Современная электронная библиотека ModernLib.Net

Маленькая страна

ModernLib.Net / Художественная литература / Де Чарльз / Маленькая страна - Чтение (стр. 22)
Автор: Де Чарльз
Жанр: Художественная литература

 

 


      Кому-то из них Корнуолл дал рождение; прочих призвал к себе издалека, и они откликнулись, ибо сила его заключалась отнюдь не в скромном очаровании прибрежных пейзажей — нет, она была такой же древней и глубокой, как само гранитное основание этой земли. Эта сила пробуждала первобытные инстинкты и, единожды позволив прикоснуться к тайне, уже не оставляла другого выбора.
      Всякий раз по возвращении сюда Мэдден невольно удивлялся тому, как он вообще решился покинуть этой край. Мирские заботы, вынудившие его поселиться на другом конце света, начинали казаться несущественными, едва лишь он ступал на родную землю.
      — Керноу, — выдохнул Мэдден.
      Ролли Грант повернулся к нему:
      — А что это такое?
      Мэдден улыбнулся:
      — Старое название страны, по которой мы сейчас едем.
      — Корнуолла?
      — Да.
      — Хм… я думал, что Корнуолл — всего лишь одно из графств Соединенного Королевства. Ну, как Род-Айленд или Коннектикут.
      — Корнуолл — это состояние души, — тихо ответил Мэдден.
      В течение какого-то времени Грант молча смотрел в окно, затем пожал плечами и снова уткнулся в разложенные перед ним документы. Попутчики больше не разговаривали, пока поезд не прибыл в Пензанс, где Грант предложил нанять такси до отеля.
      — Это тебе не Нью-Йорк, — расхохотался Мэдден. — Можем и пешком пройтись.
      — Пешком?!
      — Да, пешком, — подтвердил Мэдден, все еще посмеиваясь. — Тут недалеко.
      Бросив взгляд на пару, громко спорившую о чем-то на перроне, он взял свой маленький саквояж и зашагал к морю. Грант, подхватив свои вещи, поспешил следом.
      Они дошли бы до „Королевского отеля“, расположенного на углу Морраб-роуд, минут за пятнадцать, если бы Мэдден постоянно не останавливался: то у ржавой пушки на обочине Бэттерли-роуд, где он долго-долго любовался заливом, вдыхая соленый морской воздух и наблюдая за тем, как волны разбиваются о прибрежные скалы, то у Садов Святого Антония, то у витрин всех подряд магазинов.
      Когда же они достигли „Королевского отеля“, Грант критически оглядел здание и вздохнул.
      — Это самое лучшее, что есть в городе? — спросил он.
      — Нет. Но зато самое очаровательное, правда?
      — Ты вернулся в свою стихию? — улыбнулся Грант.
      — Я вернулся домой.
      — Я думал, твой отец родом из Корнуолла, а не ты.
      — Да, — солгал Мэдден. — И дед тоже. — Еще одна ложь. — Но все равно здесь я чувствую себя как дома.
      Грант кивнул и снова взглянул на отель.
      — Ладно, в конце концов, я сам советовал Лине держаться в тени. Приятно, что хоть раз она меня послушалась. Должно быть, для разнообразия.
      — Когда приезжаешь в страну, и без того во многом похожую на твою, какой смысл селиться в стандартной первоклассной гостинице?
      — Удобство. Безопасность. Хорошее обслуживание.
      — Это так скучно, — скривился Мэдден, подходя к двери. — Зарегистрируемся?
      Поднявшись к себе, новые постояльцы немного освежились с дороги, после чего снова встретились и отправились к Лине. Не обнаружив ее в номере, они через дежурного администратора отыскали девушку у Джима Гейзо и несколько минут спустя расположились в его комнате. Мэдден занял одно из кресел, стоявших у окна, Грант уселся во второе, а Лина, поцеловав отца, примостилась на краешке дивана. Гейзо же замялся на пороге.
      — Мне пойти прогуляться, мистер Грант? — спросил он.
      Грант взглянул на Мэддена, но тот покачал головой. Гейзо хотел по привычке прислониться к стене, однако Мэдден жестом указал ему на диван.
      — Устраивайтесь поудобнее, Джим, — предложил он. — Разве это не ваши апартаменты?
      Мэдден без труда прочел мысли Гейзо: да, конечно, это его апартаменты, но оплачивал их Грант, а он, Джим Гейзо, был всего лишь телохранителем, и присутствие Мэддена нервировало его, хотя он и не мог понять почему.
      „Так и должно быть“, — подумал Мэдден. Баранов нужно держать в страхе, чтобы они меньше думали и больше беспокоились о его благосклонности.
      — Ну как здесь идут дела? — повернулся Мэдден к Лине.
      Рассказывая, девушка тщательно подбирала слова — ведь речь шла о Майкле Бетте, протеже босса. Она старалась описывать все очень подробно, однако Мэдден сразу же почувствовал, что Лина чего-то недоговаривает — чего-то, связанного с Феликсом Гэйвином. Впрочем, последний пока не вызывал у него ни малейшего интереса. Лина намеренно не стала комментировать поведение Бетта, предоставив это Мэддену, однако ее отец не сдержался.
      — Майкл совершенно вышел из-под контроля, — заявил он, когда Лина замолчала.
      — Возможно, — согласился Мэдден.
      — Прости, Джон, но давай посмотрим правде в лицо. Он что-то затевает.
      Мэдден снова кивнул:
      — Я ожидал этого.
      „Правда, не так скоро“, — добавил он про себя.
      Мэдден никогда не сомневался, что рано или поздно Бетт восстанет против него — ведь он был очередным воплощением Кроули, а Кроули всегда стремился к лидерству (свидетельство тому — его размолвка с Мак-Грегором Мазерсом и остальными). И все же Мэдден надеялся еще несколько лет продержать Бетта у себя на службе, прежде чем принять решение, стоит ли наказать его или, напротив, наградить.
      К тому же порой он относился к нему почти как к сыну…
      — Что предпримем? — спросил Грант.
      — Надо подумать, — ответил Мэдден. — Для начала следует выяснить, чего хочет Майкл.
      — Ну, это просто, — усмехнулся Грант. — Он хочет того же, что и ты, — завладеть тайной Данторна, в чем бы она ни заключалась.
      — Если это так, нам лучше разобраться сним до того, как он ее найдет.
      Однако сделать это было довольно сложно.
      Главная ошибка Мэддена заключалась в том, что он считал Бетта чистым листом, на который можно нанести все, что угодно. В действительности же это был сформировавшийся человек с железной волей, закаленной во многих предшествующих воплощениях. По сути, Мэдден ничему не учил его — он лишь помогал ему вспомнить и, кажется, перестарался.
      Впрочем, Мэдден не слишком об этом беспокоился: ошибки являлись досадной помехой, но, обнаруженные вовремя, они были исправимы. Не всегда с легкостью, не всегда без сожалений, но исправимы.
      Мэдден никогда не раскаивался в содеянном и предпочитал хранить верность только самому себе.
 

2

      Сэм Деннисон был в паршивом настроении.
      Опухший, с покрасневшими глазами, он мучительно хотел спать и отчаянно сокрушался, что не мог знать о звонке Бетта заранее — тогда он не напился бы до такой степени накануне. Черт, да он вообще капли бы в рот не взял! Вместо этого он лег бы пораньше и утром чувствовал бы себя на все сто. А теперь, с трудом сдерживаясь, он мечтал только о том, чтобы хорошенько кому-нибудь врезать и выместить злость.
      Деннисона раздражал не столько сам перелет или пятичасовая поездка на поезде, сколько его спутники, вместе с которыми ему предстояло работать. Одна женщина чего стоила!
      Правда, выглядела Конни Хэтрингтон, по его мнению, весьма привлекательно, даже несмотря на обесцвеченные перекисью волосы и слишком вызывающий макияж. Любая молоденькая студентка позавидовала бы ее фигуре, напоминающей песочные часы, которую подчеркивали облегающая юбка, туфли на высоких каблуках и меховой жакет поверх блузки с глубоким вырезом.
      Конни была вполне ничего, но Деннисон чувствовал себя неловко рядом с ней, и не только потому, что она была вульгарно одета и бросалась на каждого мужчину, — она еще жевала жвачку, широко открывая рот, курила не переставая и ныла с тех пор, как они сели в самолет в аэропорту Кеннеди. Деннисон не мог избавиться от отвратительного ощущения, что кто-то запер его в кадр порнофильма, и к моменту прибытия в Пензанс уже громко скрежетал зубами.
      Тед Граймс являл собой полную противоположность Конни.
      Он был одет в темный, сшитый на заказ костюм, который, казалось, нисколько не помялся за время путешествия. Глядя на его черные волосы и смуглое лицо, можно было решить, что предки Граймса родом со Средиземного моря. Однако, несмотря на надменную молчаливость и ледяное спокойствие, Деннисон ни за что не принял бы его за какого-нибудь инфорсера — Граймс был как-то мелковат, на полголовы ниже самого Деннисона, рост которого составлял шесть футов. Но вместе с тем во всем его облике сквозило что-то хищное, и, судя по безжизненным глазам, по крайней мере киллером он вполне мог бы быть.
      Граймс едва перекинулся с Деннисоном парой слов, а Конни удостоил лишь холодным взглядом, когда она, указав на его руку-протез, спросила: „Эй, а двигать вы ею можете?“
      Деннисона рука Граймса тоже заинтересовала, но он и виду не подал. Он давно уже усвоил одно простое правило: не лезь не в свое дело. В крестовые походы пусть отправляются те, кому не надо зарабатывать себе на жизнь.
      Однако кое-что его все-таки беспокоило: если Граймс действительно замышляет убийство, то Деннисон автоматически окажется соучастником. Он, конечно, не считал себя благородным рыцарем, но четко отличал белое от черного, а потому не имел ни малейшего желания оказаться втянутым в какую-нибудь скверную историю.
      Как только они сошли с поезда, Граймс куда-то исчез.
      — Хочу поскорее в отель, — захныкала Конни. — Меня уже мутит. Я чувствую себя дерьмом. Вы понимаете, о чем я? Мне надо помыться и навести марафет, приятель.
      Не обращая на нее внимания, Деннисон принялся выгружать их вещи.
      — Эй, а куда подевалась эта мрачная морда? — продолжала Конни. — Я думала, мы приехали сюда как большая дружная семья.
      Это Деннисон и сам хотел бы знать. Он окинул взглядом платформу, но, кроме группы французских туристов с тяжелыми рюкзаками, семьи из четырех человек с багажом на восьмерых и пары пожилых джентльменов (судя по всему, бизнесменов), поблизости никого не было.
      — Меня достало, что вы постоянно молчите, — возмутилась Конни. — Было бы очень любезно с вашей стороны не вести себя так, словно меня здесь нет. Ваше похмелье не повод для…
      — Заткнитесь! — оборвал ее Деннисон. Заметив, что все вокруг таращатся на Конни с нескрываемым любопытством, он поспешил бросить ей свой плащ, который она неловко поймала.
      — Наденьте это, — добавил он.
      Она хотела было швырнуть плащ обратно.
      — Эй, а ну-ка не дави меня, мистер Знаменитый Частный Детек… — и осеклась на полуслове под его убийственным взглядом.
      Деннисон напряженно посмотрел на нее, не говоря ни слова, и Конни наконец медленно натянула плащ. Он был ей безбожно велик и в сочетании с высокими каблуками, ажурными чулками, обесцвеченными волосами и раскрашенным лицом делал ее похожей на клоуна, но все же так было значительно лучше.
      Подойдя к ней вплотную, Деннисон тихо сказал:
      — Давайте-ка сразу кое-что выясним. Мы оба тут по делу, но ваше присутствие меня нервирует, а я не люблю нервничать, ясно?
      — Я…
      — Ума не приложу, на кой черт вы понадобились мистеру Бетту, но можете не сомневаться, ему вряд ли понравится, если вы будете вертеть задницей, привлекая всеобщее внимание. Так что не открывайте рот и не снимайте плащ, пока не войдете в номер, а там переоденьтесь во что-нибудь, мягко говоря, более приличное.
      — Да ладно вам, — пробормотала Конни. — расслабьтесь. Это же не…
      — Если Бетт платит вам столько же, сколько и мне, вы вполне можете сделать ему это маленькое одолжение. Я сыт по горло вашим нытьем. И запомните, — Деннисон погрозил кулаком, — я не из тех, кто не осмелится поднять руку на женщину, если это единственный способ заставить ее замолчать.
      Конни скривила губы, но Деннисон продолжил, прежде чем она успела что-либо возразить:
      — Я не шучу, леди.
      Конни с деланым равнодушием пожала плечами:
      — Да пошел ты…
      Она закурила и стала демонстративно смотреть в сторону.
      Деннисон вздохнул. Он вовсе не гордился своим поведением, и ему не нравилось опускаться до угроз, однако его терпение иссякло.
      Что, черт побери, движет этой особой? Он еще мог понять девочек-подростков, которые считают торговлю собой самым коротким путем к красивой жизни, но ведь женщина ее возраста должна видеть истину!
      „Повзрослеть еще не значит поумнеть“, — ответил он сам себе. Возможно, она попросту не умеет ничего другого.
      К счастью, в это время на платформе снова появился Граймс.
      „Бродит словно призрак“, — подумал Деннисон, наблюдая за тем, как киллер отыскивает в куче багажа свой маленький дорожный саквояж.
      — Вы пропустили, как наш детектив разыгрывал из себя плохого парня, — сообщила Конни.
      Граймс исподлобья глянул на Деннисона, и на мгновение тому показалось, что в безжизненных глазах мелькнула ирония.
      — Почему вы исчезли? — поинтересовался он.
      — Заметил того, с кем еще не готов встречаться.
      „Выходит, скверной истории все-таки не избежать“, — помрачнел Деннисон. Надо было с самого начала обговорить с Беттом детали.
      — Пойдем искать отель? — спросил он вслух.
      Граймс покачал головой:
      — Бетт знает, как связаться со мной, когда я ему понадоблюсь.
      — А вам сообщить, где остановимся мы?
      — Зачем?
      „Может, пронесет?“ — оживился Деннисон. Если Граймс уйдет с дороги, останется одна Конни, а ее проще держать под контролем. Потом ею займется Бетт, и детектив сможет вздохнуть спокойно.
      В прошлый раз Деннисону очень понравилось здесь, но тогда ему пришлось только изображать туриста. Может, сейчас удастся на самом деле что-нибудь посмотреть.
      — Что ж, удачи, — сказал он Граймсу. Тот улыбнулся:
      — Я долго ждал возможности закончить одно дельце, и для меня это настоящее удовольствие, так что удача тут абсолютно ни при чем. Мне понадобится только терпение.
      Деннисон нарочито не смотрел на руку-протез Граймса, но догадался, что она имеет самое непосредственное отношение к делу киллера, в чем бы оно ни заключалось.
      Кивнув спутнику на прощание, детектив вручил Конни ее саквояж и поднял два других чемодана.
      — Пошли, солнышко, — усмехнулся он. Конни погасила сигарету носком туфли и с явной неохотой последовала за ним.
      „Век бы тебя не видеть, — добавил про себя Деннисон. — Но хочешь не хочешь, а мы повязаны“.
      Он не собирался предлагать ей воспользоваться сложившейся ситуацией. Все, о чем он мечтал, — как можно скорее выполнить свою часть работы.
 

Леппадумдоуледум

      Заблестела роса,
      Скоро месяц взойдет,
      Станут искры плясать
      Среди мшистых болот.
Из корнуэльской поэзии

 

1

      Джоди и раньше страдала оттого, что дни тянутся слишком медленно, но не могла припомнить ни одного такого же скучного, как этот, который она была вынуждена коротать в кармане секретаря мэра Бодбери.
      Конечно, сама по себе идея была неплохая: собравшись на складе Хенки Вэйла, заговорщики единогласно решили, что именно Лиззи должна взять на себя заботу о Джоди. Ведь сначала старуха наверняка будет охотиться за Дензилом, Топином или маленькими обитателями Трущоб и только потом, возможно, догадается навестить Лиззи в городской ратуше.
      Логика Топина, предложившего этот план, была неоспоримой, но логика не помогала стрелкам часов двигаться быстрее и не спасала от скуки.
      Оказавшись в офисе, Джоди тут же потребовала, чтобы ее выпустили из кармана. Лиззи уселась за пишущую машинку, а Джоди отправилась в путешествие по огромному письменному столу, разглядывая гигантские ручки, нож для разрезания бумаг размером с весло, листы, похожие на простыни, и прочие канцелярские принадлежности. Она немного потопталась по корреспонденции мэра и обнаружила, что каждая буква теперь размером с кисть ее руки, потом поиграла в футбол скомканным клочком бумаги, выставив в качестве ворот две резинки, но вскоре ее фантазия иссякла.
      Джоди уселась на краешке стола и, болтая ногами, принялась мечтать о том, где ей хотелось бы сейчас очутиться, но едва не попалась на глаза одной из сотрудниц мэрии. Тогда Лиззи уговорила Джоди спрятаться, и с полчала девушка провела в ящике стола. Но там было еще более скучно и слишком темно, даже несмотря на то, что Лиззи задвинула ящик не до конца, оставив узенькую полоску света.
      В итоге Джоди снова вернулась в карман, однако то и дело высовывалась наружу, чтобы проверить расположение стрелок на настенных часах. И каждый раз выяснялось, что прошло не более десяти минут.
      — Гром и молния, — пробормотала Джоди. — Что толку быть частью волшебного мира? Где блеск и романтика? Где приключения?
      И тут она подумала об Эдерне — Маленьком Человечке, оказавшемся заводной игрушкой; о том, как он умер и как говорил с ней во сне через тюленя…
      „О Эдерн! Почему тебе пришлось погибнуть? И был ли ты вообще настоящим?“
      От этих воспоминаний Джоди загрустила, и перед мысленным взором снова возник образ Вдовы и ее прихвостней. Приключения? Девушка вдруг отчетливо осознала, что вполне могла бы обойтись и без них.
      Но это бесконечное ожидание…
      — Я больше не могу сидеть сложа руки! — воскликнула она и со злостью пнула матерчатую стенку кармана.
      — Что ты вытворяешь? — прошептала ей Лиззи. Джоди выглянула из кармана и уставилась на ее огромное лицо.
      „Мир глазами мышки“, — мелькнуло в голове. Ох, черт! А что если она так и не вырастет?
      — Я сойду с ума! — пропищала она своим тоненьким голосочком. — Окончательно и бесповоротно!
      — Успокойся, — зашипела на нее Лиззи. — Кто-нибудь может услышать.
      — Скажи, что у тебя в животе урчит и тебе срочно нужно бежать домой ужинать.
      Лиззи укоризненно покачала головой, и Джоди почудилось, будто гора сдвинулась с места. Светлые волосы водопадом рассыпались по плечам, и голова самой Джоди пошла кругом.
      — Скорее пищит, чем урчит, — съязвила Лиззи.
      — Я не виновата, что теперь у меня такой голос. Когда ты закончишь свои дела?
      „Гора“ снова закачалась.
      — Мы же решили, что здесь лучше всего прятаться от Вдовы, или ты забыла?
      — Не забыла, — вздохнула Джоди. — Но я и вправду вот-вот свихнусь.
      — Ничего, выживешь.
      — Конечно, просто останусь без мозгов, потому что еще пара часов, и они превратятся в овсяную кашу. Как ты можешь торчать тут изо дня в день?
      — Мне нравится эта работа. Она дает мне возможность…
      — С кем ты там болтаешь, Лиззи?
      Джоди моментально скрылась в кармане, а Лиззи быстро обернулась к дверному проему, где стояла ее сослуживица.
      — Я просто размышляю вслух.
      Женщина улыбнулась:
      — Говорить с собой — первый признак безумия.
      — Только если ты еще и отвечаешь, — возразила Лиззи.
      — Одно другого стоит.
      Как только женщина ушла, Лиззи обратилась к карману:
      — Теперь ты понимаешь, что нужно сидеть тихо? Ты себя чуть не выдала!
      Джоди снова показала нос.
      — Ох, как я испугалась, — скривилась она.
      — Будь хорошей девочкой, и тогда, возможно, я уйду пораньше. Мы поедим мороженого и погуляем по Старому Причалу перед тем, как встретиться с остальными.
      — Не… — начала было Джоди и осеклась.
      „Не обращайся со мной как с маленькой“, — хотела сказать она, но вдруг поняла, что ведет себя как ребенок. Лиззи говорила с ней таким же тоном, каким сама Джоди успокаивала обезьянку Дензила.
      „Сейчас я даже меньше Олли, а хлопот доставляю вдвое больше“, — подумала девушка.
      — Пожалуй, я немного посплю, — пробормотала она, исчезая в кармане.
      Лиззи вернулась к своей работе.
      Некоторое время спустя Джоди опять высунулась наружу — взглянуть на часы. Прошло всего шесть минут.
      — Гром и молния! — выругалась она, ныряя обратно.
 

2

      „Это полное безумие!“ — думала Кара, вместе с Эти подъезжая к дому Вдовы Пендер.
      Сначала они всеми силами старались избежать встречи со старухой и ее прислужниками, а теперь сами лезли в пасть врагу и везли с собой раненого фамильяра туда, где его могли излечить. Вдова, наверное, щелкнет пальцами, прочтет какое-нибудь заклинание, и Уиндл снова станет опасен…
      Или того хуже: они не успеют обернуться до прихода ведьмы.
      Бросив быстрый взгляд на подружку, Кара поняла, что Эти беспокоится о том же. Еще не поздно просто бросить фамильяра на дороге и укатить прочь. Это было бы самым разумным.
      Уиндл вздрогнул и издал жалобный звук.
      Кара вздохнула. К сожалению, она была не настолько бессердечной: существо казалось таким маленьким и беспомощным. К тому же решать надо было раньше, а не сейчас, когда они преодолели уже большую часть пути.
      У соседнего с домом Вдовы коттеджем Кара остановила велосипед и, прислонив его к стене, повернулась к Эти:
      — Жди меня здесь.
      — Что ты собираешься делать?
      — Оставлю его на крыльце.
      — Я с тобой.
      — В этом нет необходимости.
      Кара не стала добавлять, что бессмысленно рисковать обеим, в то время как с подобным делом вполне можно было справиться в одиночку.
      — Но… — начала было Эти.
      — Сторожи велосипеды, — отрезала Кара.
      С больным на руках она перешла дорогу и устремилась в сад Вдовы. Приблизившись к крыльцу, Кара наклонилась и опустила фамильяра на ступени.
      „Что это за шум?“ — встрепенулась она вдруг.
      Да нет, ничего. Должно быть, просто ставни хлопнули.
      Кара успокаивающе погладила Уиндла, и тот легонько укусил ее за руку.
      „Хорошенькая благодарность!“ — усмехнулась девочка.
      И тут до нее донесся душераздирающий вопль Эти:
      — Кара!
      Кара обернулась и увидела рядом с Эти, сторожившей велосипеды, Вдову Пендер.
      — Чудовища! — взвыла старуха. — Убийцы!
      — Эти, уезжай! — крикнула Кара, но малышка была так напугана, что не могла пошевелиться.
      — Я вас обеих зажарю! — зарычала Вдова. — Я из вас пирогов напеку и скормлю воронам! Я отрежу вам пальцы и сделаю из них ожерелье!
      — Мы… мы принесли его вам, — выдавила из себя Кара.
      Вдова быстро подошла к калитке, преградив Каре путь. Девочка умоляюще взглянула на Эти, желая лишь одного — чтобы та уехала; затем судорожно осмотрела сад в поисках другого выхода, но не обнаружила его. Впрочем, живая изгородь была не такой уж плотной. Возможно, Каре удастся протиснуться сквозь нее. Вот только Эти… она ведь так и будет стоять словно громом пораженная.
      Между тем Вдова продолжала обрушивать страшные угрозы:
      — Я вырву вам глаза и сварю из них суп! Я сошью себе туфли из вашей кожи и буду хохотать, отплясывая в них.
      От страха Кара чуть не забыла о своем оружии, надувном шарике, наполненном морской водой. Дрожащими пальцами она вытащила шарик из сумки.
      — Вы… Держитесь от меня подальше, — предупредила она, решительно направляясь к калитке.
      Вдова прищурилась:
      — Что там у тебя?
      — Держитесь подальше, или я брошу это прямо в вас! — повторила Кара.
      — Что там?!
      Но Кара видела, что Вдова и сама уже догадалась: она стала пятиться по мере того, как девочка приближалась к ней, и взгляд ее был прикован к шарику.
      Выйдя на дорогу, Кара медленно, не спуская со старухи глаз, начала продвигаться в сторону Эти и велосипедов.
      — Кара Фолл! — произнесла Вдова.
      Кару охватил ужас. Ведьме было достаточно назвать человека по имени три раза, чтобы наложить на него заклятие, — так сказал Топин. Значит, старуха все-таки решилась на это.
      — Замолчите сейчас же! — закричала Кара, поднимая шарик.
      — Я тебя запомню, — прошипела Вдова. — И тебя тоже, Эти Уэлет, и всех ваших жалких дружков.
      К этому времени Кара была уже рядом с велосипедом. Она пихнула Эти в бок и, не дождавшись никакой реакции, с силой хлопнула ее по спине.
      Эти закашлялась, приходя в чувство.
      — Садись на велосипед! — рявкнула на нее Кара.
      — Я буду запекать вас в духовке, пока ваши головы не полопаются от жара и их содержимое не вытечет на противень! — завывала Вдова. — Я переломаю вам кости и высосу из них костный мозг!
      Кара вскочила на велосипед.
      — Ну давай же, — подбадривала она Эти. — Я поеду следом за тобой, так что она не сможет схватить тебя, подкравшись сзади.
      — Не смогу? — взревела Вдова. — Да я ей ноги повыдергаю и буду ими помешивать бульон.
      — Эти! — прорычала Кара.
      Она отвесила подруге мощный подзатыльник, и через минуту маленький велосипед уже катил вниз по холму, стремительно набирая скорость. Положив правую руку на руль, а левой продолжая сжимать спасительный шарик, Кара напоследок взглянула на Вдову.
      — Я все равно вас достану! — надрывалась та. — Никто не сможет уйти от меня!
      Дрожа, Кара развернула свой велосипед и нажала на педали. Сунув шарик обратно в сумку, она помчалась изо всех сил, пытаясь догнать Эти. Вслед им неслись брань и угрозы. Старуха выкрикнула имя Кары во второй раз, но, прежде чем она успела сделать это в третий, девочка была уже далеко.
      Сердце Кары бешено колотилось. Сможет ли она когда-нибудь снова почувствовать себя в безопасности, если с этого момента и навечно она заклятый враг Вдовы, которая будет преследовать их, пока не настигнет.
      Что же делать?
      „Нужно бросить старуху в море“, — решила Кара. Правда, в этом случае они действительно станут убийцами…
      Все начиналось как забавная шутка, а теперь обернулось таким мраком, что Кара сомневалась, сможет ли она когда-нибудь быть беззаботной, как прежде.
      Наконец она поравнялась с Эти, и обе девочки помчались в сторону Питер-стрит. Побросав велосипеды у дверей Дензила, они поспешили на чердак, чтобы рассказать старику о случившемся.
 

3

      Вдова стояла на дороге, пока девочки не исчезли из виду. Краем глаза она заметила, как шевельнулась занавеска в окне соседнего дома, и быстро повернулась, однако подсматривающий успел скрыться.
      — До тебя я тоже доберусь, — пообещала Вдова. — Я вас всех изничтожу! Я обрушу на этот город такой шторм, что даже жертвы оплакивать будет некому!
      Впрочем, прежде всего ей нужно было разобраться с шайкой уличных ребятишек, возомнивших себя героями.
      Старуха двинулась к дому. Из темного сада донесся легкий смех, но она его проигнорировала. Вдова подошла к крыльцу и опустилась на колени перед Уиндлом. Глаза ее тотчас же наполнились слезами — раны несчастного существа были поистине ужасны.
      — Тихо, тихо, — успокаивала Вдова своего любимца, бережно поднимая его на руки. — Мама вылечит тебя, мой хороший.
      Сердце ее разрывалось от жалобных стонов — было совершенно ясно, что малейшее прикосновение причиняет Уиндлу страшную боль.
      — Клянусь матерью и бабушкой! — закричала Вдова, обращаясь к сгущавшимся теням. — Пусть они никогда не знают покоя, если я не отомщу! Вы слышите меня?
      —  Мы слышим тебя,- прошептали тени.
      — Вы одолжите то, что мне нужно?
      —  Все, что угодно.
      И снова послышался смех, перемежающийся завываниями.
      Какое-то время Вдова молча вглядывалась в темноту, а потом направилась в дом.
 

4

      На Мэйб-Хилл, возвышавшемся над Бодбери, покоились руины старой часовни Крик-а-Воуз, названной так в честь древнего кургана, на котором ее возвели. Колокольная башня часовни давно обрушилась, так же как и одна из стен, крыша обвалилась, а три уцелевшие стены густо поросли плющом и лозой. Именно сюда под вечер один за другим подтягивались заговорщики. Собрались все, не хватало только Рэтти Фриггенса.
      — Я опасаюсь худшего, — вздохнул Дензил, когда прошло еще полчаса, а мальчик так и не появился. — После того, что рассказали мне девочки…
      Хенки мрачно кивнул:
      — Должно быть, чертова старуха все-таки поймала его.
      Радость Джоди, освободившейся наконец из длительного заточения в кармане, померкла, едва она узнала о злоключениях Кары и Эти, а исчезновение Рэтти добило ее окончательно.
      Часовня находилась в получасе ходьбы от Мен-эн-Тола — двух выгнутых камней, образующих дыру посредине. Топин высчитал, что, если покинуть Крик-а-Воуз сразу по наступлении сумерек, можно добраться до места как раз к восходу луны. Вопрос заключался лишь в том, кто доставит Джоди к камню.
      — Детей нужно отправить домой, — твердо заявил Дензил. — Мы не можем брать на себя такую ответственность.
      Остальные взрослые молча кивнули, но Кара решительно замотала головой:
      — Мы тоже пойдем!
      — Не начинай! — крикнул на нее Хенки.
      Но Кара не собиралась сдаваться.
      — Это слишком опасно, — попыталась образумить ее Лиззи. — Ты уже выполнила свою часть работы. И даже перевыполнила.
      Это было чистой правдой: благодаря Каре весь остаток дня они пребывали в относительной безопасности, потому что Вдова была озабочена лечением своего фамильяра.
      — Мы не боимся, — тихо сказала Эти, хотя даже в тусклом свете было видно, как она дрожит от страха.
      — Вы не понимаете, — пояснила Кара. — Дело не в том, что мы хотим пойти. Просто у нас нет выбора.
      Эти кивнула.
      — Нам нужно держаться вместе, — добавил Питер.
      — Никто из нас не захочет оказаться в одиночестве, когда Вдова поднимет своих слуг, — вздохнула Кара.
      — Об этом я не подумал, — признался Топин.
      Однако Дензил был по-прежнему не согласен.
      — Она будет слишком занята поисками Джоди, чтобы охотиться на других.
      — Как вы можете быть уверены? — спросила Кара.
      — Я… — Дензил оглядел остальных в поисках поддержки, но не получил ее. — Никак… — признал он хмуро.
      — Значит, мы идем вместе, — заключила Кара.
      — Нам нужно торопиться, — вставил Топин, — иначе мы не успеем к восходу луны.
      Дензил еще раз окинул взрослых умоляющим взглядом, надеясь, что кто-нибудь поможет образумить детей, но Лиззи лишь покачала головой, Топин пожал плечами, а Хенки насупился и пробормотал себе в бороду:
      — Я не вижу иного выхода.
      — Может, дети переждут ночь в лодке на середине залива? — заговорила вдруг Джоди. — Там Вдова до них не доберется.

  • Страницы:
    1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12, 13, 14, 15, 16, 17, 18, 19, 20, 21, 22, 23, 24, 25, 26, 27, 28, 29, 30, 31, 32