раз она не улыбнулась.
      - Я видела тебя вчера ночью. Ты умирал, и кто-то, как дьявол, хохотал над тобой. - Глаза ее сверкнули. - Не стану сидеть дома и вязать, когда моя плоть и кровь в опасности.
      Несмотря на приступ страха, ему хотелось обнять ее. И несмотря на страх, он не смог сдержаться, чтобы не указать на ошибку в ее чувствах:
      - Не от женщины с глазами цвета незабудок.
      Она смерила его таким же испепеляющим взглядом, как когда-то в церкви, перед тем как щелкнуть по голове:
      - Но ведь женщина с глазами-незабудками есть?
      Он, как всегда под таким взглядом, сдался:
      - Ирина Руденко.
      Она довольно улыбнулась.
      - С автобусной станции я направилась в школу Лин. Теперь я понимаю, почему ты ее любишь. Она хорошая и умная женщина. Мы говорили о тебе.
      Он ощутил тошноту.
      - Бабушка... - Лифт остановился. Схватив ее за руку, он потащил ее по коридору к стоянке. - Бабушка, ты ведь не сказала ей...
      - Кем ты стал? - спросила сзади Лин. - А ей не нужно было: я и так уже знала. После нашего последнего разговора я заглянула в твой термос.
      Он медленно повернулся.
      - И вывела все остальное. - Именно этого он и боялся.
      Она улыбнулась.
      - В конце концов я ведь китаянка, а мы воспринимаем действительность не такой простой, какой она кажется. Некогда мы превращали в богов героев романов. Если вымысел может считаться реальным, значит кое-что из того, что мы считаем вымыслом, на самом деле реальность. Большое облегчение наконец-то понять твое поведение.
      Запоздало понял он, что она не отшатывается от него, не смотрит на него с отвращением.
      - И... тебе все равно?
      Ее подбородок взлетел вверх.
      - Конечно, мне не все равно! Посмотри, каким ты стал несчастным. Я убила бы эту женщину за то, что она с тобой сделала! Но, конечно, я принимаю тебя, каким ты стал. Что мне еще остается?
      Он не мог поверить своим ушам.
      - И ты... меня не боишься?
      - Бояться того, кого я люблю? - негодующе спросила она.
      Он удивленно смотрел на нее. Знание не изменило ее отношения к нему? Неужели и Холла и экономку Ирина "держала" не страхом? Неужели люди и вампиры могут стать друзьями?
      - Я гадала, где ты набираешь кровь в термос, - продолжала Лин. Приятно было ощутить... что крышка и край термоса пахнут лошадью. - Она беспокойно посмотрела на него. - Из-за этой перемены у тебя неприятности с Гарри?
      - Отчасти. - Поскольку она знает о нем, он может рассказать ей и все остальное. - Я вначале думал, что вампир ответствен за три убийства, но так как сказать об этом не мог, предпринял собственное расследование. Гарри заподозрил, что я знаю об этом деле больше, чем говорю. И так как он не знал, почему я утаиваю от него сведения, он... - Нет он не может сказать, что его подозревают! - он считает, что я хочу присвоить себе всю славу.
      - Ты ужасный лжец, - сказала бабушка Дойл. - Почему не скажешь, что он опасается, будто ты и есть убийца?
      Ее чувства ужасно точны!
      Лин затаила дыхание.
      - О! Боже! Бедный Гарри. Бедный Гаррет. Я хотела бы, чтобы ты больше верил в дружбу и доверился бы нам.
      Он ощутил чувство вины. Если бы он знал.
      Вмешалась бабушка:
      - Нечего переживать теперь из-за этого. Что сделано, то сделано.
      Лин кивнула.
      - Теперь нам нужно распутать эту нелепость. Скажи, что мы должны сделать.
      Его охватило тепло. Что за женщины! Он покачал головой.
      - Ничего. Я не хочу вовлекать вас. Это опасно.
      - "Ай Кинг" говорит, что ты должен найти помощников, чтобы достичь успеха, - напомнила она ему.
      Бабушка Дойл подтолкнула его к машине.
      - Расскажешь нам все по пути домой.
      Теперь он понял, почему всегда ощущал такую близость к Лин. Она и его бабушка - духовные близнецы. Но между ними он чувствовал себя, как на сорвавшемся с тормозов поезде. Он вздохнул. Недостаток сна, тяжесть дня ослабили его сопротивление.
      - Да, мэм, но, Лин... направляйся на Высоты, пока я буду говорить.
      4
      Экономка Холла впустила Гаррета с явной неохотой.
      - У вас официальное посещение? Это тоже офицеры? - Она разглядывала двух женщин.
      Он слабо улыбнулся ей.
      - Скажем, полуофициальное. Миссис Дойл и миссис Такананда помогают мне в частном расследовании обстоятельств смерти мистера Холла. Можно ли мне заглянуть еще раз на верхний этаж?
      Экономка нахмурилась.
      - Зачем?
      - Чтобы проверить, не было ли взлома. Похоже все-таки, что не Ирина убила мистера Холла. Убил человек, а он должен был как-то попасть внутрь.
      Напряженная улыбка экономки говорила: "_Я _в_е_д_ь _с_к_а_з_а_л_а в_а_м_, _ч_т_о _м_и_с_с _Р_у_д_е_н_к_о _э_т_о_г_о _н_е _д_е_л_а_л_а_."
      Она провела их на чердак. Гаррет с тревогой посматривал на шедшую за ним бабушку Дойл, но скоро понял, что волноваться не из-за чего. Подъем дался экономке и Лин трудней, чем его бабушке.
      На чердаке экономка открыла двери кладовок. В первой ничего не было тронуто. Тихая, пахнущая пылью и морем. Окно закрыто, все шесть стекол на месте. К облегчению Гаррета, на полу мало пыли и следы его предыдущего посещения не видны.
      От дверей второй кладовки все казалось таким, как он помнил. Но только стекло у оконного замка кажется чуть меньше остальных. Подойдя, он понял почему. Снаружи стекло придерживала черная изоляционная лента. Ручкой он тронул стекло. Оно подалось.
      Глаза экономки расширились.
      - Оно было вырезано, - сказал Гаррет, - потом поставлено на место, так что случайный взгляд не обнаружит повреждения. - Маленький кружок на стекле показывал, где прижали присоску, вначале вытащили стекло одним куском, потом придерживали его, пока оклеивали лентой.
      - Вы думаете, это сделал убийца мистера Холла? - Экономка нахмурилась. - Но дверь...
      Быстрый осмотр петель обнаружил то, что он ожидал: царапины там, где отвертка высвобождала винты петель. Он указал на них женщинам.
      - Что же делать? - спросила экономка.
      - Молиться, чтобы найти дьявола, - ответила бабушка Дойл. Она смотрела в окно, будто видела что-то незримое. - Если мы не поймаем его до завтра, кто-то еще умрет.
      5
      Лин попросила его натереть морковь, пока они с бабушкой Дойл готовили остальной ужин. Окутанный теплым запахом крови женщин, попивая кровь из оловянного стакана, Гаррет вкладывал морковь в машину, и мысли его метались, как ее ножи. День для того, чтобы отыскать убийцу. А у него нет ни одного подозреваемого. Свидетельство из кладовой полезно. "Ай Кинг" прав: он не может работать в одиночку. Но ему нужна помощь профессионалов. Как бы они ни хотели помочь, Лин и бабушка не имеют опыта расследования убийств, а он поступил бы безответственно, если бы стал рисковать их жизнью. Время довериться дружбе и признаться Гарри.
      Он положил еще одну морковь в машину.
      - Лин, бабушка, сегодня вечером я все расскажу Гарри.
      Лин остановилась, глядя на него. Он ожидал увидеть на ее лице улыбку облегчения и одобрения, но она прикусила губу.
      Он удивленно смотрел на нее.
      - В чем дело?
      Она вздохнула.
      - Ты прав: ему нужно рассказать. Я... хотела бы я чувствовать большую уверенность...
      - Большую уверенность в чем, достопочтенная жена?
      Все трое повернулись. В дверях кухни стоял Гарри.
      Лин подбежала поцеловать его.
      - В виде исключения ты дома почти вовремя. Прекрасный сюрприз. Гаррет, все-таки я считаю, что могу тебе доверить накрывать на стол.
      Гарри задержал ее за руку и скептически разглядывал.
      - Уверенность в том, что он способен накрывать на стол?
      Она подняла брови.
      - Учитывая, сколько раз тарелки затягивались паутиной, прежде чем ты появишься...
      - Мы не о столе говорили, - прервал ее Гаррет. - Прости, Лин, но это нужно сделать. - Он опустошил свой стакан и поставил его в раковину.
      - Гаррет, - предупреждающим тоном сказала бабушка.
      Он не обратил на это внимания.
      - Гарри, Лин беспокоится, как ты воспримешь объяснение моего странного поведения.
      - О, думаю, я это переживу. Ты меня недооцениваешь, достопочтенная жена. - Он обнял Лин и шлепком отправил к плите. Подойдя к столу, он взял морковку и начал жевать ее. - В сущности я уже знаю. Ван сказала мне сегодня.
      Гаррет недоверчиво замигал. Неужели Гарри тоже так спокойно воспримет его историю?
      Гарри продолжал жевать морковку.
      - Не понимаю, почему вы мне раньше не сказали. Ван говорит, что тебе не нужно переживать в одиночестве. Тут нечего стыдиться, хотя я понимаю, почему ты не хотел, чтобы знал твой отец. Он, вероятно, воспринял бы слишком лично, как отражение какой-то слабости в нем самом.
      Бабушка Дойл фыркнула.
      - Да ну?
      - Нельзя ли не трогать папу? - раздраженно спросил Гаррет.
      - Да ему и не нужно знать, - сказал Гарри. - Ван рассказала мне о своей сестре. Есть средства. Тебя можно вылечить.
      Гаррет удивленно замигал.
      - Вылечить! Средства? - Краем глаза он видел удивленные взгляды женщин. - Какие средства?
      Гарри удивленно переводил взгляд.
      - Комбинация медицинских и психиатрических способов.
      Гаррет в отчаянии понял, что они говорят не об одном и том же.
      - Гарри, а в чем моя проблема, по мнению Джиримонте?
      Миндалевидные глаза сузились.
      - Конечно, отсутствие аппетита. Что же еще?
      Неудивительно, что Гарри воспринял это так спокойно.
      - Боюсь, Джиримонте не совсем права. Я...
      - Не нужно до обеда говорить на серьезные темы, - прервала его бабушка. - Это помешает пищеварению. - Она ласково улыбнулась. - Сержант, если вы будете так любезны убраться из-под ног, я принесу вам чай; по словам вашей милой жены, вы всегда пьете его после работы. Гаррет, заканчивай тереть морковь. Поговорим позже.
      Что же значит "позже"? Не во время обеда, как обнаружил Гаррет. Лин и бабушка Дойл твердо держались в разговоре легких тем. И не после обеда. Они настояли на том, что нужно смотреть телевизор, хотя Гаррет не верил, что их действительно интересует "Майами. Полиция нравов".
      - Бабушка, Лин, - сказал он во время рекламы. - Можно вас на минутку. - На кухне, где не мог услышать Гарри, он спросил: - Что вы делаете? У нас нет времени, а Гарри нам нужен.
      Лоб Лин наморщился.
      - Да, но... - Она вздохнула. - Он не поверит, если ты просто скажешь, что ты вампир. Его нужно подвести к этому.
      Зазвонил телефон.
      - Я возьму! - сказал Гарри в соседней комнате.
      Гаррет провел рукой по волосам.
      - У нас нет на это времени. Завтра будет новое убийство, говорят чувства бабушки. Завтра! Может, ты недооцениваешь его, Лин. Ты ведь приняла...
      - Это тебя, Гаррет! - крикнул Гарри. - Ирина Руденко.
      Гаррет схватил кухонный телефон, но ничего не говорил Ирине. Он слышал дыхание Гарри в параллельном аппарате в гостиной.
      - Я взял, Гарри.
      - Я тоже хотел бы поговорить с мисс Руденко, - сказал Гарри. - Мисс Руденко. Я сержант Такананда из полиции Сан-Франциско. Мы пытаемся установить, кто убил Леонарда Холла. Не могли ли бы вы ответить на несколько вопросов?
      - О мистере Холле? - разочарованно произнес голос на другом конце провода. - И все из-за этого? Что за вздор?
      Гаррет удивленно замигал. Только акцент напоминал об Ирине.
      Она капризным тоном продолжала:
      - Мереса сказала, что меня ищет какой-то блондин. Но Такананда - это не имя для блондина.
      - Я блондин, - сказал Гаррет. - Гаррет Микаэлян.
      - Микаэлян, Микаэлян. - Она как будто пробовала его имя на вкус. Это вы пытались меня поймать после представления "Одеяла Вавилона" в прошлую субботу?
      Гарри терпеливо сказал:
      - Мисс Руденко, это важно. Хорошо ли вы знали мистера Холла?
      Она вздохнула.
      - Боже. Я вообще его не знаю. То есть я его знала, но не знала, если вы понимаете, что я имею в виду. Он друг моей матери. Они оба работают в фонде Фило. Не знаю, кто его убил. Что за ужас. Нужно ли говорить об этом? Я лучше бы поговорила с тобой, блондинчик. Откуда я тебя знаю?
      - Вы меня не знаете, - ответил Гаррет, бранясь про себя. Не время играть в игры. _Г_а_р_р_и_, _п_о_в_е_с_ь _т_р_у_б_к_у_, _ч_т_о_б_ы_ я м_о_г _п_о_г_о_в_о_р_и_т_ь_ с _н_е_ю_. - Наш общий знакомый предложил, чтобы я вас поискал.
      - Да? Кто?
      В других обстоятельствах такая игра была бы даже забавна. Ирина играет очень хорошо.
      - Разве это важно?
      Она хихикнула.
      - Нет. Эй, давайте встретимся, скажем, у японского чайного сада в двенадцать нашего времени. Пока, блондинчик.
      И повесила трубку, прежде чем Гаррет и Гарри могли что-то сказать. Но говорить ничего и не нужно было. Она хочет его видеть и назначила ему свидание. Гаррет восхищенно улыбнулся. Гарри воспримет в человеческих терминах - двенадцать часов дня. Но она сказала "нашего времени". Времени вампиров. Полночь.
      С параллельного телефона Гарри сказал:
      - Ну, хорошо, встреться с ней, но поверни разговор на Холла. Может, тебе она скажет то, что не захочет говорить мне.
      Гаррет мрачно улыбнулся.
      - Я обязательно узнаю, что ей известно о смерти Холла. - А до того времени придется не говорить Гарри. Если Ирина что-то знает, может, они смогут разобраться без официальной помощи. Тогда еще целая неделя до конца отпуска. Можно будет не торопиться рассказывать Гарри.
      6
      Ночь лишила японский чайный сад цвета, который Гаррет помнил по прогулкам с Марти. Но даже в его ночном зрении, когда все было серым, кроме линии серебра от садящейся луны, сад сохранил элегантность и строгость. Остались и запахи: ночь заполнилась смесью запахов цветов, растений и воды. Идя по тропе с бамбуковыми перилами, Гаррет сообразил, что он здесь впервые со смерти Марти. Хорошо, что он пришел ночью: сейчас все отличается от того, что он помнил.
      Он переместил на другое плечо ремень термоса. Будет ли у него время его наполнить? К тому же на конюшне еще могут быть люди.
      Лунный свет совсем исчез, оставалось рассчитывать только на ночное зрение.
      - Итак, - послышался голос рядом с ним. - В квартире мужчины-проститутки был запах чеснока. Почему вы считаете, что мы должны это обсудить?
      Гаррет подпрыгнул. Как она умудряется подкрасться? Ведь он с выхода из дома внимательно следил за всем. Темные брюки и свитер делали ее невидимой для человеческого зрения, но он должен был бы услышать или увидеть ее. Что если убийца она? От раздражения самим собой голос его прозвучал резко:
      - Потому что это означает: вашего друга Холла и остальных убил человек, а не вампир.
      Она провела пальцами по большому каменному фонарю.
      - Конечно. Для меня это стало очевидно, как только я поняла, что вы не виновны.
      - Как?
      - Неважно. - Она отвернулась и пошла перед ним по изогнутому мостику; тут она остановилась и стала смотреть вниз, на золотых рыбок, поблескивавших в воде пруда. - Это не ваше дело.
      Он взорвался.
      - Как бы не так! Послушайте, милая, вы, может быть, и знаете, что я никого не убивал, но множество людей, и среди них полицейские, все еще думают, что я. И будут подозревать меня, пока не отыщут виновного. Так что если вы что-то знаете, я очень оценил бы ваши сведения.
      Она колебалась, потом снова посмотрела на воду, вздохнула и покачала головой.
      - Простите. Невозможно. Это слишком опасно.
      Он нахмурился.
      - Я уже имел дело с опасными убийцами. Этот не может быть опасней. Он ведь человек. Укажите мне его. Мы с Гарри его арестуем, и закон позаботится о нем.
      Ирина, хмурясь, повернулась, но потом, к раздражению Гаррета, рассмеялась. И почти тут же извинилась.
      - Простите. - Но в глазах ее и голосе по-прежнему смех. - Такая невинность. - Она протянула руку, чтобы погладить его по щеке, но он в гневе попятился. - Простите, пожалуйста. Я не хотела вас обидеть. Просто никогда не перестаю удивляться слепой вере в закон как орудие справедливости. Но это дело за пределами вашего "закона".
      У него свело желудок. В ушах прозвенел смех Лейн.
      - Нет, - сказал он. - Либо закон, либо анархия. Все должны нести ответственность за свои действия и отвечать за них перед людьми.
      С гладкого юношеского лица на него смотрели мудрые многоопытные глаза.
      - Я согласна, но в суде не всегда найдешь ответ. Опасность не только для вас лично, Гаррет, и не для нас обоих. Для всех нашей крови. Вы молоды в этой жизни, но разве вы не понимаете? Убийца знает, что мы существуем, и выслеживает нас и наших друзей. Он сломал Леонарду шею не только, чтобы помешать ему воскреснуть, если в нем есть вирус, но из ненависти к тому, кто стал нашим другом.
      - Итак, он охотник на вампиров, - сказал Гаррет. - И все же он только человек.
      Она зашипела:
      - Только? Нет. Святая богоматерь, нет. В прошлом году трое нашей крови были точно так же убиты в Европе, и все трое были умными, опытными и бдительными, они выжили с тех времен, когда люди действительно верили в наше существование. Доминик спасся на арене в Риме, спасся от испанской инквизиции и выдержал бесчисленное количество охот. Но этот охотник сумел убить его. Теперь вы понимаете, почему я хочу, чтобы вы держались подальше от меня? Вы слишком... наивны, чтобы бороться с ним. И что, если вам удастся захватить его? Наказание с помощью вашей общественной системы приведет к тому, что станет известно, кого он убивал и почему. Вы приведете всех нас к гибели. Гаррет, оставьте охотника мне.
      Холод пробежал по его телу, холодные комки застыли в желудке.
      - Не могу. Не позволяет закон, в который вы не верите. Поэтому лучше используйте мою помощь. Кто знает? Моя подготовка может оказаться полезной. Расскажите об убийствах. Есть ли ключ к тому, как он это делает?
      Она оглянулась.
      - Пройдемся. Мы слишком долго стоим на одном месте.
      Они пошли по тропе, вьющейся по саду. Ирина почти пять минут молчала, потом со вздохом сказала:
      - Я разговаривала с людьми, знавшими моих друзей. Они мало что могли мне сообщить, но рассказали, что незадолго до смерти мои друзья разговаривали с высоким светловолосым человеком. Один упомянул, что этот человек расспрашивал о рыжеволосой женщине, путешествовавшей перед второй мировой войной с Ириной Родек. Это. очевидно, Мейда. Поэтому я и приехала в Сан-Франциско. Предупредить ее, предупредить наших друзей, чтобы не разговаривали с тем, кто будет спрашивать о Мейде.
      Гаррет почувствовал, будто его ударили кулаком в живот.
      - Этот человек был англичанином?
      Она повернулась и посмотрела на него.
      - Не знаю. Никто из тех, с кем я разговаривала, не говорил с ним лично. - Ее глаза сузились. - Леонард рассказывал, что с вашими друзьями из полиции ездит англичанин, тот самый, что приходил вместе с вами в фонд.
      - Джулиан Фаулер. - Он быстро рассказал ей о писателе. - Не знаю, значит ли это что-нибудь. У него нет мотива для убийств и нет доказательств.
      Ирина поджала губы.
      - Если он охотник, ненависть к нам - достаточный мотив. Но этот человека ищет особую добычу.
      - Мадлейн Байбер, - сказал Гаррет. - Он очень откровенен насчет этого. Может, ему нужна именно она, а не материал для книги?
      Ирина слегка улыбнулась.
      - Если он умен. Охотник, убивший моих друзей, очень умный человек. Она помолчала. - Мне кажется, мы должны больше узнать об этом англичанине.
      Гаррет кивнул.
      - В библиотеке должны быть сведения о нем в разделе "Современные писатели".
      Ирина поджала губы.
      - Я знаю источник получше. И он не вызовет подозрений у нашего охотника, если он последует за нами. Идемте. Моя машина у озера Стоу.
      7
      Ирина повела свою маленькую хонду на север.
      - Вам трудно брать напрокат машины и снимать номера в отеле? спросил Гаррет.
      Она фыркнула.
      - Конечно, нет. Я отказываюсь терпеть неудобства из-за того, что выгляжу так молодо. В моих документах говорится, что мне двадцать один год, и, когда нужно, я выгляжу и моложе, и старше. Вероятно, я должна быть благодарна этому дьяволу Виктору за то, что он не увидел меня в тринадцать или четырнадцать лет. Приехали. - Она остановилась у обочины.
      Гаррет с сомнением посмотрел на здание.
      - Как мы найдем биографические сведения о Фаулере в фонде Фило?
      - Очень просто. Смотрите.
      Ирина вышла из машины, поднялась по ступенькам и позвонила.
      - Чем могу быть полезен? - послышался голос.
      Ирина подняла голову.
      - Я хочу войти.
      Теперь Гаррет увидел маленький круглый глаз камеры, смотревший с верха двери.
      - А ваша мать знает, что вы бродите в такое время ночи? - ворчливо произнес голос.
      - Наталья Руденко знает все, что я делаю. Откройте дверь, пожалуйста.
      Послышалось гудение. Ирина открыла дверь. Поздоровавшись с тем, кто стоял на верху лестницы, она провела Гаррета к кабинету Хойла и открыла его дверь.
      - Это поможет нам выглядеть нормально. Это тоже. - И она включила свет.
      Впервые увидел он ее при свете. У нее действительно глаза цвета незабудок... глубокие, богато расцвеченные, как анютины глазки. Но только на свету становятся красными.
      Она передвинула компьютер на край стола и села. Провела пальцами по клавиатуре, набирая программу, быстро читая указания на экране.
      Он удивленно смотрел на нее.
      - Вы умеете работать с компьютером?
      Не поворачиваясь, Ирина ответила:
      - Это необходимо, все равно что уметь вести машину или управлять самолетом. Изменение электронных записей - теперь единственный способ изменения личности. Разве Мейда не научила вас... - Она оглянулась и вздохнула. - Конечно, нет. На нее это так похоже: привести вас в эту жизнь и бросить, не научив даже основам выживания. - Она снова повернулась к клавиатуре и начала быстро печатать. - Мейда вообще избегает пользоваться передовой техникой, и такое отношение когда-нибудь подведет ее. Невозможно постоянно держаться одного года рождения. Когда будет решена проблема этого охотника за вампирами, нужно будет снабдить вас документами... ага, вот то, что мне нужно - литературная база данных. - Она напечатала еще что-то, потом отвернулась. - Поиски данных займут некоторое время. В холодильнике убежища есть свежая кровь. Принести?
      Он застыл.
      - Я не пью человеческую кровь.
      Она рассматривала его.
      - Вижу. - Ирина помолчала и добавила: - Можно некоторое время прожить и на крови животных, но это плохо. Нам нужна человеческая кровь. Иначе вы все время будете испытывать голод.
      - Легкий голод лучше, чем превращать людей в скот. - Сказав это, Гаррет поморщился. Боже, что за самодовольная напыщенность!
      Ирина с интересом рассматривала его.
      - Вы в это верите... что мы все, как Мейда? - Она стала серьезной. Нет. Подумайте. Как мы могли бы прожить все эти столетия и переселиться в мифы, если бы... - Она помолчала. Ничего [Слово в оригинале произносится по-русски]. Неважно. Я понимаю ваши чувства. Правда. Мало кто из нас приходит в эту жизнь добровольно. Когда я поняла, кем стала, я возненавидела Виктора с такой страстью, что поклялась никогда не обращаться с людьми, как он, и никогда не пить человеческую кровь.
      - Вы упоминали его раньше, - сказал Гаррет. - Это вампир, который...
      - Да. Князь Виктор Харитонович. - Она выплюнула это имя. - Его прозвали Виктор Волчьеглазый. Мне было шестнадцать лет, и я была полненькой, когда он увидел меня в доме князя Евгения Васильевича. Моя мать была в этом доме кухаркой. Она мне не говорила, кто мой отец, но я всегда чувствовала, что боярин, возможно, младший брат князя Петр. Иногда я завидовала его законным дочерям, но не часто. Им приходилось проводить все время в тереме и выходить на улицу с закрытыми лицами.
      Гаррет удивленно смотрел на нее.
      - Так жили русские женщины?
      Она слегка улыбнулась.
      - Да, пятьсот лет назад. - Она смотрела мимо него. - Но моя свобода дорого мне стоила. Она дала возможность Виктору увидеть меня. Он приказал своим людям похитить меня, когда я с матерью шла на базар. Я, конечно, не понимала, что меня ждет. Поняла позже, через три ночи, эти ужасные, полные страха ночи. Я ждала того, что рано или поздно произойдет со мной. Уже много лет крестьянки и девушки-служанки исчезали, а потом появлялись, как живые мертвецы.
      Я почти обрадовалась, когда из темноты появился Виктор с оскаленными клыками. Я сопротивлялась, царапалась и кусалась - ведь моя мать была монголкой, - он одолел меня и пил мою кровь, но еще до этого я узнала вкус его крови. Наступила вторая ночь, я спряталась за дверью. Ударила его стулом в лицо и сбежала. - Ирина сухо улыбнулась. - К несчастью, была зима. Не добравшись до дома, я замерзла насмерть. - Улыбка ее поблекла. Пришла в себя в снегу. вы, вероятно, поймете, что я почувствовала, обнаружив, что холод меня не тревожит, и поняв, почему.
      Гаррет перевел дыхание. Да, он знал.
      Ирина взглянула на него.
      - Только ненависть к этому дьяволу помешала мне броситься на кол. Я поклялась уничтожить его.
      Слова эти отдавались в голове Гаррета. Он подумал о могиле Лейн. И спросил:
      - Вам это удалось?
      Ее зубы оскалились в волчьей усмешке.
      - Я внучка монгола, не забывай. Дома я возобновила прежнюю жизнь, клялась, что не помню, где была. Трудно было изображать из себя человека особенно трудно в церкви, но мысль о мести помогла мне перенести боль. По ночам я следила за Виктором, изучала его привычки и его дом, пока не поняла, когда он более всего уязвим и как до него добраться. Потом я объявила, что память моя восстановилась. Я обвинила его. Князь Евгений направил отряд к дому Виктора. Я привела из в подвал, где он спал днем, и попросила князя позволить мне самой ударить колом.