– Не нарочно! – пискнул малыш. – Свалился!

– Так я и поверила. – Бонни Мей задумалась, потом взяла обоих мальчиков за руки и повела в угол Храма, где был лагерь Круга.

– Не нравится мне ожидание… – начал Фредерикс. Но его перебил хриплый голос:

– А, Боги с реки! – Упаут разглядел их и делал знак своими длинными, покрытыми шерстью пальцами подойти к трону. Орландо оглянулся на Бонни Мей, она остановилась, а в ее глазах он прочитал беспокойство.

Они с Фредериксом подошли и остановились у трона. Благодаря высокому сиденью голова Упаута возвышалась над ними на три метра, но даже на таком расстоянии Орландо заметил, что тот выглядит не лучшим образом: глаза покраснели, а ритуальный парик сидел неровно, со сдвигом на одно ухо. В руках он держал цеп и копье. Упаут все время нервно постукивал цепом по трону, и этот звук раздражал. Фредерикс завороженно смотрел на цеп, а волк наклонился к ним – слишком широкая улыбка, зловонное дыхание.

– Вот и хорошо! – Его веселость была слегка натянутой. – Вы пришли меня навестить – посмотрите! Как я и обещал, я возглавляю божественные силы против тех, кто причинил мне зло!

Орландо кивнул, пытаясь выдавить улыбку.

– А вы пришли сюда, чтобы присоединиться ко мне, – хорошо, очень хорошо! Подаренная вами лодка помогла мне вернуться из изгнания. В конце концов, я позабочусь, чтобы ваша вера в меня была вознаграждена, – ваши имена будут вечно звучать в небесных чертогах, – Он обвел взглядом зал. Это, видимо, напомнило ему о действительности, и он заговорил менее торжественно. – Вы ведь пришли, чтобы присоединиться ко мне?

Орландо и Фредерикс переглянулись, но выбора у них не было.

– Да, мы пришли защищать Храм, – соврал Орландо, – и помочь тебе победить этих двоих… этих…

– Таффи и Ваймотта, – подсказал Фредерикс.

– Хорошо, хорошо. – Упаут улыбнулся, демонстрируя все свои зубы. Его совсем не волновало, как произносят имена врагов, а может, он просто не слушал, что ему говорят. – Отлично. Когда подойдет время, мы вырвемся из Храма, как дедушка Ра выезжает из-за горизонта, и наши враги будут рыдать в пыли у наших ног. О, они и не подозревают о нашей силе! Они не знают, как мы могущественны! Они будут стенать и просить пощады, но мы безжалостны и сурово накажем всех, кто поднял на нас оружие. Мы будем царствовать миллион лет, и все звезды будут петь, восхваляя нас!

– Как прекрасен твой наряд, о великий! – вдруг запел он гимн самому себе. – Он сияет будто лодка бога Ра, Громогласный Уепуавет! Ты путь нам открываешь, Запада хозяин, Все смотрят на тебя – Великий повелитель!

Когда священники Ра нестройно подхватили мелодию – некоторые явно без всякого желания, – Орландо вдруг понял, что «мы», которые, по заявлению Упаута, должны все это сделать, означало только его одного и что мысли у божества с головой волка запутались, как черви в банке.

Когда первый куплет гимна закончился и перед тем как Упаут запел второй, что он явно был намерен сделать, Орландо поспешил спросить:

– Мой меч все еще у тебя?

– Меч? – Огромные желтые глаза прищурились задумчиво. – Меч. М-м-м-м. Да, возможно, я его куда-то положил. Посмотри за троном. Это оружие не для королей. Он сияет, будто лодка бога Ра, – принялся напевать Упаут негромко, кивая в такт головой. Глаза стали закрываться, пока не превратились в щелочки.

Орландо и Фредерикс двинулись бочком вокруг трона, пока не скрылись с глаз Упаута, они обменялись взглядами, выражая общее мнение о божестве с головой волка. Приятели без труда отыскали меч Орландо, вернее сказать, Таргора среди куриных костей и кусочков застывшего воска, которые были сметены за трон. Орландо поднял меч, рассматривая лезвие. За исключением нескольких новых зазубрин, он был все тем же мечом, который носил с собой Таргор в первых приключениях под видом пришлого варвара на обветшавшем юге Срединной страны.

Мальчики направились обратно к лагерю Круга, делая при этом огромный крюк, чтобы держаться как можно дальше от трона, а обезьянки (которые вели себя на удивление тихо во время всей аудиенции с Упаутом) принялись танцевать на плечах Орландо. Пассажиры Фредерикса тут же выскочили и присоединились к игре.

– Благоухающий человековолк! – запели крохи, пытаясь подражать рычанию Упаута, между взрывами хохота. – Ты путь нам закрываешь. Все смотрят сквозь тебя, Великий ты тупица!

Орландо и Фредерикс пытались их утихомирить, но те слишком долго молчали. Орландо ускорил шаг. Оглянувшись назад, он с облегчением заметил, что Упаут полностью погрузился в размышления, это заметили даже священнослужители у его ног. Волчья морда божества покачивалась вверх-вниз, будто он только что почуял то, что уже давно прошло.

Невероятно большое существо растянулось возле бронзовых дверей храма, оно полностью соответствовало размерам входа. Даже если бы лежащее существо не было таким огромным, Орландо не мог бы его не заметить, поскольку оно находилось в центре обширного пустого пространства, что было странно при таком скоплении людей.

Сначала он подумал, что это Дуа, гигант цвета лаванды, встретивший их при входе, но шкура этого сфинкса была бледно-оранжевой, как отсвет заходящего солнца на камне. Как говорил брат существа, это должен быть Сеф, не менее впечатляющий, чем его близнец: неподвижное человеческое лицо на львином теле размером с автобус. Глаза существа были закрыты, но когда Орландо и Фредерикс продирались через толпу вдоль пустого пространства, пытаясь пробиться сквозь темнокожие тела, ноздри великана шевельнулись, тут же открылся один глаз и уставился на них. Хотя сфинкс бесстрастно наблюдал за друзьями и не шелохнулся, они поспешили смешаться с толпой. Отойдя подальше от этого спокойного, но внушающего ужас взгляда, Орландо пришлось остановиться, чтобы перевести дух. Он решил, что лучше сразиться с шестью красными грифонами, чем с одним из стражей Храма Ра. Фредерикс просто читал его мысли.

– От них – мороз по коже.

– Брось! – вмешался кто-то. – Это обманка для дураков. Орландо не сразу узнал молодого человека, которого ему представляли как Василия. Он отличался от остальных людей в огромном зале только тем, что зачесывал темные волосы своего египетского сима назад.

– Что – это?

– Все, – его широкий жест как бы включал Египет, а может и всю Сеть. Он втиснулся между Орландо и Фредериксом, и они пошли дальше вместе. – Весь этот старый хлам. Фараоны, храмы, пирамиды. Дерьмо и безбожие.

Глянув на пеструю толпу божеств с головами животных, Орландо подумал, что дело не в безбожии – других проблем было выше головы. Но Орландо промолчал: что-то в молодом человеке раздражало его. Фредерикс же разглядывал новое лицо с интересом, и Орландо почувствовал укол ревности.

– А что бы ты сделал с такой Сетью? – спросил он, отчасти чтобы скрыть смущение.

Василий нахмурился, потом схватил одну обезьянку из Дикого Племени, которая подлетела слишком близко, желая рассмотреть его поближе. Он посмотрел на нее и отбросил в сторону с раздражением, которое разозлило Орландо.

– Что-нибудь получше, – заявил русский, а обиженная обезьянка вернулась на плечо Орландо, пискляво ругаясь на непонятном Орландо языке. – Что-нибудь во славу Господа нашего, а не чушь. Египет – дрянь, не заслуживает места в Сети. – Его лицо вдруг стало мягче – мимо проходила женщина с головой птицы в сопровождении нескольких священнослужителей в белых одеждах. – Почему журавль стоит на одной ноге?

Орландо не ожидал такого вопроса.

– А?

– Это шутка, дурилка. Почему журавль стоит на одной ноге? – Василий изобразил журавля на пальцах. – Сдаешься? Потому что если он поднимет вторую, то упадет. – Он рассмеялся.

Фредерикс тоже засмеялся; чем вызвал еще один укол ревности в душе Орландо, но удар смягчился, когда Фредерикс наклонился к нему и шепнул на ухо:

– Он такой простой!

Василий подобрал камень и стал подбрасывать его в воздух, сначала он делал это одной рукой, потом двумя, наконец остановился и стал ловить камень за спиной, принуждая окружающих обходить его. Орландо не остановился, он пошел дальше, вскоре и Фредерикс догнал его, но Василий, похоже, ничего не замечал, он был поглощен своим занятием. Орландо задумался, сколько тому может быть лет на самом деле и какие он совершал преступления: Орландо слышал, что некоторые банды в России состояли из детей десяти-одиннадцати лет.

Бонни Мей Симпкинс ждала их, с ней была женщина по имени Кими – в симе маленькой девочки. Она спросила, не видели ли они Василия.

– Он там, – показал Орландо большим пальцем. – Играет с камешком.

Прекрасные брови миссис Симпкинс поднялись.

– Пожалуй, я схожу за ним – мужчины хотят, чтобы он им помог. Они ждут и вас, мальчики. Обоих.

– Помочь в чем?

– Там, у входа, Нанди пытается проверить свою новую идею, – она указала на дальний угол. – Идите к той двери. Вас ждут. А вы, обезьянки, остаетесь, – обратилась она к Дикому Племени, которое яростно запротестовало. – Идемте со мной, чтобы не мешаться.

Ее сердитый взгляд притягивал к себе даже самых шаловливых обезьянок, как магнит. Бонни Мей отправилась на поиски Василия, а крошечные желтые зверюшки восседали на ее плечах. Вдруг она остановилась.

– Будьте очень осторожны, – серьезно сказала она Орландо.

– У меня очень плохие предчувствия, – сказал Фредерикс на ухо Орландо, когда остальные смешались с толпой. – Скоро стемнеет. Ты же знаешь, тогда случится что-то страшное.

Орландо только пожал плечами в ответ. И дверной проем, и маленькое помещение за ним были погружены в темноту, когда Орландо и Фредерикс вошли туда, но не надолго. Что-то замерцало и зажглось за следующей дверью комнаты, мальчики пошли на свет. В дальнем конце комнаты стояли Нанди Парадиваш и старик по имени мистер Пингалап, они были окутаны золотым светом прохода из симуляции. Сердце Орландо забилось от радости, они с Фредериксом заспешили вперед, но Нанди остановил их:

– Не подходите! Я надеюсь, обезьянки не с вами. Мы ждем, не появится ли что-то из прохода.

Они остановились. Все четверо стояли молча, пока ворота не начали гаснуть, потом исчезли, оставляя группу в слабом свете масляной лампы, тускло освещающей комнату без окон.

– Ты позволил им закрыться! – возмутился Орландо.

– Успокойся. – Нанди нетерпеливо поднял руку и обратился к Пингалапу: – Сколько?

Старик потряс головой:

– Секунд тридцать.

– Мы хотим проверить, сколько длится сияние, – объяснил Нанди. – Сколько времени ворота открыты, если никто не проходит, – весьма похоже на лифт с сенсорами. – Он слегка улыбнулся. – Что еще важнее, мы пытаемся узнать, как часто меняется симуляция, в которую ведет проход: каждый раз или нет. Опыт показывает, что симуляция меняется после каждого использования. Мы приближаемся к ответам, но нужно провести еще один важный эксперимент. Мы можем открывать проход, когда захотим, но, не зная полного цикла симуляций, мы не можем угадать, в какую из них попадем.

Он повернулся к своему помощнику:

– Вы готовы, сэр?

Мистер Пингалап кивнул, потом – к огромному удивлению и смущению Орландо и Фредерикса – начал снимать свое льняное одеяние, которое было по длине как простыня и по ширине не меньше. Он остался совершенно голым, а Нанди разорвал пополам его наряд и связал обе половинки узлом, старик обвязался этой импровизированной веревкой по талии.

Видя изумление зрителей, Нанди улыбнулся:

– Мистер Пингалап собирается войти в ворота, но если он не сможет вернуться, мы не узнаем, что он там обнаружил.

– Но здесь наверняка есть веревка… – сказал Фредерикс, очень стараясь не смотреть на весьма реалистичное дряхлое тело старика.

– Но, видишь ли, – сердито возразил Пингалап, – веревка из этой симуляции исчезнет в другой, в то время как одежда, которую я ношу, останется в каком-то виде.

Он улыбнулся, как бы извиняясь за вспышку раздражения. Те немногие зубы, что у него остались, удивляли разнообразием цветов. Только белого не было.

– Понятно, – сказал Фредерикс.

– Мне кажется, вы сказали, что знаете, куда ведет проход, – возразил Орландо.

Собственная мечта выбраться отсюда и продолжить свое утомительное приключение, пока есть силы, показалась ему совсем глупой.

– Я считаю, что знаю, – спокойно ответил Нанди. – Но пока мы не проверим, я не буду знать, в какой точке цикла мы находимся, и я не смогу узнать, какое из своих предположений проверяю. Вы готовы, мистер Пингалап?

Старик кивнул и проковылял на середину комнаты, где в свете лампы мерцал вырезанный в полу солнечный диск. Тянущаяся за ним шлейфом импровизированная веревка казалась причудливой фатой невесты. Нанди прошел за ним до края резьбы, потом повернулся к подросткам:

– Можете взять конец и держать его? Я рассчитывал на помощь Василия, но он куда-то запропастился.

– Может, нам лучше тоже обвязаться веревкой? – спросил Орландо.

– С точки зрения надежности – да, но это затруднит движение. Вдруг ему понадобится немного отойти, чтобы увидеть что-то полезное? Просто держите и тащите его обратно, когда почувствуете два резких рывка.

– Два резких рывка! – весело повторил Пингалап.

Он заметил, что Орландо и Фредерикс старательно отводят глаза, и захихикал таким писклявым голосом, показывая на свое иссохшее тело, что мог сойти за одного из Племени.

– Тело – всего лишь иллюзия. А это тело даже не настоящее!

Орландо не стал объяснять, что их реакция вызвана не только скромностью, но и эстетическими соображениями. Нанди Парадиваш произвел несколько широких пассов руками, и светящийся золотой прямоугольник возник над солнечным диском. Мистер Пингалап вошел в прямоугольник, а Нанди начал отсчет.

– Держите крепко, – предупреждал он между отсчетом. – Мы не знаем, что он обнаружит.

Орландо взялся покрепче, но веревка не натягивалась.

– Кстати, куда вы двое собираетесь попасть? – спросил Нанди. – Если нам не повезет и Пингалап как раз находится там, вам придется ждать целый цикл. Но из всего числа возможных симуляций маловероятно, что ваша окажется первой.

Какое-то время Орландо не мог сообразить. Фредерикс толкнул его локтем и шепнул:

– Стены.

– Да. Стены Приама. Так сказала нам дама в Морозильнике.

Нанди нахмурился, но скорее своим мыслям, чем словам Орландо, потом повернулся и сказал:

– Стены Приама? Троя?

Орландо точно не знал.

– Странное совпадение, – сказал Нанди. – Нет, вряд ли это совпадение…

Его прервало неожиданное появление мистера Пингалапа в проходе. Он выглядел не хуже, чем раньше, – но и не лучше, подумал Орландо. – Старик проковылял из яркого света. Он начал говорить, а проход замерцал у него за спиной и погас.

– Это похоже на Поталу, – сообщил он. – Огромный дворец в самых высоких горах. Но это не Потала. Выглядит слишком… слишком…

– Западным? – спросил Нанди. – Тогда, скорее всего, Шангри-Ла. – Он посмотрел в свои таблички, на которых делал записи. – Давайте еще разок попробуем и посмотрим, что мы обнаружим.

Снова был вызван проход. Он только начал проявляться, когда Орландо услышал шум голосов из большого зала храма, голоса явно звучали тревожно, люди бежали. Мистер Пингалап исчез в золотом сиянии, а веревка сильно натянулась. Орландо тянуло вперед, стоящий за ним Фредерикс изо всех сил старался удерживать равновесие.

– Держи! – закричат Орландо, которого все ближе подтягивало к воротам. – Тащи!

– Не вытаскивайте его, – предупредил Нанди. – Он даст нам знать – он тоже считает. Ему необходимо время, чтобы осмотреться.

– Осмотреться? – закричал Орландо. – Что-то пытается его проглотить!

Нанди присоединился к ним. И тут Орландо оказался в желтом облаке – Дикое Племя вилось как рой пчел. К тому времени, когда Нанди медленно досчитал до двадцати, Орландо почувствовал на фоне постоянного натяжения резкие рывки. Он собрал всю мощь Таргора и стал тянуть изо всех сил, в глубине души опасаясь, что вытащит какое-нибудь чудовище, проглотившее старика как наживку. Но вместо чудовища из золотого прямоугольника, как пробка из бутылки, выскочил почтенный Пингалап. Веревка ослабла, и Орландо с Фредериксом грохнулись навзничь, Орландо приземлился на своего друга.

Дикое Племя весело порхало над ними, как звездочки в комиксе, изображающие удар по голове.

– Еще! – визжали они. – Тяни, тяни, вались! Еще!

– Это была какая-то аэродинамическая труба, – объяснял запыхавшийся мистер Пингалап. Он согнулся, как пробежавший дистанцию марафонец, волосенки стояли дыбом, а лицо светилось блаженством.

– На самом деле это ущелье, но ветер подхватил меня и сбросил с края обрыва, мне повезло, что вы держали меня!

Нанди хмурился над своими вычислениями.

– Это должно быть Африканское Королевство Престера Джона, как думаешь?

Старик хлопнул себя по костлявым коленкам и выпрямился.

– Не знаю, я не видел ничего, кроме камней и деревьев. А сам я летел, как змей на веревочке.

– Придется повторить, – заявил Нанди.

Племя только начало успокаиваться.

– А что это была за светящаяся штуковина? – спросила Зунни, рассевшаяся на носу Орландо, из-за чего он видел ее как неясное пятно цвета банана. – Почему то дверь есть, то двери нет?

Орландо вдруг подумал, что обезьянки Племени никогда не видели ворот. Поднимаясь на ноги, он размышлял о том, как же дети попали в симуляцию Египта и как оказались в заточении при том, что они с Фредериксом, да и все остальные, связанные с Синим Псом Анахоретом, оказались в Темилюне Боливара Атаско.

«Как… или почему…»

Его размышления прервались. В комнату вошли Бонни Мей Симпкинс и Кими, которые тащили за собой сердитого Василия.

– Что-то происходит у входа в храм. – Озабоченная Бонни Мей сообщила об этом Нанди. – Солдаты снаружи перестраиваются, а этот огромный сфинкс – как его там зовут, Сеф? – стоит на ногах. Он молчит, но явно чего-то ждет. Мне это не нравится. – Она увидела обезьянок, облепивших Орландо, и ее глаза сузились. – Вот вы где, разбойники. Я засуну вас, мошенников, в мешок.

– Бежим! Бежим! – завизжали обезьянки, поднимаясь в воздух, и понеслись через проходную комнату в большой зал.

– Это не смешно! – крикнула Бонни Мей им вдогонку. – Сейчас же вернитесь!

Впервые за время их знакомства Орландо уловил искренний страх в ее голосе, но обезьянки отлетели слишком далеко, чтобы уловить этот страх.

– Они ведь дети и не понимают, где опасность, – беспомощно сказала она. – Василий, Кими, помогите мне поймать их.

Двое женщин побежали за беглецами, но Василий остановился у дверей, глядя в зал.

– Скоро начнется сражение, – сообщил он.

Русский сказал об этом с таким выражением, словно сгорал от нетерпения.

– Тем больше причин помочь найти детей, – крикнул ему Нанди. – Нам некогда отвлекаться. – Он потрепал по плечу мистера Пингалапа. – Давай вперед.

Пока Орландо и Фредерикс занимали позицию и накручивали веревку на руку, Нанди вызвал новый проход.

– Заходи!

Когда голый Пингалап исчез в светящихся воротах, Нанди обратился к Орландо:

– Странно, что ты направляешься в Трою. Я видел человека, который тоже шел туда или в другую часть той же симуляции. Очень странный человек. Не знаешь ли ты кого-нибудь по имени Пол… как его фамилия? – Он приложил палец к губам, пытаясь вспомнить, но не мог сосредоточиться. – Бруммонд?

Орландо отрицательно покачал головой. Он посмотрел на Фредерикса, но тот только пожал плечами; похоже, друг тоже не слышал этого имени.

Через несколько секунд вернулся мистер Пингалап, он сообщил о месте, которое Нанди определил как симуляция Престера Джона, он упоминал ее раньше. Индиец явно повеселел.

– Теперь я знаю цикл – он шире, чем я думал, вот и все. Следующей будет Калевала, потом место, где я не бывал, но, насколько я знаю, оно зовется Страна Теней – там всегда темно. – Он нахмурился и принялся перебирать свои таблички. – Даже если мы будем проходить цикл очень быстро, а я теперь знаю наверняка, нам понадобится час, чтобы добраться до Трои.

Когда старик бросил им конец своей веревки и вступил в новый проход, как астронавт выходит в открытый космос, Нанди вдруг сказал:

– Нет, его звали не Браммонд – это сначала он так назвался, но это не настоящее его имя. Я должен помнить, но голова занята не тем. Его звали Джонас – Пол Джонас.

Орландо чуть не упустил веревку мистера Пингалапа.

– Джонас! Его-то нам и велел найти Селларс! – Он повернулся к Фредериксу: – Так ведь? Джонас?

Фредерикс кивнул:

– Селларс сказал, что Джонас – пленник Братства. И что он помог ему сбежать, так мне кажется.

Два резких рывка напомнили им об обязанностях, приятели втащили мистера Пингалапа, и тот сообщил, что видел большой заснеженный лес и людей на оленьих упряжках. Нанди понравился его отчет.

– Калевала, прекрасно. – Он повернулся к Орландо и Фредериксу, на лице читалась озабоченность. – Значит, человек, которого я видел, был освобожден вашим загадочным Селларсом? Джонас рассказывал мне, что его преследует Братство, но он понятия не имел почему. Селларс говорил вам, почему Братство взяло в плен этого человека?

– Селларс ничего не говорил, – ответил Орландо. – Не было времени – кто-то убил Атаско в реальной жизни, и нам всем пришлось торопиться.

Ответ Нанди потонул в грохоте, который сотряс пол, заставив их подпрыгнуть. Голоса в зале перешли в крики и плач.

– Начинается, – мрачно сказал Нанди. – Плохо. У нас даже меньше времени, чем я ожидал.

В комнату влетел Василий, взбудораженный и испуганный.

– Они ломают дверь! Это война! Братство приближается!

– Это не Братство, – в голосе Нанди был слышен спокойный гнев. – Все происходит внутри симуляции, и большинство участников – куклы. Помоги найти детей. Кругу не станет лучше, если тебя убьют.

Похоже, Василий его не слышал.

– Они идут! Но Господь видел их, видел их святотатство, сейчас прольется кровь!

Из большого зала послышалось несколько звонких ударов, будто били в гонг. Василий бросился обратно в главную часть храма.

Нанди на миг закрыл глаза, когда он открыл их, лицо его было спокойно.

– Продолжаем работу. – Он повернулся к мистеру Пингалапу. – Думаю, нам стоит попробовать еще разок, чтобы убедиться, что я правильно понял цикл, а потом начнем открывать и закрывать проход как можно быстрее.

Старик слегка поклонился. Он вошел в только что открывшиеся ворота, когда мощный вопль боли прорезал воздух, за ним раздался ужасный удар, который потряс все здание. После короткого затишья снова раздался крик.

– Судя по звукам, ворота храма пали, – сказал Нанди. Он проследил за взглядом Орландо в направлении двери. – Держи, – предупредил он, – мы не знаем наверняка, что там происходит, но Пингалапу мы нужны здесь.

– А почему мы не можем войти в один из проходов? – заныл Фредерикс. – Разве нельзя заняться этими исследованиями в другом месте?

Нанди прервал счет:

– Это нелегко сделать.

– Что вы имеете в виду? – спросил Орландо, которому надоело, что с ним обращаются как с ребенком. – Нам обязательно ждать, пока они придут и перебьют нас всех? Ведь все ворота куда-то ведут!

– Да, – парировал Нанди, – и многие из них ведут в места, намного худшие, чем это. – Он пристально посмотрел на Орландо, и внезапная жесткость сделала его другим человеком – воином, крестоносцем. – Вы, молодежь, понятия не имеете, что у меня на сердце, о чем я должен позаботиться. Многие из этих симуляций находятся в хаотическом состоянии, во многие из них ведут только одни работающие ворота. Если я отведу вас в один из таких миров, а ворота закроются, что мы будем делать? Даже если мы выживем, мы проиграем битву! – Он поискал, на что бы облокотиться, и нашел. – За этим я сюда прибыл, – добавил он уже мягче. – Я не ожидал, что мне придется решать такие важные вопросы, да еще быстро. Сейчас это мой долг, и я его выполню.

Его прервал мистер Пингалап, который как раз выбирался из прохода.

– Не нравится мне это место, – заявил старик, – но, по-моему, это твоя Страна Теней – темнота, сплошная темнота. Какие-то бледные огоньки, что-то движется – что-то огромное.

Он скрестил руки на груди.

– Тогда мы начинаем прокручивать цикл быстро, – объявил Нанди. – А вы, мальчики, найдите миссис Симпкинс и остальных. Убедите их прийти немедленно. Можешь не сомневаться, что, если я найду место, куда их всех доставить, я так и сделаю. Нет причин приносить бессмысленные жертвы – это больше не наша война.

– Убедить? – Орландо пытался понять, но никак не мог сосредоточиться. – Разве вы не можете им просто приказать?

– Если бы я мог приказывать, наше общество не называлось бы Кругом. – Его лицо стало вдруг таким понятным – он устал, он боится, но сумел все-таки улыбнуться. – Это наша высокая миссия. У каждого своя роль в ней. А это – моя часть миссии. – Он отвернулся и взмахнул рукой, чтобы открылись ворота.

Храм вдруг странно затих.

Орландо и Фредерикс осторожно вышли из комнаты с проходом, прошли через проходную и остановились в дверях. Им нужно было найти остальных членов Круга, но нельзя было не считаться с тем, что происходило в дальней части зала у входа.

Клочок неба, видневшийся там, где раньше высились бронзовые двери, был темным, но передняя часть зала освещалась сотнями факелов, которые держат солдаты, столпившиеся у входа в храм, их было очень много. Кроме факельщиков, там стояла целая фаланга мужчин со сверкающими лысыми головами и складчатой кожей в неуклюжих одеяниях из шкур. У каждого был панцирь, прикрывающий их от шеи до паха, казалось, что панцири – часть тел. У каждого было по увесистой дубине – деревянная ручка, каменный наконечник. Осажденные в храме отодвинулись как можно дальше от разбитой двери, сбившись в плотную толпу. Перед захватчиками стоял только сфинкс Сеф, но он и один являлся достаточно серьезным противником.

– Ну что ж, страх перед Осирисом пересилил уважение к Дедушке Ра, – прокомментировал тоненький голосок где-то на уровне колена Орландо. Маленький страшненький бог домашнего очага взобрался на ритуальное возвышение рядом с ним, предварительно сбросив на пол красивую вазу, и уселся. В притихшем храме даже звон разбитой вазы вызвал бы в толпе панику, но осаждающие и сфинкс застыли, словно картинки настенной росписи.

– Посмотрите, они притащили исчадия ночи в храм солнца. – Бес указывал на молчаливые поджарые фигуры у дверей. – Люди-черепахи! Я думал, Сет давным-давно перебил их всех в красной пустыне. А сейчас Тефи и Мават выпустили их в самом сердце Абидоса – они разрушили ворота храма Ра. – Он покачал головой, выражение его лица было одновременно таинственным и отталкивающим. – Что за времена настали!

Сцена была настолько пронизана скрытой силой, что Орландо не мог отвести глаз. Он дотронулся до руки Фредерикса и почувствовал, что друг напряжен, как натянутая струна.

– Что… – начал Орландо, но так и не смог закончить свой вопрос.

Стена солдат раздвоилась, факелоносцы строились в ряд, образуя проход, переливающийся красным светом. Проход вел к огромным сорванным петлям двери. В проход ступили две фигуры, они медленно двинулись в храм. Что-то в них заставило сердце Орландо сжаться, как ни были ужасны солдаты и равнодушно молчаливые люди-черепахи, этот ужас превосходил их всех. При виде таких разных фигур он почувствовал себя слабым и обреченным. Похоже, что подобные чувства испытали и многие другие защитники храма: они застонали и попытались пробиться назад, но сзади была стена, убегать было некуда. Потерявшая равновесие женщина резко вскрикнула, ее засосало вниз под ноги толпе как в зыбучие пески. После ее исчезновения снова восстановилась тишина.

– Орландо, – позвал Фредерикс хрипловатым голосом человека, пытающегося проснуться от кошмара. – Орландо, мы… мы должны…

Те две фигуры прошли дверной проем. Один был невероятно толст, удивительно, как он мог двигаться без посторонней помощи, да еще так грациозно. С первого взгляда казалось, что на голове у него капюшон, хотя на самом деле это были складки кожи, массивное тело прикрывала только набедренная повязка, позволяющая видеть жирные чешуйки, покрывающие его, – черные, синие и серые, изъеденные болезнью. Длинный раздувшийся хвост тащился за человеком-коброй как мертвая плоть.

Его спутник был ненамного более привлекательным: высокий, но сгорбленный, выступающая птичья грудь, ноги могли бы сойти за человеческие, если бы не слишком длинные пальцы, заканчивающиеся загнутыми когтями. Но самое безобразное в человеке-грифе было его устрашающее лицо: замысловато загнутый клюв, видимо, когда-то был лицом, но плоть и кости его расплавились, нос и скулы выдвинулись вперед, как жидкая ириска. А там, где у людей и у птиц располагаются глаза, у него находились лишь какие-то наросты и пустые глазницы.

– Стойте, – голос сфинкса, такой низкий, заставил всех солдат отступить на шаг. Даже люди-черепахи слегка качнулись, как тростник на ветру.

Грифоподобный медленно улыбнулся, обнажая свои зубы.

– А, страж, известный по имени Вчера, – заговорил он удивительно сладким голосом. – Как это кстати, верный Сеф, не понимающий, насколько все переменилось.

– Храм Ра – святыня святынь, Тефи, – возразил страж. В этот миг громада сфинкса показалась Орландо, стоящему в дверях, единственной опорой вселенной.

– Ничто не изменилось и не изменится. Вы с Маватом превысили свою власть, устроив осаду дома Высочайшего. Поворачивайте и уходите сейчас же, и может, ваш хозяин Осирис заступится за вас перед дедом. Если останетесь – погибнете.

Человек-кобра Мават рассмеялся смехом, похожим на громкое сопение, а в пустых глазницах Тефи появился отраженный свет.

– Может, и так, Сеф, – заявил человек-гриф. – Вы с братом стары и могущественны, а мы лишь молодые божки, хотя и любезны нашему Господину, однако мы не дураки, чтобы выйти против тебя.