В этом разделе мы рассмотрим наиболее типичные риски финансирования инвестиционных проектов с точки зрения банка, возможные способы минимизации этих рисков для банка и некоторые наглядные примеры. Классификация рисков в настоящей книге несколько отличается от общепринятой и не претендует на формирование каких-либо новых стандартов. Тем не менее на практике при проведении банком собственного дью дилидженс кредитной заявки такая классификация, на мой взгляд, может быть весьма полезной.

1. Риски, связанные с деловой репутацией клиента, или Невозвращаемая кредитная линия

Суть риска

• Риск утраты залогов и поручительств в случае возникновения проблем с погашением кредита путем оспаривания законности крупной сделки.

• Риск нецелевого использования кредита, увода денег из проекта.

• Риск двойных залогов.

• Риск предоставления заведомо недостоверной финансовой отчетности.

• Риск оспаривания законности крупной сделки, связанной с привлечением кредита / предоставление поручительства / залога по кредиту.

На мой взгляд, риски, связанные с деловой репутацией заемщика, – это самые главные риски кредитования. Если вы свяжетесь с непорядочным заемщиком, то про все, что тут написано, можно просто забыть, а саму книгу выкинуть в помойное ведро. В этой ситуации вам скорее поможет умение вести переговоры, понимание человеческой натуры, умение найти и предложить заемщику новые взаимовыгодные варианты (так как практика показывает, что напоминать про прошлые обещания и обязательства становится бессмысленно).

Предполагаю, вы скажете, что в каждом банке есть своя служба безопасности, которая дает заключения относительно деловой репутации потенциального заемщика. Это их работа и их ответственность. Но сразу хочу вас предупредить: не стройте иллюзий на сей счет. Несмотря на то что проверка службой безопасности инициаторов и ключевых участников проекта в значительной степени снижает риск столкнуться с непорядочным поведением участников проекта в случае возникновения проблемной ситуации, никакая служба безопасности не даст вам гарантию относительно порядочности того или иного клиента, если он еще не успел засветиться по криминальной линии или в СМИ с какой-нибудь неприглядной историей. Так что старайтесь по максимуму включать свои глаза, уши, связи, чтобы как можно раньше выявить потенциально проблемных клиентов.

По своему опыту могу сказать, что первые тревожные признаки начинают появляться, когда клиент неоднократно не выполняет устные обещания.

Вторая стадия – когда клиент нарушает договоренности, зафиксированные в протоколах встреч или соглашениях о намерениях. Это уже верный признак того, что проблемы с клиентом будут.

На третьей стадии заемщик нарушает дополнительные условия и ограничения, предусмотренные кредитным договором (например, ограничения, касающиеся непредоставления поручительств и залогов в пользу третьих лиц без письменного согласования с банком).

На четвертой стадии клиент начинает вас избегать, отключает телефон, не отвечает на e-mail, не приходит на встречи, врет.

Пятая стадия переходит в просрочку, судебные тяжбы и банкротство.

Давайте рассмотрим несколько примеров, подтверждающих тезис о том, что против непорядочности нет никакой страховки.

История первая. Про второй девятый вагон

Наверняка многие помнят историю, рассказанную Михаилом Задорновым (тем, который сатирик, а не чиновник), о том, как к одному поезду подцепили два девятых вагона.

Смех смехом, а в кредитовании таких историй было уже достаточно. Только истории эти не про второй девятый вагон, а про двойной залог.

При залоге недвижимости обременение регистрируется в ФРС[5], и у банка есть определенная гарантия, что второй раз эту недвижимость другому банку уже не заложат. При залоге автотранспорта и сельхозтехники обременения тоже регистрируются, правда, на моей памяти были случаи, когда особо «талантливые» заемщики находили пути решения этих проблем в Гостехнадзоре. А вот что касается оборудования и товаров в обороте, то проследить наличие обременений на данные виды имущества попросту негде, кроме как в книге залогов, которую сам залогодатель и ведет. И банки опираются на честное слово клиента, т. е. на его письменные заверения, что, дескать, данное имущество нигде более не заложено. Понятно, что фактор порядочности заемщика является в данных вопросах ключевым.

Пока бизнес развивается нормально и не испытывает финансовых проблем, банк может даже не знать про двойные залоги. Проблемы начинаются, как правило, тогда, когда возникает просрочка. Вот тут-то «оно» и всплывает. Конечно, ни один бизнес не застрахован от дефолта, но именно момент возникновения просрочки (не технической на 1–3 дня, а вызванной неудовлетворительным финансовым состоянием компании) является своеобразным моментом истины, когда заемщик показывает свое настоящее лицо. На этом этапе выясняется (иногда, правда, и раньше), что заложенные товары в обороте уже проданы, а оборудование заложено в 2–3 банках.

Эта история плавно перетекает в другую.

История вторая. О том, как собственник «оставил трохи для себя»

Итак, представьте себе собственника небольшого завода, который, как это часто происходило в постперестроечные времена, будучи гендиректором предприятия, скупил акции у работников (придержав выплату заработной планы на N месяцев). Однако для эффективного управления предприятием в современных условиях у собственника не было необходимых знаний, да в общем-то и драйва тоже. На предприятии не велся управленческий учет, финансовое планирование и бюджетирование. Для банка выпускались какие-то бумажки с аналогичными названиями, но это были скорее отписки. Завод даже выпускал некоторые продукты с отрицательной маржинальной доходностью (!), да и в целом это был бизнес в стиле дзен. С течением времени оборудование устарело и стало неконкурентоспособно, стоящие кадры разбежались, начали нарастать убытки.

В то же время беда некоторых банков в том, что им необходимо выполнять планы по размещению кредитных ресурсов практически любой ценой. (В своем роде перед управляющими и руководителями кредитных отделов стоит дилемма: не будешь выполнять план по размещению кредитов – выгонят сейчас, а будешь выдавать высокорискованные кредиты – выгонят потом, после первой крупной просрочки). Учитывая, что живых, т. е. работающих, предприятий в районе было мало, то, как говорится, на безрыбье и рака будешь кредитовать, причем под залог того самого устаревшего оборудования и полуразрушенной недвижимости.

Конечно, в кредитующем банке работали не дураки, и они понимали, что заводик через год-другой станет банкротом. И активно размышляли, как разрулить назревающую проблемную ситуацию, кому можно было бы продать производственную площадку, да так, чтобы новый собственник взял на себя обязательства перед банком по обслуживанию всех старых долгов предбанкротного предприятия. Неоднократные встречи с собственником на тему получения его согласия продать бизнес за долги (бесплатно переписать акции на потенциального инвестора) и сохранить лицо возымели на него обратный эффект. Собственник понял, что бизнесу скоро придет… конец и надо оставить «трохи для себэ» на спокойное дожитие. Он пошел по банкам «как в последний раз» набирать коротких оборотных кредитов под залог уже несуществующих товаров в обороте и ранее заложенного оборудования.

Здесь надо сделать лирическое отступление на тему кредитной политики некоторых небольших банков. Часто, видя, что крупный банк по уши завяз в заемщике, т. е. сидит в нем прочно, надолго, является крупнейшим кредитором и выбраться не может, предоставляются короткие небольшие кредиты в расчете на то, что основной банк-кредитор в случае чего поможет погасить этот небольшой кредит, так как не в его интересах допускать банкротство такого заемщика. Как правило, величина ссудной задолженности у основного банка-кредитора к этому моменту значительно превышает реальную стоимость имеющихся активов компании-заемщика. А если прикинуть еще расходы на судебные издержки, приставов и возможные риски, связанные с непорядочным поведением заемщика (например, оспаривание законности сделки и т. п.), то банк понимает, что в случае реализации сценария с банкротством, он не получит обратно и половины денег. Это понимает и маленький банк и строит свою игру на этом расчете.

Так вот, наш главный герой сумел-таки взять еще пару кредитов на весьма приличную для спокойного дожития сумму и направил эти деньги в качестве предоплаты за сырье некой компании Х. Излишне говорить, что сырье на завод так и не пришло… Да, иногда поставщики тоже оказываются жуликами, но это уже совсем другая история.

В целом искушение привлечь крупные кредиты и сыграть ва-банк особенно велико тогда, когда состояние компании характеризуется высокой вероятностью банкротства. Акционеры фирм, привлекающих дополнительные кредиты, могут выиграть, но подобные решения противоречат интересам текущих кредиторов.

Существующий риск конфликта интересов кредиторов и собственников объясняет присутствие практически во всех соглашениях о займах или кредитах особых условий, защищающих интересы кредитора, таких как ограничения на привлечение дополнительных кредитов, предоставление залогов, поручительств, займов в пользу третьих лиц, ограничения на крупные инвестиции, на продажу основных фондов и ограничения на сделки слияния и поглощения, чтобы не допустить снижения надежности существующего долга и контролировать уровень кредитного риска. Далее такие обязательства-ограничения, накладываемые на деятельность заемщика, мы будем называть ковенантами.

Порой, не достигнув взаимопонимания с текущим банком-кредитором относительно возможности финансирования новых крупных проектов и допустимого совокупного уровня долга, заемщики начинают искать пути обхода подписанных ранее в кредитных договорах ковенант. При желании придумать механизм вывода денег из бизнеса в новые проекты формально, не нарушая ковенант, достаточно просто. Например, если в договоре заемщик брал на себя обязательства не выдавать и не предоставлять поручительств по кредитам в пользу третьих лиц (в том числе в пользу новой проектной компании), то, если читать договор буквально, заемщик не нарушит условия кредитного договора, если купит вексель новой проектной компании (можно привести много иных способов вывода денег, но речь сейчас не об этом). Формально заемщик не нарушит взятых обязательств, фактически – не сдержит слово. Это опять же вопрос порядочности клиента. В случаях, когда компания начинает вести агрессивную политику заимствований и это приводит к конфликту между банком и заемщиком, порядочный клиент должен найти новый банк, который будет готов разделить более высокий уровень риска, найти иные источники финансирования и закрыть имеющиеся долги перед текущим банком.

Я также хотел бы обратить внимание кредитных работников, что, если вы столкнетесь с ситуацией, когда ваш банк не согласовал с клиентом вопрос о привлечении кредитов на дальнейшее расширение бизнеса и реализацию новых проектов, надо быть готовым к неприятным сюрпризам. В восьми случаях из десяти клиент не откажется от своих планов и направит свои усилия на то, чтобы придумать, как формально, не нарушая договоренностей, осуществить задуманное. Не расставайтесь с клиентом, не достигнув какого-либо приемлемого для обеих сторон решения, иначе неприятных сюрпризов не избежать.

Разумеется, некоторые заемщики ведут себя непорядочно не по злому умыслу, а из-за банального страха потерять бизнес, если финансирование будет остановлено. Они считают возможным во благо спасения бизнеса и его будущего процветания вводить банк в заблуждение относительно своего реального финансового состояния (а проще говоря, обманывать). Об этом наша следующая история.

История третья. Фокусники

Жил да был один небольшой завод. Однажды у него появился новый эффективный собственник со своей командой, который, скупив за несколько лет еще несколько таких заводов, создал холдинг, занявший впоследствии заметную долю российского рынка. Новые заводы приобретались преимущественно на долговые деньги. Конечно же, на этих заводах требовалось проводить реконструкцию и модернизацию. А еще нужно было вкладывать приличные деньги, чтобы выстраивать собственную дистрибьюторскую сеть, выводить на рынок собственный портфель брендов. И эти затраты тоже финансировались преимущественно за счет долговых денег. Долго ли, коротко ли сказка сказывалась, но, когда пришла пора выплачивать кредиты, прибыли у холдинга не оказалось, как, впрочем, и убытков. У дайверов это называется «зависнуть над бездной». Руководство заемщика обратилось к банку с просьбой реструктурировать долги и предоставить дополнительно оборотные кредиты. Банк удовлетворил просьбу. Некоторое время все было спокойно (убытков у холдинга не было, проценты он платил исправно, банкиры сильно не нервничали). Но вот снова подошли сроки начала погашения реструктурированных кредитов. Заемщик снова обратился в банк и попросил опять реструктурировать долги и дать еще новых оборотных кредитов. Это было странно, так как выручка у холдинга за это время почти не выросла, убытков у холдинга не было, на что же опять потребовались оборотные кредиты? И тут у одного кредитного работника возникла гипотеза: а не на уплату ли процентов нужны новые оборотные кредиты? А если так, значит, текущей прибыли холдинга недостаточно для обслуживания процентной нагрузки, значит, реально у холдинга нарастают убытки. Только где же они, если в консолидированной финансовой отчетности их нет? При дальнейшем расследовании выяснилось, что заемщик использовал фирмы-прокладки, чтобы прятать на их балансе убытки от текущей деятельности. Схема была достаточно проста: продукция холдинга продавалась этим фирмам по завышенной цене (чтобы избежать убытков в финансовой отчетности холдинга), а эти фирмы в свою очередь продавали продукцию на рынке по реальной, более низкой цене, аккумулируя на своем балансе убытки холдинга. Впоследствии заемщик пытался объяснить, что делал это из-за страха того, что банк перестанет перекредитовывать текущие долги, а собственник потеряет бизнес. Справедливости ради надо сказать, что команда холдинга была достаточно сильной и имела четкие планы выхода из кризиса, но предпочитала не нервировать банк. Про такие компании обычно говорят, что они «сидят на кредитной игле» и полностью зависят от банка, так как другие банки, видя уровень текущей долговой нагрузки компании, связываться с ней уже не хотят.

Здесь необходимо сказать о важности выстраивания доверительных отношений с клиентом. Если клиент видит в вас цербера на страже своих денег или, хуже того, потенциального убийцу, который может перекрыть кислород (т. е. финансирование) тяжелобольной компании, то даже порядочные клиенты могут скрыть от банка реальную картину происходящего, если, конечно, эта картина удручающая. Минус такого имиджа в том, что банк может узнать о серьезных проблемах клиента тогда, когда гром уже грянул. Поэтому всегда старайтесь выстраивать доверительные отношения с клиентом. Пусть он видит в вас своего консультанта, своего партнера, своего друга, в конце концов, и рассказывает вам о ключевых проблемах бизнеса. Тогда у вас появится возможность заблаговременно, при появлении первых тревожных признаков разработать совместно с клиентом план мероприятий для недопущения возникновения по-настоящему проблемной и просроченной задолженности, а если она даже возникнет, то пройти через все эти тяготы по-партнерски, помогая друг другу.

Вообще игра в финансовые прятки стара как мир. В нее иногда играют даже крупные международные корпорации и банки, несмотря на то что в западных бизнес-школах, в отличие от российских, преподают деловую этику и уделяют ей большое внимание. Вспомните нашумевшие банкротства иностранных компаний и банков последних десяти лет. Практически все они так или иначе связаны с нарушением топ-менеджерами компаний элементарной этики. Так что, занимаясь кредитованием российских компаний, не теряйте бдительности. И пусть вас всегда настораживает постоянно возрастающая потребность заемщика в оборотных средствах, если этому нет очевидных обоснований: выдвигайте гипотезы, считайте, проверяйте, анализируйте!

Помните главный принцип распределения ответственности в любом банке: «Если что – крайним будете вы».

Действительно, против непорядочности нет никакой страховки. Непорядочные заемщики в проблемной ситуации могут пытаться:

• выводить оборотные активы и по возможности основные средства через так называемые фирмы-прокладки;

• искусственно раздувать кредиторку через подставные фирмы, чтобы побороться за деньги, которые будут получены от продажи активов компании;

• оспаривать законность сделки по передаче имущества в залог/предоставлению поручительства/привлечению кредита в суде;

• всячески затягивать судебный процесс (например, не являться на первые два заседания, подкидывать вновь открывшиеся обстоятельства, подавать апелляции, кассационные жалобы и т. д.);

• пользоваться услугами юридических фирм, специализирующихся на недружественных поглощениях и преднамеренных банкротствах, с целью не оставить банку шансов вернуть свои деньги и в некоторых случаях навязать ему свои условия мирового соглашения.

Отчасти, наверное, поэтому наличие известных компаний и инвестиционных фондов в составе акционеров проектной компании, привлечение уважаемых независимых директоров, опытной высококлассной команды, известных поставщиков и подрядчиков по проекту, международных консультантов играют такую важную роль при принятии решения о предоставлении кредита на принципах проектного финансирования.

Надеюсь, что после прочтения этого раздела у вас еще осталось желание заниматься инвестиционным кредитованием и проектным финансированием. Если осталось, то двинемся дальше.

Способы минимизации рисков, связанных с деловой репутацией клиента

• Проверка деловой репутации клиента, его поручителей, поставщиков и подрядчиков службой безопасности банка.

• Выяснение суммы иска(ов), поданных против компании, и оценка влияния размера иска(ов) на будущее финансовое состояние заемщика в случае, если иск будет удовлетворен.

• Анализ фактов, связанных со скандалами, ассоциируемыми с владельцами и/или менеджерами высшего звена.

• Анализ фактов неисполнения топ-менеджерами и/или собственниками бизнеса договоренностей с банком, зафиксированных в письменной форме.

• Задержка в принятии банком решения до момента разрешения кредитно-существенного конфликта (проблемы).

2. Акционерные риски, или Когда в товарищах согласья нет

Суть риска

• Риск смены основного собственника (группы собственников), в том числе в результате недружественного поглощения компании или обращения взыскания на заложенные по иным обязательствам пакеты акций. У новых собственников могут быть совсем другие планы относительно данной компании.

• Риск возникновения конфликта за право контролировать компанию несколькими группами акционеров, в том числе акционерами с блокирующими пакетами, и, как следствие, среднесрочной стагнации операционной и инвестиционной деятельности, а также повышение риска оспаривания законности сделки по привлечению финансирования в судебном порядке.

• Риск появления права голоса у владельцев привилегированных акций при невыплате им дивидендов.

• Зависимость компании от политической конъюнктуры в случае высокой доли государственных или муниципальных структур.

Давайте вкратце напомним конфликт акционеров сотового оператора «МегаФон».

История первая. Акционерные войны[6]

В августе 2003 г. компания «Альфа-Эко», входящая в «Альфа-групп», купила телекоммуникационные активы компании LV Finance, среди прочего включающие в себя блокирующий пакет акций национального сотового оператора «МегаФон».

Фактически один из акционеров «МегаФона» (LV Finance) продал свою долю акций конкурентам без обсуждения с другими акционерами компании.

«Альфа-групп» на тот момент уже владела крупным пакетом акций другого оператора сотовой связи стандарта GSM – ОАО «Вымпелком», предоставляющего услуги под брендом «Билайн».

Конфликт собственников «МегаФона» по сути оказался борьбой между «Альфа-групп» Михаила Фридмана и так называемой питерской командой связистов (Л. Рейман, министр по связи и информатизации РФ, В. Яшин, гендиректор «Связьинвеста») за контроль над телекоммуникационной отраслью России, так как после покупки LV Finance «Телекоминвест» практически потерял контроль над «МегаФоном».

Если бы «Альфа-Эко» доказала в судебном порядке законность сделки по покупке блок-пакета акций «МегаФона», она смогла бы принять участие в управлении третьим по величине оператором России и таким образом еще более усилить позиции на телекоммуникационном рынке страны. Учитывая, что акционером «МегаФона» (помимо «Телекоминвеста») являлся скандинавский телекоммуникационный холдинг TeliaSonera, то, договорившись с ним о покупке акций или стратегическом альянсе, «Альфа-групп» смогла бы полностью установить контроль над «МегаФоном» и затем, возможно, и объединить его с «Вымпелкомом». Не исключено, что акции «МегаФона» могли для «Альфа-групп» стать разменной монетой в борьбе за приватизацию 75 % акций ОАО «Связьинвест».

Последующие за этим события можно назвать не иначе как корпоративными войнами: ультимативные послания, череда международных судебных исков, срыв общего собрания акционеров, требования заменить гендиректора ОАО «МегаФон», обыски и изъятия документов в офисе LV Finance и бегство ее руководителей и даже подложенные в офис «МегаФона» бомбы.

Подобные действия в результате конфликта акционеров могли привести к серьезным экономическим последствиям компанию в целом, что в итоге сказалось бы на возможности «МегаФона» привлекать заемные средства, так как ни один разумный банк не стал бы предоставлять крупные инвестиционные кредиты оператору до момента разрешения конфликта. Это в свою очередь привело бы к операционной и инвестиционной стагнации «МегаФона» и потере им значительной доли рынка.

Практика показывает, что в результате конфликта между двумя группами акционеров за право контролировать компанию:

• ни одна из сторон не вкладывает в компанию средства, не предоставляет поручительства по новым кредитам до момента разрешения конфликта;

• возникает конфликт интересов между топ-менеджерами, представляющими конфликтующие группы акционеров;

• начинает происходить стагнация операционной и инвестиционной деятельности вследствие концентрации усилий менеджмента и акционеров на конфликтной ситуации и в результате приостановки финансирования компании банками (в такой ситуации помимо чисто экономических рисков для банков значительно возрастает риск оспаривания законности сделки по привлечению кредитов в судебном порядке);

• не исключен перевод «старыми» собственниками средств компании в контролируемые ими структуры и дальнейшее усиление конфликта.

В моей практике был случай, когда в результате конфликта двух акционеров одного завода практически весь оборотный капитал был выведен из компании в виде товарных кредитов покупателям на подконтрольные одному из акционеров структуры. В результате этих действий завод оказался на грани банкротства.

Как показывает опыт, наличие конфликта среди акционеров, равно как и наличие конфликта акционеров с местными властями или государственными органами, должно служить основанием для приостановления рассмотрения кредитной заявки клиента до момента разрешения такого конфликта.

Одним из наиболее существенных акционерных рисков для банка является смена ключевых акционеров, так как новые собственники могут иметь другие планы относительно дальнейшей судьбы компании, стратегии ее развития и целесообразности реализации тех инвестиционных проектов, которые финансирует банк.

Поэтому частью работы кредитного аналитика является анализ уровня концентрации акционерного капитала, определение основных групп акционеров и по возможности их стратегических интересов (например, финансовый инвестор будет искать выход из проекта в течение ближайших 3–5 лет, стратегический инвестор может быть заинтересован в получении полного контроля над компанией, продаже всей продукции проекта компаниям своей группы, что может противоречить интересам третьего крупного акционера и т. п.). Идеальным вариантом для банка является работа с одним ключевым собственником бизнеса, владеющим не менее 75 %+1 акционерного капитала компании.

Чтобы минимизировать риск возникновения в будущем конфликта интересов и разногласий среди акционеров проектной компании, а также с целью получения контроля банком за сменой собственников оформляется в залог 100 % акций проектной компании в обеспечение по кредиту, взятому на финансирование данного проекта, а также поручительство всех ключевых акционеров проектной компании. По крупным проектам банк также часто вводит в состав совета директоров (наблюдательного совета) своего представителя с правом блокирующего голоса по сделкам, которые могут противоречить интересам банка (как правило, это кредитно существенные сделки и сделки с акционерным капиталом).

Такие меры предосторожности позволяют банку связать интересы акционеров с интересами банка до момента погашения кредита, взятого на реализацию проекта, контролировать процесс смены собственника и, если необходимо, блокировать сделки по продаже крупных пакетов акций, если такие сделки будут противоречить интересам банка.

В западной практике и при реализации крупных проектов часто заключается также share retention agreement – соглашение о сохранении текущей структуры акционеров проектной компании (компании-заемщика) до момента полного погашения долгосрочных обязательств перед банком.

При анализе структуры акционерного капитала стоит учитывать наличие у компании привилегированных акций, которые могут стать голосующими при невыплате по ним дивидендов. В этом случае в игру могут вступить новые акционеры и ситуация должна быть просчитана заранее и захеджирована перечисленными выше способами.