Карета графа Кейна остановилась в районе, где селился респектабельный средний класс. Лакей Хелены постучал медным дверным молотком в дверь, и она почти сразу отворилась. Сунув руки в муфту, Хелена вышла из кареты.
      На пороге дома показалась женщина средних лет в большом белом переднике и домашнем чепце. Когда Хелена подошла ближе, лакей тихо назвал женщине имя своей хозяйки.
      – Мне нужно поговорить с доктором Найтоном, – сказала Хелена. – Он дома?
      Женщина бросила взгляд на лакея и сопровождавшую Хелену горничную.
      – Он всю ночь принимал роды и сейчас приводит себя в порядок.
      Хелена ждала, не зная, как расценить этот ответ. Женщина шире распахнула дверь:
      – Входите, миледи. Я скажу ему, что вы пришли. Я медсестра Энттон.
      Поскольку лакей уже назвал ее имя, Хелена не представилась. Вслед за медсестрой она вошла в небольшую приемную, где вдоль голых стен стояли стулья с прямыми спинками. На одном из стульев, понурившись, сидела молодая апатичная женщина с очень большим животом.
      Стуча каблуками по не прикрытому ковром полу, медсестра прошла в дальний конец комнаты и приоткрыла дверь. Сказав несколько слов приглушенным голосом, она повернулась и объявила:
      – Миледи, доктор сейчас примет вас.
      Сидевшая на стуле молодая женщина, посмотрев на Хелену, поджала губы и отвела взгляд.
      – Я недолго, – шепнула, проходя мимо нее, Хелена. Она вошла в комнату. Запах сразу напомнил ей кабинет стоматолога. Но вместо кресла с откидывающейся спинкой в середине она увидела узкий высокий стол со странными скобами на одном конце. С той стороны стола стоял высокий деревянный табурет. Хелена побледнела, недоумевая, для чего может служить эта странная мебель.
      Часть кабинета была отгорожена складной белой ширмой в металлической раме. Флаконы и склянки самых разнообразных форм и размеров выстроились на висевших вдоль одной из стен полках. В застекленном шкафчике поблескивали необычные металлические инструменты, среди них было нечто похожее на гигантские ножницы, оканчивающиеся ложками.
      Стоя спиной к Хелене, доктор мыл руки в тазу. Рядом находился небольшой столик, покрытый полотенцем, на нем лежало несколько мокрых инструментов. Хелене показалось, что она попала в камеру пыток.
      Доктор через плечо взглянул на нее и кивнул головой в сторону ширмы:
      – Проходите. Ваша горничная поможет вам раздеться. – Его команда была столь неожиданна, что Хелена похолодела.
      Доктор повернулся. У него был безразличный и усталый вид.
      – Там на крючках висят пелерины, вы можете ими воспользоваться. И поторопитесь, у меня много пациентов.
      Он по ошибке посчитал ее пациенткой.
      – Я… я не беременна.
      – Так вот почему вы не вызвали меня на дом, – устало проговорил он. – Нет, я этим не занимаюсь. Попросите сестру Энттон назвать вам нескольких акушерок, которые могут дать вам необходимые советы.
      – Вы не поняли, – заторопилась Хелена. Она вздрогнула, подумав, что стоило выразиться более корректно. Мужчинам не нравится, когда их поправляют. – Я не совсем… – снова попыталась она объяснить.
      – Судя по всему, вам нужен совет, как забеременеть или как предотвратить беременность. Я подобными делами не занимаюсь. А теперь прошу извинить, меня ждут пациенты, к тому же у меня была тяжелая ночь.
      Хелена заморгала.
      – Моя мама… – Она уставилась на носки своих туфель. Значит, можно получить плотское удовольствие и предотвратить беременность? Она никогда об этом не задумывалась. Именно по этой причине женщины до брачной ночи остаются непорочными. Мужчин эти ограничения не касаются. – Моя мать беременна. Учитывая ее возраст, врач порекомендовал ей посоветоваться со специалистом, с вами.
      Доктор вытер полотенцем мокрые руки.
      – Прошу меня извинить. Я неправильно вас понял.
      Хелена чуть наклонила голову.
      – Мой отец поручил мне попросить вас об этой услуге. И я подумала, что, прежде чем вы к нам придете, следует предупредить вас, что моя мама… не слишком удобный пациент.
      Найтон внимательно посмотрел на нее.
      – Мы с отцом очень заботимся о маме. Хотя она в добром здравии и дала жизнь моим сестрам и мне, но это было очень давно.
      – Оставьте адрес сестре Энттон, я зайду к вашей матери сегодня вечером.
      – Спасибо, сэр.
      У доктора был такой вид, словно он хотел сказать еще что-то, но передумал. Хелена надеялась, что предательский румянец не выдал ее подозрительного интереса к предотвращению беременности.
      Доктор распахнул перед ней дверь, и Хелена вышла в приемную. Закусив губу, она написала свой адрес в большой книге, которую дала ей сестра Энттон. Свою горничную Хелена отослала к карете. Оглянувшись, она заметила, что теперь в приемной много молодых женщин на разных сроках беременности, кое-кто пришел с ребенком или даже с двумя.
      Сейчас или никогда.
      Хелена наклонилась через стол.
      – Миссис Энттон, доктор сказал, что вы можете дать мне адрес некой акушерки.
      Медсестра подняла глаза, и ее ангельское лицо посуровело.
      – Вам не нужно…
      – Это для моей мамы, – торопливо зашептала Хелена. – Сейчас она беременна, но хочет быть уверена, что больше этого не произойдет. В ее возрасте есть опасение… – Она знала, что ее лицо пылает.
      Медсестра опустила глаза. Хелене казалось, что взоры всех женщин в приемной обращены на нее, а миссис Энттон видит ее насквозь и знает, что она лжет.
      – Следующий, – объявил за ее спиной доктор. Хелена чуть не подпрыгнула от неожиданности. Он ведь будет у них в доме, станет беседовать с ее родителями… О Господи; что она наделала?!
 
      Виктор был уверен, что его гостье необходим хороший завтрак. Осторожные движения девушки убедили его, что ее боль гораздо сильнее, чем она говорит. Он настоял, чтобы она приняла очередную дозу настойки опия, и уверил девушку, что боль через несколько дней уменьшится.
      Виктор сидел рядом, пока она не заснула. Морщинки между ее светлыми бровями разгладились, и он понял, что под воздействием лекарства боль отступила. Он склонил голову и уперся локтями в колени. Что ему с ней делать?
      Ее слова, что она приехала в Англию, поскольку дома не могла вести независимую жизнь, тревожили его. Пожалуй, он мог бы отвести ее в один из многочисленных кружков, где собирались ученые женщины, дать ей книги Мэри Уолстонкрафт о защите прав женщины, познакомить с Фелисити и попытаться убедить, что быть женщиной не так уж и плохо.
      Она не может всю жизнь прожить мужчиной, как и он не имеет права заставлять ее стать его любовницей.
      Черт побери, когда Виктор думал, какие чувства она в нем вызывает, то просто не мог поверить, что ранил ее собственной рукой.
      Виктор считал, что, прожив долгие годы с Мэри-Фрэнсис, научился владеть своими порывами, но его тяга к «Ленарду» не поддавалась никакому контролю. Слава Богу, у девушки достало здравого смысла отвергнуть его оскорбительное предложение стать его любовницей, хотя это был старый как мир способ, позволявший женщине вести независимую жизнь.
      Как только в комнате появилась Дженни, Виктор вышел. Он отправился к Шеридану, понимая, что должен извиниться перед Фелисити. Он нашел Тони в маленькой гостиной. Его друг сидел в кресле, положив раненую ногу на скамеечку. К удивлению Виктора, Фелисити устроилась рядом с мужем, присев на подлокотник его кресла.
      Виктор подошел к ней и поклонился.
      – Мадам, примите мои глубочайшие извинения и сожаления по поводу ранения вашего мужа. Мне не следовало впутывать Тони в свои проблемы.
      – Я виню не вас, а эти ужасные пистолеты. Я просила Тони не приносить их в дом. Садитесь и расскажите нам, как чувствует себя ваш юный друг. – Карие глаза Фелисити светились искренностью и доброжелательностью. – Тони мне все объяснил.
      – Э-э… ммм… Ленард чувствует себя неплохо. Он спал, когда я уходил. Пуля задела только мягкие ткани, это было сквозное ранение.
      Похоже, уже всем известно, что он опекал Ленарда. Виктор сел и тут же почувствовал пронзительный взгляд светлых глаз Тони.
      Черт побери, неужели этот человек умеет заглянуть прямо в душу? Виктор стряхнул с себя это неприятное ощущение. Если Тони увидит, какая черная у Виктора душа, Шериданы откажут ему от дома.
      – Вы готовы к светскому сезону? – спросила Фелисити. – Мы теряемся в догадках, сколько, как говорится, носовых платочков будет брошено в вашу сторону в этом году.
      Виктор пожал плечами. Он понимал, что высоко котируется на брачном рынке, поскольку теперь его титулу сопутствовало богатство. И все в один голос твердили, что отсутствие загородного дома не является помехой.
      – Я в трауре.
      – Подайте мне знак, если сочтете, что вас слишком одолевают претендентки, – лукаво улыбнулась Фелисити. – Вы придете к нам на обед?
      – Мне бы не хотелось его пропускать, – ответил Виктор, задумавшись, сможет ли отказаться от приглашения позднее.
      – Приводите с собой вашего юного американского друга.
      – Нет! – Виктор вздрогнул. – Рана… к тому времени еще не заживет.
      Теперь Тони уже с явным интересом смотрел на него. Фелисити, казалось, ничего не заметила.
      – Сначала я хотела отложить прием, но Тони убедил меня, что к тому времени поправится. Кроме того, у него есть прекрасный повод увильнуть от танцев.
      Она положила руку мужу на плечо. Супруги обменялись взглядом, полным нежности, и Виктор почувствовал себя третьим лишним. Он редко видел Фелисити и Тони вместе, хотя они были женаты уже несколько лет. Обычно он навещал Тони в его кабинете, этаком мужском логове, а Фелисити проводила большую часть времени за счетами и бухгалтерскими книгами.
      – Я удивлен, что вы не сидите за своей работой, – сказал Виктор и тут же прикусил язык.
      – А следовало бы, – улыбнулась Фелисити. – У меня сегодня много дел, к тому же надо подготовиться к приему. Сдается мне, что в этом году от моих приглашений не откажется ни одна женщина.
      – Несомненно, – сказал Тони, не сводя глаз с Виктора.
      – Вы уверены, что не хотите привести своего друга? Я думала, что, послав ему приглашение, дам понять, что не сержусь из-за того, что он ранил Тони.
      Виктор молча покачал головой, боясь проговориться, что его друг лишь увеличит и так уже избыточное число женщин на балу. Он больше не собирался выводить в свет мнимого Ленарда в качестве мужчины. Виктор потер лоб. Ему вообще не надо было связываться с ним.
      – Леди Хелена упомянула в письме, что направила некоего мистера Тревора Хамилтона к тебе за советом, дорогой. – Фелисити повернулась к мужу. – Вероятно, его тоже можно пригласить. Уверена, я уже слышала эту фамилию. Если леди Хелена с ним знакома, это приличный человек.
      – Да, я как раз жду его и двух его спутников сегодня днем, – ответил Тони.
      Фелисити поцеловала его в щеку и соскользнула с подлокотника.
      – Я больше не могу заниматься пустяками. Извините меня, Виктор. Думаю, вам найдется о чем поговорить друг с другом.
      Виктор встал и поклонился, Фелисити вышла из комнаты. Он повернулся к Тони, Его друг не спускал с него пристального взгляда.
      Виктор прошелся по комнате.
      – Я думал, она станет сердиться.
      – Она сердилась, – сказал Тони.
      Виктор взял со стола мраморный шарик и принялся перекатывать его из руки в руку.
      – Что же ее успокоило?
      – Так, мелочь, – протянул Тони.
      – Ты никогда не отвечаешь на заданные вопросы? – Тони усмехнулся и закинул руки за голову, вид у него был чрезвычайно самодовольный.
      – Я убедил ее, что очередная рана не мешает мне исполнять супружеский долг.
      «Не надо было спрашивать», – подумал Виктор. Ответ Тони напомнил ему о женщине, спящей в его комнате, женщине, коснуться которой он не смел, но едва мог устоять перед искушением.
      – Что ты решил со своим юным американцем? – поинтересовался Тони.
      – Ничего. – Виктор отвернулся. Тони ждал.
      Его молчание вызывало у Виктора ощущение, что он должен открыть правду. Но вместо этого он спросил:
      – Ты узнал что-нибудь о моей теще?
      – Да. Почему ты не хочешь привести своего друга к нам на обед?
      Виктор подбросил мраморный шарик и поймал его, ощутив вес согревшегося в ладонях камня.
      – Это, сэр, вас не касается. Почему моя теща содержится в Ньюгейтской тюрьме?
      – Сядь и положи шарик на место. – Лицо Тони было непроницаемым.
      У Виктора холодок пробежал по спине. Если Тони видит, что его друг не хочет сказать правду, он должен понять: значит, для этого есть веские причины.
      Виктор осторожно положил мраморный шарик на стол и вернулся к своему креслу.
      – Мне нужно знать.
      – Почему ты прячешь твоего американского друга? – сделал последнюю попытку Тони.
      – Черт побери, что тебе известно? – выпалил Виктор.
      – Ничего, это всего лишь предположения.
      Виктор провел рукой по волосам. Он не помнил, какое местоимение – «он» или «она» – употребил Тони, говоря о Ленарде. Или, подобно Виктору, он избегал этих местоимений?
      – На моих устах печать молчания. Я даже не поделился своими подозрениями с Фелисити, – заметил Тони. – Хотя, похоже, проклятие начинает сбываться.
      – Какие у тебя подозрения? – взволнованно потребовал ответа Виктор. Он знал, что Тони всегда докапывается до истины.
      – Сядь. Я расскажу, что узнал о твоей теще. Но предупреждаю, что ее печальная история частично связана с твоей покойной женой.
      Виктор об этом догадывался. И не сомневался в том, что Тони ничего не расскажет ему, пока окончательно не убедится, что его предположения относительно Ленарда верны.
      Черт, как ему уберечь репутацию гостьи, если всему свету уже известно, что его протеже – девушка?
 
      Тревор разглядывал приглашение. Он хотел было отказаться, но жена майора Шеридана огорошила его, сказав:
      – Леди Хелена уже приняла приглашение. Вы ведь знакомы с леди Хеленой Босуорт?
      И вот теперь приглашение обсуждалось на семейном совете.
      – Если не считать обеда, это пустая трата времени, – высказал свое мнение Оскар.
      – Кто эта леди Хелена? – спросил Джеймс.
      – У меня такое чувство, что майор знает, где Лидия, – заметил Тревор, предпочитая ответить Оскару, а не брату. – После обеда будут танцы, – невпопад добавил он.
      – Тревор! – жестко сказал Джеймс, возвращая брата к реальности.
      Тревор намеревался больше никогда не встречаться с леди Хеленой.
      – Пожалуй, все-таки нам нужно нанять сыщика. Найти Лидию, покинуть Англию и больше никогда сюда не возвращаться.
      – Ты же сам сказал, что майор Шеридан может знать, где Лидия. – Джеймс отодвинул стул. Они сидели в обеденном зале гостиницы, куда зашли поужинать.
      – Сомневаюсь, что он хороший сыщик. Узнав, как выглядит Лидия, он почти не задавал нам вопросов, – вставил Оскар.
      Тревор положил приглашение на стол. Он Надеялся, что майор быстро решит их проблему и они отправятся обратно в Америку.
      – Именно поэтому мне и показалось, что он знает, где она.
      – Тогда почему он не сказал нам об этом? – Оскар потер лоб. – Что заставляет его хранить молчание?
      – Может быть, он не знает наверняка? И это только предположения? – подсказал Джеймс. – Во всяком случае, он попросил подождать два дня и потом сообщит результаты поисков.
      – Сообщит, если будут результаты, – поправил его Тревор.
      Как могло случиться, что Лидия здесь, в Лондоне, а он ни разу ее не встретил? За последние дни он обошел в городе все места, все тропки и дорожки, где обычно бывают молодые женщины или женщины, разыгрывающие из себя мужчин.
      Он не видел Лидию, но каждая встречная женщина мучительно напоминала ему леди Хелену. И только подойдя ближе, он понимал, что это не она.

* * *

      Лидия осторожно села на постели. Она несколько раз подняла и опустила руку, повращала раненым плечом. Виктор сказал, что, несмотря на боль, нужно упражнять руку, иначе ограниченная подвижность останется навсегда. В эти последние несколько дней у Виктора не было причин сердиться на нее.
      Виктор, однако, пребывал в мрачном настроении, и Лидия сначала хотела оставить его в покое. Но когда поняла, что он избегает ее, запирает на ночь дверь в смежную комнату и заходит к ней, только когда она спит, она решила вызвать Виктора на разговор.
      Правду сказать, Лидия скучала до слез, хотя ей принесли несколько случайно подобранных книг. Были тут книжки издательства «Минерва» в пестрых суперобложках для легкого чтения, трактат Мэри Уолстонкрафт о правах женщин и роман «Эмма» Джейн Остен.
      Лидия прочитала их все и утомилась от чтения. Ей хотелось деятельности. Плечо шло на поправку, боль утихала, и в настойке опия она уже не нуждалась. В ближайшее время следовало вернуться в снятую квартиру и покончить с этой странной жизнью у Виктора.
      От стука в дверь сердце Лидии гулко застучало. Не стоит так нелепо радоваться возможности увидеть Виктора. Кроме того, это может быть его камердинер или Дженни – единственные, кому позволено заходить в эту спальню.
      – Войдите, – сказала она.
      – Где ваша горничная? – спросил Виктор, входя в комнату.
      В одной руке он держал несколько свертков, упакованных в коричневую бумагу, на другой висела шляпная коробка. Он ногой захлопнул дверь.
      – Не знаю, – пожала плечами Лидия.
      – Я подумал, что, возможно, вы захотите прогуляться. – Виктор бросил свертки на кровать. – Конечно, если вы себя достаточно хорошо чувствуете. – Как обычно, он едва взглянул на нее.
      – Мне этого очень хочется. – От его холодного тона ее радостный подъем сразу угас.
      – Распакуйте это. – Виктор указал на свертки и наконец посмотрел на нее.
      От его взгляда у Лидии остановилось сердце. Но ей ничего не удалось прочитать на его лице. Она опустила голову, не давая Виктору заметить предательский блеск ее глаз. Ей хотелось хоть малейшего подтверждения, что те поцелуи и ласки были реальными проявлениями чувств, а не грезами затуманенного опием сознания.
      Лидия взяла верхний пакет и развязала ленточку. Развернув бумагу, она обнаружила бледно-голубое шелковое платье. Лиф был отделан пышными рюшами, по подолу юбки и краю длинных рукавов вышиты зеленые листья.
      Она посмотрела на Виктора.
      – Мне уйти?
      Лилия в растерянности покачала головой. Виктор купил ей платье, красивое платье. Значит, он действительно видит в ней женщину? И хочет, чтобы она была женщиной? Но Лидия не могла принять такого подарка, не услышав объяснений Виктора. Ведь мужчины обычно покупают платья своим любовницам. Она приложила платье к груди, чувствуя, что к глазам подступают слезы.
      – Зачем вы это сделали?
      – Я не знал, обрадуетесь вы или запустите все это мне в голову. Я отдал мерки, которые снял с вас мой портной, в ателье. Если это платье вам подойдет, мы закажем еще. Дженни сказала, что у вас есть только дорожное платье, в котором вы уехали из Бостона. – Виктор отошел от кровати. – В других пакетах – ротонда и муфта.
      – Я не могу принять от вас такой подарок.
      – Пусть это будет компенсацией за смерть Ленни.
      – Я не уверена, что готова…
      Виктор снова подошел и положил ладонь на спинку кровати.
      – Ленни должен умереть, Лидия Маргарет Хамилтон. – Боже праведный, как он узнал ее имя? Ее полное имя!
      Лидия изумленно смотрела на него, слишком взволнованная, чтобы вымолвить хоть слово.
      – Два ваших брата и жених находятся в Лондоне и разыскивают вас. Думаю, стоит обсудить, что вы намерены делать. – Он опять отошел от кровати. – Мы сделаем это на прогулке, поскольку пока мы находимся в моей спальне, я могу думать только о том, как соблазнить вас.
      Он пересек комнату и взялся за ручку двери.
      Холодный липкий страх медленно заползал в сердце Лидии. Неужели Виктор отвезет ее к ним? Значит, Оскар тоже приехал?
      На лестнице послышались крики и шум. Вдруг ее братья узнали, где она, и пришли за ней?
      – Его там нет, – услышала она возглас Милларса.
      – Я убью его! Я убью их обоих!
      Лидия ошарашенно смотрела на Виктора, не узнавая голоса. Это Оскар? Она не слышала его голоса несколько месяцев. Может, гнев и ярость так исказили его?
      – Сэр, пожалуйста, уходите. Сэр! Сэр! – доносились из-за двери тщетные призывы слуг.
      Виктор побледнел и повернулся к Лидии:
      – Прячьтесь.
      Эта краткая команда вернула ее к реальности. Лидия спрыгнула с постели. Распахнув дверь гардероба, она забилась между черными сюртуками и жилетами Виктора.
      Она услышала, как дверь в спальню отворилась и Виктор спокойным тоном произнес:
      – Здравствуй, Джордж.
      Ради всего святого, кто этот Джордж?

      Размахивая письмом, Джордж толкнул Виктора в грудь. Его лицо пылало от гнева.
      – Что, черт побери, ты хотел этим сказать?
      – Там все ясно изложено. – Виктор бросил взгляд через плечо, чтобы убедиться, что Лидия спряталась. – Я написал то, что думал.
      Джордж проследил за его взглядом и увидел на постели женское платье.
      – Она здесь? – Он бросил письмо и обеими руками вцепился Виктору в горло.
      – Кто? Твоя жена? – с трудом выговорил Виктор.
      Опасаясь, что Лидия вздумает броситься ему на помощь, Виктор пытался оторвать руки Джорджа от своей шеи. Кажется, он затеял дело, из которого трудно выпутаться.
      – Где она?
      Вены вздулись у Виктора на лбу, перед глазами заплясали мушки. Собрав все свое хладнокровие, он скрестил на груди руки и подсунул палец под ладони Джорджа, державшего его мертвой хваткой.
      Ворвавшиеся в комнату слуги оттащили Джорджа. Должно быть, Милларс вызвал подкрепление. Виктор глубоко вдохнул, наполняя легкие воздухом.
      – Я… не мог… должным образом… ответить на твой вопрос… пока ты душил меня, – сказал Виктор, с трудом переводя дух. – Все вон. – Он указал на дверь.
      Его лакей колебался, глядя на Виктора и продолжая держать незваного гостя.
      – Идите, оставьте его.
      Слуги с круглыми от изумления глазами заполнили коридор. Не хватало еще, чтобы Лидия в самый неподходящий момент появилась из шкафа. Тогда все его попытки сберечь ее репутацию пойдут насмарку.
      – Я не стану драться с тобой, Джордж. Я нахожу это недостойным. Лучше нам спуститься вниз и, как подобает джентльменам, обсудить это дело за… чашкой чая.
      Виктору хотелось бренди, но, насколько он знал, Джордж больше не пил.
      Грудь Джорджа тяжело вздымалась, вид у него был взбешенный, как у обезумевшего от ярости быка на корриде.
      – Или мы будем полоскать грязное белье перед слугами? – Виктор взглянул на все еще толпившихся в дверях людей. – Вряд ли они удержатся от сплетен.
      Слуги заторопились по своим делам, лакей отпустил Джорджа и вышел из комнаты. Виктор надеялся, что никто из них в суматохе не заметил лежавшего на кровати платья, иначе их фантазиям о проживающем в доме юноше не будет предела.
      Джордж шагнул вперед и толкнул Виктора.
      – Я должен тебя вызвать. – Виктор поправил рукав сюртука.
      – На этот месяц я уже исчерпал лимит дуэлей и не собираюсь снова возвращаться с тобой к прошлому. Не пора ли забыть прежнюю вражду?
      Джордж недоуменно уставился на него. Виктор сознавал, что этот человек ненавидел его добрых полдесятка лет и предложение снова стать друзьями просто не укладывается у него в голове.
      – Ради Реджины и моего будущего крестника, – убеждал Виктор.
      – Где моя жена?
      – Могу предположить, что у себя дома. А если нет, то скорее всего у Софи. Они теперь много времени проводят вместе.
      – Почему ты прислал мне это письмо? – спросил Джордж.
      Воинственный настрой оставил, его. Джордж тяжело опустился в кресло и закрыл лицо ладонями.
      – Почему ты отказываешься заниматься любовью с женой? – мягко проговорил Виктор. Он посмотрел на шкаф, ему совсем не хотелось вести здесь подобную беседу. – Пойдем в гостиную.
      Джордж, не обращая внимания на последние слова Виктора, покачал головой:
      – Потому что это неправильно. Это должно служить только для продолжения рода. Наслаждение же я получаю, заседая в конгрессе.
      – Никогда не слышал большей глупости.
      – А что ты знаешь? У тебя нет ни религии, ни Бога, – отрезал Джордж.
      Слова Джорджа неожиданно больно задели его, но Виктор намеревался довести дело до конца.
      – Мы оба знаем, что Эмилия слишком страстная натура, чтобы пренебрегать ею. Если ты не станешь делить с ней ложе, она заведет любовника, и от всей твоей добродетельной морали не останется и следа. – Нужно увести Джорджа из этой комнаты, подальше от ушей Лидии. – Кроме того, акушерки считают, что регулярные отношения способствуют уменьшению боли при родах.
      Джордж уронил руки, глаза его покраснели.
      – Это точно?
      Виктор смотрел ему прямо в глаза и лгал вдохновенно, как никогда в жизни, прикидывая, сколько придется заплатить акушерке за подтверждение его выдумки. А может, подкупить священника, чтобы тот растолковал Джорджу, что отношения между мужем и женой никогда не считались грехом?
      – Ты каждый день должен благодарить Бога, пославшего тебе жену, которая доставляет такую радость! – Чтобы убедить Джорджа, Виктор даже притопнул. – Мне Бог не дал такого счастья.
      Джордж хмуро смотрел на него. Краем глаза Виктор заметил, как приоткрылась дверца шкафа. Нет, только не это!
 
      Леди Хелена почти бежала, повторяя в уме адрес, который дала ей медсестра Энттон. Она остановила свою карету у обочины и приказала горничной ждать дальнейших распоряжений в лавке зеленщика. Сердце Хелены готово было выскочить из груди от страха и дурных предчувствий. Слуги доложат о ее долгом отсутствии родителям. Акушерки не окажется дома или придется ждать. Возможно, она откажется сообщить нужную информацию. Тревожные мысли крутились в голове у Хелены.
      Но все страхи оказались напрасными. Было несколько неловких моментов, когда Хелена спросила акушерку, как пользоваться предложенным ей приспособлением. Она выдумала, что скоро выходит замуж, они с мужем планируют совершить большое путешествие по Европе, и оба считают, что неразумно портить поездку тяготами беременности.
      В течение всего визита Хелена обливалась холодным потом. Наконец дело было закончено. Она расплатилась и взяла приспособление, упакованное в коричневую бумагу. На прощание акушерка сказала ей, что этот способ не дает полной гарантии, и посоветовала не экономить лимонный сок.
      Завершив столь деликатную миссию, Хелена покинула приемную акушерки. И… на пороге лицом к лицу столкнулась с Эмилией Китинг и Софи Дейвис!
      Обе женщины изумленно посмотрели на нее, не меньше, чем она, шокированные неожиданной встречей в таком месте. Но они обе были замужними дамами и имели детей. У них, вероятно, были все основания воспользоваться услугами акушерки.