Миссис Уинстон сильно нервничала и была готова смести каждого, кто попадался ей на пути.
      – Гости все на грани срыва, и Уайтхоллы тоже на грани срыва, так что смотрите, чтобы молоко не свернулось, чашки не падали, крошки от печенья в стороны не разлетались, чтобы все было идеально! Вы меня поняли?
      – Конечно, миссис Уинстон, – раздался нестройный хор голосов.
      – Миссис Уинстон в ударе, – шепнула Каролин, – и это, на мой взгляд, неплохо. Ей надо отвлечься.
      Джульетт кивнула, подумав, что ей самой не помешало бы сейчас отвлечься. Из разговоров, которые она слышала на кухне, она поняла, что есть еще несколько подозреваемых, ведь сэр Роджер не раз давал крупные суммы в долг, и некоторые из его должников были среди гостей. Но отказался ли инспектор от версии с ее участием?
      – С тобой все в порядке, Джульетт? Ты такая бледная!
      – Да нет, все нормально. Просто мне надо тебе сказать одну вещь. Сэра Роджера убили моими ножницами.
      Каролин подавила вскрик.
      – Но как ты узнала?
      – Мне сказал об этом инспектор, когда допрашивал меня.
      – Но они же не могут подозревать тебя!
      – К сожалению, меня включили в список подозреваемых. Но ты говоришь, что известны еще какие-то имена?
      – Мартин сказал мне, а ему сказала леди Фокскрофт, что еще несколько человек здесь сильно нагрели руки на смерти сэра Роджера.
      Джульетт посмотрела на Каролин. Бедняжка, она ничего не знает об отношениях Мартина с его хозяйкой.
      – Как-то слишком доверительно разговаривает леди Фокскрофт с Мартином, ты не находишь? – осторожно спросила Джульетт.
      Было видно, что Каролин и сама нередко расстраивается из-за этого.
      – Да, иногда я просто не понимаю, что у них за отношения. И я очень надеюсь, что скоро он все-таки перейдет к Вуттенам.
      – Знаешь, Сара сказала мне…
      – Каролин! – позвала миссис Уинстон. – Если мне снова придется кричать, ты об этом пожалеешь. Пойди и помоги Рейчел с теми блюдами!
      – Обещай, что расскажешь мне все потом, – шепнула Каролин.
      Какой бы горькой ни была правда, Джульетт понимала, что обязана рассказать подруге все, что видела Сара.
      Через несколько минут она пошла в гостиную с подносом, на котором были тарталетки и лимонный пирог. В дальнем конце комнаты лорд Уайтхолл беседовал с инспектором Ханниганом. Она первый раз видела, что ее хозяин так робок и не уверен в себе. Выглядел он неважно, ведь помимо скандала, связанного с его именем, он потерял одного из самых лучших друзей. Он встал и обратился к присутствующим:
      – Леди и джентльмены!
      Гул голосов стих.
      – Я должен принести глубочайшие извинения из-за трагических событий этого утра. И конечно, выразить глубочайшие соболезнования семье сэра Роджера Бэнфорда. Вы все уже знаете о трагедии, и я уверен, вы поймете, что все неудобства были вызваны интересами правосудия. В связи с произошедшими событиями мы вынуждены объявить о прекращении охоты с этого дня. Вы можете распоряжаться собой согласно вашим планам. Слуги помогут вам во всем необходимом.
      Краем глаза Джульетт увидела, что Томас пробирается через толпу к лорду Уайтхоллу. Сказав ему несколько слов, он обратился к инспектору Ханнигану.
      Она продолжила заниматься своим делом, в очередной раз подумав об абсурдности выдвинутого ей обвинения.
      Но тут она почувствовала, что кто-то стоит у нее за спиной, и это был инспектор. Он выглядел сурово и сдержанно.
      – Мисс Гаррисон, я снова напоминаю вам о необходимости находиться либо здесь, в Гемптоне, либо по адресу Уайтхоллов, на Эппинг-стрит, двадцать четыре. Вы до сих пор являетесь подозреваемой по делу об убийстве сэра Роджера Бэнфорда.
      – Вы с ума сошли? – раздался голос, который Джульетт едва узнала из-за ярости, прозвучавшей в вопросе.
      Инспектор Ханниган подпрыгнул от неожиданности.
      – Мистер Джеймсон, прошу прощения, но это дело полиции.
      – Вот я и хочу спасти время и усилия, которые будут потрачены впустую на доказательства того, что Джульетт невиновна, – ответил Томас.
      – А вы уверены? – спросил инспектор, словно бросая Томасу вызов.
      – Вы утверждаете, что сэр Роджер был убит между половиной десятого вечера и ранним утром?
      – Да, именно так.
      – Значит, мисс Гаррисон не имеет к этому ни малейшего отношения.
      Джульетт затаила дыхание. Часть людей, которые пошли было к выходу, подтянулись к разговаривающим в надежде узнать что-нибудь новое.
      – Почему же это не имеет отношения? – спросил инспектор.
      – Потому что она была со мной, – сказал Томас с неуместной в данном случае нежностью. На случайных слушателей это произвело сильнейшее впечатление, послышались изумленные возгласы.
      Она почувствовала, как ее щеки снова краснеют, ей хотелось кинуться прочь из комнаты, но она не могла этого сделать для своей же безопасности.
      – Ну все, девочка теперь точно потеряет работу. И все из-за какого-то минутного порыва, – послышалось в толпе.
      Инспектор Ханниган уставился на нее.
      – Это верно? – медленно спросил он.
      – Да, инспектор, – еле слышно проговорила она.
      Инспектор немного помолчал.
      – Что ж, я понимаю, почему вы не воспользовались своим алиби сразу же, мисс Гаррисон. Но мне надо поговорить с вами обоими раздельно, чтобы установить точную картину.
      Люди начали расходиться, и Джульетт это время показалось вечностью.
      – Это совершенно в духе американцев: взять и погубить репутацию бедной девушки, – сказала одна из гостей, Фиби Вандермеиер. Джульетт знала, что это подруга Бренны и Рендолла. – Интересно, он вообще понимает, что он натворил? У девочки больше никогда не будет работы, замуж ее никто не возьмет…
      – Извините, пожалуйста, – сказал Томас, резко развернувшись к Фиби, – вы знакомая мисс Гаррисон?
      Фиби была шокирована:
      – Знакомая? Нет, конечно! Она же ведь служанка!
      – И что, служанка не может быть вашей знакомой?
      – Мистер Джеймсон, в Англии есть ряд традиций…
      – Например, обсуждать человека при нём так, словно его нет.
      – Да, и правда запущенный случай, – вздохнула Фиби. – Да, совершенно неотесанный, как мне и говорили.
      Томас сделал шаг вперед и потрепал ее по щеке. Она отскочила, будто он дотронулся до нее каленым железом.
      – Что вы, мисс Вандермейер, я просто вас успокаиваю, раз уж вы такая чувствительная особа. Видимо, мне нужно снять этот камень с вашей души, а то вы от расстройства и есть перестанете.
      Он подошел к Джульетт и положил ей руку на талию. Конечно, ей не надо было этого позволять, но хуже, чем уже есть, вряд ли будет. К тому же комната полна враждебно настроенных людей, и только Томас сочувствовал ей и готов был ее защитить. Только от его присутствия ей становилось легче на Душе.
      – Меня не волнуют вопросы дальнейшего трудоустройства Джульетт, – сказал он, – и вас они тоже не должны волновать, поскольку она скоро станет моей женой, и ей вообще ни о чем не надо будет беспокоиться.
      По толпе снова пробежал изумленный вздох.
      – Надеюсь, теперь ты перестанешь волноваться, – нежно сказал он Джульетт.
      Фиби Вандермейер лишилась дара речи. Впрочем, это же случилось и с Джульетт. Она не могла поверить в то, что услышала.

      – Иногда мне тяжело выносить собственную семью! – грустно сказала Сара. – Мама даже не хочет ничего слушать. Она требует, чтобы ты уехала сегодня же.
      – Я найду работу, Сара, не бойтесь. Мне придется найти работу, чтобы Гарриет не оказалась на улице.
      Сара покачала головой:
      – Да я в тебе не сомневаюсь, ты настоящий талант. Так и представляю – иду по улице и вижу вывеску: «Ателье Джульетт Гаррисон». А еще я очень жалею себя. Где же мне найти кого-нибудь хоть отдаленно напоминающего тебя?
      Джульетт улыбнулась. Ее подозревали в убийстве, а Сара переживала, что не может оставить ее камеристкой. Да, таких, как Сара, наверное, больше не найдешь ни в одной богатой семье.
      – А как там мистер Джеймсон? – продолжила Сара. – Он ведь собирается жениться на тебе.
      – Он много говорит, и его не волнует чужое мнение. Впрочем, он действительно спас меня, и я должна быть ему благодарна хотя бы за это.
      Джульетт вздохнула. Когда ей казалось, что слова Томаса – правда, она неизменно приходила в восхищение. Ведь это значило засыпать у него на плече и просыпаться, чувствуя себя в его объятиях, смеяться, дарить друг другу наслаждение, разговаривать столько, сколько хочется.
      Но она знала, что это были лишь слова, произнесенные для того, чтобы спасти ее от страшного подозрения.
      – Ну а то, что мы провели ночь вместе… это чистая правда.
      Сара изумленно раскрыла глаза.
      – Я знала! Вот почему у тебя был вид, как у нашкодившей кошки!
      – Представляете? Просто чудо, что меня никто не заметил!
      – И ты все это время молчала! Как же я тебе завидую…
      – Не завидуйте. Я не очень переживаю оттого, что я теперь так называемая падшая женщина, ведь я не собираюсь больше искать работу в услужении. Такой хозяйки, как вы, Сара, больше не существует. Но Томас действительно только спасал меня. О женитьбе, полагаю, речи и быть не может.
      – Может, тебе только кажется. Представь, что вы и правда поженитесь!
      – Не раз представляла. Но мне приходится быть реалисткой. Пока я боюсь говорить с ним об этом. Могу не выдержать, если он начнет объяснять мне, что это все было только для отвода глаз.
      Сара поняла, что попала в больное место, и решила сменить тему.
      – Не хочу уподобляться маме, но, помимо того что смерть сэра Роджера сама по себе трагедия, все же ужасно, что это случилось у нас, в Гемптоне.
      – Несомненно. Но все-таки, по-вашему, кто это мог быть?
      Сара вздохнула:
      – Инспектор Ханниган подозревает пару папиных друзей, которые брали деньги у сэра Роджера в долг под честное слово. Им это могло быть действительно выгодно. Наиболее достоверная версия – Бренна и Рендолл, хотя это просто в голове не укладывается. Инспектор уже вычеркнул их.
      – Почему? – спросила Джульетт.
      – Они рассуждают так: у них есть деньги, у тебя – нет, значит, у тебя есть повод убивать, а у них – нет. К тому же ночью они постоянно вызывали слуг, чтобы обеспечить себе алиби. Для полиции ты служанка, которая захотела стать хозяйкой.
      – Но я же отлично себя обеспечиваю! И уж намного лучше, чем это делала бы Бренна на моем месте.
      – Не обращай внимания на глупцов. В деле есть и другие подозреваемые. Например, твой ночной знакомый, лорд Корнелиан, сбежал из Гемптона, так и не поговорив с полицией, а ведь он один из должников.
      – Да, видимо, мне все же надо идти собирать вещи, – с тоской сказала Джульетт, – раз мне надо ехать в Лондон прямо сегодня.
      – Они прекрасно подождут, если им так уж хочется. Все равно никак не могу понять маму, – с досадой сказала Сара.
      – Но ведь она просто представительница своего класса. Каждая аристократка на ее месте среагировала бы так же. Все, пойду собирать вещи, – сказала Джульетт, понимая, что прощание с Сарой может затянуться на вечность.
      Попрощаться с подругами на кухне было еще труднее. К тому же она так и не сказала Каролин о Мартине, но ведь они еще не раз встретятся.
      Миссис Уинстон утопила Джульетт в объятиях.
      – Попытайся не искать больше неприятностей, душа моя, потому что ты и так в них по самую маковку. Мы знаем, что ты не виновата, но тебе придется доказать это и другим людям.
      Мистер Блейк был более сдержан, но он поцеловал руку Джульетт, и она увидела настоящую симпатию в его глазах.
      – Ты пробыла с нами так мало, Джульетт. И я хочу, чтобы у тебя все было хорошо. – Он немного помолчал, словно сомневаясь, говорить ли следующие слова. Подумав, он все же сказал: – Ты окажешься в необычном положении, когда покинешь Эппинг-Плейс. Ты уже не будешь служанкой, но и высший свет тоже не ждет тебя. Остается лишь вести себя, следуя наивысшим стандартам и своей собственной совести. Если ты сможешь, тьх никогда ни в чем не раскаешься.
      – Конечно! – искренне ответила Джульетт. Она поняла, что, несмотря на их довольно сдержанные отношения, ей будет не хватать даже мистера Блейка.
      С лордом и леди Уайтхолл она решила не прощаться, понимая, что им сейчас совершенно не до нее.
      Она вышла через черный ход и пошла искать экипаж, который мистер Блейк приготовил для нее.
      У входа стояло много карет. Видимо, многие гости решили уехать как можно скорее, чтобы не быть еще больше втянутыми в скандал.
      Джульетт чувствовала себя неуютно под оценивающими взглядами. Еще бы, служанка, обвиненная в убийстве, претендующая на фамилию Бэн-форд, уличенная в связи с этим американцем…
      Ничего, скоро она будет далеко от всех этих людей. Ее главной надеждой, помимо снятия обвинения в убийстве, была работа в ателье. Главное – найти такое место, чтобы на зарплату можно было содержать Гарриет.
      Она увидела, что Ходжсон, кучер Уайтхоллов, машет ей рукой, значит, она поедет в их личной карете. Только она прибавила шагу, как услышала сзади женский голос, который узнала не сразу.
      Она обернулась и, к своему удивлению, увидела Бренну Бэнфорд, идущую к ней. Джульетт удивилась, что Бренна решила заговорить с ней на глазах у всех отъезжающих, но затем подумала, что так на нее повлияла смерть сэра Роджера.
      – Я хочу, чтобы ты кое-что поняла. Ты уезжаешь? – сказала она глухим зловещим голосом.
      – А разве это не заметно? – спросила Джульетт.
      Бренна пристально посмотрела на нее:
      – Мой дед был убит твоими ножницами.
      – Наш. К тому же убийца был чудовищно глуп. Если бы это сделала я, то не оставила бы там своей визитной карточки.
      – Понятно, – протянула Бренна. – Так вот. Я верю во всю ту ахинею, которую ты говорила моему деду, к тому же Сара видела легендарный дневник. Но ты ничего не сможешь доказать. Когда мне было восемь лет, я тоже рассказывала всем в школе, что у меня есть подруга по имени Глинда и мы с ее родителями каждые каникулы ездим в Италию и Францию. Но это было враньем.
      – Прекрасно. Но я не понимаю, как это относится к моей ситуации.
      – Так и относится. Если твоя мать от своей несчастной любви и нищеты всего напридумывала, это еще ничего не доказывает.
      – Убирайся прочь. Немедленно, – отчеканила Джульетт. – Если ты не хочешь, чтобы я сейчас сбила тебя с ног чемоданом, пошевеливайся.
      – Бренна, ты слышала, что сказала леди. А теперь иди, – сказал подошедший непонятно откуда Томас и взял чемодан Джульетт. – Ты расстраиваешь мою невесту.
      – Твою невесту? Томас, мне-то не надо пускать пыль в глаза. Да, ты проявил изрядное геройство, спасая эту дурочку от виселицы, но нормальные люди тебе не поверили ни на грош.
      – Мне наплевать, чему поверили люди, – сказал Томас с интонацией, которая так восхищала Джульетт. – Это только здесь никто не может поверить, что богатый человек может полюбить красивую умную девушку, не изучив до этого ее родословную и не ознакомившись с банковскими счетами ее отца. И в этой стране я не собираюсь проводить ни одной лишней минуты.
      Бренна позеленела от злости.
      – И ты думаешь, что хоть кто-то сделает вложения в твои корабли после таких слов?
      – Тогда это будет их проблема, а не моя. – Он повернулся к Джульетт и протянул ей руку: – Ну что, ты готова расстаться со службой до конца твоих дней?
      Джульетт подхватила его под руку и улыбнулась. Ей по-детски хотелось утереть нос Бренне Бэнфорд.
      – Пойдем, Томас, – сказала Джульетт и зашагала прочь. Он помог ей забраться в карету и сел рядом с ней.
      – Кажется, твоя сестрица долго еще не сможет остыть, перебирая подробности вашего разговора.
      – Да, это было славно, – сказала Джульетт, но тут же задумалась о том, что ее ждет впереди. Мысли были довольно мрачные.
      – Что-то не так? – заботливо спросил Томас. Она покачала головой:
      – Да так, старые страхи. Просто я прекрасно помню, что это такое – остаться без работы. Теперь место служанки мне не светит, и это в общем-то здорово, но что мне делать дальше?
      – Все обойдется, – ответил Томас, – я в этом уверен.
      Она подумала о предложении, которое он сделал сегодня утром. Конечно, это было лишь для ее спасения, но вдруг?..
      – Я хотел тебе сказать, что должен ненадолго уехать из Англии, – вдруг произнес он.
      Джульетт кивнула, а земля в этот момент уходила у нее из-под ног. Томас ничего ей не обещал. Никогда. И она это знала.
      – А как же твои инвесторы? – спросила она глухим голосом. – Как же цель твоего визита?
      – Я уже не уверен, что у меня будут хоть какие-нибудь инвесторы.
      – Это из-за того, что здесь случилось?
      – Скорее из-за того, как складывается жизнь. Если бы мы могли контролировать все, что нам необходимо контролировать, каждый был бы миллионером. Гемптонские проблемы – далеко не самое худшее, что бывает. Дело в том, что моя шхуна со всем экипажем – а это шесть отличных ребят – пропала по пути в Европу, а мой компаньон сбежал со всеми деньгами.
      Она остолбенела. Ей казалось, что они говорили обо всем, делились самыми сокровенными мыслями, а он не рассказал ей о таких событиях!
      – Когда это произошло?
      – Сразу после моего приезда в Гемптон. Все телеграммы, которые я получал, касались именно этого.
      – Не могу поверить, что ты не рассказал мне этого!
      – Я же говорил, что я одиночка, Джульетт, таким и останусь. Теперь я уезжаю. Но я вернусь. И самое главное, что я должен тебе сказать.
      – Что же? – внутренне напряглась она.
      – Все, с кем ты знакома, понимаешь, все должны считать, что мое предложение было настоящим. Понимаешь?
      Она кивнула, до боли сжав кулаки.
      Она понимала даже то, чего он не сказал. «Ты понимаешь, что мое предложение было просто работой на публику? Ты понимаешь, что я не люблю тебя? Ты понимаешь, что я никогда не полюблю?»
      – Я понимаю, – сказала она и попыталась улыбнуться. – Ты знаешь, когда ты вернешься? – спросила она еле слышно.
      – Даже боюсь предположить, – сказал он, и стало ясно, что дальнейшие расспросы бесполезны.

* * *

      Томас понимал, что должен успокоить ее, сказать, когда он приедет. И что он приедет к ней.
      Он думал о ночи, которую они провели вместе, и понимал, что только глупец может не мечтать о повторении этого. Но она хотела большего, как когда-то хотела Джорджина. Больше, чем он может предложить.
      Он понимал Джульетт больше, чем кого бы то ни было, и понимал, чего ей хочется. Она была бесстрашной, самостоятельной, сильной, мудрой, но ей тоже нужна была защита. Все эти годы, когда она не знала, удастся ли ей поесть и выспаться в тепле, наложили свой страшный отпечаток. Но что он мог предложить ей? Он был богат до приезда в Англию, но все это развеялось как дым буквально за неделю. Конечно, он и до этого не раз терял все и снова поднимался с колен, но он не мог рисковать ее будущим. Он посмотрел ей в глаза, и ему захотелось сказать правду. Ведь это была его Джульетт, поверявшая ему все свои мысли и мечты. Но сейчас были и другие заботы.
      – Возможно, я потерял все, что у меня было, и я не знаю, что случится дальше. Пока самое главное – говорить всем, что я уехал решать деловые вопросы и как только я вернусь, мы поженимся. Никто, кроме нас с тобой, не должен знать, что это неправда.
      – Конечно, – ответила она тихо.
      Он видел невыносимую боль в ее глазах, и ему хотелось обнять ее и гладить по голове, как маленькую девочку. Но он откинулся на спинку сиденья и продолжал делать вид, что ничего не замечает.

      – Ты не можешь просто так взять и уехать, – говорила Рейчел на следующий день, и слезы текли по ее лицу.
      Джульетт была тронута тем, как молодая девушка провожала ее, и она прекрасно понимала, что доброе отношение к себе она действительно заслужила.
      – Вот теперь к нам придет какая-нибудь мерзкая тетка, из тех, которые не хочут с нами сидеть за одним столом.
      – «Не хотят», Рейчел, – мягко поправила ее Джульетт.
      Рейчел улыбнулась сквозь слезы:
      – Ну видишь, кто же будет меня учить нормальному английскому языку, если тебя с нами не будет?
      – Но я же буду навещать вас, я обещаю, – сказала Джульетт.
      – Нет, ты выйдешь замуж и станешь нормальной английской леди.
      Джульетт подумала о том обещании, которое она дала Томасу. Нет, не об обещании любить его всегда, которое она хотела бы дать ему перед аналоем, но об обещании притворяться.
      – Но все равно я же смогу зайти к вам в гости, и я обещаю, что буду заходить, Рейчел!
      Она попрощалась со всеми остальными слугами, большинство из которых уже вернулось в Лондон, подхватила сумки и пошла к омнибусу, вспоминая тот день, когда она впервые встретила Томаса. Кажется, это было сто лет назад. Если бы она была умнее и назвалась каким-нибудь абсолютно незнакомым именем в тот день, Томас никогда, бы не нашел ее.
      «Но он же очень сильный мужчина, – сказал внутренний голос. – И умный. Он бы тебя все равно нашел». Если бы она была умнее, она никогда бы не позволила поцеловать ее.
      «Он очень сильный мужчина, – сказал внутренний голос. – Он бы нашел способ убедить тебя». Если бы она была умнее, она никогда не стала делиться с ним своими самыми сокровенными мыслями и не стала слушать его, хотя многого они друг другу еще не сказали.
      «Он сильный мужчина, он знал, что может меня переубедить. Но какова была цель всего этого?» – подумала она. Всего лишь заняться любовью с ней, когда вокруг столько красивых женщин, готовых упасть к его ногам? Или просто попробовать, каково это – соблазнить простую британскую служанку? Да нет, конечно, Томас Джеймсон был не из таких. Почему-то из всех окружающих его женщин он выбрал именно ее, но причина этого была ей непонятна.
      Омнибус был переполнен, в нем ужасно пахло потом, застарелой едой, и Джульетт с огромной радостью вылезла из него через сорок минут на Ист-Хенфорд-стрит.