ГЛАВА XXXVI

А где профессор Вальтер? И где германские чудо-лодки?

«Подводным лодкам 23-ей флотилии следовать в Киль».

Таков был приказ, полученный командующим флотилией фон Бюло в конце января 1945 года. Приказ, в частности, касался и командира одной из подводных лодок лейтенанта Дене. В бытность свою курсантом, он участвовал в спасении трёх моряков с «Бисмарка».

«Подводным лодкам класса А взять на борт как можно больше провизии», – говорилось далее в приказе. И это тоже касалось Дене, потому что его лодка, пришедшая в Киль, относилась к категории А – годных к боевым операциям.

Группу В составляли лодки, годные для боевых действий ограниченного характера, и для них приказ выйдет позже.

В группу С включались лодки, не годные к боевым действиям. Этим лодкам, как и специальным, которые было нельзя передавать в руки врага, предстояло быть затопленными.

Остальная часть германского ВМФ и оставшиеся торговые суда были брошены на операции по спасению людей, отрезанных на восточных территориях. Не нужно много слов, чтобы описать, сделали эти люди: было спасено два миллиона душ.

В эти трагические дни Дене находился на пути в Норвегию. В Большом Бельте он получил радиограмму:

«Затопление всех подводных лодок завершить до 06.00 9 мая».

– О, времени ещё навалом, – сказал Дене своим офицерам.

Потом он добавил:

– Я думаю, чёрт возьми, что если уж так нужно, то сделать это надо там, где мы можем сойти на германскую землю.

Офицеры согласились.

И Дене взял курс на Фленсбург.

Моральный дух на лодке был подавленный. Порядок вещей, который, казалось когда-то, прочен, как скала, зашатался.

– Затопить корабль – настоящая чушь! – воскликнул Дене, нарушая гнетущую тишину. – Да порази меня гром, если я смогу это сделать! Этот приказ – ерунда какая-то!

– Ни в одном из наставлений нет ни строчки про это, – вставил кто-то.

– Конечно нет! И прецедента исторического нет, – согласился другой.

Дене и его офицеры не знали, что им делать. И вся команда была в растерянности.

В ночь с 8 на 9 мая 1945 года около тридцати подводных лодок и один эсминец собрались под Штайнбергом в Гельтингерском заливе. На лодке Дене, как и на всех других, был поднят перископ, а на нём развевался германский флаг.

С берега к кораблям устремилась армада катеров. Они подходили к кораблям, сновали от одного к другому. Офицеры штаба ступали на палубу и повторяли строгий приказ относительно затопления кораблей.

Первые робкие лучи этого чудесного майского утра осветили драматическую сцену. Одна за другой медленно тонули лодки. Тёмно-серые «морские волки», с поднятыми флагами, один за другим исчезали в пучине. Здесь в Кильском заливе, под Травемюнде, Везермюнде и везде вдоль германского побережья под воду уходили много миллионные сокровища.

Для тех, кто оставался до конца верен своей службе, кто, как говорили британцы, до последнего момента сражался в духе уважения морских законов и с завидной решимостью, их мир разлетался на куски.

Корабль Дене оставался последним на плаву посреди этого водного кладбища. На полном ходу, вспенивая воду, к лодке подошёл катер. Над водой раздались громкие крики штабных офицеров.

– Быстрее! Немедленно топите лодку!

Все существо Дене восставало против этого призыва. До последней секунды он колебался в выполнении приказа, который был и ясен, и категоричен. Он отчаянно старался принять решение, найти какой-то выход. Но какой выход мог найти боевой офицер, для которого исполнение приказания делается на автоматическом уровне, даже если приказ противоречит его убеждениям и чувствам?

– Приготовиться покинуть корабль! Быстро!

Дене, механик лейтенант Детлеффсен и старшина-дизелист Хегенбарт одни остались на борту. В молчании они вместе ставили взрывчатку. Некоторые взрывные устройства прикрепляли к боевой части торпед.

– Раз уж нам выпало делать это, то мы сделали это как надо, – печально произнёс Дене и сам поднёс огонь к бикфордовым шнурам.

– Семь минут! Уходите, оба!

– Я остаюсь на месте, – услышал Дене позади слова Хегенбарта.

Дене повернулся и встретился с решительным взглядом старшины.

– Не дури, – выпалил он. – Так ты колесо судьбы не остановишь. Давай! Уходи!

Он мягко подтолкнул старшину, но тот стоял как скала.

– Нет, господин командир. Война закончилась. Я остаюсь на борту. Я верил в наше дело и верно служил ему. Рушится не только мир, в который я верил. Мои родители убиты русскими. Я остаюсь.

– Я знаю, что ты чувствуешь. Все мы искренне верили в наше дело, и мы исполнили свой долг. Что здесь было неправильно, одна история скажет. Но что многое было не так, об этом говорит этот конец.

Хегенбарт только пожал плечами в ответ на слова Дене, затем резко развернулся и исчез за переборкой соседнего отсека. Дене понял, что никакие аргументы уже не помогут. Он мог сделать только одно: приказать человеку. Но никогда приказ не выходил из его уст с такой неохотой. Дене поднялся в боевую рубку.

– Старшина Хегенбарт, – произнёс он строгим голосом. – Я приказываю вам покинуть корабль. И быстро, иначе все мы взлетим на воздух.

Никакого ответа. Идти по отсекам лодки означало самоубийство. Пытаться убеждать Хегенбарта тоже было безнадёжно. И Дене с механиком покинули корабль. Дене ещё не был уверен, что поступает правильно, и немного подождал с отходом катера. Это был напряжённый момент. Ещё несколько минут – и торпеды взорвут корабль, а с ним вместе и катер. Офицер штаба не знал, что происходит. После того как два офицера ступили на борт катера, на мостике появился Хегенбарт.

– Боже мой! – закричал офицер. – На борту человек!

Дене просто кивнул, а потом крикнул Хегенбарту:

– Иди сюда, Хегенбарт. Ради Бога, иди!

Старшина только приложил руку к головному убору, но не двинулся с места. Над ним под лёгким утренним ветерком развевалось красное полотнище германского флага.

Дене приказал боцману катера, чтобы тот отходил. Катер с места набрал ход. Если бы они немного задержались, то взлетели бы на воздух.

Взгляды всех были прикованы к Хегенбарту, который по-прежнему стоял изваянием на мостике.

Он ещё раз отдал приветствие своим товарищам на катере, затем повернулся, приветствуя флаг, и в этот момент всю лодку с носа до кормы окутало рыжее облако пламени, воды, пара и обломков. Ещё один взрыв потряс утреннюю тишину. Потом с катера услышали, как с грохотом опадает столб воды. И снова наступила тишина.

Маленькая часть кормы подводной лодки ещё виднелась над водой, но затем и она исчезла. «U-349» отправилась к своей последней стоянке, а с ней ушёл и Хегенбарт.

Дене не знал, что его больше тронуло – потеря лодки или славная кончина товарища. То ли в его душе произошёл надлом по поводу гибели его любимого смертоносного оружия, то ли из-за падения мифа, которому он служил верой и правдой, не задаваясь вопросами, а с чистой совестью и с верой в свою родину.

Скоро за этим старшиной ним последовал другой человек, один из отличнейших германских морских офицеров, последний командующий германским ВМФ адмирал фон Фридебург.

Когда Ханс Георг фон Фридебург подписал капитуляцию, он сделал это с тем же самым сознанием долга, которым он руководствовался на службе родине в качестве офицера двух мировых войн. Это был самый тяжкий его долг за всё время службы.

23 мая 1945 года.

Британские войска и британские танки окружили анклав Мюрвик, где в спортивном центре ВМФ обосновалось «правительство рейха».

Как и другие офицеры верховного командования вооружёнными силами, адмирал фон Фридебург был проинформирован Союзническим контрольным советом, что он должен рассматривать себя в качестве военнопленного.

– Пожалуйста, приготовьтесь ехать.

Слова прозвучали, как объявление об аресте.

Решение, к которому он пришёл задолго до этого, казалось ему не только оправданным, но и единственной возможностью избежать позорного и унизительного обращения.

Прибыв в свою штаб-квартиру, он попрощался со своим младшим сыном и передал с ним последний привет своей жене и старшему сыну. Теперь он приготовился покончить с жизнью.

Адмирал фон Фридебург удалился в ванную и принял яд.

Одним из последних выстрелов хаоса этих дней закончил жизнь офицера, который сотни раз в море бросал вызов смерти – капитана 1 ранга Вольфганга Люта, обладателя рыцарского креста с дубовыми листьями и мечами.

Опасаясь, что кое-какие группы замышляют силовые действия, Лют, как командир школы ВМФ в Фленсбург-Мюрвике, дал строгий приказ часовым, чтобы те, если какое-либо лицо не подчинится требованию остановиться, стреляли на поражение.

Однажды вечером сам Лют пересекал территорию в глубоких сумерках. Глубоко переживавший за судьбу, постигшую его родину и его братьев по оружию, он был целиком поглощён своими мыслями, забывая об окружающей обстановке. Он даже не слышал окрика часового. И последний, как было приказано, открыл огонь.

Первый же выстрел оказался смертельным.

Капитан 1 ранга Лют оказался последней жертвой выстрела, произведённого немецкой рукой.

Жизнь ушла от него, словно она не имела для него дальнейшего смысла на этой разбитой и покорённой земле. Это был пример человечного морского офицера, доброго и заботливого в отношении подчинённых, про которых он говорил другим офицерам: «Всё, что вам надлежит делать, это заботиться о них и отдавать им своё тепло».

Не успела капитуляция войти в силу, как союзники начали охотиться за одним немцем. Французские, русские, американские и британские секретные службы бросились на поиски профессора Хельмута Вальтера. Его имя не стояло в списке разыскиваемых, где стояли имена высших руководителей правительства и вооружённых сил. Найти Вальтера было не менее важным, чем поймать Гиммлера. Его искали не как военного преступника, а как создателя германской чудо-лодки. Деревянную модель лодки серии XXVI в натуральную величину нашли американцы на заводе Бланкенберге, в то время как британцы захватили под Куксхафеном лодку Вальтера «U-1407» серии XVIIb – большую, океанского типа, полностью оборудованную и готовую к боевым действиям.

Следи британских офицеров, отряженных охотиться за германскими подводными лодками Вальтера, был капитан 2 ранга Чэпмен. В грязи бухты Куксхафена он наткнулся на пару лодок этого революционного класса, которые были взорваны и потоплены самими немцами.

Лодка была поднята, капитан-лейтенант Джон Харви, командир-подводник, отбуксировал её в Англию с помощью старого немецкого буксира.

– Это была большая удача, – сказал один британский офицер Хеллеру, офицеру-механику подводных лодок, во время одного из допросов, – что эти лодки так и вступили в боевые действия. Мы ничего не смогли бы с ними поделать. Если бы они вступили в строй два года назад, то высадка в Европе стала бы невозможной, и немцы снова, на сей раз окончательно, захватили бы инициативу в Атлантике. Нас постигла бы катастрофа, как подводные лодки – в сорок третьем году. Так, а что насчёт гидролокации?

Мысли Хеллера вернулись к испытаниям подводных лодок. Он не переставал удивляться, почему гидрофоны «U-793» отказывались работать, когда «U-793» проходила мерную милю. «Не могли же две лодки, стоявшие на концах мерной мили, обе находиться в мёртвой зоне», – то и дело говорил тогда он себе.

Но это было давно.

Теперь, когда британский офицер поставил вопрос на эту тему, Хеллер сделал вид, что не видит темы для разговора. Но куда клонит этот парень?

– Насчёт гидролокации? – ответил Хеллер. – Что ж, в отношении лодок Вальтера она работала более или менее так, как мы и ожидали, и гидрофоны, и «Asdic».

– Пра-авда? – произнёс британский офицер, пристально глядя на Хеллера. – Ну что ж, вы свободны.

На Нюрнбергском международном трибунале германский подводный флот был признан «невиновным», несмотря на все попытки юристов и массу представленных доказательств.

6 октября, после оглашения приговора, адмирал Дениц заявил:

– Поведение Германии в войне на море чисто и незапятнанно. Каждый германский моряк может гордо держать голову. И в уйме обвинений, и оправданных и неоправданных, брошенных в лицо немецкому народу и в адрес поведения Германии в войне, это имеет неоценимую ценность. В сравнении с победой, одержанной в борьбе за репутацию флота, моя собственная судьба не имеет никакого значения.

1

По британским источникам – 57.

2

Морское соглашение, подписанное Великобританией и Германией в июне 1935 года, снимало с германского флота значительную часть версальских ограничений. В апреле 1939 года Германия отказалась от соблюдения любых ограничений.

3

Первая британская противолодочная гидроакустическая станция (расшифровывается как antisubmarine detection investigation committee).

4

Устаревшее или диалектное немецкое слово «груша».

5

Это название залива в южной части острова Мейнленд – самого крупного из Оркнейских островов.

6

«Королевский дуб». Дуб – дерево-символ Англии.

7

По сведениям из британских источников, немцы приняли за «Рипалс», которого не было в Скапа-Флоу, старый авианосец гидросамолётов «Пегас». В обеих атаках был поражён только «Ройал Оук». дали. «U-47» снова всплывает на поверхность. Прин с вахтенными офицерами Эндрассом и Варендорфом поднимаются на мостик. С ними и боцман.

8

Взрыватель, капсюль, детонатор на носу торпеды.

9

По другим источникам, причина «торпедного кризиса» состояла в следующем:

Так называемая бесконтактная вертушка, которой были оснащены торпеды, должна была вызывать взрыв именно в тот момент, когда торпеда проходила под килем неприятельского судна. В этом случае торпеда наносила максимальный ущерб. Но стоило торпеде пройти на метр-другой глубже, вертушка не срабатывала. Все дело оказалось в том, что во время норвежской кампании лодки по много часов проводили под водой, отчего часто повышалось давление внутри лодки свыше атмосферного уровня, так как всегда имела место небольшая утечка из систем воздуха среднего и высокого давления. И избыточное давление нарушало работу гидростатического отделения торпеды, из-за чего та уходила глубже, чем следовало. Вдобавок британцы размагничивали многие военные корабли и грузовые суда. Но во время операции в Норвегии эти факты не были известны германскому военно-морскому командованию.

10

С 1918 по 1944 год Исландия состояла с Данией в унии.

11

Траверз – направление, перпендикулярное курсу корабля, т. е. прямо по борту. которая приносила ему успех, – всего он потопил около 350 000 тонн, или общий тоннаж средней морской страны.

12

Два офицера и более сотни других членов команды «Бисмарка» были подобраны крейсером «Дорсетшир». Подводные лодки четыре дня прочёсывали район сражения, но нашли лишь упомянутых трёх человек на спасательном плоту. Однако в ходе спасательных работ произошло одно событие, которое не забыто до сих пор: командир крейсера якобы получил сообщение о том, что замечена подводная лодка, и ушёл, оставив более сотни человек на гибель в воде, температура которой была 10 градусов. Предполагают, что это было его местью немцам за уничтожение «Бисмарком» в этом бою – всего за шесть минут артиллерийской дуэли – гордости британского флота линейного крейсера «Худ», из 1 400 человек команды которого остались в живых только трое.

13

Буквально – «Удар в литавры».

14

Автор на момент написания этой книги не знал, что Лемп и команда не погибли вместе с лодкой. Тайна эта хранилась британцами за семью печатями. 9 мая 1941 года его «U-110» получила в результате бомбёжки серьёзные повреждения и была вынуждены всплыть. Команду лодки принял на борт британский эсминец «Бульдог». Командир эсминца собирался протаранить набиравшую воду лодку, но затем передумал и решил взять её на буксир. Поняв замысел британцев, Лемп бросился в воду и поплыл к лодке, но был расстрелян из пулемёта. Лодку не удалось дотащить до базы, она затонула, но до этого с неё были сняты шифровальная машина «Энигма» и шифровальные журналы. Немцы считали, что «U-110» унесла свои тайны на дно моря вместе с командой. А британцы с июня 1941 года стали читать шифрпереписку между штабом в Лорьяне и лодками. Так длилось до февраля 1942 года, когда немцы усложнили «Энигму», добавив к трём шифровальным роторам четвёртый. Но в ноябре того же 1942 года в Средиземном море британцы захватили подводную лодку «U-559» с новой «Энигмой», и расшифровка продолжилась. Вот чем в решающей степени объяснялись многие неожиданности – для немцев – в поведении конвоев, средств охранения, а также неожиданных и необъяснимых появлений британских кораблей. По британским оценкам, расшифровка немецких сообщений спасла Британии не менее 350 транспортов.

15

Т.е. на широте острова Пальма – самого западного из Канарских островов.

16

Условленная встреча кораблей в море, а также место встречи.

17

Сомнительно, поскольку остров – по масштабам архипелага – относительно большой.

18

По британским источникам, эта лодка пыталась протаранить «U-67», но сама стала объектом тарана. Однако британская лодка вовсе не затонула, а получила повреждения и своим ходом вернулась на базу. А как же «U-67»?

19

Имеется в виду остров Святой Елены.

20

В этот период британцы уже имели экземпляр шифрмашины «Энигма» и, скорее всего, узнали о тайном рандеву из расшифрованного радиообмена.

21

По другим источникам, Решке.

22

Имеется в виду, очевидно, что «Вэлиент» не успел бы начать делать поворот влево.

23

Британцы с известного периода войны на море стали использовать для охраны конвоев грузовые суда в качестве мини-авианосцев: такие суда оборудовались катапультой и имели на борту один самолёт. Взлетев, он садился уже на суше, приводнялся в море или лётчик оставлял самолёт, выпрыгивая с парашютом. наименованием «Зееройбер» – «Пираты». Наша позиция – 170 морских миль к западу от Танжера. 

24

Глубинные бомбы не только сбрасывались с кормы, их можно было метать на некоторое расстояние. 

25

Недостаточное питании было, очевидно, вызвано не недостатком в провианте после двух недель пребывания лодки в море, а отсутствием аппетита из-за отсутствия свежего воздуха и недостаточного движения. 

26

По другим сведениям, аппарат разработан французской фирмой. 

27

В нынешнем Сьерра-Леоне. 

28

Или Салвадор (Бразилия). 

29

На тот момент Жан Луи Дарлан был главнокомандующим ВМФ французского марионеточного правительства в Виши. В конце года он вступил в соглашение с Союзниками, высадившимися в Африке, и в том же году был убит националистом. 

30

Так немцы называли малые подводные лодки водоизмещением в 250 тонн (их ещё называли «каноэ» – «челноки»).

31

Авторская сноска гласит: «По британским источникам – 37 лодок». Можно встретить цифру и 38, и 40.

32

Или Ресифи (Бразилия).

33

Вильямовиц-Меллендорф был одним из редких офицеров, командовавших подлодками ещё в Первую мировую. 

34

По другим данным, подводные лодки этой серии – XIV – имели водоизмещение 1700 тонн. 

35

По британским сведениям, относящимся ко времени написания книги, немецкие страхи были беспочвенны, и самолёты союзников никогда не пользовались излучениями «Метоксов» для наведения на подводные лодки. Активные радиолокационные станции самолётов были более эффективны для этих целей. Самолёты использовали летом 1943 года станции «воздух-море» «Марк III», работавшие в Бискайском заливе на 10-сантиметровой волне, а антирадар «Метокс» был не в состоянии регистрировать сигналы на этой волне. 

36

Насчёт Мауса автор напутал: ниже Маус продолжает фигурировать. Тот факт, что Маус погиб позже, соответствует и другим источникам. 

37

У нас на подводных лодках шнорхель называют РДП, т. е. работа дизеля под водой, а в обиходе и шнорхелем. Наши словари дают искажённое англизированное название устройства – шноркел или сноркел. Многие английские словари поначалу ошибочно относили происхождение этого слова к немецкому Schnorkel (или даже искажённому Snorkel), что означает росчерк – понятно, этот образ не может иметь отношение к устройству. И наши радетели русского языка списали это с английских словарей. Немецкие толковые словари (например, Meyers Lexicon, Bibliografisches Institut, Leipzig, 1975) сообщают, что устройство называется Schnorchel и происходит от глагола schnarchen – храпеть. Устройство действительно производит звук, похожий на храп, фырканье (особенно когда его захлёстывает волна). В последнее время и английские словари (в частности компьютерная версия The Pocket Oxford Dictionary, Oxford University Press, 1994) также вернулись к правильному объяснению этимологии слова. 

38

Кауэр (Cauer) – необычная для немецеого языка фамилия, а «зауэр» означает «кислый», что к кислотной атмосфере лодки имеет прямое отношение. 

39

Королёк, вьюрок и др. птицы семейства воробьиных. 

40

Кажется, в данном случае ирония автора неуместна: лодка была выведена из строя британским самолётом, а довершение стало закономерным исходом этого факта. Подобное в подводной войне случалось нередко. 

41

Батавия – тогдашнее название Джакарты. Пинанг – порт в оккупированной японцами британской колонии Малайе (на территории нынешней Малайзии). 

42

Немецкое название г. Щецина (Польша). 

43

Здесь некоторая путаница: буквально страницей выше автор словами Хеллера говорит, что «U795» была построена на другой верфи. 

44

По аналогии с прочным корпусом подводной лодки. 

45

Как вы понимаете, оба находились в пузыре воздуха и не имели дыхательных аппаратов. силён, что отбросил их в отсек. Мюрб чувствовал, как быстро погружается лодка, и вполне чётко уловил тот момент, когда она коснулась грунта – без удара, довольно мягко. 

46

Здесь и далее – терминология из популярной немецкой игры скат.