– Тогда кто?!
      – Скорее всего Айвор. Эвелина не могла ему не рассказать, а он так предан Витольду… Они же молочные братья… Да какая сейчас разница?!
      В самом деле – какая?! И что теперь делать?! Даже если оставить тот факт, что он теперь выглядит бесчестным человеком, не держащим слово, на кону жизнь! Не меньше… А может и не одна!
      – Прости, Герда! – процедил Райнарт, – Мне не надо было тебя звать.
      – Что уж теперь! Ладно… Что-нибудь придумаю… – отмахнулась встревоженная волшебница.
      Она подозрительно посмотрела на решительно настроенного Райнарта.
      – Не вздумай, Райнарт! – предупредила Алагерда, – Рандольф уже там. Ему ты не поможешь, а себе окончательно выроешь яму! Радуйся, что не под арестом… И кстати, где наша маленькая принцесса?
      Райнарт только выругался, понимая, что она права и отправился искать Мелигейну.
      Дамон знал, кто стоит за дверью, ведь на этот раз Рандольф не собирался прятаться. И ждал, – бежать он еще не мог, да и поздно было.
      – Вот мы и встретились снова, Владыка Башни, – вошедший белый маг благостно улыбался.
      Если бы не это, подобное обращение к поверженному беспомощному и беззащитному противнику, можно было расценить только как издевательство.
      – Давно не виделись, лорд Рандольф, – в тоне Дамона прорезались нотки изысканной светскости, – Прошу прощения, что не приветствую главу Светлого совета, как подобает.
      – Ах, оставьте! Какие могут быть церемонии, – Рандольф опустился в кресло рядом, где только несколько дней назад сидел Райнарт, обещая темному безопасность.
      В крепком белобородом старике почти ничего не осталось от подающего огромные надежды смазливого молодого мага, который когда-то пробрался в Башню. Только синие глаза смотрели так же цепко и холодно. Дамон же напротив, почти не изменился внешне, если не считать седых волос, а вот глаза стали тусклыми и больными.
      – Ваше здоровье идет на поправку, я вижу.
      – Да, благодарю вас. Однако, долгие беседы еще довольно утомительны.
      Казалось, заботливый сосед навещает заболевшего приятеля.
      – Действительно, было бы грешно злоупотреблять вашим вниманием!
      Рандольф достал из находившегося при нем чехла два небольших предмета из черного с огненным отливом металла: ошейник и наручники, соединенные короткой цепью.
      – Вы позволите?
      – Ну, разумеется! – в голосе Дамона был уже не прикрытый сарказм.
      – Благодарю, – Рандольф защелкнул оковы и выпрямился.
      – Всегда к вашим услугам!
      Рандольф пропустил этот выпад мимо ушей.
      – Хочу так же уведомить вас, что мы отбудем, как только я поговорю с господином Райнартом. Пока с вами побудет госпожа Неонила. На случай если вам что-нибудь понадобиться.
      – Весьма обязан! Что же до господина Райнарта, полагаю, мое внезапное появление сильно отяготило его, и он будет только раз моему отъезду…
      Рандольф снисходительно улыбнулся, давая понять, что неуклюжая попытка защитить неудавшегося героя, очевидна и неуместна.
      – Что ж, я вас оставляю.
      Глава Совета удалился, оставив вместо себя женщину в белом одеянии, которая безуспешно пыталась выглядеть гораздо моложе и красивее, чем она есть на самом деле.
      Металл неприятно холодил кожу. Дамон из последних сил пытался сохранить самообладание перед лицом неизбежного, – надеяться ему было не на что.
 

***

 
      Ни один даже самый сильный маг не может перенести по открытым им "тонким" путям ничего, кроме себя самого и немногочисленных носильных вещей, и уж тем более, – не может провести с собой человека такими способностями не обладающего, либо не обученного. Либо не желающего.
      Поскольку имело место и первое и второе и третье, дорога в Анкарион тоже была вполне обычной, почти без применения чар, если не считать сворачиваемое вокруг процессии время, что бы двигаться быстрее. Конечно, такие чары под силу далеко не каждому магу, но Дамон мог бы гордиться: не считая слуг, Рандольфа сопровождали волшебники только самого высокого уровня.
      Однако ему это было не просто безразлично, – он вообще об этом не знал.
      – Неужели они так его боятся? – мрачно спросила Гейне, глядя, как четверо слуг осторожно на носилках выносят во двор главного виновника всех треволнений, в очередной раз опоенного сонным, перед тем как продолжить путь.
      – Разве для этого у них нет оснований? И это лучше, чем обычная клетка, – отозвался Райнарт, вскакивая в седло.
      Мелигейна скривилась так, как будто ее тошнило. Не то что бы она прониклась к павшему господину Башни безусловной симпатией, но отдавала должное достоинству, с которым он держался, да и от порывов сострадания при виде сложенных на груди скованных рук избавиться было трудно. Зато Райнарт не переставал ее удивлять: каждый раз, как она приходила к выводу, что знает чего от него можно ожидать, – открывалась новая неожиданная сторона его характера, так что едва ли не каждый его поступок оставался сюрпризом. Не хватало только Алагерды, отбывшей почти сразу после разговора с Рандольфом тем же способом, каким и прибыла в Кайр Грейв.
      Из них двоих Райнарт все же был под арестом, чему правда не протестовал и не сопротивлялся, отдавая оружие. Отсутствие меча за плечом, раздражало больше Гейне, чем его самого. Им не препятствовали держаться вместе, однако принцессе сразу намекнули на возможность взаимовыгодного сотрудничества.
      Некоторое время лорд Рандольф держал ее при себе, начиная издалека:
      – Прискорбно, милое дитя… простите за вольность обращение, но такому старику это простительно, – что вы оказались в этой труднейшей ситуации. Я понимаю ваши порывы, ваше доверие человеку, должному служить образцом доблести и чести, посланцем Света в наши смутные времена… Увы, вы видите, что для победы над Тьмой необходим не только меч, но и твердость сердца. Страшнее всего не тот враг, которого ненавидишь, а тот который может вызывать любовь. И потому этот человек особенно опасен. Да, именно сейчас, и вы с Райнартом лучший тому пример. Чары, которыми вас опутали столь тонки и неуловимы, что снять их трудно, даже для всех магов Совета вместе. Вас заманили в ловушку с помощью самых прекрасных свойств души: благородства, стремления к справедливости, сострадательности… Наш враг сейчас уязвим и потому прибегнул к такому хитрому средству, тогда как – вспомните историю – он не отличался столь кротким нравом, когда был в силе.
      Маг говорил что-то еще, а Гейне мерно кивала в такт его пространной речи, но вдруг произнесла, воспользовавшись паузой:
      – Я помню хроники, но ведь любая война жестока сама по себе…
      Рандольф даже подскочил в седле, в котором держался отнюдь не как дряхлый старец:
      – Послушайте себя! Вы только подтверждаете мою правоту! По его приказу жгли пленных магов!.. Пусть так. Оставим войну, но как вы можете отрицать, что он – бандит и убийца? Вы должны были видеть его татуировку, которую он, уже став хозяином Башни, даже не удосужился свести, видимо гордясь своими достижениями…
      Если не видели, то можете убедиться…
      Представив, как она на пару с Рандольфом осматривает тело пленного темного, Гейне всю передернуло. А Рандольф говорил и говорил, словно опутывая ее паутиной.
      – Это вы уже не можете оправдать законами военного времени! Как принцесса, правительница, вы должны знать какого сорта такие люди… Да возможно ли их вообще назвать людьми!
      Затем глава Совета переходил к ее собственной судьбе, описывая возможности возвращения в Танкарель, тем более, что все злоумышлявшие против нее лица уже выявлены и понесли соответствующую кару… Все грязные сплетни о ее достойном предке и о ней самой – их происки, и с помощь магов она быстро вернет себе законное место. А замужество с подходящим достойным…
      И тут Гейне как будто очнулась.
      – Как я понимаю, господин Райнарт уже не входит в число претендентов на мою руку? – невинно поинтересовалась она, оглядываясь на хмурого героя.
      – Боюсь, что господин Райнарт не годится на роль короля, – мягко начал Рандольф.
      – В таком случае, обсуждать больше нечего.
      Дело было даже не во влечении, влюбленности если хотите, но в твердой уверенности, что любой иной ответ будет просто предательством. Наверное, именно в этот момент она окончательно осознала, что и ей обратной дороги нет. Ведь для того, что бы вернуть себе трон, ей пришлось бы вначале переступить через все происшедшее за последние полгода, через себя.
      Когда вечером она подсела к Райнарту, то с облегчением поняла ему ничего объяснять не надо было. Он только молча обнял принцессу, устало опустившую голову ему на плечо, и прикрыл плащом.
      Хотя как бы твердо, Мелигейна не пресекала все возможные поползновения, отступились от нее не сразу, но, в конце концов, видимо пришли к выводу, что настолько строптивая принцесса не слишком удобна, и вычеркнули ее из дальнейших планов.
 

***

 
      С чего начать описание Анкариона, города городов, как его называли? Быть может с крепостных стен, которые так высоки, что кажутся горами, так широки, что на них могут свободно разъехаться две кареты, а каждая башня превосходила размером замок. Эти стены были крепки не только камнем, из которого сложены, но и заклятиями, вложенными при строительстве магами, – настолько мощными, что разрушить их не под силу было даже Тысячелетнему Императору.
      Или быть может с порта, занимавшего всю бухту целиком, со сторожевыми башнями на мысах и маяком, чей свет был виден даже в самую лютую непогоду. С сонма кораблей, богатых яхт знати, рыбачьих судов, трепещущих парусами, и напоминающих огромную стаю чаек. С ослепительно белого цвета, так что даже самые маленькие и бедные домишки, прятавшиеся в ложбинах холмов, на которых раскинулся город, казались празднично умытыми. С Белой башни, весь ансамбль которой занимал один из холмов целиком…
      Там-то и окончился путь Рандольфа и его свиты.
      Райнарт мерил шагами камеру. Это оставалось единственным доступным ему развлечением с тех пор, как они прибыли в Анкарион. Гейне по счастью осталась где-то в городе, – бывшая принцесса больше не интересовала Совет. Самого Райнарта проводили в подвалы Башни и, похоже, забыли о нем. Ни один из магов так и не почтил его своим присутствием и объяснений ему тоже никто не дал, хотя у Совета должно быть достаточно претензий к нему. Райнарт ждал и тихо бесился.
      Металлическая дверь даже не скрипнула, но Райнарт стремительно обернулся. Вот только он был готов увидеть кого угодно, кроме нее.
      Быстрым шагом в камеру вошла Алагерда и резким движением бросила ему связку ключей. Следом упали меч и ножи Райнарта.
      – Откуда?
      – Лучше не спрашивай!
      Вроде бы ей удалось избежать неприятностей, хотя вспоминать как именно – было противно.
      – Как вы неосторожны, дитя мое! – выговаривал ей тогда маг, – Я понимаю, нежные чувства, воспоминания юности… но я считал вас здравомыслящим человеком. Как вы могли позволить втянуть себя в такую авантюру?
      – Лорд Рандольф, – Алагерда не притворно ломала пальцы, – Вы правы! Воспоминания юности… Райнарт дорог мне и мне было неприятно видеть, как он губит свою жизнь!
      Мне жаль эту девочку, Мелигейну… я слишком полагалась на свой разум и чутье, надеясь убедить Райнарта обратиться к Совету, раньше, чем он станет сколько-нибудь опасен…
      "Правду, главное говорить только правду… и не важно, на сколько она соответствует истине…" – Что ж, излишняя самоуверенность довольно часто встречающийся недостаток!
      Особенно опасный для мага, – наставительный тон лорда Рандольфа был мягок и даже нежен.
      – О! – в глазах рыжей волшебницы стояли слезы, – я больше… я только…
      – Подобная сентиментальность простительна в молодости, – смягчился маг, приобнимая Алагерду за плечи, – потом это проходит…
      Со стороны они смотрелись как заботливый дядюшка и смущенная племянница. Старый козел, а туда же! Так что ей пришлось выпутываться еще и из этой ситуации.
      – Что бы это значило? – Райнарт не торопился принимать помощь.
      – Догадайся! – Алагерда очнулась от мыслей. Сейчас она не выглядела ни самоуверенной, ни насмешливой.
      – С чего ты взяла, что я куда-то побегу? По-моему, терять мне уже нечего.
      – Тебе может и нечего! А кое-кому есть! Так что бери ключи, а дорогу я сейчас расскажу.
      Райнарт не двинулся с места.
      – Почему, Герда?
      – Потому что! Потому что не будет для твоего черного никакого пожизненного заключения!!! Рандольфа сместили, и теперь глава Совета – Ровена, а она всегда слишком прислушивалась к эльфам… Еще объяснять?! Я не могла придти раньше… А завтра его сожгут!
      – Почему, Герда? – повторил Райнарт свой вопрос, но уже о другом.
      – Не спрашивай! Я сама не знаю… Так ты идешь, или предпочтешь остаться здесь? – волшебница первая выскочила в коридор, указывая дорогу. …Дамон встретил вошедшего героя стоя, и при виде Райнарта взгляд расширенных глаз сделался потрясенным и недоверчивым.
      – Идем, – кивнул Райнарт с порога.
      Дамон долго и пристально вглядывался в героя. Таким Райнарт, – да и вряд ли еще кто-нибудь, – его не видел: выражение по-своему красивого лица мага было открытым и каким-то беззащитным.
      – Нет, – улыбнулся он, даже не шелохнувшись.
      – Почему? – промедление начинало раздражать Райнарта.
      Все еще улыбаясь, темный вздохнул.
      – Зачем? Для очередной войны? Я устал от смертей вокруг себя, – ответил он, пожимая плечами, – мне следовало умереть очень давно… когда они пытались убить меня в первый раз! Это было бы лучше для всех…
      – Тебя сожгут, – Райнарт приблизился к нему вплотную, сжимая ключ от адамантиевых оков: а заковали его, как зверя, соединив все цепи со стеной…
      – Я знаю, – ровно и твердо ответил маг, – Поверь мне, это – лучше, чем тюрьма!
      – Лучше, чем свобода?
      – Да… – отвернувшись проговорил Дамон, – Покой иногда лучше… Но ведь и свободы у меня тоже не будет!
      "Он прав, – понимал Райнарт, – их никогда не оставят в покое, и всю оставшуюся жизнь придется провести в бегах… и только бы он перестал улыбаться…" Неожиданно лицо Дамона приняло смущенное извиняющееся выражение, словно он просил прощенья за подобную слабость.
      – Я… боюсь, – тихо признался он, – огонь – это так долго… и больно… убей меня быстро, герой!
      Райнарт стоял так близко, что слышал его учащенное дыхание. Темный смотрел понимающе и чуточку печально. На одной чаше весов было все: честь, жизнь, жизнь героем, долгая непримиримая борьба Света и Тьмы, на другой – языки пламени охватывающие седого человека в нелепом черном балахоне, прикованного к столбу… …Дамон содрогнулся всем телом, и в уголке сомкнутых губ выступила кровь.
      – Спасибо, – шепнул он, и неправдоподобно черные глаза, каких не бывает ни у людей, ни у эльфов, закрылись уже навсегда.
      Райнарт придержал оседающее тело и осторожно опустил его на пол. Мир вокруг ощутимо пошатнулся… …Наваждение схлынуло. Они все еще стояли друг против друга, и нож Райнарта упирался в грудь скованного мага. Крохотное пятнышко проступило на прорезанном материале.
      – Я не верю в такое милосердие, – отчеканил Райнарт, – И если приспичило – сделай это сам! А если не хочешь новой войны, только ты и можешь предотвратить ее. Ты, лорд Башни!!
      Он почти швырнул в мага перстень, до сих пор сохраненный им. Дамон вздрогнул так, как будто клинок все же вошел вглубь. Он впился в плечи героя, звякнув цепями, ошеломленно всмотрелся, а потом рассмеялся с непонятным торжеством.
      – Вечная Тьма! Райнарт… Это по мне! И только ты теперь можешь остановить меня!!!
      Снимай! – он протянул руки и склонил голову, что бы было удобнее освободить его от оков.
      Не без трепета и сомнений – уж очень быстро и сильно в единый миг переменился Черный, – Райнарт повернул ключи. Маг обнял его – они были одного роста, только Райнарт крепче сложением – и жарко шепнул на ухо:
      – Ты сам не знаешь, что сейчас сделал… Но я запомню… все запомню… Спасибо!!!
      А теперь, и правда, идем!
      В камеру, поторопить, вбежала Алагерда. Увидев их – как-то странно мучительно расползлась по двери…
      – О! – многозначительно произнес Дамон.
      Алагерда дернула плечом, избегая смотреть на него.
      "Когда, – с изумлением подумал Райнарт, – когда они успели? Когда она успела его полюбить?" Скрывшись под белой мантией с капюшоном, Дамон шел за своими спасителями, улыбаясь уголком губ, и думал: что движет женщиной он понимал, и дело было не в какой-то его исключительной неотразимости. Тщеславие по-прежнему занимало не малую долю в ее побуждениях, а кто еще, скажите, может похвастаться, что флиртовал с сильнейшим темным магом, который к тому же тебе и жизнью обязан.
      А вот Райнарт, – приятно, что в мире еще есть чему и кому верить. Даже таким, как он. Бывшего героя самого надо оберегать, как нечто уникальное и ценное…
      Дамон наступил на край мантии, споткнулся и перешел к более приземленным и конкретным вещам. Например, к тому, что они сейчас шли через симпатичный, хотя и несколько помпезный дворик, и по пути им стали попадаться люди, а он, случись что, безоружен. В том числе и как маг.
      А еще он наконец опять увидел солнечный свет… И закатные лучи придают волосам волшебницы потрясающе роскошный оттенок… Да, жизнь, как ни странно, продолжается! И жажда этой жизни снова брала верх над осознанной решимостью разочарованного рассудка. При чем без особого труда.
      Словно почувствовав, какое направление приняли его мысли, Алагерда замедлила шаг, и взяла его под руку.
      – Жаль, что ты не можешь задержаться подольше, – не понижая голос, сказала она, одновременно кому-то кивая, – Со мной.
      Если кто ее и спросит, с кем же это она прогуливалась – всегда можно будет отговориться сердечными тайнами, на Райнарта же внимания обращали не больше, чем на мебель: подумаешь, еще один герой.
      У Дамона под капюшоном поползли вверх брови:
      – Хм, я бы не отказался…
      – Герда, ты уверена, что тебе ничего не будет грозить? – нарушил идиллию Райнарт.
      – Абсолютно, – отмахнулась магесса, – Всех собак я повешу на тебя, старина! Сам ведь говорил, что терять нечего.
      Рука, на которую Алагерда так изящно опиралась, слегка дрогнула – на грани ощутимого.
      – Тебя ведь не обыскивали? Значит, следы разрыв-травы на замках никого не удивят…
      Разумеется, волшебница никуда не собиралась бежать. Терять все, что имела – она согласна не была! И потому лишь провожала беглецов до ворот, прежде чем вернуться обратно: иначе из города было не выйти даже магам. Из-за зачарованных стен, они не могли перемещаться за пределы Анкариона по тонким путям, а магия Дамона у Башни-соперницы не действовала вообще.
      Где их и ждал очередной сюрприз в лице поджидавшей с навьюченными всем необходимым лошадьми Мелигейны. Райнарт рассвирепел оттого, что и она ввязалась в это дело, а вот Дамон подойдя к ней погладил по щеке:
      – Вы безумцы! – ласково произнес он, жадно вглядываясь в окружавшие его лица.
      Райнарт был в этом совершенно уверен!
      – Да уж, спасение тебя из всяческих Башен уже становится привычкой! – раздраженно бросил он.
      Дамон воззрился на него и расхохотался.
      – А ты, герой, за словом в карман не лезешь!
      – Может быть, еще свидимся, – кинула Алагерда.
      Незабываемо-черные глаза из-под капюшона ответно сверкнули.
      Попрощавшись, они миновали ворота, не вызвав никаких подозрений: маг, герой и воинствующая девица… Ничего необычного, разве всех упомнишь!
      Об осторожности забывать не приходилось, и, отъехав на достаточное расстояние, они согласно свернули в поля. Лагерь разбивали молча, не говоря друг другу ни слова, как будто и так все было ясно.
      Сидя на вахте, Райнарт спрашивал себя, как же так получилось, что он оказался на другой стороне. И оказался ли? Как был собой, так он и остался… И совести его упрекнуть пока не за что, разве что только Гейне он за собой зря потянул.
      Райнарт посмотрел на подругу рядом, перевел взгляд на мирно спящую причину всех перемен – худой, почти скелет, седой весь, шрам на виске, и у запястья вроде тоже, следы от цепей, – Райнарт отвел глаза. Что ж, посмотрим, чем это все обернется…
      Излишней доверчивостью он не страдал, но никакого подвоха от темного уже не ожидал. Во всяком случае, сейчас. Зря. …Дамон опустил руку со сложенными в Знаке пальцами. Надо же – уже кое-что снова ему подчиняется! Встав, он приблизился к Райнарту, и опустился на колени рядом, вглядываясь в усыпленного героя: сам того не понимая, Райнарт не только подсказал ему более изящный способ мести, но и дал ключ – ключ от тяготеющего надо всеми рока.
      Вот только ни за что на свете он не поставит больше рисковавших ради него людей под удар! Не первый раз его присутствие неотвратимо ломает судьбу даже самым лучшим и чистым… И не первый это был уход.
      Дамон встал, запахнувшись в купленный Гейне точно по размеру плащ, – он все еще сильно мерз. Райнарт очнется через полчаса – ему будет достаточно, что бы исчезнуть с их пути.
      Без него, – о них рано или поздно забудут, и жизнь пойдет своим чередом. А у него появилось дело. Цель.
      И за это тоже тебе спасибо, герой.
 

This file was created

with BookDesigner program

bookdesigner@the-ebook.org

16.01.2009