Дело о вражеском штабе (Агентство 'Золотая пуля' - Сборник новелл)
ModernLib.Net / Детективы / Константинов Андрей Дмитриевич / Дело о вражеском штабе (Агентство 'Золотая пуля' - Сборник новелл) - Чтение
(стр. 4)
Автор:
|
Константинов Андрей Дмитриевич |
Жанр:
|
Детективы |
-
Читать книгу полностью
(384 Кб)
- Скачать в формате fb2
(158 Кб)
- Скачать в формате doc
(165 Кб)
- Скачать в формате txt
(156 Кб)
- Скачать в формате html
(159 Кб)
- Страницы:
1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12, 13
|
|
"Где Спозаранник?" "В автосервисе".- "Где Железняк?" - "На разборе в ГИБДД". С этим надо было что-то делать. Но что - непонятно. Я считал, что со временем количество поломок и ДТП приблизится к норме и проблема исчезнет сама собой. Но Обнорский считал, что ждать, пока рассосется, нельзя и надо срочно что-то предпринимать. Например, провести методические занятия по правильному использованию личного автотранспорта в служебных целях... Впрочем, думать обо всех этих глупостях я не собирался. Действительно, нужно было что-то делать, но не с машинами, а с убийством. Но что именно делать и, главное, какими силами - непонятно. Обнорский запретил мне создавать группу по расследованию убийства. Каширин второй день не появлялся на работе - говорят, заболел. Обращаться к Горностаевой было бессмысленно - пошлет. Оставалось надеяться только на себя. "Стоп,- сказал я себе.- Если было убийство, значит, наши репортеры должны были и без всяких указаний или запретов Обнорского его отслеживать". Я пошел к начальнику репортерского отдела Соболину. Оказалось, что известно об этом убийстве крайне мало. Женщина вроде бы была зарезана. Но вроде бы убийство заказное. Прокуратура молчит. Московское РУВД советует обращаться почему-то в РУБОП (ага, сказал я себе, я-то знаю, почему в РУБОП), в РУБОПе информацию по убийству давать отказываются. Я попросил Соболина тем не менее постараться выяснить максимум подробностей по Корнеевской: во сколько ее убили, чем убили, есть ли свидетели и так далее. Сам поехал на Московский. * 11 * Квартира Инги была по-прежнему опечатана. Я осмотрел замок - следов взлома не видно. Позвонил в соседнюю дверь на площадке. - Кто там? - Отдел расследований,- сказал я как можно весомее и поводил перед глазком красным удостоверением Агентства. Хозяйку квартиру эта демонстрация, видимо, убедила в моей благонадежности. А моя фирменная прическа (ежик) и прикид (куртка из хорошей кожи и нетощая золотая цепь на шее) только подтвердили мою несомненную принадлежность к правоохранительным органам. Хозяйка - Людмила Петровна - оказалась женщиной немолодой и очень интеллигентной. В том смысле, что напоила меня кофе и рассказала обо всем, что видела через дверной глазок. Итак, милиция, по словам моей информаторши, приехала около восьми вечера. Дверь, видимо, была открыта, потому что ее никто не ломал. Убитая - то есть Инга - была, утверждала Людмила Петровна, девушкой очень милой. На работу, правда, она не ходила. А гости ее посещали часто. В основном мужчины. Еще за ней несколько раз заезжал немолодой уже человек на "мерседесе". Я записал описания троих запомнившихся хозяйке гостей Инги. Она мне посоветовала еще поговорить с Дорой Федоровной с первого этажа - эта старушка должна была знать многое. Но самое удивительное, что Людмилу Петровну, как, впрочем, и Дору Федоровну и остальных жильцов этого дома, никто до меня не опрашивал. "Во менты зажрались,- подумал я.- Уже поквартирный обход ленятся делать!" *** Побеседовав с Дорой Федоровной и еще семью обитателями дома на Московском, я исчеркал полблокнота описаниями каких-то людей, машин и версиями убийства. Большинство соседей считали, что Ингу убил из ревности кто-то из ее многочисленных мужчин. Вопрос - кто? * 12 * Володе Соболину кое-что по этому делу все-таки удалось выяснить. Убийство произошло предположительно около пятнадцати часов. Орудие преступления - нож. Об убийстве стало известно благодаря анонимному звонку. Неизвестный (Соболину даже не удалось узнать, мужчина это или женщина) позвонил почему-то в РУБОП. Рубоповцы первыми и приехали на место происшествия. Территориалы в квартиру вообще не заходили. В общем, информации было на грош. Акта экспертизы Соболину посмотреть не удалось. Бросил ли преступник нож или унес с собой - неизвестно. Украдено ли что-нибудь из квартиры неясно. У меня появилось ощущение, что кто-то пытается спустить это убийство на тормозах. Непонятно только кто - майор Лишенко вроде бы не такая уж важная птица. И поведение Обнорского очень странно. Почему он отказался от собственного расследования? Может быть, среди мужчин Инги был человек немереной крутизны - губернатор, например, или представитель президента, и теперь они пытаются скрыть этот факт от общественности?.. *** Я стал разбираться с показаниями свидетелей. Часть описаний никуда не годилась: "Видела мужчину средних лет в кепке". Но часть была довольно подробна. Конечно, люди могут ошибаться. Поэтому я решил оставлять только те описания, которые повторялись хотя бы у двух человек. В итоге наскреб шесть предполагаемых кандидатур: пять мужчин, одна женщина. Кроме того, свидетели частично запомнили номера нескольких машин, владельцы которых могли ходить к Корнеевской. *** Рыжую женщину я узнал сразу. Черный бант с белой полоской носила только Горностаева. Одним мужчиной мог быть я сам - слава Богу, мои информаторы меня не узнали. Еще под одно описание подходил Лишенко - если, конечно, судить по единственной фотографии, которая у меня имелась. Следующим фигурантом мог оказаться и Ваня Кувалда - в общем, кто-то с внешностью еще более бандитской, чем у меня. Потом был некий пожилой мужчина. И один довольно молодой человек в куртке из черного драпа. По-моему, такую куртку я видел у Каширина. Зудинцев, которого я попросил по дружбе разобраться с номерами автомобилей, которые видели у подъезда Корнеевской соседи, смог выяснить владельца только одного из них. Он был записан на некую Белову Ольгу Александровну. Правда, Ольге Александровне было шестьдесят три года, и водительских прав у нее не было, но зато был сын - предприниматель Андрей Павлович Белов. *** Из личных дел я вынул фотографии Каширина и Горностаевой. Взял с собой снимок Лишенко с Кувалдой и из архива фото "тамбовца" Губенко (того, который, по словам Горностаевой, оплачивал Инге квартиру). И поехал к своим свидетелям - на опознание. Соседи железно опознали Горностаеву - вертелась, говорят, тут, но какого числа, не могли вспомнить, то ли в день убийства, то ли раньше. Каширина опознал только один человек, остальные сомневались. Примерно та же ситуация была по Лишенко и Губенко. Физиономия Кувалды никому не показалась знакомой. Теперь, как учили меня в детективах, нужно было выяснить алиби подозреваемых. Проще всего было разобраться со своими. Горностаева - в тот день ее не было в Агентстве с двенадцати до семнадцати часов. Каширин отсутствовал весь день. Говорит, что болел, но справки не представил. Надо было ехать проверять алиби других. А дел в Агентстве было невпроворот. Вернувшийся с чтения лекций Спозаранник с удвоенной силой требовал, чтобы я обратил внимание на нужды как самого Спозаранника, так и его отдела. Спозараннику было срочно необходимо: деньги на оперрасходы (то есть на такси, подкуп источников, пьянки и гулянки) в размере одной тысячи рублей (я, правда, считал, что на тысячу и не погуляешь вдоволь, и никого стоящего не подкупишь, а посему предлагал ограничить эти расходы ста рублями), сорок дискет, десять аудиокассет, картридж для принтера, три пачки бумаги белой мелованной, одну коробку фломастеров, двадцать пять ручек, шесть карандашей и одну резинку (стирательную). Я уже совсем было собрался послать Спозаранника подальше, сославшись на трудное материальное положение Агентства, связанное с политическим кризисом в Югославии и повышением цен на бензин в общемировом масштабе, и переквалифицироваться из завхозов в детективы, но тут меня осенило. - Значит, так, Глеб. Предлагаю выгодный обмен. Я тебе обеспечу все, что ты хочешь: тысячу рублей, дискеты, кассеты и даже резинку от трусов. А ты мне сделаешь всего две вещи: напишешь проект инструкции об использовании макияжа и выделишь в мое полное распоряжение на пару дней какого-нибудь практиканта-расследователя - их к тебе обычно валом посылает Обнорский. Обалдевший от моей доброты Спозаранник согласился. И через десять минут передо мной стоял настоящий практикант-расследователь. Единственным подвохом от Спозаранника было то, что практикант оказался не парнем с накачанными мускулами, а девушкой Антониной. Впрочем, довольно симпатичной. Кстати, в нарушение проекта инструкции она не носила бюстгальтера. "А есть ли на ней трусы?" - спросил я себя. Но проверку решил отложить до окончания расследования. - Значит, так, Тоня, вы поступили в мое полное распоряжение. Она утвердительно кивнула. - Один мой приятель, кстати писатель, выяснил пару лет назад, что есть такой писательский девиз: ни дня без строчки. И вот это утверждение он бросился претворять в жизнь. В день стал писать по строчке. За месяц у него выходит страница. За год - двенадцать. За два - двадцать четыре. А пишет он не новеллу какую, а роман - он любитель больших форм. Но мы с вами, Тоня, так работать не будем. У нас два дня. Что хотите делайте, но узнайте, где были и что делали в день убийства Корнеевской Михаил Лишенко, Андрей Белов и Геннадий Губенко. Вот вам на них объективки: домашние адреса, места работы, телефоны. Поговорите с соседями, сослуживцами, родственниками. Только придумайте какую-нибудь легенду. Страховой агент, добровольный помощник ГИБДД, представитель жилконторы... Я понимал, что посылаю необстрелянную и необученную Тоню на абсолютно безнадежное дело. Но пусть, в конце концов, учится. А я отправился проверять алиби Горностаевой и Каширина. * 13 * Девушка Тоня справилась с работой на удивление хорошо. Выяснилось, что бандит Губенко уже две недели как пребывает в Италии и вроде бы границу с Россией не пересекал. Милиционер Лишенко в нужный нам день выезжал на некое задание, какое - неизвестно. А предприниматель Белов находился в командировке в Мурманске, что подтверждалось показаниями его мурманских партнеров. Правда, если верить первоначальным заявлениям Соболина, в милиции убийство Корнеевской считали заказным, а заказчики могли и отсутствовать в момент убийства в городе. Но я в заказанность смерти Инги не верил. Кто ж по заказу убивает ножом! Заказные убийства - это пистолет, автомат, винтовка. Таким образом, у меня на подозрении оставались майор Лишенко и, к сожалению, Родион Каширин и Валя Горностаева. Я выяснил, что Каширин с болезнью все наврал. Дома он несколько дней практически не появлялся. Соседка по коммуналке говорит, что он был тогда на взводе - чуть что начинал кричать. В общем, что-то в его жизни тогда произошло. И это что-то случилось не дома и не в Агентстве. С Горностаевой не лучше. Пропала ее любимая вельветовая куртка. Дома она сказала, что выбросила куртку, потому что та порвалась. Но я в это поверить не мог. Валя была девушкой небогатой и очень экономной. Выкидывать еще хорошую вещь было абсолютно не в ее характере. Она могла это сделать только в том случае, если куртка была забрызгана кровью. Я представил себе, как Горностаева приходит к Инге, устраивает ей сцену. Инга отвечает что-то циничное. Горностаева хватает нож - и все: убийство в состоянии аффекта. С этим надо было идти к Обнорскому. Но я не собирался ему ничего рассказывать. По крайней мере о Горностаевой. * 14 * Горностаева пришла ко мне сама. Она была вне себя: - Ты зачем приходил ко мне домой? Кто позволил тебе допрашивать моих родных? - А зачем ты была в доме у Корнеевской в день убийства?- спросил я. - Меня там не было! - Тебя видели. - Ты врешь! - А где твоя вельветовая куртка?- спросил я и попытался проследить за ее реакцией. Реакция как реакция: неистовая Горностаева готова была меня убить, как Ингу Корнеевскую. - Не твое дело!- Горностаева выскочила из кабинета, опять шваркнув дверью. Но в этот раз от стены ничего не отвалилось. Видимо, все, что могло осыпаться, уже осыпалось. * 15 * Каширин, правда, тоже вел себя очень подозрительно. Раньше он заходил ко мне поболтать как минимум раз в день. Теперь только дежурные "привет" и "пока". Он должен был знать, что я приходил к нему домой и говорил с его соседкой, но никаких вопросов мне почему-то не задал. Правда, мотива для убийства у Каширина не было. По крайней мере я такого не находил. Ревность - к кому? Ко всем мужчинам Корнеевской? Родион не похож на человека, убивающего из ревности. Грабеж - это вообще бред. Конечно, никто не знает, что было и что пропало из квартиры Корнеевской, поскольку, как я понял, этим вопросом милиция просто не занималась, но представить Каширина, убивающего женщину ради денег, я пока не мог. Пока не увидел в руках у Каширина ручку. Точно такую же ручку с головой слона на колпачке я видел у Корнеевской. Один бивень у слона был отломан. Я привел Каширина в свой кабинет. Попросил показать ручку. Он дал. У этой слон тоже был без бивня. - Это чья ручка?- спросил я мрачно. - Корнеевской. - Откуда она у тебя? - Подарила. - После смерти. - До. - Ты был у нее в день убийства,- решил пойти я в наступление. - Не был. - Тебя видели. - Ну был. - И отпечатки твоих пальцев нашли,- я блефовал, но Каширин, похоже, и не собирался особо отпираться. - Ну и что. - И на ноже. - Каком ноже? - Которым зарезали Корнеевскую. - Вот это ты врешь,- сказал он и улыбнулся. Ага, подумал я, значит, нож он забрал с собой и выбросил. - Тебя не было дома в тот день. Где ты был?- продолжил допрос я. - Это мое личное дело. - Убивать людей - личное дело?- удивился я. - Все, Леша, хватит меня мучить, иди к Обнорскому,- прекратил разговор Каширин. *** Делать было нечего - надо идти к Обнорскому. - Андрей, в убийстве Корнеевской много неясного,- начал я мягко.Например, поведение Каширина... - Не трогай дело Корнеевской,- оборвал меня Обнорский.- Я же тебе уже говорил. Займись лучше своими прямыми обязанностями, в последнее время от тебя толку - ноль. * 16 * Я размышлял над бредовостью ситуации. Получалась только одна более-менее логичная схема: Обнорский руководит бандой налетчиков, в которую входят Каширин и Горностаева. Обнорский, как всегда, осуществляет общее стратегическое руководство. Каширин входит в доверие в жертвам и проникает в квартиры. Потом профессиональный киллер Горностаева ставит точку в этом кровавом деле, они забирают все ценное в квартире убитой и делятся с Обнорским. А милицейское прикрытие банды осуществляет майор Лишенко. Да, эта схема все объясняет, решил я, и поведение Обнорского, и странные действия милиции, и исчезнувшую куртку Горностаевой, и наглость Каширина... *** Размышления о том, куда мне идти с этой историей - в Генпрокуратуру или Бехтеревскую больницу,- прервал Соболин. - Представляешь, что я узнал,- сказал он,- дело то по Корнеевской возбудили не как убийство, а как покушение на убийство. * 17 * Голова прояснилась. Если покушение на убийство - значит, Корнеевская жива. К квалификации преступлений в прокуратуре относятся серьезно, тут никакой майор Лишенко не поможет. Если она жива - значит, ранена. Я быстро нашел практикантку без бюстгальтера Тоню и поручил выяснить, поступала ли в больницы в день предполагаемого убийства женщина с резаной раной. Сам направился в "скорую помощь". К вечеру стало ясно, что ни Корнеевская, ни женщина, похожая на нее, ни в тот, ни в последующий день не была госпитализирована. В журнале "скорой" вызов на Московский значился, но сведений о состоянии больного и его дальнейшей судьбе почему-то не было. Оставалось найти кого-нибудь из той бригады "скорой", что выезжала на Московский. Быстрее всех нашелся водитель. - Да,- сказал он,- был такой смешной выезд. Приехали. Уложили нам носилки с трупом. Потом труп встал и ушел своими ногами. Я клял себя на чем свет стоит: все это я мог выяснить на следующий день после убийства. Впрочем, теперь понятно, что никакого убийства не было сплошная мистификация. *** Я угробил три дня и не скажу сколько личных денег, но нашел ее. Я поднялся на третий этаж "корабля" на Юго-Западе, позвонил, она открыла. - Здравствуйте, Леша,- сказал она. - Здравствуйте, Инга. Тут я ее ударил. Не сильно. Ладонью по левой щеке. Не знаю зачем. Я до этого женщин никогда не бил. Но тут не смог удержаться. Хотя она, наверное, и не виновата была ни в чем. Но ударил - и сразу отпустило. Захотелось шутить. - Не плачьте, Инга,- успокоил ее я.- Один мой приятель, гаишник, говорит, что в ГАИ он пошел не для того, чтобы денег заработать, а чтобы на него все внимание обращали. Палочка красивая, полосатая и светится в темноте, жилетик зелененький, светоотражающий, бляха начищенная... Больше всего, уверяет мой приятель, гаишники обижаются, когда их не замечают. Представляете, стоит он такой красивый с палочкой, а водитель мимо него - шмыг. Ну гаишнику обидно, он как будто на танцы пришел - а приходится стоять в сторонке. А обиженный невниманием гаишник - это страшная штука, скажу я вам, Инга. А по поводу синяка не волнуйтесь. Теперь на вас еще больше внимания обращать будут... * 18 * Мы - я, Каширин и Горностаева - собрались у Обнорского. И Обнорский мне все объяснил. Доходчиво, но поздно. Дело было примерно так: Каширин по моей просьбе занимался изучением связей Корнеевской. Легенду он для себя выбрал своеобразную: изображал бандитствующего молодого человека. И представьте, кто-то из окружения предпринимателя Белова на этот образ клюнул. Свели нашего бандита Каширина с этим самым Беловым, представили как профессионального киллера. Ну а Белов "заказал" Каширину Корнеевскую. Белов хотел, чтобы Родион убил Ингу холодным оружием - ножиком или топориком, чтобы не подумали, что "заказуха". Обещал заплатить после дела пятнадцать тысяч долларов. Каширин, естественно, рванул к Обнорскому. Обнорский - в РУБОП. Там решили, что Каширин должен на "заказуху" соглашаться. Вот так убийство и инсценировали. - А что, мне нельзя было сказать?- закричал я. - Нельзя,- строго сказал Обнорский.- Заказчик-то был на свободе. Его только вчера при передаче денег Родиону взяли. Теперь Белова обвиняют в организации убийства, которого не было. - А при чем тут майор Лишенко? - Черт его знает. В РУБОПе думают, что он какие-то дела крутил с Беловым, но, скорее всего, им ничего не доказать. - А зачем эта Корнеевская со всеми ними спала?- задал я совсем уже глупый вопрос. - Потому что женщина,- умно ответил Обнорский. - Ну а где твоя куртка?- напоследок спросил я у Горностаевой. - Я отдала ее женщине на паперти Никольского. Мне оставалось только рыдать: то ли от ненависти, то ли от умиления. Но я решил рассказать байку: - Один мой приятель, монах, однажды познакомился с женщиной... Но они меня не слушали. Все отправились в буфет есть чебуреки. А не слушали зря. Байка была очень поучительная. ДЕЛО О КУПАНИИ В ЗАЛИВЕ Рассказывает Валентина Горностаева "Горностаева Валентина Ивановна, двадцать восемь лет, русская. Корреспондент репортерского отдела. Профессионально пригодна... ...Конфликтна. Имеет четыре выговора - за курение в неположенных местах, срыв сроков сдачи материала, пререкания с начальством и умышленную утерю вещественного доказательства (аудиокассета). Две благодарности - за успешно проведенные расследования. Не замужем. Ранее имелись неподтвержденные данные о нетрадиционной сексуальной ориентации Горностаевой, однако последние события (неформальные отношения с замдиректором Агентства Скрипкой Л. Л.) опровергают эту информацию..." Из служебной характеристики Я сидела в читальном зале Российской Национальной библиотеки и по заданию Обнорского читала про то, как Бурцев ловил провокаторов. Стопка книг на моем столе внушала мне тоскливое отвращение, такое же, как и личность самого Владимира Львовича. "Вот урод!- говорила себе я, разглядывая его фотографию.- Такому самое подходящее занятие - вязать чулки в Пенсильванской каторжной тюрьме, так нет - провокаторов ловить ему приспичило. И поймал-то всего одного Азефа, да и то, если бы не директор департамента полиции Лопухин, которого он шесть часов промытарил в поезде, а потом благополучно сдал эсерам, черта лысого удалось бы ему Азефа разоблачить. И Обнорский - урод. Угораздило же его зациклиться на этом Бурцеве, которого он полагал чуть ли не предтечей жанра расследования". В библиотеке было душно и жарко. Из распахнутых окон гремела музыка: на площади Островского шел праздник мороженого. "Первые два паровозика получат мороженое бесплатно!" - надрывалась в микрофон ведущая. Судя по визгам и крикам, которыми сопровождались эти слова, охотников до халявы было явно больше: их хватило бы как минимум на десять "паровозиков". "Интересно, какой идиот придумал устраивать праздники под окнами библиотеки?" - думала я, наблюдая за тем, как голова сидящего за соседним столом мужчины странно дергается в такт музыке. Закрыв ладонями уши, я в который раз попыталась сосредоточиться на Бурцеве. Но мысли упорно возвращались к Скрипке. Вот уже неделю, как он не звонил мне по вечерам, не присылал своих дурацких, но забавных словечек на пейджер, а в Агентстве делал вид, что мы всего лишь коллеги по работе. С тех пор, как там появилась эта расфуфыренная кикимора с глазами раненой лани, все мужики словно с ума посходили. Только и разговоров, что об Инге. А та и рада стараться - изображает из себя бедную сиротку Хасю, которой кто-то там угрожает. Да я б такую сама придушила с радостью. А впрочем, так мне и надо. Ведь сколько раз говорила себе: "Валентина, не строй иллюзий! Спустись на землю или хотя бы посмотри на себя в зеркало". Да все без толку. А ведь так хорошо все начиналось... Я не собиралась влюбляться в Скрипку. Все получилось неожиданно. Собрались на даче у Агеевой, и все было прекрасно: и шашлыки, и озеро, и сама дача. Марина Борисовна в тот день была в ударе. Своего Романа она зачморила окончательно, к столу он допущен не был и использовался исключительно на подсобных работах - ну там огонь для шашлыков разжечь или лодку подогнать поближе к причалу... "Валюшка,- говорила она, наполняя водкой мою рюмку,- ну что ты как малахольная сидишь. Вот я в твои годы..." Этого Агеева могла мне и не говорить, потому что и в свои годы она способна была дать мне сто очков вперед, вот и сегодня все мужчины смотрели на нее восхищенными глазами. На обратном пути я сама села в машину к Скрипке и сама поцеловала его, когда по дороге к городу мы застряли в пробке. Леша если и удивился, то виду не показал. Правда, когда машина тронулась, он сказал: "Я знал одну женщину, которая предпочитала пиву водку",- но осекся под моим взглядом, и продолжения этой истории я не услышала. Пиво в тот вечер мы пили вдвоем у меня дома, благо мама с Манюней укатили в деревню, а Сашка была на практике. Скрипка оказался хорошим любовником, в чем я, собственно, и не сомневалась, но наши отношения продолжались совсем по другой причине. Леша обладал удивительной способностью понимать с полуслова, ему ничего не надо было объяснять. Все мои попытки быть загадочной он пресекал какой-нибудь шутливой фразой, и вскоре я привыкла к этим фразам и подсела на них, как наркоман на иглу. В Агентстве уже судачили на наш счет, но никто, включая самого Скрипку, не подозревал о том, до какой степени серьезно я к нему относилась. И вот теперь появилась Инга... *** После четырехчасового сидения в библиотеке я поняла, что дальнейшее чтение не имеет смысла. Строчки скользили у меня перед глазами просто так, не цепляя сознание. "Баста!" - сказала я, захлопнув книгу, и решительно направилась к барьеру дежурного библиотекаря, где выстроилась очередь. Сомлевшая от духоты девица двигалась крайне медленно. Каждый раз она относила книги куда-то на полку, потом так же медленно возвращалась обратно. - Валентина?!- неожиданно услышала я чей-то полузадушенный шепот. Передо мной возникла Ленка Дергач, бывшая моя сокурсница по факультету журналистики. - Ленка?!- изумилась я.- Ты зачем тут? - Диссертацию заканчиваю,- захихикала она.- "Стилистические особенности публицистики Короленко". Через месяц защита. - Ну ты даешь!- произнесла я. Ленка скромно потупилась. Из библиотеки мы вышли вместе. Праздник мороженого еще продолжался, поэтому мы с трудом пробились сквозь толпу на площади, пересекли Катькин сад и вышли на Невский. - У тебя как со временем?- поинтересовалась она.- Может, посидим где-нибудь. Со временем у меня было плохо. Следовало зайти в Агентство и доложить Обнорскому о результатах моих библиотечных изысканий. Но идти туда не хотелось, в конце концов, не каждый день встречаешь сокурсницу, почти подругу, с которой не виделись целых пять лет. Сидеть в помещении в такую жару было немыслимо, поэтому, купив по банке ледяного пива, мы направились по Садовой в сторону Михайловского сада. По дороге Ленка щебетала о своем муже, хвалилась сыном, "которому всего пять, а он такой умница", и с негодованием рассказывала о том, как трудно по нынешним временам отыскать хорошего оппонента для ее диссертации. В саду нам удалось отыскать никем не занятую скамейку в тени, и моя подруга приступила к расспросам. - Ты-то как?- спросила она.- Замуж не вышла? Услышав мой отрицательный ответ, она посмотрела на меня сочувственным взглядом и продолжала: - Что у вас там, в "Золотой пуле", мужиков нормальных нет, или ты все по Обнорскому страдаешь? Как всякая замужняя женщина Ленка мечтала о семейном счастье для своих незамужних подруг. Я отвечала достаточно резко и даже зло. - Во-первых, я никогда не страдала по Обнорскому, и тебе прекрасно известно, почему я напросилась к нему в Агентство, а во-вторых, в отличие от тебя - и ты тоже об этом знаешь,- особым успехом у мужчин я никогда не пользовалась. Или ты предлагаешь мне, как в "Самой обаятельной", печь для них пироги "Маэстро"? - А что, есть для кого?- поинтересовалась она. - Всегда кто-то есть,- изрекла я. Рассказывать ей о своем неудачном романе со Скрипкой я не собиралась, но, глядя на мое расстроенное лицо, она сама поняла, что сыпать соль на раны больше не следует, и принялась вспоминать о своей недавней встрече с Женей Бахтенко, который также учился с нами на одном курсе. - Между прочим, он расспрашивал меня о тебе,- сказала Ленка, очевидно желая утешить меня. "Не забыл, значит,- подумала я.- Это приятно". Бахтенко был большой и очень смешной мальчик, самый тихий в нашей университетской тусовке. Я знала, что нравлюсь ему, и была не прочь пококетничать с ним. Но умный мальчик Женя мыслил только идеальными категориями, кокетства он не признавал. На практике в Бокситогорске мы заблудились с ним в лесу и уже ночью выбрались на окраину какой-то деревни. Спасаясь от холода, залезли в баню. Там было тепло и пахло березовыми вениками, видно, топили ее этим вечером. Голодные, мы улеглись на широкий теплый еще полок, и я приготовилась быть неприступной, но Женя взял меня за руку и уснул. Это было так неожиданно и так трогательно - Тристан и Изольда в деревенской бане. Очень смешной мальчик. - А где он сейчас?- спросила я. - Женька теперь большой человек - работает в Бюро Региональных Расследований, скоро будет таким же знаменитым, как твой Обнорский. - Обнорский не мой,- машинально поправила я.- А он знает, что я работаю в "Золотой пуле"? - Он читал твои материалы в вашей газете. - И что сказал? - Сказал, что раньше ты писала лучше. - Вот свинья!- лениво усмехнулась я.- У тебя нет его телефона, может, как-нибудь позвоню, отругаю? Ленка порылась в сумке и со словами: "Знай наших!" - выдала мне визитную карточку Евгения Юрьевича Бахтенко. Я повертела ее в руках и сочла полиграфическое исполнение чересчур претенциозным - голограмма была здесь явно лишней. Мы еще посидели, допивая теплое пиво, потом Ленка заторопилась, ей нужно было успеть за сыном в детский сад. По дороге домой я подумала, что она в чем-то права и быть замужем, наверное, совсем не плохо. Особенно если тебе скоро стукнет тридцать лет. Моя школьная подруга, учительница математики, изображает этот возраст формулой (30 минус N), где N стремится к нулю. "Грустно,- подумала я,обводя взглядом мужчин, сидящих передо мной в метро, и зачем-то снова вспомнила о Скрипке". *** Дома была одна Сашка, которая на мой вопрос: "Кто-нибудь звонил?" ехидно буркнула: "Все телефоны оборвали". На ее языке это означало, что звонков не было. "Наверное, как обычно, весь вечер на телефоне висишь",- накричала на нее я. "Кто хочет, тот всегда дозванивается",- отвечала она. Моя сестра любила выражаться цитатами из кинофильмов. Иногда она употребляла их действительно к месту, вот как сегодня. Значит, Скрипка опять не позвонил. "Ну и фиг с ним",- подумала я, доставая из сумки сигареты. Под целлофановой оберткой пачки "LM" лежала визитная карточка Бахтенко, и, чтобы отвлечься, я решила позвонить ему. Трубку снял сам Женька, его бас совсем не изменился. - Добрый вечер, Евгений Юрьевич,- проворковала я елейным голоском. - Слушаю вас,- официально отозвался он. - Зазнался, Бахтенко, визитку с голограммой завел, позволяешь себе неодобрительным образом отзываться о творчестве бывших сокурсников. - А, рыжая!- голос Женьки заметно подобрел.- Ты откуда взялась? Я рассказала ему о встрече с Ленкой, а он с гордостью сообщил мне о том, что женился и скоро будет папой.
Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12, 13
|