– Все, что следовало бы сделать, это провести облаву на долбаной ферме этого недоумка, – сказал Марино, когда мы уже вставали из-за стола. – Давным-давно бы следовало.

– А под каким предлогом? – поинтересовалась Люси.

– С такими придурками, как они, можно обойтись и без особого предлога.

– А что, очень интересная мысль. Ты бы поделился ею с Градецки, – состроив комическую гримаску, предложила Люси, намекая на генерального прокурора США.

– Послушай, я знаю несколько парней в Саффолке, где живет этот самый Хэнд. Его соседи говорят, что там творится что-то по-настоящему дерьмовое.

– Ну, уж соседи-то всегда уверены, что у них под боком творится что-то по-настоящему дерьмовое, – иронично заметила Люси.

Пока я расставляла бокалы, Марино принес из холодильника шампанское.

– И что же это за дерьмо? – спросила я.

– С барж, которые подходят по реке Нансемонд, на берег выгружают ящики такого размера, что приходится использовать краны. Что там происходит, никто толком не знает. Только лоцманы часто видят по ночам костры, возможно ритуального характера. Местные утверждают, что постоянно слышат выстрелы и что на ферме убивают.

Я пошла в гостиную, решив, что со стола уберу позже.

– Я знаю, что в штате происходят убийства, но мне никогда не приходилось слышать, чтобы в связи с каким-либо из них упоминались неосионисты. Мне никогда не приходилось слышать, что они практикуют что-то оккультное. Я знаю только про экстремизм, в том числе политический. Что они вроде бы ненавидят Америку и, возможно, были бы счастливы создать свое собственное маленькое государство во главе с Хэндом. В качестве короля или даже бога. Или кем там они его считают.

– Хочешь, чтобы я открыл эту бутылку? – спросил Мариино, держа в руках шампанское.

– Новый год не будет ждать. А теперь давай начистоту. У Эддингса были связи с неосионистами?

– Только в том смысле, что у него оказалась одна из их библий, как я тебе уже говорил. Ее я и нашел при обыске.

– Это и есть то самое, что ты так не хотел мне показывать? – насмешливо взглянув на него, спросила я.

– Не сегодня – это точно, – ответил Марино. – Меня больше беспокоило то, что Люси ее увидит, раз уж ты хочешь знать.

Он выразительно посмотрел на мою племянницу.

– Пит, – резонно возразила девушка, – ты вовсе не обязан меня защищать, хоть я и ценю твою заботу.

Марино промолчал.

– Что же это за библия? – поинтересовалась я.

– Совсем не та, с которой ходят на службу в храм.

– Сатанистская?

– Нет, я бы так не сказал. Во всяком случае, она мало напоминает те, что мне доводилось видеть. В ней ничего не говорится о служении сатане, нет никакого символизма. Но это точно не та книга, которую стоит читать перед сном, – сказал он, снова взглянув на Люси.

– А где она сейчас? – поинтересовалась я.

Марино снял с горлышка фольгу и размотал проволоку. Пробка громко хлопнула, и он разлил шампанское так, как обычно разливал пиво – сильно наклоняя бокал, чтобы оно не пенилось.

– Люси, не принесешь сюда мой портфель? Он там, в кухне, – попросил Марино, а когда она вышла, посмотрел на меня и заговорил, понизив голос: – Я бы не притащил ее сюда, если бы знал, что здесь будет твоя племянница.

– Люси – взрослая женщина. Ради бога, она уже агент ФБР.

– Ну-ну. Только у нее тоже иногда бывают срывы, и ты об этом прекрасно знаешь. Не надо бы ей смотреть на такую жуть. Говорю тебе: я сам прочитал ее только потому, что это необходимо по службе. Меня от нее просто колотит. Мне даже на службу в храм захотелось сходить. Ты когда-нибудь слышала от меня такое?

Мне и вправду никогда прежде не приходилось слышать подобных слов от Марино. На душе снова стало тревожно. Люси переживала тяжелые времена, и это меня сильно пугало. Ее и раньше отличала психологическая нестабильность и стремление к саморазрушению.

– Вряд ли у меня есть право ограждать ее от чего-либо, – ответила я, когда она вернулась в гостиную.

– Надеюсь, вы здесь говорили не обо мне, – заметила моя племянница, вручая Марино портфель.

– Так и есть, мы говорили о тебе, – ответил он, – и я не уверен, что тебе стоит на это смотреть.

Замок щелкнул, и Марино открыл портфель.

– Решай ты, – сказала Люси, остановив на мне спокойный взгляд. – Мне интересно, и я хотела бы хоть немного помочь в этом деле, если, конечно, смогу. Но могу и уйти, если ты решишь, что мне не следует на это смотреть.

Странно, но я никак не могла найти выход из положения. Мое разрешение рассмотреть улику, пересилившее желание уберечь Люси от возможного негативного воздействия, было признанием профессиональных достижений девушки. Порывы ветра сотрясали оконные стекла, налетали на крышу и завывали, как бедные, неприкаянные души. Я подвинулась, освобождая место на диване.

– Давай, садись рядом со мной. Мы посмотрим это вместе.

Библия неосионистов называлась «Книга Хэнда», так как ее автор, по-видимому, почитался кем-то вроде бога и «скромно» назвал отпечатанный текст своим именем. Хорошо выделанная черная кожа переплета со следами капель, готический шрифт, китайская бумага…

Больше часа, склонившись друг к другу, мы с Люси читали, пока Марино тревожно кружил по комнате, то подбрасывая дрова, то закуривая. Его беспокойство было таким же осязаемым, как и колеблющийся свет пламени.

Подобно христианской Библии, в этой рукописи многое выражалось в иносказательной форме, в пророчествах и поговорках, благодаря которым текст приобретал более иллюстративный и самобытный характер. Из-за этого читать ее было довольно трудно. Ее страницы населяли персонажи и образы, проникавшие в самые отдаленные уголки мозга. «Книга», как мы начали называть ее в эти первые дни нового года, с непостижимой изысканностью описывала, как следует убивать и калечить, запугивать, промывать мозги и пытать. Отдельный раздел был посвящен обоснованию необходимости погромов и содержал иллюстрации, заставившие меня содрогнуться.

Своей жестокостью все это напомнило мне времена инквизиции. И это вполне согласовалось с желанием неосионистов установить на земле эру новой инквизиции или что-то подобное.

«Мы вступили в эпоху, когда все неверные должны быть изгнаны из наших рядов. Мы выполняем свою миссию, и наш голос должен звучать громко и ясно, подобно звону медных кимвал. Мы должны ощутить, как остывает на нашей обнаженной коже их жидкая кровь, когда искупаемся в ней, истребляя наших врагов. Мы должны следовать за нашим пророком к славе и даже к смерти», – писал Хэнд.

Я читала и другие наставления, внимательно ознакомилась с главами, указывавшими на странную заинтересованность в ядерном и других видах топлива, способных изменить мировой баланс. Заканчивая читать Книгу, я ощутила ужасную тьму, окутавшую мое сознание и воцарившуюся в доме. Я чувствовала себя грязной и больной от одной лишь мысли о том, что среди нас могут оказаться люди, которым близки эти идеи.

Примечания

Конец бесплатного ознакомительного фрагмента.