- Верно. - Такой нюанс ускользнул от Камерона, и он порадовался, что саламандра обратила на это его внимание. - Из-за подобного обвинения я мог бы ее уволить, поверь я не ей, а Дюмону.
      - Девушка неглупа; она явно стремится сохранить работу как можно дольше. - В голоске саламандры прозвучало ехидство. - Она иногда разговаривает сама с собой в ванной.
      Это было как раз то место, куда Камерон не позволял себе заглядывать. Не собирался он и менять свои привычки, какой бы важной ни была полученная таким образом информация.
      - Ты можешь продолжать подслушивать, - сказал он саламандре. - И сообщи мне, если услышишь что-то важное. Я, конечно, не интересуюсь девическими секретами.
      Саламандра усмехнулась.
      - Как пожелаешь. - Камерону показалось, что дух Огня что-то от него скрывает, но, как ни мучило его любопытство, он не стал отказываться от сказанного только что.
      - Раз уж ты здесь, пойдем со мной, - сказал он. - Я собираюсь отобрать некоторые книги. Сегодня ночью мы будем искать выход более активно.
      "Я не смею рисковать тем, что зверь во мне вытеснит человека, - мрачно думал Камерон, направляясь к книжным полкам. - И не могу позволить себе утратить контроль над событиями. Выбора у меня нет. Может быть, перемены во мне - результат постоянной боли, может быть, это от наркотиков, которые я вынужден принимать, а может быть, и следствие неудачного заклинания.
      К тому времени, когда у Розы начнутся каникулы, она будет очень нуждаться в отдыхе. Однако, если повезет, я, возможно, найду ключ, который ищу".
      Глава 9
      Роза стояла на платформе, ожидая, пока подадут поезд. Укутанная в новый плащ, подбитый мехом, она не мерзла, но усталость заглушала ощущение радости. Последние две недели были ужасны. Она лихорадочно читала предназначенные для ее образования книги до самого ужина, иногда даже во время еды, а потом начинала читать и переводить Камерону; это продолжалось почти до рассвета, пока оба они не начинали засыпать. Дюмона она практически не видела, только иногда натыкалась на него, возвращаясь от загона Заката. Впрочем, в таких случаях она всегда могла сослаться на спешку и обилие работы. Короткие прогулки оставались для нее единственной возможностью размяться.
      Она отказалась бы даже и от этого, если бы не два обстоятельства. Во-первых, Закат так трогательно радовался ее появлению, что Роза не могла лишить его своего общества (или яблока), а во-вторых, когда Камерон узнал о ее дружбе с жеребцом, то попросил Розу проследить, чтобы за ним хорошо ухаживали. Забота в его голосе была неподдельной, и Роза сразу же пообещала ему это. Она даже поучилась у одной из саламандр управляться со щеткой и скребницей и иногда чистила коня сама. В первый раз было очень странно и немного страшно: Розу не отделяла от жеребца загородка, и если ему что взбредет в голову... Однако, кроме страха, было еще и удовольствие, и чем дольше Роза ухаживала за конем, тем большим взаимным доверием они проникались.
      "Он ведет себя со мной как большая собака. Наверное, он даже разрешил бы мне сесть себе на спину, если б я только знала, как это сделать".
      Роза надеялась, что для Заката ее трехдневное отсутствие не станет слишком большим разочарованием.
      Она зевнула, прикрыв рот ладонью: было еще совсем рано, и ей удалось проспать всего четыре часа. Но Ясон дал ей четкие указания и все объяснил.
      - Главный путь свободен лишь в определенное время, - сказал он, - и чтобы между поездами был безопасный промежуток, сегодня мой частный поезд должен прибыть на разъезд ровно в десять, иначе вам придется ждать, и в город вы попадете только поздно вечером. Вы устанете, да и окрестности станции после наступления темноты небезопасны.
      Она потерла глаза затянутым в перчатку пальцем и улыбнулась, глядя на свою руку. Лайковые перчатки! Она уже целую вечность обходилась без лайковых перчаток. Приходилось носить вязаные, заштопанные так много раз, что уже невозможно было определить их изначальный цвет.
      С собой у нее был сундук, а не саквояж, и при этом совершенно новенький. На платформу сундук доставила саламандра, а в городе о нем позаботится носильщик. Некто по имени Снайдер должен встретить ее на станции. Все организовано безукоризненно.
      "Богатство и вправду способно творить чудеса!"
      Что ж, она будет наслаждаться, пока все это ей доступно, а почему бы и нет? Нензвестно, когда Камерон найдет ответ, который ищет, или сочтет, что такового не существует, и уволит ее. Хорошо бы вот только знать, что именно он ищет.
      Султан белого пара и далекое пыхтение локомотива возвестили о приближении странного поезда, состоящего из соединенных в единое целое паровоза и вагона. Через несколько минут показался и сам поезд. Заскрипели тормоза. Поезд остановился у платформы. Его подали задом; Роза знала, что дальше на ветке есть круг, где он мог бы развернуться, но сегодня машинист, по-видимому, решил не тратить на это время.
      Как только поезд остановился, из кабины выпрыгнул один из служащих, чтобы помочь Розе подняться в вагон; другой выглянул в окно и помахал ей рукой. Она обрадовалась, узнав тех самых железнодорожников, что были в прошлый раз.
      Служащий с поклоном подал ей руку.
      - Рад снова вас видеть, мэм, - приветствовал он ее с такой радостной улыбкой, словно сам устроил ей поездку. - Сразу видно - у вас тут все в порядке.
      Роза улыбнулась:
      - В полном порядке. - Железнодорожник поднял ее сундук, словно тот ничего не весил, и погрузил его в багажное отделение. - Но небольшой отдых мне очень кстати, - добавила она.
      - Ну, мы вас мигом домчим до города, мэм, - заверил ее железнодорожник и направился к кабине. - Путь в полном порядке, да и погода великолепная. Он вскочил на свое место, прежде чем Роза успела ему ответить, и она поняла это как сигнал, что и ей пора войти в вагон.
      Роза предполагала, что усталость и контраст с общим вагоном заставили ее память нарисовать картину последней части пути в поместье Камерона гораздо более радужными красками, чем было на самом деле. Однако теперь, оглядев салон-вагон, она поняла, что память ее не обманула. В конце концов, это же поезд Ясона Камерона, а он никогда не скупился на комфорт. Печка в передней части вагона была хорошо натоплена, и там было так же тепло и уютно, как и в гостиной Розы. Ковер и мебель сверкали чистотой, как в доме помешанной на уборке старой девы, а при дневном свете богатство отделки поражало еще сильнее.
      Поезд дернулся и пришел в движение. Роза поспешно села на диван и откинула капюшон плаща. Мимо окон все быстрее и быстрее проносились бесконечной чередой высокие зеленые деревья.
      "Хотелось бы мне, чтобы пейзаж был несколько более разнообразен, подумала Роза, снова зевнув. - А впрочем, не будет вреда, если я ненадолго прилягу. Смотреть в окно особенно не на что, а если я попытаюсь читать, глаза тут же начнут закрываться".
      Она откинулась на подушки, намереваясь минутку отдохнуть...
      В следующий момент что-то пробудило ее ото сна. Поезд замедлял ход, вокруг было очень шумно. Когда Роза села и выглянула в окно, оказалось, что они прибыли на станцию и кругом царит суета, как на вокзале в Чикаго.
      Полчаса спустя она сидела в открытом экипаже вместе с весьма достойным джентльменом, представившимся как Снайдер. Этот загадочный господин оказался дворецким в городском доме Камерона. Он прибыл встречать Розу в специально нанятой небольшой удобной коляске.
      Свежий воздух окончательно разбудил Розу, а отдых в вагоне помог ей вернуть привычную бодрость. Снайдер ничем не напоминал Поля Дюмона; у него были превосходные манеры, и он производил впечатление человека добропорядочного и умного. Роза заметила, что он очень внимательно, хотя и ненавязчиво рассматривает ее; она ответила ему тем же.
      Это был высокий худой лысеющий мужчина, державшийся так, как, по мнению Розы, должны держаться доверенные слуги на Западном побережье, хотя выговор выдавал в нем уроженца Юга. Роза гадала, где Камерон нашел его, поскольку это явно был слуга старой школы. Интересно, состоял ли он всегда дворецким в городском доме, или раньше управлял загородным поместьем Камерона?
      - Хозяин обычно пользуется кебом, когда бывает в городе, мэм, - сказал Снайдер, нарушив молчание. - Однако я подумал, что это будет неудобно для леди, собирающейся заняться покупками.
      Роза могла бы многое на это сказать, но ограничилась вежливым ответом:
      - Весьма предусмотрительно с вашей стороны, мистер Снайдер. Большое вам спасибо.
      Он еще некоторое время рассматривал Розу, потом после некоторого колебания проговорил:
      - Простите меня, мэм, это не очень вежливо с моей стороны, но позвольте задать вопрос... Мисс Хокинс, какое положение занимаете вы в доме хозяина? Мне этого никто не объяснил.
      "Да, не слишком вежливый вопрос, и ему явно нелегко было задать его. Бедняга! Я и правда не занимаю такого определенного положения, какое занимала бы, если бы была гувернанткой, как мне изначально было предложено".
      Роза подняла брови, чтобы показать дворецкому: она прекрасно знает, что такое хорошие манеры, и понимает, что вопрос нескромный, а потом ответила с такой же прямотой, с какой был задан вопрос.
      - Я помогаю мистеру Камерону в исследованиях, мистер Снайдер. Я имею степени бакалавра и магистра и заканчиваю докторскую диссертацию. Я скорее коллега, чем подчиненная мистера Камерона, хотя он и является моим нанимателем, так же как и вашим. Я приехала из Чикаго по его приглашению, отложив на время свои исследования, поскольку он нуждается в моих специальных знаниях. У него есть различные книги и рукописи, которые нужно перевести, а я - специалист по древним языкам.
      Все это было достаточно близко к действительности, чтобы Роза не чувствовала себя виноватой в обмане.
      Снайдер вздохнул с облегчением: видимо, его смущение действительно было следствием того, что он не знал, какое положение в доме Камерона она занимает. Теперь все прояснилось.
      "Я выше служанки, но ниже гостьи, а главное - не дама полусвета, чего он, по-видимому, опасался больше всего".
      Роза улыбнулась дворецкому и порадовалась тому, что надела один из самых строгих своих костюмов. Она действительно выглядела как ученая дама.
      - Из Чикаго! Холодные края, особенно в это время года, мэм. Боже мой, да там сейчас, должно быть, снегу по колено! Надеюсь, вы не скучаете по морозам.
      Роза поежилась и снова улыбнулась.
      - Ни в коей мере, уверяю вас. Если ваш университет принимает женщин, я, возможно, останусь здесь, когда закончится моя работа для мистера Камерона. Я даже не представляла себе, что эта часть страны так привлекательна.
      Широкая улыбка на длинном унылом лице Снайдера выглядела довольно странно.
      - Здесь все очень похоже на Северную Каролину, откуда я родом, мэм, сообщил он таким тоном, словно доверил ей величайший секрет.
      "Ну да, это объясняет его акцент".
      Снайдер кашлянул.
      - Еще раз должен просить у вас прощения. Хозяин поручил мне предупредить вас, что выходить одной по вечерам было бы неразумно - за исключением посещения театра. Часть городских районов довольно опасна, а вы не знаете города.
      "Так же как и в Чикаго... Но я мало выходила из дому по вечерам, а если и выходила, то вместе с отцом".
      Роза рассеянно кивнула. Вокруг поднимались усеянные разнообразными зданиями холмы Сан-Франциско - на девушку, привыкшую к плоскому пейзажу Чикаго, это производило странное и чарующее впечатление. Она не могла налюбоваться городом. Дома - двух-, трех-, четырехэтажные - переливались нежными оттенками бежевого, розового, голубого цветов. Казалось, они сошли со страниц яркой детской книги, словно иллюстрации к сказкам "Тысячи и одной ночи".
      - Насколько безопасно посетить Чайнатаун? - спросила Роза, безуспешно стараясь смотреть сразу во все стороны.
      - Только днем и с сопровождающим, - предостерег Снайдер. - Я знаю, куда можно ходить без опаски, а куда - нельзя. Может быть, вы перечислите, что хотели бы увидеть, мэм, а я организую для вас экскурсии.
      Роза с сожалением вздохнула: она рассчитывала, что сможет побродить в одиночестве, но... "Мне ведь совсем не хочется оказаться в трюме корабля, идущего в восточные страны". Рассказы о белых рабынях, возможно, и рассчитаны на то, чтобы вызвать сенсацию, но какая-то доля истины в них все-таки, наверное, есть, иначе они не повторялись бы с таким постоянством.
      - Пожалуй, так будет лучше всего, - кивнула Роза, и Снайдер снова облегченно вздохнул. Он явно ожидал сопротивления с ее стороны.
      "Могу его понять, но все же надеюсь, что в один прекрасный день, когда я буду знать Сан-Франциско достаточно хорошо, мне удастся погулять в одиночестве. А пока придется потерпеть".
      Роза продолжала любоваться городом. Постоянные подъемы и спуски нелегко давались лошадям: бедняги с трудом натягивали постромки, хотя коляска была не особенно тяжелой.
      Снайдер вынул из нагрудного кармана небольшую кожаную записную книжку и заглянул в нее.
      - Прием у окулиста назначен на завтрашнее утро на девять часов. Есть что-нибудь, что вы хотели бы увидеть еще сегодня до ужина? Можно посетить магазины - у нас как раз хватит времени до закрытия.
      - Может быть, книжную лавку? - с надеждой сказала Роза. - Есть какая-нибудь по-настоящему хорошая? И еще - писчебумажный магазин.
      "Древние манускрипты я могу заказать по каталогу, но как выбрать что-то современное, если сначала не пролистать книгу?"
      Снайдер кивнул, словно именно этой просьбы и ожидал. Может быть, так оно и было, раз он теперь знал о научных интересах Розы.
      - Мы только завезем ваш сундук, чтобы Сильвия, горничная, могла его распаковать, а потом поедем в любимую книжную лавку хозяина, мисс Хокинс. Рядом с ней есть и писчебумажный магазин. Мы наверняка успеем до закрытия. - Подразумевалось, что для любого покупателя, рекомендованного Ясоном Камероном, приказчики рады будут задержаться.
      Роза закусила губу, подумав, что, возможно, совершила ошибку. Если Ясон Камерон - постоянный покупатель этого магазина, выбор там, конечно, превосходный, но цены высокие.
      - В обоих магазинах ваши расходы запишут на счет мистера Камерона, как о чем-то само собой разумеющемся сказал Снайдер. - Он распорядился, чтобы вы могли пользоваться его счетами при покупках, как это делает мистер Дюмон.
      "Вот и еще одна причина, почему Снайдер хотел узнать, какое положение в доме Камерона я занимаю".
      - Мистер Камерон никогда не видел, как я веду себя в книжной лавке, лукаво сказала Роза. - Как бы он не раскаялся в своей щедрости.
      Снайдер посмотрел на нее с откровенным изумлением, но все же позволил себе рассмеяться.
      Экипаж остановился у городского дома Камерона совсем ненадолго только пока слуга заносил сундук внутрь - и двинулся дальше. Едва переступив порог книжной лавки, Роза оказалась в раю.
      Внутри все сверкало темным полированным деревом и медью. От пола до потолка тянулись книжные полки, расположенные так тесно, что между ними с трудом можно было пройти. Эта лавка не уступала ни размерами, ни выбором магазину Брентано в Чикаго. Роза увидела здесь книги некоторых "легкомысленных" авторов, которых очень любила - например, лорда Дансени [Дансени Э. - английский писатель, один из основоположников жанра "фэнтези"], - и решила почитать их в свободное время, хотя и подумала, что умерла бы от смущения, если бы Ясон Камерон застал ее за чтением описания Страны Фей. В остальном же она выбрала несколько справочников, которых не было в библиотеке Камерона, но которые могли оказаться полезными; прозаические инженерные трактаты пятнадцатого-шестнадцатого столетий, которые никому не пришло бы в голову соотнести с магией, травники, труды по теологии.
      В них Роза рассчитывала найти полезные намеки, ключи к иной интерпретации текстов, которые, на ее взгляд, очень помогли бы в ее исследованиях. Камерон подходил к содержанию манускриптов с позиций мага, однако Роза считала, что ему полезно было бы представлять себе мир, в котором жил древний автор, и попытаться увидеть вещи его глазами. Могли существовать оттенки смысла, неуловимые для современного человека, что же касается терминологии, она так же требовала специальных познаний, как и любой самый обыкновенный шифр.
      Всякий раз, переходя к новой полке, она находила новые интересные книги и в конце концов перестала противиться искушению, утешая себя мыслью, что многие ее приобретения останутся в библиотеке Камерона. Когда Роза обошла весь магазин, книг набралась порядочная стопка; понадобились услуги двух посыльных, чтобы донести их до экипажа, однако Снайдер и бровью не повел. По-видимому, посещения лавки Камероном приносили такой же урожай.
      "Может быть, поэтому он и засмеялся".
      Роза подумала о богатой библиотеке в поместье и решила, что для дворецкого ее покупки выглядят вполне обыденно.
      В писчебумажной лавке Роза купила несколько больших переплетенных в кожу тетрадей. Из них она сделает собственные справочники, будет записывать свои соображения. К ним присоединилось несколько пачек бумаги и коробок карандашей: у Камерона в доме не было ничего, кроме ручек, а при том обилии записей, которые предстояло делать, Роза не хотела подвергаться опасности опрокинуть на себя чернильницу; да и хорошую бумагу тратить на черновые записи жалко.
      Роза воспылала страстью, увидев набор мягких цветных карандашей и акварелей. Они были великолепны - "из Японии", как сказал продавец. Краски переливались всеми оттенками, и Роза не могла удержаться от покупки.
      Впрочем, в магических обрядах цвет, кажется, играл важную роль; возможно, карандаши и краски окажутся не менее полезны, чем остальные приобретения.
      Купив принадлежности для рисования, Роза решила запастись и бумагой для акварелей, а также бристольским картоном. У нее даже голова закружилась, когда она снова села в коляску, окруженная тяжелыми свертками, упакованными в коричневую бумагу.
      "Я никогда в жизни не тратила за один раз так много денег!"
      Новое ощущение пьянило ее, как крепкое вино. Чего стоит одна только мысль - войти в магазин и купить все, что захотелось! Даже в самые лучшие времена Роза не могла себе такого позволить.
      - Отвезти все покупки в салон-вагон, или что-нибудь понадобится вам сейчас, мэм? - спросил Снайдер, прервав ее мечты.
      - Ох... - Роза порылась в покупках и достала два романа и один из справочников. - Остальное можно отвезти. Безусловно, незачем загромождать дом покупками: они мне не понадобятся, пока я не вернусь к мистеру Камерону.
      - Я прослежу, чтобы все было доставлено. - Снайдер откинулся на сиденье с видом хорошо поработавшего человека. Роза обхватила руками лежащие на коленях тома и тоже удовлетворенно перевела дух.
      Солнце уже садилось в океан, на небе сияли прозрачные алые облака, воздух становился все более сырым и холодным. Роза порадовалась своему теплому плащу: сырость делала холод особенно ощутимым.
      Снайдер помог ей выйти из коляски и задержался, чтобы дать указания вознице. Роза поднялась по ступеням ко входу в дом, но дверь распахнулась прежде, чем она успела коснуться большой медной ручки.
      На мгновение девушке показалось, что она увидит перед собой саламандру, но дверь ей открыла самая обыкновенная горничная - она, должно быть, дожидалась их приезда.
      - Прошу вас, следуйте за мной, мисс, - сказала горничная - женщина гораздо более преклонного возраста, чем ожидала Роза. Следом за ней Роза поднялась по лестнице на второй этаж, и служанка распахнула дверь в небольшую уютную спаленку, отделанную в чистых бело-голубых тонах. Обстановка не была ни выраженно мужской, ни подчеркнуто женственной: это явно была комната для гостей, обставленная так для представителя любого пола. В камине горел яркий огонь...
      Но освещение давала электрическая лампа на стене! Роза уставилась на нее, как на саламандру. Этого она никак не ожидала: в очень немногие частные дома было проведено электричество. Даже в книжной лавке и в писчебумажном магазине такого не было, они освещались газом,
      "Ох, как было бы хорошо, если бы Камерон обзавелся такими же лампами в поместье - никакого мигания, только яркий ровный свет! При нем читать было бы настолько легче!"
      Однако на столике у кровати и на комоде Роза обнаружила напоминания о том, что электричество не совсем надежно: свечи в подсвечниках и спички.
      Хотя комната была невелика, она была так же комфортабельна, как и апартаменты в поместье Камерона. Там был диван, расположенный так, чтобы было удобно читать, туалетный столик с креслом, небольшое бюро, гардероб. Вся мебель была обита голубым шелком, на полу лежал синий ковер, стены оклеены обоями в сине-белую полоску. Дверь в дальнем конце вела в ванную; заглянув туда, Роза обнаружила, что с другой стороны к ней примыкает такая же спальня. Горничная уже разложила ее вещи и теперь вешала в гардероб плащ.
      - Ужин в восемь, мисс, но если вы хотите перекусить сейчас, я принесу чашечку чая и что-нибудь легкое, - предложила она.
      - Если это не очень обременительно... - начала Роза, разрываясь между желанием утолить голод и опасением побеспокоить слуг.
      - Да нисколько! Я сейчас принесу поднос, - улыбнулась горничная. - У нас всегда на плите горячий чайник. Вы предпочитаете чай по-английски?
      - Безусловно. И если это избавит вас от лишних хлопот, я предпочла бы вообще питаться у себя в комнате. - Роза привыкла добавлять в чай сливки и сахар, потому что так делали английские ученые, посещавшие ее отца. Ей всегда казалось, что такой напиток лучше подкрепляет.
      "Интересно, почему это у слуг Камерона всегда горячий чайник на плите, когда в поместье обычно подается кофе?"
      Когда горничная принесла обещанный поднос, Роза отчасти получила ответ. Ей подали угощение для настоящей леди: крошечные бутерброды с салатом и сыром, а чай был "пукка Кибер" (что в приблизительном переводе означало "настоящий чай Кибера высшего качества") - черный, как смертный грех; такой чай было абсолютно невозможно пить без сливок и сахара. Это был настоящий английский напиток, не менее крепкий, чем кофе. Должно быть, повар Камерона был родом из старой доброй Англии - отсюда и "чашечка чая".
      Бутерброды оказались не такими уж сытными, но их хватило, чтобы потерпеть до ужина. Как Роза и предполагала, слугам оказалось гораздо легче принести поднос к ней в комнату, чем накрывать стол в столовой для единственной гостьи. И когда ужин был подан, она поняла, что повар не только англичанин, но и служил в Индии: основным блюдом была говядина с карри. Девушка решила, что это своего рода испытание: повар хотел узнать, как она отнесется к подобной еде.
      К счастью, то, что они с отцом так часто принимали англичан, сослужило Розе хорошую службу: она полюбила карри.
      - Говядина с карри! - радостно воскликнула она. - И рис с шафраном! Ах как хорошо! Я так давно не пробовала как следует приготовленного карри!
      Горничная буквально просияла.
      - Ох, мэм, мы в последнее время все больше одни, и мой Чарли готовит то, что больше всего нам по вкусу, а мы так любим карри! Хозяин, так тот тоже любит карри и даже хвастается перед гостями, что у него такой замечательный повар. А вот мистер Дюмон не такой, он говорит, что у него натура нежная.
      Судя по тону и выражению лица горничной, Роза заключила, что Поля Дюмона в этом доме не слишком любят.
      - Чарли... Это и есть повар? - Поскольку горничная не спешила покинуть комнату, Роза принялась за еду. Карри был острым, как и положено карри, а говядина - такой нежной, что чуть не таяла во рту. Розе не пришлось притворяться, что блюдо ей по вкусу. - Ох, какая прелесть! Настоящий пукка карри! Пожалуйста, передайте Чарли, что я не пробовала такого вкусного блюда с тех пор... с тех пор, как профессор Карамджит сам готовил карри для нас с папой.
      Горничная покраснела, и Роза поняла: догадка, что Чарли - ее муж, была правильной. Следующие слова горничной подтвердили это.
      - Чарли - мой муж. Он и повар, и всякую тяжелую работу делает. Это он принес ваш сундук. Он служил в армии в Индии, был ординарцем у офицера, а потом, когда отслужил, решил не возвращаться домой, а попытать счастья здесь. Он мог, конечно, отправиться и в Австралию, да только Чарли говорит, что ему не нравится овец пасти.
      - Что ж, я рада, что он выбрал Америку, - ласково сказала Роза. Пожалуйста, передайте ему, чтобы не слишком беспокоился о моем меню. Я буду есть то же, что и вы, - не сомневаюсь, что это просто объедение.
      - Благодарю вас, мисс, я ему скажу. Так для нас и правда будет легче. - Горничная по-свойски подмигнула Розе. Удовольствие от похвалы сделало ее лет на десять моложе. - Мистер Дюмон, вот уж кто капризничает и требует всегда чего-нибудь особенного! Не так уж трудно бывает обслужить мистера Камерона и его гостей, но когда в доме всего один новый человек... Горничная пожала плечами. - Если желаете, оставьте поднос за дверью, как поужинаете, а я потом его заберу, когда буду запирать дом на ночь. Вам к завтраку приготовить чай или кофе?
      "Пукка Кибер" не был, на взгляд Розы, тем напитком, с которого хотелось бы начинать новый день, хотя он, конечно, разбудил бы кого угодно.
      - Кофе, пожалуйста, - виновато сказала Роза. - Как истинная американка я нуждаюсь в ежедневной порции кофе.
      - Ну и я тоже, хоть Чарли этого и не понимает, - заговорщицки улыбнулась горничная. - А раз вы желаете кофе, значит, и мне достанется чашечка - ведь он приготовит целый кофейник. Я подам завтрак около семи, мисс. Желаете принять ванну сегодня или завтра утром?
      - Сегодня, но я вполне могу все приготовить и сама, - рассмеялась Роза. - Вам не нужно так уж беспокоиться.
      - Ну, если вы уверены... Тогда я ухожу. Если что-нибудь понадобится, она кивнула на шелковый шнур с кистью у постели, - вы просто позвоните.
      С этими словами горничная вышла, оставив Розу наслаждаться превосходным - и очень, очень английским - ужином. На десерт были поданы даже меренги со взбитыми сливками!
      "Странно, что англичане, если у них всегда такая еда, еще способны управлять своей империей. Я подумала бы, что у них не должно оставаться энергии ни на что другое, кроме пищеварения!"
      С довольным вздохом Роза выставила поднос за дверь.
      "Хорошо, что я пробуду здесь недолго. Бьюсь об заклад: Чарли к пятичасовому чаю готовит булочки с кремом и плюшки. Через несколько дней мне пришлось бы туго шнуровать корсет, чтобы влезть в свои платья".
      Роза не спеша приняла ванну и еще почитала перед сном, хотя и думала, что после раннего пробуждения и полного впечатлений дня сразу уснет как убитая. Выбор между романом Дансени и книгой по магии, которую она захватила с собой, оказался нелегким.
      "Удовольствие или долг? Да Бог с ним! В конце концов, я же на каникулах!"
      Однако Роза была слишком добросовестна, чтобы полностью пренебречь своими обязанностями, а потому пошла на компромисс: она читала книгу по магии, пока ванна наполнялась, а "Дочь короля страны эльфов" - потом.
      Однако книга захватила ее не так, как ей хотелось бы: знание о том, что магия - реальная, живая сила, мешало с головой погрузиться в занимательную сказку. Если магия реальна, может быть, и эльфы - вовсе не выдумка? Знал ли Дансени, что магия на самом деле существует? Книга была написана так, что Роза решила: знал.
      Потом она с некоторым сожалением отложила роман и читала трактат по магии, пока глаза не начали слипаться. Как средство от бессонницы он почти не уступал старине Уоллису Баджу; Роза скоро обнаружила, что голова ее клонится, положила книгу на столик и выключила непривычное электрическое освещение.
      Если ей и снились сны, Роза их не запомнила. Оказавшись снова в городе, слыша все те ночные звуки, к которым привыкла в Чикаго, она спала крепче, чем в поместье Камерона. Разбудила ее горничная, раздвинувшая портьеры: утро уже наступило.
      После основательного завтрака - снова типично английского, с овсянкой и тостами, - поблагодарив Провидение, что по крайней мере Чарли не подал еще и копченого лосося, Роза оделась и принялась составлять для Снайдера список мест, которые хотела бы посетить. Среди них было одно, которое, как подумала девушка, может вызвать удивление дворецкого, - лавка китайского травника. Это и являлось главной причиной желания Розы побывать в Чайнатауне.
      Среди многочисленных посетителей ее отца был один китаец - выпускник Оксфорда, специалист в традиционном траволечении, и девушка испытывала уверенность, что, если бы профессор Хокинс следовал советам своего друга и принимал оставленные им лекарства, он бы не умер так рано.
      "Если я собираюсь выполнить всю необходимую работу, мне понадобится выносливость, которую не могут обеспечить ни "пукка Кибер", ни кофе".
      Была и еще одна забота: Роза просто не могла себе позволить выбывать из строя на два-три дня каждый месяц или принимать лауданум, чтобы побороть боль: он затуманивал рассудок. Тот же ученый - знаток целебных трав оставил лекарство и Розе, но запас уже почти иссяк. Обычный врач отнес бы ее неприятности за счет "типичной женской истерии" и стал бы лечить ее опием; Розу это совсем не привлекало, и она решила выяснить, не сможет ли один китаец приготовить смесь лекарственных трав, составленную другим.
      "Что касается всего остального - мне еще нужна обычная аптека и некоторые магазины. Может быть, стоит попросить Снайдера показать мне самые красивые места, если останется время".
      Что еще? Хорошо бы сделать Ясону рождественский подарок. Но какой подарок можно сделать такому человеку? Что Роза могла бы купить такого, чего у него не было бы в избытке?
      "Может быть, удастся найти что-нибудь в Чайнатауне".
      Список содержал уже так много пунктов, что на это ушел бы целый день. А вечером... Ах, вечером она поедет в Оперу! И будет сидеть в отдельной ложе! Такой роскоши она никогда не могла себе позволить. Ее ожидало редкостное удовольствие, и, глядя на приготовленное для такого случая платье, Роза рассмеялась, вспомнив, как представляла себе свое последнее посещение Оперы.
      "Из этого вышла бы великолепная финальная сцена спектакля: бедная, отчаявшаяся, одинокая героиня, испускающая дух под упоительные мелодии Пуччини!"