Я видел, как, прощаясь, по древнему обычаю нунгов молодые солдаты сняли каски и поклонились старому солдату.
      На горных дорогах Каобанга в селениях нунгов мне нередко доводилось слышать фразу, которую приписывают мудрому Тяту. "Чем глубже стремится враг проникнуть на нашу землю, тем глубже будет его могила". Говорили, что эту фразу произнес старый Тят, когда ему стало известно, что враги углубились примерно на 25-30 километров в провинции Каобанг. В справедливости его слов нам скоро пришлось убедиться. За прорвавшимся противником перекрывались дороги, взрывались мосты, образовывались "котлы", из которых мало кому из налетчиков удавалось вырваться.
      (Записи из фронтового блокнота). "Их называли в Каобанге "великолепной девяткой". Они были лучшими в боевой подготовке, дисциплинированными, дружными солдатами. Их песня всегда звучала громко и слаженно. Их выстрелы не миновали цели, - рассказывал мне майор Лиеу. - В армию они пришли со строек Каобанга. В течение нескольких дней после 17 февраля девятка удерживала важную стратегическую высоту у деревни Пакхау, что означает на языке нунгов Звезда Счастья. И враг был остановлен".
      Сейчас в живых из "великолепной девятки" остались лишь пятеро...
      "Патриотизм - это драгоценное качество, неотъемлемое сокровище, которое пронес вьетнамский народ через многие века своей истории. В борьбе с китайскими агрессорами этот патриотизм проявился с новой силой. Вьетнамец добр и щедр. Но он грозен и непримирим, если руки врагов заносятся на самое святое - свободу, независимость его страны", - записал я в блокнот эти слова, услышанные в Каобанге.
      * * *
      Председатель Каобангского отделения комиссии по расследованию преступлений китайских экспансионистов Хыу Донг Хынг показывал мне разрушенный город. В руинах старинная буддийская пагода, католическая церковь. Взорваны все промышленные предприятия - электростанция Таша, механические мастерские, городской холодильник, ремонтные станции, склады, разорены табачные плантации. Завалы кирпичей и груды искореженных балок на месте самой крупной в провинции больницы. Большой ущерб нанесен оловянным рудникам Тиньтука, имеющим важное значение для вьетнамской экономики. Бежавшие из Каобанга китайские солдаты вывозили имущество местных жителей. Они снимали даже кафель с полов и черепицу с крыш. То, что не смогли забрать с собой, уничтожали.
      Перед глазами - истерзанный, разоренный город. Хыу Донг Хынг предупреждал, что мы должны передвигаться по улицам лишь по заранее проверенному маршруту: по обочинам дорог, возможно, еще находились мины, заложенные врагом. Предостережение оказалось нелишним: на минах, оставленных интервентами, подорвались две девушки-ополченки.
      Посетили мы и местечко Пакбо. Захватчики выжгли деревья перед входом в грот Хо Ши Мина. Динамитом подорван даже камень, который служил Хо Ши Мину рабочим столом. Значительные разрушения и в доме-музее. В нескольких местах в воронках и выбоинах дорога, ведущая в Пакбо... По ней отступали "специальные отряды" китайских захватчиков.
      В Пакбо мы разговорились с Хынгом о деятельности в Каобанге диверсионных китайских групп.
      - Ни для кого не секрет, - говорил Хынг, - что шпионы и налетчики горазды на фальшивки и подлоги. Например, активно использовались так называемые "оборотни". Кто это такие? Перед вторжением во Вьетнам в бронемашины 80-й танковой дивизии подсаживали солдат в форме вьетнамских воинов. Это были хуацяо, некогда проживавшие во Вьетнаме, а затем прошедшие специальную подготовку и находившиеся в отрадах китайских диверсантов. Им предстояло вернуться во Вьетнам и прокладывать дорогу танкам.
      Расчет делался на то, что вьетнамцы, завидя людей в форме своей Народной армии, пропустят китайские танки. Но этой "пятой колонне" предписывалось выполнять провокационные функции не только ю Вьетнаме, но и в самом Китае. По возвращении в КНР эти молодчики должны были оставаться во вьетнамской военной форме, и они "становились как бы диверсантами, заброшенными из СРВ" или взятыми в плен вьетнамскими солдатами. "Оборотни" врывались в "неблагонадежные" китайские селения и учиняли там "погромы". А затем китайская пропаганда получала "аргументы" для распространения ложных обвинений в адрес Вьетнама, который якобы ведет агрессивные действия против КНР.
      * * *
      (Записи из каобангского блокнота). Уезд Хоаан. Здесь только в общине Хынгдао захватчики уничтожили более пятисот домов, вывезли в Китай все имущество мирных жителей. В шестой бригаде сельскохозяйственного кооператива "Хонгнгок" ("Розовый жемчуг") налетчики убили более двадцати человек.
      В той же общине Хынгдао 10 марта вновь разразилась кровавая трагедия. Китайские артиллеристы убили 43 вьетнамских мирных жителя. Большинство из них принадлежали к этническим меньшинствам тай, нунг, ман. Более десяти трупов были сброшены в колодец. Остальные разрезаны на куски. Среди убитых - 20 детей и 21 женщина, 2 старика.
      Мы прибыли в Хынгдао и увидели собственными глазами это ужасающее зрелище: трупы, нагроможденные один на другой. На краю колодца лежала доска, залитая кровью. Вокруг валялись орудия убийства и пыток. Серп, тесак и бамбуковый кол более метра длиной. В колодце диаметром более двух метров и глубиной 5 метров обнаружено 6 трупов: мать с привязанным к спине ребенком, там же двое детей - шести и семи лет и еще две женщины со следами тяжелых ранений на теле.
      Семья крестьянина Хоанг Ван Тханя из общины Хонгвьет. Его жену налетчики проткнули штыком, двухмесячного ребенка бросили в костер и сожгли. Трехлетний сын Тханя застрелен...
      * * *
      - На земле Каобанг в ходе китайской агрессии мы узнали о новом явлении, о котором прежде и не предполагали, - рассказывали мне солдаты. Вы помните о многочисленных актах воинского негодования протеста против грязной войны США во Вьетнаме? При китайском порядке и дисциплине это могло бы выглядеть невероятным. Но так было. И началось именно в Каобанге.
      3 марта китайских военачальников обеспокоили сообщения о нескольких солдатских бунтах в армии. В провинции Каобанг целый взвод отказался выполнять приказ идти в бой. Командир роты, появившийся в подразделении, был убит солдатами. Более того, военная цензура, служба перлюстрации стали задерживать солдатские письма панического содержания, отправляемые с вьетнамского фронта в Китай.
      Каково было моральное состояние китайской армии? Официально - высокое. Но другое можно было понять из свидетельств некоторых пленных, захваченных в Каобанге. 22-летний танкист из китайской провинции Гуандун, служивший во втором взводе седьмой роты третьего батальона 42-го армейского корпуса, признавал: "Я многое понял. В Китае нас учили несправедливости, великодержавному отношению к другим нациям, разжигали экспансионистские устремления. Подстрекая на агрессию, представители командования показывали нам явно сфабрикованные фильмы о якобы имеющих место гонениях на хуацяо в СРВ, а затем заявляли: "Маленький Вьетнам оказался неблагодарным по отношению к большому Китаю. Накажем его". И нам был дан приказ убивать всех вьетнамцев, которых встретим".
      Политрук третьей китайской роты четвертого транспортного батальона Фу Нин, личный номер 002903, давал показания: "Я испытывал страх, отправляясь воевать во Вьетнам. Многие сотни солдат из нашего батальона уже нашли там смерть. Я знал, что даже если буду ранен, то все равно погибну: был отдан приказ - раненых при отходе с вьетнамской территории пристреливать..."
      Перед нападением на Вьетнам китайские солдаты для ведения земляных работ согнали и своих местных жителей. Им было обещано, что в виде "компенсации за труды" разрешается участвовать в разграблении вьетнамских пограничных селений. Охотникам до легкой наживы говорили: "Сможете за счет наших должников поправить ваши дела, улучшить положение в хозяйстве". И тысячи обманутых китайцев шли в обозах интервентов.
      (Из сводки военного командования ВНА). На каобангском направлении противник вел наступление двумя усиленными армейскими корпусами. Вражеские атаки в ходе упорных кровопролитных боев отбиты в районе Хоаан, Куангхоа, Каобанга. Лишь за три дня, с 1 7по 19 февраля, выведены из строя четыре вражеских батальона, десятки танков и бронемашин.
      Получив подкрепление, противник предпринял попытки овладеть городом Каобанг. В районе перевала Хаутиа региональные подразделения провинции Каобанг, пограничники и народные ополченцы сдерживали вражескую дивизию в течение 12 дней, уничтожили 4 тысячи китайских солдат и офицеров. 12 марта налетчики были вынуждены отступить. За 30 суток боев региональные войска провинции Каобанг уничтожили 18 тысяч солдат и офицеров противника, вывели из строя 7 вражеских батальонов, взорвали 134 танка и бронемашины. И здесь регулярные войска ВНА не вступали в бой, и материальный урон китайцам нанесли местные отряды самообороны. Не действовала и вьетнамская авиация, которая по боевому опыту была более подготовленной, чем китайская...
      Фронтовой город Лангшон
      (Записи из блокнота). "Канонада разбудила жителей Донгданга на рассвете. Снаряды падали на вокзал, больницы, школы, жилые дома. Вскоре появились захватчики. Они словно осатанелы, - говорил железнодорожник Ле Ван Там. - Они убивали всех, кто попадался им на пути, не щадя ни женщин, ни детей, ни стариков ". Вспомните Сонгми.
      * * *
      Провинция Лангшон{48}. Здесь холмы сменяются известковыми горами, у подножия которых раскинулись рощи камфорных деревьев. Гроты Тамтхань и Нитхань воспеты в народных сказаниях. У Тиланга каменные гряды подступают к самой дороге. Здесь тысячу лет назад был воздвигнут земляной вал, у которого еще в 981 году были разбиты войска сунского военачальника Ху Женбао.
      Пограничный район у "Хыунги Куан" - "Ворота дружбы". На шоссейной и железной дорогах установлены столбы с отметкой "О километров". В период так называемой "культурной революции" китайцы усердно раздавали у "Ворот дружбы" вьетнамским служащим "красные книжки" - цитатники Мао Цзэдуна. Вьетнамцы, не желая обижать "северных соседей", принимали пропагандистские "дары", затем отправлялись в служебные помещения, вырывали тексты "великого кормчего" и выбрасывали их. Обложкам же находили применение: приспосабливали их под... "бумажники".
      Вьетнамский народ хорошо знал, что не с "дарами", а с оружием издревле приходили китайцы к этим "Воротам". История помнит, что через них в течение более чем двадцати столетий, с 214 года до н. э., северные захватчики посягали на вьетнамские земли...
      И снова "Ворота" объяты военным огнем. Бои развернулись вдоль 250-километровой границы провинции Лангшон с Китаем.
      17 февраля. 4 часа 45 минут. Китайская крупнокалиберная артиллерия накрыла огнем пограничный вьетнамский городок Донгданг, железнодорожный узел на ветке Вьетнам - Китай. Снаряды рвались у вокзала. Разрушены дома железнодорожников, геодезической группы No 59, десятки строений кооператива "Вьетнам - Китай". Сотни мирно спавших людей - рабочие, старики, женщины, дети - были убиты и ранены в первое военное утро...
      В одном из госпиталей я познакомился с рабочим телеграфистом Лыонгом Ван Тео. Он был очевидцем событий и рассказывал о том, как утром 17 февраля китайские солдаты после артиллерийской подготовки в сопровождении танков ворвались в общину Тханыюа уезда Баулау. Они сожгли около ста домов, учинили кровавую расправу над всеми, кто не успел эвакуироваться.
      Ау Вьет Фан, начальник санитарно-медицинского пункта в общине Баолам. Он был схвачен китайскими солдатами 17 февраля. Сначала брошен в тюрьму, находившуюся на китайской территории в 5 км от "Ворот дружбы", а затем с завязанными глазами доставлен в другой острог, на сотню километров дальше. В этих двух тюрьмах, которые выдавались за "лагеря для вьетнамских военнопленных", находилось примерно пятнадцать детей и женщин. Из-под лохмотьев на телах этих "военнопленных" были видны синяки от ударов папками и кнутами - результаты "удовлетворительного обращения" со стороны китайских тюремных смотрителей. Многие из этих "военнопленных" погибли от истощения.
      Тем не менее китайские военные продолжали заявлять о своем "гуманном обращении" и "дружеских чувствах" к вьетнамскому народу. Они даже распространяли листовки такого содержания: "Мы высоко ценим дружбу, выпестованную за долгие годы народами наших стран", "Гражданских лиц не убиваем", "Стариков уважаем, детей любим"!!!
      А как же на самом деле? В упор из автоматов расстрелян доктор Нгуен Тхи Тхюи, медсестра Нгуен Тхи Сам. Китайские солдаты добивали прикладами раненых, искалывали тела штыками, обезображивали трупы.
      Передо мной обгоревшая машина скорой помощи No 12А - 04-35. В ней убиты 75-летний Чиеу Чиен Хунт, 70-летний ХоангХонг, 12-летний школьник Зиу. ГротТамтхань. Пагода внутри грота обстреляна из огнемета...
      В общине Баулау мне рассказывали о том, как китайские танки и пехота перехватили вьетнамский автобус, увозивший мирных жителей из зоны боевых действий. Маоисты заставили людей выйти из автобуса. Забрали все их личное имущество. Вьетнамцы - их было 30 человек - все убиты: детям отрубали головы, женщин насиловали и четвертовали, мужчин укладывали на дорогу и давили танками...
      Китайские солдаты в районе Донгданга поймали девушку. Ей было немногим более двадцати. С презрением встретила она налетчиков, не отвернула глаз, не склонила головы. Ее раздели и, обнаженной, ударяя в спину прикладами, погнали по улице в селение. Там десятки штыков проткнули ее тело. Имя девушки осталось неизвестным.
      ...Помню лицо 13-летнего мальчугана Чан Као Лиена. Он рыдал, лежа у дороги. Дробно вздрагивала спинка, прикрытая коричневой крестьянской рубахой. Пареньку удалось бежать из Донгданга. Он был свидетелем страшных злодеяний налетчиков.
      - Дяденьки, помогите, - умолял паренек. - Они там все жгут, всех убивают. Они сожгли нашу школу, - рыдал паренек, понимая, что произошло страшное. Но, конечно, он не мог осознать, какие размеры обретала в те часы и минуты война. - Прогоните их. Ведь нам же завтра идти в школу...
      ...Спазмы сдавливали горло...
      (Из сводки командования ВНА). Противник силами армейского корпуса развернул наступление на уезды Диньлап, Локбинь, Ванланг и город Донгданг. Нанесен ответный удар, и в течение 17-20 февраля враг остановлен западнее шоссе No 1А и No1Б.
      20 февраля китайские войска предприняли новое наступление с целью овладеть господствующими высотами южнее Донгданга. Войска и население провинции оказали сопротивление агрессору и нанесли удары в тыл противника. Ожесточенные бои отмечались в районе высоты 409, а также у пограничной отметки No 15, в шести километрах северо-восточнее Донгданга. Вьетнамские части предприняли контратаки и вывели из строя роту китайских солдат, сожгли пять танков.
      (Записи из блокнота). 9 часов 30 минут. 20 февраля. Десятая рота третьего батальона региональных войск провинции Лангшон отбила у китайских захватчиков две высоты Чаукань и Кэйсань, что в переводе означает "Караульный буйвол" и "Зеленое дерево". Они имели господствующее положение в районе общины Тамлунг в уезде Ванланг и позволяли контролировать близлежащие дороги, держать в секторе обстрела линии коммуникаций, ведущих к Донгдангу.
      Вечер. 21 февраля. Журналисты вернулись в Ханой. В международном клубе прошла первая военная пресс-конференция. Ее проводил Нгуен Ко Ткать, министр иностранных дел СРВ.
      - Агрессивные действия Китай ведет против Вьетнама силами пяти корпусов. В каждом из них - три дивизии. Интервенты захватили Лаокай и Донгданг. Там совершаются чудовищные преступления.
      Китайская пропаганда изыскивает различные предлоги, чтобы оправдать агрессию, называя ее "контрмерой" или "необходимостью наказать Вьетнам". Эти предлоги напоминают американские доводы, которые использовались в 1964 году, когда развязывался Тонкинский инцидент. Это не ограниченная или пограничная война, а крупномасштабная агрессия Китая против Вьетнама, война, чреватая крайне опасными последствиями. Вьетнамский народ, его вооруженные силы надежно защищают рубежи. Каждый поселок, каждая деревня, предприятие, кооператив, провинциальный центр, округ и городской район превратились в крепость. Каждая провинция и город стали полем боя. Каждый уголок нашей страны - это новый Тиланг{49} и Донгда. Все наши реки - это современные Батьданги и Хамту.
      * * *
      5 марта Пекин сделал заявление, что начинает выводить войска. 6 марта отдел печати и информации МИД СРВ организовал в международном клубе в Ханое брифинг, посвященный вопросам вьетнамо-китайских отношений.
      "Мы знаем, - отметил представитель отдела печати МИД СРВ, - что основные долговременные планы пекинского руководства - это аннексия Юго-Восточной Азии, это - проведение политики и диктата, гегемонизма и экспансионизма. Почему Китай заявил о выводе своих войск из Вьетнама? Существуют три главные причины: во-первых, китайские налетчики понесли тяжелое поражение на фронтах Вьетнама. Во-вторых, поднялась широкая международная волна протестов против агрессии Китая. И, в-третьих, в самом Китае усилилась внутриполитическая борьба.
      В самый разгар американской войны во Вьетнаме, когда некоторые вашингтонские деятели стали понимать, что победы не будет, сенатор Джордж Айкен дал администрации совет: "Объявите на весь мир, что США выиграли войну, и выведите войска из Вьетнама". Айкена не послушались, о чем не раз пожалели...
      Так вот, совет американского сенатора весьма пригодился Пекину. Отвод экспедиционного корпуса из Вьетнама сопровождается трубным гласом китайской пропаганды. "Жэньминь жибао", например, поздравила армию с "крупной победой". Но весь мир, за исключением жителей Китая, знал, что СРВ, не вводя в бой основные войска, разгромил ударную группировку маоистов.
      ...Каждый десятый китаец, перешедший границу СРВ, убит".
      * * *
      17 марта. Я стоял на развалинах Донгданга, города, практически сровненного с землей. Этот уютный пограничный пункт, населенный еще месяц назад примерно четырьмя тысячами человек, стал лишь географическим названием. Здания почты и телеграфа превращены в горы щебня и пепла. Взорван вокзал. Перед уходом китайцы вывозили даже железнодорожные рельсы. Выкрадено телеграфное и телефонное оборудование. Каждый китайский солдат забирал с собой не менее 20 кг имущества вьетнамцев. "СРВ - должник Китая, и следует забирать все, что возможно вывезти" - таково было предписание китайского командования. Своеобразный "выкуп" за поражение. Но это - не "Золотой Будда", как в средние века...
      В народном комитете сообщили, что агрессоры взорвали минами десять мостов через каналы и речушки по дороге No 1, связывающей Лангшон и Донгданг. По линии международной железной дороги вьетнамские саперы обнаруживали мины через каждые сто метров. На шоссе Лангшон - Донгданг выявлено более тысячи мин разного типа.
      ...Мы шли по улицам Лангшона. Выбрались на северную окраину, к тому месту, где днем 7 марта, иначе говоря, через двое суток после объявления Китаем об "отводе войск", был убит наш коллега, журналист, постоянный корреспондент японской газеты "Акахата" 36-летний Исао Такано. Больше года мы прожили в Ханое в одной гостинице "Тхонгнят" ("Единство"). Наши корпункты находились на одном этаже.
      Пуля снайпера пробила ему левый висок. Он был всего в трех шагах от меня...
      В "уазике" мы эвакуировали также капрала Нонг Ван Дыонга, раненного в левое предплечье. Капрал сопровождал японского журналиста в пограничной зоне.
      - Не уберег я Такано, - с горечью говорил он. - Да разве убережешь, когда отовсюду свистели пули. Китайский снайпер стрелял с расстояния примерно 150-200 метров, когда Такано делал снимки разрушенных агрессорами домов, школ, больниц. Исао хотел, чтобы общественность планеты еще раз убедилась в преступлениях, которые совершила на вьетнамской земле пекинская военщина.
      Капрал Дыонг положил у изголовья И. Такано алый цветок.
      - Я из национальности таи, - объяснил он. - У нас по древнему поверью считают: если лепестки цветка дотронутся до раны, то тот, кто принес цветок, будет верен погибшему всю жизнь.
      Мы блуждали по улицам Лангшона в поисках фронтового госпиталя, куда должны были доставить Дыонга. Женщина лет сорока вызвалась показать нам дорогу. На ее голове - белая повязка - буддийский знак траура. Несколько дней назад китайцами были убиты ее отец и старшая сестра.
      Мы простились с капралом у военного госпиталя, помогли выйти из машины. Женщина ловко подхватила на плечо карабин. Она что-то сказала солдату, открывшему вход в госпиталь, и, помахав нам на прощание рукой, скрылась за воротами.
      ... Лангшон. Уже более десяти лет я знал этот город. Бывал и на стройках, и на промышленных предприятиях. Теперь Лангшон стал фронтовым городом. Разбита больница. В руинах - школы, жилые дома. Повреждена крыша центральной городской гостиницы - здания, построенного в архитектурном стиле - "тропический ампир" еще в 30-х годах во время французского колониального господства и носившего тогда название "Руаяль".
      Вот тебе и "Руаяль", подумал я. И слово это привязалось, неотступно следовало за мной. В февральско-мартовские дни 1979 года снаряды рвались по всему городу. Скрючены, исковерканы рельсы. Ничего себе "Руаяль", стучало назойливо в ушах. Воронки на улицах. В развалинах детский садик имени "8 марта". Он был построен в честь Международного года ребенка на средства Детского фонда Организации Объединенных Наций. В воронках валялись обуглившиеся детские игрушки... "Руаяль"...
      Я стоял перед разбитым зданием городской библиотеки. Здесь еще недавно хранилось 84 тысячи книг. Ежедневно занимались в читальном зале сотни людей.
      Теперь сверху над головой словно в линию выстроились выщерблины пулевые отметины. "Руаяль".
      Я поднял валявшуюся на земле фуражку китайского налетчика. На подкладке фиолетовыми чернилами нацарапаны иероглифы. Мне перевели их значение: "Накажем вьетнамцев, захватим их землю и рис". В этих страшных словах - вся суть китайской агрессии. Вспомнилась похвальба Дэн Сяопина: "Мы можем позавтракать в Пекине, а пообедать в Ханое". Но тяжким и кровавым стал китайский "пир" на вьетнамской земле.
      В Лангшоне военные рассказывали мне, что за колоннами атакующих китайцев были установлены пулеметы (также было в Жаланашколе. У нас. В Казахстане.). Если волна атакующих откатывалась под огнем пограничников, то по беглецам били уже китайские пулеметы. В Жаланашколе, помню, были расстреляны более 700 китайских солдат. Зачем? Чтобы в Китае не узнали о поражении, о неудавшихся провокациях на границе. Вылазки в Жаланашколе стали последними. Маоисты узнали кулак генерала Н.Г. Лященко и его солдат.
      Под страхом расстрела шло в бой во Вьетнаме так называемое "море китайцев". Чем это кончилось, мы теперь знаем.
      (Из сводки военного командования в Лангшоне). Из одиннадцати уездов провинции Лангшон китайская армия сумела прорваться только в четыре. Вот некоторые итоги нашествия: разрушено двадцать четыре предприятия, 25 больниц, 72 детских сада и яслей, 30 школ, 115 километров шоссейных и 17 километров железных дорог, 57 мостов, 22 трансформаторные станции, 402 тысячи квадратных метров жилья.
      На лангшонском фронте за 30 суток боев выведено из строя 19 тысяч солдат и офицеров противника, подбито 127 военных машин, в том числе 78 танков, уничтожено 95 орудий и минометов противника.
      Хатуен - пограничный форпост
      (Из сводки ВНА). В провинциях Хатуен, Лайтяу, Куангнинъ вьетнамские войска уничтожили 14 тысяч солдат и офицеров противника. Выведены полностью из строя три китайских батальона, подбиты 4 танка и 6 боевых машин.
      Если взглянуть на географическую карту Вьетнама, то увидите, что территория провинции Хатуен, раскинувшаяся главным образом в горной местности на площади в 13 тысяч квадратных километров, лежит в самом центре пограничной зоны с Китаем. Именно в этом районе военное командование КНР рассчитывало нанести молниеносный удар и расчленить надвое линию вьетнамской пограничной обороны, расширяя плацдарм, угрожать с флангов сразу четырем соседним провинциям - Хоанглиеншону и Каобангу, Бактхаю и Виньфу, прикрывающим подходы к дельте Красной реки, к столице республики Ханою.
      Силами пехотной дивизии при поддержке танков и артиллерии на рассвете 17 февраля налетчики пытались оседлать господствующие высоты на границе в провинции Хатуен, выйти на дороги No 2 и 13А и угрожать быстрым продвижением в глубь Северного Вьетнама. Но этот план центрального прорыва был сорван вьетнамскими пограничниками и отрядами самообороны.
      В Хатуене проживают люди 16 национальных меньшинств. В Китае напрасно питали иллюзии, что им удастся разжечь национальною рознь, натравить людей из народности мео на нунгов, заставить бывших кочевников зао и каолан убивать киней - вьетов, пришедших сюда, в высокогорные районы, из долин рек и оказавших большую помощь местным племенам в переходе на оседлый образ жизни.
      Пекинские спецслужбы усиленно подстрекали малые народности Хатуена к поднятию мятежа, обещали им впоследствии предоставить национальную автономию. Психологические и идеологические диверсии маоистов предшествовали и сопутствовали агрессии Китая против СРВ. Готовя интервенцию, китайская разведка усиливала провокационные действия против пограничников Хатуена. 10 августа 1979 года. Группа из 37 человек под охраной четырех китайских военнослужащих пересекла границу в одном из районов провинции Хатуен для... проведения сельскохозяйственных работ.
      Вьетнамский пограничный наряд в составе пяти человек, обнаружив китайских граждан, занимающихся незаконными "сельскохозяйственными работами" на территории СРВ, прибыл к месту происшествия, пытался воспрепятствовать действиям нарушителей, не применяя оружия. Однако китайцы, воспользовавшись тем, что пограничники, стремясь избежать кровопролития, не открывали огонь, окружили вьетнамских солдат, разоружили трех из них, захватили автомат, две винтовки, патроны.
      Вьетнамские представители органов безопасности, расследуя "дело Лина", обнаружили, что его "связи" действовали и в Хатуене. Агент по кличке Сао был арестован контрразведкой и обвинялся в том, что создавал отряды диверсантов, действовал в селениях, где проживали люди из народности зао.
      - С какой целью вы пытались вербовать молодежь в свой отряд? допрашивал Сао контрразведчик.
      - Я получил приказ из "центра". Его мне передал связник от Лина. В документе указывалось, что когда вспыхнет война между Вьетнамом и Китаем, мой отряд должен оказать поддержку наступающим частям НОАК.
      Чыонг Чи Хонг - хуацяо. Он более тридцати лет жил во Вьетнаме в доме No 48 по улице Коклэу в городе Лаокай. В семье - семеро детей. Подозрений сначала не вызывал. Казалось бы, жил скромно. Держал пошивочное ателье "Две бабочки". Помимо швейных дел он занимался также ремонтом часов. Но именно "часы" и подвели Хонга. Слишком часто в нерабочее время для "починки часов" стали появляться у него посетители. Выяснилось, что большинство из его клиентов - пришельцы "с той стороны".
      Проверка данных на хозяина "Двух бабочек" установила, что документы у него были фиктивными. На самом же деле Хонг был трижды судим, провел разные сроки в заключении за контрабандную торговлю опиумом. В прошлом он также сбывал через границу в Китай золотые слитки.
      Однажды в субботний вечер контрразведчики "засекли" на Коклэу двух китайских лазутчиков. Они переплыли пограничную реку и добрались до дома Чыонг Чи Хонга. Шпионы проверяли, не ведут ли за собой "хвост", но не смогли выявить наружного наблюдения.
      Лейтенант из вьетнамской контрразведки связался по рации с руководителем группы захвата и получил приказ немедленно арестовать китайских шпионов в доме Чыонг Чи Хонга. Оперативный отряд окружил так называемое пошивочное ателье "Две бабочки". Бойцы ворвались в дом. Шпионы пытались бежать, но было поздно.
      - Руки за голову! Встать лицом к стене! - последовал приказ.
      При обыске у каждого из шпионов было обнаружено огнестрельное оружие, ножи, пачки вьетнамских денег. На первом допросе лазутчики пытались утверждать, что они пришли во Вьетнам, чтобы купить партию контрабандного опиума. А других целей они не преследовали. Конечно, отрицали какие-либо связи с китайской разведкой.
      - Откуда вьетнамские деньги и оружие?
      - Когда совершается сделка, нужны наличные, - последовал ответ. - А оружие - видите ли, для личной безопасности. Ведь когда ведется торг из-за опиума, то возможна и перестрелка...
      - Почему пытались усиленно "проверяться" на горных тропах?
      - Да это уже вошло в привычку. Это - и "стиль работы" контрабандистов. Но не принимайте нас за шпионов. Можете судить нас за контрабанду, но за шпионаж? У вас нет доказательств...
      Доказательства были обнаружены. У одного из контрабандистов в вороте рубахи были зашиты микрофильмы со снимками военных объектов СРВ. Лазутчикам пришлось признать, с какой подлинной целью объявились они на улице Коклэу.
      Одного из шпионов звали Хыонг Чи Шонг. Уроженец провинции Юньнань. Четыре раза секретно пробирался во Вьетнам. Имя другого Лыу Чи Ман, тоже уроженец Юньнани. В СРВ бывал дважды. Последний раз, перед тем как переплыть реку, нанес ножевой удар в спину вьетнамскому пограничнику, тяжело ранил его.
      Первая явочная квартира шпионов находилась в Хатуене, у некоего Тхао Сео Банга. Цель дальнейших действий - сбор шпионской информации о положении в пограничной зоне, о вьетнамской армии и об экономике страны.
      На явочной квартире Ванга, в тайнике, что находился в подполе, были обнаружены 1035 вьетнамских донгов, 1695 юаней КНР, 18 пар японских часов. В саду под деревом были закопаны в специальной шкатулке 14 441 донг и золотые слитки. Здесь же в саду оборудован потайной подземный ход, через который китайские шпионы могли уйти от наблюдения и преследования. В тайнике в одной из стен у входа в подземелье было обнаружено десять килограммов опиума.
      Кто же такой сам хозяин "Двух бабочек" Хыонг Чи Хонг? Родился в 1923 году в китайской провинции Юньнань. В 1945-м - служил в армии Чан Кайши, участвовал в репрессиях против крестьян на земле Вьетнама. На его счету несколько убийств в Йенбае, Лайтяу, Фонгтхо в 1950 году. Активно сотрудничал с французской колониальной контрразведкой. По его доносам были арестованы несколько человек. В шестидесятых годах промышлял торговлей опиумом, за что отбывал наказание в местах заключения.