– Не хотелось бы, чтобы вы шумели… – сказал я. – Но если вы посмотрите на ветви большого дерева – во-он того, впереди и чуть левее, – то увидите Ходока.
      Мои спутники повиновались, и я услышал два сдавленных возгласа и такое же сдавленное «тяв!»
      – А как нам его оттуда снять? – тихо спросила Пухнасточка.
      – Жду ваших предложений, – признался я. Ситуация выглядела прескверно. Ходок был крепко привязан, и я не сомневался, что малейшая попытка освободить пленника насторожит Вешалки. А кроме того, подобная попытка могла прикончить и самого Ходока – очень мне не нравился тот канат, который сжимал его горло.
      Но и это было еще не все. На нас надвигалась электрическая буря. Между стволами деревьев начали проскакивать искры. Я ничуть не сомневался, что в сердце этой бури мечутся молнии. И мне казалось вполне вероятным, что какая-нибудь из них может угодить в нас. Здесь не было никаких укрытий, и даже равнина-лабиринт осталась далеко внизу.
      А что, если…
      Идея была такой абсурдной, что вполне могла сработать. Я шепотом обратился к своим спутникам:
      – Я хочу, чтобы вы по моему сигналу принялись одновременно карабкаться на то дерево, где висит Ходок.
      – Зачем? – спросил Ли Пяо.
      – Лезьте, и все! – сказал я. – У нас слишком мало времени! Скоро буря разгуляется вовсю! Пухнасточка испуганно заскулила.
      – Но я не умею лазать по деревьям!
      – Не волнуйся, – успокоил я щенка, уже направляясь к дереву. – Я возьму тебя с собой.
      Ствол дерева был гладким, словно отрезок трубы, но я подсадил Ли Пяо и передал ему Пухнасточку. Лунносветная повисла в воздухе рядом со мной и, когда я был готов, подсадила меня. А потом и сама влетела в гущу ветвей.
      Как только дерево почуяло наше присутствие, по его кроне пробежала сильная дрожь. Мелкие ветви принялись извиваться и хватать нас за одежду. Ветви покрупнее медленно сгибались, явно пытаясь обвиться вокруг нас, как они это уже проделали с Ходоком.
      Но тут они столкнулись с определенными трудностями. Нас оказалось слишком много, чтобы можно было связать всех сразу, тем более что все ветви, кроме самых тонких, двигались с тяжеловесной медлительностью.
      Лунносветная быстро уловила суть дела и воспользовалась своей нематериальностью, чтобы еще больше осложнить жизнь дереву. Демонесса делала свою руку или ногу осязаемой и держала ее неподвижно до тех пор, пока какая-нибудь ветка не обвивалась вокруг конечности. Но стоило ветке застыть, Лунносветная снова превращалась в свет и тень. Остальные не располагали таким отличным способом сбить нашего противника с толку, но мы боролись с деревом и продолжали карабкаться, не останавливаясь ни на миг и не обращая внимания на то, что наша одежда превращается в лохмотья, а острые усики покрывают наши тела множеством мелких порезов.
      Зато, пока дерево пыталось поймать нас, хватка ветвей, удерживавших Ходока, ослабла. Демон кое-как освободил одну руку и первым делом сорвал канат, обвившийся вокруг его горла. Потом он выдохнул:
      – Сейчас явятся Вешалки! Бегите, пока можете!
      – Как только буря закончится, так сразу и убежим, – ответил я, отталкивая особо наглую ветку от своей ноги и следя, чтобы очередной ее виток не подобрался к Пухнасточке. – Я правильно понял – это Вешалки тебя тут подвесили?
      – Да, – похоже, мой вострее озадачил Ходок. – Я дрался, как мог, но они схватили меня и притащили сюда.
      – Хорошо. Пока ты здесь сидел, буря была? Это воспоминание заставило Ходока побледнеть.
      – Была…
      – Значит, на время бури мы тут в безопасности. – Я приподнял Пухнасточку и сам перебрался на несколько футов выше, спасаясь от очередной ветки. – Я рискнул предположить, что Вешалки не стали бы держать тебя в таком месте, где тебе грозила бы гибель.
      – Изрядный риск, – заметил Ходок. – А что, если бы эта буря оказалась первой за все то время, что я здесь находился?
      Я попытался пожать плечами.
      – Ну, тогда мы бы погибли.
      – Мы и так погибнем! – воскликнул Ли Пяо. Он пробрался к сравнительно безопасному участку, где два толстых сука проходили рядом со стволом. – Взгляните на эту бурю!
      И вправду, это выглядело даже более впечатляюще, чем я себе представлял. Среди клубящихся туч мелькали зигзагообразные вспышки молний, обжигающих сетчатку глаз и оставляющих после себя золотые, зеленые и синие пятна. Иногда эти молнии ударяли в самые высокие деревья. Кроме того, из ветвей били не настолько мощные, но тоже вполне смертоносные молнии. Среди стволов метались сверкающие искры.
      Когда какая-нибудь молния ударяла в землю, металлическая почва в этом месте начинала плавиться. Расплавленный металл тек по полированной поверхности, сливаясь с другими ручейками. Иногда эти ручейки соединялись в бурлящий поток, что проводил электричество не хуже металла.
      «Интересно, а как она снова становится гладкой?» – мелькнула у меня мысль. Попутно я радовался, что моя догадка оказалась верной. Если бы мы попытались бежать на равнину, то почти все погибли бы.
      Даже Лунносветной было бы довольно трудно избежать смерти.
      Оглохнув от громовых раскатов, сопровождавших каждую вспышку молнии, я не заметил, что буря начала утихать. Ли Пяо взмахнул рукой, стараясь привлечь мое внимание, и указал в сторону Кубистских гор, которые уже проглядывали среди поредевших туч.
      – А теперь нам можно спуститься? – спросила Пухнасточка минут через пятнадцать после того, как угасла последняя искра. Щенок дрожал всем тельцем, а мои штаны и рубашка были усеяны клочьями оранжево-зеленой шерсти, которые Пухнасточка выдрала в испуге, цепляясь за ветки. – Я хочу пи-пи…
      Я взглянул на Ходока. Он усердно пытался освободиться от ветвей, а Лунносветная ему помогала, но ветви снова обвивались вокруг его тела. Крупные размеры затрудняли Ходоку освобождение, но все-таки он был демоном и прилагал все свои немалые силы, чтобы сбить ветви с толку.
      – Обождите, – посоветовал Ходок, отталкивая особенно упорную ветку. – Это еще не все. Слышите ветер?
      Теперь, когда Ходок сказал об этом, даже мои полуоглохшие уши различили громыхание, доносящееся со стороны гор.
      – Он будет здесь секунд через тридцать, – сказал Ходок. – Цепляйтесь, за что сможете, и держитесь покрепче.
      – Но дерево нас схватит! – попыталась возразить Пухнасточка.
      – Ветер будет дуть недолго, но…
      Последние слова буквально сдуло с его губ. Несмотря на предупреждение, я только и успел, что перехватить щенка покрепче и вцепиться в ветку. Мои глаза непроизвольно закрылись, и уши непременно сделали бы то же самое, если бы только я мог выделить на это некоторое количество ци. Крохотные градинки врезались в мою незащищенную кожу, разбередив многочисленные порезы, нанесенные древесными усиками. Я скорее почувствовал, чем услышал перепуганный вопль Пухнасточки.
      А потом, в тот самый миг, когда я решил, что больше не выдержу, ветер стих. Когда мне удалось кое-как разлепить веки, я увидел, что металлическая почва снова отполирована до блеска. На ней не осталось ни следа, что мог бы напомнить о потоках расплавленного металла.
      Ходок отпихнул ветви, что пытались его удержать, всплыл над землей и протянул ко мне руки.
      – Давай сюда Пухнасточку, – потребовал он. А когда я передал щенка ему, Ходок улыбнулся. – И спасибо за то, что пришли мне на помощь!

* * *

      Пока мы, то и дело поскальзываясь, спускались на равнину, – при этом мы старались срезать угол, чтобы, пользуясь указаниями духа-дракона, выйти поближе к вратам, – Ходок рассказал нам окончание своей истории.
      – Да вам, собственно, и так почти все известно, – сказал он. – Я остановился, чтобы дать Пухнасточке возможность убежать. И Вешалки меня схватили. Бороться с ними невероятно трудно. Тела у них – как эти деревья, не слишком массивные, но невероятно сильные. Мне никогда не доводилось встречаться с ними с оружием в руках, а врукопашную с ними справиться трудно. Против них лучше всего применять магию, но они каким-то странным образом сковывают ци…
      Ходок пожал плечами.
      – Ну, они меня и скрутили.
      – А собаки фу им помогали? – спросил я. – Те, которых боги послали в погоню за тобой?
      – Нет, – ответил Ходок. – Я только видел, как компания Вешалок погналась за парой таких собак в сторону врат на Землю. Но на дереве собаки фу вместе со мной не висели, и я не знаю, что с ними случилось.
      Он взглянул на Пухнасточку, видимо, прикидывая, стоит ли при ней обсуждать подробности. Впрочем, представить возможные варианты было нетрудно: бегство, плен или смерть, причем последнее вероятнее всего.
      Ли Пяо посовещался с дракончиком, который теперь по большей части ехал на плече старого чародея.
      – Нам осталось немного, – подбодрил нас Ли Пяо. – Вскоре должны показаться врата. Дракон говорит, что мы не видим их лишь потому, что их каркас сливается с фоном.
      Пухнасточка, которая устроилась у Ходока на руках и занималась зализыванием ран, подняла голову.
      – А я их вижу! – сообщила она, явно поражаясь нашей слепоте. – Еще один шарик. Разноцветный, в круглых пятнах.
      – Мы не сможем к ним подобраться, не привлекая внимания Вешалок, – с угрюмой уверенностью заявил Ходок. – Они подвесили меня на дерево для каких-то собственных малопонятных целей. И я совершенно уверен, что они уже знают о моем побеге.
      – Не будь таким мрачным, – одернула его Лунносветная. Она, снова в наполовину нематериальном облике, шагала рядом с нами, приберегая ци на случай возможной опасности. – Мы же тебя спасли, разве не так? Ну так почему бы нам отсюда не выбраться?
      – Потому, что это измерение Вешалок, – сказал Ходок. – И Вешалки очень хорошо его стерегут.
      Я уже собрался было предложить, чтобы он с Пухнасточкой поскакал вперед и открыл врата, как откуда-то послышался зловещий лязг и дребезжание – скрежет металла о металл. А потом из какой-то ложбинки появились Вешалки.
      Или, может, точнее было бы сказать не «Вешалки», а «Вешалка», потому что сперва я принял этих существ за одно чудище, сделанное из переплетающихся отрезков проволоки. В среднем эта проволока была толщиной в мой палец, но встречались и куски раза в два-три толще. При более пристальном рассмотрении выяснилось, что это были канаты, свитые из нескольких кусков проводки.
      Вешалка вытянулась и превратилась в стальную сеть футов пятнадцати высотой и не менее пятидесяти футов длиной. Она состояла из неровных треугольных ячеек, но ячейки эти были слишком малы, чтобы кто-либо из нас, за исключением разве что Пухнасточки и нематериальной демонессы, смог через них пробраться.
      Вешалка заняла выгодную позицию – она выбрала такое местечко, где стенки лабиринта поднимались выше обычного. Мы могли лишь обойти его, но не пройти насквозь. Едва я решил, что нам лучше будет отступить, как дребезжание раздалось снова и позади нас внезапно возникла вторая группа Вешалок. Мы оказались заперты в ловушке. Я ничуть не сомневался, что эти две группы сомкнутся – дай только срок. А потом…
      Собираются ли они схватить нас за то, что мы помогли Ходоку бежать? Или просто решили, что мы тут лишние? Впрочем, мне вовсе не хотелось выяснять это на практике.
      – Беги! – приказал я Лунносветной. – Ходок, и ты тоже! Вы ничем нам не поможете, если останетесь!
      Демонам не свойственны игры в дурацкое благородство. Если кто и питал подобную склонность, то успешно избавился от нее за время многочисленных войн. Так что Ходок и Лунносветная подчинились приказу и смылись, прихватив с собой щенка фу.
      – Какие будут идеи? – поинтересовался я у Ли Пяо, стараясь говорить как можно небрежнее. – Из нас двоих силой владеете только вы.
      Старик оглядел смыкающиеся ряды Вешалок.
      – Я пытался подняться в воздух, но мне что-то мешает!
      Треугольные сегменты Вешалки задвигались вверх-вниз, до отвращения напоминая шевелящиеся рты. Может, зубов у них и не было, но я нимало не сомневался, что они способны сокрушать и рвать противника на части. Неожиданно в местах соединения сегментов появились изогнутые когти.
      Похоже, брать нас в плен они не собирались. Лязгающий шум, донесшийся откуда-то из-за барьера, сообщил мне, что Лунносветная и Ходок тоже столкнулись с неприятностями.
      – Сюда бы пару кусачек! – печально произнес Ли Пяо.
      – Ну так наколдуйте их!
      – Но я не знаю, как это сделать! На обстоятельную лекцию времени не было. Потому я просто прижал пальцы к вискам Ли Пяо.
      – Вытяните руки перед собой, – приказал я, – и представьте себе желаемый предмет. Старайтесь представить его как можно точнее. У меня не так много ци, но…
      – Кусачки, – пробормотал Ли Пяо, – большие, такие, что могут перекусить гвоздь из хорошей стали, с длинными ручками…
      Пока он бормотал, я слил свою ци с куда более богатыми запасами Ли Пяо. Тут оказалось очень кстати, что ци старого чародея была родственна моей, поскольку своей огромной силой Ли Пяо был обязан тем переменам, что я произвел еще тогда, когда лечил его от паралича. И теперь наша объединенная ци взяла форму у него, а направленность – у меня. Ли Пяо издал победный вопль, и я увидел, что в его худых руках возникли вожделенные кусачки.
      Они оказались в точности такими, как заказывал Ли Пяо, только ручки вдобавок еще были обтянуты пенорезиной. Ли Пяо тут же вцепился кусачками в ближайший сегмент Вешалки и надавил посильнее. Проволока мгновение сопротивлялась, а потом поддалась со звуком, напоминающим звон лопнувшей струны.
      – Готово! – обрадовался Ли Пяо.
      – Режьте там, где потолще, – подсказал я. – Нам нужно перерезать сочленения. Я буду помогать.
      Ли Пяо выбрал подходящее место, а я ухватился за ручки кусачек, взявшись чуть выше морщинистых, ссохшихся рук старого китайца.
      – Жмите! – скомандовал я.
      И мы нажали. Кабель, сплетенный из двух жил, попытался было вырваться, размотаться, но мы перерезали его напополам. Еще несколько разрезов – и мы проделали дыру, через которую уже можно было пробраться. Когда мы выбрались из западни и побежали прочь, мне пришлось поддерживать задыхающегося Ли Пяо. Создание предметов – изнурительная работа, даже для сильных, прирожденных магов.
      Позади раздавался грохот – поврежденная Вешалка пыталась развернуться в нашу сторону. К счастью, пока что она преграждала путь второй Вешалке.
      А тем временем Пухнасточка добралась до сферы врат и теперь пыталась активировать их. Лунносветная охраняла щенка, уворачиваясь при этом от крючковатых Вешалок поменьше, которые, вопреки логике и силе тяжести, вились вокруг демонессы, словно некие противоестественные летучие мыши. В нескольких ярдах от них Ходок пытался разобраться со второй компанией подобных тварей. Шкура демона была покрыта многочисленными порезами, и из них тек сверкающий синий ихор.
      – Вешалки! – воскликнул Ли Пяо, словно не веря собственным глазам. – Это же вешалки!
      – Я знаю, – сказал я, надеясь, что перенапряжение не оказало пагубного влияния на рассудок старого чародея. – Не могли бы вы воспользоваться кусачками и помочь Лунносветной? Думаю, некоторых сумею немного обкорнать я при помощи меча. Нам нужно выиграть всего несколько минут, а потом мы скроемся.
      – Да, конечно, – согласился Ли Пяо. И мы со всем возможным рвением накинулись на летающие Вешалки. Будучи перекушены, они теряли способность летать. Те, которых я поймал на свой меч, вцепились в него и принялись яростно грызть лезвие. Не будь этот меч работы Семипалого, тут бы ему и конец пришел. Я, кстати, обнаружил, что, если швырнуть обкорнанную Вешалку в какого-нибудь ее собрата, все еще держащегося в воздухе, они сталкиваются и с грохотом падают.
      И все же, несмотря на всю нашу доблесть, мы были уже близки к поражению, когда до нас донеслось пронзительное тявканье Пухнасточки:
      – Открыто! Скорее!
      Мыс Ходоком встали бок о бок и принялись отступать к вратам. Краем глаза я заметил, что Ли Пяо и Лунносветная последовали нашему примеру. Спотыкаясь и оступаясь, мы все-таки добрались до отверстия, возникшего прямо в воздухе, и, так же спотыкаясь, перебрались на другую сторону.
      Ходок, которому благодаря четырем его нижним конечностям легче было удержаться на ногах, тут же захлопнул за нами дверь и задвинул засов. С этой стороны врата выглядели как обычная дверь, а я слишком устал, чтобы задавать какие-либо вопросы. Когда-нибудь я непременно побеседую с Ходоком о его теории возникновения врат. Но только не сейчас.
      В настоящий момент меня больше всего беспокоил вопрос: приставили ли боги наблюдателей к этим вратам? Но дракончик Ли Пяо сообщил, что в ближайших окрестностях никого нет. Пухнасточка понюхала воздух, чихая от здешнего густого цветочного аромата, и подтвердила слова дракона.
      – Это были вешалки! – негодующе воскликнул Ли Пяо, едва переведя дух.
      Ходок внимательно посмотрел на него, видимо, любопытствуя: что за психа я взял себе в помощники?
      – Конечно, это были Вешалки, – сказал он. – Кем же еще им быть – демонами, что ли?
      – Нет, я не это имел в виду, – отозвался Ли Пяо. – Я хотел сказать, что это были вешалки – обычные металлические вешалки вроде тех, на которые я вешаю свою одежду.
      Старый китаец призадумался.
      – Ну, не совсем такие. Те, что у меня дома, никогда не пытались на меня напасть. Ну, а теперь куда мы попали – в страну потерянных носков?
      – Вот именно, – сказал Ходок. – Есть такая легенда…
      – Подождите! – взмолился Ли Пяо. – Я не понимаю!
      – Легенда, – внятно повторил Ходок, бросив взгляд в мою сторону. – Легенда гласит, что пропавшие носки превращаются в вешалки – именно поэтому вешалок всегда оказывается слишком много, а носков вечно не хватает. А для этого между этими двумя измерениями должна существовать связь. Всем известно, что выход в иные измерения чаще всего находится именно в шкафах…
      – Что, правда? – спросил Ли Пяо и взглянул на меня, ища подтверждения.
      – Правда, правда, – кивнул Ходок. – Именно поэтому всякие вещи, которые вы вроде бы клали на место, вдруг исчезают или оказываются вовсе не там, где им полагается быть.
      – Лично я никогда эту теорию не изучал, – сказал я, – но мне не раз приходилось сталкиваться с ее проявлениями на практике, когда я работал над бутылками.
      Старик схватился за голову.
      – Пожалуй, это для меня уже чересчур. Должно быть, от этих молний у меня помутилось в голове. Ну так все-таки, где же мы на самом деле находимся?
      – В измерении Носков, – терпеливо повторил Ходок. – Оно соприкасается с измерением, которое мы называем Изначальным, но не пересекается с ним. Именно поэтому, когда я в прошлый раз здесь проходил, боги не держали тут никакой охраны. Как и в измерении Вешалок, вся здешняя ци скована и не поддается извлечению, и потому здесь любой представитель нашего народа чувствует себя неуютно.
      – Хорошо-хорошо. Как скажете, мой добрый демон, – Ли Пяо вскинул руку. – Я вовсе не стремлюсь узнать это в подробностях.
      Я решил, что пора, наконец, представить их друг Другу.
      – Доблестный Ходок, – начал я, стараясь, чтобы мой голос звучал примиряюще, – большинство здесь присутствующих уже знакомы…
      – Совершенно верно, – сказал Ходок. – Я очень рад снова видеть Лунносветную.
      – Я тоже рада, – долетел в ответ тихий голос демонессы-тени.
      Ходок погладил щенка фу.
      – И я искренне рад, что Пухнасточке удалось-таки сбежать. Пока я висел на дереве, меня очень мучила мысль – не напрасны ли были мои усилия?
      Вместо ответа щенок лизнул Ходока в щеку.
      – Но, как мне кажется, – подал голос я, – тебе не доводилось встречаться с моим другом Ли Пяо. Он – человек, чародей и мастер воздушных змеев. Ходок слегка поклонился.
      – Чрезвычайно польщен.
      – Позвольте же и мне, ничтожному, выразить свою радость, вызванную знакомством с самим Ходоком, что странствует меж измерениями, и попросить прощения за мое невежество и недоверчивость, – ответил Ли Пяо.
      – Вам не за что просить прощения, – сказал Ходок. – Я просто не знал, что вы человек. Наши познания во многом различаются. Если бы я пригляделся повнимательнее к вашей ауре, то сразу бы все понял. Так что это моя вина.
      Я поспешил прервать этот обмен любезностями.
      – Если мы правильно поняли Пухнасточку, – сказал я, – точка соприкосновения этого измерения с Изначальным находится где-то неподалеку.
      – Да, верно, – ответил Ходок. – Но только у меня не осталось инструментов, с помощью которых я отыскал ее в прошлый раз. Вешалки обобрали меня дочиста.
      – Я могу найти дорогу по запаху! – тявкнула Пухнасточка. – Запах сильный! Пахнет сразу и богами, и собаками фу!
      – Ну что ж, если все уже отдохнули, нам следует двигаться вперед, – сказал я, – и как можно быстрее.
      И мы зашагали по мягкой поверхности. Мы обходили горы из носков, скатанных в ком, пересекали носки, оставшиеся без пары, скользили на шелковых носках хорошей выделки и с трудом пробирались через неровные носки ручной вязки. Все цвета вокруг были яркими и насыщенными, а время от времени окрестности оживлял какой-нибудь веселенький узорчик.
      Ли Пяо выглядел озадаченным и задумчивым.
      – Это мы стали маленькими, – поинтересовался он у меня, – или носки так выросли?
      – На самом деле ни то ни другое, – отозвался я. – Точно так же, как вы не съеживаетесь, попадая в мою бутылку, так и мы не изменились, попав сюда. Просто мы вошли в дао этого места.
      – Ну, если вы так утверждаете… – пробормотал старый китаец, но озадаченное выражение так и не исчезло с его лица.
      Место, в котором это измерение более всего сближалось с Изначальным, выглядело как огромная кипа разрозненных гольфов.
      – Ли Пяо, – обратился к старому китайцу Ходок, – не могли бы вы помочь нам с Лунносветной выбрать наилучшее место для пробивания врат?
      По пути сюда молодые демоны тихо переговаривались. Я предположил, что Лунносветная рассказала Ходоку о моем плачевном состоянии. Я не привык к тому, чтобы совета по магии просили не у меня, и почувствовал себя уязвленным. Но я не мог не признать, что Ходок прав. А потому я постарался скрыть свои чувства, вытащил из соседнего пространства изрядно погрызенный меч и встал на страже. Пока что мы не заметили здесь никаких признаков опасности, но это еще не повод пренебрегать мерами предосторожности.
      Ли Пяо извлек драконью чашу и, попросив ее духа вернуться обратно, наполнил чашу водой. Потом достал из кармана старинную китайскую монетку, в квадратное отверстие которой был пропущен шелковый шнурок, и подвесил ее над чашей.
      – Справа от того места, где вы стоите, Ходок, – сообщил чародей. – Нет, чуть-чуть левее. Буквально на несколько дюймов. Вот так. Теперь еще чуть левее. Прижмите к этой точке палец. Именно через нее вы проходили, когда побывали здесь в прошлый раз.
      – Отлично!
      Лунносветная подняла Пухнасточку так, чтобы круглые золотистые глаза щенка оказались на одном уровне с пальцем Ходока.
      – Пухнасточка, что ты здесь видишь?
      – Палец.
      – А еще что?
      – Носки.
      Демонесса опустила щенка на землю.
      – Что ж, дела обстоят неважно. Боги запечатали тот портал, что сделал Ходок.
      – А можете ли вы сделать другой портал? – поинтересовался я, не переставая осматривать холмы. Я был уверен, что заметил какое-то движение, но мне не хотелось поднимать тревогу преждевременно.
      – Я-то могу, – сказал Ходок, – но Вешалки забрали у меня все инструменты, а своей ци у меня мало. Мне нужна помощь.
      – Я располагаю запасом ци, – сказала Лунносветная, – он сосредоточен в моем посохе, но я не умею создавать врата.
      – А я, – с некоторой неуверенностью человека, все еще не привыкшего к своим способностям, сказал Ли Пяо, – похоже, довольно могуществен.., но пользоваться этой силой умею не лучше неразумного ребенка.
      – Ну, тогда собирайтесь в круг, – сказал Ходок. – Я изучал врата как естественного происхождения, так и искусственно созданные. Что ты там высматриваешь, Крапивник?
      – Там что-то движется, – отозвался я. – Что-то бесформенное. Не знаешь, кто здесь живет?
      – Насколько мне известно – носки, – сообщил Ходок. – И еще какие-то странные образчики дамского белья. Однако в этом измерении полно дыр…
      – Как и положено носкам… – пробормотал Ли Пяо.
      – …и сквозь них сюда может забраться кто угодно.
      – Я постою на страже, – пообещал я. Я слишком хорошо знал, что магическое действие, подобное тому, что собирались выполнить мои спутники, может привлечь всяких тварей, жаждущих заполучить побольше ци.
      Я еще дважды замечал какое-то непонятное существо – крупное, крупнее меня, неброского серого цвета, покрытое густым пухом. Оно не подходило ближе второго кольца холмов, и потому я пока что на него не нападал. Но при этом я не сомневался, что неизвестная зверюга просто набирается храбрости.
      – Дверь готова! – победно возвестил Ходок и тут же выругался:
      – Проклятье! Они куда-то перевели собак!
      – Этого следовало ожидать, – сказал я и отступил поближе к своим товарищам, не спуская при этом взгляда с холмов: мало ли что таится там в засаде. – И появление этих врат наверняка переполошит богов.
      – Мы не можем тратить ци на открытие новых врат! – решительно заявила Лунносветная. – Пухнасточка, пожалуйста, помоги нам отыскать твоих родственников!
      Демонесса подсадила щенка и сама шагнула следом. И что нам оставалось после этого делать? Естественно, идти за ними и надеяться, что этот образ действий действительно наилучший. Я прошел через врата последним и обнаружил, что мы оказались в той самой горохово-зеленой комнате, с которой уже были знакомы по повествованию Пухнасточки.
      – Ходок, ты можешь запереть эти врата, но сделать при этом так, чтобы через них можно было отступить?
      – Легко! – отозвался Ходок. – Ты только попробуй здешнюю ци!
      И действительно – это было под силу даже мне. Ци втекла в меня, тут же восполнив все затраты, произведенные за время путешествия, и даже добавив чуть-чуть сверху. А ставшие более яркими ауры моих спутников подсказали мне, что здешняя ци на всех действует одинаково.
      – Неудивительно, что боги не желают ни с кем делиться этим измерением! – воскликнула Лунносветная. Ее серебристые волосы искрились и потрескивали, как будто их теребил какой-то сверхъестественный ветер. – И неудивительно, что Висс хочет его завоевать!
      – А может, кто-нибудь откроет мне дверь? – жалобно проскулила Пухнасточка. – Моя семья ушла туда!
      Лунносветная небрежно взмахнула посохом, и замок с хлопком открылся. Демонесса улыбнулась; ее призрачное лицо приобрело темно-синий оттенок, и черты его сделались более отчетливыми. Дверь приоткрылась, и щенок прошмыгнул в образовавшуюся щель, прежде чем я успел предостеречь его.
      Выругавшись, я ринулся следом с мечом в руке. Я понял, что мои товарищи просто опьянели, испив из здешнего источника ци. Даже Ли Пяо помчался вперед так бодро, будто вкусил Персика Бессмертия, паря дюймах в шести над полом. И только я сохранил остатки здравого смысла – несомненно, благодаря тому, что даже с дополнительной ци моя лишь отчасти восстановленная демонская природа была слабее, чем я привык.
      Я взмыл в воздух и заскользил вперед, как мальчишка на самокате. Такой способ передвижения позволил мне быстро догнать Пухнасточку.
      – Осторожнее! – предупредил я щенка. – Боги твоих родителей так просто не выпустят.
      Прочие мои спутники уже достаточно протрезвели, чтобы вспомнить об осторожности, но глаза их по-прежнему сверкали, как у детишек на карнавале. Ходок перебрасывал из руки в руку шарик, слепленный из чистой ци, а Лунносветная нацепила на свой посох несколько обручей из крохотных звездочек, и теперь они вертелись там, словно кольца вокруг планеты. Пухнасточка завиляла хвостом.
      – Они там, впереди. Все мои и еще кто-то! Хвост резко остановился – до щенка дошло, кем могут быть эти «кто-то».
      – Там еще чьи-то запахи? – спросил я. – Чьи? Богов? Охранников?
      – Не знаю точно, – призналась Пухнасточка. – В воздухе слишком сильно пахнет богами. Фу!
      – Как и следовало ожидать, – заметил я. – Ходок и Лунносветная, притормозите пока. А вы, Ли Пяо, пошлите духа-дракона на разведку.
      Дракончик сообщил, что коридор совершенно пуст – до того самого места, где он выходит в большой сад.
      – В саду устроен собачий загон, – пояснил дракончик, – и в нем бегают на свободе огромные собаки фу. Ширики сидит в одной клетке, а Шамбала со щенками – в другой.
      – Неудивительно, что По Шианг не стал особо заботиться об охране, – заметил я, подумав о тех массивных существах, что гнались за Пухнасточкой. – Полагаю, никто из вас не осведомлен о какой-нибудь тайной слабости собак фу?
      Все дружно покачали головой.
      – Единственный знаток этих собак – вы, – сказала Лунносветная. – Разве что… Пухнасточка? Щенок виновато поджал хвост.
      – Я не знаю…
      – Значит, придется импровизировать, – сказал я. – Запомните все: мы пришли сюда не за тем, чтобы встраивать войну. Мы пришли, чтобы забрать отсюда семью Пухнасточки.
      – Но как нам отвлечь собак фу? – спросил было Ли Пяо, но тут же хитро прищурился. Старик быстро зачерпнул морщинистыми руками пригоршню ци и принялся месить ее, как я месил глину. Когда ци немного затвердела, Ли Пяо слепил из нее нечто четвероногое.
      – Кошка! – гордо провозгласил он. – Собаки фу гоняются за кошками?
      Если вздыбленная шерсть и грозное щенячье рычание Пухнасточки могли о чем-то свидетельствовать, собаки фу, несомненно, за ними гонялись. Мы поспешно слепили еще несколько кошек. Выяснилось, что у меня они получаются лучше всего, если кто-нибудь собирает для меня ци.
      – Неплохо выходит, – заметила Лунносветная, передавая мне очередную заготовку.
      – Годы практики! – с нарочитой скромностью сообщил я, лепя седьмую кошку.
      – Думаю, нам хватит, – тявкнула Пухнасточка, вмешавшись в нашу забаву. – А то кто-нибудь из собак может нас учуять.
      – Да, действительно, – согласился Ходок. – Мы же не хотим, чтобы нас застукали в этом коридоре. Он наскоро сплел из ци пару авосек.
      – Сажайте кошек сюда. Мы с Лунносветной доставим их, куда надо.
      – А когда путь будет свободен, мы проберемся туда и откроем клетки, – добавил я.