Ох, и задам же я Моргану взбучку! Дудки теперь он получит пост первого министра.
      Я сосредоточился, фиксируя момент появления первого Входящего. Лёгкое возбуждение подсказало мне, что это, скорее всего, женщина. Очевидно, Бранвена… Или Бренда – в самом деле, не могла же моя сестричка упустить Моргана.
      Чтобы проверить свою догадку, я сосредоточился на втором Входящем. Возбуждение прошло, сменившись тёплым дружеским чувством. Всё-таки Морган. Тоже мне друг! Попросил бы меня прямо – я бы ответил ему, чтобы он готовился и искал для себя Отворяющего.
      Интересно, кто его Отворяющий? Неужели Дейрдра?
      Сконцентрировавшись на последнем из Входящих, я вновь испытал лёгкое возбуждение. Значит, женщина. То ли Бренда, то ли Бранвена – более детальной информацией, чем пол посетителя, я не располагал, но поставил бы на Бренду. Бранвена всё же Хозяйка Источника, и ей совсем негоже плестись в хвосте этой странной процессии.
      Я вернулся к первому Входящему, предположительно Бранвене, точно зафиксировал момент её появления в Безвременье и дал Образу команду перенести меня вперёд по времени материального мира. Это была дорога с односторонним движением. Всё, что оставалось позади меня, становилось прошлым, возврата в которое нет, и я должен был соблюдать осторожность, чтобы не пропустить нужное мне мгновение. Я его не пропустил.
      Я по-прежнему стоял на вершине холма, и вокруг было по-прежнему безлюдно, но это не обескуражило меня. От Бренды, всерьёз занимавшейся изучением темпоральных свойств Источника, я узнал, что каждой точке на временной оси материального мира соответствует бесконечный интервал в Безвременье, причём, если за начало отсчёта принять момент вхождения во Врата, то этот интервал получится как бы разделённым на две части: бесконечную – в будущее и конечную, так называемый «зазор» – в прошлое.
      Для Входящего этого «зазора» не существует, в него можно попасть только из предшествующих отрезков Безвременья, как это сделал я. Длина «зазора» зависит от скорости течения времени в мире, из которого открываются Врата к Источнику. Впрочем, если вам покажется, что я изъясняюсь слишком путано, то скажу проще: я попал в нужный мне момент, но несколькими минутами раньше посетителя из материального мира. Я не знал в точности, сколько придётся ждать, но был уверен, что недолго, потому как изначально нас разделял мизерный отрезок реального времени.
      Ожидание моё длилось даже меньше, чем я думал. Не прошло и минуты, как у подножия холма появилась рыжеволосая девушка в нарядном платье из золотой парчи. Я сразу узнал её, хотя увидел её со спины. Я изумлённо выкрикнул её имя, но девушка никак не отреагировала на мой возглас. Секунды две или три она стояла, пошатываясь, затем как подкошенная рухнула на траву и осталась лежать без движения.
      Нет, я не бросился бежать к ней по пологому склону холма – я мгновенно переместился, напрочь позабыв о предупреждении Бранвены, что в Безвременье такие штучки чреваты непредсказуемыми последствиями. К счастью, со мной ничего не случилось. В следующий момент я очутился возле Даны, быстро опустился перед ней на колени и перевернул её на спину. Слава богу, она была жива, всего лишь в обмороке от пережитого шока. Её лицо было бледным, как полотно, а на лбу блестели мелкие бисеринки холодного пота.
      Я достал из-за манжета платья Даны отороченный кружевом батистовый носовой платок, бережно вытер ей лоб, затем похлопал ладонями по её щекам, отчего те слегка порозовели. В арсенале колдовской медицины имелось множество способов привести человека в сознание, но я отдавал предпочтение старым проверенным средствам и, поскольку возможно, старался обходиться без магии. Я лишь пробормотал несложное заклинание, в результате которого в ноздрях Даны образовалось микроскопическое количество молекул аммиака; результат был аналогичен тому, как если бы я дал ей понюхать вату, смоченную в нашатырном спирте.
      Дана чихнула и раскрыла глаза. Затем, жмурясь, ещё несколько раз чихнула; взгляд её, наконец, стал осмысленным, а на щеках проступил естественный румянец. Она выглядела растерянно и беспомощно и оттого казалась мне ещё милее. Она была так прекрасна, что я готов был захныкать от умиления… Я мысленно отругал себя за неуместную сентиментальность, утёр с лица Даны слёзы и как можно строже спросил:
      – Что ты здесь делаешь?
      Дана виновато заморгала.
      – Я… Извини, пожалуйста, Артур, но… Просто я хотела к Источнику…
      – Да ну! – язвительно произнёс я. – В самом деле?
      Дана ухватилась рукой за моё плечо и попыталась подняться. Я поддержал её и помог ей сесть поудобнее, после чего с большой неохотой убрал свою руку с её талии.
      – С тобой всё в порядке? – спросил я.
      – Пожалуй, да, – ответила она. – Только голова немного кружится.
      – Ещё бы! Мы здорово столкнулись с тобой лбами.
      – Что?.. Ах да, извини. Я не думала, что так получится.
      – А как ты думала?
      – Ну… Что сначала войдёшь ты, а вслед за тобой – я.
      – Гм. Так оно и получилось. – Я собирался спросить, как это у неё получилось, но ответ был очевиден. – Ты настроилась на мой Знак Силы?
      Дана кивнула.
      – Ты почти угадал.
      – Почти? Что это значит?
      – Видишь ли, – объяснила она, – я настроена на твой Самоцвет.
      Наступила минута молчания. Я потрясённо смотрел на Дану, а она блуждала задумчивым взглядом по окрестностям.
      – Может, ты не правильно выразилась, – медленно проговорил я. – Быть настроенным на Самоцвет, это значит иметь возможность управлять им. Не просто знать коды для выхода со мной на связь, но и…
      – Нет, Артур, – уверенно произнесла Дана. – Я правильно выразилась. Я могу управлять твоим Самоцветом.
      – Но как же так? – Я озадаченно уставился на свой Самоцвет и проверил его блокировку. – Никаких изъянов в защите вроде бы нет. И вообще, с ним всё в порядке.
      – Однако защита меня пропускает, – заметила Дана. – Я сама была удивлена, когда обнаружила это. Я бы обязательно сказала тебе, но после разговора с Брендой решила помалкивать.
      – Так это она тебе посоветовала? – спросил я, окончательно сбитый с толку.
      – Конечно же, нет. Я даже не заикнулась ей о своём открытии. Просто я попросила её рассказать о свойствах Самоцвета. В частности я узнала, что при сильном взаимодействии Самоцвет может копировать структуру других магических артефактов, и подумала, что он мог скопировать и Знак Силы, когда ты впервые вошёл во Врата.
      – Точно! – сказал я. – Так оно и случилось. Тогда же мой Самоцвет, если можно так выразиться, скопировал и тебя. Мне следовало бы догадаться об этом раньше.
      – Я тоже так подумала, – кивнула Дана. – Хотя не понимаю, как это Самоцвет мог меня скопировать. Ведь я не камень какой-то, а человек.
      – Вот он и скопировал тебя по-человечески. То есть, настроился на тебя.
      То, что я сказал было не всей правдой. На самом деле я «скопировал» Дану, купаясь в Источнике, а Самоцвет лишь констатировал, что она – «своя». И любой другой камень, настроенный на меня, будет автоматически настроен на Дану. Но, увы, не наоборот. Извращенец-Источник не признаёт взаимности.
      – Ладно, – сказал я. – С этим мы разобрались. Что ты собиралась делать дальше?
      – То, что и сделала. Имея доступ к твоему Самоцвету, который содержит структуру Знака Силы и обладает всеми его свойствами…
      – Но ведь мой Самоцвет скопировал структуру другого Знака, – заметил я, – того, что у Колина.
      – Я приняла это в расчёт. Как я и предполагала, настроившись на новый Знак Силы, ты автоматически подстроил к остальным Знакам и свой Самоцвет. Во всяком случае, я не испытывала никаких затруднений, наводя вслед за тобой контуры. Ну, разве что некоторое неудобство из-за расстояния. А так всё оказалось ещё проще, чем я ожидала.
      – Но зачем ты это сделала? Ведь ты и так первая в списке тех, кого я собирался представить Источнику.
      Дана удивлённо взглянула на меня.
      – Мне никто этого не говорил. Я думала, что ты намерен пустить к Источнику только своих родных.
      Я покачал головой.
      – Этого было бы мало. Мне нужны и ты, и Морган… Да, кстати, Морган что-то знал о твоём плане?
      – Вчера я рассказала ему.
      – Зачем?
      – Чтобы он подстраховал меня. Я не могла обратиться за помощью к Брендону, потому что он твой брат, вот и попросила Моргана следить за происходящим и отвлекать внимание Бренды.
      – Ага, ясно. Стало быть, ночной наезд на Брендона входил в ваши планы? Вроде как отвлекающий манёвр?
      Дана почему-то покраснела.
      – Нет, Морган сам проявил инициативу. Я не понимаю, какую цель он преследовал.
      Я хмыкнул.
      – Зато я понимаю. Он хотел стать твоим Отворяющим со всеми проистекающими отсюда последствиями… Между прочим, ты отдаёшь себе отчёт о последствиях своего поступка?
      – О каких именно?
      – Ну, в первую очередь о возникающем в результате влечении к Отворяющему.
      Казалось, Дана была шокирована.
      – Но ведь Дейрдра жен… – Она осеклась, увидев на моём лице снисходительную улыбку. – О боже! Брендон?
      – Да, – сказал я. – Брендон. Потому что ты женщина.
      Дана всплеснула руками и закатила глаза.
      – Ну и недотёпа же я! – с чувством произнесла она. – Как я не сообразила?..
      – А вот Морган сообразил. Вернее, он заподозрил это, а потом, в разговоре со мной, получил подтверждение своей догадки.
      – И сразу же кинулся к Брендону, – подхватила Дана. – Чуть ли не на коленях упрашивал, нёс всякую чушь о престиже, об авторитете…
      – Стоп! – сказал я, как громом поражённый внезапным подозрением. – Откуда ты всё это знаешь?
      Дана покраснела и стыдливо потупилась.
      – Я… Я думала, что тебе известно…
      Я горько рассмеялся, вспомнив слова Бренды: «Ему снилась Дана», – произнесённые в явном замешательстве. Да уж, снилась. Наяву…
      Я резко оборвал свой смех, поднялся на ноги и сухо проговорил:
      – Пойдём к Источнику. – После чего, не ожидая ответа, повернулся к Дане спиной и зашагал вверх по склону холма.
      – Артур, – робко отозвалась она.
      – Да? – Я остановился, но не оглянулся.
      – Я… Нет, ничего.
      – Так пойдём же.
      Весь путь мы прошли молча. Дана покорно следовала за мной, не пытаясь догнать меня, а я, в свою очередь, и не думал замедлить шаг, чтобы подождать её. Я не хотел, чтобы она видела моё лицо – зеркало моей души, которое в те тягостные минуты было слишком красноречивым. Я испытывал злость, досаду, раздражение, обиду и много других чувств из негативного спектра человеческих эмоций – но над всем этим довлела горечь. Я чувствовал себя круглым идиотом, последним дураком, которого обвели вокруг пальца, как несмышлёныша. Мне было больно и стыдно при мысли о том, что когда я засыпал, с нежностью думая о Дане, сама она засыпала в объятиях моего брата…
      «Ему снилась Дана».
      Ха! Ха-ха-ха!
      Совсем не смешно…
      Только на прогалине, возле окружённого мраморным парапетом водоёма, я немного успокоился, взял себя в руки и повернулся к Дане.
      – Это Источник, – сказал я будничным тоном. – Точнее, его физическое проявление. Подойди ближе, не бойся.
      Дана подступила к парапету вплотную и устремила взгляд на бьющий из центра водоёма фонтан голубых искр.
      – Он волнуется из-за моего присутствия?
      – Да, верно. Откуда ты знаешь?
      – Бренда рассказывала. Она довольно точно описала мне и Безвременье, и сам Источник. В общих чертах я приблизительно так всё это и представляла.
      – Гм… А Бренда не рассказывала тебе о роли контакта с материальным миром?
      – Я знаю, что он необходим для успешного посвящения.
      – А знаешь ли ты, что он порождает влечение?
      – Да, но влечение влечению рознь. Бренда держала контакт через Брендона, однако по-прежнему любит его лишь как брата. А если бы моим связующим звеном с материальным миром была Дейрдра, это бы только укрепило нашу дружбу и положило конец всем нашим разногласиям.
      Мне оставалось только подивиться её наивности.
      – Дружба дружбе тоже рознь, Дана.
      – Что ты имеешь в виду?
      – Да так, ничего. Просто я думаю, что Источник не признаёт контактов между представителями одного пола.
      Дана улыбнулась.
      – Стало быть, он претендует на роль сводника? Или свахи?
      Я вздохнул.
      – Вот что. Вижу, ты совсем не в курсе, и мне нужно многое рассказать тебе.
      – О чём?
      – Об этом контакте и о том, как он сказывается на Входящем и Отворяющем. Прежде всего, что ты предпочитаешь – любить или быть любимой?
      Во взгляде Даны появилось странное выражение – то ли сочувствия, то ли раскаяния. Похоже, она решила, что известие о её отношениях с Брендоном слегка расстроило мой рассудок. Впрочем, если это так, то она была недалека от истины.
      – И то, и другое, Артур, – мягко ответила она. – Я предпочитаю взаимность.
      – Вполне понятное желание, – согласился я. – Но всё-таки, если взаимность исключена, что ты выберешь?
      Взгляд Даны переменился, в нём появилась тревога.
      – Ты это серьёзно?
      – Очень серьёзно. Видишь ли, Источник не жалует взаимность. Почему, не знаю; но знаю, что это так. Может быть, в этом скрыт какой-то глубокий смысл, которого я не понимаю, а может, Источник попросту издевается над нами, подобно языческим богам требуя от нас жертвоприношения… – Так, слово за словом, я рассказал Дане то, что лишь недавно узнал от Бранвены. Она перебивала меня, уточняла, спрашивала, переспрашивала, пока я не выложил ей всё, что было мне известно и что имело отношение к делу, включая мой неудавшийся разговор с Колином. Единственное, о чём я умолчал, так это о личности Хозяйки; я решил, что пусть Бранвена сама представится Дане в своём новом амплуа.
      К концу нашей беседы мы как-то незаметно отошли от Источника на приличное расстояние. Когда я исчерпался, а у Даны уже не оставалось вопросов, она присела на траву и задумалась. Я продолжал стоять, докуривая очередную (пятую или шестую) сигарету, и откровенно любовался ею. Теперь мне нечего было скрывать; она знала, что я люблю её, и знала, что моя любовь безнадёжна. Она могла только посочувствовать мне… и себе тоже.
      – Это унизительно, – наконец произнесла Дана. – Получается, что так можно заставить полюбить кого угодно.
      – Вовсе нет, – возразил я. – Никто никого не заставляет. Человек может войти в Источник, а может и не входить в него. И он сам выбирает своего Отворяющего. К тому же сам контакт предполагает родство душ. Вряд ли он возможен между неприятными друг другу людьми.
      – Все равно это не правильно. Если сейчас я искупаюсь в Источнике, то Брендону придётся искать себе другого Отворяющего. Я буду любить его, а он меня – нет. Я не хочу этого. Я хочу, чтобы мой муж любил меня.
      – Он уже просил тебя стать его женой?
      Дана утвердительно кивнула.
      – А также он просил меня стать его Отворяющим. Я согласилась.
      – Да уж, – невольно вырвалось у меня. – Ты на многое согласилась… – Тут я сконфузился и опустил глаза. – Извини, я нечаянно.
      Дана встала, подошла ко мне и взяла меня за руки.
      – Артур, я должна объяснить тебе…
      – Ты ничего не должна. Я не вправе вмешиваться в твою личную жизнь.
      – Нет, вправе. Ты сам признался, что любишь меня. А я… я люблю тебя.
      Я робко поднял взгляд и всмотрелся в манящую глубину её прекрасных изумрудных глаз.
      – Но ведь совсем недавно ты говорила, что я просто нравлюсь тебе. Нравлюсь и только.
      – Я солгала, – честно призналась она. – Ты вынудил меня солгать. Нельзя требовать от женщины признания в любви, если она не уверена в твоих чувствах.
      – Тогда я тоже не был уверен, – ответил я и привлёк её к себе. – А теперь уверен. Я люблю тебя.
      Некоторое время мы стояли обнявшись и молчали, не находя слов, чтобы выразить свои чувства. Мы думали о будущем, которое не сулило нам обоим ничего хорошего.
      – Почему ты не спрашиваешь о Брендоне? – отозвалась Дана. – О наших с ним отношениях.
      – Это ваше личное дело. Если вы твёрдо решили пожениться, то в ваших отношениях нет ничего предосудительного.
      – Однако ты должен знать, почему я так поступила. Ведь это я навязалась Брендону. Сам он даже не заикался о том, чтобы мы спали вместе до свадьбы. – Она сделала паузу, ожидая реплики с моей стороны, но я хранил молчание. – Артур, скажи что-нибудь!
      – Мне нечего сказать, Дана.
      – Тебя не интересуют мои мотивы?
      – Я знаю их. Тобой двигало отчаяние.
      – А ещё злость. И обида. И ревность. Я так хотела досадить тебе!
      – Прежде всего ты искала утешения, – мягко возразил я. – Но почему ты выбрала Брендона?
      – Даже не знаю. Может быть, потому что он твой брат. Он любит меня, а я люблю в нём тебя. Он очень милый, и нравится мне. Я думала, что смогу полюбить его… тебе на зло. Но не вышло.
      – Ещё не вечер, – заметил я.
      – Ты про Источник? – спросила Дана, крепче прижимаясь ко мне.
      – Да. Теперь ты знаешь всё, так что решай.
      Она подняла голову и наши взгляды встретились. В её глазах я прочёл желание, которое полностью совпадало с моим. Мы поцеловались – без страсти, а нежно и печально, так, как целуются перед вечной разлукой.
      – Ты уже решила? – обречёно спросил я.
      Вместо ответа Дана высвободилась из моих объятий и бегом бросилась к Источнику. Она бежала довольно резво, и мне удалось настичь её лишь в нескольких метрах от парапета. Я ухватил её за руку, она попыталась вырваться, в результате чего мы оба оказались на траве под самым парапетом. Я подмял её под себя и принялся покрывать её лицо жаркими поцелуями.
      – Пусти меня, – прошептала Дана, извиваясь. – Пусти меня к Источнику. Я полюблю Брендона.
      – Не пущу, – ответил я и поцеловал её так крепко и страстно, что у неё перехватило дыхание и она перестала сопротивляться. – Позже ты искупаешься и полюбишь Брендона. Но не сейчас. Сейчас твоя любовь принадлежит мне.
      Дана всхлипнула, затем посмотрела мне в глаза и утвердительно кивнула.
      – Надеюсь, Брендон простит нас, – сказала она.
      Мы ласкали друг друга, позабыв обо всём на свете. Мы не обращали никакого внимания на Источник, который бурлил рядом, всё больше возбуждаясь вместе с нами. Когда извергаемые им голубые искры начали сыпаться на нас огненным дождём, обжигая нашу кожу, мы уже дошли до такого состояния, что просто не могли остановиться. Боль от ожогов, вместо того, чтобы охладить наш пыл, лишь подстёгивала нас, а разбушевавшуюся вокруг стихию мы воспринимали как феерическое представление, устроенное Источником в честь нашей любви. И в момент кульминации нашего физического и эмоционального единения, именуемый в обиходе оргазмом, Источник будто взорвался в завершающем аккорде своей грандиозной симфонии первозданных сил и поглотил весь текущий момент Безвременья целиком. Вместе с нами…

ГЛАВА 11