Впоместье Вудбридж радовались приезду полноправного хозяина в родовой замок. Хотя лорд Ричард был еще мальчиком, крестьяне и слуги встретили его с величайшим почтением. У Сабины на душе потеплело, когда Ричард наконец перестал озабоченно хмуриться, а, наоборот, с готовностью отвечал улыбкой на улыбки приветствующих его людей. Они вдвоем многие часы проводили верхом, объезжая поля, рощи и деревни. Ричард знакомился со своими владениями.
      Все же для Сабины прошедшие два месяца были нелегкими. Каждый день она ждала, что Гаррет даст о себе знать, но тот упрямо молчал. Стоя у окна в отцовском кабинете, она смотрела, как падающие снежинки постепенно укрывают землю и крыши построек белой пеленой.
      Ей нравилось заходить в эту большую, но уютную комнату и проводить там долгие часы в тишине и покое. Ей хотелось вернуть мир в душу, тот, который был в дни ее детства, но ей это никак не удавалось.
      Каждый день она посещала фамильную усыпальницу, где были похоронены ее родители. Преклонив колена, она молилась, главным образом о благополучии Ричарда. Она просила Бога ободрить мальчика, развеять его опасения за свое будущее.
      Дядя Иосиф, убедившись, что с племянниками все благополучно, отправился на родину во Францию. Сабина с грустью проводила его. Ричард теперь часто уединялся с дядей Симоном и внимательно выслушивал его советы по управлению таким большим владением, как Вудбридж. Через три недели Ричард должен был уехать в Итон, и мальчик старательно готовился к этому знаменательному событию. Архиепископ Кентерберийский взял на себя хлопоты по устройству Ричарда в школу.
      Одиночество Сабины нарушила Изабель. Она неслышно вошла в комнату, встала за спиной Сабины и тоже посмотрела в окно.
      – Похоже, что сегодня снег так и не перестанет.
      – Думаю, что да. Боюсь, он засыплет все дороги.
      Сабина отошла от окна и села за отцовский письменный стол.
      – …но я все равно люблю здешние зимы.
      Изабель поставила перед ней поднос и налила чай.
      – Сабина! Tea здесь. Я отругала кучера, что он повез больную в такую погоду и по таким дорогам, но тот сказал, что Tea настаивала на возвращении домой, и он не мог ей отказать.
      – Как она перенесла путешествие? – встревожилась Сабина.
      – Боюсь, что плохо. Я уложила ее в постель, подала крепкий бульон и горячий яблочный сок, но она не попробовала ни того, ни другого. Она все зовет тебя и говорит, что должна предостеречь от встречи с кем-то… Думаю, что она не успокоится, пока не поговорит с тобой.
      – Я поднимусь к ней сейчас же.
      Изабель задержала ее.
      – Я слышала, что с сегодняшней почтой прибыло письмо из Рима.
      – Да, от отца Сантини. Он представлял мое прошение его святейшеству. О разводе не может быть и речи, а признание брака недействительным может быть разрешено, если я письменно и публично поклянусь, что мы с Гарретом никогда по-настоящему не были мужем и женой.
      – И ты готова солгать его святейшеству, чтобы получить свободу? – изумилась Изабель.
      – Я это сделала бы без малейших угрызений совести, – твердо сказала Сабина. – Только теперь я не могу поставить свою подпись под документами.
      – Значит, ты передумала и решила остаться супругой Блексорна? – оживилась Изабель.
      – Нет. На то есть иные причины.
      Изабель была заинтригована.
      – Ты так настойчиво добивалась развода, что же заставило тебя изменить свое решение?
      В глазах Сабины была такая мука, что Изабель испугалась. Сабина сжала кулаки, стараясь не зарыдать.
      – Случилось нечто непредвиденное. Если наш брак будет признан недействительным, то мой ребенок останется без имени.
      Удар, нанесенный Сабиной, был неожидан и силен.
      – Как давно ты поняла, что у тебя будет ребенок? – едва оправившись от шока, спросила Изабель.
      – Я начала кое-что подозревать с первого дня, как мы приехали в Вудбридж, но не хотела в это верить. Однако теперь нет никаких сомнений. И вот сегодня отец Сантини прислал мне документы на подпись. Что мне делать?
      – Ты сама уже знаешь, как должна поступить. У тебя ребенок от законного мужа, ты обязана известить его светлость…
      – Да, обязана, но…
      – Чем скорее ты это сделаешь, тем будет лучше.
      – А что, если Гаррет потребует, чтобы я переехала в Волчье Логово? – Голос Сабины дрожал от переживаний.
      – Конечно, он захочет, чтобы ребенок появился на свет в его доме. Это его право.
      – Но я не желаю жить в Волчьем Логове. – Сабина яростно встряхнула головой и направилась к двери. – Я повидаю Tea, а после напишу письмо Гаррету и сообщу ему о ребенке.
      Изабель с горечью проводила ее взглядом. Печально, что Сабина никогда не была хозяйкой собственной судьбы, никогда не поступала ради своей пользы. Сперва она пожертвовала собой и вышла замуж, чтобы угодить королю и родителям, но против своего желания. Потом она стала актрисой ради благополучия маленького брата. Теперь ею будет распоряжаться супруг, потому что она ждет от него ребенка.
      Сабина вошла в затемненную комнату, где на постели недвижимо покоилась Tea. Старая служанка была так слаба, что не могла даже приподнять руку, чтобы жестом подозвать Сабину поближе. Но та, сама догадавшись о ее желании, присела у изголовья кровати.
      – Что я могу сделать для тебя, Tea? – ласково спросила она.
      – Уже ничего. Я умираю, и мы обе это знаем.
      – Не хочу слушать подобные разговоры! – Сабина старалась выглядеть бодрой. – Я не для того обрела тебя вновь, Tea, чтобы тотчас же потерять. Может быть, тебе что-нибудь почитать вслух? Когда-то тебе это нравилось.
      – Нет, я должна поговорить с тобой. Я должна рассказать… тебе о той ночи, когда умер твой отец…
      Tea коснулась руки Сабины, попыталась сжать ее слабыми пальцами. Сабина напряглась. Она боялась услышать то, что скажет Tea. Скорее всего она заклеймит Гаррета Блексорна, как организатора убийства.
      – Незачем вспоминать ту ночь. Это нас обеих расстроит и помешает твоему выздоровлению.
      – Ты должна меня выслушать. У тебя по-прежнему есть враг. Тебе надо быть настороже, моя девочка.
      Мурашки страха побежали по спине Сабины, сердце бешено заколотилось. Это не был бред умирающей женщины. Tea была в полном сознании, но ее терзал страх за участь тех, кого она любила больше жизни и оставляла в этом мире в опасности.
      – Что ты хочешь сказать, Tea?
      Tea заговорила громче и тверже. Она знала, что ей отпущено мало времени. Это придавало ей сил.
      – В ту ночь злодеи приняли меня за мертвую. Я слышала, о чем они говорили…
      Глаза Tea расширились. Она сделала попытку приподняться. Сабина осторожно уложила ее на подушки.
      – Может, мы отложим этот разговор? Поговорим после, когда тебе станет лучше?
      – Мне уже не станет лучше. – Tea провела языком по пересохшим губам. – Слушай же меня!
      – Хорошо, хорошо! – кивнула Сабина. Конечно, ей надо узнать, что удалось подслушать Tea, пусть даже это докажет вину Гаррета.
      Tea закашлялась. Когда спазм в горле у нее прошел, Сабина дала ей глоток воды. Tea с нежностью взглянула на Сабину:
      – В душе я всегда верила, что ты жива. И Ричард…
      – Мы спаслись только благодаря тебе, Tea.
      – Так слушай, герцогиня! Вот что говорил один из мерзавцев. Он не держал на привязи свои язык, потому что счел меня мертвой. Я и правда была близка к смерти. Он хохотал и хвастался, как ловко провернули они это дело, одевшись в ливреи слуг герцога Бальморо. Пусть теперь гордый герцог расхлебывает кашу, заваренную его кузеном. Наконец-то кузены сведут счеты – это его точные слова – и Гортланд отомстит Гаррету за все унижения…
      Казалось, сердце Сабины вырвется из груди. Глаза ее наполнились слезами раскаяния. Как бы яростно Сабина ни сражалась со своими чувствами по отношению к Гаррету, в глубине души она всегда верила в его благородство. Если б только она доверяла своему сердцу, то они бы давно обрели совместное счастье. Он любил ее, но она убила в нем эту любовь. Теперь ей придется пожинать плоды своих неразумных, продиктованных жаждой мщения поступков.
      – Но тебе все еще грозит опасность, – не давая себе отдыха, продолжала Tea. – Есть другой враг, который желает тебе зла. Тот человек говорил о женщине, готовой на все, лишь бы сжить тебя со свету. Мне было так страшно слышать эти слова.
      – Что он сказал? Вспомни, Tea? – Сабина низко склонилась к лицу Tea.
      – Я все помню. «Миледи не успокоится, – говорил он, – пока не увидит женушку герцога в гробу». Он сказал, что миледи потребует доказательств…
      – Каких?
      – Ваших с Ричардом трупов. «Она захочет видеть трупы, а не слушать наши похвальбы», – так говорил этот разбойник и ругал эту леди на чем свет стоит.
      – Значит, Гаррет не виноват?
      – Нет, Сабина. Я то же самое сказала людям, присланным королем тогда, давным-давно. Твой муж никого не убивал и ничего не знал о нападении на замок. Ему причинили зло, так же, как и тебе… Но бойся эту женщину, желающую тебе смерти…
      – Я не знаю такой женщины, которая так долго могла бы хранить в себе ненависть ко мне. – Сабина пребывала в тревоге и недоумении.
      – Знай, что она существует и где-то затаилась. Конечно, хорошо, что у тебя есть верный страж – Изабель. Она поклялась мне оберегать тебя. Но и сама будь начеку.
      Сабина чувствовала, что Tea теряет последние силы.
      – Отдохни, Tea. Забудь прошлое. Давай помечтаем вместе о том, как славно заживем мы, когда ты поправишься.
      Сознание Tea вновь затуманилось.
      – Я тебя предупредила, Сабина. Теперь я могу спокойно уйти.
      Tea закрыла глаза. Сабина осталась сидеть у ее постели. Страх старой служанки передался и ей. Она размышляла о том, что ей поведала Tea. Кто эта женщина, замыслившая вместе с Гортландом Блексорном коварный заговор одновременно против нее и Гаррета? Мысль о том, что все страшное в жизни может повториться, внушала ей ужас.
      И еще, словно привидения, преследовали ее думы о Гаррете. Сможет ли он простить ей то, как она обошлась с ним? Хитрила, заманивала его в ловушку?
      Разумеется, он не простит, да она и не заслуживает прощения, ведь она превратила их любовь в орудие своего мщения. Мужчина, подобный Гаррету, никогда не забудет, как унизила она его гордую натуру.
      К исходу ночи Tea умерла во сне. На следующий день ее похоронили на кладбище у деревенской церкви. Множество друзей проводили ее в последний путь. Герцогиня Бальморо и молодой граф Вудбридж шли во главе погребальной процессии. Прибавилась еще одна могила, которую Сабина будет посещать каждый день в любую погоду.
      Три недели шел снег, завывали метели, но наконец выглянуло солнце. Как бы очнувшись от забытья, Сабина послала Гаррету известие об ожидаемом ею ребенке. До этого от него не приходило никаких писем, и Сабину мучило это глухое молчание.
      Случайно она подслушала разговор Изабель с Ричардом, когда она примеряла мальчику связанный для него теплый шерстяной камзол.
      – Ты должен быть готов для встречи с его светлостью. Надо, чтобы ты был одет как подобает и вел себя с ним на равных. – Она сделала паузу. – Разумеется, он будет рад ребенку, особенно если родится сын.
      – Я тоже так думаю, – серьезно сказал Ричард. – Только я не знаю, как мне поступить, если он затребует Сабину к себе.
      Сабина не выдержала и вмешалась в разговор:
      – А я думаю, что он решит забрать ребенка и откажется от матери. Этого я ему не позволю. Я уже люблю ребенка, который шевелится в моем теле.
      Изабель вздохнула, пряча новый камзол до случая в сундук.
      – Самое худшее – это ожидание, – призналась Сабина. – Если бы он прискакал сюда с требованием, чтобы я переселялась к нему, его можно было бы понять. А сейчас я боюсь, что он откажется признать, что ребенок от него.
      – Гаррет Блексорн не из тех, кто доверяет свои чувства бумаге. Он явится сюда сам. И я думаю, он не сомневается, что это его ребенок, – уверенно сказала Изабель.
 
      Адриенна Блексорн вошла в кабинет сына и плотно прикрыла за собой дверь.
      – Гаррет, я хочу поговорить с тобой.
      Он поднялся ей навстречу из-за письменного стола:
      – Я все жду, когда ты заговоришь со мной о Сабине.
      – И не только о ней. Я понимаю, как тяжело у тебя на душе. Ты не рассказывал мне о том, что произошло в Париже, да я и не хочу это знать. Меня беспокоят перемены в тебе. Ты не горел желанием жениться на Сабине, но все же она твоя жена, собирается родить тебе ребенка и поэтому заслуживает хотя бы минимального внимания с твоей стороны.
      – Она была мне женой только одну ночь. Этот ребенок – результат той странной и злополучной, но – повторяю – единственной проведенной нами вместе ночи. Если б не ребенок, она давно бы добилась признания нашего брака недействительным.
      – Я не хотела бы об этом спрашивать, но ты уверен, что ребенок твой?
      – Вне всякого сомнения, – подтвердил Гаррет.
      – Извини меня за еще один вопрос. Почему ты сопротивляешься приезду Сабины сюда?
      – Не беспокойся. Твой внук появится на свет в Волчьем Логове.
      Адриенна видела, что это обещание далось Гаррету с трудом.
      – Все твои переживания начались с клятвы жениться на Сабине Вудбридж, которую ты дал умирающему отцу. Теперь я понимаю, что эта женитьба поломала твою жизнь. Знай я заранее, сколько несчастий она принесет, то вмешалась бы и не допустила этого брака. У меня хватило бы мужества…
      – Поздно об этом говорить, мама. И ни о чем не надо жалеть.
      – Каковы твои планы?
      – Скоро я привезу свою жену в Волчье Логово, – пожал плечами Гаррет.
      Адриенна улыбнулась.
      – Наконец-то. Я так волнуюсь за ребенка и так давно мечтаю познакомиться с Сабиной.
      Гаррет ничего не ответил.
      – Может быть, ты хоть немного расскажешь мне о ней? – попросила его мать.
      Гаррет не испытывал особого желания продолжать беседу и занялся перекладыванием бумаг на столе. Но пытливый взгляд матери неотступно преследовал его.
      – На мое несчастье, она самая независимая женщина из всех, кого я когда-либо встречал. Она ошеломляюще красива, остроумна и обаятельна. Ты сразу поймешь, что по натуре она честна и благородна и готова сражаться до последней капли крови за то, что она считает правильным и справедливым – пусть даже это ее заблуждение. После того, как я видел ее отношение к брату, я убежден, что она будет прекрасной матерью.
      Он поднял голову и в упор посмотрел на мать:
      – Что бы ты хотела знать еще о Сабине?
      От вдовствующей герцогини не укрылось то, что за внешним равнодушным перечислением замечательных качеств Сабины ее сын безуспешно пытается спрятать свою влюбленность в жену.
      – Ты нарисовал мне портрет почти идеальной супруги.
      Гаррет вышел из-за стола и направился к двери.
      – Сегодня я получил послание от короля. Мне надо спешно явиться в Лондон ко двору.
      – Он вызывает тебя для разговора о Сабине? – насторожилась Адриенна Блексорн.
      – Боюсь, что да. По дороге я заеду в Вудбридж… а потом уж навещу короля.
      – Отнесись по-доброму к Сабине, прошу тебя. Вспомни, сколько она выстрадала. Не лучше ли будет подождать рождения ребенка, а уже потом привозить ее к нам? Путь неблизкий, да и погода непредсказуема в это время года.
      – Я решил, что мой ребенок должен родиться в стенах этого дома. – В голосе Гаррета опять прозвучали холодные нотки. – А потом Сабина пусть выбирает – останется она здесь или уедет восвояси – мне это безразлично.
      Адриенна была потрясена безжалостностью его слов.
      – Почему ты хочешь причинить Сабине боль? Она была ребенком, когда вышла за тебя замуж. Ее мать скончалась от родов, отца убили, она вынуждена была спасаться бегством. Прояви к ней сочувствие.
      – Я сочувствовал ей, когда она была той робкой, чистой девочкой в день нашей свадьбы. Но к коварной, мстительной женщине, какой она стала, у меня нет ни капли сочувствия.
      – Ты будешь жалеть, если совершишь несправедливость по отношению к ней, – предостерегла герцогиня сына.
      Гаррет скептически улыбнулся:
      – Я и так уже о многом жалею. И если проживу достаточно долго на этом свете, то поводов для сожалений еще прибавиться.
 
      Сабина давала указания дворецкому, когда Ричард ворвался в буфетную:
      – Он едет сюда! Всадник прискакал из деревни, чтобы предупредить нас. Он будет здесь через считанные секунды!
      Сабине не надо было спрашивать, о ком говорит Ричард.
      – Он один?
      – Мне сказали, что приближаются две кареты и десять всадников, – мальчик от волнения едва переводил дух.
      Сабина покинула буфетную вместе с Ричардом.
      – Я приказал запереть ворота, – сообщил юный лорд. – Я впущу только одного герцога. Впрочем, как ты скажешь…
      – Давай поднимемся на стену замка. Я хочу увидеть своими глазами, как они подъедут. – Сабина сама не знала, от чего так бьется ее сердце – от радости или от страха. Он приехал за ней, как и полагалось, но что она ему ответит?
      Помня налет на Вудбридж, крестьяне с тревогой наблюдали, как группа воинов в бело-голубых одеждах с гербом рода Бальморо промчалась галопом через деревню, направляясь к замку.
      Тут кавалькада неожиданно уткнулась в запертые ворота. Ричард и Сабина стояли на стене меж каменных зубцов.
      – Что вы здесь ищете? – крикнул Ричард сверху.
      Гаррет снял шляпу и посмотрел на мальчика. Его взгляд скользнул мимо Сабины, словно не замечая ее.
      – Добрый день, лорд Ричард. Я приехал выразить вам мое уважение и забрать из Вудбриджа свою супругу.
      – Вы здесь не распоряжаетесь, ваша светлость. – Ричард отвечал герцогу с твердостью, удивительной для своего возраста. Уроки Сабины пошли ему на пользу.
      Герцог с явной неохотой перевел взгляд на Сабину. В глазах его был такой лед, что она вздрогнула.
      На фоне бледно-серых снеговых туч ее голубой плащ с капюшоном светился, словно клочок ясного неба, но Гаррета не тронула красота этой картины. Он обращался к Сабине вежливо, но с каменным равнодушием:
      – Мадам! Позвольте предоставить вам эскорт для путешествия в Волчье Логово. Я желаю, чтобы мой ребенок родился именно там.
      Ричард взглянул на сестру. В эти минуты он вел себя совсем как взрослый мужчина.
      – Я заверну Гаррета Блексорна обратно, если ты не желаешь встречаться с ним!
      Сабина некоторое время молчала, собираясь с мыслями.
      – Позволь ему войти. Он имеет на это право. А тебя я попрошу послать гонца в деревню и заверить крестьян, что им нечего опасаться этих людей.
      – Раз таково твое желание, сестра, я его исполню.
      Но в глазах брата была тревога за Сабину.
      – Я должна так поступить ради будущего ребенка, – твердо сказала она.
      Ричард приказал страже:
      – Откройте ворота и впустите герцога и его свиту.
      Рука об руку брат и сестра спустились со стены и вернулись в замок. Встреча, которую Сабина ждала и которой так опасалась, теперь уже неминуемо должна была состояться.

      Едва Гаррет переступил порог парадного входа, как тут же был встречен мажордомом. Слуга семьи Вудбриджей с поклоном попросил герцога следовать за ним. Гаррет прошел через нижний просторный холл, где в белоснежном мраморе, как в зеркале, отражались огни множества свечей, зажженных в люстрах и канделябрах. Их свет слепил глаза, словно яркий солнечный день. И все же Гаррет не мог не заметить драгоценные гобелены, сотканные давным-давно и с тех незапамятных времен украшающие стены холла, блеск старинного, но тщательно вычищенного оружия, развешанного по стенам, и великолепные рыцарские латы, укрытые в нишах. Все это напоминало о далеком средневековье, зато лестница была построена в эпоху Ренессанса, и в этом же стиле был убран салон – зеленый шелк с золотой парчой, – куда ввели Гаррета.
      – Ее светлость не замедлит спуститься к вам, ваша светлость. Не желаете ли вы утолить жажду после дороги?
      – Нет, не желаю.
      Слуга вел себя почтительно, но за той холодностью тона, которую ощутил Гаррет, скрывалась неприязнь и недоверие к гостю.
      Оставшись в одиночестве после ухода мажордома, Гаррет осмотрел комнату и сделал вывод, что молодой лорд Ричард стал обладателем бесценного богатства. В алькове Гаррет обнаружил портрет, написанный маслом. На нем была изображена девочка в полный рост на фоне трав, цветов и голубого неба с легкими облаками. У Гаррета защемило сердце. Художник смог уловить то незабываемое выражение ее темно-янтарных глаз, печаль и беззащитность, которые так тронули Гаррета в день их свадьбы. Гаррет вспомнил хрупкое, прихрамывающее создание в тяжелом наряде невесты и то, как, одарив ее равнодушным поцелуем, он умчался прочь. Как же он мог не узнать ее в Париже? Каким талантом перевоплощения должна была обладать Пламенная, чтобы так обмануть его? Или он был просто-напросто слеп? Наверное, страсть сделала его таким.
      Сабина задержала шаг, прежде чем взяться за ручку двери. Дверь слегка скрипнула, когда она решилась приоткрыть ее. К удивлению Сабины, герцог этого не услышал. Он стоял к ней спиной, не отрывая глаз от ее портрета. Ей пришлось первой заявить о своем присутствии: