- Погоди, я запру дверь.
      Клинч направился к двери, но в этот момент она распахнулась. На пороге стояли Шнайдер и Роу. Позади них маячили двое полицейских в форме.
      Жюли попыталась проскользнуть в спальню, но Клинч преградил ей дорогу.
      - Входите, джентльмены, - сказал он. - Разрешите представить вам начальницу секретной службы "Горгоны" Минну Хорст, известную здесь под псевдонимом Жюли Лоран. Наш разговор с ней записан на магнитофоне, а вот деньги, уплаченные через нее концерном за диверсионный акт на Мези. Думаю, что этого достаточно, чтобы взять под стражу Хорст-Лоран и возбудить судебное дело против "Горгоны".
      Жюли выхватила из сумочки пистолет.
      Первый выстрел вдребезги разнес лампу торшера. В наступившей тьме вторая пуля просвистела рядом с головой Клинча. Он бросился на звук выстрела.
      Послышалась борьба, еще один выстрел и падение тела. Вспыхнули фонарики в руках полицейских. Жюли лежала на полу.
      Клинч включил люстру под потолком и подошел к Жюли. Она была мертва. Ее глаза, казалось, с немым укором глядели на Клинча.
      Он вытер рукой пот со лба и обратился к Шнайдеру:
      - Мне очень неприятно. Так получилось. Я хотел отобрать у нее пистолет, а она... Надеюсь, вы понимаете, что это чистая случайность?
      - Конечно! Мы даже не будем проводить судебно-медицинской экспертизы.
      Ограничимся показаниями свидетелей.
      - А все-таки жаль! - задумчиво произнес Клинч. - Какая красивая женщина и вдобавок какая актриса!
      Шнайдер сокрушенно покачал головой.
      - Скажите, Джек, когда у вас впервые возникло подозрение, что Жюли Лоран не та, за кого себя выдает?
      - Когда мы ужинали в ресторане. Ни одна француженка не станет запивать устрицы красным вином.
      3 Труп увезли в морг, магнитофонную пленку дважды прослушали, а Роу все еще не мог прийти в себя.
      - Боже! - сказал он. - Я совершенно запутался в этом бесконечном потоке лжи! Может быть, вы все-таки объяснитесь, Клинч?
      - Что ж, - Клинч поглядел на тающие кубики льда в стакане со скотчем, попытаюсь. Мне самому надоело разыгрывать фарс, но иначе мы бы не разоблачили преступницу. Итак, Жюли Лоран была секретным агентом "Горгоны".
      Правда, то, что ее настоящее имя Минна Хорст, я узнал только сегодня от Шнайдера. Он проделал большую работу, пока я был на Мези.
      - Да, - самодовольно сказал Шнайдер, - пришлось переворошить все досье лиц, связанных когда-либо с промышленным шпионажем.
      - Минна Хорст, - продолжал Клинч, - направила Эдуарда Майзеля на Мези с диверсионным заданием. Он взорвал шахту. Это не подлежит сомнению: я нашел на рабочей площадке обрывок упаковки от детонаторов. Однако Майзель не оправдал полностью надежд своих хозяев. Постоянное воздействие инфразвука и боязнь разоблачения довели его до нервной горячки. Судя по всему, в бреду он болтал много лишнего и Долорес начала кое о чем догадываться. Возможно, что после его выздоровления она ему прямо об этом сказала. Тут уж Майзелю не оставалось ничего другого, как пустить себе пулю в лоб.
      - Значит, Долорес знала и ничего вам не рассказала? - спросил Роу.
      - Да, видимо, это так. При всем том ее нельзя в этом особо винить.
      Во-первых, она считала себя связанной врачебной тайной; во-вторых, Майзель уже мертв; а в третьих, не забывайте, что он был в нее без памяти влюблен.
      Нет такой женщины, которая была бы к этому совсем равнодушна.
      - Гм... И что же дальше?
      - Дальше то, что положение на Мези остается неясным. Неизвестно, можно ли откачать воду из шахты. Не будет ли предпринята новая попытка наладить там добычу. Поэтому Минна Хорст решает забросить туда нового диверсанта.
      Придумывается трюк с оболочкой пули, и меня вызывают сюда из Лондона.
      - Вы с ней раньше были знакомы?
      - Нет.
      - Почему же она так настаивала именно на вашей кандидатуре? На что она могла рассчитывать?
      Клинч слегка покраснел:
      - На неотразимость своих чар. Она знала, что мы, ирландцы, очень чувствительны к женской красоте.
      - И кажется, не ошиблась в этом! - засмеялся Шнайдер. - Впрочем, извините, Джек! Продолжайте, пожалуйста!
      - Что ж тут продолжать? Пожалуй, это все.
      - Как все?! - удивился Роу. - А взрыв, который вы там устроили? Вы что, действительно только хотели заткнуть эту органную трубу?
      - Конечно! Но были еще и другие соображения. Вы помните про обломок скалы, который чуть не превратил меня в отбивную котлету?
      - Помню.
      - Так вот, когда я исследовал поверхность разлома, то обнаружил металлический иридий. Бактерии работали и в скалах. Своим взрывом я вскрыл богатейшее месторождение, которое можно разрабатывать открытым способом.
      Собственно говоря, это было ясно уже из данных геофизической разведки, и, если бы Майзель честно относился к своим обязанностям, он бы наверняка обратил на это внимание. Так что, мистер Роу, отправляйте туда новую экспедицию и начинайте работу. Что же касается старых механизмов, пострадавших при обвале, то они там теперь не нужны.
      Роу встал и прошелся по комнате.
      - Да, мистер Клинч, думаю, что вы заслужили свой гонорар.
      - С двадцатипроцентной надбавкой, - невозмутимо ответил Клинч.
      - Это еще почему?
      - Пятнадцать процентов за открытие месторождения, а пять, - Клинч ехидно улыбнулся, - пять процентов за фантастический сюжет, как вы изволили выразиться. Ведь вам, наверное, не хотелось бы, чтобы я этот сюжет продал какому-нибудь писаке?
      - Конечно нет! - с неожиданной серьезностью ответил Роу. - Тем более что всю эту историю, видно, придется сдать в архив. Сейчас ведутся переговоры между правительствами латиноамериканских стран о национализации рудников "Горгоны". Предполагается организовать межгосударственный концерн под эгидой ЮНЕСКО. Все производство будет реконструировано на научной основе, и вот тут нам пригодятся бактерии Лоретти. Однако, мистер Клинч, эти сведения совершенно конфиденциальны, и я надеюсь на вашу скромность.
      Джек Клинч встал, горделиво расправил усы и снисходительно взглянул на Роу с высоты своего роста.
      - Я уже вам говорил, что гарантия тайны - одно из непременных условий работы частного детектива. Кроме того, черт побери, есть еще и честное слово ирландца, которое тоже чего-нибудь стоит!
      Послесловие автора к 20-му изданию Мне хотелось в этом произведении совместить все тенденции развития зарубежного детектива и фантастической повести. Поэтому я избегал всяких литературных красот, не свойственных упомянутым жанрам, а язык максимально приблизил к переводу, сделанному по подстрочнику. Однако при всем том я воздержался от описания ряда натуралистических сцен, могущих вызвать только отвращение у нашего читателя.
      Как ни странно, но именно эта авторская добросовестность породила множество недоразумений.
      В письмах, полученных мною от читателей, обычно варьируются два вопроса:
      1. Что произошло между Жюли и Клинчем, когда он зашел к ней выпить чашку чая? Если можно, то расскажите со всеми подробностями. (Такой вопрос чаще всего задают школьницы и пенсионеры.)
      2. Почему автор не открывает всей правды о Клинче? А не утаил ли он большую часть денег, полученных от "Горгоны", благо после смерти Жюли установить, кто заначил деньги, уже невозможно. Авторы таких писем - люди среднего возраста, в основном работники торговой сети.
      На первый вопрос я уже дал ответ в начале и менять свое решение не намерен. Что же касается второго, то такие подозрения вполне оправданны и вызваны здоровым недоверием нашего читателя к частным детективам, этому типичному порождению капиталистического строя. Честно говоря, и у меня они никогда не вызывали ни особой симпатии, ни доверия. (За исключением Шерлока Холмса, но, как известно, исключения только подтверждают правило.)
      Недавно в печати некоторых западных стран появились сенсационные сообщения о том, что автор якобы воспользовался туристской путевкой в Англию, чтобы выманить у Джека Клинча сюжет в обмен на набор матрешек и бутылку русской водки. Я считаю ниже своего достоинства вести полемику с клеветниками, хотя уверен, что за подобными инсинуациями стоят тайные агенты "Горгоны". Что же касается вопроса о том, откуда мне все это стало известно, то тут я связан честным словом и ничего сказать не могу.
      Вот и все! Благодарю за внимание!
      Ограбление произойдет в полночь Патрик Рейч, шеф полиции, уселся в услужливо пододвинутое кресло и огляделся по сторонам. Белые панели с множеством кнопок и разноцветных лампочек чем-то напоминали автоматы для приготовления коктейлей. Сходство Вычислительного центра с баром дополнялось двумя девицами-операторами, восседавшими за пультом в белых халатах. Девицы явно злоупотребляли косметикой, и это определенно не нравилось Рейчу. Так же, как, впрочем, и вся затея с покупкой электронной машины. Собственно говоря, если бы министерство внутренних дел поменьше обращало внимания на газеты, нечего было бы вводить все эти новшества. Кто-кто, а Патрик Рейч за пятьдесят лет работы в полиции знал, что стоит появиться какому-нибудь нераскрытому преступлению, как газетчики поднимают крик о том, что полиция подкуплена гангстерами. Подкуплена! А на кой черт им ее подкупать, когда любой гангстерский синдикат располагает значительно большими возможностями, чем сама полиция. К их услугам бронированные автомобили, вертолеты, автоматическое оружие, бомбы со слезоточивым газом и, что самое главное, возможность стрелять по кому угодно и когда угодно. Подкуплена!..
      Дэвида Логана корчило от нетерпения, но он не решался прервать размышления шефа. По всему было видно, что старик настроен скептически, иначе он бы не делал вида, будто все это его не касается. Ну что ж, посмотрим, что он запоет, когда все карты будут выложены на стол. Такое преступление готовится не каждый день!
      Рейч вынул из кармана трубку и внимательно оглядел стены в поисках надписи, запрещающей курить.
      - Пожалуйста! - Логан щелкнул зажигалкой.
      - Благодарю!
      Несколько минут Рейч молча пыхтел трубкой. Логан делал карандашом отметки на перфоленте, исподтишка наблюдая за шефом.
      - Итак, - наконец произнес Рейч, - вы хотите меня уверить, что сегодня ночью будет сделана попытка ограбления Национального банка?
      - Совершенно верно!
      - Но почему именно сегодня и обязательно Национального банка?
      - Вот! - Логан протянул шефу небольшой листок. - Машина проанализировала все случаи ограбления банков за последние пятьдесят лет и проэкстраполировала полученные данные. Очередное преступление, - карандаш Логана отметил точку на пунктирной кривой, - очередное преступление должно произойти сегодня.
      - Гм... - Рейч ткнул пальцем в график. - А где тут сказано про Национальный банк?
      - Это следует из теории вероятностей. Математическое ожидание...
      Национальный банк. Рейч вспомнил ограбление этого банка в 1912 году.
      Тогда в яростной схватке ему прострелили колено, и все же он сумел догнать бандитов на мотоцикле. Буколические времена!.. Тогда преступники действовали небольшими группами и были вооружены старомодными кольтами. Тогда отвага и ловкость чего-то стоили. А сейчас... "Математическое ожидание", "корреляция", "функции Гаусса", какие-то перфокарты, о, господи! Не полицейская служба, а семинар по математике.
      - ...Таким образом, не подлежит сомнению, что банда Сколетти...
      - Как вы сказали?! - очнулся Рейч.
      - Банда Сколетти. Она располагает наиболее современной техникой для вскрытия сейфов и давно уже не принимала участия в крупных делах.
      - Насчет Сколетти - это тоже данные машины?
      - Машина считает, что это будет банда Сколетти. При этом вероятность составляет восемьдесят шесть процентов.
      Рейч встал и подошел к пульту машины.
      - Покажите, как она работает.
      - Пожалуйста! Мы можем повторить при вас все основные расчеты.
      - Да нет, я просто так, из любопытства. Значит, Сколетти со своими ребятами сегодня ночью вскроют сейфы Национального банка?
      - Совершенно верно!
      - Ну что ж, - усмехнулся Рейч. - Мне остается только его пожалеть.
      - Почему?
      - Ну как же! Готовится ограбление, о нем знаем мы с вами, знает машина, но ничего не знает сам Сколетти.
      Логана захлестнула радость реванша.
      - Вы ошибаетесь, - злорадно сказал он. - Банда Сколетти приобрела точно такую же машину. Можете не сомневаться, она им подскажет, когда и как действовать.
      * * * Жан Бристо променял университетскую карьеру на деньги, и ничуть об этом не жалел. Он испытывал трезвое самодовольство человека, добровольно отказавшегося от райского блаженства ради греховных радостей сей земной юдоли. Что же касается угрызений совести оттого, что он все свои знания отдал гангстерскому синдикату, то нужно прямо сказать, что подобных угрызений Жан не чувствовал. В конце концов работа программиста - это работа программиста, и папаша Сколетти платил за нее в десять раз больше, чем любая другая фирма. Вообще все это скорее всего напоминало игру в шахматы.
      Поединок на электронных машинах. Жан усмехнулся и, скосив глаза, посмотрел на старого толстяка, которому в этот момент телохранитель наливал из термоса вторую порцию горячего молока. Вот картина, за которую корреспонденты газет готовы перегрызть друг другу глотки: гроза банков Педро Сколетти пьет молочко.
      - Ну что, сынок? - Сколетти поставил пустой стакан на пульт машины и обернулся к Бристо. - Значит, твоя гадалка ворожит на сегодня хорошее дельце?
      Бристо слегка поморщился при слове "гадалка". "Нет, сэр, если вы уж решили приобрести электронную машину и довериться голосу науки, то будьте добры обзавестись и соответствующим лексиконом".
      - Мне удалось, - сухо ответил он, - найти формулу, выражающую периодичность ограблений банков. Разумеется, удачных ограблений, - добавил он, беря в руки школьную указку. - Вот здесь, на этом плакате, они изображены черными кружками. Красные кружки - это ограбления, подсчитанные по моей формуле. Расположение кружков по вертикали соответствует денежной ценности, по горизонтали - дате ограбления. Как видите, очередное крупное ограбление приходится на сегодняшнее число. Не вижу, почему бы нам не взять такой куш.
      - Какой куш?
      - Сорок миллионов.
      Один из телохранителей свистнул. Сколетти в ярости обернулся. Он ненавидел всякий неожиданный шум.
      Некоторое время глава синдиката сидел, тихо посапывая. Очевидно, он обдумывал предложение.
      - Какой банк?
      - Национальный.
      - Так...
      Чувствовалось, что Сколетти не очень расположен связываться с Национальным банком, на котором синдикат уже дважды ломал себе зубы. Однако, с другой стороны, сорок миллионов - это такая сумма, ради которой можно рискнуть десятком ребят.
      Бристо понимал, почему колеблется Сколетти, и решил использовать главный козырь.
      - Разумеется, все проведение операции будет разработано машиной.
      Кажется, Бристо попал в точку. Больше всего Сколетти не любил брать на себя ответственность за разработку операции. Пожалуй, стоит попробовать, если машина... Но тут его осенило.
      - Постой! Говорят, что старик Рейч тоже установил у себя в лавочке какую-то машину. А не случится так, что они получат от нее предупреждение?
      - Возможно, - небрежно ответил Бристо. - Однако у нас в этом деле остается некоторое преимущество: мы знаем, что у них есть машина, а они про нашу могут только догадываться.
      - Ну и что?
      - Вот тут-то вся тонкость. Машина может разработать несколько вариантов ограбления. Одни из них будут более удачными, другие - менее. Предположим, что полиция получила от своей машины предупреждение о возможности ограбления. Тогда они поручат ей определить, какой из синдикатов будет проводить операцию и какова тактика ограбления. Приняв наилучший вариант за основу, они разработают в соответствии с ним тактику поведения полиции.
      - Ну и прихлопнут нас.
      - Ни в коем случае!
      - Почему же это?
      - А потому, что мы, зная об этом, примем не наилучший вариант, а какой-нибудь из второстепенных.
      Сколетти энергично покрутил носом.
      - Глупости! Просто они устроят засаду в банке и перебьют нас как цыплят.
      - Вот тут-то вы и ошибаетесь, - возразил Бристо. - Рейч ни в коем случае не решится на засаду.
      - Это еще почему?
      - По чисто психологическим причинам.
      - Много ты понимаешь в психологии полицейских, - усмехнулся Сколетти. А я-то знаю старика больше тридцати лет. Говорю тебе: Рейч любит действовать наверняка и ни за что не откажется от засады.
      Бристо протянул руку и взял со стола рулон перфоленты.
      - Я, может быть, и мало знаю психологию полицейских, но машина способна решить любой психологический этюд, при соответствующей программе, разумеется. Вот решение такой задачи. Дано: Рейчу семьдесят четыре года.
      Кое-кто в министерстве внутренних дел давно уже подумывает о замене его более молодым и менее упрямым чиновником. Во-вторых, на засаду в Национальном банке требуется разрешение министерства внутренних дел и санкция министерства финансов. Что выигрывает Рейч от засады? Чисто тактическое преимущество. Чем Рейч рискует в случае засады? Своей репутацией, если он не сможет отбить нападение. Тогда все газеты поднимут вой, что полиция неспособна справиться с шайкой гангстеров, даже в тех случаях, когда о готовящемся преступлении известно заранее. В еще более глупое положение Рейч попадет, если засада будет устроена, а попытки ограбления не последует. Спрашивается: станет ли Рейч просить разрешения на засаду, раз он сам не очень доверяет всяким машинным прогнозам? Ответ: не станет. Логично?
      Сколетти почесал затылок.
      - А ну, давай посмотрим твои варианты операций, - буркнул он, усаживаясь поудобнее.
      * * * - Ну что ж, - сказал Рейч, - ваш первый вариант вполне в стиле Сколетти.
      Все рассчитано на внешние эффекты - и прорыв на броневиках, и взрывы петард, и весь план блокирования района. Однако я не понимаю, зачем ему устраивать ложную демонстрацию в этом направлении. - Палец шефа полиции указал на одну из магистралей центра города. - Ведь отвлечение сюда большого количества полицейских имеет смысл только в том случае, если бы мы знали о готовящемся ограблении и решили бы подготовить им встречу.
      Логан не мог скрыть торжествующей улыбки.
      - Только в этом случае, - подтвердил он. - Сколетти уверен, что нам известны его замыслы, и соответствующим образом готовит операцию.
      - Странно!
      - Ничего странного нет. Приобретение управлением полиции новейшей электронно-счетной машины было разрекламировано министерством внутренних дел во всех газетах. Неужели вы думаете, что в Вычислительном центре синдиката Сколетти сидят такие болваны, что они не учитывают наших возможностей по прогнозированию преступлений? Не станет же полиция приобретать машину для повышения шансов выигрыша на бегах.
      Рейч покраснел. Его давнишняя страсть к тотализатору была одной из маленьких слабостей, тщательно скрываемой от сослуживцев.
      - Ну и что из этого следует? - сухо спросил он.
      - Из этого следует, что Сколетти никогда не будет действовать по варианту номер один, хотя этот вариант наиболее выгоден синдикату.
      - Почему?
      - Именно потому, что это самый выгодный вариант.
      Рейч выколотил трубку, снова набил ее и погрузился в размышления, окутанный голубыми облаками дыма. Прошло несколько минут, прежде чем он радостно сказал:
      - Ей богу, Дэв, я, кажется, все понял! Вы хотите сказать, что синдикат не только догадывается о том, что нам известно о готовящемся ограблении, но и о том, что мы имеем в своих руках их планы.
      - Совершенно верно! Они знают, что наша машина обладает такими же возможностями, как и та, что они приобрели. Значит, в наших руках и план готовящейся операции, а раз этот план наивыгоднейший для синдиката, полиция положит его в основу контроперации.
      - А они тем временем...
      - А они тем временем примут менее выгодный для себя вариант, но такой, который явится для полиции полной неожиданностью.
      - Фу! - Рейч вытер клетчатым платком багровую шею. - Значит, вы полагаете, что нам...
      - Необходимо приступить к анализу плана номер два, - перебил Логан и дал знак девицам в халатах включить машину.
      * * * - Не понимаю, почему вы так настроены против этого варианта? - спросил Бристо.
      - Потому что это собачий бред! - Голос Сколетти дрожал от ярости. - Ну хорошо, у меня есть пяток вертолетов, но это вовсе не означает, что я могу сбрасывать тысячекилограммовые бомбы и высаживать воздушные десанты. Что я - военный министр, что ли?! И какого черта отставлять первый вариант? Там все здорово было расписано.
      - Поймите, - продолжал Бристо, - второй вариант как раз тем и хорош, что он, во всяком случае в глазах полиции, неосуществим. Действительно, откуда вам достать авиационные бомбы?
      - Вот и я о том же говорю.
      - Теперь представьте себе, что вы все же достали бомбы. Тогда против второго варианта полиция совершенно беспомощна. Ведь она его считает блефом и готовится к отражению операции по плану номер один.
      - Ну?
      - А это значит, что сорок миллионов перекочевали из банка в ваши сейфы.
      Упоминание о сорока миллионах заставило Сколетти задуматься. Он поскреб пятерней затылок, подвинул к себе телефон и набрал номер.
      - Алло, Пит? Мне нужны две авиационные бомбы по тысяче килограммов.
      Сегодня к вечеру. Что? Ну ладно, позвони.
      - Вот видите! - сказал Бристо. - Для синдиката Сколетти нет ничего невозможного.
      - Ну, это мы посмотрим, когда у меня на складе будут бомбы. А что, если Пит их не достанет?
      - На этот случай есть вариант номер три.
      * * * В машинном зале Вычислительного центра главного полицейского управления было нестерпимо жарко. Стандартная миловидность операторш таяла под потоками горячего воздуха, поднимавшегося от машины. Сквозь разноцветные ручейки былой красоты, стекавшей с потом, проглядывало костлявое лицо Времени.
      Рейч и Логан склонились над столом, усеянным обрывками бумажных лент.
      - Ну хорошо, - прохрипел Рейч, стараясь преодолеть шум, создаваемый пишущим устройством, - допустим, что синдикату удалось достать парочку бомб, снятых с вооружения. Это маловероятно, но сейчас я готов согласиться и с такой гипотезой.
      - Ага, видите, и вы...
      - Подождите, Дэв! Я это говорю потому, что по сравнению даже с этим вариантом подкоп на расстоянии пятидесяти метров да еще из здания, принадлежащего посольству иностранной державы, мне представляется форменной чушью.
      - Почему?
      - Да потому что, во-первых, такой подкоп потребует уйму времени, во-вторых, иностранное посольство... это уже верх идиотизма.
      - Но посмотрите, - Логан развернул на столе план. - Здание посольства наиболее выгодно расположено. Отсюда по кратчайшему расстоянию подкоп приводит прямо к помещению сейфов. Кроме того...
      - Да кто же им позволит вести оттуда подкоп?! - перебил Рейч.
      - Вот этот вопрос мы сейчас исследуем отдельно, - усмехнулся Логан. - У меня уже заготовлена программа.
      * * * - Хватит, сынок! - Сколетти снял ноги в носках с пульта и протянул их телохранителю, схватившему с пола ботинки. - Так мы только зря теряем время.
      Твой первый план меня вполне устраивает.
      - Да, но мы с вами говорили о том, что он наиболее опасен. Действуя по этому плану, мы даем верный козырь полиции.
      - Черта с два! Когда полиция ждет налета?
      - Сегодня!
      - А мы его устроим завтра.
      - Папаша! - проникновенно сказал Бристо. - У вас не голова, а счетная машина! Ведь это нам дает удвоенное количество вариантов!
      * * * - Так. - Логан расстегнул воротничок взмокшей сорочки. - Вариант номер семь - это неожиданное возвращение к варианту номер один. О, черт!
      Послушайте, шеф, может быть, нам просто устроить засаду в банке?!
      - Нельзя, Дэв. Мы должны воздерживаться от каких-либо действий, могущих вызвать панику на бирже. Наше ходатайство разрешить засаду обязательно станет известно газетчикам, и тогда...
      - Да... Пожалуй, вы правы, тем более что вариант номер восемь дает перенос ограбления на завтра, а в этом случае... Да заткните вы ему глотку!
      Трезвонит уже полчаса!
      Одна из девиц подошла к телефону.
      - Это вас, - сказала она Рейчу, прикрыв трубку рукой.
      - Скажите, что я занят.
      - Оперативный дежурный. Говорит, что очень важно.
      Рейч взял трубку.
      - Алло! Да. Когда? Понятно... Нет, лучше мотоцикл... Сейчас.
      Закончив разговор, шеф полиции долго и молча глядел на Логана. Когда он наконец заговорил, его голос был странно спокоен.
      - А ведь вы были правы, Дэв.
      - В чем именно?
      - Десять минут назад ограбили Национальный банк.
      Логан побледнел.
      - Неужели Сколетти?..
      - Думаю, что Сколетти целиком доверился такому же болвану, как вы. Нет, судя по всему, это дело рук Вонючки Симса. Я знаю его манеру действовать в одиночку, угрожая кольтом образца 1912 года и консервной банкой, насаженной на ручку от мясорубки.
      Новое о Шерлоке Холмсе Лондонское воскресенье всегда полно скуки, но если к этому добавляется дождь, то оно становится невыносимым.
      Мы с Холмсом коротали воскресный день в нашей квартире на Беккер-стрит.
      Великий сыщик смотрел в окно, барабаня своими тонкими длинными пальцами по стеклу.
      Наконец он прервал затянувшееся молчание:
      - Не раздумывали ли вы, Ватсон, насчет неравноценности человеческих потерь?
      - Я не вполне вас понимаю, Холмс.
      - Сейчас я это поясню: когда человек теряет волосы, то он их просто теряет. Когда человек теряет шляпу, то он теряет две шляпы, так как одну он потерял, а другую должен купить. Когда человек теряет глаз, то неизвестно, потерял ли он что-нибудь, ведь одним глазом он видит у всех людей два глаза, а они, имея два глаза, видят у него только один. Когда человек теряет разум, то чаще всего он потерял то, чего не имел. Когда человек теряет уверенность в себе, то... впрочем, сейчас мы, кажется, увидим человека, потерявшего все, что я перечислил. Вот он звонит в нашу дверь!
      Через минуту в комнату вошел тучный, лысый человек без шляпы, вытирая носовым платком капли дождя с круглой головы. Левый глаз у него был скрыт черной повязкой. Весь его вид выражал полную растерянность.
      Холмс церемонно поклонился.
      - Если я не ошибаюсь, то имею честь видеть у себя герцога Монморанси? спросил он с очаровательной изысканностью.
      - Разве вы меня знаете, мистер Холмс? - спросил изумленный толстяк.
      Холмс протянул руку и достал с полки книгу в черном коленкоровом переплете.
      - Вот здесь, ваша светлость, моя скромная работа по переписи всех родовых перстней. Я не был бы сыщиком, если бы с первого взгляда не узнал знаменитый перстень Монморанси. Итак, чем я могу быть вам полезен? Можете не стесняться моего друга и говорить обо всем вполне откровенно.
      Некоторое время герцог колебался, по-видимому не зная, с чего начать.
      - Речь идет о моей чести, мистер Холмс, - сказал он, с трудом подбирая слова, - дело очень деликатное. У меня сбежала жена. По некоторым соображениям я не могу обратиться в полицию. Умоляю вас помочь мне! Верьте, что мною руководит нечто большее, чем ревность или ущемленное самолюбие.
      Дело может принять очень неприятный оборот с политической точки зрения.
      По блеску полузакрытых глаз Холмса я понял, что все это его очень интересует.
      - Не соблаговолите ли вы изложить обстоятельства, при которых произошло бегство? - спросил он.
      - Это случилось вчера. Мы находились в каюте "Мавритании", готовящейся к отплытию во Францию. Я вышел на минуту в бар, а жена оставалась в каюте.
      Выпив стаканчик виски, я вернулся, но дверь оказалась запертой. Открыв ее своим ключом, я обнаружил, что жена и все принадлежащие ей вещи исчезли. Я обратился к капитану, весь пароход был обыскан от клотика до киля, к сожалению, безрезультатно.
      - Была ли у миледи горничная?
      Наш гость замялся:
      - Видите ли, мистер Холмс, мы совершали свадебное путешествие, и вряд ли посторонние могли способствовать...
      Я хорошо знал деликатность моего друга в таких делах и не удивился тому, что он жестом попросил герцога не продолжать рассказ.
      - Надеюсь, что мне удастся помочь вам, ваша светлость, - сказал Холмс, вставая, чтобы подать гостю его пальто. - Жду вас завтра в десять часов утра.
      Холмс учтиво снял пушинку с воротника герцога и проводил его до двери.
      Несколько минут мы провели в молчании. Холмс, сидя за столом, что-то внимательно рассматривал в лупу.
      Наконец я не выдержал:
      - Интересно, Холмс, что вы думаете об этой истории?
      - Я думаю, что герцогиня Монморанси грязное животное! - ответил он с необычной для него резкостью. Впрочем, Холмс всегда был очень строг в вопросах морали.
      - А теперь, Ватсон, спать! Завтра нам предстоит тяжелый день. Кстати: я надеюсь, что ваш армейский пистолет с вами? Он может нам понадобиться.
      Я понял, что из Холмса больше ничего не вытянешь, и пожелал ему спокойной ночи.
      На следующее утро герцог не заставил себя ждать. Ровно в десять часов он позвонил в нашу дверь.
      Кеб был уже заказан Холмсом, и мы отправились по указанному им адресу.
      Ехали мы очень долго, и наш клиент уже начал терять терпение. Неожиданно Холмс приказал кебмену остановиться в районе доков. Он свистнул, и из-за угла появился верзила с рыжим кенгуру на привязи.
      - Ваша светлость, - обратился Холмс к герцогу, - прошу вас вручить мне пятнадцать фунтов, три шиллинга и четыре пенса в присутствии моего друга мистера Ватсона. Из этой суммы я должен десять фунтов хозяину зверинца за герцогиню Монморанси, а остальное я внесу в виде штрафа таможенным властям за попытку незаконного вывоза животных из Англии.
      Герцог весело рассмеялся.
      - Прошу простить меня, мистер Холмс, за маленький обман, - сказал он, доставая кошелек. - Я не мог сказать вам, что под видом миледи на пароходе скрывался кенгуру. Вы никогда бы не взялись за ее розыски. Я вынужден был нарушить закон и привезти во Францию это животное из-за дурацкого пари.